Сострадательное прикосновение Шри Анандамайи Ма

Глава 11 ЛИЛАМАЙИ, МА

Ниже приведены, два случая, связанных с чудесами, о которых рассказала моя жена Шримата Тушар Чаудхури, которой выпала редкая удача и привилегия путешествовать с Ма по всей стране вдоль и поперёк. Эти происшествия раскрывают сверхъестественное величие Ма, а также её безграничное участие и благословенное сострадание.

Когда я встретила Шри Шри Ма Анандамаи в третий раз в Шимла Калибари, я была студенткой. До этого мне посчастливилось дважды получить даршан Матери в Дели. После этой третьей встречи с Ма моё знакомство с ней и благоговение перед ней становились всё глубже и глубже, исключительно благодаря безграничной Крипе (благословениям) Ма и необъяснимому состраданию. Даже сейчас, когда я думаю о глубокой милости Матери, оказанной такому обычному и незначительному человеку, как я, сердце наполняется глубоким удивлением. Но кто может понять лилу Матери? Много чудесных и невероятных происшествий, касающихся меня, произошло в следствии хеял Ма (спонтанные желания), и всё это теперь кажется иллюзорными видениями страны грёз. Ниже представлены два чудесных случая.

1

Это было в апреле месяце. Ма приехала в Шимлу из Солана, где она остановилась на пару дней в поместье Раджи Сахеба Солана, который был в народе известен как Джогибхай (это имя ему дала Ма). В Шимле Ма расположилась со своей компанией в Калибари (гостевой дом при храме Кали). Приезд Ма вызвал переполох и вызвал живой интерес у местных жителей, особенно у бенгальской общины, которая очень хотела получить даршан Ма и сатсанг. Но мой интерес был не таким сильным, как у них, главным образом потому, что у меня ещё не возникло тесного контакта с Ма, хотя у меня было два её предыдущих даршана.

Когда Ма приехала в Шимлу, мои родители ежедневно ходили на её даршан, а я обычно была дома и училась. Но в один день они настояли на том, чтобы я пошла с ними, и я согласилась. Когда я делал пранам, Ма наградила меня очаровательной улыбкой, которая, как ни странно, породила в моём сердце глубокую склонность ежедневно ходить к Ней. Ма, однако, редко говорила со мной, из-за чего я чувствовал себя уныло, но, несмотря на моё состояние, я продолжала ходить.

В Калибари я часто слышала много интересных разговоров среди преданных о сверхъестественных способностях и чудесах Ма. Некоторые преданные описывали Ма как Антарджамини (знающую всё, что происходит в сердце другого), другие отмечали, что с одного взгляда на чьё-то лицо Ма могла сразу узнать самую главную мысль в уме преданного, в то время как третьи говорили, что Ма являлась разным людям в разных местах в разных формах, таких как Ма Дурга, Ма Кали и т. д. Но на меня не произвели впечатления такие рассказы, они казались мне ничем иным, как сказками.

Иногда возникают ситуации, когда наш разум отказывается слепо принимать всё, что мы слышим, независимо от того, насколько удивительным и необычным может быть предмет. Я сама стал жертвой такой ситуации, поскольку не могла принять всё, что слышала о сверхъестественных способностях и божественной славе Мамы. Поэтому я приняла сложное решение проверить Ма, действительно ли она обладает сверхъестественной способностью точно знать о желаниях, которые возникают в сердце преданного.

Я знала, что Ма была большой любительницей песен, и во время каждого даршана Ма обычно просила кого-нибудь из собравшихся преданных спеть. Иногда она просила спеть двух или трёх человек. Поэтому я разработала план проверки Ма. Я решила отныне ходить на даршан Ма с сильным желанием петь перед ней только в том случае, если Ма попросит меня спеть. Я не рассказала об этом ни своим родителям, ни кому-либо ещё. И я начала тщательно репетировать одну песню дома. Моё знакомство с Ма в то время было лишь поверхностным, и она никак не могла узнать, умею я петь или нет. Поскольку я не очень верила в те наполненные чудесами истории, которые слышал от преданных, в моём сердце бурлила радость при мысли, что я обязательно выиграю в запланированном мной испытании.

В течение следующих двух дней я не ездила в Калибари на даршан Матери. На третий день я решила пойти на даршан Ма, и моя мать сопровождала меня в Калибари. Когда мы добрались туда, мы обнаружили Ма, сидящую на кушетке в большом зале и излучающую трансцендентальный Свет вокруг. Зал был забит почти до отказа. Моя роль в тот день заключалась в том, чтобы быть немым испытателем, и поэтому я намеренно отошла на довольно большое расстояние от Ма. Все в зале сидели, поглощённые и очарованные Божественным покоем, благословенно исходящим от Ма.

Через некоторое время Ма ответила на некоторые вопросы, заданные ей двумя преданными. Затем Ма попросила одну девочку спеть, а когда та закончила, попросила другую. Со своей стороны, я лелеяла надежду, что Ма обязательно попросит меня спеть и победит меня в испытании, тем самым предоставив безошибочное доказательство того, что она действительно обладает всезнающим и всепроникающим сознанием. Прошёл час, и за это время Ма даже не взглянула в мою сторону.

Это безразличие привело меня к выводу, что я выиграю испытание, а Ма проиграет. Я пристально посмотрела на Ма и решила, что, выйдя из зала после окончания даршана, я смело скажу тем, кто рассказывает истории о сверхъестественных способностях Ма, что у меня есть весомое доказательство — Ма не обладает такими способностями.

Через некоторое время некоторые преданные, намереваясь покинуть зал, подошли к Ма для поклона. Увидев это, моя собственная мать сказала мне, что нам тоже пора уходить. Я согласилась. Я подошла к Ма, сделала свой пранам, и когда подняла голову, чтобы встать, Ма спросила: «Ты уже уходишь? Ты не позволишь мне послушать свою песню? Просто спой для меня хотя бы одну песню». Я был ошеломлена, услышав слова Ма. В ответ я пробормотала: «Мой отец вот-вот вернётся домой с работы. Я приехала с мамой, и ключи от дома у нас». Ма ответила: «Не волнуйся. Сегодня твой отец опоздает домой. Сначала спой песню, а потом иди домой».

Я села и стала готовиться, а Ма сказала с улыбкой: «Спой ту самую песню, которую ты так усердно разучивала». При этих словах моему изумлению не было предела, и я удивилась, как Ма узнала о моём плане.

Закончив петь, я подняла глаза и увидела, что Ма смотрит прямо на меня с чарующей улыбкой на лице. Улыбка, казалось, говорила, что я проиграла конкурс, а Ма выиграла. Моё сердце наполнилось радостью. Я испытала удивительное наслаждение, доселе мне неведомое. Я также поняла, что это был один из тысяч загадочных случаев, которые очень часто происходят вокруг Ма.

Я подошла к Матаджи и сделала пранам. Ма коснулась моей головы рукой и улыбнулась. Затем я покинул зал с твёрдым убеждением, что Ма — это всепроникающее Божественное сознание, для которого нет ограничений в пространстве и времени, и что она, несомненно, Антарджамини. Джей Ма.

2

После вышеупомянутого случая прошло более трёх месяцев. Мы тогда были в Дели, и, поскольку Ма долгое время не посещала этот город, у меня было сильное желание получить даршан. Однажды ночью мне приснился сон, что Ма в Дели. Проснувшись утром, я решила узнать, где сейчас находится Ма. В Дели в те времена она останавливалась в доме доктора Дж. К. Сена на Хануман-роуд. Загвоздка состояла в том, чтобы найти человека, которого я могла бы отправить в дом доктора Сена. Мне не хотелось беспокоить родителей по этому поводу, но внутри я была неугомонна. К моему удивлению, через некоторое время снаружи послышался звук велосипедного звонка, и вошёл Гопалу, сын Шри Маноджа Чаттейджи (преданного Ма). Он сообщил, что Ма приехала ночью в дом доктора Сена, а также передал сообщение Диди (Гуруприя Деви), чтобы я встретилась с Ма. Я была взволнована до глубины души не только неожиданной перспективой встречи с Ма, но и тем, что мой ночной сон сбылся.

Я поспешила в дом доктора Сены и встретила Ма. Моё сердце было наполнено радостью от того, что я получила даршан Ма и поговорила с ней. На следующий день Ма сказала: «Завтра рано утром я перееду во Вриндаван. Ты хочешь поехать со мной?» Я ответила: «Ма, я буду очень рада поехать с тобой, но я не знаю, согласятся ли мои родители». Ма сказала: «Поговори со своими родителями, и если они согласятся, то приезжай сюда без опоздания». Доктор Сен сказал мне: «Ма со своей компанией поедут очень рано утром, и поэтому тебе придётся приехать и остаться на ночь здесь, чтобы точно быть вместе с Ма». Моё сердце упало, я знала, что это было почти невозможно, во-первых, заставить моих родителей согласиться разрешить мне поехать с Ма во Вриндаван, а во-вторых, позволить мне провести ночь в доме доктора Сена. Мне надо было найти какое-то двойное решение.

Дома я очень смиренно рассказала родителям о предложении Ма взять меня на несколько дней во Вриндаван. Они вспыхнули и резко сказали:

«Нет, мы не можем согласиться. До сих пор ты нигде ни разу не была без нас. Как ты можешь ехать одна во Вриндаван?» Я возразила: «Я поеду с Ма и останусь с Ма, и поэтому и речи не идёт, что я буду одна. Более того, Вриндаван находится не очень далеко от Дели, и моё пребывание там продлится всего несколько дней». Но мои мольбы и аргументы не смогли смягчить их отношение, и с моей стороны у меня не было другой альтернативы, кроме как прибегнуть к тактике давления, такой как голодание, рыдания и т. д. Это, однако, помогло растопить лёд. Родители дали согласие, но при условии, что мой старый Седжа Даду (дядя моего отца), которому было около 75 лет, также поедет со мной, чтобы он мог привезти меня обратно в Дели после двух или трёх дней пребывания во Вриндаване. Я приняла это условие и была внутренне счастлива при мысли о том, что поеду с Ма и пребуду хотя бы два или три дня в её Божественном присутствии.

Мы должны были отправиться во Вриндаван на рассвете следующего дня. Итак, мы приготовились провести следующую ночь в доме доктора Сена. Добравшись туда около 10 часов вечера, я рассказала Ма, как я получила разрешение своих родителей и что моему Даду было поручено сопровождать меня, чтобы сократить моё пребывание во Вриндаване. Ма просто сказала: «Хорошо». Затем она дала указание кому-то позаботиться о ночном отдыхе Даду. Даду удалился на ночь. Лёжа в другой комнате, я не могла сомкнуть глаз, главным образом из-за Даду. «Как было бы здорово, — подумала я, — если бы я могла поехать одна с Ма во Вриндаван. В этом случае я легко могла бы остаться с ней на более длительный период, но из-за моего невезения этому не суждено было случиться…» Внезапно мои размышления о желаемом были прерваны звуком настойчивого стука в дверь, а затем я услышала, как кто-то окликнул меня по имени. Я поспешно встала, и когда открыла дверь, мне сказали, что у моего Даду высокая температура, и он в бреду. Я был ошеломлена, услышав эту неприятную новость, и опечалилась при мысли о том, что Ма, возможно, не захочет взять меня с собой, оставив моего Даду в таком состоянии. Я подбежал к Даду и нашла его в оцепенении, с высокой температурой.

Оказавшись лицом к лицу с такой мрачной ситуацией, я почувствовала себя совершенно беспомощной и пошла к Ма за решением. Я рассказала ей о состоянии дяди и взмолилась: «Ма, что мне теперь делать? Неужели я не смогу поехать с тобой?» Ма некоторое время молчала, а затем ответила: «В сложившихся обстоятельствах тебе придётся получить разрешение от своих родителей, чтобы они отпустили тебя одну со мной во Вриндаван, оставив твоего Даду». Я несколько минут размышляла над словами Ма, и моё сердце упало при мысли о том, чтобы во второй раз получить разрешение моих родителей, отменяющее их условие взять Даду с собой. Поскольку до отъезда Ма и её компании оставалось всего около часа, я поспешно нацарапала записку отцу, в которой сообщила о внезапной болезни Даду, а также о том, что Ма настаивала на получении разрешения моих родителей отпустить меня без Даду. Я отправила записку своему отцу через Гурубхая. Минуты шли, и в этой предрассветной тишине вокруг я, затаив дыхание, ждала исхода своего обращения к отцу. Я начала молиться Ма, чтобы она устранила все препятствия и трудности и дала мне возможность сопровождать её во Вриндаван. Через полчаса Гурубхай вернулся и передал мне ту же записку, которую я отправила. Развернув записку, я обнаружил внизу что-то написанное почерком моего отца. Его ответ был: «Настоящим даётся разрешение на твоё пребывание во Вриндаване только на два или три дня. Договорюсь о том, чтобы вернуть твоего Даду утром». Я побежала к маме и сообщила Ей новость о разрешении моего отца. Ма услышала эту новость с сияющей улыбкой на лице и искорками в глазах.

Как я была счастлива тогда сопровождать Ма во Вриндаван без всех препятствий, которые Антарджамини Ма устранила в ответ на мою горячую молитву. Тайна внезапной болезни Даду крылась, как я поняла, в творении лиламайи Ма, поскольку её улыбка давала безошибочный намёк.

Благодаря бесконечной милости и состраданию Ма моё пребывание с ней длилось не два или три дня, как первоначально разрешили мои родители, а превратилось в непрерывный и благословенный месяц. Из Вриндавана Ма сначала отвезла меня в ашрам Харибабаджи в Бандхе (деревня в округе Алигарх). Оттуда мы отправились в Калькутту, после Ма отвезла меня на Ардха Кумбха Мелу в Аллахабаде, а оттуда в Варанаси, и только после этого я вернулась в Дели. Воспоминания о тех незабываемых днях по-прежнему ярки в моей памяти, и я задаюсь вопросом, как трудно нам понять, где, кому и каким образом Ма может даровать свою милость. Джей Джей Ма.