Глава 15

— Может, она еще и не умрет, — сказал я.

— Вот и хорошо, — отозвалась Мина.

Я уселся на забор чуть поодаль.

— Ты сегодня не ходил в школу, — заметила она.

— Неважно себя чувствовал.

Она кивнула.

— Неудивительно. Ты переволновался.

— Ты тоже не была в школе.

— Я в нее вообще не хожу.

Я оторопел.

— Меня обучает мама, — пояснила она. — Мы считаем, что школа отбивает естественную любознательность, творческое начало. Дети даже глупеют. И вообще, ум должен быть открыт миру, а не сидеть в классе, точно в тюрьме.

— Ишь ты…

— Ты не согласен, Майкл?

Мне вспомнились футбольные баталии с Лики и Кутом. И как входит в раж Горилла Митфорд. И как мисс Кларц рассказывает разные легенды и мифы…

— Не знаю.

— Наш девиз висит у меня над кроватью, — сказала Мина. — "Ведь птах, рожденный для свободы, не может в тесной клетке петь".[3] Уильям Блейк — Она кивнула на дерево. — Эти птенчики научатся летать без всякой школы. Ведь верно?

Я кивнул.

— Вот видишь! — торжествующе сказала она. — Мой отец тоже так считал.

— Считал? А сейчас?

— Он был замечательным человеком. Умер еще до моего рождения. Но мы знаем, что он смотрит на нас из рая и радуется.

Она сверлила меня своим острым взглядом — в упор и насквозь.

— Ты какой-то тихий, — заметила она.

Я не нашелся с ответом. Она снова принялась за книжку.

— Ты веришь, что мы произошли от обезьян? — спросил я.

— Вера тут ни при чем. Это доказано научно. Называется эволюция. Ты наверняка это знаешь. От обезьян, от кого же еще?

Внезапно она оторвалась от чтения.

— Хотя мне бы хотелось иметь более красивых предков. А тебе?

И опять пристальный взгляд.

— Мне тоже, — отозвался я.

Она снова уткнулась в книгу. А я наблюдал, как дрозды носят птенцам букашек и червяков в клюве.

— Здорово, что ты мне показала сов, — сказал я.

Она улыбнулась.

— Да. Они, конечно, дикари, хищники. Убийцы. Но они великолепны.

— Мне все снилось, что я их слышу. Всю ночь.

Я ночью тоже прислушиваюсь. Иногда в самую глухую пору, когда не шумят машины, слышно, как перекрикиваются совы.

— Слушай. — Поднеся ладони к губам, оставив щель у самого рта между большими пальцами, я подул в нее, хлопая ладонями, как клапанами. Получилось уханье совы.

— Потрясающе! Как ты это делаешь?

Я показал, как складывать руки, как дуть.

Сначала у нее не получалось, а потом навострилась не хуже меня. Ухает и сияет от счастья.

— Меня Лики научил, — сказал я. — Мой друг из школы.

— Интересно, если ночью так поухать, совы прилетят?

— Может, и прилетят. Попробуй.

— Попробую. Сегодня же.

— Ух-ху… Ух-ху-ху… — с воодушевлением продолжала Мина. — Замечательно! — она захлопала в ладоши.

— Я тебе тоже что-то должен показать, — сказал я. — Ты мне сов, а я тебе это.

— Что?

— Сам не знаю. Я даже не знаю, сон это или правда.

— Это нормально. Сны и правда всегда путаются.

— Я отведу тебя туда. Сама все увидишь.

Она распахнула глаза и улыбнулась с готовностью: пойдем хоть сейчас.

— Сейчас нельзя, — сказал я.

Папа как раз вышел за калитку и призывно замахал.

— Мне пора. Пойду брать двадцать семь и пятьдесят три.

Она удивленно вздернула брови.

— Ну ты таинственный! — выдохнула она. — Человек-загадка.

Дрозд снова вылетел из гнезда. Я слез с забора.

— Для чего человеку на спине лопатки?

Она хихикнула.

— Ты и этого не знаешь?

— А ты знаешь?

— Все знают. Научно доказано. На этом месте были крылья. И тут они отрастут снова.

Она снова засмеялась.

— Ладно, человек-загадка. Иди за своими таинственными числами.

Загрузка...