Сны. Начало

Глава 14

Меж тем группа шла и шла вперед. Остановки практически не делали. Лишь пару раз присели, затихарились в невысоком подросте кустов, что росли вдоль тропы. Первый раз Плехов так и не понял, что насторожило дозор, а второй раз, один из бойцов дозора, повернувшись к основной группе, показал два пальца, приложенных к нижней губе. Даже до Евгения дошло, что впереди тропу пересекала стайка кабанов.

Потом они остановились в неглубоком распадке, обильно заросшем кустами орешника, перекусили и чуть отдохнули. Бойцы основной группы сменили «фишку», залегшую с двух сторон по краям этого оврага. После того как поели и эти разведчики, оправились, подтянули снаряжение и двинули дальше.

Плехову сложно было судить, сколько уже прошла группа – они шли то вверх по склонам, то вниз, петляли вслед за тропой, иногда, по непонятным сигналам от Мещеряка, они сворачивали с тропы и пробирались напрямую через лес. Расстояний тут как будто и не было, как не было направлений – не к чему было привязаться взглядом. То склон горы, то кусты, то деревья. Но «разведосы» шли уверенно, как будто бывали здесь не раз, и не два.

В одном месте, по сигналу «Мещеры», группа залегла, ощетинившись стволами в разные стороны, а Савельев прошел дальше, до присевшего у большого камня прапорщика.

На немой вопрос командира, «прапор» кивнув на небольшую полянку впереди и чуть слева, негромко, почти шепотом, пояснил:

- На «дневке» кто-то стоял. Дня три назад. Человек пять-шесть, не больше.

По команде Савельева, два бойца дозора прошлись, пригибаясь и приседая по краю полянки, и один из них, вернувшись, доложил:

- Пятеро, похоже. Не наши, скорее – «чехи». Ушли вон в ту сторону. Вон там…, - кивнул боец, указывая направление, - И вон там – две «растяжки». «Эфки».

«Мещера» сплюнул, пробормотал:

— Значит, не «чехи». Папуасы какие-нибудь…

Савельев был согласен с прапорщиком – местные, без особой нужды, вот так – «надурничку», минировать бы не стали. Мало ли кто тут пойдет? Тропа рядом, а «подрыв» какого-нибудь пастуха или ребенка – местным оно надо? Они может живут где-то рядом в ауле.

«Не… точно не местные!».

- Зашевелились, «бандерлоги»! – чуть задумавшись, сказал «группник».

- Да что тут думать-то? Они куда-то на равнину стягиваются. Либо к Аргуну, либо потом чуть левее уйдут – к Грозному. Там их надо поискать, наверняка уже какая-то часть там собралась. А мы тут по горам ноги сбиваем, ищем непонятно чего…

Было за «Мещерой» такое – поворчать любит.

- Ладно… Полянку обходим слева, и идем на тот водопадик, помнишь, Мещеряк?

Прапор кивнул.

«Значит и правда не раз они уже здесь бывали! Уверенно места знают!» - сделал вывод Плехов.

Потом они довольно долго поднимались по склону, нарезая серпантин. Вблизи верхушки горы расположились на передых. Савельев снова ушел вперед, присоединившись к Мещеряку, который, замаскировавшись в низких кустах на вершине, разглядывал в бинокль лежащий впереди спуск и распадок с текущей в нем речкой.

«Поганый участок! Нечастые кусты по склону, в которых не спрятаться толком, склон метров двести. Если что – назад, наверх быстро не убежишь. Вправо или влево обходить – запаришься. Это километра три-четыре в обход топать. Вот и думай – двести метров вниз – легонько, или четыре «кэмэ» в обход!».

Плехов прислушивался к мыслям старлея, про себя полагая правильным пойти в обход. Но вмешаться он не мог, оставаясь сторонним наблюдателем без права голоса. Он понимал и раздумья командира – люди уже несколько часов топают по сложной, сильно пересеченной местности и усталость накапливалась. Сам Савельев чувствовал, как проснулась и начинает нарастать боль в ранее раненом плече. Давит на плечи «лифчик», ремни «эрдэшки» тоже принимают в этом участие.

«Речка еще эта, долбанная! Весна, разлилась широко. И это еще с перевала толком вода не пошла! К середине мая тут вообще не пройти будет. Да и сейчас переходить речку вброд, по камням, в холодную воду лезть? А – надо! Вон уже тот склон видать, где мы забазироваться должны. Но еще часок топать придется, в мокрых берцах!».

Мещеряк подал голос:

- Прямо надо идти. Тихо вроде бы все. А справа или слева обходить – там тоже хорошего мало. Дорога вдоль реки идет, петляет, как бык поссал. Открытых участков - хватает, с того берега – будем как на ладони!

Савельев кивнул, повернулся и рукой подал знак – «Вперед!». Бросил Мещеряку:

- Давай со своими помалу. Мы сверху, прикрываем!

Расположившись наверху и выбрав позиции, группа смотрела на противоположный берег этого ущелья и на то, как дозор быстро, но не торопясь, спускается вниз. Замыкающие, расположившись чуть ниже, оглядывали тропу, по которой они поднялись сюда и бдели вправо и влево. Вот Мещеряк с бойцами спустились вниз, до дороги, коротко прошли по ней туда-сюда. Прапорщик поднял руку и дал отмашку – «норма!».

Внизу, уже в пойме реки, был небольшой холмик, вытянутый по руслу. На нем и прилегли бойцы дозора, контролируя близкий уже к ним противоположный берег и подходы по ущелью в обе стороны. По команде Савельева группа по трое начала спускаться вниз.

Плехов чувствовал, как «замандражировал» командир. Момент такой – сейчас можно их застать как со спущенными штанами! Но прошла первая тройка, потом, со второй спустился и сам «группник». Все было спокойно. Мещеряк со своими пошел вперед к броду. Савельев, обернувшись, подал команду, и замыкающие начали спускаться вниз.

«Вслуч-чего там посередине есть небольшая площадочка, с камнями по кругу. И кустики в наличии!».

Савельев сам, проходя вниз, отметил, что на двухстах метрах спуска это единственное место, где можно залечь, зацепиться.

«Позиция, конечно, говно – ни влево, ни вправо, ни вверх, ни вниз – никуда не уйти. Но все же лучше, чем на почти открытом склоне!».

Замыкание – парни опытные, сами поняли, и залегли на упомянутой площадке. Савельев кивнул одобрительно и повернулся вперед. Мещеряк уже переходил реку. Один из бойцов, выйдя из воды, продвинулся вперед почти до опушки леса, и присев на колено вглядывался в сумрак чащи.

«Нормально, нормально! Вот и все, перешли. Заходят под деревья!».

Плехов, хоть и был только сознанием в теле Савельева, чувствовал напряжение старлея. Это напряжение передалось и ему. Нервы звенели как натянутая струна. Но Савельев чуть выдохнул и махнул рукой следующей тройке на выдвижение.

Но не успел «Большой», подхватив «пэка», полностью выпрямиться, как под деревьями, невидимые сейчас загрохотали автоматы дозора. И сразу к ним присоединились…

«Один… два… бля! три! Да больше!».

Савельев в голос подал команду:

- Занять оборону! «Большой», прикрывай «Мещеру», сейчас отходить будет!

А в голове сполохом мелькнула мысль:

«Если успеют отойти, если смогут!».

Уж больно там резко и сразу пошел «накат». И автоматы лупили не выверенными, расчетливыми «троечками», а длинными. Так, когда – нос к носу, неожиданно…

Припав к большому камню на вершине холмика, Савельев с болью вглядывался вперед – под своды этих больших деревьев, но ничего не мог разобрать. Но вот пробно грохотнул короткой очередью «Большой» — значит кого-то засек там, впереди. Старлей лежал чуть ниже и правее и сейчас ничего впереди разглядеть не мог.

«Ага! Вот вы где, бляди!».

Едва видимой тенью мелькнул один силуэт, второй, а вон и третий – чуть дальше и глубже в лес!

- «Сава»! Связь! Передавай – у меня «контакт». «Бородатых» до двадцати-двадцати пяти! Координаты… Сам не отойду, прошу поддержки «крокодилов».

И приложившись к прикладу – «Двадцать два! Двадцать два!». «Двадцать два тебе, блядь такая!».

Чуть выдохнул с облегчением – выкатился из леса Мещеряк, подбежал к реке, но – грамотный! Переходить ее не стал, ушел правее и занял позицию в прибрежных камнях.

Савельев даже восхитился – «Сука какая! Влет усек, что за теми камнями его с того берега не взять! А ближе подойти, чтобы гранатами закидать – мы не дадим!».

Из-под деревьев выскочил второй боец. Припадая на правую ногу, тоже добежал до речки и залег среди камней, включился в перестрелку. А вот третий… Третий добежать не успел, упал в нескольких метрах от деревьев.

Ду-ду-дух… ду-ду-дух… - грохотал пулеметом «Большой».

- «Второй»! – крикнул Савельеву «Сава», подбежав пригнувшись поближе, - «Вертушки» будут плюс двадцать-тридцать!

«Где-то на облете неподалеку были! Это хорошо! Но вот и эти двадцать-тридцать минут – попробуй тут посиди!».

А перестрелка все ширилась и нарастала по силе.

«Да хер там – двадцать-двадцать пять! Судя по плотности огня – пятьдесят, а может и больше!».

Савельев был сосредоточен. В численности противника он, похоже, попал пальцем в небо! И позиция такая, мать твою! На этом «пупе», пусть и с камнями и кое-какими жидкими кустиками им долго не протянуть! Прижмут и обойдут слева! Хоть речка «абреков» притормозит! Справа пока их держит «Мещера» и второй боец.

«Блядь!».

Бросив взгляд, старлей увидел, что второй боец лежит в камнях, уткнувшись лицом в землю. Сзади, от замыкания, тоже били очередями.

«Похоже им сверху лучше видно! Но сейчас «духи» начнут подствольниками обкладывать!».

Угадал! Сначала хлопнула одна граната подствольника – позади, на дороге. А потом – хлоп! Хлоп! Хлоп! И все ближе, бляди, кладут!

- Снайпер на одиннадцать! – подал голос Костя, крикнув откуда-то слева.

Савельев перекатился чуть дальше вправо, выглянул из-за камня.

«Где ты, блядина? Где ты можешь быть? Ага…».

Кто-то из бойцов дал указание трассером. Савельев рывком стянул со спины тубус «мухи», раздвинул, вытащил чеку. Еще раз выглянул…

«Ага! Понятно! Вот где-то тут эта сука сидит!».

Приподнявшись на секунду, поймал в рамку прицела кусты, где мог «затихариться» «чех».

- Выстрел! – скорее для себя и по привычке скомандовал.

Но вот лечь – не успел! Сзади опять захлопали гранаты подствольника и бедра, и голень обожгло.

«Суки! Какие умелые, блядь, попались!».

Старлей кинул взгляд назад, на ноги.

Никаких алых струй, и это – хорошо. Значит посекло несильно. Перевязаться бы, да где тут!

Услышал, как «Большой» рявкнул:

- «Сава» - двести! Рация – в хлам!

«Блядь, блядь, блядь!!! Нет у нас радиста и рации! Выходит – не достал я этого снайперюгу!».

Плехов - как железом по стеклу - услышал скрежет зубов Савельева.

«Где же «вертушки»?» — это уже была собственная мысль Плехова. Он был никакой ни солдат, в подобном никогда не участвовал, и сейчас с оцепенением смотрел, как гибнет разведгруппа. С оцепенением, но и с непонятным прежде чувством – мужики не сдаются, делают свою работу стиснув зубы.

Похоже, кровопотеря все-таки давала о себе знать – было заметно, как медленнее двигается Савельев, да и мысли его потеряли прежнюю четкость. Старлей стрелял короткими очередями, менял магазины. Дополз до «Большого», который лежал, привалившись к пулемету и стащил того пониже, за бровку холма. Потом «группник» дополз до радиста, и вытащил из «лифчика» запасные магазины.

Уже смутно Савельев слышал стрекот винтов, видел, как кто-то из бойцов хлопнул красную ракету в сторону «бармалеев». Загрохотало совсем рядом. И это – радовало его. А потом свет погас…

- Я тут опять запрос организовал, да сам покопался в сводках старых, - продолжал разговор Карпов, - Так вот… Никакого старшего лейтенанта Савельева в штате Псковской дивизии никогда не было. И «пэвэдэ» сводного полка дивизии располагалось в девяносто шестом году совершенно в другом месте. Нашел старшего лейтенанта Савина. Но тот был в составе Майкопской бригады, и погиб в январе девяносто пятого у железнодорожного вокзала в Грозном. Вот… Рязанское училище заканчивали несколько Савельевых, но – года не подходят, да и все остальное.

Карпов положил на стол папку:

- Сам потом почитаешь. Так что… Это не наша реальность, Евгений. Если это тебя немного успокоит. Я могу тебя понять. Пережить такое… Но, еще раз – либо это не наша реальность, либо это… твое воображение сыграло дурную шутку.

Плехов молчал. После пробуждения он вообще больше молчал. Если речь не шла о работе с оператором. Там не помолчишь – Алла выспрашивала все подробности, фиксируя все на видеокамеру и диктофон. Но, похоже, и ее не оставило равнодушной услышанное – Плехов видел и чувствовал, что отношение к нему женщины в чем-то изменилось.

- Я вот думаю… В первый раз я делал все сам. Ну как сам… Ту же гранату подготовил к броску – не сам. Я вообще не знал, как она взводится. Мышечная память похоже. Но двигался-то я сам! А здесь я был как сторонний зритель.

- Да, согласен, непонятно. Алла сказала, что по показаниям оборудования, и твоим словам – боль от ранения ты чувствовал? – спросил Карпов.

- Чувствовал. Хотя не уверен, что настолько остро и сильно, как чувствовал ее Савельев. Вообще… все как-то странно. Не ожидал я такого…

- М-да. Два первых опыта и заканчивается все предельно плохо, - кивнул Карпов, - Даже не знаю, что сказать. Обычно сны – половина на половину, по крайней мере. А тут… Хотя, согласись, статистику мы еще не наработали.

«Наверное он боится, что я откажусь от продолжения сотрудничества. А я – откажусь? Не уверен. Да, сны, конечно, мне приснились те еще. Но может и правда – дальше будет лучше? Хоть в чем-то!».

- Мне отдохнуть надо бы! – перевел взгляд со стены на начальника Плехов.

- Само собой! Вот закончите с Аллой все отчеты и отдохнешь. Отдохнешь, встряхнешься, пообщаешься с подругой. Тебе нужны положительные эмоции. Евгений, не стоит делать выводы по первым двум, пусть и не совсем удачным опытам.

Инструктор Илья парень был тактичный, и погрузившегося в раздумья и воспоминания Плехова особо не доставал. Но видя, что Евгений «встряхнулся», начинал пичкать методами и способами приведения тела в надлежащий порядок. Он вообще, похоже, намеревался привести парня в вид, который считал правильным.

- Женя, качай пресс! – указывал инструктор Плехову на живот.

- Да у меня вроде бы ничего лишнего здесь нет! – удивился Евгений.

- Пока нет. Но, если не заняться – будет. Да и вообще, кубики пресса бабы любят!

Плехов смеялся и отшучивался:

- Вообще-то бабам нравятся и крепкие мужские задницы.

Илья кивнул:

- Правильно! То есть и ягодичные надо качнуть. И вообще, ноги у тебя вроде и неплохие, спортивные, но объема бы добавить не помешало бы.

- Как тогда совместить объем бедренных и икроножных, если ты говоришь – скакалку забывать не следует. В рукопашестве и ногомашестве прыгучесть же больше ценится?

- Баланс! – инструктор с важным видом поднял палец к потолку, - Перемежаем силовые с кардио. Вот тебе и объем повысится и прыгучесть!

- Вроде и парень ты подкачанный, и удар… есть. Но вот не очень-то он у тебя поставлен. Говоришь по груше стучал в школе? – скептически оценивал его Илья.

- Немного. И не в секции, под присмотром тренера, а у приятеля во дворе. Потом еще немного ходил в универе за занятия. Но тоже – не назвал бы это занятиями. Времени на учебу уходило много – я был хорошим студентом.

- А чего в секцию в школе не ходил? – допытывался Илья.

- Со здоровьем у меня в то время были проблемы. Не взял меня тренер. Вот приятель и показывал чуток из того, чему его учили.

- А в универе что за секция была? – хмыкнул инструктор.

- Знаешь, тогда только в моду входили все эти русские стили боя…

Илья хмыкнул снова:

- Поди и деньги платил?

- Нет. Там один из физруков занятия вел. Больше «бла-бла-бла» и все такое – про славян, великих воинов и прочую тряхомудию про древних и правильных богов.

- Понятно. Значит так, бойцом я тебя не сделаю, это очень плотно заниматься надо, но предлагаю вот что… Ты, кроме тренажеров и «железа» все одно должен «кардио» делать. Вот я тебе и накидаю что и как. Скакалочка там, та же груша. В общем, программу составлю, чтобы ты на улице совсем уж «лошком» не выглядел. Лады?

- Окей…

Юльку он приехал встречать чуть раньше, чем было нужно. Побоялся «встрять» в пробку и опоздать, а получилось докатить до Шереметьево довольно быстро. Послонялся по зоне прилета, поглазел на встречающих, лениво осмотрел ассортимент ларьков.

«Интересно! Вообще не понятно – зачем тут нужны ларьки? Или они полагают, что люди – только с самолета и побегут «затариваться» всякой ерундой? Да еще и за такие цены?».

Цены в аэропортах и железнодорожных вокзалах вообще дико удивляли Плехова всегда. Откуда и что берется в местном ценообразовании? Его величество рынок сюда, наверное, и не заглядывал. А хозяевам этих ларьков и невдомек вовсе, что немного дальше привокзальных площадей имеются другие магазины, где ценник был в три, а то и в четыре раза ниже здешних.

«И ведь покупают люди! Матерятся, возмущаются негромко, но – покупают! Опять же, вопрос – а чуть потерпеть и купить дешевле – религия не позволяет? Или «ужзамужневтрепеж?».

Подруга вышла павой, катя за собой за ручку небольшой чемодан.

Плехов невольно разулыбался:

«Хороша! Даже после перелета, нервотрепки аэровокзала – хороша!».

Он обнял подругу, с удовлетворением отметив завистливые взгляды мужчин вокруг.

- Привет, радость моя! – даже позволил слегка опуститься одной руке чуть ниже, чем полагалось по нормам приличия.

- Привет! – засмеялась Юлька, - Ну докладывай – соскучился?

- Ты даже не представляешь как! – и сейчас Евгений ничуть не лукавил. Он был и правда очень рад видеть эту черноокую красавицу.

- Х-м-м… чувствую, что не врешь! Молодец! – подруга тоже не удержалась и тиснула его за задницу.

- Устала?

- Да вроде и нет. Что тут лететь-то – два часа и здесь! – Юлька пожала плечами и передала ему ручку чемодана.

- Ко мне? – посмотрел Плехов на подругу.

- А ты хочешь, чтобы мы поехали к тебе? – снова улыбнулась Юля.

- Еще как хочу! – уверенно кивнул Евгений.

Женщина засмеялась и согласилась:

- Тогда – поехали!

Когда она вышла из ванной комнаты, у Плехова все уже было готово и стояло на столе.

- Смотри-ка ты! Догадался, что мне в командировке надоедят все эти изыски кавказской кухни! – с удовольствием разглядывала расставленные на столе кушанья Юлия.

- Поэтому – «Том-Ям», «Кхау Сои» и еще… эта хрень из курятины. Никак не запомню ее название! – ткнул пальцем в стол Евгений.

- Массаман Карри, бестолочь! Чего тут запоминать? – хихикнула подруга.

— Это ты у нас уже «обмасквичилась», а я еще так… мальчик из деревни! Ко всему этому я купил бутылку «Шардоне», потому как на большее моя фантазия не простерлась! – заключил Евгений.

- Пойдет! – махнула рукой Юлька.

За столом Юлька поинтересовалась:

- Ну, что у тебя тут происходит?

Плехов рассказал ей о его грядущем назначении старшим референтной группы:

- В понедельник начинаем передавать дела Гладышеву. Черткова и Денис уже все подготовили.

При упоминании Светки, подруга чуть поморщилась:

- Все-таки забрал с собой эту рыжую…

- Юль! Светка и юрист грамотный, а как аналитик – меня запросто за пояс заткнет!

Подруга вздохнула:

- Надо как-то выбрать время, поговорить с этим аналитиком.

Плехов вздрогнул:

- Юль…

- Да успокойся ты! Не собираюсь я ей физиономию царапать. Просто посидим как-нибудь в ресторане, да поговорим по-женски! – пихнула его в бок Юлька, - А то оглянуться не успеешь, а в гости к Женечке придется в очередь записываться. Ничего, мы разграничим сферы влияния.

Плехову стало как-то неуютно.

- А Гладышев этот значит – дождался своего. Вот же говнюк! – процедила Юля.

«Какая все-таки репутация у Лени сложилась! А ведь всего три года хмырь в конторе отработал!».

Через некоторое время они лежали в развороченной кровати, и Юлька потребовала дальнейшего отчета:

- А что с твоими командировками? Ну… туда! – неопределенно мотнула головой Юлия.

- Нормально… Неделю назад вернулся. А потом мне отгулы эти дали.

- А ты, я смотрю, эту недельку в спортзале пропадал, да? – погладила его по груди и ниже подруга.

Плехов рассказал о своих занятиях и абонементе.

- Надо будет как-нибудь тоже с тобой сходить, посмотреть, что там и как! Ладно… это все – потом! А пока… Ну давай же – обними меня! Покажи еще разок, как соскучился!

Плехова уговаривать было не нужно. И что там разок? Если подругу месяц не видел! А уж с красотой Юлии Михайловны, ее темпераментом и умениями – вышло далеко за границы заявленного!

«Разок? Как же! На разок мы бы и размениваться-то не стали! Как надо – с чувством, с толком, с расстановкой!».

Евгений в который уже раз поглядывал на подругу и сам себе завидовал. Все-таки роскошная баба эта Юлька! Все при ней: и мордаха, и фигура, и темперамент.

«А Светка? А что Светка? Светка тоже красавица, но совершенно другая. При всей ее веселости, она более чувственна, чем темпераментна. А Юля – что-то с чем-то! Жгучий перчик! Здесь не секс, а какие-то бои без правил. Не на жизнь, а на смерть? Да нет, не так. Больше похоже на какое-то соревнование – по длительности, разнообразию и эмоциям. Кто быстрее сдастся. И Юлька любит в этом деле брать бразды в свои руки!».

- Ты когда на меня так смотришь, я голову теряю! Все внутри вскипает! – заявила лежащая сейчас на нем брюнетка и, не отводя взгляда от его глаз, начала сползать вниз, - Продолжай так смотреть, не отводи глаз…