Сказания пыльных миров. Том 2. Гладиатор

Глава 4

Блондина звали Ингуром. И, к сожалению, имя это я узнал не потому, что он решил внезапно мне представиться. Нет, это имя произнес его напарник, который выскочил из леса как раз в тот момент, когда я лихорадочно размышлял с мечом у горла, что мне делать дальше. Глушить противника молнией и пытаться сбежать? Поставить себя вне закона в империи, напав на, без сомнения, высокопоставленного стража? А куда мне потом идти, в таком случае? К гномам соваться нельзя. К оркам? Можно, но что потом? Я ведь хотел выкупить родителей и вернуться с ними на родину… А тут, получается, наоборот. Даже если получится их выкупить — я с ними вернуться не смогу, буду сидеть в орочьих лесах. Или бежать в другие людские государства… в то же Камеццо, например. Примерно на этой мысли из леса и вылез чумазый парень лет так двадцати. Улыбка до ушей, полосы черной краски, зачем-то нанесенные на лицо и руки, одежда красновато-зеленых цветов, под стать окружающим деревьям. Это он так в лесу маскируется, что ли? Спросить я не успел, потому что парень открыл рот первым, крикнув издалека:

— Ингууур! Что за птичку ты поймал? И почему она такая голая? Это ты успел его раздеть?

Блондин едва заметно поморщился, после чего слегка отвел клинок от моей шеи, позволив мне слегка расслабиться. Учитывая, что второй парень был с луком в руках, мои шансы убежать резко просели. Не до нуля, но до тех величин, когда я уже не хотел рисковать и пытаться их выяснить на практике. Блондин, видимо, тоже это понимал, хотя и навряд ли подозревал объемы моих параметров и количество заклинаний у меня в загашнике. Все же хорошо прокачанная «Оценка» — явление редкое, обычно встречающееся только у ремесленников. А у блондинчика она хоть и есть, но явно не превышает пятерку. Почему я так решил? Потому что моя «Оценка» при взгляде на него выдавала следующее:

Имя:???

Возраст: 22–48 лет

Ступень:???

Базовые характеристики:

???

Суммарно: 102–190

Вторичные характеристики:

Харизма:???

Сопротивление тьме:???

Магия света:???

???

Суммарно:???

Навыки:

Оценка:???

Кинжалы:???

Ночное зрение:???

Суммарно:???

Профессии:

???

Суммарно:???

Заклинания:???

«Оценка» работала по довольно запутанным правилам, принимая во внимание и ступени (как мои, так и противника), и наличие вспомогательных характеристик вроде «Наблюдательности», и еще тысячи факторов. Но в базовом варианте это работало так: если я пытаюсь оценить противника и мой навык «Оценки» меньше пяти, то максимум, что я увижу — его крайне примерный возраст и еще более примерную сумму базовых характеристик. И то, последнее — только если разница в ступенях весьма существенна и в мою пользу.

Если «Оценка» поднимается выше пятерки — начинают отображаться и другие параметры, но лишь самые неразвитые — только если они и сами находятся в пределах пяти единиц, а то и меньше. После десяти единиц в «Оценке» можно увидеть слаборазвитые заклинания и параметры в пределах примерно той же десятки. Дальнейшее развитие навыка было малоизвестно по банальной причине — не так уж много разумных, переваливших в этом навыке за десятку. И те — в основном, ремесленники. Те же горняки, травники, алхимики… Уж очень медленно он растет, требуется постоянное и разнообразное его использование. У меня, например, он едва перевалил за девять единиц и почти застыл, несмотря на все мои бонусы.

Собственно, благодаря тому, что я увидел у Ингура, а потом и у его напарника «Оценку», я слегка расслабился — она у них явно меньше пятерки, а значит, они не смогут увидеть… лишнего. А то мало ли. После гномов я уже никому не доверяю. Большую часть моих заклинаний, конечно, не увидеть — они довольно высокоранговые. Но и меньшей части более чем достаточно для соответствующих вопросов — откуда, как, и не хочу ли я ими поделиться. Особенно последнее. Учитывая, что вокруг никого нет, я сомнительный преступник, а их двое, они с оружием и примерно равны мне по параметрам — не хочу вводить добрых людей в искушение.

Парня со странной маскировкой звали Юстом. Оценка, несмотря на молодой вид, показала у него не только наличие сразу двух магических навыков (огня и металла), во вторичных характеристиках, но еще и неплохой диапазон суммарных базовых: 146–229. Заметно больше, чем у Ингура, да и у того, вдобавок, была лишь «Магия света» во вторичных. Весельчак Юст явно был в разы опаснее. Но при этом изо всех сил старался этого не показывать, отдавая всю инициативу Ингуру, который связал мне руки и конвоировал через лес, пока Юст проверял путь и разведывал лес вокруг нас. Периодически он настолько сливался в своей одежде с деревьями, что я на какое-то время его терял. Пока он вновь не вылезал из густых зарослей на тропинку перед нами.

Путь затянулся на пару часов. Мне повезло попасть в самый центр относительно небольшой рощи — поэтому я и не увидел из озера ничего, кроме леса. А так-то буквально в десятке километров к западу раскинулся на холмах огромный Эндевис. Столица великой империи Леварис. И, стоило нам выйти из леса, как он разом предстал перед нами — величественный, слегка сумбурный и крайне, крайне шумный. Рокот людей мы услышали буквально сразу, еще до того, как пересекли городскую черту: возле ближайших ворот бурлила шумная людская масса, разделенная на два примерно одинаковых потока — тех, кто входил в город, и тех, кто выходил. Юст и Ингур во входной очереди стоять не стали, молча провели меня по обочине, минуя удивленные взгляды всех вокруг. В основном, конечно, направленные на меня, потому как я все еще был почти голый, в одном нижнем белье. Хорошо, что я не стал раздеваться полностью, когда устроил свой заплыв.

Измученному стражнику у ворот Юст показал какую-то бляху и нас пропустили без очереди и без входной пошлины. И я, наконец, оказался в столице. Не совсем так, как я хотел когда-то. Не как абитуриент Академии, не как будущий великий маг, а как мелкий преступник, посмевший залезть в личную императорскую рощу, да еще и собирать там хворост.

Что же это за роща такая? Красные Ясени — довольно редкий вид магических деревьев, который конкретно в Леварисе растет лишь в одном месте. Да, именно в этой демоновой роще. И, помимо своей редкости, их семена и, в меньшей степени, кора и листья, используются во множестве алхимических рецептов. А значит что? Верно, их бережно охраняют и они являются личной собственностью императорской семьи. Столичная Гильдия Алхимиков ежегодно стонет и платит тысячи золотых за возможность провести жалкие пару дней в этой роще, в период, когда на деревьях появляются семена, и собрать как можно больше ценных ингредиентов. Были, конечно, ингредиенты-аналоги, но зачастую они стоили еще дороже, поскольку водились либо значительно севернее, либо на самом юге материка.

Увы, все, что я знал о роще, я подчерпнул от отца именно в рамках разговоров об алхимии, и на этом мои знания ограничивались. Я понимал, что навряд ли меня казнят за такую мелочь, как сбор хвороста, но какое именно наказание мне светит? Штраф? Каторга? И главное — что мне им говорить? Правду? Или пытаться соврать? Увы, если я скажу правду — меня раскрутят под заклинанием правды, после чего сумку с камнями, оставшуюся в гроте, явно найдут и конфискуют. А так остается иллюзорный шанс, что я когда-нибудь за ней вернусь… Да и чистосердечное признание неизбежно приведет к вопросам о том, каким образом я выжил в подземельях, а значит — к моему Дару, который я откровенно не хочу пока светить. Значит, нужно пытаться сформулировать такую ложь, чтобы она не вызывала лишних вопросов. Я поморщился, вспомнив карьер Судри. У него был шар-артефакт, распознающий вранье. Такой же или аналогичный просто обязан быть на любом допросе. Значит, мне нужна формальная правда, полная недоговорок и сформулированная так, чтобы собеседник понял ее по-своему… Пример в виде когда-то умудрившегося чуть ли не напрямую соврать Эльгера, у меня был.

Улицы, по которым меня вели, я даже не заметил, скрипя мозгами и продумывая формулировки. Погрузившись в себя, перебирал ногами на полном автомате, поддерживаемый Ингуром под локоть. Вид у меня, наверное, был совсем потерянный. Но это мне даже на руку — как еще должен выглядеть пойманный на горячем глуповатый крестьянин?

Здание суда было довольно непримечательным, но внушительным по размерам. Три этажа, обычный серый гранит, никаких украшений, как на любом соседнем строении. Минималистично и строго. Туда меня и завели, оставив в небольшой комнатке на первом этаже. В комнате вдоль стен сидело еще с десяток таких же бедолаг разного вида и возраста, а в центре стояли несколько нещадно потеющих стражников в полном обмундировании.

Суды в Леварисе были быстрыми, особенно в случаях, когда подсудимый не аристократ и не богатый купец. Это высокие слои населения могли поиграть в правосудие, затянуть время на несколько заседаний, чтобы судьи досконально разобрались в деле, нанять адвоката, умеющего играть словами даже в присутствии артефактов, распознающих ложь… С босяками, к которым я сейчас относился, все было куда проще. Сейчас Юст и Ингур походят по зданию и найдут свободного судью, в чье ведение меня можно передать. Потом судья сам же меня быстро допросит, оформит бумаги и огласит приговор. Не думаю, что это займет даже пару часов. В худшем случае все решится завтра, если у них тут аврал и они не успеют выделить на меня время до вечера. Тогда придется ночевать в местной каталажке, которая, скорее всего, находится где-нибудь здесь же, на подвальных этажах здания.

Я откинулся на спинку неудобного стула и прикрыл глаза. Подождать в любом случае придется.

Разбудили меня грубо, схватив за плечо и встряхнув. Я, не разлепив толком глаза, на автомате едва не зарядил в стражника молнией, осекшись на половине ключ-слова. Привычки после подземелья так просто не проходили. Пухлый и смешно пыхтящий стражник еще раз меня встряхнул и рявкнул в ухо:

— Встать!

Я поднялся со стула, с трудом сдержав вырывающуюся грубость в ответ. Стражник тут же меня отпустил и подтолкнул к двери.

— Вперед!

Я так же молча повиновался. Лучше не показывать свой норов, ничего хорошего от этого не будет. Направляемый сзади стражником, проследовал в одну из небольших комнаток на втором этаже, где меня встретил уставший судья, заполняющий какие-то бумаги. В ответ на указующий жест судьи, я осторожно присел на стул перед ним, постаравшись принять вид слегка испуганного простака. Хотя, судя по лицу судьи, ему на это было абсолютно побоку. Он молча пододвинул к себе какой-то лист бумаги и безразлично спросил:

— Имя?

— Грегори Канторес.

— Возраст?

— Пятнадцать лет.

— Заслуги семьи перед короной? — В ответ на мой удивленный взгляд, судья пояснил. — В случае наличия заслуг, возможны послабления в приговоре.

— Нет, ничего такого.

— Хорошо. Перейдем к допросу. Учти, что каждая произнесенная ложь усугубит твое положение. Ты в курсе, какое преступление тебе вменяют?

— Сбор хвороста в Императорской Роще. — Все это время я осторожно рассматривал кабинет судьи, но в упор не видел артефакта для определения правды. Похоже, он выглядит совершенно не так, как у гномов… либо судья сам себе артефакт и владеет стихией Разума. Этот вариант совсем плохой. Но не думаю, что человек с такой редкой стихией сидел бы на месте рядового судьи, читая мысли обычных преступников. Нет, скорее всего судья просто носит артефакт при себе, а о лжи тот сообщает иным образом.

— Расскажи об обстоятельствах преступления.

— Честное слово, я случайно забрел туда! Я понял, что это те самые Красные Ясени, лишь когда столкнулся с Юстом и Ингуром!

Судья поморщился и поднял руку, останавливая меня:

— Стоп. Хорошо, в этом ты не врешь. Что еще ты успел сделать в роще?

— Я… поплавал в озере.

— Что еще?

— Я поспал там.

— Хорошо. Переформулирую вопрос. Ты собирал иные части Красных Ясеней или любых других растений в роще?

— Нет. — Я слегка расслабился. Только не спрашивай про демоновых карпов…

— Ты причинял вред деревьям или животным в роще?

— Нет. — Карпы же живут не в роще, они в озере…

— Ты ловил рыбу в озере?

Да твою мать!

К счастью, судья не стал заострять внимание на том, кто я и откуда явился. Тайну грота мне удалось сохранить. Хотя в основном за счет того, что на эту часть истории ему было попросту плевать.

К несчастью, ловля карпов сильно усугубила мое изначальное положение. Они, хоть и не являлись такими же важными, как сами Красные Ясени, все же были частью рощи. И, увы, их ловля каралась куда строже, чем сбор хвороста.

Закончив допрос, судья с отвращением посмотрел на кучу бумаг на столе, после чего обратился к стражнику:

— Ганс, отведи его в камеру, до завтра. Сил моих больше нет, с утра всей этой волокитой займусь.

Камера, как я и предполагал, оказалась в подвале. Точнее — даже несколько камер. Одна большая, куда меня и повели, и еще пяток одиночных — видимо, для особо буйных и опасных.

Стоило решетке с лязгом захлопнуться за моей спиной, как с дальних топчанов начали лениво подниматься люди.

— О, еще один новичок! — Первым ко мне подошел какой-то гнилозубый мужик, от которого шибало таким амбре, что я демонстративно поморщился и сделал шаг назад. Мужик это увидел, но, вместо агрессии, внезапно заулыбался. — Что, запашок не нравится? Ничего, скоро привыкнешь. А то и сам так пахнуть начнешь. Иди-ка лучше вон туда, да поклонись Маре. Он тут главный, как он скажет — так и пойдет у тебя жизнь.

Его палец указал в самое темное место камеры, на один из топчанов в углу. Видимо, по задумке, Мара должен был загадочно сидеть на топчане, чтобы его лицо было скрыто накинутым капюшоном и полумраком камеры… но мое ночное зрение прекрасно пробивало местную жиденькую темноту, ни капли не сравнимую с мертвым мраком подземелий. Так что худое лицо Мары, изборожденное морщинами, я видел под капюшоном просто прекрасно.

Пожав плечами, я по широкой дуге обошел мужичка и направился к Маре. Подошел, глянул на него, широко улыбаясь и даже не думая кланяться. Глумливо спросил:

— Ну что, главный? Как у меня жизнь пойдет?

За то время, что я шел к нему, успел бегло просветить «Оценкой» почти всех обитателей камеры, включая Мару. Достойных противников здесь не было. Ни одного. Даже без учета моих заклинаний. Ну да чего еще ожидать от отбросов общества? Есть, конечно, короли преступного мира и их приближенные — они обязаны быть сильны, как физически, так и магически. Но здесь собрался исключительно мусор. Я на их фоне выглядел волком в шкуре белой овечки, затесавшейся в стадо баранов.

И мне очень, очень хотелось сбросить шкуру.

Но даже баранам нужно дать шанс. Жаль, что они им не воспользуются. Зуб даю — не воспользуются.

Надо отдать должное Маре — что-то неладное он почувствовал. На пару секунд он прямо-таки завис — я видел его бегающие глаза, которые должен был скрывать капюшон. Он лихорадочно осматривал меня и, видимо, пытался просветить меня своим навыком «Оценки», который, опять же, был мне прекрасно виден и явно не дотягивал до пятерки. В итоге Мара сделал неправильный вывод. Он сильно дорожил своим местом главного — хотя бы в этой камере, хотя бы ненадолго, до момента как их всех разгонят по каторгам. И оставить без наказания смельчака, посмевшего поставить это место под сомнение, он не смог.

— Парни, проучите его. — Мара демонстративно лениво махнул рукой. С соседних топчанов соскочила парочка громил, явно делающих упор в раскачке исключительно на силу.

Я хищно улыбнулся и плавно перетек в привычную стойку, с которой когда-то каждый день начинался наш рукопашный поединок с Карштайном. Шевельнул губами, накладывая на себя «Благословление Воды». Тяжелое в раскачке заклинание, за все эти недели я едва дотянул его до третьего ранга, но даже это было очень и очень полезно. Семь процентов бонуса на все базовые и вторичные характеристики. Жаль, что на профессии с навыками оно не действовало, по крайней мере, пока — сейчас бы мне усиление каменной кожи и кулачного боя тоже не помешало. Но да ладно, и так неплохо. Благо, внешних эффектов от него не было, так что никто ничего не заметил.

Остальные заклинания оставлю на крайний случай, если полезут толпой.

Десять минут усиления.

Интересно, хватит ли мне этого времени, чтобы отметелить всех подручных Мары?