Слишком много блондинок

Глава 45

— Мне компьютер нужен, — вызывающе заявила Алиса.

После эфира я сидела за своим столом и ждала звонка Паши. Мы собирались в кино. Сегодня — ура! ура! — последний день, завтра я наконец-то стану безработной и смогу всем жаловаться, что у меня нет денег, что ничего в этом мире не дается даром, и буду подолгу — времени-то куча — пересказывать детали увольнения, жаловаться на преступный сговор и на то, что нас, талантливых, никто не понимает…

С утра я сразу же отправилась в бухгалтерию. Мне казалось, стоит закончиться программе, как мне дадут от ворот поворот: извини, мол, деньги будут послезавтра. Получив всю сумму, я на полном серьезе собралась прятать ее в трусы, думала, сейчас отнимать бросятся.

В Интернете я искала какую-то ерунду, но Алиса нарывалась — она могла устроиться за любой машиной.

— Алис, — я оторвалась от мультиков «джо картунз», — если тебе нужен компьютер, купи его.

Она не сразу догадалась, что я имею в виду: если тебе надо поработать, попроси по-человечески, типа: «Не могла бы ты, пожалста, Вера, уступить мне место», а не вставать над душой и требовать. В конце концов догадаться-то она догадалась, но все равно поступила по-своему.

— Мне надо готовиться к завтрашней передаче, — произнесла она тоном, означающим «делать тебе здесь нечего, тебя же выгнали, ха-ха!».

Я все-таки встала и сказала тоскливо:

— Как вы мне все надоели! — и посмотрела Алисе в глаза. — А ты, дорогая, особенно. Знаешь, мне просто хочется тебя убить.

Она сначала обалдела, а потом, высокомерно скривившись, оглядела меня сверху донизу и села на мое место. Пока я вынимала из стола свое барахло — кучу ненужных сувениров, — Алиса, видимо, что-то там, внутри себя, соображала. Только я распотрошила последний ящик, она решилась на убийственное заявление.

— Ты видишься с Пашей? — спросила она.

Я кивнула.

— Передай ему, пусть сам приедет и заберет свои часы, мне некогда за ним гоняться.

Чтобы прояснить все детали, я прикинулась дурочкой и невинно спросила:

— А как у тебя оказались его часы?

Как я и ожидала, Алиса многозначительно хмыкнула, похотливо облизнулась и ответила:

— Случайно.

Я не была уверена, но пошла ва-банк.

— Так это он с тобой спал, когда мы поссорились? Это ты — толстая, страшная, с немытыми волосами и бородавкой на щеке? Можешь оставить часы себе на память.

Оставив ее сидеть с открытым ртом, я победно двинулась вон.

Домой! Домой!

Несмотря на то что последнюю неделю я очень сомневалась в том, что решение остаться без хорошей работы — такое уж правильное, но я чувствовала себя свободной! Я поняла, что сделала верный выбор, отказавшись от «всего этого», потому как «это» — не мое, я бы здесь погибла и превратилась в Алису, которая ради того, чтобы каждый день светить своей физиономией на всю страну, маму родную в турецкий бордель отдаст.

И вдруг я наткнулась на Наталью. Она была взволнована.

— Пока, — равнодушно бросила я, но она уже вцепилась в меня длинными, разрисованными под чешую ногтями.

— Мне надо с тобой поговорить, — объявила она.

Вид у Натальи был немного безумный.

— О чем? — спросила я.

— Пойдем. — Она поволокла меня за собой.

Я не сопротивлялась, мне было наплевать. Мы зашли в просторный кабинет. Я села в удобное кресло за стол переговоров, а Наталья заперла дверь, достала пепельницу, сигареты, зажигалку и затараторила:

— Во-первых, я просто обязана тебя спросить, не хочешь ли ты вернуться. Это я спрашиваю не только от канала, но и лично от себя. Если ты придешь обратно, я обещаю, что ничего подобного не повторится.

— Нет, — покачала я головой. — Спасибо, Наталья, не хочу. Не только из-за тебя, мне это больше неинтересно.

— Что ты будешь делать? — Она шумно затянулась тонкой сигаретой.

— Почему ты спрашиваешь? — Я тоже достала свои и потянулась к зажигалке.

— Мне стыдно, — ответила она.

— Да ладно! — Я поперхнулась сигаретным дымом. — Наташа, извини, но все это похоже на неуправляемую истерию. Ты теперь что, будешь меня благодетельствовать? Работать над ошибками?

— Слушай, Вера… — Наталья встала и достала из бара коньяк. — Будешь? — она налила два фужера, поставила один передо мной и села на место. — Я психопатка. В самом прямом смысле. У меня не нервы — сопли. Но при всем при этом я не дура и соображаю, что делаю — …йню или нет.

Говорила Наташа убедительно и энергично, не отрывая взгляда от собеседника. Я поняла, отчего она занимает такие высокие должности — в ней чувствовались напор и уверенность в том, что она дело говорит.

— Я все силы отдаю работе, у меня ни черта нет личной жизни, мужики меня бесят. Я постоянно срываюсь, хожу на психоанализ, принимаю успокоительное дерьмо и все равно срываюсь. Это не из-за работы, просто наследственное, видела бы ты мою маму… — Наташа закатила глаза. — Она была учительница английского, и ее вся школа ненавидела — она могла на уроке такое устроить, что от нее в слезах выходили. Короче, я из-за Феди прямо сдвинулась, у меня начался маниакально-депрессивный психоз. Я с ума сходила — меня опять на кого-то променяли. И даже нельзя было сказать: «Ну понятно, опять эти молоденькие шлюшки без царя в голове». Ты была соперницей, и я не могла понять, если ты не манекенщица, не содержанка, не домохозяйка, то чем же ты лучше меня? И я пустилась во все тяжкие, велела Римме так тебя показать, чтобы все поняли — ты ничтожество. Попросила знакомую написать о тебе гадкую статейку…

— Наташа, это ведь ужасно, — расхохоталась я. — Это мексиканская мыльная опера!

— Я знаю! — вспылила Наталья. — И мне стыдно! Я, между прочим, только благодаря тебе поняла, что веду себя, как идиотка. Ты меня поставила на место. И ты мне нравишься, понимаешь?

— Как женщина? — усмехнулась я и сделала Наташе глазки.

— Не дури, пожалуйста, — взвыла она. — Ты мне нравишься как человек, как талантливый и порядочный человек. Я хочу с тобой дружить.

Я не ожидала от нее такой простой фразы. В этом было что-то детское и бесхитростное, да и она уже не походила на ту гарпию, к которой я привыкла, — в выражении лица появилось что-то наивное, искреннее.

— Честно? — спросила я, допивая коньяк.

— Да. И я хочу с тобой работать. Необязательно здесь… У меня есть кое-какие идеи.

— Круто, — сдержанно обрадовалась я. — А ты не шутишь? Это не новый виток маниакально-депрессивного расстройства?

— Ну нет же! — отмахнулась она. — Понимаешь, у меня никогда не было друзей-женщин, партнеров-женщин… в смысле в бизнесе… Мне всегда казалось, что бабы — мямли, лентяйки и только и думают, от кого бы забеременеть. В особенности здесь, на телевидении, тетки вообще все сдвинутые. Они мечтают либо стать ведущими, либо выйти замуж за ведущего или продюсера, — и таких толпы, от секретарши до специального корреспондента. Представляешь, какая у них борьба, в особенности если учесть, что возможности практически у всех равные? Да они готовы кислоту друг на друга вылить, лишь бы никто не узнал. На всем ТВ, кроме Панфилова, нет ни одного одаренного — по-настоящему — человека. Кстати, ты бы не хотела с ним поработать?

— Каким образом? — возбудилась я. — Очень хотела бы.

— Беру на заметку. — Она что-то записала в книжечке.

Тут в дверь постучали, и донеслось разноголосье: какие-то люди требовали от Натальи немедленного участия в делах.

— Может, встретимся в пятницу-субботу? Пообщаемся, — предложила Наташа.

— Если хочешь, приезжай ко мне в пятницу, — пригласила я.

— Договорились. Мир?

— Мир, — улыбнулась я и протянула ей согнутый мизинец.

У дверей бара, куда я отправилась ждать звонка, мобильный наконец-то ожил.

— Алло! — радостно крикнула я, но мне ответил незнакомый мужской голос.

После некоторого замешательства выяснилось, что беспокоит меня Миша, приятель Егора, которому бессовестный Егор выдал мой номер. Миша был настырный и непреклонный, он не желал принимать отказ поужинать с ним, и мне оставалось лишь вместо «ах, вы знаете, кажется, у меня дома наводнение», открыто послать его подальше, но тут…

— Ты в бар или из бара? — спросила подкравшаяся Сабина.

И меня осенило.

— Подожди секунду, — попросила я трубку и, зажав динамик, схватила Сабину. — Ты что сегодня делаешь?

— Ну-у, так… — недоуменно ответила она.

— Слушай, — возбужденно зашептала я. — Мой приятель, Миша, один из самых богатых людей в России… — У Сабины расширились глаза. — Вот, — я потрясла телефоном, показывая, что самый богатый человек в России со мной на связи, — ноет, что ему одиноко и грустно, а у меня дел полон рот. Это просто ужин, а Миша просто мой друг. Пойдешь?

— А он меня не приглашал, — расстроилась Сабина.

— Он просил меня представить его красивой, отзывчивой, милой девушке для создания семьи, понимаешь? Может, ты ему и не понравишься или он тебе, но кто знает…

Не дожидаясь ее согласия, я быстро записала адрес того места, куда меня приглашал Миша, отдала его Сабине и отправила ее в редакцию. Сделала я это не только потому, что хотела избавиться от Миши, мне до сих пор было не по себе из-за того, как мы тогда с Аней завалились к Феде. Может, у Сабины что и получится, если дурой не будет. Хотя она уже дура… Ну и ладно, пусть сами разбираются.