Смерть не азартный охотник

Глава 21 СОВЕЩАНИЕ В КРЭБХЭМПТОНЕ

В четверг утром Маллет вернулся в Дидфорд-Парву. На станции его встретил Уайт.

— Рад вас снова видеть, инспектор, — сказал суперинтендент. — Была ли успешной ваша поездка в Лондон?

— Даже весьма успешной, — ответил Маллет. — Следующее, что я хочу сделать...

— Не важно, что вы хотите, — с усмешкой прервал Уайт. — Следующее, что вам придется сделать, — это поехать в полицейское управление в Крэбхэмптон. Шеф устраивает совещание.

— Для чего? — спросил Маллет.

— Просто ему пришла в голову идея.

— И кто будет присутствовать?

— Только вы, я и он... Кажется, доктор Лэтимер хочет приехать. Надеюсь, вы не станете возражать?

— Напротив, — отозвался инспектор, задумчиво потягивая себя за ус. — Я буду очень рад его видеть. Но почему в Крэбхэмптоне, Уайт? Почему не здесь? Ведь это было бы гораздо удобнее для всех.

— Приказы не обсуждаются, — вздохнул суперинтендент. — Вы скоро это поймете, когда познакомитесь с шефом поближе. Совещания всегда проводятся в Крэбхэмптоне. Не спрашивайте меня почему. Думаю, шеф получает удовольствие, созывая в свой офис людей со всего графства, хотя для всех было бы куда меньше хлопот, если бы он приходил к ним сам. Шеф как-то говорил мне что-то насчет Магомета и горы, но я не мог понять, что он имел в виду.

— Когда мы должны там быть?

— Ровно в одиннадцать тридцать. Нам придется поспешить, чтобы не опоздать.

Двое мужчин сели в ожидающую их полицейскую машину.

— Совсем забыл, — спохватился Маллет, когда они уже собирались тронуться в путь. — Я бы хотел по дороге зайти в аптеку. Где тут ближайшая?

— По дороге в Магну есть аптека старого Вуда, а на Хай-стрит — один из филиалов фирмы Сэндла. Думаю, вам лучше зайти туда. Аптека Вуда — допотопное заведение.

— Тем не менее, мне кажется, я именно там достану то, что нужно. Если не возражаете, остановимся у аптеки Вуда. В случае надобности мы всегда можем вернуться к Сэндлу.

Удивленный суперинтендент отдал распоряжение водителю, и автомобиль, проехав мимо витрин с зеркальными стеклами, принадлежащих отделению знаменитой фирмы, остановился возле старомодной аптеки с тремя разноцветными пузырьками в окне. Маллет вошел внутрь и через несколько минут вернулся с маленьким пакетиком.

— Повезло с первого раза, — удовлетворенно сообщил он.

Уайт поднял брови, но ничего не сказал. Когда они проехали около мили, он повернулся к инспектору и спросил:

— Что-нибудь важное?

— Не знаю. Может быть, нет. Просто маленькая дырочка, которую нужно заткнуть.

— Звучит так, будто вы нуждаетесь не в аптекаре, а в дантисте, — заметил Уайт. Так как инспектор не проявлял желания поддержать разговор, он не удержался от вопроса: — Что находится в этом пакете?

— Понятия не имею, — отозвался Маллет. — Я еще не открывал его — на ощупь похоже на пузырек.

Больше никто не произнес ни слова до самого Крэбхэмптона.

Созвав совещание со всеми должными церемониями, майор Строуд, как вскоре выяснилось, плохо себе представлял, в какой форме оно должно протекать. Он величаво восседал за массивным письменным столом, глядя на Уайта и Маллета, примостившихся напротив на не слишком удобных стульях. Доктор Лэтимер, сидящий на краю дивана сбоку от стола, выглядел заинтересованным, но сторонним наблюдателем.

— Ну, — торжественным тоном заговорил майор Строуд, — вроде бы все в сборе. — Не дождавшись ответа на это заявление, он откашлялся и продолжил: — Мне казалось полезным собраться и посмотреть, как идет расследование. Время не стоит на месте, а след остывает. Я прекрасно понимаю, что не следует без нужды останавливать гончих, но все-таки мне хотелось бы знать ситуацию.

Последовала пауза. Доктор Лэтимер смотрел на майора с почти профессиональным интересом, майор смотрел на суперинтендента, суперинтендент — на инспектора, а инспектор задумчиво уставился в потолок. Кто-то должен был нарушить молчание, и в конце концов это сделал Маллет.

— После нашей последней встречи, сэр, я побывал в Лондоне, — почти виновато сообщил он. — Там я побеседовал с мистером Ренделом, мистером Смитерсом и миссис Мэтесон.

— С миссис Мэтесон? — удивленно переспросил Строуд.

— Да, сэр.

— Я бы скорее подумал... Но полагаю, вы знаете, что делаете. Продолжайте, инспектор.

— Я закончил, сэр.

— То есть как это? Разве вам больше нечего нам сообщить?

— Может быть, и есть, сэр, если доктор Лэтимер не возражает ответить на несколько вопросов.

— Доктор Лэтимер? Ха!

— Конечно не возражаю, — спокойно сказал доктор. — Для этого я здесь и нахожусь.

— Отлично. Прежде всего, я хотел бы знать, где вы находились в вашем автомобиле в субботу около половины первого?

— На это легко ответить. Нигде.

— Как это нигде? — осведомился майор.

— В половине первого в субботу я не был в своем автомобиле. Фактически я не был в нем от без десяти двенадцать и до того, как я поехал в Парву для вскрытия.

— Миссис Лардж утверждает, что видела вашу машину на аллее, едущей в направлении Дидфорд-Магны как раз незадолго до половины первого, — сказал Маллет.

Строуд вмешался, прежде чем доктор успел ответить:

— Разве вы не говорили мне в тот вечер, что подъехали к дорожному углу как раз перед тем, как там появился молодой Рендел?

— Сначала отвечу на второй вопрос, — безмятежно произнес доктор. — Я не говорил вам ничего подобного.

— Говорили, сэр! Как вы смеете это отрицать? — Майор побагровел от гнева.

— Простите, но ничего такого не было. Вы сказали мне — и суперинтендент Уайт это подтвердит, — что знаете, будто я подъехал к дорожному углу в этот момент, и я не стал вам противоречить. Согласитесь, что это не одно и то же.

Главный констебль повернулся к Уайту.

— Что означает вся эта чепуха? — свирепо осведомился он.

Но суперинтендент не поддержал его.

— Должен признать, сэр, что доктор говорит правду, — виновато произнес он. — Насколько я помню, доктор сказал нам, что был у дорожного угла в пять часов. Но вы... э-э... предложили ему не распространяться об этом, так как мистер Рендел уже сообщил нам, что машина подъехала именно тогда.

— Неужели?

— Да, сэр. Но вынужден добавить, что вы спросили у доктора, верно ли заявление мистера Рендела, и он ответил утвердительно.

— Вот-вот! Значит, вы все-таки солгали, доктор Лэтимер.

— Хорошо, — отозвался доктор с невозмутимой улыбкой. — Признаю, что я не опроверг ложное предположение. Но в конце концов, майор, вы сами вложили мне в рот эти слова, а так как я не считал — и не считаю сейчас, — что субботнее местопребывание меня и моей машины имеет хоть какое-то значение, то не стал тратить ваше время, поправляя вас. Возможно, вы помните, что в тот вечер страшно торопились, — язвительно добавил он.

— А теперь вы заявляете, что не подъезжали к дорожному углу в пять? — спросил Строуд.

— Именно это я и пытаюсь сделать.

— Тогда как вы туда добрались?

— В пять? Пешком.

— Но молодой Рендел говорит...

— Простите, майор, но меня абсолютно не касается, что говорит или не говорит молодой Рендел.

— Позвольте заметить, — рявкнул майор, — что вы ставите себя в рискованное положение! Человек найден убитым...

— Это, во всяком случае, для меня не новость.

— Как вы смеете, сэр! — Майор Строуд с силой ударил кулаком по столу.

В последовавшей паузе прозвучал спокойный голос Маллета:

— Если вы позволите мне внести предложение, сэр, то я считаю, что если доктор Лэтимер в точности опишет нам свои передвижения в тот день, это поможет прояснить ситуацию.

— С удовольствием, — сказал доктор, не давая Строуду времени ответить. — Таким образом я смогу объяснить, почему, беседуя в тот день с нашим великолепным главным констеблем, я использовал то, что один судья удачно назвал экономией правды. При данных обстоятельствах это было вполне естественно, хотя теперь я вижу, что такая экономия привела к скверным результатам.

— Рассказывайте все с начала до конца и не тратьте зря время, — проворчал майор Строуд.

— Вы должны позволить мне сделать это по-своему, памятуя о печальных последствиях ваших попыток перебить меня в прошлый раз. Хотя мою историю можно изложить достаточно кратко. В субботу утром я выехал из дому на машине приблизительно в половине двенадцатого. Прибыв к месту, именуемому дорожным углом, я вышел из автомобиля ровно без десяти двенадцать. Я как раз посмотрел на часы, и можете мне поверить, что они идут правильно. Я вернулся к этому месту — и к моей машине — около пяти, когда прошел через калитку на тропинку с целью посетить моего пациента в коттедже. В тот момент я и встретил молодого Рендела.

— Но Рендел говорит, что он слышал, как подъехала ваша машина, — возразил майор.

— Не знаю, как он мог что-то слышать — даже мой трескучий драндулет, — когда работала эта чертова лесопилка. Это выше моего понимания.

— Миссис Лардж видела вас на аллее в половине первого, — вставил Уайт.

— Что касается миссис Лардж, то она моя пациентка, и я хорошо ее знаю. У нее отличные зрение и память, но столь же богатое воображение.

— Вы имеете в виду, что она лгунья? — уточнил Строуд.

— Я не имею в виду ничего подобного.

— Думаю, — вмешался Маллет, — доктор Лэтимер подразумевает, что леди, увидев его автомобиль, который, как она утверждает, чуть ее не сбил, естественно, пришла к выводу, что доктор находился внутри.

— Вы думаете правильно.

— Что до мистера Рендела, то он мог слышать, как подъехала машина, и, увидев вас почти сразу же, возможно, решил, что за рулем сидели вы.

— Это вполне вероятно, хотя и не приходило мне в голову.

— Машину могли увести оттуда, где вы ее оставили, во время вашего отсутствия, а потом вернуть незаметно для вас за одну-две минуты до вашего возвращения. Где вы были все это время, доктор?

— Вы, кажется, тщательно изучили ситуацию. Где, по-вашему, я был?

— Думаю, где-то в районе Дидбери-Кемп, — ответил Маллет.

— Осторожно! — предупредил Строуд. — Теперь вы вкладываете слова ему в рот.

— Совершенно верно, майор, — кивнул Лэтимер. — Но он абсолютно прав. Я действительно находился в Дидбери-Кемп с двенадцати часов и до тех пор, когда спустился, чтобы нанести запоздалый визит к пациенту в коттедже.

— Так вы говорите, — проворчал Строуд.

— Да, так я говорю. И вас, возможно, не удивит, что почти все это время я был не один. Инспектор, вы только что сказали, что разговаривали с Юфимией Мэтесон в Лондоне.

— Да. Но должен заметить, что хотя миссис Мэтесон также провела значительную часть субботы в Дидбери-Кемп, она не упомянула, что встретила вас там.

— Что и следовало ожидать от Юфимии. Более того, я не сомневаюсь, что она будет это отрицать, если вы начнете задавать ей вопросы. У нее на то достаточно причин. Печально, но факт.

— Вы утверждаете, что встретили ее в Дидбери-Кемп? — допытывался инспектор.

— Да. Я пришел туда около двенадцати, а она — минут на пятнадцать позже.

— У вас было назначено свидание?

— На этот вопрос трудно ответить односложно. Скажем так — я пришел туда на свидание, которое назначил ей или думал, что назначил. Когда она прибыла, я открыл, к моей величайшей досаде, что ее появление там явилось чистым совпадением и никак не связано со мной. Моя досада проистекала из того факта, что я просил ее принести сандвичи на двоих, но в результате нам пришлось разделить порцию, которую она предназначала только для себя. А у Юфимии, — с сожалением добавил доктор Лэтимер, — отменный аппетит.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — буркнул майор.

— Неужели? Ну, тогда объясню коротко и ясно. В пятницу вечером я написал Юфимии записку в пивной в Дидфорд-Магне с просьбой встретиться со мной для приватного разговора в субботу на холмах. Я передал ей записку довольно изобретательно — вместе с рецептом, который только что приготовил для ее жалкого слабоумного супруга. Но когда я встретился с Юфимией, выяснилось, что эта дурочка не поняла мою маленькую уловку и на следующее утро вручила обе бумаги аптекарю, не прочитав их. Не могу представить, какое снадобье он изготовил по этим рецептам.

— Возможно, я могу прояснить этот пункт, — сказал Маллет. Пошарив в кармане, он вынул оттуда пакетик, который получил в аптеке Вуда, и сломал печать. — Это то самое лекарство? — спросил инспектор, протянув Лэтимеру пузырек с зеленоватой жидкостью и этикеткой: «Микстура. Принимать три раза в день после еды».

Лэтимер извлек пробку и понюхал содержимое.

— Вроде бы да, — ответил он. — Простое тонизирующее со стрихнином — абсолютно безвредное, а иногда даже приносящее пользу. Инспектор, вы настоящий фокусник! Сколько у вас еще кроликов в рукаве?

— У меня имеется рецепт, — отозвался Маллет, открывая конверт, который держал в руках. — А к нему, кажется, прикреплен еще один документ.

Вынув два соединенных скрепкой листка бумаги, он отделил один из них, аккуратно разгладил и положил на стол перед главным констеблем.

— «Я должен с вами поговорить. Встретимся завтра в полдень в Дидбери-Кемп, закусим и выясним это нелепое недоразумение», — медленно прочитал майор. — Подпись: «Ф.П.Л».

— Филип Понсфорт Лэтимер, — пояснил доктор. — Думаю, Юфимия — почти единственная, кто знает тайну моего второго имени. Я полон любопытства, инспектор. Как вам удалось это раздобыть?

— Без особого труда. В показаниях миссис Мэтесон недвусмысленно сказано, что она отнесла рецепт в аптеку, и не упоминается, что она получила лекарство. Я счел желательным проверить это и заглянул в аптеку. Конечно, то, что она оставила вместе с рецептом записку, было счастливой случайностью.

Лэтимер понимающе кивнул.

— Ну, джентльмены, теперь вы удовлетворены? —^осведомился он. — Тайна моего местопребывания наконец прояснилась?

— В записке не говорится, чтобы миссис Мэтесон принесла сандвичи на двоих, — с серьезным видом возразил майор Строуд.

— Разумеется, нет, мой отважный майор, — ответил Лэтимер, впавший в почти буйное веселье. — И следовательно, вся моя тщательно состряпанная история разлетается в пух и прах! Я уже вижу подозрение в вашем проницательном взгляде сыщика! Но если...

— Перестаньте болтать чепуху, — сердито прервал Строуд. — Я только указываю, что в этом «билли-ду»[6] или как вы это называете... — в голосе майора звучало нескрываемое презрение к зарубежным обычаям, морали и языкам, — не содержится никакого упоминания о сандвичах. Вот и все.

— А я только хочу указать, что, если каким-нибудь способом — желательно пытками — очаровательную Юфимию можно было заставить говорить правду, вы бы узнали, что для всех наших трапез al fresco[7] она приносила сандвичи, а я — виски. Следовательно, не было необходимости упоминать о них в этой... э-э... «билли-ду».

— Хм! Ну, инспектор, думаю, этот момент мы выяснили. Остался только один вопрос к доктору Лэтимеру: чем именно занимался он с миссис Мэтесон несколько часов в Дидбери-Кемп? — задал очередной вопрос майор.

— Ну-ну! — сказал доктор.— Чем можно заниматься с хорошенькой женщиной несколько часов в Дидбери-Кемп или где-нибудь еще?

Последовало неловкое молчание.

— Я бы хотел выяснить следующее, сэр, — нарушил паузу суперинтендент. — Кто вел машину доктора, когда она едва не сбила жену пастора? Мне кажется, что, получив ответ на данный вопрос, мы многое узнаем об этом деле.

— Согласен, — кивнул Маллет. — И я надеюсь получить на него ответ в ближайшее время.

— Рад это слышать, — сказал Строуд. — Ну, совещание помогло нам немного прочистить воздух. Доктор Лэтимер, вы вели себя очень скверно. Удивляюсь, что вам вообще хватило духу здесь появиться.

— Так как собрание, кажется, хотят завершить, — промолвил нисколько не обескураженный Лэтимер, — возможно, мне следует напомнить, что я прибыл сообщить инспектору определенную информацию, помимо моих амурных похождений, которые столь неожиданно нас отвлекли.

— Господи, совсем забыл! — воскликнул Строуд, снова опускаясь в кресло. — Джентльмены, доктор Лэтимер хочет рассказать нам кое-что еще, хотя, должен признаться, понятия не имею, что именно.

— Не тревожьтесь, — успокоил его доктор. — В моем шкафу больше нет скелетов. Покончив с ролью подозреваемого, которую я невольно играл все это время, я хочу произнести несколько слов в моей традиционной роли медика. Когда вы впервые прибыли на место преступления, суперинтендент, боюсь, что я разочаровал вас весьма неопределенным ответом на естественный вопрос о приблизительном времени смерти жертвы. Откровенно говоря, убийство не по моей части — к чести этого округа, подобного не случалось здесь очень давно. Однако с тех пор я имел возможность заглянуть в новейшие труды по судебной медицине и обсудить дело с некоторыми коллегами. Обдумав все как следует, я могу ответить на этот вопрос более точно.

— И каков же ваш ответ? — с интересом осведомился Маллет.

— По моему мнению, сэр Питер был мертв от трех до пяти часов с того момента, когда обнаружили его труп.

— Я вам очень обязан, — сказал Маллет. — Несомненно, это очень важно.

Собрание закончилось. Лэтимер первым вышел из комнаты, за ним последовали суперинтендент и Маллет. В коридоре Уайт внезапно почувствовал, как чья-то рука стиснула его плечо. Обернувшись, он увидел инспектора, выглядевшего необычайно возбужденным.

— В чем дело? — спросил суперинтендент.

— Боже мой! — тихо произнес Маллет. — Каким же я был ослом, супер! Ведь это ясно, как... Погодите минуту!

Он поспешил назад в кабинет главного констебля. Майор Строуд, едва успевший убрать ноги со стола при звуке открываемой двери и не успевший спрятать газету, которую раскрыл на спортивной странице, как только остался один, недовольно посмотрел на него.

— Что такое? — осведомился он.

— Простите, что снова беспокою вас, сэр, — сказал Маллет, — но я во второй половине дня возвращаюсь в Дидфорд-Магну и хотел спросить, не могли бы вы одолжить мне револьвер.

— Сколько одолжить? — не расслышал майор.

— Револьвер, сэр.

— Зачем? Вы ведь не воображаете, что вам грозит опасность?

— Конечно нет, сэр. Я просто хочу провести маленький эксперимент.

— Мне не нравятся эксперименты с огнестрельным оружием. Они слишком рискованны.

— Это абсолютно безопасный эксперимент, сэр, — заверил его инспектор. — Только для этого мне нужно одолжить у вас револьвер. — Он походил на мальчика, выклянчивающего дополнительную порцию пирога.

— Ну, полагаю, вы знаете, что делаете. — Судя по тону, майор Строуд отнюдь не был в этом убежден. Он выдвинул ящик стола. — У меня здесь маленький пистолет. Он вам подойдет?

— Вполне, сэр. Благодарю вас.

— Только не застрелите кого-нибудь. Да, инспектор...

— Сэр?

— Как по-вашему, когда вы сможете произвести арест?

— Завтра вас устроит, сэр? Или лучше послезавтра?

— Черт возьми, инспектор, не смейтесь надо мной! — рявкнул майор, но, взглянув на Маллета, понял, что тот абсолютно серьезен.