Смерть у порога

Глава тридцать третья

Мэр закончил беседу, принялся разыскивать меня и нашел на кухне.

— Погнали, — бросил он, даже не удостоив Линду и ее ребенка взглядом, как и тогда, в случае с Дрю, который стоял рядом со мной около дома Лэнса. Если ты не нужен Рэнди, его светлость будет тебя просто игнорировать.

В машине Финли распорядился:

— Теперь возвращаемся в мэрию. В два у меня состоится встреча с комитетом. В половине четвертого я начну сажать деревья в школьном дворе.

— Как мило!

— Что там милого? Чертова заноза в заднице, — возмутился он. — Все школы города буквально помешаны на озеленении. Запрещают детям приносить с собой полиэтиленовые пакеты и думают, что таким образом решат проблему глобального потепления. А потом мамаши приезжают за детками на своих долбаных «хаммерах». И о каком чистом воздухе можно после этого говорить?

Иногда даже Рэнди говорил правильные вещи.

— Как думаешь, кто это сделал? — спросил Финли.

Я думал о Дереке и Дрю, меня волновало, как они сработаются. Ведь прошло всегда два дня, как мальчишку выпустили из тюрьмы. Поэтому вопрос мэра застал меня врасплох.

— Что?

— Мне интересно, кто пришил Лэнса.

— Понятия не имею.

— Я думаю, может, это был ревнивый муж? Или наркодилер? Сутенер, с которым он не захотел расплатиться? А может, дело в карточном долге? Или как насчет этого… — Он наклонился ко мне поближе, словно, кроме нас, в машине был кто-то еще и Финли хотел сохранить информацию втайне. — Возможно, это сделал его любовник гомосексуалист?

Рэндалл вновь откинулся на спинку сиденья.

— Понимаешь, мы проводили с Лэнсом много времени вместе, но я очень плохо знаю его.

— А почему ты подозреваешь его в подобном?

В зеркале заднего вида я заметил, как он пожал плечами:

— На самом деле мне все равно. Буду честным с тобой, Каттер: окружающие меня мало волнуют.

«Прекрасный девиз для избирательной кампании», — подумал я. В этот момент зазвонил мой мобильный.

— Это Барри. Не хочешь выпить со мной кофе?

— Сегодня днем у меня есть небольшое окно. Я не понадоблюсь мэру до трех часов, потом повезу его на посадку деревьев. — Подумал о ресторане «У Келли», где Линда в последний раз видела Шерри Андервуд. Он находился как раз рядом с ратушей. Я сказал об этом месте Барри.

— Тогда увидимся через полчаса.

Я подвез Финли к зданию ратуши, припарковал машину и отправился на встречу с Дакуортом. Он уже сидел за столиком, по обе руки детектива стояло по чашке кофе и тарелке с куском вишневого пирога.

Я сел напротив.

— Что это? — спросил я, глядя на пирог.

— Предложение о перемирии, — улыбнулся Барри.

— Но я не вижу крема.

Дакуорт поднял руку и щелкнул пальцами. Когда к нему подошла официантка, он попросил:

— Можете добавить сюда взбитых сливок?

Девушка забрала тарелку и через полминуты вернулась с куском пирога, украшенным пушистой белой пеной.

— Теперь подойдет?

— Уже лучше.

— Я хочу извиниться за твоего сына. Но пойми, его арест тогда выглядел не такой уж бессмыслицей. Он прятался в доме, когда произошли убийства. И он солгал нам. К тому же между твоим сыном и миссис Лэнгли не все было чисто.

Я промолчал.

— И потом, эта серьга. Нам так и не удалось взять с нее пробу ДНК. И еще те люди, которые напали на вас, и пистолет. Версия развалилась. Я делаю свое дело, Джим. Но я ошибся. — Он посмотрел мне в глаза.

— Если бы меня по ошибке бросили в тюрьму, я сразу простил бы тебя. Но речь идет о моем сыне. На это понадобится больше времени.

Дакуорт кивнул:

— Понимаю. — Детектив сделал паузу. — Значит, ты снова работаешь на Рэнди? Чудные дела. Он хочет, чтобы ему опять сломали нос?

— Я не ломал ему нос.

— Ха! Так ты все-таки признался.

Я посмотрел на Барри с удивлением:

— Мне нужно оплатить услуги адвоката. Поэтому и стал работать на него.

Барри смутился и покраснел.

— Понятно.

— Я обещал, что поработаю на него месяц или около того. И все.

Дакуорт кивнул.

— Расскажи мне еще раз про ту историю с книгой Конрада.

Я еще раз спокойно поведал обо всем, что случилось. Как на меня и на Эллен напали двое бандитов и потребовали дискету с романом, который Дерек обнаружил в старом компьютере. Поэтому я подумал, что эти же люди вполне могли прийти к Лэнгли за компьютером Агнесс Стокуэлл.

Кроме того, я узнал, что в день убийства Лэнгли Альберт отдал компьютер Конраду. По крайней мере так сказал Эллен Чейз. Альберт понял, что содержимое компьютера может заинтересовать Конрада и тот наверняка захочет получить его.

— Значит, возможно, Лэнгли были убиты вовсе не из-за компьютера? — спросил Барри. — Его же не оказалось в доме?

— Ну, по крайней мере нас с Эллен чуть не убили из-за дискеты, которой у нас тоже не было.

Дакуорт отправил в рот кусок пирога.

— Получается, если эти люди думали, что дискета находится у вас, они также могли ошибочно предположить, что компьютер все еще в доме Лэнгли?

— Возможно.

— Как ты узнал, что Альберт Лэнгли отдал компьютер Конраду?

— Чейз рассказал об этом Эллен, когда она отдала ему дискету.

Барри медленно пережевывал пирог.

— Но Конрад мог и солгать. Возможно, он получил компьютер уже после того, как Лэнгли были убиты. Или, — детектив проглотил пирог, — Эллен солгала тебе, будто Конрад все ей рассказал.

— Думаешь, жена могла обмануть меня?

— Я не утверждаю это. Просто стараюсь рассмотреть разные варианты. Послушай, у тебя замечательная жена. Она готовит обалденные французские тосты. Если бы мне удалось сплавить куда-нибудь мою женушку и уговорить Эллен пожить со мной, я был бы просто счастлив.

— А я думал, что ты любишь свою жену.

— Люблю. Но она не умеет готовить французские тосты.

— Боже, Барри. По-моему, ты сильно заблуждаешься. Эллен не могла солгать мне.

— Я просто размышляю вслух. Ладно, предположим, Конрад сказал ей об этом, но обманул. Позволь тогда задать вопрос. Кто мог знать о том, что существовала копия этой так называемой книги?

— Разумеется, я, Эллен и Дерек. Возможно, его девушка — Пенни. А также ее родители. Потом еще об этом узнали Конрад и Иллина.

— Это бывшая актриса? Ты видел ее в фильме «Очумевшие»?

— Нет.

— Актриса она никакая, но сиськи — глаз не оторвать. Собственно, только поэтому я ее и запомнил. Если хочешь, можешь взять этот фильм в видеопрокате.

— Лучше воздержусь. — Я принялся поедать взбитые сливки — мне не терпелось поскорее добраться до пирога.

— И какое она на тебя произвела впечатление?

— Она похожа на росомаху. Хитрая и очень опасная.

— Я видел Иллину пару раз в колледже, но они с мужем даже не захотели со мной разговаривать. Мы стоим слишком далеко друг от друга в пищевой цепочке.

— Парень, который косит траву за деньги, находится еще дальше.

— Ну да. Ладно, послушай. Я ведь не случайно спросил тебя о ней. Нам удалось установить личность того подонка, которого твой приятель Дрю прикончил в гараже. Это Мортон Делюка. Он из Нью-Йорка. И хотя я пока не нашел его подельника, есть подозрения, что это Лестер Тиффин. Он был приятелем Морти — по крайней мере так мне сказали в полицейском управлении Нью-Йорка.

— Тиффин? — спросил я.

— Да.

— Девичья фамилия Иллины — Тифф.

— Знаю. Она сократила ее.

— Так тот парень ее родственник? Бывший муж, брат или кто-то еще? — Я пытался собрать все кусочки головоломки. — Миссис Чейз подослала кого-то из своей семьи, чтобы вернуть диск. Неужели не знала, что он уже у Конрада?

— Ты забегаешь вперед. Сегодня я как раз собирался побеседовать с ними. С Конрадом и Иллиной. Только никому не говори о Тиффине, слышишь? Наверное, мне не стоило упоминать о нем, но я чувствую себя виноватым перед тобой.

— Все в порядке. Это, наверное, будет забавно — допрашивать президента колледжа и его жену.

— Поэтому я и решил сначала хорошо пообедать. — Барри запил пирог кофе. Он потянул за край бумажной салфетки, торчавшей из желтой салфетницы, и вытащил целую дюжину, которые разлетелись по столу. — Черт! — выругался Дакуорт, собирая салфетки. Он промокнул уголки губ. — Я проверил информацию по Бретту Стокуэллу. Тому парню, который бросился с водопада.

— И что? — Я даже удивился, что он об этом вспомнил.

— Ничего особенно примечательного. Упал, ударился головой о камни внизу, сломал шею. Смерть была мгновенной.

— Но ее расценили как суицид.

— Бретт не оставлял записки, если тебе это интересно. Но очевидно, что здесь не было никакой подставы. Никто ничего не видел и не слышал. Следствие установило, что это случилось вечером. В это время там бывает немного людей, хотя дорога через водопад очень популярна среди бегунов и велосипедистов. Мы многих опрашивали. Его мать, учителей, даже Чейза. И у нас сложилось впечатление, что у мальчика накопилось много проблем. Он был очень впечатлительным, подвержен частой перемене настроения. Творческая натура. Это вовсе не говорило о том, что он должен был покончить с собой, но некая предрасположенность просматривалась.

— А в отчетах не сказано, что его могли перебросить через перила или столкнуть?

— Нет. Я не думаю, что такое могло случиться. Но конечно, не исключено, что внезапно могли появиться инопланетяне и сбросить его вниз.

— Даже так? — спросил я.

— В общем, да.

— Что? Есть еще что-то?

— На перилах остались частички ткани. Там есть участок с бетонными колоннами вдоль моста над водопадом, а между ними — металлические перила. На одной из этих колонн нашли несколько фрагментов ткани.

— Какой?

— С рубашки или с блузки. Но она не совпадала с одеждой, которая была на Стокуэлле. Хотя никто не знает, сколько времени находились там эти клочки. Никто не стал связывать их с гибелью парня.

Я на минуту задумался.

— Знаешь, Барри, я вот как все себе представляю. Конрад прочитал книгу парня. И она его потрясла. Чейз понял, что парень — литературный гений. Возможно, он предложил купить роман, чтобы выдать потом за свое творение. А может, просто решил украсть. В любом случае Стокуэлла нужно было устранить. Даже если бы он и не узнал о поступке Конрада, то увидел бы книгу потом, когда она вышла в свет, и сильно разозлился бы. Поэтому Чейз решил разрулить ситуацию. Ему нужно было убить Бретта Стокуэлла. Думаю, он сбросил мальчика с водопада. Скорее всего сам это и сделал. Не знаю, причастен ли президент Теккерея к убийствам Лэнгли, но, похоже, он имел отношение к двум бандитам, которые вломились в наш дом. Однако больше всего я уверен в том, что он убил Бретта.

— Это практически невозможно будет доказать, — поморщился Барри. — Даже если ты прав и Чейз действительно украл роман юноши, а нам удастся это подтвердить, нет ни одного свидетеля, видевшего, как он сбросил Бретта в водопад. Самое большее, на что ты можешь рассчитывать, — крах его карьеры, если история с книгой всплывет на поверхность.

По крайней мере это уже кое-что.

— Слушай, — решил я сменить тему разговора. — Мне нужно найти одного трудного подростка. Пару лет назад ей было пятнадцать и она работала на улице. Куда мне стоит обратиться?

— Ты знаешь ее имя?

— Шерри Андервуд.

Барри записал имя в блокнот.

— А зачем тебе?

Я задумался.

— Трудно сказать. Просто не могу забыть о ней. — Дакуорт бросил на меня пристальный взгляд. — Когда мы пытались вернуть Дерека — вытащить из тюрьмы, — мне казалось, что еще чуть-чуть — мы потеряем парня. Он стоял на самом краю, и мы должны были оттащить его от пропасти. Вот тогда я и подумал, что, возможно, еще не поздно сделать то же самое для еще одного человека.

Барри долго разглядывал меня, а потом ответил:

— По возможности проверю, что у нас есть по этой девочке. Мне даже нравится раскапывать для тебя всякую информацию. А ты пока попробуй разузнать о ней в «Уиллоуз». — Я слышал это название, но не смог сразу вспомнить, о чем речь. Детектив пояснил: — Это детский приют, на Лэмбтон-стрит. Там есть один парень, Арт, спроси его и скажи, что я тебя послал. И все-таки: к чему это относится?

Я улыбнулся:

— Все к той же истории, когда мэр получил по рылу.

Лэмбтон-стрит находилась неподалеку от ресторана, поэтому я решил дойти пешком. Приют «Уиллоуз» располагался между магазином, в котором продавались футболки и постеры для подростков, и лавкой одной кореянки, где на витринах были выставлены тысячи разнообразных бусин для людей, самостоятельно изготавливавших себе украшения.

На тротуаре напротив приюта слонялись подростки. Двое из них — с темными волосами, в которых проблескивали розовые и фиолетовые пряди, — были одеты в черное. Их брови и губы украшали бесчисленные серебряные гвоздики и колечки. Все прочие были одеты во что попало. Казалось, что они ушли из дому, накинув на себя первое, что подвернулось под руку: рваные джинсы, футболки, кроссовки. Одна из девочек стояла на тротуаре босиком. Единственное, что объединяло всех ребят, — исходившее от них ощущение заброшенности. Ведь все они оказались тут потому, что никому не были нужны.

Я зашел внутрь приюта. В холле стояло с десяток столиков вроде тех, что бывают в кафе, пара игровых автоматов. На стене висела доска с объявлениями о том, где дети могли бы переночевать или найти временную работу. В дальней стене была ниша, через которую сотрудники кухни передавали еду.

У противоположной стены располагалась конторка, отдаленно напоминавшая ресепшен в захудалых отелях. Мужчина лет сорока стоял, склонившись над какими-то бумагами, на щеках его красовалась двухдневная щетина. Подойдя поближе, я заметил, какой у него усталый и изможденный вид.

— Извините, — начал я. Он поднял голову, но по-прежнему стоял согнувшись и опираясь на локти. — Я ищу Арта.

— Вы нашли его. А что случилось? Дети перегородили проезд?

— Нет. Барри Дакуорт сказал, что вы могли бы мне помочь.

— Вы полицейский?

— Нет. Я пытаюсь узнать, что случилось с одной молоденькой девушкой, которая могла приходить к вам.

— Дайте подумать. Вы ищете свою дочь?

Я покачал головой:

— Нет. Не мою. Другого человека.

— Вы детектив? Разыскиваете пропавшего ребенка?

— Нет. — Я почувствовал, как внутри нарастает раздражение. — Все не так. Просто я встречал этого человека пару лет назад. Пытался помочь ей, но, возможно, не приложил достаточных усилий.

— Вы знаете ее имя?

— Шерри Андервуд.

Арт кивнул. Я ожидал, что он хотя бы немного подумает, попытается вспомнить.

— Да, я помню ее.

— Она приходила в этот приют?

— Да, было дело. Шерри жила здесь некоторое время. Но потом ушла. Как и большинство ребят здесь. Даже не забирают письма, которые им сюда присылают.

— Что вы знаете о ней?

— Послушайте, я здесь действительно стараюсь помочь детям, а не сбагрить их в руки родителей или других людей, которые сначала поиздеваются над ними вволю, а потом выкинут за ненадобностью.

— Вы меня не так поняли. Мне необходимо знать, что с ней случилось.

— Я почти ничего про нее не знаю. У нее была бестолковая мать, отец с ними не жил. Она делала взрослым мужикам минет и позволяла трахать себя, чтобы заработать на еду. Когда я видел ее в последний раз, она была под кайфом. Многие уличные ребята подсаживаются на наркотики. Вы, наверное, тоже предпочли бы наркотический бред подобной жизни. Я с удовольствием рассказал бы вам о ней, но мне просто нечего сказать. Что еще вы хотите знать?

— Вам известно, что с ней случилось после того, как она перестала приходить сюда?

— Вышла замуж за принца и счастливо живет с ним. Слушайте, я не знаю. Пытался найти ее, делал все возможное, но нас здесь работает всего пять человек; у меня даже сердце начало болеть от напряжения. Мы изо всех сил стараемся помочь.

— Конечно. А как насчет мужчин, которые могли быть ее клиентами? Вы не знаете кого-нибудь из них? Вы никогда их не видели?

— Если бы она попыталась заняться проституцией здесь, мы выгнали бы ее. Но иногда я видел, как она считала деньги и записывала что-то в свой маленький блокнот.

Кажется, я знал, что это за блокнот. Когда-то сам написал там свое имя и телефон.