Соучастники

29

Вчера в четверть двенадцатого вечера Делса подъехал к дому Келли, заметил на парковке черный «фольксваген» и позвонил ей с улицы. Ее голос на автоответчике попросил оставить сообщение. Значит, она не поехала на своей машине. Кто-то забрал ее и подвез, какая-нибудь другая модель, и после шоу она осталась у нее или встретила знакомых, и они вместе отправились на прием. Ему пришлось напомнить себе, что он очень мало знает о ее жизни.

Утром в воскресенье он позвонил ей с работы, дождавшись десяти часов, — дал ей выспаться. Ему никто не ответил. Он вновь поехал к ее дому, который находился в пяти километрах от управления. «Фольксваген» по-прежнему стоял на парковке. В этот раз он попросил консьержа провести его в квартиру. Консьерж стоял за дверью, а Фрэнк прослушал записи на автоответчике — женские голоса, сотрудницы модельного агентства. И все звонили по поводу вчерашнего шоу. Ни одного звонка от Монтеса.

Однако вчера Келли передала Делсе по телефону последние слова Монтеса, сказанные во время их разговора предыдущим вечером: «Думаешь, ты так легко от меня отделалась?»

Тогда она отключила мобильник.

Настала пора встретиться с Монтесом.

Келли спросила Джерома, откуда он знает Фрэнка Делсу. Джером напыжился от важности и, не глядя ей в лицо, рассказал о перестрелке в «Сплетне», свидетелем которой он стал, о том, как он сделался осведомителем Делсы и как пошел в дом Орландо, где в подвале лежали три обожженных трупа, а еще один был расчленен на шесть частей. Там-то он и столкнулся с двоими белыми.

— На шесть частей? — с ужасом переспросила Келли.

Джером разъяснил ей, что руки и ноги составили четыре части, голова — пятую, а туловище — шестую. Туловище, сказал он, вечно забывают сосчитать.

— Но если ты работаешь на Фрэнка Делсу, а двое убийц — здесь, в доме, то почему ты сидишь на месте и даже не пытаешься ускользнуть? — удивилась Келли. — Беги, тебе давно уже надо передать Делсе, что люди, убившие мистера Парадизо и мою подругу Хлою, прячутся тут!

Джером заявил, что Ллойд посоветовал ему не лезть не в свое дело. Потом он сказал, что ему пора, вышел и закрыл дверь. Келли поднялась и заперла ее. Она не знала, что ей делать, и немного погодя растянулась на кровати в своем свитере и брюках от Донны Каран. Чуть позже из коридора послышались шаги. Кто-то скребся к ней в дверь, дергал ручку. В два часа ночи она отперла дверь и поглядела вниз. Под лестницей был Джером; он сидел в кресле, которое принес из какой-то комнаты. Она спустилась по лестнице, приблизилась к нему и увидела, что он спит. Однако Джером проснулся от ее шагов и сообщил, что ей велено оставаться наверху.

Утром кресло стояло на месте, но Джером исчез. Келли спустилась вниз и вздрогнула. На стуле с высокой спинкой сидел Карл.

— Ступай на кухню, если хочешь позавтракать, — проговорил он. — Ллойд тебя ждет. А я с тобой потом побеседую.

— О чем? — спросила она.

— Обо всем, — ответил он.

Монтес сидел за столом с чашкой кофе в руке.

— Тебя не затруднит разъяснить, что тут происходит? — осведомилась она.

— Нам нужно здесь посидеть и обдумать положение.

— Когда?

— Потом. Сперва мы должны привезти сюда еще одного человека. Хочешь кофе? Ллойд сварил целый кофейник.

— А где Джером?

— Сопляк-то? Наверное, спит.

На кухне появился Ллойд и спросил, не желает ли она выпить стакан свежевыжатого апельсинового сока. Если она хочет, он и яичницу поджарит.

— Меня похитили, — заявила Келли. — Схватили и привезли сюда против моей воли и после этого предлагают мне свежевыжатый апельсиновый сок?

— Он из магазина, — пояснил Ллойд. — Шесть девяносто пять за два литра. Сладкий, холодный.

— Идет, — кивнула Келли. — Я буду апельсиновый сок и кофе.

Она повернулась к окну. Похоже, что день будет хороший.

Монтес допил кофе и покинул кухню.

В девять часов утра в воскресенье Монтес и Карл сидели в машине Ллойда на южной окраине Блумфилд-Хилл. Они наблюдали за палисадником особняка Аверна Кона, на углу Кроссвик и Четырнадцатой. Дворик окружала живая изгородь. Они ждали, когда хозяин выйдет к воротам за утренними газетами — «Детройт ньюз» и «Фри пресс» в прозрачной пластиковой упаковке, «толстушка» «Нью-Йорк таймс» в синем плотном пакете.

Монтес заявил, что останется дома и будет следить за Келли. Карл боялся, что она уговорит черномазого отпустить ее. Ему хотелось побеседовать с ней первым. Он надеялся, что они сумеют понять друг друга. А вот Арт хотел вломиться в дом Аверна, застрелить хозяина и уехать.

— Да о чем с ним рассуждать? — кипятился он.

Поэтому дома остался Арт, а Карл и Монтес поехали к адвокату.

Карл возражал: если они как следует припугнут Аверна, тот будет держать язык за зубами. Последнее дело сорвалось; он, Карл, не намерен никого убивать, пока им не заплатят. Монтес спросил у Карла, как тот узнал, где живет Аверн.

— Я пригрозил: если он не назовет мне свой адрес, мы не возьмемся выполнять его заказы, — ответил Карл. — Он удивился: «Зачем вам знать, где я живу?» А я ему: чтобы легче было искать, если он нас кинет.

Карл предупредил Монтеса:

— Мы не станем разговаривать с ним в машине. Так что не разевай пасть.

— Почему?

— Аверн, конечно, прикинется удивленным и захочет узнать, что случилось. Если ты все ему выложишь, сукин сын нас уболтает. Он куда сильнее испугается, если мы не скажем ни слова. Он выйдет к воротам за газетами. Я сразу включу мотор и подъеду к нему. Схвачу Аверна, втащу его в машину, а ты хватай его поганые газеты.

Так все и вышло. Аверн вышел из дома в махровом халате в синюю и желтую полоску, с голыми ногами, в черных бархатных тапочках с вышитыми золотыми гребешками. Карл выскочил из машины, схватил его, ему пришлось напомнить Монтесу, чтобы тот забрал проклятые газеты.

Они провели Аверна на кухню через черный ход. Келли с изумлением поглядела на человека в полосатом махровом халате, на его волосатые тощие ноги и обратилась к Карлу:

— Наверное, это ваш агент мистер Кон?

Аверн удивленно поднял брови и уселся на скамью рядом с нею.

— А вы, должно быть, Келли Барр.

Делса притормозил, остановившись за золотистым «мерседесом» с откидным верхом. Из него вышла молодая пара и направилась к парадной двери. Миловидная девушка лет двадцати пяти повернулась к Делсе, когда он приблизился к ним:

— Привет. Я Аллегра, внучка Тони, а это мой муж — Джон Тинтиналли.

Парень, продающий бычье семя, вспомнил Делса.

— Фрэнк Делса, — представился он.

Они обменялись рукопожатиями. Аллегра вновь позвонила в дверь. Делса пытался вообразить себе, как Монтес поглядел в окно, заметил его и бросился к черному ходу.

Когда дверь, наконец, открылась, на пороге их встретил Ллойд в нарядной рубашке, но без галстука. Он улыбнулся Аллегре и сказал, что рад снова видеть ее в доме.

Она обняла Ллойда и поинтересовалась:

— Ллойд, ты знаком с мистером Делсой?

Улыбка Ллойда на мгновение поблекла, но не исчезла. Он опять растянул губы и ответил:

— Да, конечно, я знаю все о мистере Делсе. — Теперь он глядел детективу прямо в глаза. — Держу пари, вам нужен Монтес.

— Вы правы, — подтвердил Делса.

— Пойду поищу его.

Ллойд удалился, и Аллегра призналась:

— Мне нравится Монтес, он такой классный.

Они с мужем принялись разглядывать картины в прихожей. Делса прислушался. Аллегра сказала, что они ей нравятся, спросила мужа, как ему две картины с темными деревьями, из-за которых пробивается свет. На третьей картине был изображен ночной океан; луна освещала его сверху, из-за туч. Муж Аллегры ответил, что картины ему нравятся.

Вернулся Ллойд, надевший белую ливрею домоправителя и галстук-бабочку. Он пристально посмотрел на Делсу и не отводил от него глаз, пока шел по коридору из гостиной.

— Монтес сейчас придет, — заявил Ллойд.

Аллегра осведомилась у старого домоправителя, что ему известно об этих трех картинах.

— Насколько я помню, они всегда здесь висели, — откликнулся Ллойд. — Приходил к нам эксперт из «Дю Мушелль» и осматривал их, но так ничего и не сказал.

— А вот мне сказал, — оживилась Аллегра. — И я знаю, что это ранние работы венгерского художника Дежи Кораба. Прежде он жил в Гриктауне; а сейчас в Нью-Йорке — в моде его свет. И его ранние работы могут немало стоить. Но мне они не из-за этого нравятся, вовсе нет, а просто как хорошие картины, и я хотела бы их взять и увезти с нами, в Калифорнию. Ллойд, мы переезжаем.

— Что же, дом ваш, берите все, что пожелаете, — отозвался Ллойд.

— Нет, это твой дом, — поправила его Аллегра. — Мы дарим его тебе — при условии, что заберем картины.

— Вы дарите мне дом?! — неуверенно переспросил Ллойд.

— И все его содержимое, кроме картин, — пояснила Аллегра. — Позавчера мне показалось, что тебе здесь самое место — вы с твоей приятельницей Серитой тут так уютно устроились! Ее ведь зовут Серита?

— Да, она работает в «Синем Кресте».

— Ты серьезно к ней относишься и намерен жениться?

— Я еще не решил, — ответил Ллойд.

— Когда мы явились сюда позавчера, ты был так мил с нами. Я сказала Джону: «У тебя теперь новый бизнес, нужно ли нам продавать дом?» И он сказал: «Нет, но очень хочется от него отделаться». Джону не терпится уехать из Детройта. — Она повернулась к мужу. Тот достал из внутреннего кармана пиджака документ и передал его ей. Аллегра вновь обратилась к Ллойду: — Это договор о передаче права на имущество, подписанный и заверенный у нотариуса. Тебе остается только подписать его и зарегистрировать. — Она начала читать: — «Дарители, то есть мы, за сумму в один доллар передают в полную собственность дом и все имущество, кроме трех картин Кораба в холле».

Она крепко обняла Ллойда, а он поглядел через плечо на Делсу и изумленно приподнял брови.

Джон Тинтиналли курил сигарету и озирался по сторонам в поисках пепельницы. Он направился в небольшой кабинет, Делса последовал за ним и, улыбаясь, заметил:

— Ваш тесть рассказывал мне, что вы торгуете бычьим семенем.

— Торговал, — подтвердил Джон, обернувшись и смерив Делсу беглым взглядом. — Какого вы мнения о Тони?

— Он адвокат, а я детектив из убойного отдела. Но мы неплохо ладим.

— Вы расследуете убийство старика, не так ли? Вам известно, кто его совершил?

Делса кивнул.

— Убийцу скоро арестуют. Это вопрос нескольких дней, а быть может, и часов.

— Отвечаю на ваш вопрос. Я прекратил сделки с бычьим семенем, продал компанию и купил виноградники в Сономе. Их владельцы обанкротились, и мне удалось приобрести землю по дешевке.

— Интересно, — спросил Делса, — как вы получали семя?

— Это всем интересно. Есть три способа: искусственное влагалище, двуручная стимуляция…

Делса прервал его:

— Вот, вот. Как вы это делаете?

— Массируем член быка.

— А кто его массирует?

— Один парень, настоящий профи. Поглаживает и разминает до тех пор, пока не начнется эякуляция.

— Вот так, да? — удивился Делса.

— Ничего особенного, — откликнулся Джон.

Он взял пепельницу, и Делса вернулся вместе с ним в прихожую. Аллегра сообщила Ллойду, что заупокойная месса состоится завтра в церкви Сент Мэри на углу Монро и Сент-Антуан. А похоронят мистера Парадизо на кладбище «Маунт-Олив».

— Да, разумеется, приду, — обещал Ллойд.

Аллегра и Джон ушли, а Ллойд остался в прихожей. Он держал в руках дарственную на дом и рассматривал ее.

— Вы собираетесь тут жить? — полюбопытствовал Делса.

— Нет. Я продам дом и перееду в Пуэрто-Рико. Там нет никаких сюрпризов с погодой, — просыпаешься и знаешь, какая погода будет весь день. — Ллойд поглядел за спину Делсы и предупредил: — Сюда идет Монтес.

Делса обернулся.

Ллойд у него за спиной прошептал:

— Первым делом я вышвырну его из моего дома.

Монтес посмотрел на документ в руках у Ллойда:

— Что это ты получил?

— Известие о твоем выселении, — заявил Ллойд.

— Что? — нахмурившись, переспросил Монтес.

— Монтес! — окликнул его Делса.

Тот взглянул на него.

— Где Келли Барр? Отвечай!

— Она здесь, на кухне. А как вы догадались? — растерянно отозвался Монтес.