Сомалийские народные сказки

ЖИВОТНЫЕ СКАЗКИ

Встретились как-то лев, гиена и шакал.

— Гиена, — спросил лев, — что из еды ты любишь больше всего?

— Я ем все, что не ест меня, — ответила гиена.

— А ты, шакал?

— Курдюк и грудинку, — ответил тот. — А что любишь ты, лев?

— Все, кроме старух, — ответил царь зверей. — Мой желудок их не переваривает.

Разговорились лев, гиена и шакал.

— Гиена, — спросил лев, — что делаешь ты, когда хочешь есть, но видишь, что стадо охраняют мужчины?

— Прячусь в кустах и жду. Потом хватаю теленка и уношу ноги.

— А ты, шакал?

— Поворачиваю назад, нахожу овец, которых пасет девчонка¹, съедаю пару курдюков и ложусь спать. А как поступаешь ты, лев?

— Очень просто, — ответил царь зверей. — Одного пастуха я убиваю, остальных обращаю в бегство. Потом делаю со скотом все, что хочу.

Разговорились как-то гиена и шакал.

— Кого бы ты хотел встретить сегодня? — спросила гиена.

— Овец, которых пасет девушка, — ответил шакал.

— Почему девушка?

— Она заболтается с парнем, забудет об овцах, и я съем столько курдюков, сколько смогу. А кого бы хотела встретить ты?

— Овец, которых пасет беременная женщина, — ответила гиена.

— Почему беременная?

— Когда я схвачу и потащу большого барана, она не сможет меня догнать.

Встретились однажды лев, шакал, гиена, земляной волк¹ и леопард. Лев сказал:

— Шакал, ты такой слабосильный! Как ты поступаешь, когда пастух застает тебя в стаде?

— Ложусь на землю и скулю.

— А ты, гиена?

— Если у пастуха в руке палка — подставляю бока, если копье — уношу ноги.

— Что делаешь ты, земляной волк?

— Обдаю пастуха зловонной струей.

— Ну а ты, леопард?

— Дерусь, пока я жив.

«Интересно, как поступает лев?» — подумали звери, но спросить его не решились. Когда лев ушел, шакал предложил:

— Давайте пойдем к нему и спросим.

Звери пришли к логову льва и остановились. Земляной волк сказал:

— Лучше входить по очереди.

Звери сказали:

— Иди ты!

Земляной волк вошел в логово, получил оплеуху и выбежал вон.

— Лев спит, — сказал он, — и мне не хотелось его будить.

Вторым вошел леопард, получил затрещину, выскочил и сказал:

— Лев ест, и мне было неудобно мешать ему.

Когда в логово вошла гиена, лев огрел и ее. Гиена выбралась наружу и сказала:

— Лев угостил меня, и мне было неловко расспрашивать его.

Последним пошел шакал. Он остановился у входа и сказал:

— Лев, ты такой сильный! Как поступаешь ты, когда тебя застают в стаде?

— Подойди поближе, — сказал лев, — и я отвечу тебе.

— Сначала ответь, — попросил шакал. — Я потом подряду.

— Ладно, — согласился лев. — Если пастух один, я убиваю его. Если их много, убиваю храбрейшего.

— А остальные? — спросил шакал.

— Бросают стадо и разбегаются в разные стороны.

Лев, леопард, гиена, гепард и шакал договорились охотиться вместе, а добычу делить между собой по справедливости.

— Пусть того, кто нарушит наш уговор, покарает Аллах! — сказали они.

Вскоре звери напали на стоянку кочевника. Леопард схватил козу и сожрал ее прямо в загоне. Гиена поймала овцу, но есть ее не стала. Остальным зверям ничего не удалось добыть.

Когда гиена притащила овцу, лев очень обрадовался. Он разделил добычу на части и сказал:

— Пусть каждый из вас возьмет по куску, а то, что останется, съем я.

Первым к туше подошел гепард и взял голову. За ним подошел леопард и выбрал шею¹. Он стал глотать ее, но подавился.

— Что случилось? — спросил лев.

— Мясо застряло у меня в горле, — ответил леопард.

Лев понял, что тот уже что-то съел в загоне, и сказал:

— Леопард нарушил уговор и теперь наказан.

Затем к туше подошел шакал и взял курдюк. Лев огрел его лапой и сказал:

— Ты такой маленький, а умеешь отличать хороший кусок от плохого. Кто тебя этому научил?

— Мои собственные глаза, — ответил шакал.

Слова шакала рассердили льва. Он схватил оставшееся мясо и мигом проглотил его.

Разговорились однажды лев и шакал.

— Я могу убить сразу десять мужчин, — сказал лев.

— А я могу довести их до слез, — сказал шакал.

— Как? — спросил лев.

— Ночью, — ответил шакал, — я краду у каждого из них по башмаку. Утром они встают, видят только один башмак и начинают искать второй. Потом замечают меня, бросаются следом, но догнать не могут. Тогда они останавливаются, проклинают меня и плачут!

Однажды лев убил верблюдицу и созвал всех зверей на трапезу.

Тушу взялась делить гиена.

— Одну половину пусть съест лев, — сказала она, — другую — остальные звери.

Лев рассердился и ударом лапы выбил гиене глаз. Потом сказал шакалу:

— Теперь дели ты.

— Нет ничего проще, — ответил шакал. — Тушу надо поделить пополам и одну половину отдать льву, оставшуюся половину опять поделить пополам и половину отдать льву, вторую половину половины снова поделить пополам и половину отдать льву, вторую часть этой половины половины еще раз поделить пополам и половину отдать льву и, наконец, половину от этой половины вновь поделить пополам. Одну половину надо отдать льву, другую — остальным зверям.

Лев рассмеялся.

— Молодец, шакал, — сказал он. — Кто тебя научил так хорошо делить?

— Выбитый глаз гиены!

Саванну поразила засуха. Она длилась долго, и звери совсем обессилели. В один из дней из логова не вышел сам лев.

— Надо навестить его, — решили звери. — Будем ходить к царю по очереди.

Каждый день кто-нибудь из них приходил в логово льва и исчезал — голодный лев съедал его.

Последним к царю зверей отправился шакал. Он подошел к логову и остановился у входа.

— Заходи! — позвал его лев.

— Нет, — засмеялся шакал. — В твой дом ведет множество следов. Но ни один след не выходит из твоего дома!

Когда-то у зверей было стадо верблюдов. Лев стадо не пас. Остальные звери делали это по очереди. Каждое утро двое из них угоняли верблюдов на пастбище, а вечером пригоняли назад. Шакал задумал избавиться от зверей и завладеть стадом. Однажды он оказался в паре с гиеной. Как только пришли на пастбище, шакал убежал и вернулся только под вечер.

— Ты где пропадал? — напустилась на него гиена. Она трудилась весь день и теперь изнемогала от голода и жажды.

— Не сердись, — ответил шакал, — и взгляни на меня. Что ты видишь?

— У тебя морда в масле. Где ты его взял?

— В лесу. Я бился головой о дерево. Ударился два раза — ничего, а на третий из ствола полилось масло. Я съел, сколько мог, отдышался и прибежал и тебе.

Гиена была глупа. Она обрадовалась и побежала в лес, но вскоре вернулась.

— Я сделала, как ты сказал, и теперь у меня болит голова, — пожаловалась она. — Но масла не было. Зачем ты меня обманул?

— Не все деревья дают масло, — ответил шакал. — Пойдем, я покажу тебе мое.

Шакал привел гиену к большому дереву. Под ним он съел барана, а потом валялся весь день. Жир барана на его морде гиена и приняла за масло.

— Отойди подальше, — сказал шакал, — разгонись и ударься о ствол головой. Если будет больно, терпи. На третий раз из ствола хлынет масло.

Гиена так и поступила. Но когда она ударилась о дерево в третий раз, ее голова раскололась. Гиена свалилась на землю и умерла.

Поздно вечером шакал пригнал верблюдов домой, и лев спросил о гиене.

— Она зазналась, — ответил шакал, — и отказалась пасти стадо. Ушла куда-то утром, и до сих пор ее нет.

Лев рассердился и сказал:

— Пусть только попадется мне на глаза!

На другой день шакал отправился на пастбище со страусом. По пути он спросил:

— Ты любишь жевать смолу¹?

— Да, — ответил страус.

— Тогда сделаем так: пусть один из нас пасет верблюдов, а другой ищет смолу.

Страус согласился. Он остался со скотом, а шакал побежал в лес. Там он нашел дерево адад*, собрал смолу и долго жевал ее. Потом он взял круглый камень, обмазал смолой и принес на пастбище.

— Вот смола дерева адад, — сказал он страусу. — Ее не жуют, а глотают. Ешь!

Страус взял камень, обмазанный смолой, попытался его проглотить, но подавился. Он хотел что-то сказать шакалу, но из его горла вылетело одно только «ги!».

Вечером шакал и страус пригнали верблюдов домой. У загона их ждал лев. Шакал сказал:

— Страус зазнался и не хочет ни с кем говорить.

Лев позвал:

— Эй, страус!

Тот молчал.

— Ты что, не слышишь меня? — прорычал лев.

Страус испугался и сказал:

— Ги!

Лев рассвирепел, прыгнул на страуса и убил его.

В тот день, когда шакал пошел на пастбище с зайцем, должна была родить любимая верблюдица льва.

— Если родится самка, — сказал лев, — принесите ее домой, если самец — можете зарезать и съесть².

Верблюдица родила самку.

— Давай ее съедим, — предложил шакал, — а льву скажем, что родился верблюжонок.

Заяц согласился.

Звери зарезали маленькую верблюдицу, а когда съели ее, шакал сказал:

— Надо вытащить из зубов застрявшее мясо. Ты поковыряй в моих зубах, а я поковыряю в твоих.

Заяц помог шакалу очистить зубы, а тот собрал остатки мяса из своего рта и засунул зайцу между зубов.

Вечером шакал сказал льву:

— Твоя верблюдица родила самку, но заяц ее съел.

— Это правда? — спросил лев зайца.

— Нет, — ответил тот.

Шакал сказал:

— Загляни к нему в рот — сам увидишь. Но сперва осмотри мой.

Шакал открыл рот и показал чистые зубы. Затем рот открыл заяц. Лев увидел застрявшее мясо и ударом лапы прикончил зайца.

Когда из зверей в живых остался только лев, шакал стал пасти верблюдов один. Он пригонял стадо на пастбище, снимал колокольчик с шеи верблюда, вешал на дерево, а сам ложился спать. Ветер шевелил ветви, колокольчик звенел, и лев думал, что шакал перегоняет скот с места на место.

Когда солнце садилось, шакал снимал колокольчик с дерева, привязывал его к верблюду и возвращался домой. Лев был доволен шакалом и часто говорил:

— Ты хороший пастух!

Однажды лев велел шакалу строить новый загон, а сам ушел в лес. Шакал закончил работу и соорудил арда*. Потом он вырыл яму, насыпал в нее горячих углей, а сверху прикрыл ветками. Когда лев вернулся, шакал постелил ему циновку и сказал:

— Отдохни, вот твое место.

Лев лег, провалился в яму и сгорел. Так шакалу достались все верблюды.

У шакала и гиены, ослепшей от старости, было стадо овец и коз. Стадо пас шакал. Гиена вела хозяйство и охраняла дом. Каждый день шакал съедал на пастбище то овцу, то козу. От животных оставались только хвосты. Их шакал прятал в укромном месте. Шакал сделался толстым и гладким. Гиена же, которой ничего не доставалось, отощала и еле передвигала ноги.

Гиена не доверяла шакалу и по вечерам, когда стадо возвращалось домой, пересчитывала животных. Шакал брал за ухо козу, подводил к гиене, давал ей потрогать и говорил:

— Вот, тетушка, одна…

Гиена повторяла за ним:

— Одна…

Шакал подводил овцу, и гиена говорила:

— Две…

С тех пор как стадо стало убывать, шакал подводил к гиене одних и тех же животных по нескольку раз, но та не замечала обмана. Так продолжалось, пока шакал не съел все стадо. Тут он задумался. Он знал, что, если обман откроется, родственники гиены убьют его. Шакал долго думал, но ничего придумать не мог. Наконец он хлопнул себя по лбу и засмеялся. Он побежал в укромное место, собрал все козьи и овечьи хвосты, принес их во двор и воткнул в землю. Потом начал кричать:

— Помогите! Помогите! Земля проглотила все стадо!

На крик шакала приковыляла гиена, сбежались и ее родственники.

— Земля проглотила овец и коз, — повторил шакал. — Смотрите: одни хвосты наружу торчат!

Гиены вцепились в хвосты зубами и стали тащить. Они хотели отнять у земли добычу, но ничего, кроме хвостов, вытащить не смогли.

Когда стемнело, петух взлетел на дерево, а собака улеглась спать внизу. Утром петух проснулся и закричал:

— Ку-ку-ку-у-у!

Его крик услыхал шакал. Шакалу захотелось есть, и он прибежал к дереву.

— Петух, — позвал он, — спускайся. Давай вместе совершим утренний намаз*.

— Хорошо, — ответил петух. — Но сперва разбуди имама*, он спит под деревом.

Шакал глянул вниз, увидел собаку и бросился бежать. Бежал он — чарараф, чарараф, чарараф — и никак остановиться не мог. А когда остановился и отдышался, сказал:

— Хотел вкусно поесть, да самого чуть не съели!

Однажды лев сильно заболел. Его навестили все звери, кроме шакала. Гиена сказала, что шакал не пришел, потому что зазнался. Лев рассвирепел и велел позвать шакала. Тот прибежал, увидел гиену и сразу все понял.

— Ты почему не приходил? — грозно спросил лев.

— Я искал для тебя лекарство, — ответил шакал.

— И ты нашел его?

— Нет, но я узнал, как тебя надо лечить.

— Говори же! — прорычал лев.

— Намажься костным жиром гиены.

Лев схватил гиену за лапу, сломал ее и намазался костным жиром. Так шакал отомстил коварной гиене.

Лев и шакал владели стадом коров. Пасли они его по очереди. Когда один из них уходил на пастбище, другой отправлялся искать смолу¹.

Однажды, когда лев пас животных, он проголодался и съел самого жирного быка. Вечером шакал обнаружил пропажу.

— Где бык? — спросил он.

— Не знаю, — ответил лев. — Наверное, потерялся в пути.

Утром шакал пошел искать быка и наткнулся на его останки. Он понял, что произошло. «Как быть?» — подумал шакал. И тут он увидел камень. Шакал поднял его, обмазал смолой и вернулся на стоянку.

— Я не нашел быка, — сказал он, — зато собрал много смолы.

— Дай мне кусок, — попросил лев.

— Сейчас, — ответил шакал. — Это смола дерева адад. Ее не жуют, а глотают.

Лев сунул в пасть камень, обмазанный смолой, подавился и умер.

Так шакал отомстил льву и завладел всем стадом.

У черепахи и шакала было много коров. Одна половина стада принадлежала черепахе, другая — шакалу. Шакал задумал избавиться от черепахи и завладеть всем стадом.

Однажды звери забрались на гору и остановились у края пропасти.

— Я вижу, тебя мучает жажда, — сказал шакал черепахе. — Сходи вниз и напейся. Я подожду тебя здесь.

Черепаха спустилась вниз, напилась из ручья и снова полезла в гору. Когда она появилась у края обрыва, шакал схватил большой камень. Он хотел бросить его в черепаху, но оступился, потерял равновесие и свалился в пропасть.

Шакал умер, и все его коровы достались черепахе.

Черепаха и шакал жили на берегу реки. Каждое утро они отправлялись на поиски пищи. Черепаха переплы-32 вала на другой берег, забиралась в огород, принадлежавший человеку, и ела там овощи. Шакал же плавать не умел и поэтому добывал себе пропитание на этом берегу.

Однажды шакал попросил черепаху:

— Перевези меня на тот берег. Я тоже хочу полакомиться овощами.

— Хорошо, — ответила черепаха. — Но я должна предупредить: у огорода есть хозяин. Если он увидит нас там, будет плохо. А ведь ты любишь кричать, когда утолишь голод…

— Не беспокойся, — ответил шакал. — В огороде я не издам ни звука.

Черепаха посадила шакала себе на спину, перевезла на другой берег и проводила в огород. Шакал наелся досыта, забыл об обещании, данном черепахе, и залаял.

— Что ты делаешь?! — ужаснулась черепаха.

— Ничего особенного, — ответил шакал. — Когда я хорошо поем, я всегда лаю. У меня обычай такой.

На лай шакала прибежал хозяин, и испуганные звери еле спаслись.

На берегу шакал вновь забрался на спину черепахе, и она поплыла. На середине реки черепаха начала раскачиваться из стороны в сторону.

— Что ты делаешь?! — закричал шакал.

— Ничего особенного, — ответила черепаха. — Когда я достигаю середины реки, я всегда раскачиваюсь. У меня обычай такой.

Черепаха закачалась еще сильнее, шакал свалился в воду и утонул.

Как-то шакал и три льва отправились за добычей. Им долго не везло. Но вот они увидели на дне ущелья мертвую верблюдицу.

— Давайте спустимся и съедим ее, — предложил один из львов.

— Спуститься можно, — ответил шакал. — Но как мы потом вылезем оттуда?

— Зачем же вылезать? — сказал другой лев. — Разве мясо верблюдицы когда-нибудь кончится?

Львы спустились в ущелье, а шакал остался наверху. На другой день он окликнул львов. Те сказали, что наелись досыта и очень довольны. Шакал убежал, а через неделю вернулся. Львы сказали, что от верблюдицы осталась одна голова. Через три дня шакал увидел в ущелье только двух львов.

— Где же ваш друг? — спросил он.

— Сегодня мы его съели, — ответили львы.

Потом один из оставшихся львов съел другого, а когда опять проголодался, разодрал себе живот, съел собственные кишки и умер. Из всех зверей уцелел только шакал — у него голод не отнял разум.

Однажды голодный шакал увидел двор, полный кур. Двор был обнесен высоким забором. Шакал нашел в заборе дыру, протиснулся в нее и съел столько кур, сколько вместил его пустой живот.

Вечером шакал решил убраться восвояси. Он подошел к дыре, но выбраться наружу не смог — мешал раздувшийся от еды живот.

«Ничего, — утешил себя шакал. — Посплю под деревом до утра, а за ночь живот станет меньше».

Так и случилось. К утру живот шакала спал, и он легко вышел на волю. Шакал отбежал немного и оглянулся.

— Злосчастное место, — проворчал он. — Приходишь сюда голодным, а уходишь — еще больше есть хочется!

Украл шакал у людей кумбе* с маслом, съел сколько мог, остальное размазал по щекам и пошел к гиене. Та увидала шакала и говорит:

— Где ты взял масло?

— Я помогал женщинам ставить дом¹, — ответил шакал. — Они меня и угостили.

— А если я помогу мужчинам поставить изгородь², — спросила гиена, — дадут они мне масло, как ты думаешь?

— Думаю, что дадут, — ответил шакал.

Гиена срубила большой куст, притащила на стоянку и спрашивает:

— Куда мне его класть?

Мужчины увидали гиену, схватили копье и убили ее.

Однажды гиена позвала в гости людей, зверей и домашних животных. Когда все пришли, она сказала:

— Не называйте меня больше Гиеной. Впредь я чужого не трону. Мое новое имя — Амина¹.

Когда гости уходили, они привязали к дереву козу и сказали:

— Завтра мы ее заберем.

В полночь гиена проголодалась, набросилась на козу и съела ее.

Утром гости пришли и позвали:

— Амина! Амина!

Гиена увидела их и бросилась бежать.

— Я не Амина, — крикнула она. — Я — Гиена!

Встретились как-то четыре гиены и стали жаловаться на старость и болезни.

— Когда-то я была резвее всех, — сказала одна. — Теперь же мои ноги еле ходят. Но догнать антилопу, слава Аллаху, мне все еще удается.

— А я когда-то была зорче всех, — сказала вторая гиена. — Теперь в моих глазах мало света. Но в темную ночь при дожде песчинку, упавшую на дно ручья, я, хвала Всевышнему, все еще вижу.

— У меня, — сказала третья гиена, — когда-то были самые крепкие зубы. Разве то, что от них осталось, можно назвать зубами? Но и сейчас, грызя ослиный мосол, я иногда спрашиваю себя: «Это что — мясо, хрящ, жир или почка?»

— Ну а у меня, — сказала четвертая гиена, — когда-то были самые чуткие уши. Теперь я почти глуха. Правда, когда сагаро*, жуя траву за семью ручьями, говорит «якам-якам», я ее слышу. Но можно ли это назвать слухом?

Слепая овца отбилась от стада. Она забрела в пустынное место и паслась там одна. Как-то раз ее увидала гиена. Гиене захотелось съесть овцу, и она начала к ней подкрадываться. Овца услыхала шорох. «Наверное, хозяин идет!» — обрадовалась она и побежала к гиене. Гиена испугалась и повернула назад.

— Жизнь дорога, — сказала она, — а от овцы, которая бросается на гиен, всего ожидать можно!

Баран щипал траву в безлюдном месте, когда его увидала гиена.

— Тебя кто-нибудь пасет? — спросила она.

— Нет, — ответил баран. — Я здесь один.

— Не смеши меня, — сказала гиена. — У меня от смеха ребра болят.

— Я говорю правду, — сказал баран. — Кроме нас с тобой здесь никого нет.

Гиена расхохоталась. Она долго тряслась от смеха, не в силах остановиться. Когда же наконец пришла в себя и оглянулась вокруг — барана нигде не было видно.

Однажды девять гиен отправились на охоту. В пути они встретили льва. Лев попросил взять его с собой. Гиенам этого не хотелось. Они боялись, что лев отнимет всю добычу, и сказали ему:

— Мы с тобой не поладим.

Но лев очень просил, и гиены в конце концов согласились.

Звери угнали девять верблюдиц и маленького верблюжонка, уселись и стали делить. Тут лев сказал:

— Вот девять верблюдиц и верблюжонок. Берите себе верблюжонка, тогда вас станет десять. А я возьму себе верблюдиц, тогда нас тоже станет десять. Но разве десять не равно десяти?

Гиены опешили. Они поняли, что лев их обманул, но возразить ему не посмели.

Семь молодых орангутангов и лев отправились на охоту. Они угнали быка и семь телок. Добычу делил лев. Он дал обезьянам быка, а себе взял семь телок.

— Ну, — сказал старый орангутанг, когда его дети вернулись домой. — Рассказывайте, как поохотились.

— Мы поймали семь телок и быка, — ответили те. — Лев дал нам быка, а себе забрал семь телок.

Орангутанг рассвирепел.

— Я ему покажу! — прорычал он и вышел из дома.

Но у логова льва решимость оставила орангутанга. Когда же лев взглянул на него и грозно спросил: «Ты зачем пришел?», он и вовсе струсил.

— Дети пригнали быка, — пролепетал он. — Я возвращаю его тебе. Ведь без быка твои семь телок не дадут приплода!

Однажды птица абото-яхас забралась в пасть к крокодилу и, ковыряя клювом в его зубах, сказала:

— Знай, я недовольна тобой. Ты дурно себя ведешь.

Крокодил сомкнул челюсти и проглотил абото.

— Глупая птица, — сказал он. — Нет чтобы сначала выбраться из моего рта, а потом жаловаться!

В давние времена одним из племен правил змей по имени Хусейль. Как-то раз пришла к нему с жалобой белка.

— Вождь Хусейль, — сказала она. — Я зарыла в землю стручок кулле*…

— Ты запаслива! — заметил вождь.

— Но его выкопал человек…

— Люди жадны и корыстны!

— Я ударила его…

— Так поступают все, кого грабят!

— Но он пнул меня ногой…

— Слабым всегда достается!

Тут белка поняла, что правды не найдет, и ушла восвояси.

Лев, у которого было девяносто девять верблюдов, и белка, владевшая одной верблюдицей, договорились вместе вести хозяйство и ухаживать за скотом. Каждый день один из них отправлялся на пастбище, а другой оставался дома и отдыхал. Открывал загон и выпускал из него верблюдов лев: поднять большой срубленный куст¹, лежавший у входа, белка не могла.

Однажды вечером, когда стадо было в загоне, лев ушел искать новое пастбище.

— К утру я вернусь, — сказал он.

Но наступил рассвет, лев не пришел, и белка забеспокоилась. Она пошла к загону, но открыть его и выпустить животных не смогла.

Лев появился через три дня, увидел голодных верблюдов и рассвирепел.

— Ты почему их держала в загоне? — закричал он. — Смотри, как они отощали!

Не успела белка и слова сказать, как лев схватил ее и проглотил. Очутившись в желудке, белка стала царапать его когтями. Лев взвыл от боли и попросил белку выйти наружу.

— Как же я выйду? — спросила та.

— Через рот.

— Нет, — отказалась белка. — Во рту у тебя слюни.

— Тогда через нос.

— В носу у тебя сопли.

— Ну вылезай через зад.

— В заду у тебя дерьмо!

Белка снова пустила в ход когти, лев не выдержал боли и испустил дух. А белка вылезла наружу, оглянулась вокруг и запела:

— Все видели, как маленький одолел большого?

Все видели, как белка убила льва?

— Помогите мне навьючить верблюда, — сказала черепаха. — Я привезу всем воды.

Так и сделали. Навьючили верблюда, дали черепахе конец хоггана, и она отправилась в путь.

Через три дня с той стороны, куда ушла черепаха, донесся шум.

— Слава Аллаху! — закричали люди. — Наконец-то черепаха воду везет!

Черепаха повернула голову.

— Вы что, смеетесь надо мной? — сказала она. — Я еще только иду к колодцу!

Подружились жираф и осел. Стали они пастись вместе. Осел щипал траву, а жираф объедал ветви деревьев. Но вот их пастбище оскудело. Жираф вытянул шею, огляделся и увидел зеленую поляну. Он сходил туда, поел и попил, а когда вернулся, сказал ослу:

— Я нашел место, где много воды и травы. Иди туда, но будь осторожен: я видел следы хищных зверей.

Отправился осел на поляну, наелся и напился, а потом радостно закричал, забыв о словах друга.

Услыхали крик осла дикие звери, набросились на него и растерзали.

Шли как-то вместе осел и собака. От голода, жажды и усталости еле ноги передвигали. И вот набрели они на еду и питье. Когда поели, попили и отдохнули, осел сказал:

— Теперь мне хочется покричать.

— Не делай этого, — сказала собака. — Крик привлечет хищных зверей, и тогда нам несдобровать.

Но осел и ухом не повел. Он открыл рот и закричал:

— Иа! Иа! Иа!

Вскоре прибежали три льва и бросились на осла. Убив его, львы сказали собаке:

— Разделай тушу, и тогда мы тебя не тронем.

Собака согласилась, но, когда делила мясо на части, съела сердце осла.

— Куда делось сердце? — спросили львы, когда собака принесла мясо.

— У этого осла не было сердца, — ответила собака. — Будь иначе, разве бы он позвал вас сюда?¹

Львы сочли слова собаки справедливыми и отпустили ее.

Разговорились однажды верблюд, конь и осел.

Верблюд сказал:

— Я унесу целых четыре акала*, если их навьючит на меня хорошая хозяйка, но не смогу унести и одного, если это сделает плохая.

Конь сказал:

— Я скачу без устали, если на мне сидит умелый наездник, и совсем не могу скакать, если сидит плохой.

— А мне все равно, — сказал осел, — умелый на мне седок или нет. Стоит один раз взбрыкнуть — он мигом свалится с меня на землю!

У одного человека были вол и осел. Осел возил хозяина, а вол работал на поле. Однажды вол так устал, что осел пожалел его.

— Хочешь совет? — спросил он.

— Хочу, — ответил вол.

— Сегодня вечером ничего не ешь. Хозяин подумает, что ты заболел, и завтра не пошлет тебя на работу.

Вол так и сделал. Утром хозяин увидел нетронутый корм, подумал, что вол заболел, и решил дать ему отдохнуть.

— Пусть сегодня вместо вола поработает осел, — сказал хозяин и погнал беднягу на поле.

Во время гона баран обратился к козлу.

— Послушай — сказал он. — Ты не мог бы потише кричать и поменьше бегать? Вот уже какую ночь я не могу из-за тебя спать спокойно!¹

— Тебя бы на мое место! — ответил козел. — Аллах дал тебе послушных жен, мне же — строптивых. Вот я и бегаю за ними по ночам. Вот и ору во все горло!

Мышь пробежала по голове спящего льва. Лев проснулся, схватил ее и сказал:

— Я тебя убью. Как ты посмела разбудить меня?

Мышь испугалась.

— Это вышло случайно, — сказала она. — Прости меня и отпусти. Когда-нибудь я тебе пригожусь.

— Не думаю, что мне понадобятся твои услуги, — засмеялся лев. — Но я тебя отпускаю, беги!

Вскоре лев попал в сеть, поставленную охотником. Он бился и рычал, но порвать веревки и вырваться из ловушки не мог. Рычание льва услыхала мышь. Она прибежала и сказала:

— Не горюй, я тебе помогу.

Мышь прогрызла в сети дыру и освободила льва.

Вырыли мыши нору и поселились в ней. Узнала об этом кошка. Она стала караулить и хватать мышей, когда те вылезали наружу. Загоревали мыши, не зная, что делать. Наконец они собрались вместе и стали думать. Выход нашла самая старая мышь.

— Надо к шее кошки привязать колокольчик, — сказала она. — Тогда мы услышим, как кошка крадется к норе.

Это был хороший совет, но привязать колокольчик к кошкиной шее не согласился никто.

Дружили когда-то три быка — белый, красный и черный. По соседству с ними жил лев. Однажды, когда лев проголодался, он подошел к красному и черному быкам и сказал:

— Белый бык принесет вам несчастье. Ночью его видно издалека. Что, если я его съем?

Услыхал это белый бык и говорит:

— Сейчас нас трое. Вместе мы одолеем любого зверя. А без меня ваши силы убудут, и лев убьет вас.

— Посмотрим, — ответили его друзья.

Лев прыгнул на белого быка и съел его.

Вскоре лев снова проголодался. Он отозвал черного быка в сторону и сказал:

— Красный бык очень заносчив. Как ты можешь дружить с ним? Позволь, я его съем.

Черный бык не возражал, и лев задрал его красного друга.

На другой день лев снова явился.

— Не знаю, что и делать, — сказал он. — Очень хочется есть. У тебя не осталось для меня чего-нибудь?

— Нет, — ответил черный бык. — Ведь ты уже съел моих друзей.

— Но я без еды не могу, — сказал лев. — Придется и тебя съесть. Ты не боишься умереть?

— Не боюсь, — ответил бык. — Я уже мертв. Я умер в тот день, когда отдал тебе моего белого друга!

Лев бросился на черного быка и растерзал его.

Как-то раз лев спросил свою старую мать:

— Есть ли на свете кто-нибудь сильнее и храбрее меня?

— Есть, — ответила та.

Лев удивился, но ничего не сказал. Про себя же решил: «Если это так, я найду его и померяюсь с ним силой».

Вскоре лев отправился в путь. Встречая зверей, он задавал им тот же вопрос, но звери боялись его и не решались говорить правду.

Прошло много дней. И вот однажды, когда наступила весна, лев увидел стреноженного верблюда. Верблюд был разъярен: шел гон, а он был вынужден оставаться на месте.

— Послушай, — обратился к нему лев. — Я ищу того, кто сильнее и храбрее меня. Может быть, ты знаешь его?

— Еще бы! — ответил верблюд. — Взгляни на путы на моих ногах. Это он стреножил меня.

— Кто же он?! — воскликнул лев.

— Человек. Видишь то дерево? Он спит в его тени.

Лев подошел к дереву, человек проснулся и открыл глаза.

— Что тебе надо? — спросил он.

— Я хочу сразиться с тобой!

Человек испугался, но не подал вида.

— Ладно, — сказал он. — Но ты голоден и устал с дороги. Отдохни, я принесу еды. Когда поешь, тогда и сразимся.

— Хорошо, — согласился лев.

Человек поспешил домой, поставил на очаг котел с водой и стал ждать. Наконец вода закипела. Человек снял 42 котел с огня и вернулся на пастбище. Лев спал. Человек разбудил его и, когда он поднял голову, окатил горячей водой. Лев заревел от боли и, роняя клочья шерсти, побежал прочь.

С тех пор лев опасается человека и не любит встречаться с ним. А если нападает, то внезапно, стараясь застать человека врасплох.