Славяне накануне образования Киевской Руси

В.Д. Баран Раннеславянское поселение у с. Рипнева (Рипнев II) на Западном Буге

Очень важным для понимания ранней истории славян является изучение славянских памятников начала второй половины I тысячелетия н. э. Одним из памятников этого времени является поселение у с. Рипнева (Рипнев II) Каменско-Бугского района Львовской обл.[552] Поселение трехслойное. Оно расположено на восточной окраине села на южном склоне урочища «Горохов» над небольшой р. Рудной, впадающей в 1,5 км ниже в Западный Буг. Площадь поселения довольно большая: около 1 км в длину и 180–200 м в ширину.

Поселение открыто автором в 1954 г. С 1957 по 1960 г. на нем производились раскопки экспедицией Института общественных наук АН УССР.

На поселении заложено три раскопа общей площадью 2481 кв. м. Два из них приблизительно в центре поселения, третий в его западной части.

Культурный слой во всех раскопах залегал на глубину 0,2–0,4 м, в некоторых местах он углублялся до 0,6–0,8 м; находки встречаются и в распаханном слое, и на поверхности.

Во всех раскопах открыты славянские жилища начала второй половины I тысячелетия н. э., жилищные и хозяйственные сооружения черняховской культуры, кроме того на открытом участке встречаются отдельные фрагменты, а иногда и скопления керамики раннежелезного времени, в раскопе III открыто одно погребение с трупосожжением культуры шнуровой керамики[553].

Четкой границы между раннеславянским горизонтом, которому посвящена наша статья, и нижеследующими горизонтами проследить невозможно. В двух случаях славянские жилища (IX и X) перекрывали более ранние сооружения черняховской культуры.

Всего на поселении открыто шесть славянских жилищ — по одному в раскопах I и III, и четыре в раскопе II. В раскопе II обнаружена также хозяйственная яма. Какой-либо закономерности в размещении жилищ та раннеславянском поселении не установлено. Можно лишь отметить, что на раскопанном участке они располагались поодиночке.

Все вскрытые на поселении жилища являются полуземлянками. Они имеют четырехугольную форму и ориентированы стенками по странам света (рис. 1, 2). Площадь полуземлянок небольшая — от 7 до 15,44 кв. м. Некоторые жилища (I, VI, X) в западной части немного шире, чем в восточной (рис. 3, 1; 4, 2; 5, 2). Возможно, в данном случае это связано с наличием печи в западной части упомянутых жилищ. Глубина полуземлянок колеблется от 0,8 до 1,25 м от современной поверхности. Контуры жилищ довольно четко прослеживались в слое материковой глины, а в отдельных случаях и в переходном слое. Стенки полуземлянок, вырезанные в глине, сохранились на высоту 0,3–0,8 м от пола жилища, лишь в полуземлянке XV удалось проследить стенки высотой только на 0,2 м от указанного уровня (рис. 3, 2). Они в большинстве случаев отвесные, иногда несколько к низу сужены.

В жилище X расчищены обугленные деревянные плахи, лежавшие вдоль северной и восточной стенок. Отдельные плахи имели до 0,6 м в длину при ширине 0,15 м. Судя по тому, что некоторые из них были покрыты очень мелкими и хрупкими кусками глиняной обмазки, можно полагать, что они представляют собой остатки наземной части стенок.

В двух жилищах (VI, IX) обнаружены вдоль стенок выступы, так называемые «прилавки» (рис. 4, 2; 5, 1). В жилище IX они были вырезаны в материке, в жилище VI сделаны из утрамбованной глины буроватого цвета. Выступы представляли собой глиняные площадки, возвышавшиеся над полом в жилище VI на 0,1–0,15 м при ширине 0,14-0,17 м, в жилище IX — на 0,18-0,2 м при ширине 0,25-0,5 м. Верхний угол выступов в обоих жилищах был покрыт слоем сильно спрессованного пепла в виде полоски шириной 3-15 см, толщиной 5-10 см. На поверхности спрессованного пепла довольно четко прослеживались отпечатки деревянных плах, что указывает на возможность их облицовки деревом. Два выступа, но значительно шире упомянутых, расчищено вдоль южной и северной стенок жилища V. Они вырезаны в материке и возвышались над полом на 0,12-0,16 м. Ширина одного из них 0,8 м, другого — 1,25-1,4 м.

Пристенные выступы-«прилавки» известны из раскопок Райковецкого городища[554], а также некоторых памятников роменско-боршевской культуры[555]. В вопросе об их назначении нет единого мнения. В.К. Гончаров и В.В. Мавродин считают их лавками или лежанками, т. е. приспособлениями для сиденья и лежанья[556]; И.И. Ляпушкин, исходя из того, что на Райковецком и Новотроицком городищах они были обнаружены в жилищах, где найдены следы ремесленного производства, считает их рабочими столами, «верстаками»[557].

Нам кажется, что высказанные мнения друг друга не исключают. В одном случае выступы могли использоваться как лавки или лежанки (например, на поселении в Рипневе, где в указанных жилищах никаких следов производства не обнаружено), в других, например, на Новотроицком городище, это были столы для определенных работ производственного характера. Возможно, в последнем случае они, кроме производственного, могли иметь и бытовое назначение.

В трех жилищах (V, VI, IX) открыты столбовые ямы (рис. 4, 1, 2; 5, 1). В жилище VI расчищено четыре ямы. Две из них располагались одна возле другой в юго-восточном углу, третья — в юго-западном, четвертая — у печи в 0,5 м от северной стенки полуземлянки. Диаметр ям 0,28-0,37 м, глубина 0,12-0,25 м от уровня пола. В жилище IX столбовая яма диаметром 0,42 м и глубиной 0,38 м от уровня пола располагалась в юго-западном углу жилища. Кроме того, овальная в плане столбовая яма размером 0,35×0,5 м, углубленная в материк на 0,16 м, открыта вне жилища IX, возле его северо-восточного угла. В жилище V выявлена лишь одна столбовая яма, размером 0,24×0,30 м, углубленная на 0,10 м от уровня пола. Она была расположена в юго-западном углу полуземлянки в 0,2 м от южной стенки и 0,9 м от северной.

Отсутствие единства в расположении столбовых ям не дает возможности реконструировать наземные части жилищ и восстановить их внешний облик в целом. Все же наличие их свидетельствует о том, что крышу укрепляли на столбах.

Пол в жилищах представлял собой ровный, хорошо утоптанный материк. Лишь в жилищах IX и X пол частично был сделан на гумусном заполнении перекрытых ими более ранних сооружений черняховской культуры и подмазан желтой глиной. В восточной части жилища IX пол у стенки был покрыт сплошным слоем очень хорошо обожженной глиняной обмазки толщиной 5-17 см и шириной 1,25 м. Обмазка была уложена в специально сделанное углубление, утрамбована и сверху подмазана глиной. Среди обмазки встречались фрагменты лепной славянской керамики, характерной для начала второй половины I тысячелетия н. э., и овальные глиняные вальки, которые обычно использовались для сооружения свода печи. Кроме того, найдена бусина синего цвета, изготовленная из пасты.

В каждом из жилищ довольно хорошо сохранились глиняные печи. Исключением является лишь жилище XV, где печь была разрушена до пода. Печь во всех жилищах, кроме полуземлянки V, находилась в северо-западном углу. В упомянутом жилище она была сооружена в северо-восточном углу. В жилищах I, V, VI под и нижняя часть свода печи вырезаны в материковом останце, специально оставленном во время сооружения жилища. В жилищах IX и X нижняя часть печи была сооружена на выступах, которые, в отличие от предыдущих, были не вырезаны в материке, а сделаны из утрамбованной глины буроватого цвета. Это, очевидно, связано с тем, что эти жилища в северо-западной части перекрывали более ранние сооружения черняховской культуры и оставить материковый выступ-«останец» в данной части полуземлянки не оказалось возможным. По-видимому, не желая отойти от принципа сооружения печи именно в северо-западном углу жилища, его строители не воспользовались возможностью оставить материковый выступ в какой-нибудь другой части полуземлянки. Это в свою очередь указывает на известную выдержанность приемов домостроительства, хотя следует напомнить, что в одном из жилищ (полуземлянке V) печь была сооружена в северо-восточном углу. Кроме того, в жилище XV материкового «останца» не оказалось вовсе, печь была сооружена непосредственно на полу.

Выступы-«останцы» имели четырехугольную форму, иногда с несколько закругленными углами. Их размеры колебались от 0,8×1 м до 1,2×1,4 м, высота от уровня пола составляла 0,2–0,8 м. Один из них, в жилище X, сверху был облицован кусками докрасна обожженной глиняной обмазки, которая, судя по ее характеру, была взята с одного из сооружений черняховской культуры.

По внешнему облику все печи, кроме одной (жилище XV), однотипны (рис. 3, 2). Нижняя часть их сооружена на «останце» или на выступе, специально сделанном из утрамбованной глины. Свод печи сделан из овальных или конусообразных вальков. Он во всех жилищах разрушен, сохранилась лишь нижняя часть стенок высотой 0,18-0,6 м от уровня пода. Совершенно не сохранились стенки печи в жилище XV. Печи имели полуовальную или четырехугольную форму, размеры их варьировали от 0,4×0,5 до 0,8×0,8 м. Во всех случаях под печи и стенки были подмазаны глиной. В большинстве жилищ (V, VI, IX, X) под печи залегал несколько ниже (5-18 см) от уровня пола, а в жилище I на 0,1 м выше этого уровня (рис. 3, 1; 4, 2; 5, 2). Иногда под печи линзообразно углублялся в пол жилища. Наблюдались следы перестройки печи. Так, в жилище V переделаны стенки печи. В разрезе хорошо были видны двойные стенки, между которыми находился слой желтой глины толщиной до 0,3 м. Они соединялись в общий черень и свод. В процессе расчистки было установлено, что глина хорошо отстает от внешних стенок, вырезанных в материке, в то время как внутренние стенки с обмазкой образуют сплошной слой. Толщина пода 3–4 см, стенок — 2–4 см.

В жилище VI лечь перестраивалась не меньше трех раз. В ней расчищено два пода, перекрывавших один другой, и четыре стенки, разделенных слоями глины толщиной от 8 до 14 см.

Два раза ремонтировалась печь в жилище IX. В ней выявлен трехслойный под толщиной до 8 см. Такая же картина наблюдалась и в жилище X. Надо отметить, что после ремонта размеры печей уменьшались.

Характерной чертой славянских жилищ рипневского поселения является наличие в них припечных и хозяйственных ям.

Припечные ямы были обнаружены в жилищах VI (яма «В») и X. Они располагались в 0,25-0,5 м от печи напротив устья. Ямы имели овальную форму и несколько суженные книзу стенки. Их диаметр — 0,4–0,6 м, глубина от уровня пола — 0,15-0,68 м. Ямы были заполнены темным гумусом, золой и кусками сильно обожженной глиняной обмазки. В яме «В» найдено несколько фрагментов глиняных сосудов.

В жилищах I, V, IX были расчищены небольшие по размеру ямы хозяйственного назначения. Какой-нибудь закономерности в их расположении не наблюдалось. В некоторых жилищах они располагались в юго-западном или северо-западном углу (жилища I и V). В жилище IX яма находилась в юго-восточной части, рядом с печью. Ямы имели овальную форму, отвесные или несколько суженные книзу стенки и ровное дно. Их размеры колебались от 0,54×0,94 до 0,87×1,4 м, глубина от уровня пола равнялась 0,12-0,45 м. Ямы были заполнены темным гумусом, в некоторых находились фрагменты лепной керамики. Яма в жилище V была перекрыта слоем хорошо обожженной глиняной обмазки.

Надо отметить, что жилище VI перекрывало две более ранние ямы («Б» и «Ж»). Пол над ними был подмазан желтой глиной.

Яма «Ж» располагалась в восточной части жилища и частично уходила под уже упомянутый выступ-«прилавок». Она имела овальную форму, несколько суженные книзу стенки, диаметр 0,9 м и глубину 0,4 м от уровня пола.

Яма «С» находилась в северо-восточном углу полуземлянки. Она имела округлую форму, суженные книзу стенки, диаметр 0,58 м и глубину 0,35 м от уровня пола. В гумусированном заполнении ям найдено несколько фрагментов лепной посуды, характерной для славянских памятников начала второй половины I тысячелетия н. э. Одни из фрагментов лепного сосуда, найденный на дне ямы «Ж», подклеился к части сосуда, найденного в яме «Б», что указывает на их синхронность. На дне ямы «Ж» расчищен слой глиняной обмазки.

Намного ли раньше были сделаны эти ямы, чем само жилище, сказать трудно, так как найденная в них керамика ничем не отличается от посуды, выявленной в жилище. В процессе исследования жилища установлено, что оно ремонтировалось, в частности стенки и печь. Возможно, упомянутые ямы сооружены одновременно с жилищем, однако в процессе ремонта последнего они были засыпаны, а вместо них сооружены ямы «А» и «В».

Одна яма хозяйственного назначения открыта вне жилищ. Она имела округлую форму, суженные книзу стенки, диаметр 0,92 м и глубину 1,05 м от современной поверхности. В яме найден фрагмент лепного сосуда.

Наиболее близкими аналогиями для жилищ нашего поселения являются две полуземлянки с исключительно лепной керамикой, раскопанные В.В. Аулихом на поселении Рипнев I, расположенном около 500 м к северу от поселения Рипнев II, на урочище Базныческа[558]. В них, как и в жилищах из Рипнева II, печь была сооружена на материковом останце, причем в одном случае наблюдалось применение одних и тех же приемов в перестройке печи[559]. Близкими к нашим являются полуземлянки из поселения второй половины I тысячелетия н. э. в с. Незвиско[560], но в них, в отличие от рипневских жилищ, печи построены из камня. Такого же типа жилища с глиняной печью открыты В.К. Гончаровым на городище Райки[561] и Ю.В. Кухаренко на городище и селище Хотомель[562], но они относятся к несколько более позднему времени.

Жилища типа четырехугольных полуземлянок открыты на поселениях начала второй половины I тысячелетия н. э. в устье р. Тясмина, у с. Пеньковка Кировоградской обл.[563], а также на Южном Буге. Славянские поселения с аналогичными жилищами известны на территории Румынии[564].

В процессе разборки культурного слоя в жилищах обнаружено значительное количество лепной керамики, а также железный нож, бронзовая лунница, бусина, сделанная из пасты, пряслице из мергеля и брусок.

Находки распределялись по объектам неравномерно. Наибольшее количество керамики найдено в жилищах VI, IX и X, в остальных полуземлянках обнаружено лишь по нескольку фрагментов сосудов, причем в жилище V найдено всего три мелких обломка, из них два на поде печи. Надо отметить, что в жилищах керамика концентрировалась в основном в завалах печей или возле них, на полу. В верхних слоях заполнения полуземлянок встречались лишь отдельные мелкие фрагменты сосудов. В культурном слое вне жилищ славянская керамика почти не встречалась, но в южной части раскопа II на глубине 0,2–0,4 м открыто скопление фрагментов керамики, из которых удалось реконструировать один целый сосуд и несколько сосудов частично.

Все сосуды, кроме одной маленькой мисочки, представляют одну форму — горшки. Ввиду того, что горшки по формам, размерам и некоторым другим признакам довольно разнообразны, их можно подразделить на несколько типов.

К первому типу относятся горшкообразные сосуды с загнутым внутрь краем венчика, выпуклым туловом, постепенно сходящим ко дну на конус, и плоским дном (рис. 6, 1–5). Они обычно небольших размеров, диаметр их горла 6,9-17 см. Изготовлялись они из глины с примесью мелкого шамота, иногда и дресвы. Поверхность у них несколько сглаженная, хорошо обожженная, цвет коричневый. Фрагменты сосудов этого типа найдены в большинстве жилищ, в частности несколько фрагментов таких сосудов было вмазано в под печи в жилище IX.

Особого упоминания заслуживают два сосуда, найденных в печах жилища VI и IX. Они изготовлены из глины с примесью мелкого шамота и дресвы. Поверхность внутри и снаружи у них сглаженная, причем снаружи подмазана жидкой глиной. Цвет стенок сосудов внутри темный, снаружи темно-серый. Они имеют плоское дно, сильно выпуклое тулово и загнутый внутрь венчик. От предыдущих эти сосуды отличаются не только способом обработки поверхности, но и тем, что у них подчеркнутый еле заметным бугорком венчик. Диаметр горла сосудов 17,7 см, высота одного из них 20 см, диаметр дна 9,4 см (рис. 6, 4, 5).

Горшкообразные сосуды с загнутым внутрь венчиком известны уже в первой половине I тысячелетия н. э. в памятниках пшеворской и черняховской культур[565]. Во второй половине I тысячелетия н. э. они встречаются в лепных комплексах на городище в с. Зимно Волынской обл.[566] и поселении Незвиско[567]. Близкий по форме лепной сосуд известен из славянского могильника в Дессау-Мозигкау, в бассейне Эльбы[568].

Очень близким по форме и пропорциям к горшкам первою типа является сосуд из жилища VI, но у него край венчика уже еле заметно отогнут наружу (рис. 6, 7). Такие сосуды найдены и на городище в с. Зимно[569].

Наибольшее количество сосудов относится ко второму типу. Они характеризуются небольшим диаметром горла, и небольшой выпуклостью стенок. Сосуды имеют невысокий венчик, в одних случаях слабее, в других сильнее отогнутый наружу. Довольно отчетливо выражены плечики, выпуклые бока и плоское дно, иногда с небольшими закраинами. Некоторые горшки довольно стройные, другие более приземистые. Высота реконструированных горшков этого типа 15,3-16 см, диаметр горла 8,4-11,5 см, диаметр дна 5,5-10 см (рис. 7, 1-10). Одни горшок этого типа имеет довольно большие размеры (диаметр горла 20,5 см, рис. 7, 11). Изготовлялись они из глины с большой примесью шамота, иногда дресвы, в отдельных фрагментах можно проследить примеси железного шлака. Поверхность их бугристая, коричневого, желтоватого или темно-серого цвета, обжиг в большинстве случаев хороший, но встречаются сосуды, обожженные плохо, неравномерно.

Три горшка этого типа орнаментированы. Один из них, найденный в культурном слое вне жилищ, украшен по краю венчика и плечикам пальцевыми вдавлениями (рис. 7, 2), другой, из жилища IX орнаментирован по краю венчика врезанной зигзагообразной линией (рис. 7, 5), третий, из жилища VI, украшен по плечикам валиком с косыми насечками (рис. 7, 8).

Горшки второго типа наиболее распространены в славянских памятниках начала второй половины I тысячелетия н. э.

Аналогии им можно найти среди материалов Волыни[570], Поднестровья[571], Поднепровья[572], на севере в бассейне Западной Двины[573], на юге в Румынии[574], на западе в Польше[575], Словакии и Чехии[576] и на территории Германской Демократической Республики[577] в бассейнах Эльбы и Заалы.

Сосуды, орнаментированные по краю венчика пальцевыми вдавлениями и косыми насечками, известны на территории Волыни[578], Поднестровья[579] и Поднепровья[580]. Сосуд, украшенный валиком с косыми насечками, обнаружен на городище Хотомель[581], фрагмент сосуда с аналогичным орнаментом найден на поселении у с. Пеньковки[582].

К третьему типу относятся большие широкогорлые горшки, у которых диаметр горла иногда превосходит высоту сосуда (рис. 8, 1–5). Они имеют низкий еле заметно отогнутый наружу венчик, слабовыраженные плечики и несколько выпуклое или конической формы тулово. Дно у них узкое, вследствие чего сосуды малоустойчивы. Они изготовлены из глины со значительной примесью крупнозернистого шамота, а в одном случае и дресвы. По характеру поверхности стенок сосуды почти одинаковы с горшками второго типа, но отличаются от кухонных горшков большими размерами. Диаметр их горла 30–44 см, высота двух реконструированных сосудов 33–52 см, диаметр дна 13,5-17 см. Цвет сосудов коричневый или темно-серый.

Аналогии данному типу можно найти среди материалов городища в с. Зимно[583]. Близкие по форме сосуды известны из Опошнянского поселения[584], городища Новотроицкого[585] и других памятников роменско-боршевской культуры. Сосуды этих памятников преимущественно орнаментированы по краю венчика пальцевыми вдавлениями. Аналогичные по форме сосуды для хранения продуктов в более раннее время бытовали в Поднестровье у жителей поселений черняховской культуры[586].

Особо следует отметить горшкообразные широкогорлые кухонные сосуды, отличающиеся от сосудов третьего типа меньшими размерами и несколько другими пропорциями, обеспечивающими большую устойчивость (диаметр горла 18,2-21,5 см, рис. 9, 1–8). Один из них, найденный в жилище VI, орнаментирован по краю венчика зигзагообразной линией, а на переходе плечиков в венчик валиком с косыми насечками (рис. 9, 1, 7).

Аналогичные по форме сосуды найдены на городище в с. Зимно[587], а также в славянских могильниках бассейна Эльбы и Заалы[588].

Отдельную форму в керамическом комплексе представляет маленькая толстостенная миска, которая, возможно, использовалась в качестве светильника. Она изготовлена из глины с примесью шамота и песка. Поверхность ее шершавая, темно-коричневого цвета, обжиг хороший. Мисочка имеет низкий, несколько отогнутый наружу венчик, высокие подчеркнутые плечики и плоское толстое дно (высота 3,3 см, диаметр горла 6,9 см, рис. 6, 8). Довольно близкая по форме миска найдена в славянском могильнике у Дессау-Мозигкау[589].

Другие находки (нож, лунница, бусина, пряслице) на Рипневском поселении найдены в единичных экземплярах.

Нож имеет несколько выпуклую спинку, отделенную, как и лезвие, от черешка уступом (длина 6,5 см, рис. 6, 12). Лунница изготовлена из тонкой бронзовой жести и украшена с одной стороны наколами. Она имеет три отверстия для подвешивания (рис. 6, 11). Лунницы иногда встречаются уже в первой половине I тысячелетия н. э.[590], но более часто в славянских памятниках второй половины I тысячелетия н. э.[591] Бусина сделана из синей пасты. Поверхность ее ребристая, в центре имеется сквозное отверстие (рис. 6, 9). Аналогичные бусины известны из Моравии[592]. Пряслице изготовлено из мергеля. Оно имеет уплощенную биконическую форму. На поверхности его заметны следы краски темного цвета. Диаметр пряслица 3 см, диаметр отверстия 1 см (рис. 6, 10). Пряслица из мергеля найдены также на городище у с. Зимно[593].

Вопрос о датировке поселения является довольно сложным, поскольку точно датирующих вещей на нем не найдено. Некоторые данные для определения времени существования поселения дает керамика. На поселении обнаружен ряд сосудов с загнутым внутрь венчиком и венчиком с еле заметно отогнутым наружу краем, являющие собой довольно ранние формы славянской керамики. Последние очень близки к посуде корчакского типа[594] и сосудам пражского типа с территории Чехословакии, датируемым концом V — началом VI в. н. э.[595] Эту дату можно принять как время возникновения поселения. О том, что оно не могло появиться раньше указанного времени, свидетельствуют и данные стратиграфии. Как уже упоминалось выше, славянские жилища IX и X перекрывали сооружения более раннего поселения черняховской культуры, которое, судя по фибулам и другим датирующим материалам, несомненно существовало еще в V в. н. э.

Верхнюю границу Рипневского славянского поселения условно можно отнести к концу VI, возможно, началу VII вв. н. э. Подтверждением такой датировки может служить наличие на поселении лепных сосудов с довольно развитым отогнутым наружу венчиком, иногда орнаментированным пальцевыми вдавлениями (рис. 7, 2). О том, что поселение существовало довольно продолжительное время, свидетельствуют и такие данные, как наличие следов перестройки жилищ и неоднократные переделки печей.

Наиболее близким и хорошо датированным памятником второй половины I тысячелетия н. э. на Волыни является городище у с. Зимно. Здесь найдено значительное количество металлических предметов, которые довольно точно датируются. К ним относятся посеребренная византийская монета Юстиниана (возможно, Юстина), две кольцеобразные бронзовые бляшки, несколько пряжек, браслеты и другие вещи, которые на основании аналогий, часто датированных монетами, можно отнести к VI–VII вв. н. э.[596]

Керамический комплекс из Рипневского поселения почти полностью совпадает с комплексом керамики из городища у с. Зимно, что подтверждает нашу датировку. Все же следует отметить, что датировка Рипневского поселения концом V — началом VII в. н. э. является предварительной и требует дальнейшего уточнения.

Сейчас на территории Волыни и Поднестровья, кроме двух поселений у с. Рипнева, поселения у с. Незвиско и городища в Зимно, славянские памятники начала второй половины I тысячелетия н. э. открыты у с. Колесники, Ровенской обл., с. Великий Боратин Волынской обл.[597] и с. Городница Станиславской обл.[598] Лепная славянская керамика, близкая к сосудам из Рипневского поселения, найдена на городище в Григоровке Винницкой обл.[599], на поселениях у с. Скок и Тарасово, Кобуска Веке, Алчедар III, Лопатна, Бранешты Молдавской ССР[600], у с. Чижиков Львовской обл.[601] и др. В последних восьми пунктах, кроме лепной, выявлена также гончарная керамика. Вопрос об изучении их лепных комплексов остается пока открытым.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать заключение, что на упомянутой территории раннеславянские памятники, характеризуемые наличием четырехугольных жилищ типа полуземлянки с печкой-каменкой или глиняной печкой, вырезанной в «останце», и исключительно лепной посудой, в середине I тысячелетия н. э. сменяют памятники черняховской культуры. Хронологический разрыв между ними если и существует, то очень небольшой, о чем свидетельствуют материалы из с. Рипнева, где поселение культуры полей погребений существовало еще в V в. н. э., а славянское поселение возникло в конце V — начале VI в. н. э.

Дальнейшие исследования, с одной стороны, памятников культуры полей погребений и, с другой, раннеславянских памятников на территории Поднестровья и Волыни позволят поставить вопрос об их соотношении на этой территории. Очень ценные материалы для постановки этого вопроса дает поселение у с. Рипнева.