Сны. Начало

Глава 17

Коня ему помогли выбрать. Участвовал в этом Некрас, и пара привлеченных им местных казаков, из тех, кто постарше, поопытнее. Конь был хорош! Вороной «кабардинец», с сухой, чуть горбоносой головой и широкой грудью. Злой как черт!

- Карош конь! Ай, какой карош конь! Огонь! Шайтан, а не конь! – нахваливал коня продавец, наголо бритый татарин в потертой черкеске.

«Татарами здесь называют всех кавказцев-мусульман, без разбора!» - пояснил для самого себя воспоминания Плещеева Евгений.

Казачки вместе с Некрасом долго щупали ноги коня, разглядывали зубы, негромко переговаривались, покрикивали на «товар», когда он, злясь, начинал скалиться и перебирать ногами.

- Не балуй, черт! – прикрикивал на коника Некрас.

Продавец-черкес упорно торговался, но покупатели сообща сбили цену до ста пятидесяти рубликов.

«Это при том, что крестьянская лошадь стоит от силы шестьдесят, охренеть!» - подумал Плехов.

Казачье седло и упряжь брали здесь же, на рынке.

- Хороший коник, ваш-бродь! – заверил Плещеева один из казаков, - А что дурит, так, то он молодой еще. Ничё! Обратаете!

Дав Некрасу с помощниками рубль на трактир, Юрий с некоторой опаской поехал на вновь приобретенном скакуне домой. С опаской – потому, как и в полку, и в юнкерской школе ему доставались лошади все больше хорошо объезженные, покладистые, да и более возрастные, чего там скрывать. А здесь… Но конь, к его удивлению, вел себя прилично, хотя и косил глазом, выгибая красивую шею.

Зато потом Плещееву пришлось с ним помучится. Не один раз ему довелось собирать пыль и грязь с земли, пока занимался выездкой нового коня. Но ничего, потом как-то приноровились они оба друг к другу, признакомились. Жеребец так и остался – Чертом.

В течении осени и зимы, Плещееву не раз и не два пришлось ездить этим маршрутом – Пятигорск-Владикавказ и назад. Даже до Тифлиса разок прокатился. С наступлением осенней мокряди, а позднее и холодов, более опытные офицеры всякими способами, находя разные причины, отбрыкивались от подобных поездок. А Плещеев – не отказывался, понимая, что ему нужно заглаживать неудачное начало карьеры, зарабатывая положительные характеристики у начальства.

Благо что зимой все эти «пострелушки» и прочие «газаваты» несколько поутихли. Сейчас вообще зимой не воюют! Даже такой зимой – южной, кавказской. Но все же по пути от Моздока до «Владика» и назад приходилось держать ушки топориком – всегда неспокойная Чечня была рядышком, за перевалом.

Ночевки были организованы в имеющихся по пути укреплениях – где просто блокгауз, охраняемый парой десятков солдат с унтером во главе, спрятанный за каменной кладкой стены и способный вместить на открытых площадках весь невеликий караван, а где и в уже разросшемся вокруг такого поста небольшом селении. Такие шверпункты были разнесены по трассе на расстоянии дневного перехода пешей колонны, то есть верст двадцать пять-тридцать, не более.

Находясь в Пятигорске, по причине общей нелюдимости Плещеев больше занимался собой, своим развитием. В картах он был неудачлив, а от того не игрок; вино пить – зарекся; с женщинами здесь было все плохо. Мало их было здесь, тем более зимой. Развлекался фехтованием – Некрас нашел парочку казачков из рубак опытных, известных в этой местности. Патроны к пистолетам и штуцеру сжег почти все. Пришлось отписывать папеньке с нижайшей просьбой. В общем – работал над собой!

В моменты, когда накрывала меланхолия – лежал на кровати, бренча на русской семиструнной гитаре. Оказалось, что у Юрия имеется неплохой баритон! Да и гитарой он владел неплохо.

В поездки Некраса старался со собой не брать – ворчлив оказался старый гусар. Все ему было не так – и места, дескать, дикие; и погода – отвратная, кости и старые раны – ноют; места стоянок и ночевок – плохие, неприспособленные.

«Ну и пусть! Зато он дома пришелся вполне к месту – и порядок в комнатах содержит, и мундир всегда почищен, да и пищу, пусть не особо казистую, простую, но сытную – готовить вполне умеет!».

Сон не принес с собой ожидаемых адреналина и нервов. Был хоть и довольно интересен с точки зрения истории и этнографии, а также бытовых зарисовок, но особо бурных событий в себе не содержал. И это было хорошо – для Плехова. А то он уже и побаиваться стал, залезая в ванну с гелем.

Процесс передачи дел Лене Гладышеву с самого начала вполне ожидаемо зашел в тупик. Леня решил сразу поставить себя начальником, а потому стал придираться к планам, справкам и схемам по делам, которые составила Черткова. Светка разозлилась, и предложила «москвичу» самостоятельно готовить дела к процессам. Пришлось вмешиваться присутствующему на совещании Ганину, который утихомирил претензии нового старшего группы.

- Вячеслав Дмитриевич! Я считаю, что Светлана права: если Леониду не нравится состояние дел, что, в общем-то, странновато – учитывая, что по некоторым из них он сам и работал… То что или кто мешает ему вникнуть в каждое, и составить уже свой план работы? А эти справки… Да пусть хоть в корзину выкинет! – поддержал подчиненную Плехов.

При этом он, положив ладонь на руку Чертковой, придержал вскинувшуюся было девушку, взглядом постарался успокоить ее.

- Давайте так! – взял слово начальник отдела, - Планы и справки выкидывать никуда не надо. Я их посмотрел, вполне толково составлены. Ты, Леонид, давай без эмоций! Тебе тащить этот воз в дальнейшем, и нужно быть конструктивным. Евгений Николаевич! Вас и ваших помощников я задерживать не буду, идите, занимайтесь своими делами. Будем передавать дела. Со всеми вопросами - в рабочем порядке. Вы же не против периодически консультировать Леонида и юристов группы? На первых порах? Ну, вот и славно! Евгений! Зайди к Иванову, похоже вам уже работа появилась.

Заместитель руководителя выдал Плехову задание на сбор материала и проведения анализа по юридической составляющей работы группы компаний. Евгений внимательно просмотрел перечень предприятий и организаций.

- Петр Васильевич! – задание ему показалось несколько… чреватым, - Вы понимаете, что эта группа, она по факту принадлежит «N» и его соратникам?

Иванов поморщился, пожевал губами, потер подбородок:

- Понимаю. А что ты хочешь? Мне передали это сверху.

- Я, конечно, не сомневаюсь в непоколебимости и устойчивости нашей «конторы», только вот… Как бы конкретным исполнителям этого анализа не поплохело по результатам деятельности. Это же опять те самые пресловутые «башни»?

- Похоже на то! – согласился начальник, - Но есть запрос, и его надо исполнять. А по поводу того, чтобы к исполнителям не было претензий впоследствии… Я задам вопрос посреднику. Думаю – это решаемо. Безопасность вам и вашим подчиненным будут обеспечивать они. Ну и наше Управление безопасности в стороне не останется.

- Хотелось бы верить! – кивнул Плехов, - Что еще… Могут возникнуть потребности в кое-какой информации, касаемой финансовой составляющей этих… активов.

- К счетам компаний, понятное дело, никто из нас не полезет. А вот по открытым финансовым проводкам, налогам и сборам, а также прочей общей аналитике… Готовь запрос, я согласую его с Тумашевской. По всем правилам надо бы какое-то оперативное прикрытие подготовить всей этой вашей деятельности. Надо подумать…

- Петр Васильевич! В оперработе ни я, ни мои подчиненные – ни ухом, ни рылом. Сами понимаете – мы юристы гражданские, не опера, и уж тем более – не боевики из ДРГ.

- Да понимаю я все! – отмахнулся Иванов, - Честно сказать… Мне самому этот запрос не очень нравится. Влезать во все эти игры… Я еще и с Николаем Петровичем по этому поводу переговорю.

«Николай Петрович – это наш главный «босс» Гайдамака. Х-м-м… на какой уровень я выхожу, а? Карьера лезет в гору. Гайдамака, скорее всего не особо-то и помнит, что среди юристов его «конторы» есть такой Плехов. Но Иванов прав – поставить в известность босса – надо, тем более что запрос этот и правда из рода странно «пахнущих». А что – и Иванов из мутных органов, и Гайдамака – тоже, по слухам, примерно оттуда же. Пусть начальство думает, у них головы большие, ума много, и денежное содержание – не в пример нашему. Нам самим бы не подставиться!».

- Срок исполнения данного запроса? – уже поднявшись со стула, спросил Евгений.

Иванов подумал и выдал:

- Давай так! Три недели. Оставим недельку на изучение результата и согласование с директором.

Плехов опешил:

- Как три недели, Петр Васильевич? За три недели – это только по верхушкам пробежаться, галопом по Европам! Что же это за аналитика такая будет?

Иванов хмыкнул:

- А тебя никто не заставляет всю их подноготную выворачивать. И родословную до седьмого колена – тоже. Общая аналитическая справка. Все!

По возвращению в свой, теперь уже родной кабинет Плехов выложил перед подчиненными информацию по предмету поступившей к ним работы. Денис остался спокоен, а вот Светка задумалась:

- Как-то нас… с места в карьер! Согласны, шеф? Что-то мне не очень нравится такое начало нашей работы.

- Свет! Я согласен, что есть некоторые вопросы по характеру нашей будущей деятельности. Я эти вопросы задал Иванову, он пообещал обсудить это с Гайдамакой. Но пока… пока давай-ка подумаем с чего начнем. Для начала, подготовь-ка запрос на аналитическую справку по финансам и экономике… вот этой компании, вот этого… да, пожалуй, и этого предприятия. Для начала – хватит. Плясать будем от печки!

Плехов указал в перечне компаний те, от которых он планировал оттолкнуться.

- Подготовишь запрос, Иванов согласует с Тумашевской, а Денис сходит к аудиторам, поговорит там, попросит, чтобы сделали побыстрее и покачественнее. Да, Денис? У тебя же есть там контакты?

Денис кивнул, не обращая внимания на улыбнувшуюся на слово «контакты» Светку.

«Дениска-то, после Светки, завел себе «шуры-муры» у аудиторов. Интересный парень – там хотя и есть очень симпатичные дамы, но характеры у аудиторов – сильно испорчены профессиональной деятельностью. Очень на любителя такое общение!».

Подумав так, Плехов про себя чуть не расхохотался – «А сам-то? Юлька – не там ли работает?».

Когда Ковалев умёлся визировать у зама подготовленный запрос и передавать его в канцелярию для регистрации… понятно, что есть электронная почта, но в электронке этот запрос может пролежать и день, и два, и три, а когда вот так – сразу и ножками, все можно сделать за час! А также сразу же созвониться с аудиторами, отнести бумагу к ним, переговорить со знакомыми, нацелить личным общением на работу быструю, качественную, не на «отвали». Они со Светкой уселись за один стол, плечом к плечу, бедро к бедру, и принялись отлавливать в сети открытую информацию по требуемым компаниям.

Открытой информации было – море. Понятно, что девяноста девять процентов этой информации впоследствии пойдет в утиль. Но кое-что интересное отловить таким образом можно. А потом у них имелись доступы к базам данных договоров, регистрируемых на определенных официальных ресурсах. И оттуда можно что-то подчерпнуть! Вот так, по ниточке, по сантиметру разматывать клубочек.

«Курочка по зернышку клюет, а весь двор в помете!».

Плехов отвлекся, ощущая своим бедром бедро девушки. И мысли трудовые, профессиональные несколько сбились и начали меняться на другие – несвоевременные, пробуждающие другие желания, далекие от выполнения порученной задачи. Похоже, что Светка что-то почувствовала, потому как чуть прикусила нижнюю губку, пряча улыбку.

Евгений покосился на нее, восхитился легким рыжим локоном у виска и, чуть повернув голову, слегка дунул, шевеля волосы и щекоча висок девушки.

- Балуешься? – почему-то шепотом, не отрывая взгляда от экрана, спросила она.

- Немного. Нам же не к вечеру эту справку готовить. Почему бы и не отвлечься немного? – ответил он.

- Что значит отвлечься? – улыбнулась Светка, - Ты мне тут глупости разные не предлагай!

Плехов, а за ним и девушка, покосились в сторону стоявшего у стены дивана.

- Ни-за-что! – отчеканив, покачала головой рыжая, хотя он не промолвил ни слова, - Даже не вздумай мне ничего предлагать! Это некультурно, невоспитанно, пошло, и крайне непрофессионально. И вообще – похоже на какую-то дурную американскую мелодраму. Или вообще из категории фильмов для взрослых.

- Если из этой категории, то мне следовало просить для тебя ставку секретарши! – хмыкнул Плехов, - А вообще… Вообще – я даже слова не сказал!

- А тут и говорить ничего не надо. Весь твой вид, и даже воздух вокруг тебя свидетельствуют только об одном – ты думаешь, что было бы неплохо завалить меня сейчас на этот диванчик! – протянула девушка.

- Согласен, было бы неплохо. Хотя можно ведь и по-другому. В тех фильмах, которые ты смотришь, там же по-разному практикуют! – подмигнув ей, ответил Евгений.

— Это с чего ты взял, что я смотрю такие фильмы? – возмутилась Светка, - Сам, похоже, смотрит, а на меня спирает!

- Но не я же первым про них вспомнил? – пожал плечами он, - А если про отвлечься… я вообще-то думал про кофе!

- Не ври! И про кофе не ври, и про то, что таких фильмов не смотришь! – пихнула его в плечо подруга.

- А ты – не смотришь, хочешь сказать? – фыркнул Плехов.

Светка сначала хотела возразить, но промолчала, а потом подумав, спросила:

- Слушай! А почему мы говорим шепотом? И вообще – ведем себя как подростки?

- А я не знаю. Может так интимнее? Или мы камер боимся? – также шепотом ответил он.

При упоминании о камерах, Светка машинально окинула взглядом стены под потолком, и отодвинулась от него на стуле.

— Вот умеешь же ты… Мне почему-то представилось, что в данный момент за монитором этих камер сидит Юля, и прищурившись смотрит, что происходит у нас в кабинете! – поежилась Светка.

- Не могу категорически отрицать такую возможность! – засмеялся он.

- Она приехала? – девушка встала, и прошла к кофемашине.

«Юбка на ней другая, но не менее хорошо подчеркивает ее попу, бедра и красивые ноги! И блузка белая приталена насколько это вообще возможно!».

- Приехала. Я ее встречал в субботу в «Шарике», - кивнул Плехов.

- У тебя дома, я надеюсь, хороший клининг? Моих рыжих и длинных волос она не обнаружила? – не поворачиваясь к нему, колдуя возле машины спросила девушка.

- Не знаю, она ничего не говорила! – легкомысленно заявил Евгений.

- А что она говорила?

- Ага! Боишься?! Знает кошка, чью мясу съела! – потер ладони Плехов.

- Ой-ой-ой… было бы там мясо! Тоже мне – нашелся… мраморная телятина!

- А говорила она, что ей надо пригласить тебя в ресторан, чтобы что-то обсудить по-женски. Это я так говорю – чтобы ты была в курсе и морально подготовилась к такому предложению. Чтобы это тебя не шокировало.

Светка развернулась, удивленно подняв брови, протянула:

— Это что – правда? Или ты так по-дурацки сейчас шутишь?

- Не… не шучу. Так и сказала. Но была спокойна, без внешних признаков гнева.

Девушка в задумчивости отмахнулась:

— Это ни о чем не говорит. Х-м-м… интересно! Неожиданно, конечно, но… интересно. А ты знаешь – я бы сходила с ней в ресторан. Даже как-то интригующе!

Когда Ковалев вернулся в кабинет, они сидели возле большого стола, пили кофе и болтали.

- Последний наш сеанс был очень интересен, в плане полученных показаний приборов и продолжительности временного периода, который ты запомнил, - говорила ему Алла, потом вздохнула, и призналась, - Ты знаешь, я до сих пор удивляюсь как можно в такой непродолжительный период сна впихнуть столько событий, разного рода воспоминаний и мыслей. Кусок жизни, прожитый этим Плещеевым. Карпов весь извелся, дожидаясь, когда тебя можно будет снова вызвать к нам. Он буквально бредит этими серийными снами! Фантазер и прожектер!

- А ты? Ты сама что думаешь по этому поводу? – спросил Плехов.

- Что я думаю? Я думаю, что это обрывки одного сновидения. Просто потом подсознание выравнивает все, сшивая эти обрывки в одно целое, - ответила оператор, - Но надо признать, что возможно он и прав, когда говорит, что можно комплексом разных способов навести сновидящего на повтор сна или его продолжения. Раньше у нас подобное тоже случалось, но далеко не всегда. Именно что – случалось, то есть происходило случайно. Да и повторы снов бывали с явными купюрами, или же – с измененными деталями. А вот получить более или менее длительное, последовательное видение – это и правда интересно.

- А чем это интересно?

- Ну-у-у… разным. Получается, что таким образом мы можем программировать сон, да и еще… Хотя… Нет, не будем забегать вперед, да и… неинтересно тебе такое! Там сложно все, а объяснить без кучи специальных понятий, определений, которые ты явно не знаешь, я не смогу. Помнишь утверждение, что сложно объяснять – просто, а вот просто объяснить – сложно! Вот, примерно так.

Плехов почесал затылок:

- И все равно я не понимаю – зачем все это? Если там что-то секретное, мозголомное – так и сказали бы. А так – тратятся кучи денег, привлекаются люди… Не понимаю. А когда я чего-то не понимаю, я начинаю раздражаться.

- Да зачем тебе задумываться над этим? – пожала плечами женщина, - Ты ничем не рискуешь, тебе платят неплохие деньги. Так что еще?

- Да не в этом дело! Да, меня все устраивает – зарплата, условия. Вот, оператор – красивая умная женщина, с которой очень приятно общаться. Карпов тоже интересный собеседник. Но не могу же я взять и выкинуть из головы мысль о смысле всего этого?

Алла улыбнулась:

- Ну и будь доволен, чего ты еще?

- Кстати! Я обратил внимание – ты новую прическу сделала. Тебе очень идет! И оправа другая – стильно! Вообще – очень хорошо выглядишь!

- Да? Спасибо. Только вот с волосами думаю – не ошиблась ли, отпустив их чуть ниже.

Плехов оглядел женщину:

- Не знаю. Я не великий знаток всех этих женских тем. Но мне – очень нравится.

Плехов подошел к ней вплотную и приобнял:

- Прямо вот… не могу себя сдержать, чтобы не выразить своего восхищения.

К удивлению Плехова Алла не стала отодвигаться от него, не пресекла это довольно невинное объятие, смотрела ему в глаза с интересом, чуть наклонив голову.

- И каково же будет это выражение восхищения? – спросила негромко.

Евгений чуть наклонился и коротко поцеловал ее в губы. Не почувствовал неприятия этого, поцеловал снова, более длительно. Губы у нее были мягкие и податливые. Пользуясь отсутствием негативной реакции, чуть подумав, опустил руки чуть ниже пояса. И опять никого возмущения!

«А попа у нее ладная. Небольшая, но – крепкая!».

И вроде бы даже отклик губ был, но…

- Все. Восхищение выражено, и оно было приятным, - уперлась ладошками ему в грудь Алла, - Я вообще не очень хорошо понимаю, зачем тебе это. У тебя красивая молодая подруга, а ты кобелируешь с пожилой женщиной. Или тот опыт со зрелой женщиной в подростковом возрасте так запал в душу? Так ведь и там ничего не было. Но фиксация произошла, так что ли?

Плехов вздохнул. Он и сам не очень хорошо понимал мотивов своего поступка. Да – красивая женщина, ну и что? Хотел он ее? Х-м-м… иногда. Но никаких сильных чувств точно не испытывал.

- Никакой фиксации не было. Просто… может и из-за тех воспоминаний, а может по какой-то другой причине, но я не оцениваю женщину по возрасту. Только по внешним данным и по ее привлекательности именно для меня. А сколько ей лет? Да какая разница?!

- Ты бы и с пятидесятилетней тоже мог бы?

- Х-м-м… У нас в «конторе» есть заместитель директора. Ей лет… да не знаю, сколько ей лет. Но за пятьдесят – точно. Выглядит она – очень хорошо. Если не приглядываться к некоторым деталям – лет на тридцать семь – сорок, не больше. Так вот… я сейчас не именно про нее, а в общем! Почему бы и нет! И еще… твои слова про пожилую женщину я сейчас воспринимаю как заведомое кокетство. Никакая ты не пожилая женщина. Да – зрелого возраста, но не более. Так что не накидывай себе года, не нужно!

- Все что ты сейчас сказал, говорит лишь о том, что ты неразборчив. Это возрастное, скорее всего. Хотя – тебе уже за тридцать, мог бы уже и более избирательным стать.

— Вот будет мне лет пятьдесят – обязательно стану! – кивнул Плехов, - А пока – что есть, то – есть.

- Отпусти меня, - потребовала Алла, и Плехов с некоторым удивлением понял, что он до сих пор удерживает ее за попу.

- Так вот… продолжая наш разговор. Я в последнее время подняла архивы, почитала кое-что, кое-что освежила в памяти. Лет эдак сорок-пятьдесят назад в научной среде бытовало мнение, что вот-вот и ученые совершат прорыв в познании человеческого мозга. Тогда столько разных мнений было, такой энтузиазм. Причем – и у нас, и за рубежом. Именно оттуда растут уши разнообразных методик и техник – и по развитию памяти, и по запоминанию больших объемов данных. Помнишь метод Илоны Давыдовой по изучению иностранных языков? Вот – это тоже оттуда. А еще проводились многочисленные исследования по разработке различных способов подстегнуть и мозг человека, да и вообще – организм в целом. Все эти транквилизаторы, боевые коктейли – тоже результат тех исследований. Было мнение, что лежа в капсюле можно учиться, заниматься спортом, расти во всех смыслах, как личности. Да ты встречал наверняка все это в фантастической литературе, не так ли?

Плехов кивнул:

- А что – это все и правда есть? Или – могло быть?

- Нет – это ответ на первый вопрос. А могло ли это быть? Кто знает? Скорее всего – что-то подобное вполне могло появиться. Но где-то мы свернули не туда. Конец семидесятых – начало восьмидесятых. Я не политик и не историк, мне сложно рассуждать, но… как-то очень быстро тогда были свернуты многочисленные и многообещающие контакты ученых у нас, и на Западе. Причем, здесь даже не скажу чьей вины в этом было больше – наших правителей, или тех…

Алла кивнула куда-то в сторону окна.

- А потом у нас это вообще задвинули в дальний угол. Или даже – в дальний чулан. А что сейчас у них? Скорее всего – тоже ничего хорошего. Это – если судить по других сферам научной деятельности. Там тоже… крошки подбирают. Те крошки, которые были наработаны еще в семидесятых, и даже раньше.

Женщина невесело засмеялась:

- Сознается впечатление, что тогда ученые подошли к чему-то очень важному. Даже не ученые, скорее всего, а вообще все человечество. Но кто-то решил, что этого не нужно, и развернул всех нас в другую сторону, в тупик какой-то.

Они помолчали. Потом Плехов предложил:

- Давай покурим в открытое окно? У меня снова коньяк есть.

Алла засмеялась:

- Но восхищение уже было продемонстрировано, потому не дури, хорошо?

Они сидели в комнате Плехова, не включая освещения, и в сумерках продолжали разговаривать.

- Так что, Карпов думает возобновить все эти исследования, оттуда – из семидесятых?

Зацепина усмехнулась:

- Там все происходило комплексно. К тем исследованиям были подтянуты куча институтов. Мы одни все это просто не потянем сейчас. Но он хочет проверить – не является ли воздействие твоих снов двусторонним? То есть, не только ты можешь влиять на развитие событий во сне, но и происходящее во сне – не влияет ли на тебя здесь. Если по-простому – ты занимаешься там каким-либо делом. На коне скачешь, саблей машешь, или там… французским владеешь – сможет ли это все перенестись тебе уже в реальности?

Евгений подлил по чуть-чуть в их бокалы. Женщина кивнула, благодаря:

- Тогда и такие исследования проводились. Ведь когда человек во сне бежит, сигналы мозга идут в мышцы, и они подергиваются. Если так – можно ли тебя, к примеру, тренировать хотя бы с более или менее заметными результатами. Вот это и мне интересно, а эти ваши всякие… орки, эльфы, и прочие гоблины.