Смерть берет тайм-аут

Глава 35

Какая бы трагедия ни приключилась в семье, дети должны быть накормлены, ухожены и одарены вниманием. Я считаю, что это великое благословение. Горе рассматривается через призму их нужд и желания веселиться. На следующее утро я нашла Лили на краю бассейна, болтающей ногами в воде. Она бросала туда разноцветные кольца, а Эмбер и Джейд должны были их ловить. Девочки визжали, ныряя в теплую воду и выскакивая на холодный воздух с победным криком. Красные, розовые и синие кольца красовались у них на руках.

Лили вяло помахала мне. Я поприветствовала девочек, придвинула стул к Лили и села, прикрыв колени свитером для рыбалки, который нашла в шкафу Питера:

— Как ты?

Она пожала плечами и профессиональным жестом побросала кольца в воду:

— Ты привезла Исаака и Руби?

Когда вчера вечером я позвонила Лили, чтобы рассказать о Молли Вестон, она попросила меня приехать на следующий день и привезти детей. Призналась, что не может сейчас играть с близнецами, но детям нужно как-то отвлечься от всего этого.

— Руби и Исаак перед домом, катаются на скутерах, — сказала я.

— Спасибо, что привезла их.

— Не за что. Они с удовольствием поехали. Привести их?

Лили покачала головой:

— Девочки вылезут через пару минут.

Мы сидели рядом, Лили на краю бассейна, я — свернувшись в клубок на стуле. Эмбер и Джейд плескались в воде, и я вытерла брызги со щеки:

— Рассказать тебе, что случилось?

Вечером я толком не передала ей все, и Лили хотела услышать подробности. Она кивнула и вдруг поднялась:

— Не здесь. Не при девочках.

Хотя Лили никого не звала, тут же явилась няня с большими белыми полотенцами. Подруга вытерла девочек и отправила их в дом, обещав, что они будут играть с Руби и Исааком. Затем обула белые мокасины и провела меня вглубь сада к каменной скамейке.

— Начни с начала, — попросила она. — Я должна понять все. Как это случилось и почему.

Я кивнула:

— Скорее всего, это началось несколько лет назад, когда Блэкмор пригласил Хло в свою клинику.

Лили задрожала, и я положила ладонь ей на руку:

— Мне точно рассказывать?

— Да, — она глубоко вздохнула. — Я должна знать. Только подожди секунду, хорошо? Все это должен услышать еще один человек. Я сейчас вернусь.

Я кивнула, она встала и ушла в дом.

Через несколько минут Лили вернулась, ведя за собой Юпитера. С одной стороны его волосы торчали, а щека, на которой он спал, была примята.

— Юпитер! — воскликнула я удивленно.

Он опустил голову и мягко улыбнулся.

— Я попросила охранника съездить за ним сразу после твоего звонка. Я не хотела, чтобы он там оставался. Не из-за Молли… — Ее голос сорвался.

— Но Лили, Юпитер освобожден под подписку, — вдруг сообразила я. — Если он выехал с территории, это могут расценить как побег.

— Я попросила Вассермана и доктора Блэкмора, чтобы они позаботились об этом. Они сделают все, как надо. Особенно сейчас, когда Молли арестована. Вассерман сказал, что суд наверняка закроет дело Юпитера. А сейчас он поехал искать для Юпитера новое жилье в Лос-Анджелесе. Вернется после обеда.

Она обвила руками своего единственного брата и нежно на него посмотрела.

— Вы обе спасли мне жизнь, — произнес Юпитер. — Вы и Лили.

Лили покачала головой.

— Нет, дорогой, я не спасала тебя. С тобой все приключилось по моей вине. Прости меня.

Казалось, она сейчас заплачет. Юпитер обнял ее:

— Ты не виновата. Никто не заставлял меня спать с Хло. Это я виноват, а не ты, Лили. Излечение — это принятие на себя ответственности. Как раз этим я и собираюсь заниматься.

Они медленно отстранились и посмотрели друг другу в глаза. Юпитер неуверенно улыбался, Лили улыбалась в ответ. Потом оба сели на скамейку рядом со мной.

— Теперь расскажи нам, что произошло, — попросила Лили.

— Частично вы уже знаете. Блэкмор был одним из клиентов Хло. Думаю, он спал с ней, но также, хотя я и не могу этого доказать, собирался свести ее с тобой, Юпитер, чтобы у нее были связи с ЦКЕ, и это помогло бы его клинике. Хло сменила множество любовников, затем вышла замуж за твоего отца. Это было на руку Блэкмору. Поларис находился в долгу у Блэкмора за то, что тот познакомил его с женой, и ЦКЕ продолжала поставлять клиентов в его клинику. Так продолжалось несколько лет. Вот только Поларис перестал быть доволен своей женой. Может, понял, что она никогда не перестанет принимать наркотики, а может… может, понял, что она никогда не перестанет спать с его сыном. За несколько месяцев до смерти Хло проходила курс интенсивной терапии в клинике. Возможно, ее пристрастие стало чрезмерным. Или Поларис выдвинул ей ультиматум. Я не знаю. Но должно быть, именно в этот момент Молли Вестон рассказала ей о…. о твоей матери.

Услышав имя женщины, убившей отца, Лили вздрогнула. Я обняла ее:

— Ты была знакома с Молли?

— Я знала, кто она такая, — ответила Лили. — О ней рассказывал доктор Блэкмор. Ее имя значится в статьях рядом с его именем. И кажется, однажды я видела ее в клинике. Почему она хотела, чтобы Хло шантажировала меня?

— Она хотела не этого. Ей было нужно, чтобы Хло использовала информацию против Полариса, что та и сделала. Как бы Поларис ни относился к ее изменам и наркомании, он вынужден был с ней оставаться, во избежание разоблачения.

— Но каким образом мои секреты имели к нему отношение? Почему его волновало, что это выплывет наружу? Он знал, что стреляла Беверли? Или думал, что это сделала я?

Я подняла бровь:

— Не знаю, Лили. Вряд ли он знал правду. Скорее всего, он вошел в комнату после того, как это случилось. Может, Беверли сказала ему, что отняла пистолет у тебя. Может, он верил, что это сделала ты. Мы никогда этого не узнаем. Если, конечно, сама Беверли не расскажет. Но как бы то ни было, а Поларис вывез тебя из Мексики без разрешения полиции. И молчал о происшествии все это время. Его репутация религиозного лидера пострадала бы, если бы все это выплыло наружу.

— Но я до сих пор не понимаю, почему Молли заставляла Хло кого-то шантажировать.

— Видимо, она считала, что защищает Блэкмора. Она его любила. Я давно должна была догадаться.

— Он спас ей жизнь, — сказала Лили. — Он спас ее, как и многих других. Спасал их от наркотиков, возвращал к нормальной жизни.

— Но не тебя, Лили. Он не помог тебе вернуться в прошлое. Он внушил то, чего никогда не существовало.

Лили не ответила и я продолжала:

— Блэкмор попытался защитить себя, сведя Хло с Юпитером, но не более того. Он бы не стал отвечать на шантаж. Даже, чтобы спасти клинику. Несмотря на все свои недостатки, твой терапевт достойный человек.

Лили кивнула:

— Я знаю.

— Но Молли — это совсем другая история. Хорошо продуманный план. Она могла использовать Хло, чтобы спасти клинику и заодно показать Блэкмору, что женщина, с которой он спит, когда той вздумается, гораздо порочнее, чем кажется. Но Хло оказалась более предприимчивой, чем думала Молли. Она шантажировала Полариса, и также начала шантажировать тебя.

— А я втянула в это своего отца, — голос Лили прервался, и она проглотила комок в горле.

Я положила руки ей на плечи и посмотрела в глаза:

— Ты не виновата, Лили. В том, что случилось с Рэймондом, нет твоей вины.

— Он помог Хло, да? — спросила она.

— Наверное. Он сказал ей правду, Лили. Сказал, что ты не убивала свою мать. А настоящим убийцей была Беверли.

Она вздрогнула.

— Ты не виновата, — повторила я. — Не виновата, что твой отец бросил карьеру, когда его жена стала спикером. Что изменял ей, что боялся остаться без средств к существованию.

Лили уже плакала:

— Если бы я давала ему больше денег, ему не пришлось бы использовать Хло.

Интересно, правда ли это? Я люблю свою подругу, но у нее странные представления о деньгах. Рэймонд знал, что никогда не получит от нее поддержки. Шантаж Хло был для него выходом. Он мог использовать Хло для разрыва с женой. Интересно, что они планировали? Разделить деньги от шантажа пополам?

— Я не понимаю, — сказала Лили, вытирая глаза. — Почему он не боялся, что его самого арестуют?

— Может, считал, что Хло не станет рубить сук, на котором сидит. Или был уверен в своей безопасности. Если бы им все удалось, то карьерам Полариса и Беверли пришел бы конец. Но у твоего отца не было карьеры. Ему нечего было терять. В худшем случае он стал бы соучастником трагедии, произошедшей тридцать лет назад.

— Маму убила Беверли, — прошептала Лили.

— Да, — сказала я.

— Я не убивала…

— Нет.

— Но почему? Почему моя мать… Почему Беверли ее… — Лили прикусила губу. Она не могла понять, почему одна ее мать убила другую. Это оказалось слишком сложно выразить как словами, так и эмоциями.

— Все дело в ревности, наверное. Твоя родная мать и Рэймонд опять начали спать друг с другом. Беверли могла рассказывать байки о свободной любви, но не собиралась делить мужа даже с матерью его ребенка.

— А потом она свалила все на меня, — безжизненно произнесла Лили.

Я кивнула.

— Почему?

— Потому что тебя бы не посадили в тюрьму. А Беверли посадили бы. Она защищала себя, а твой отец, вероятно, чувствовал себя виноватым. В конце концов, он же спал с твоей матерью.

— И я им облегчила жизнь, — горько сказала Лили.

Я не ответила. Что тут ответишь. Мы все знали, что это правда. Лили решила все их проблемы так, как они даже не ожидали, «вспомнив» обстоятельства убийства, которого не совершала.

Вдруг Лили посмотрела на меня, на ее лице отразился ужас:

— Доктор Блэкмор внушил мне эти воспоминания намеренно?

— Нет. Нет. Я уверена, что он работал честно. Просто он ошибся. Катастрофически ошибся.

Лили кивнула. Хоть это утешало.

— Расскажи мне все остальное, — попросила она.

— Рэймонд поведал Хло, как все произошло и та принялась шантажировать Беверли. Затем, скорее всего, она имела глупость рассказать Молли, что все гораздо интереснее — и прибыльнее — чем она предполагала. И это стало причиной ее смерти.

— Почему?

— Потому что доктор построил свою карьеру на теории восстановления памяти. Ты — самый известный случай. Статья о тебе появилась во всех журналах. Если бы выплыло, что ты не убивала свою мать, и что он невольно вложил в твою память ложную информацию, его назвали бы шарлатаном. Или хуже. Молли не могла этого вынести. Во-первых, ее профессиональный успех зависел от него. Все свои исследования и статьи она создавала вместе с ним. Без Блэкмора она всего лишь бывшая наркоманка с дипломом. Молли понимала, что если его карьера рухнет, то она последует за ним. Он прославленный ученый, и Молли могла рассчитывать на хорошую карьеру.

Лили кивнула.

— Она не могла допустить краха. Более того, ее тревожила мысль, что причиной этого краха может стать она сама. И Молли захотела быть уверенной, что эта история никогда не раскроется. Вначале она верила, что Рэймонд и Беверли будут молчать. Рэймонд никогда бы не проболтался, боясь ареста, а Беверли потеряла бы все. Но Хло — это совсем другое. Хло нельзя было доверять. Она не могла бросить наркотики, была шантажисткой. Молли должна была подстраховаться. И убила ее.

Лили вздохнула и обняла брата.

— Я знала, что ты этого не делал. Просто чувствовала, — вот второй луч света в ее жизни.

Я посмотрела ни них, и мне пришло в голову — почему Молли так старательно уверяла меня, что Юпитер невиновен? Хотя уверяла ли? Она рассказывала, что он почти обезумел, что очень любил Хло и был совершенно убит, когда она вышла за его отца. Молли придумала ему мотив, одновременно говоря, что он невиновен.

— Почему она убила моего отца? — голос Лили опять сорвался.

— Видимо, когда я начала копать, Рэймонд испугался, что его участие в шантаже раскроется, и его обвинят в убийстве Хло. Он позвонил в Оджай утром того дня, когда его убили. Сначала я думала, что он звонил Блэкмору, но теперь полагаю, что скорее искал Молли. Скорее всего, знал, что источником информации у Хло была Молли, и хотел убедиться, что она будет молчать. Я не знаю, подозревал ли он ее в убийстве Хло. Думаю, что нет, потому что согласился с ней встретиться. Может, он подозревал Блэкмора, может, тебя, Юпитер, или даже… — Я не закончила.

— Даже меня? — спросила Лили.

— Нет. Нет, — ответила я, хотя, конечно, именно это и хотела сказать. — Может, он подозревал Беверли. Молли ему перезвонила и уговорила встретиться с ней.

— Почему она его убила? — спросила Лили.

— Вероятно, боялась, что он может все выдать. Она избавилась от него так же, как избавилась от Хло.

Вдруг Лили посмотрела на меня и почти сердито поинтересовалась:

— Как, черт возьми, ты все это узнала?

— Вообще-то, я не узнала. Наоборот, ошиблась. Я думала, что преступник — Блэкмор. Молли запаниковала по удачному совпадению. Наверное, вспомнила, что я ей рассказывала о близких отношениях Хло с матерью, и решила подстраховаться окончательно. Ванда позвонила мне, и только это спасло ее от участи, постигшей Хло и твоего отца.

Лили снова заплакала. Не знаю, кого она оплакивала на этот раз — мать, отца, мачеху? Или саму себя? Наконец подруга вытерла слезы краем блузки:

— Что же теперь?

Я вздохнула:

— Ну, как сказал Вассерман, дело Юпитера закроют, хотя от полиции Лос-Анджелеса можно ожидать чего угодно. Они рады иметь синицу в руках, хотя знают, что виновен журавль. Хорошо, что Молли все успела рассказать Ванде, потому что вряд ли она раскается. Но даже если твое дело не закроют, Юпитер, Вассерман докажет твою невиновность.

Юпитер с облегчением вздохнул.

— Я уверена, что до слушания не дойдет, дорогой, — произнесла Лили. — Они закроют дело. Будь уверен.

— Что касается Беверли, не знаю, что и сказать, — продолжала я. — Она уйдет в отставку, скорее всего.

Лили пожала плечами. Вероятно, ее это не волновало.

— Ее наверняка сместят, если она не уйдет сама. Когда начнется расследование… впрочем, это дело давнее. Улики сгорели во время пожара в Сан-Мигеле, большинство свидетелей умерло. Может, я попробую открыть дело еще раз, но не уверена в успехе.

— Расследование не начнется, — грустно сказала Лили.

Я нахмурилась, не понимая, почему она так в этом уверена.

— Кто я такая по сравнению с ней? Мне никто не поверит.

Я промолчала. Вероятно, Лили права. Я не знаю, как работают мексиканские суды, но американский суд никогда не поверит человеку, который столько раз терял и восстанавливал память. Могут помочь показания Хуаны, но кто знает, захочет ли она выступить в суде.

Вдруг Юпитер поднялся:

— Пойду поиграю с детьми, хорошо?

Лили удивленно подняла брови.

— Хочу побыть с ними, пока мне не пришлось вернуться.

Она кивнула, и он поспешил к дому.

— Он просто хотел оставить нас наедине, — сказала она.

Мы сидели рядом. Отец моей подруги мертв, мачеха убила ее мать. Ее собственная карьера может рухнуть — все зависит от того, захотят ли продюсеры и режиссеры иметь дело с ее дурной репутацией. Но зато с любимого сводного брата снимут все обвинения, и она наконец-то узнала, что не убивала свою мать.

Стоила ли игра свеч? Одна Лили может на это ответить.

Вдруг мы услышали крики и топот. Дети бежали к нам через сад, а за ними, хохоча, гнался Юпитер. Тогда я осознала, что впервые слышу, как смеется этот парень. Смеялся он хорошо — весело и жизнерадостно.

— Бежим к нашим мамам, — прокричала одна из близняшек.

Через несколько секунд три девочки окружили нас, залезли к нам на колени. Я поддерживала Руби и близняшку, чтобы девочка уселась и на мамину, и на мою коленку. Исаак притопал последним, пыхтя и отдуваясь. Он бегал медленнее всех. Забрался на лавку рядом со мной и обхватил мою шею руками. Я наклонилась, чтобы вдохнуть его детский запах, и поймала взгляд Лили. Она уткнулась носом в волосы своей дочери, печально улыбнулась и закрыла глаза.

В этом непредсказуемом мире нам остается лишь обнимать своих детей и вдыхать их запах. Вот и все, а если повезет, то больше ничего и не будет нужно.