Сказания пыльных миров. Горняк

Интерлюдия 1 Боги, горшки и бриллиантовые дороги

Из окна падал серебристый свет, не оставляя ни единого темного угла в комнате. За большим круглым столом сидело четверо. Еще три стула пустовали.

— Иногда я просто тебя не понимаю, Эндер. — Ахиллес полулежал в удобном кресле, прикрыв глаза, то ли сонный, то ли усталый. — Зачем ты отдал заклинание этому мальчишке? От него выхлоп чжэн-ци как от воробья! Ты посмотри на его характеристики до того, как он начал все подряд жертвовать… это ж курам на смех. Я не собираюсь оспаривать твое право, очередь выбирать следующего обладающего была твоя. Но неужели нельзя было выбрать более… ну… перспективного? Следующее окно только через пару недель будет!

— А может, тебе просто не нравится, что этот паренек пока что тебе характеристики не жертвует и твой законный процент мимо проходит? — Утробно захохотал Конан. — Не бурчи, бегунок, у парня есть потенциал, и он поупорнее будет, чем половина твоих обладающих. Ну а дальше — дай ему только время и он за счет этого упорства догонит и перегонит всех аристократов, которых мамки с папками зельями накачивают и дорогих наставников нанимают.

Эндер и вовсе промолчал. Он сидел прямо напротив Ахиллеса и сосредоточенно водил руками в воздухе — то ли создавал видимый только ему конструкт заклинания, то ли в который раз ковырялся в интерфейсе Системы. Расширенный интерфейс с административными функциями, имевшийся у каждого бога, сильно отличался по виду и сложности от того, что показывалось простым смертным, поэтому большинство богов использовали жестовое управление вместо голосового. Банально удобнее. Можно было и напрямую мысленное управление подключить, но это как раз было совершенно неудобно. Одна случайная мысль в важный момент — и у какого-нибудь ревностного верующего внезапно обнулится репутация с тобой, а самого человека от такого и удар хватить может. Случались… инциденты. Где-то через минуту, закончив со своими делами, Эндер включился в ленивое переругивание Конана с Ахиллесом:

— У меня есть как минимум три причины, друзья, и я их неоднократно проговаривал. Первая — когда вы выбираете своих обладающих, вы совершенно не думаете о балансе между социальными стратами. Девять из десяти ваших кандидатов принадлежат исключительно к аристократии. Да и оставшиеся до аристократов обычно не дотягивают лишь чуть-чуть. Это — пусть и небольшой, но подрыв доверия. Ко всем нам. Про носителей заклинания уже знают как минимум верхушки всех государств и всех рас, так что лишь вопрос времени, когда это знание просочится в народ. Вы можете спрогнозировать последствия недовольства обделенных простых людей? Насколько снизится количество даже самых обычных жертв и ритуалов от такой явной несправедливости?

— Да не так уж много простой люд жертвует. — Недовольно пробормотал бог выносливости.

— Немного. Но только если смотреть индивидуально. — Неожиданно вмешалась доселе молчавшая Мета дин Альт. Она листала потрепанный фолиант со стершимся названием на обложке и периодически делала заметки из него в небольшую записную книжку. — А если смотреть суммарно, то именно обычные люди это основа нашего могущества. Если они уменьшат жертвы, то мы очень сильно потеряем в силе. Очень.

— Вот именно. Спасибо, Мета. — Кивнул Эндер. — Вторая причина — он умен. Почти двадцать три единицы Разума. И это в четырнадцать лет, прошу заметить. Я уверен, что, в отличие от ваших кандидатов, он распорядится своим даром с куда большей эффективностью. Никому не надо напоминать про случай с Некко?

Все присутствующие синхронно поморщились. Некко был протеже Конана и ярчайшим примером выражения «Сила есть — ума не надо». Он был одним из первых обладающих, но при этом целых полтора года не мог открыть «обучаемость» — то ли не прочитал описание заклинания, то ли просто не понял. Жертвовал исключительно физическую силу, с которой у него и до этого никаких проблем не было. Ну вот хотелось ему стать самым сильным благодаря какому-то выверту психики. В итоге он добил силу до тридцати единиц, немного подуспокоился, наконец обнаружил приписку про одновременную жертву атрибутов… и пожертвовал их все. Все. Включая разум и жизненную силу. Сейчас Некко уже второй год лежал на кровати, больше похожий на иссохшего старца, пускающего слюну в маразме. Нет, характеристики постепенно росли, но с такой скоростью восстановление займет еще годы…

На этом моменте разговор как-то затих сам собой. Наконец, Мета, будто не заметившая неловкости, оторвалась от своей книги:

— А третья причина? Помимо того, что он подходил под минимальные требования?

Эндер задумчиво покрутил рукой, пытаясь подобрать формулировку:

— Третья… Что-то среднее между интуицией и расчетом. Орочий поход за рабами был понятен и предсказуем заранее, как и то, что городок паренька будет затронут нашествием. Мне показалось важным, что он сможет какое-то время пожить в тесном взаимодействии с другими расами. Учитывая, что проблема баланса обладающих между расами еще хуже, чем со стратами… черт, да с таким соотношением вообще сложно на что-либо повлиять! Восемь из десяти владельцев «Жертвы» — люди! — Эндер раздраженно взмахнул рукой, затронув больную тему.

— И когда другие расы это узнают — начнется война. — Спокойно кивнул Ахиллес. — Всех против людей. Никто не захочет дожидаться, пока те чересчур усилятся за счет такого перекоса.

— Мы могли на это повлиять три года назад, если бы вместо старта проекта «Жертва» дождались ответа от других богов. — Пожала плечами Мета. — Но предпочли не рисковать, и я все еще считаю это правильным решением.

Эндер встал и подошел к окну, заложив руки за спину. За окном открывался довольно сюрреалистический пейзаж: изрытая кратерами земля, на которую падали лучи двух серебряных солнц, колеблющихся, словно танцуя в небе. Щелчок пальцами — и пейзаж сменился на другой, более… земной. Самое обычное солнце, желтый карлик. Кости великана, буквально вросшие в землю. Деревенька, уютно устроившаяся внутри его грудной клетки. Едва виднеющийся замок вдали. Эндер слегка улыбнулся чему-то и вернулся к разговору:

— Увы, да. Ждать мы не могли объективно. С богами орков мы смогли наладить связь только через год — но это еще куда ни шло. С гномами — через полтора. С гоблинами — через два. Если бы мы ждали год, без дополнительного притока чжэн-ци Система пошла бы в разнос с вероятностью процентов в двадцать, что уже достаточно неприемлемо, но если бы ждали два… сложно оценивать, но я бы сказал, что вероятность приблизилась бы к сотне. Эльфы, кстати, нам до сих пор не ответили.

— Пидоры ушастые. — Тихо пробормотал Конан и осекся, наткнувшись на укоризненный взгляд Меты. — Ну а что? Когда мы недавно связывались с гоблинами, Аккарах сказал, что им удалось передать информацию эльфам! Так что эти высокомерные ублюдки просто выделывались и не хотели общаться именно с нами!

— Это исключительно их собственная проблема, Конан. Сами себя обманули. Гномы получили первых обладающих целых полтора года назад, в отличие от них. И последние месяцы благодаря этому начали неплохо теснить эльфов в их вечном конфликте на границе. Без вмешательства третьей стороны остроухие уже ничего не смогут сделать. Еще несколько лет — и их вырежут под корень вместе с их обожаемыми лесами. А без своей паствы быстро загнутся и эльфийские боги. — Эндер задумчиво побарабанил пальцами по подоконнику. — Но, скорее всего, до этого не дойдет. Как только вскроется информация о количестве обладающих у людей — они заключат перемирие и объединятся против общего врага. Гарантирую.

Собрание прервал появившийся пятый бог. Красноватый портал открылся у стены буквально на долю секунды — и сквозь него невероятно быстро проскользнула тень, воплотившаяся в эффектного брюнета. Портал сразу захлопнулся, а брюнет устало плюхнулся на диван, возникший из пустоты прямо под ним:

— Привет, друзья. Фортуна опять где-то гуляет? А где Креол?

— Привет, Гаррет. — Эндер не повел и бровью, лишь переместился от окна обратно в кресло. — Фортуна проигнорировала наше собрание, все верно. В который раз. Креол сейчас на очередном раунде переговоров с орками. Сам знаешь, они ценят его… экспрессивность. Надеюсь, тебе есть чем нас порадовать?

— Ну, кое-чем есть… — Гаррет потянулся на диване, как кот и даже закряхтел от удовольствия. — Во-первых, я наконец добрался до Земли. — Он улегся поудобнее и посерьезнел. — Во-вторых, я чуть там не сдох и едва унес ноги обратно.

В комнате на секунду повисло тяжелое молчание.

Конан, не выдержав, шваркнул кулаком по столу:

— Твою-то мать! Не томи!

— Рассказывай. — Практически хором поддержали остальные.

— Да нечего рассказывать, на самом-то деле. — Гаррет устало прикрыл глаза. Теперь было видно, что он и в самом деле сильно вымотан. — Мы ведь давно это подозревали, еще с тех пор, как поток чжэн-ци из центрального мира ослаб. Просто конкретики не было. Сейчас есть, но чем она нам поможет? Я не знаю, что там произошло, но сейчас там нет ни единой живой души. Почти все высшие формы жизни мертвы, в атмосфере на порядок уменьшилось количество кислорода и появилась куча всякой ядовитой дряни. Ничего сложнее моллюсков в океанах я не почуял. Колония на Марсе, скорее всего, загнулась или загнется в ближайшие несколько лет.

— Может, какие-нибудь люди в бункерах остались и постепенно возродят цивилизацию? — С легкой надеждой в голосе предположил Ахиллес.

— Я бы не сильно на это надеялся. Там такая жесть творится, что потребуется полноценное терраформирование, чтобы там снова можно было жить. Ну или просто пара миллионов лет ожидания…

— …но столько мы не выдержим. — Тихо уточнила Мета.

— Не выдержит наш мир. — С намеком уточнил Гаррет. — Есть и другой вариант. Когда я наконец добрался до Земли, я увидел оттуда дороги к другим центральным мирам. Мир умер, но дороги остались. Да, они гораздо длиннее и риска на них в разы больше. Да, чтобы по ним пройти даже в одну сторону, нам понадобится на порядки больше чжэн-ци, чем на короткую дорогу от Аэлара до Земли и обратно. Тем более если нас будет семеро. Но все же это шанс.

— Без своего мира и своей паствы мы снова станем обычными смертными. — Хмуро произнес Конан.

— Лучше умереть вместе со Аэларом? — Пожал плечами Гаррет.

— Никто не будет умирать. Но и сбегать без борьбы… самим-то не стыдно? — Мета отложила книгу и презрительно посмотрела в сторону дивана. — Тем более что и мир пока в могилу не торопится, мы смогли сбалансировать Систему и свести риски к минимуму. Последние месяцы входящий и потребляемый потоки чжэн-ци практически уравнялись.

— Не до конца, Мета. — Эндер щелкнул пальцами, и в воздухе повисла белоснежная голограмма. — Это изначально было далеко не идеальное решение. Я буквально полчаса назад занимался этими расчетами. Здесь показано, сколько энергии самые первые обладающие отдают Системе и сколько Система тратит на них самих, в разрезе времени. Видишь корреляцию?

— Ммм… Черт, да! Затраты растут быстрее, чем отдача. — Мета пару секунд вглядывалась в строки расчетов и, наконец, печально покачала головой. — Неужели все зря?

— Не зря. Мы в любом случае выиграли и себе и миру целые годы жизни. Просто такими темпами, если я правильно все рассчитал, через пять-шесть лет часть обладающих перестанут быть чистыми донорами и начнут перетягивать на себя все больший поток энергии. И мы ничего не можем с этим сделать, отобрать у них заклинание и бонусы вне нашей компетенции. Какое-то время это будет компенсировать поток от более молодых обладающих, но недолго. — Эндер вздохнул. — Поэтому я считаю, что вариант Гаррета со счетов скидывать не стоит. Но — исключительно как резервный. Выделим лишний процент входящего потока чжэн-ци, и отправим его в накопитель. Большой роли он не сыграет, а за несколько лет должно накопиться достаточно для эвакуации нас всех. И если мы за эти годы не найдем иного решения, то так тому и быть. Кто за этот вариант?

В воздух молча поднялись пять рук.

Эндер оглядел всех и кивнул. Даже если вдруг Креол и Фортуна окажутся против — им придется подчиниться большинству. При мысли о диком сочетании слов «Креол» и «подчиниться» он слегка усмехнулся. Но, в любом случае, навряд ли до этого дойдет. И Креол, и Фортуна — разумные… боги. Они поймут.

Кира никогда не любила лес. Точнее, у нее не появлялось возможности его полюбить. За свою короткую жизнь она лишь единожды выбиралась за город с родителями, ну и братья пару раз брали ее с собой, но совсем неглубоко. Стращали тем, что если уйти глубже, можно и на медведя наткнуться, и на хорсов, и на волков… и это действовало. Много ли надо, чтобы напугать маленькую девчонку? Так что Кира особо и не просилась, хотя на опушках леса рядом с их городом росла вкусная малина, а если поискать хорошенько, то и землянику можно было найти. Но все эти вкусности могли принести и братья, тем более что младшую сестренку они оба любили.

Но когда громкие и злые орки привезли ее и родителей в этот лес — он поразил ее до глубины души. Весь страх, все тревоги — за себя, за родителей, за Грега — будто испарились. Величественные деревья вокруг тихо сказали ей, что все будет хорошо. Правда, когда она рассказала про это маме — та лишь грустно улыбнулась и потрепала ее по голове… но ведь в итоге деревья оказались правы! Орки вокруг резко засуетились и подобрели, стоило отцу сказать, что он алхимик, а маме — что она хороший-прехороший травник. Отвели их втроем в самый настоящий дом на дереве и вкусно накормили. А потом отвезли в город поблизости, где выдали им свой собственный домик! И у нее была своя собственная комната! Даже больше, чем у Грега раньше! А у отца теперь был большой кабинет с алхимическими штуками, а у мамы — своя собственная огороженная полянка недалеко от дома. Там деревья немного расходились и позволяли солнцу попасть на травку.

А еще орки их начали учить своему языку, специальный дядька теперь приходит каждый день и занимается с ними всеми, и так смешно при этом говорит на леварийском!

Приходится много учиться, потому что вдобавок родители сами начали учить Киру читать, потому что дядька-орк знает леварийский не так уж хорошо, а читать она до сих пор не научилась. Но Система постоянно показывает ей свои значки и цифры, а значит, надо учиться их различать. Хоть это и скучно. Играть в лесу гораздо веселее, но родители не разрешают играть одной, а сами они теперь постоянно заняты и смотреть за ней не могут.

А еще ей не хватало Грега… Но деревья говорят, что у него тоже все хорошо и обещают, что скоро они все встретятся. Родители тоже по нему грустят и даже просили орков его найти. Те поискали и сказали, что он уехал с гномами добывать камень. Но гномы вроде бы хорошие, в сказках они всегда добрые были. Ведь так?

Наверное, они не должны обижать Грега. Да и попробуй его обидеть! Кира прыснула, вспомнив рассказы брата про его драки с Лианом и Кристофом. Да, Грег теперь сильный, и у него есть заклинание. Она так и не поняла, что оно вообще делает, но заклинание — это круто. У Римана было даже не заклинание, а целый талант, и он такие штуки выделывал с ним, ух! Заклинание — это чуть похуже, чем талант, но все равно полезно. Так что Грег не пропадет. Не должен пропасть…

На всякий случай Кира пришла к дереву, которое говорило с ней чаще всего. Оно даже назвало ей свое имя, но она не могла переложить его на человеческий язык. Да и возможно ли переложить на человеческий сочетание уникального шелеста кроны и оттенка коры? Навряд ли. Да она и не пыталась. Кира всего лишь очень сильно попросила своего друга позаботиться о Греге, если вдруг тот попадет в беду. Она не могла сказать, откуда — но у нее была уверенность, что ее новый друг поможет.