Смертельная опасность

Глава 75. Он меняется за столькие столетия

— Если бы вы не были сильной ведьмой, то я бы не ждал от вас помощи.

— Отнюдь. — помахала она ложкой. — Я скорее поверю в то, что в вас взыграл интерес, и вы решили меня проверить, Ваше Темнейшество.

Магистр сжал кулак так, что побелели костяшки, но отчего-то Сетии нравилось это. Было приятно вызывать в нем хоть какие-то эмоции, даже если это было раздражении. Так хотя бы на миг она задерживалась в его голове и не была пустым местом, над которым можно было поглумиться, а потом выкинуть из своего мира и из жизни. Но правитель не делал ничего и продолжил есть, хотя было видно, что и ему сейчас ничего не лезло в глотку.

— И что же, удалось что-то выяснить?

— Не могу сказать точно. Как вы обнаружили это место?

— Стражи прочесывали каждый угол Нижнего мира и наткнулись на эту пещеру. Кроме этой арки, там есть еще несколько артефактов, от которых пострадали мои люди. Один страж лишился зрения, другого поглотило заживо.

— Смертельные артефакты… — протянула Сетия, а магистр кивнул.

— Что-то вроде, но мы все еще разбираемся с этим. Кто-то умело расставляет ловушки, и мы попадаемся в них, как неумелые детишки. — его желваки заходили ходуном, а зубы издали неприятный скрип. Обостренный слух ведьмочки тут же вызвал в ней тревогу, и она машинально хватила его за сжатую в кулак руку.

— Я помогу. Вместе мы найдем ответ. — прежде чем она поняла, что делает, ее губы уже расплывались в обнадеживающей улыбке и часть силы, выплеснувшаяся наружу, перешла на него волной, прокатившись теплом по всему телу. Тело правителя незаметно для него самого, немного расслабилось и подалось влиянию.

Так или иначе Сетия тоже испытывала злость, и если бы была возможность, тут же бы выплеснула ее на врага. Она не меньше правителя жаждала отмщения за все жертвы невинных людей, за свои муки совести, ведь она так и не смогла спасти некоторые жизни. Ей, как и магистру, нужно было залечить эти душевные раны, а сделать это можно было, только избавившись от проблемы.

— Что ты обнаружила? — владыка вновь перешел на неофициальный тон, почувствовав в ведьмочке то, что их нерушимо связывало. Перед его глазами все еще стояла картина девушки, что с легкостью смогла приручить демона, две сотни лет, спящего в ледяных недрах пещеры и испытывающей дикий, необузданный голод и жажду крови. И ему до сих пор было сложно поверить в то, что это сделала сидящая перед ним маленькая ведьма, от которой исходила лишь слабая сила.

— Это был проход в какую-то часть мира. Страшную, темную и безжизненную. Вокруг не было ничего живого. Это напомнило мне Мертвый лес, но запах и аура была совсем другой. Я никогда прежде не встречала такого странного запаха, такого неистового воздуха… — поняв, что магистр этого точно не поймет, она остановила описание. — В общем, это место я никогда прежде не встречала.

— Тогда вряд ли еще когда-то встретишь.

— О чем вы? — девушка медленно убрала свою ладонь с его руки, е отрывая от него глаз.

— Когда я прибыл на место, ты была без сознания, над тобой нависала Кайсиль, а арка была разрушена.

— Разрушена? — словно не расслышав, переспросила ведьмочка.

— После того как кокон тьмы перенес тебя обратно, ты потеряла сознание, а после, по рассказу стражи, арка треснула и завалилась на землю частями. К моменту моего прибытия, на земле валялись лишь ее расколотые части.

— Вы ничего не трогали?! — Сетия подскочила с места, ей совсем не хотелось терять такую важную нить с новым, неизвестным ей местом, ведь там был враг… Там было ее первое настоящее сражение, в котором все могло закончиться. Она могла победить и прекратить все эти бесчинства! Но Кайсиль… эта непутевая стражница, словно нарочно помешала этому случиться, совершить месть, правосудие, о котором она так мечтала. Внутри все еще теплилась надежда.

Магистр утвердительно кивнул, и Сетия резким движением схватила его за руку и потянула на себя.

— Идемте!

— Маленькая ведьма еще не восстановилась. — отрезал он, но она притянула его ближе и сбивчивым от нетерпения голосом проговорила.

— Маленькая ведьма сейчас сама туда отправится, и тогда вам же проблем будет больше, Ва-аа-ше Темнейшество-о-о. — и озорно так блеснула глазами, что у магистра просто не осталось шансов. Он понял, что ему не остановить, и что ему еще многое предстоит узнать об этой девушке.

***

Когда она лежала в белых простынях вся такая мертвенно-бледная, в магистре бушевали смешанные чувства. С одной стороны он был зол на то, что чтобы он ни делал, эта серая мышка все равно все делала по своему, а с другой, она сейчас лежала перед ним вся такая нежная, слабая и беззащитная, что ему хотелось к ней прикоснуться, провести по ее коже рукой… Это раздражало его еще больше. Что же с ним происходило? Почему его тянуло к такой маленькой крохе? Он же взрослый мужчина, проживший не одну сотню лет. У него за столько времени было много женщин, что не сосчитать и по их с Киртом рукам, но его никогда прежде так не тянуло ни к одной женщине. А тут … эта необъяснимая тяга к почти что ребёнку… Сколько ей? Ректор говорил, что семнадцать. Совсем еще дитя, а у него к ней были такие недвусмысленные желания. Стоило только посмотреть на нее, внутри все сразу закипало то ли от злости, то ли от желания. Как же это раздражало. Никак не удавалось справиться с проблемами мира, с врагом, а теперь еще и с самим собой, со своим сердцем, которое порождало в нем какие-то бредовые мысли.

Он о многом хотел ее спросить, хотел отчитать ее за своеволие, ждал, когда она проснется, чтобы высказать ей за ее безрассудство. Но как-только она открыла глаза, все мысли улетучились. Голова вдруг настолько опустела, что выветрились все, даже самые сильные эмоции. Им на смену пришел восторг и восхищение. Он снова почувствовал, как волнительно колотится его сердце. В ушах он слышал его стук, и казалось, прямо сейчас его услышит и она.

Какой же она оказалась красивой. Даже с этими растрепанными волосами цвета вороньего крыла и четко разделяющими белесыми прядями, которые еще больше придавали ей очарования. Ее радужные глаза переливались всеми оттенками и словно пронзали его насквозь, затягивали его сознание, погружая его в омут, забирая все негативные эмоции, накипевшие за долгое время. Прямо сейчас он не видел в ней ребенка, он видел перед собой соблазнительную девушку с кукольным округлым личиком, ровным носиком, чуть припухлыми розовыми губами и чарующими глазами. Казалось, она колдовала над ним даже без магии, вводя в ступор и какое-то оцепенение. Он смотрел на нее, и совсем не слышал, что она ему говорит. Когда ее холодные пальчики коснулись его лица, по телу прошла новая волна, он спросил у нее, что она делает, но в мыслях совсем не хотел прерывать ее действия.

Но кто бы мог подумать, что великий магистр, демиург — создатель мира мог дрогнуть перед маленькой девочкой, мог испытать страх от вызванных в нем эмоций, заставивших его отдернуться назад. Он прервал это приятное касанием и вышел из помутнения, больше не смотря ей в глаза, наказав себе при этом больше не смотреть в них.

С неуспокоенными эмоциями он ворвался на кухню, где хозяйничала кухарка, и строго наказал приготовить еду на две персоны и принести к нему в кабинет. При этом все нужно было сделать в кратчайшие сроки. Еда все еще готовилась, и нужно было больше времени, но магистр только махнул рукой. Тамари же, как очень ответственная повариха, не любила такое халатное пренебрежительное отношение к своей работе, потому хоть и была человеком отходчивым, эмоций в ней за последнее время его агрессии, поднакопилось. Женским чутьем Тамари чувствовала, что при мисс правитель ей точно ничего не сделает, по какой-то только ей известной причине, владыка менялся перед ведьмочкой, пусть пока еще этого и не осознавал.

За столькие годы кухарка начала испытывать радость от жизни только после появления этой хрупкой, но очень стойкой девушки, что очень подкупала своей искренностью и жизнерадостностью. Она была полной противоположностью правителю, но ей удавалось останавливать его порывы злости и мощной жажды крови, которая однажды пробудившись, уже не сможет утихнуть никогда. Поэтому зная, что он ничего ей не сделает, не стала скрывать своей обиды и не вербально дала понять, что он ее обидел и надо бы подумать над своим поведением. Все же она была с ним с самого его детства. Хоть по ней и не скажешь, но ей было лет больше, чем правителю и на своих веках она повидала не мало. И именно потому, что она когда-то еще была его нянюшкой и знала его прежнюю жизнь, была рада наблюдать за тем, как он меняется.

***

Рамка и правда была разрушена. То тут, то там на каменистой земле лежали ее осколки, которые были размером в метра полтора. Она и правда не взорвалась и не рассыпалась, а просто треснула и осела на землю, как если бы картинка упала со стены. Но было понятно точно, восстановлению она не подлежит, потому что никто из них не знал сущности магии, при помощи которой она была создана. Успокаивало лишь то, что была не единственная их возможность добраться до врага. Они просто должны делать все, что могут и у них еще появится шанс добраться до врага и надавать ему по первое число. Хотя, чувствуя жажду крови правителя, Селестия была совсем не уверена, что ей достанется хоть что-то. Скорее уж, придется стать зрителем.

Она подошла ближе и провела рукой по все еще сохранившейся голове дракона с нефритовыми глазами и теперь уже закрытой пастью. Но в голове было все еще слишком свежо воспоминание о том, как она засовывала руку в его пасть и ощущала скользкую теплую сферу. Это лишний разу доказывало, что проход закрылся и больше она не сможет туда попасть, как и говорил правитель. Он сейчас стоял в стороне и наблюдал за ее действиями, а она, словно его не замечая ходила по огромному мрачному залу в свете маленького зажжённого летающего огонька и осматривалась вокруг, в надежде, что еще удастся за что-то зацепиться. Как готовится, надежда умирает последней… Вот тут она и умерла спустя полчаса блужданий. Правителю тоже это надоело, и он вернул их через портал обратно во дворец, наказав ведьмочке вернуться в свою комнату или заняться чем-то своим, потому что его ждут срочные дела.

— Сидеть в замке, а не гулять по миру! — с нажимом напомнил он, стоя в пол-оборота от портала, и дождавшись утвердительного кивка в ответ, покинул кабинет.

Как было странно то, что он переместил ее в свой кабинет и не возражал против ее присутствия. А ведь раньше так и норовил закрыться от нее подальше на десять призрачных замков. Хотя, учитывая, что такие замки все равно от нее ничего не закрывали, толку от них не было. Наверно и магистр с этим смирился. Но испытывать его терпение она не стала. После пятнадцати минут вычитки его рабочих листов со стола, поняла что ситуация в Нижнемирии ухудшилась, что было понятно и без докладов, и решила вернуться в комнату чтобы отыскать своего пушистого друга. Она не видела его с тех пор, как покинула замок, и кто знает, где этот мелкий шалунишка может лазить.

Но как оказалось, нигде. На удивление он все так же грел ее постель. Свернувшись плотным калачиком.

— Никакой от тебя пользы, мой мохнатый друг. — вздохнула Сетия и опустилась на кровать. — тот сразу шевельнул ушками и потянувшись во весь рост, внимательно посмотрел на нее так, словно это был взгляд не животного, а самого настоящего человека. — Как-только со мной что-то случатся, ты тут же преспокойно возвращаешься сюда. Но спрашивается, а как же я? Мне казалось, духи не должны так поступать. — фыркнула ведьмочка и спиной упала на кровать, разглядывая на потолке отблески от зажжённых светильников.

Снежок возмущенно чихнул и обеими передними лапами опустился на ее лоб. Не успела она возмутиться, как почувствовала, как сознание куда-то проваливается.