Служить и защищаться

Глава 47

Элина выслушала подробный отчёт Лоркана и осталась очень довольна. По крайней мере, у неё заблестели глаза. Про деньги она, конечно, ничего не спросила. Лоркан был уверен, что у неё и мыслей таких в голове нет.

— Эти забулдыги не донесут на тебя?

— Маловероятно, — ответил Лоркан. — Им интереснее прокутить полученные денежки в кабаке. А тут ещё эти интересные слухи про тебя… Не, к стражникам они не пойдут. Вдруг их заподозрят в пособничестве убийце? Страже это будет очень удобно.

У Элины были и другие варианты развития событий, но сил обсуждать их не было.

— Ладно, Лоркан, давай тогда пошлём к Кристалфистам Руфуса, пусть скажет, что ты их добро нашёл и у грабителей отбил.

— Руфус бестолковый. Лучше Ингерама.

— Ингерам чересчур толковый, — усмехнулась Элина, — он может сложить в уме пару фактов и прийти к некоторым выводам. Пусть Руфус идёт.

— За ним тут столичный щёголь увязался…

— Я его знаю, это сын казначея. Разве ты с ним не знакóм?

— Я знал другого сына казначея. Он вроде погиб.

— Это младший. Новости из зáмка мне привёз. Так что пусть держится рядом с Руфусом, так и нам наблюдать за ним легче. Не за Руфи, конечно.

Лоркан увидел, что Элина совсем утомилась, и покинул её спальню. Однако отдохнуть Элине не дали.

— Эли, чего ты завалилась? — бесцеремонно заявил входящий без спросу Дэвлин. — Надо в участок идти, к этим, как их, стражникам. Я думал, ты хотела допросить того дурня, что я изловил. А на стражников ваших никакой надежды нет. Они и допрашивать-то толком не умеют.

— Вечером, Дэвлин. Всё вечером. Сейчас я просто без сил.

— Да ладно, рана-то пустячная! Не залёживайся!

Элине не понравилось, что пришлый дроу собрался командовать ею. Так дело не пойдёт.

— Я сказала — вечером!

Дэвлин, заслышав командный тон, сразу сдал назад:

— Эли, я понимаю, что матрона знает лучше, но… Я вечером обещал быть кое-где…

Элина усмехнулась:

— У Фаирн, да? Раз обещал, значит, будешь. Я и без тебя справлюсь. А теперь — свободен!

— И ещё, Эли, маленький совет: убери от себя подальше своего раба. И не давай Рэйшену командовать людьми.

— Это целых два маленьких совета. Что не так с рабом? — Элина решила не пояснять, что освободила Келе.

— Он провоцирует Рэйшена и допрыгается, что Рэй его пристукнет. Я и так никогда не видел его таким терпеливым.

— А с какой же целью коварный раб провоцирует Рэйшена?

— Если быть точным, он бывший раб. Он сказал, что ты дала ему вольную. Это правда? Ну, значит, он вообразил, что займёт место около тебя, ведь ты теперь персона влиятельная, этого места многие начнут добиваться. А Рэйшен ему тут не нужен.

Элина помолчала, переваривая рассказ о коварстве своего бывшего раба. Не таким он ей виделся. Келеах казался ей беспомощным и неприспособленным к жизни. Но и доверять Дэвлину она не торопилась: слишком легко он лгал.

— Ладно. Что со вторым советом? Чего ты на Рэйшена ополчился?

— Он тут на весь коридор вопил, что раб должен был помереть вместо тебя. А раб — не телохранитель. Рэйшен понятия не имеет, что требовать от окружающих. Моя вина, каюсь. Я просто не успел его этому научить. Он сбежал, а у людей, похоже, этому не учат.

— Учат, учат, — проворчала Элина, — просто Рэйшен в нужных местах не был. Ладно, спасибо за советы. Иди уже.

Дэвлин, уходя, думал, что люди всё же хлипкие создания. Ну, чего валяться в постели полдня из-за пустяковой царапины!

Руфус с радостью принял поручение от Элины и помчался к гномам-лекарям: он нёс Элинино приглашение для Лориллы прийти и опознать сумку и её содержимое. Лонваль, конечно, отправился с приятелем. Это тебе не зáмковые сплетни, он не мог пропустить такое интересное действо! Правда, двое отцовских солдат отправились с молодыми людьми, и никакие возражения на них не подействовали.

— Ну и ладно, — потихоньку сказал Руфус, который побаивался, что сбежавший стрелок вздумает пальнуть и в них, — пусть идут для солидности, будто бы это наше подкрепление.

Лонваль кивнул, подумав, что это не подкрепление, а няньки для неразумных юнцов, но, вспомнив о неведомом лучнике, согласился.

Ингерам, который всё видел и слышал, сумел-таки уложить в голове факты, но промолчал. Он отлично понимал, что с этой ненормальной женщиной, с этой странной службой, с этими безумными дроу любое лишнее слово может стоить жизни.

— Ингерам, позови Келе, — негромко сказала Элина и тут же с ехидной усмешкой добавила, — если он ещё жив, конечно.

Келе был очень даже жив и — о чудо! — слегка рассержен. Элина попросила его отдать её форму в починку и чистку.

— А то уже второй раз одежду кровью уделываю.

Келе вежливо склонил голову, забрал рубашку и мундир и исчез за дверью. Там к нему присоединился Ингерам. Бывшему лейтенанту не хотелось участвовать в махинациях Элины и Лоркана, он боялся, что выдаст себя неосторожным словом или даже выражением лица. Уж лучше помочь несчастному рабу, которого Элина не ценит, а Рэйшен постоянно унижает.

Вот теперь бы поспать, хотя бы немножечко, но нет, в дверях снова показался Рэйшен, злой и взъерошенный.

— Зачем ты освободила раба? Думаешь, это ему на пользу? Такие, как он растут в рабстве, этого из него ничем не выбьешь…

Элина устало закрыла глаза, и Рэйшен тут же умолк.

— Рэйшен, я не собираюсь из него ничего выбивать. Пусть пока привыкнет к положению свободного дроу, а потом, может, удастся его сплавить куда-нибудь. А теперь будь другом, дай мне отдохнуть, иначе я до вечера в себя не приду.

— А что будет вечером? — подозрительно спросил Рэйшен.

— Допрос того урода, что Дэвлин поймал. Что-то в этом мужике меня тревожит, а что — не знаю…

— Ты с ним знакома? Может, виделась в Примежье? Или в Жадвиле? Он не из кондотты Квэддо?

Нет, эти несносные друзья и подчинённые даже умереть спокойно не дадут, не то что поспать.

— Он точно не из Примежья, там таких не водилось. А Жадвиль… Не помню. В кондотте его не было. Почему же он кажется мне знакомым?

— Ну, имея таких знакомых, как Сныст, на что только не насмотришься, — проворчал Рэйшен, заботливо поправляя одеяло. — Одна охрана у него чего стóит. Сами здоровенные, кулаки с пивную кружку. Рана твоя не кровит? Тогда и впрямь до вечера должно затянуться.

Сныст… Охрана… Глаза у Элины слипались, и уже почти засыпая, она вспомнила мальчика Натана из замка. "Есть человек, который ему помогает в Глорке, а иногда и до самого Жадвиля с ним ездит. Крепкий такой человек, видать, из бывших солдат. Забара с ним познакомился у одной общей знакомой в Жадвиле, её там многие знают", — сказал Натан. А старик в бедняцком квартале Глорка рассказывал: "Здоровый, кулаки тяжеленные, голова коротко острижена".