Соблазнение красавицы

Глава 1

Элерик Маккейб всматривался в бескрайние просторы земельных владений клана Маккейбов, простиравшихся перед ним, пытаясь подавить чувство беспокойства и неуверенности. Он полной грудью вдохнул морозный воздух и взглянул на небо. Сегодня снега не будет, но уже скоро он должен выпасть. Осень готовилась уступить зиме свои права на шотландские земли. Дни угасали быстрее, и студеные ветры все чаще напоминали о зиме.

После стольких лет борьбы за выживание и возрождение клана брат Элерика Йен добился своего и вернул былое величие клану Маккейбов. Этой зимой никто не будет голодать и страдать от холода. Еды и одежды хватит с избытком.

Теперь пришла очередь Элерика внести свой вклад в дело возрождения клана. Через пару дней он отправится в поместье Макдоналдов и официально попросит руки Рионнны Макдоналд.

Но это всего лишь формальность. Договор о браке был заключен около месяца назад, и теперь стареющий лэрд клана Макдоналд хотел, чтобы Элерик проводил больше времени среди представителей клана, который он однажды возглавить, женившись на единственной дочери и наследнице лэрда.

И сейчас весь внутренний двор замка Маккейбов кишел людьми — вооруженный отряд лучших воинов клана собирался сопровождать Элерика в пути.

Йен, его старший брат и лэрд клана Маккейбов, настоял, с ним отправилась самые лучшие и надежные люди, но Элерик был против этого. Настоящая опасность грозила жене Йена, леди Мейрин, которая была на последнем сроке беременности.

Пока был жив Дункан Камерон, он представлял реальную угрозу для всего клана Маккейбов. Этот человек жаждал отобрать у Йена все, чем тот владел, — его жену и его право на владение Нимх Алаинн, доставшееся Йену в качестве приданного за Мейрин, которая приходилась дочерью бывшему королю Шотландии.

И, поскольку мир в Нагорье был нестабилен, а Дункан Камерон угрожал не только соседним кланам, но и трону правящего короля Давида, Элерик согласился на брак с Рионной Макдоналд и ее кланом, чьи владения простиралась между Нимх Алаинн и землями Маккейбов.

Эта была выгодная сделка. Правда, Рионна Макдоналд, девушка очень приятной наружности, имела странную склонность к мужским занятиям и мужской одежды. Зато Элерик получит то, чего никогда бы не получил, останься он с братом. У него будет собственный клан, своя земля, и его будущий наследник станет по праву носить тартан предводителя.

Почему же ему так не хочется, оседлав коня, летать навстречу счастливой судьбе?

В этот момент слева послышался какой-то шум. Обернувшись, Элерик увидел Мейрин Маккейб, которая торопливо взбиралась вверх по склону, если можно так сказать о женщине в ее положении; Кормак, дневной страж леди, с трудом поспевал за ней. Женщина была плотно укутана шалью, но ее губы дрожали от холода.

Элерик протянул руку, и она, судорожно ухватившись за нее, подалась вперед, пытаясь отдышаться.

— Детка, тебе не следовало приходить сюда, — укоризненно сказал Элерик. — Ты продрогнешь до костей.

— Истинная правда, — поддакнул Кормак. — Наш лэрд страшно рассердится, если узнает об этом.

Мейрин закатила глаза, затем с тревогой посмотрела на Элерика.

— У тебя есть все, что нужно для поездки?

— О да, — с улыбкой сказал Элерик. — Герти сколько всего насобирала, что хватит на два отряда.

От волнения и тревоги Мейрин то сжимала, то гладила руку Элерика, а свободной рукой потирала выпирающий живот. Элерик притянул невестку к себе, чтобы немного согреть.

— А ты не мог бы задержаться, хотя бы на денек? Уже скоро полдень. Останься, а завтра уедешь.

Улыбка застыла на губах Элерика. Мейрин огорчал его отъезд. Она привыкла жить в окружении своих домочадцев, которые всегда были рядом и никогда не покидали границ владений Маккейбов. И теперь, когда Элерику предстояло улететь из родного гнезда, она очень переживала и не могла скрыть тревогу.

— Я недолго буду отсутствовать, Мейрин, — сказал Элерик лакского. — Самое большое — несколько недель. Затем вернусь и побуду здесь с вами какое-то время до свадьбы, прежде чем перееду к Макдоналдам.

Мейрин нахмурилась, и ее губы горестно искривились при упоминании о том, что Элерику придется навсегда оставить родной клан и ради, дело стать одним из Макдоналдов.

— Не расстраивайся, детка. Это плохо для ребенка. Да и то, что ты стоишь здесь на холодном ветру, тоже не пойдет ему на пользу.

Мейрин глубоко вдохнула и порывисто обняла шею Элерика руками. Он немного отступил назад, удерживая равновесие, и весело перемигнулся с Кормаком за спиной невестки. Из-за беременности Мейрин стала крайне эмоциональной, и все члены клана уже привыкли к ее внезапным приступам нежности.

— Я буду очень скучать, Элерик. И Йен тоже, я точно знаю. Он, конечно, никогда не признается в этом открыто, тем более, что в последнее время из него вообще слова не вытянешь.

— Я тоже буду скучать, — серьезно сказал Элерик, но клянусь, что не пропущу тот день, когда на свет появится еще один Маккейб!

При этих словах лицо Мейрин просияло, и она, шагнув назад, потрепала Элерика по щеке.

— Прошу тебя, будь снисходительней к Рионне, Элерик. Я знаю, вы с Йеном считаете, что ей нужна твердая рука, но мне кажется, она нуждается в любви и понимании.

Элерик пришел в смятение — ему было неловко обсуждать с Мейрин свои любовные дела. Господи, только этого еще не хватало!

— Ну, хорошо, — сказала Мейрин с улыбкой, — я понимаю, что тебе не удобно говорить со мной о таких вещах, но все-таки прислушайся к моим словам.

— Миледи, лэрд заметил вас, и он явно не доволен, — вмешался в разговор Кормак.

Элерик обернулся и увидел Йена, который стоял посреди двора, и скрестив руки на груди, грозно взирал на них.

— Пойдем, Мейрин, сказал Элерик, легонько подтолкнув ее, чтобы она взяла его под руку. — Лучше я сам отведу тебя к брату, пока он сюда не явился.

Мейрин что-то недовольно буркнула себе под нос, но позволила Элерику помочь ей спуститься с холма.

Когда они наконец оказались во дворе, Йен бросил на жену сердитый многозначительный взгляд, но промолчал и заговорил с Элериком:

— У тебя есть все, что нужно?

Элерик кивнул.

Кэлен Маккейб, самый младший из братьев, подошел и стал рядом с Йеном.

— Ты твердо решил не брать меня с собой? Уверен, что справишься? — спросил он.

— Ты нужен здесь, — ответил Элерик. — Мейрин скоро родит, осталось совсем недолго. Да и зима не за горами, не успеешь оглянуться, как все завалить снегом. Самый подходящий момент для Дункана, чтобы напасть — ведь он надеется застать нас врасплох.

Мейрин судорожно вздохнула, и он обернулся к ней.

— Обними меня, сестричка, и возвращайся в дом, пока не замерзла окончательно. Мои люди готовы отправиться в путь, и я не позволю стоять здесь и проливать слезы.

Как и следовало ожидать, Мейрин насупилась, но затем бросилась Элерику на шею и крепко обхватила его руками.

— Да поможет тебе Бог, — прошептала она.

Элерик ласково погладил ее по голове, а затем подтолкнул по направлению к замку. Йен подкрепил действия Элерика гневным взглядом.

Мейрин показала им обоим язык и направилась к замку вместе с Кормаком, который неотступно следовал за хозяйкой.

— Если тебе понадобится моя помощь, дай знать, — сказал Йен, — я тут же приеду.

Элерик крепко пожал руку Йену, и они долго смотрели друг другу в глаза, прежде чем Элерик отпустил его. Кэлен похлопал брата по спине, и тот направился к лошади.

— Ты правильно поступаешь, сказал Кэлен искренне, когда Элерик вскочил в седло.

Элерик посмотрел на брата и впервые за все это время почувствовал удовлетворение.

— Думаю, да.

Он сделал глубокий вздох и натянул поводья. Своя земля. Свой клан. Он станет лэрдом. Это действительно здорово!

Элерик и дюжина воинов клана Маккейбов не торопили коней. До владений Макдоналдов был день пути, но выехали они поздно и смогут добраться до места лишь к утру.

Поэтому Элерик не видел необходимости подгонять людей, после наступления сумерек дал команду остановиться на ночлег. Они разбили лагерь и разожгли всего один костер, поддерживая небольшое пламя, чтобы их не заметили издалека.

Покончив с ужином из запасов, которые приготовила Герти, Элерик разделил людей на две группы и отправил первую шестерку в дозор.

Остальные расположились в лагере таким образом, чтобы быть под защитой и спокойно проспать несколько часов.

Хотя Элерик был во второй группе караульных, ему не спалось. Он лежал на твердой, как камень земле и смотрел на усеянное звездами небо. Ночь была ясная и холодная. Ветер дул с севера, предвещая смену погоды.

Он жениться. На Рионне Макдоналд. Но, как Элерик ни старался, он не мог воскресить в памяти образ своей невесты. Все, что он помнил, — это отливающие золотом волосы девушки. Еще она отличалась спокойным нравом, что он считал одним из женских достоинств. Элерик мысленно сравнивал ее с Мейрин, которую нельзя было назвать покладистой и послушной женой, но, несмотря на это, он находил ее очаровательной и был абсолютно уверен, что и Йена собственная жена вполне устраивала.

Но, как бы там ни было, Мейрин была воплощением женственности — такая нежная и изящная. А вот в Рионне не было ничего женственного, ни в манере одеваться, ни в манере поведения. Это было, по меньшей мере, странно, что, обладая привлекательной внешностью, она находила удовольствие в занятиях, обычно не свойственных леди.

Внезапно Элерика охватило безотчетное чувство опасности.

Едва уловимое колебание воздуха было единственным предвестником беды и заставило его, резко отпрянув в сторону. Через секунду острое лезвие вонзилось в бок воина, разрывая одежду и плоть.

Резкая боль пронзила тело, но усилием воли Элерик заставил себя забыть себя об этом и, выхватив меч, вскочил на ноги. Его люди отреагировали мгновенно, и ночной мрак наполнился звуками борьбы.

Элерик отбивался от двоих нападавших; лязг мячей резал слух. Принимая и отражая бесчисленные удары, он чувствовал, как у него дрожали руки от напряжения.

В ходе сражения Элерика оттеснили к границам лагеря, где была выставлена охрана, и он чуть не упал, споткнувшись о тело одного из караульных, которого накануне отправил в дозоре. Из груди юноши торчала стрела, являя наглядное свидетельство коварно спланированной засады.

У нападавших было явное численное преимущество, и, несмотря на уверенность, что каждый из его воинов стоит нескольких врагов, Элерик принял решение отозвать своих людей и отступить, чтобы не потерять отряд и не лишиться жизни самому. Даже самые тренированные воины не в состоянии одержать победу с преимуществом врага шесть к одному.

Он издал громкий клич, призывая отряд отступать к лошадям. Элерик прикончил очередного врага и попытался добраться до своего коня. Из раны хлестала кровь, ее острый запах перебивал свежесть морозного воздуха и заполнял ноздри. Глаза Элерика застилал туман, но он прекрасно понимал, что если не сможет взобраться на лошадь, то неминуемо погибнет.

Элерик свистнул, и конь тут же предстал перед хозяином, но в то же самое мгновение один из врагов вырос, как из-под земли и преградил воину путь. Быстро слабея от потери крови, Элерик отбивал удары, как Бог на душу положит, забыв об искусных приемах, которым обучал его Йен. Это было рискованно и безрассудно, но на кону была жизнь.

Издав какой-то звериный рык, нападавший ринулся вперед. Элерик, схватил меч обеими руками, обрушил его на врага. Удар пришелся точно по шее и отсек ему голову.

Элерик не стал терять времени, чтобы насладиться победой, поскольку еще один враг устремился к нему. Собрав последние силы, Маккейб вскочил в седло и пустил коня в галоп.

Бросив взгляд на поле боя, Элерик различил очертания тел, горестно сознавая, что это были не враги. Он потерял в этой бойне почти всех, а скорее, всех своих людей.

— Домой, — скомандовал он хрипло коню.

Зажимая рукой кровоточащую рану, Элерик прикладывал неимоверные усилия, чтобы остаться в сознании, но с каждым разом, когда конь взлетал над очередным препятствием, взор всадника застила плотная пелена.

Последняя разумная мысль, посетившая Элерика, прежде чем он потерял сознание, была о том, чтобы скорее добраться до дома и предупредить Йена об опасности. Осталось только надеяться, что враги еще не успели добраться до замка Маккейбов…