Сквозь джунгли Непала

ГЛАВА СЕДЬМАЯ ПРАЗДНИК ХОЛИ

Через несколько дней, первого марта, усталые, мы вновь прибыли в Биратнагар на старое место жительства— в домик у городка Джогбани. Николай Иванович дал нам день отдыха. Мы попали в Биратнагар в разгар одного из самых веселых праздников — холи, который обычно по лунному календарю выпадает на март. Этот праздник пришел в Непал из Индии, но несмотря на это, в Индии праздник отмечают один день, а в Непале — семь. С этим праздником связана следующая легенда.

У злой демонши Холики был племянник Прахлада. Он поклонялся добрым индуистским богам, из которых больше всего почитал Вишну. Узнав об этом, Холики решила погубить принца. Орудием мщения она выбрала огонь, в котором сама не горела. Холика взяла принца и взошла с ним на огромный костер. Но злая демонша забыла одно обстоятельство. Она не горела в огне, находясь в нем одна. Здесь же она была с принцем. Поэтому добрый Вишну не дал случиться беде. На костре демонша Холики сгорела, превратившись в пепел, принц же Прахлада вышел из огня целым и невредимым. Так по легенде восторжествовало добро над злом.

Второго марта был последний день праздника — кульминация всего торжества. Рано утром по дороге в сторону Джогбани проехала повозка, запряженная быками, на которых несколько мужчин в белых измазанных красной краской длинных рубахах, возбужденно размахивали руками и, притоптывая, что-то кричали. Барма нас предупредил, что надо на всякий случай похуже одеться, поскольку выход на улицу связан с тем, что нас обязательно испачкают охрой или обольют из насоса красной водой. Поэтому мы сидели в комнатах и, превозмогая любопытство, не выходили на улицу. Но вскоре под окнами послышались голоса — нас просили выйти на улицу. Это пришел наш знакомый — инженер сахарного завода со своими друзьями, и они старались выманить нас из дому. Но мы, смеясь, громко отговаривались. Однако наши отговорки не помогали. Наши друзья настаивали на своем.

Неожиданно к нам влетел измазанный в синюю и красную пудру Лари, и, едва переведя дух, возбужденно сообщил, что по улице в нашу сторону движется карнавальная процессия и ее просто необходимо посмотреть, иначе мы никогда не увидим ничего подобного. И тут я не выдержал, любопытство взяло верх. Сняв с себя рубашку и надев сандалии и — шорты, я выскочил во двор и тут же был окружен шумной ватагой друзей инженера. Каждый лез ко мне обниматься, но их всех опередил сам инженер. Он. похлопал меня по голой спине, размазывая красную охру, которую доставал из правого кармана. Затем из левого достал синюю краску и выкрасил ею мое лицо. В руки к остальным я попал уже полосатый, как матрац.

Окончательную отделку произвели друзья инженера. Я был красно-синий, как чучело гороховое, но благодаря этому получил право выйти на улицу и посмотреть на процессию. Впереди процессии шли музыканты. Они трубили в трубы и били в барабаны. За ними шли уроды: лань с огромными оленьими рогами, корова с пятью ногами, баран с двумя головами и бык с тремя хвостами. Их сопровождали толпы зевак, в основном мальчишки. Они хватали быка за хвост, дотрагивались до рогов лани и вообще бурно выражали свой восторг. Наконец и мои более выдержанные товарищи не смогли больше оставаться в добровольном заточении и выскочили из дому. Здесь их достойно встретил инженер — все они были обмазаны краской с ног до головы.

Весь день у нас в доме царило веселье, раздавался смех по поводу каждой веселой шутки. А вечером Барма устроил праздничный ужин и за столом рассказал нам о том, как встречают праздник холи в столице Непала — Катманду.

В ночь на первый день праздника на центральной площади Тундикхел ставится холи — бамбуковый шест высотою около трех метров, на котором развешивается королевская одежда. Для охраны холи назначаются полицейский и дежурные из состава государственных чиновников. В течение недели дежурный чиновник три раза в день из специального мешка обсыпает холи красной пудрой.

На седьмой, последний, день праздника населению разрешается применять для обливания друг друга жидкую краску. В столице для обрызгивания применяют велосипедные насосы или опрыскиватели, предназначенные для уничтожения вредителей в садах. Женщин мазать руками нельзя. Правда, они и не появляются на улицах, так как по установившейся традиции появление в холи женщины в публичном месте считается неприличным. Они обычно сидят у окон и через занавески наблюдают за тем, что происходит на улице. Некоторые молодые люди, которым нравится та или другая девушка, часами стоят с «бомбой», начиненной красной пудрой, под окнами возлюбленной и ждут ее появления. Как только любопытная головка появляется в окне, туда моментально летит бомба под дружный одобрительный хохот толпы, а молодой человек делает намастэ и удаляется.

На седьмой день праздника к королевскому дворцу стекаются все высшие чиновники королевства. Они медленно шествуют по улицам, щеголяя своими белоснежными новыми нарядами. Толпы народа смотрят на эту процессию, но никто не обливает и не мажет чиновников краской. Во дворце король принимает чиновников, каждому ставит на лбу тику — красную точку и тут же каждого гостя обливает краской с головы до ног. Во время этой церемонии достается также самому королю и королеве, но только со стороны их родственников.

После окончания церемонии окрашивания все гости королевского дворца приглашаются к столу, и во время пира раздается денежное вознаграждение, размер которого, конечно, зависит от рангов.

Простые люди в последний день праздника вечером ходят друг к другу в гости, угощают сладостями, а в некоторых домах и спиртными напитками. Это продолжается до полуночи, после чего все мужское население Катманду направляется к центральной площади — к холи.

За несколько минут до боя башенных часов три дежурных чиновника бросают на холи последний мешок пудры и чашу мелких монет, после чего и народ начинает бросать пудру.

Ровно в двенадцать, с первыми ударами курантов, начинается торжественная церемония сожжения холи. Один из чиновников подносит к нему спичку и тут же поспешно убегает, боясь быть раздавленным толпой, которая стремглав бросается на холи и рвет на куски королевские одежды, висящие на нем. Жители непальской столицы считают, что кусочек материи, доставшийся от холи, приносит счастье, а если дать его сыну, то ему будет обеспечено долголетие.

— Вот как празднуют в Катманду праздник холи, — закончил свой рассказ Варма.

За день до нашего отъезда из Биратнагара было лунное затмение, которое является днем траура по всему Непалу. Радио Катманду объявило, что в честь скорби к двенадцати часам дня все освобождаются от работы. В этот день Барма с нами не обедал. Он должен был соблюдать трехчасовой пост, кончавшийся в восемь часов вечера. Барма ходил грустным. Когда мы его спросили, в чем дело, он нам ответил, что солнце и луна очень много делают для людей, поэтому люди должны их беречь. А затмение луны угрожает опасностью небесному светилу. Вот почему в день, когда надвигается опасность, люди должны быть особенно хорошими и соблюдать все обряды. В этот день люди должны чисто вымыться и не принимать пищу.

— Какая тут еда, когда опасность подстерегает луну, — пригорюнился Барма.

К вечеру вереницы верующих направляются в храмы, где слушают проповеди о луне и солнце. В это время нельзя дотрагиваться до людей и тем более до жены, так как зачатый младенец, согласно поверью, обязательно родится с огромным родимым пятном и будет всю жизнь несчастным. В этот день людям не разрешается брать друг у друга взаймы деньги. Можно только раздавать милостыню.

Второго апреля после затмения луны и окончания траура мы направились в Катманду. По дороге, в пяти километрах от города Амлекхганджа, нам встретились два маленьких автобуса, в которых сидели знаменитые чехословацкие путешественники: Мирослав Зигмунд и его друзья. Эта встреча вдалеке от родины с друзьями, совершавшими кругосветное путешествие на автобусах, была очень радостной. Зигмунд и его друзья встретили нас приветливо. Они пригласили нас к себе в автобус на чашку чая. Внутри автобус блестел чистотой. В нем было все, что необходимо путешественникам, кинооператорам и журналистам. В машине был уголок, оборудованный под фотолабораторию, стоял маленький стол. Наливая пахучий чай из термосов, хозяева рассказали о маршруте своего путешествия и о некоторых дорожных приключениях.

В нескольких километрах от Амлекхганджа их, как и наших товарищей, задержал один делец. Дело в том, что в Непале некоторые предприимчивые люди строят на дорогах мосты и собирают со всех едущих по этим мостам пошлину в свою пользу. Делец, который задержал наших путешественников, обычно брал за каждую машину по десять рупий. Но с чехов он взял сорок рупий. Вспомнив этот эпизод, чешские друзья заметили, что если они по горным дорогам будут платить за переезд каждого моста такую сумму, то им вскоре придется идти пешком.

Мы тепло попрощались с чешскими друзьями и направились в Бхимпхеди.