Выйдя из сырой, продуваемой всеми ветрами конюшни, Лукас не удержался и смачно выругался.
— Пошли отсюда. Здесь все провоняло дерьмом.
— Грязь липнет к грязи, — согласился Джек и отвязал повод от проржавевших перил. — Парни занимаются отвратительным бизнесом, но горькая правда заключается в том, что наше правительство не дает демобилизованным солдатам никакой другой возможности, кроме как идти в бандиты, чтобы выжить. Но теперь у нас по крайней мере появилась ниточка, за которую можно зацепиться.
Лукас грозно заворчал:
— Не сомневаюсь, что она приведет нас на порог Баттершемов. Клянусь, я сделаю из мерзавца отбивную.
— Ты ничем не поможешь своей даме, если будешь болтаться на виселице, — предостерег его Джек. — Нам нужно собрать доказательства против Баттершема.
Лукас снова выругался.
— Послушай, почему бы тебе не поручить это дело мне? Я позову на помощь Хаддана и Вудбриджа. У нас троих отличные связи с отставными военными, которые выполнят любую нашу просьбу.
Лукас пришпорил коня, который пошел рысью по извилистой аллее.
— Ну, если ты всерьез о помощи…
— Конечно, всерьез, — не дал ему договорить Джек. — Николас с Девлином тоже настроены всерьез. Мы друзья, Лукас. О чем еще говорить?
Дружба. В устах Джека все звучало просто.
— Такое впечатление, что ты занят только ею, — сухо добавил Джек. — Почему я ни от кого не слышал, что она такая красавица?
— Потому что она осторожна и не выставляет себя напоказ, — ответил он. — У нее печальный опыт общения с мужчинами.
Какое-то время Джек испытующе смотрел на него. Лукасу это не понравилось.
— Ничего не говори, — пробурчал он, почувствовав укол вины за мысли, которые занимали его прошлой ночью. — У меня репутация хуже некуда, но я ни за что не поступлю с леди Шеффилд как последний мерзавец.
Смотря какой смысл вкладывать в это слово. Друг словно прочел его мысли.
— Уверен, с ней ты будешь вести себя благородно. Леди уже и так настрадалась.
— Ты выступаешь от ее имени? — с притворным удивлением спросил Лукас. — С какой стати?
— Я, к примеру, не одобрял то, что ты лезешь в ее дела, — сказал Джек. — И сейчас не одобряю, несмотря на все твои доводы. — Лукас рассказал другу о манускрипте Генри и о своей договоренности с Кьярой. — А что касается леди, то признаю, что ошибался на ее счет. Тем не менее существует много вещей, которые…
— …Можно поставить мне в упрек?
— Вы оба играете с огнем, — нахмурился Джек. — Эти ухаживания могут дурно сказаться на репутации леди Шеффилд, не говоря уже о твоей.
— Моя репутация какой была, такой и останется, — сказал Лукас.
— Вот и я об этом. Еще немного, и тебя перестанут принимать в приличном обществе.
— Плевать мне на общество! — фыркнул Лукас.
— Ты говоришь как школьник.
— С каких это пор ты стал таким добропорядочным? — поинтересовался Лукас.
Джек и бровью не повел.
— Советую тебе соблюдать осторожность. — Он направил коня в обгон груженой подводы. — Ты действительно собираешься жениться на вдове?
Лукас рванул поводья.
— Почему спрашиваешь?
— Просто интересно.
— А сам как считаешь?
— Глядя на твое поведение, не могу представить, что ты выкинешь в следующую минуту.
Кьяра еще раз внимательно рассмотрела последовательность букв.
— Да, пожалуй, ты права, — задумчиво произнесла она. — Почему ты решила зайти с этой стороны?
— Да ты и сама говорила об этом раньше. — Раскрыв старую книгу в кожаном переплете, Алессандра показала пальцем несколько мест. — Посмотри, здесь хронисты пишут про колонию египетских купцов в Индии. Поэтому в качестве ключа к шифру логично использовать диалект, на котором говорили в древнем Каире.
Кьяра пробежала глазами получившийся текст.
— Мне даже такое в голову не пришло, — восхитилась она.
— Я тут ни при чем. Просто ты всерьез не занималась криптографией.
— Не скромничай. — Она осторожно расправила листы с расшифрованным текстом. — Пока непонятным остается последний раздел рукописи.
— А в нем вся соль, — отметила подруга. — Я еще над ним поработаю.
— Мы вместе над ним поработаем. Но расшифровать ссылку на Penicilliumnotatum[11] — это настоящее открытие. — Ее голос был полон энтузиазма. — Не сомневаюсь, что здесь скрыта главная тайна манускрипта.
— Ведь Penicillium notatum относится к… плесневым грибам? — спросила Алессандра.
— Да.
На лице подруги отразилось недоумение.
— Не понимаю, какой толк медицине от плесневых грибов?
— Это делает заключительный раздел еще более важным, — подхватила Кьяра. — Можно, я покажу твою расшифровку сэру Генри? Он будет доволен тем, как далеко мы продвинулись.
— Разумеется. — Алессандра посмотрела на каминные часы. — Извини, мне нужно бежать. Я пообещала Изабелле отвезти ее в зверинец в Тауэре. Ей хочется нарисовать льва с натуры.
Кьяра улыбнулась.
— У нее потрясающие способности. Та обезьянка получилась просто очаровательной.
— Она любит рисовать, и я стараюсь поддерживать в ней этот интерес, — призналась Алессандра. — Недавно наняла для нее одного художника из Швейцарии. У него отличные рекомендации. Единственное «но» — говорят, он излишне резок. Не знаю, как он будет относиться к ребенку. Завтра у нас первое занятие.
— Изабеллу не запугаешь, — уверенно заявила Кьяра.
— Это правда. — Алессандра вскочила и чмокнула ее в щеку. — Выше голову, cara, и не паникуй. Клин клином вышибают.
Кьяра кивнула, стараясь не думать о Шеффилдах.
Проводив подругу до дверей, она вернулась в библиотеку и погрузилась в работу с рукописью. Но не могла сосредоточиться, то и дело возвращаясь мыслями из старины в настоящее. Оказывается, не только древний код было так трудно расшифровать…
Через некоторое время Кьяра сдалась. Разобраться в себе казалось делом непосильным. Собрав бумаги, она позвонила, чтобы подали карету. В ее состоянии, чтобы лучше оценить открытие Алессандры, вероятно, требовалась еще одна голова.
Дворецкий сэра Генри приветствовал ее важным поклоном.
— Следуйте за мной, мадам, — произнес он нараспев. — Баронет довел до моего сведения, что он всегда готов принять своих ученых друзей.
Из-за дверей библиотеки до нее донесся оживленный смех.
Кьяра остановилась.
— О, мне не хотелось бы мешать сэру Генри, поскольку в настоящий момент он принимает гостей.
Но дворецкий уже постучал в дверь.
— Входите, входите, — раздался голос хозяина. Кьяра вошла, приготовившись извиниться, и увидела, как склонившиеся над рабочим столом две седые головы одновременно повернулись в ее сторону.
— Леди Шеффилд! Какой приятный сюрприз! — воскликнул Генри.
«Сюрприз» было самым подходящим словом. Кьяра на миг потеряла дар речи.
— А мы как раз рассматриваем пестики и тычинки у маков, — заявила Ариэль. Раскрасневшиеся щеки леди по оттенку совпадали с цветами, изображенными в альбоме. — У сэра Генри, оказывается, есть потрясающая подборка иллюстраций. И он был настолько любезен, что дал мне несколько советов.
— Я сделал это с удовольствием, — откликнулся барон.
Кьяра тут же передумала.
— Очень не хочется вас отвлекать. Заеду как-нибудь в другой раз.
— Нет-нет. Я уже ухожу. — Ариэль поспешно поднялась и оправила юбки. — Мне нужно возвращаться.
— Пообещайте, что скоро придете снова, — обратился к ней Генри. — Я покажу вам коллекцию образцов из Афганистана.
— Спасибо. Обязательно!
Кьяра прятала улыбку, пока подруга возилась со своим ридикюлем. Ариэль выглядела смущенной, что было само по себе необычно. Неужели в этой комнате вдруг расцвело что-то, помимо экзотических видов Papaversomniferum.
Генри откашлялся.
— Э… Добились новых успехов, леди Шеффилд?
— В общем-то да. Леди Джаматти удалось расшифровать средний раздел текста. Теперь осталось только разобраться с последним.
У него загорелись глаза.
— Прекрасная новость! Я знал, что могу рассчитывать на вас, чтобы решить головоломку.
— Впереди еще много работы, сэр. Генри отмахнулся:
— Не сомневаюсь в том, что вам удастся найти ответ.
— Правильно делаете, что не сомневаетесь, — поддержала его Ариэль. — У Кьяры светлая голова. Я еще не встречала таких умниц.
Тогда почему ей все никак не удается избавиться от сомнений и страхов?
— На самом деле я сейчас в некотором затруднении, — призналась Кьяра. — Мне кажется, свежий взгляд со стороны заметит то, что я, может быть, упустила.
Маневрируя креслом-каталкой, Генри освободил ей место за столом.
— Вы уверены, что не хотите остаться, леди Ариэль?
— Мне очень жаль, но я пообещала миссис Тафт до ужина завезти ей отвар для полоскания горла.
Интересно! Значит, эти двое вместе проводят время. Как бы то ни было, Кьяра заставила себя сосредоточиться на главном.
Она протянула Генри записки Алессандры.
— Пожалуйста, прочтите их, пока я разложу последнюю часть рукописи. У меня с собой специальная лупа, на случай если потребуется тщательно рассмотреть отдельные штрихи письма. — Она криво усмехнулась. — Признаться, я изучала почерк под разными углами, и не увидела ничего, что могло бы натолкнуть меня на какую-то мысль.
Генри поджал губы.
— Разрешите, я прочту это до конца, а потом посмотрю. Правда, я совсем не уверен, что от меня будет какая-то польза.
Пока он просматривал страницы, Кьяра и Ариэль отошли к дверям.
— Слава Богу, наш кружок собирается завтра. Нам троим нужно устроить… военный совет.
— Шеффилды взяли оружие на изготовку? — шепотом спросила подруга.
— Они сделали первый выстрел — я бы так сказала. А теперь подтягивают силы для новой атаки. Подробности расскажу потом.
— Хм, — прищурилась Ариэль. — Не беспокойся, дорогая. Очень скоро они убедятся, что недооценили противника.
— Нет ничего удивительного, Кьяра, в том, что у вас слабеют глаза. — Лукас заметил, как она нахмурилась, услышав, что ее назвали по имени. Войдя в библиотеку, он подошел к столу. — Вы никогда не делаете перерыв в работе?
Она отложила в сторону огромное увеличительное стекло.
— Я редко понапрасну трачу время, лорд Хэдли. И чувствую себя счастливой, когда упражняю ум.
— А я, — проникновенно сказал он, — чувствую себя счастливым, когда упражняю определенную часть моего тела.
— Лукас, — одернул его дядя, — следи за манерами.
— Даже не знаю, что это такое. — Он сам не понимал, с какой стати заговорил так развязно. Утро выдалось тревожным. Выяснилось, что Кьяра с сыном слишком уязвимы для нападения. Заранее предположить, на что нацелятся их противники, не представлялось возможным.
— Отек на ребрах уменьшился? — Кьяра сделала вид, будто не заметила его дерзости.
— Эта часть тела по-прежнему синяя, даже кое-где черная.
— Лучше бы вам полежать в постели, — посоветовала она.
— С удовольствием полежу, если только вы меня уложите.
— Лукас… — Генри начал сердиться.
— Все в порядке, сэр Генри. Я уже привыкла к шуткам вашего племянника. — Кьяра сделала пометку у себя в блокноте, после чего принялась рассматривать сквозь лупу очередную часть текста на желтом пергаменте.
Лукас подошел к столу.
— Чем это вы занимаетесь?
— Ищу ключ, — ответила она, не поднимая головы.
— К чему? — Он наклонился над ней и вдохнул аромат ее духов — умопомрачительное сочетание экзотических запахов корицы и гвоздики. Ему с трудом удалось удержаться, чтобы не облизнуться.
— К структуре, — ответила Кьяра. Лукас посмотрел на текст из закорючек.
— В рукописи использовано несколько шифров, — стал объяснять дядя. — Каждый раздел закодирован отдельным способом. Леди Шеффилд удалось прочитать весь текст, за исключением последнего раздела. Именно в этой части спрятан главный секрет, который хотели утаить древние ученые. — Он повернулся к ней. — Полагаю, нам нужно сообщить о своем открытии лорду Линсли. Если наши догадки верны и мы имеем дело со сведениями о новом лекарстве, которое позволит поднимать на ноги раненых, тогда это напрямую касается правительства и военных.
— Нет возражений; если только ему захочется услышать об этом. — Кьяра кивнула с отсутствующим видом, исследуя страницу.
Понаблюдав за ней какое-то время, Лукас спросил:
— Вы ищете повторяющиеся сочетания определенных форм?
— Откуда вы знаете? — удивилась она.
— Я же игрок, помните? А игроком может считаться лишь тот, кто научится считать карты. Только так можно предсказать, какая карта выпадет следующей.
Генри сидел задумавшись.
— Понятно, что вы пытаетесь определить частоту повторения какого-нибудь символа, — продолжал Лукас. — А потом, подставляя вместо него наиболее часто встречающиеся гласные или согласные, догадаться, какую букву он заменяет.
— Тут требуется кропотливый труд и ясный ум, — заметил Генри. — И все равно это путь проб и ошибок.
— Хм. — Лукас потянулся за увеличительным стеклом. — Можно?
Кьяра молча отдала лупу.
— Часть проблемы заключается в том, что мы не знаем, какой язык лег в основу шифра, — пояснил Генри. — А в то время на арабском Востоке существовало множество арго и диалектов.
Лукас продолжал изучать текст.
— А вам не кажется, что это классический греческий? В конце концов, этот парень переписывал трактат этого… Как его? Гиппо… Гиппо…
— Гиппократа, — буркнула Кьяра.
Генри постучат себя пером по щеке.
— Иногда самое простое решение — самое верное.
Кьяра медленно провела пальцем по строчкам.
— Вам это не упало с потолка. Вы действительно увидели структуру текста, не так ли? Что, впрочем, логично. Во-первых, у вас зрение художника, а во-вторых, вам больше, чем другим, пришлось писать буквы в школе.
Лукас замер.
— О чем это вы?
— Лорд Джеймс рассказал, как вам было трудно, — тихо произнесла она.
— Джек — идиот, — отрезал Лукас. — Раздул из мухи слона.
— Здесь нечего стыдиться, лорд Хэдли. Я слышала, что многие дети сталкиваются с такой же проблемой.
— Какой проблемой? — забеспокоился Генри.
— У вашего племянника были трудности с чтением и письмом из-за того, что он воспринимал буквы перевернутыми.
— Значит, поэтому ты никогда не писал мне писем? — спросил Генри.
— Черт, нет! — прорычал он. — Я не писал, потому что был занят своими делами. Надо же было покуролесить от души! — Отшвырнув лупу, словно она жгла ему руки, он развернулся и направился кдвери. — Кстати, я опаздываю в «Уайтс» на партию в винт. Извините меня.
Кипя от злости, он вошел в клуб. Попадись ему под руку Джек, тот уже лежал бы в луже крови. Как он посмел рассказать даме о столь личном и столь болезненном?
— О, посмотри! Наш потерявший от любви голову жених! — Выглянув из-за спинки своего кресла, Инголлз поднял бутылку бренди в шутливом тосте и принялся мурлыкать Свадебный марш.
Грили оказался тут как тут и стал насвистывать мелодию, довольно фальшиво, кстати.
— Два идиота, — констатировал Лукас.
— Ты знаешь, почему он так мрачно одет, во все черное? Он справляет траур по своей половой жизни.
— Кстати, о черном — что с твоей физиономией? — осведомился Инголлз. — У тебя видок, словно ты побывал в нокдауне.
— Я пропустил удар. — пояснил Лукас. — От лошади.
— Очень опрометчиво с вашей стороны, сударь, — хмыкнул Грили. — Напился до бесчувствия?
— Спорим, его опоила его ненаглядная, — прошептал Фарнем театральным шепотом. — Любовным зельем, от которого он разгуливает по улицам словно лунатик.
Двое других заржали.
Не расположенный к шуткам, Лукас нахмурился.
— Фредди, скажешь еще одну гадость про вдову, поджаришь себе задницу в камине.
— Остынь, Лукас. Куда подевалось твое чувство юмора? — проворчал Инголлз.
— Видимо, от него ничего не осталось после последних заметок в газетах, — предположил Фарнем.
— Я ничуть не изменился, — начал он оправдываться. — Просто мне… — Черт, как несправедливо, что Кьяра становится мишенью отвратительных шуточек. Ее ум заслуживает уважения.
Опершись на спинку длинного дивана напротив камина, он сделал знак друзьям придвинуться ближе.
— Я вам кое-что расскажу, но пообещайте, что сохраните все в тайне.
Те поклялись.
— Леди Шеффилд участвует в очень важном научном проекте… — Лукас вспомнил, как Генри говорил, что лорд Линсли с большим интересом следит за работой Кьяры над рукописью. В конце концов, открытие послужит военным. — Для маркиза Линсли, — продолжил он. — А тот возглавляет специальный исследовательский комитет по обороне в Уайтхолле.
— В Уайтхолле? — эхом отозвался Фарнем.
— Да. Способности леди Шеффилд очень высоко ценит правительство. Она заканчивает расшифровку старинного медицинского трактата.
— Хочешь сказать, что она вот-вот сделает открытие? — спросил Инголлз.
Лукас кивнул.
— Если интуиция ее не подведет, это будет чудодейственное средство, которое поможет сберечь тысячи наших солдат. Только представьте: лекарство, которое станет для военных таким же важным, как оружие. — Он не видел причин, почему бы не приукрасить рассказ. Мужчин, разумеется, интересуют деньги. — По правде говоря, правительство собирается отвалить ей за патент немалый куш.
Фарнем присвистнул.
— Тогда понятно, почему тебя так заинтересовала Черная… Я хотел сказать — эта леди.
— Впрочем, тебе ни к чему жениться на деньгах, — добавил Инголлз.
— Разумеется, — сказал Лукас.
На него как-то странно посмотрел Грили. Бутылка снова вознеслась, на этот раз в знак приветствия по более серьезному поводу.
— Э… Ну что ж, за удачу леди. Тем более что она работает для Господа и на благо страны!
Лукас зловеще усмехнулся. Очень скоро Шеффилды узнают, что не только они могут распространять слухи и домыслы. О, его друзья будут хранить секрет, но сопровождая это столькими намеками и подмигиваниями, что всем станет ясно: не такая уж ужасная эта Черная вдова. Разговоры о ней охватят гостиные Мейфэра, полностью противореча той лжи, которую распространяли про Кьяру.
— Кто-нибудь видел Джека? — вспомнил он, ради чего пришел сюда.
— В игорном зале, — сообщил Инголлз. — Напивается.
— Вот и хорошо. — Лукас выпрямился и сжал кулаки. — Тогда ему не будет больно, когда я начну выбивать из него хмель.
— О, что-то интересненькое, — захихикал Грили. — Может, наш Чокнутый Хэдли не настолько изменился.
Фарнем позвал всех идти за ним.
Когда четверо мужчин выходили из комнаты, никто из них не обратил внимания на Артура Баттершема, который поднялся с дивана и выскользнул через боковые двери.