Со мной летела бомба

ГЛАВА 16

…и направился в отдел.

Меня «повели» почти от порога.

Слаборазвитыми инспекторами Табанцева тут и не пахло. Меня вели профи. Не хотелось бы портить себе настроение, но это «наружка». То есть официальная слежка, с соответствующим образом оформленными документами. А раз так, то… То, черт меня побери, есть возбужденное в отношении меня уголовное дело!.. Либо в каком-то из возбужденных ранее я прохожу как контролируемое лицо. Я не ворую, в оргпреступных структурах не состою. Говорил же начальник отдела, предупреждал! Займись, говорит, Загорский, убийством этого… Как его?.. Ну, где баба евоная замешана. Займусь, конечно, но только после поимки убийцы Тена.

Так, экипаж вишневого «Форда» исчез. Меня «передали». В зеркало я наблюдал за тем, как за мной тащится серый «Фольксваген». Я высунул руку в окно и помахал. «Фольксваген» после этого, понятно, тоже исчез. Кто следующий?

Не успели. Я уже приехал.

Машина Обрезанова стояла, слегка припорошенная снегом.

— Ты чего это на ночь глядя? — приветствовал меня с сигаретой во рту Жмаев.

— Ты когда-нибудь сменяешься? — раздраженно ответил я.

Я сразу прошел в кабинет начальника уголовного розыска Максима Обрезанова. Может, он меня ждал, может, нет, да только не удивился. Кивнув мне головой, он потер ладонью глаза.

— Устал я сегодня.

Честно говоря, я тоже.

— Собирайся, Макс. Поедем в одно чудное кафе. Посидим, о делах наших скорбных покалякаем. Только учти, друг, если не найду ответов на все свои вопросы, уничтожу. Надоело мне дыхание горячее за спиной слышать да дерьмо чужое руками разгребать.

К моему великому изумлению, Обрезанов молча встал, достал из шкафа дубленку и надел на голову шапку. По полированной столешнице ко мне «приехали» ключи от его «Ауди».

— Банкуй. Чтобы не сказал, что я медленно еду и не отрываюсь от «наружки». Едь как надо.

Не много ли ключей за один вечер? Тем не менее ключи я сгреб и, пропустив начальника вперед, вышел из кабинета.

Я плавно притормозил у входа в кафе Бори Кармана. Вот здесь и поговорим. Я устал от недомолвок. Но больше всего меня коробит не факт отстранения меня от дела с последующим прекращением оного, а то, что ко всем, кто меня окружает, приходит беда. Леша дышит через трубки, Ванька потерял отца. Что будет следующим? Я потеряю Настю?

Знакомый верзила улыбнулся, едва заметно кивнув. Судя по направлению его движения, он пошел за Карманом. Пока он пропадал за кулисами бара, я наблюдал за Максимом. В отсутствии самообладания ему не откажешь. Спокойно разделся, выудил из кармана сигареты, покрутил головой, рассматривая интерьер. Сейчас ему врезать или немного подождать? Кем бы он ни был в этой жизни, он всегда останется для меня учеником. Это благодаря мне он сейчас греет кресло начальника УР. Может, он этого не понимает? У некоторых людей есть такая черта характера — забывать старые долги. А его долг как картежный.

А вот и Боря Карман. Честь и хвала его чуткости и пониманию ситуации. Я его не предупреждал, поэтому для него совершенно не понятно, с кем я явился. Боря лишь скользнул по нам взглядом и улыбнулся:

— Что прикажете подать?

Обрезанов приказал кофе без сливок, черный. Я приказал то же. Ну, вот и все. Наступил психологический момент задавания вопросов и получения на них честных ответов.

— Ты на кого работаешь, Обрезанов? — я отодвинул чашку с дымящимся напитком в сторону. — Только мозги мне не засирай. Я тебя умоляю. Максим, я прошу к себе немного уважения. Если мне что-то не понравится, разобью тебе морду. Мне сейчас плевать на чины и ранги.

Макс отхлебнул кофе. Кажется, он ему не понравился.

— Что ты хочешь, Сергей? Я расскажу все, о чем ты спросишь. Я сам устал от всего этого.

— Тогда скажи мне, друг любезный, кто подвиг тебя на телефонный звонок в квартиру Жилко? После твоего звонка произошла перестрелка. Знаешь, Максим, я проверил номер телефона по памяти аппарата. Там высветился твой номер. Случайность, правда? А как ее объяснить?

Обрезанов не побелел лицом. Он потемнел.

— Сергей… Как только ты выехал на адрес, я ушел в дежурку и держал с вами связь через радиостанцию… Ты разве не помнишь?

Настала моя очередь темнеть лицом.

— То есть… Ты хочешь сказать, что тебя не было в кабинете сразу после моего отъезда?

Макс смотрел куда-то в сторону.

— Суки…

— Это ты точно подметил! Только вот вопрос — кто? И у меня еще есть вопрос. Меня «пасут». Чья подача? Только не ври. Меня «ведут» не по частной просьбе, а в рамках какого-то уголовного дела.

— Если скажу, что не в курсе дела, все равно ведь не поверишь.

— Точно! Теперь уже не поверю. Видимо, зря я тебя сюда привез, — я на мгновение отвлекся, прокрутив в голове ситуацию, что могла сложиться в то время в кабинете Обрезанова. — А кто в тот момент мог быть в кабинете напротив, у начальника отдела?

Тот наморщил лоб. У меня сложилось впечатление, что бывший ученик наконец-то начал шевелить мозгами.

— Понятия не имею. Шеф заперся в кабинете с самого утра, — он вытянул из пачки очередную сигарету. — Я на самом деле не знаю, Сергей… Но ты должен мне верить. Я не способен на это.

— Верить? Тебе?! — я наклонился над столом так, что пар от кофе заскользил по моему лицу. — Ты, как последняя сука, сдал меня кабинетным крысам из комиссии — и сейчас просишь верить тебе?

Успокоившись, я отвернулся к стойке. Боря искоса наблюдал за нашим разговором.

Можно расставаться. Обрезанов больше не скажет ни слова. Или ему на самом деле нечего сказать, или он не может этого сделать.

Мы распрощались холодно.

Подгоню к Настиному дому «Лексус». Неизвестно, для чего он еще понадобится. Да и отдохнуть немного не мешает. Завтра мое мероприятие, не провести которое я не имею права.

После встречи с Обрезановым прошло что-то около получаса.

Что происходит, я понял не сразу…

Если быть более точным в выражениях, я вообще ничего не понял. Это сейчас, спустя некоторое время, я осознаю, что следующее празднование моего дня рождения могло вообще не наступить.

Едва я ступил на проезжую часть улицы Независимости, как слева мои глаза резанул свет фар.

Удар, невесомость…

Страшный удар об асфальт и еще раз резанувший взгляд свет фар уезжающей иномарки…

Когда я очнулся, вокруг меня была тишина, предвещающая отход города ко сну. Дорога такая, что редко кто заедет на нее в этот час. Всем проще ехать в объезд, по проспекту Багратиона. Я лежал на животе и не хотел шевелиться. Столько раз приходилось видеть пострадавших после ДТП, что от одной мысли о том, что у меня сломаны ребра, ноги, руки или, чего похуже, позвоночник, становилось плохо.

Сев, я понял, насколько сильно болит голова.

Доползти бы до квартиры…

Я прополз все расстояние, как игуана, цепляясь за все выступы и впадины лестничных клеток. На всякий случай достав «ПМ», тихо открыл квартиру и, шатаясь, стараясь не цеплять предметы интерьера, подошел к кухне.

Кажется, потом я засовывал в кобуру пистолет…

Кажется, потом что-то произнес. Какую-то глупую фразу, наподобие:

— В компанию не возьмете?..

Больше ничего не помню, и слава богу.

Перед глазами стали всплывать клубы какого-то серебристого фантастического дыма, и дверь в кухню перевернулась под прямым углом…