Современная венгерская пьеса

Перевод К. Рождественской.

Э л е к т р а.

О р е с т.

Э г и с т.

К л и т е м н е с т р а.

Х р и с о т е м и д а.

Н е м о й.

Х о р (один мужчина).

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и.

Г р а ж д а н е, с о л д а т ы.

На всех актерах стилизованные белые одежды. Электра в черном.

Хор в обычном костюме, он сидит в кресле-качалке. Сцена разделена на площадки.

Часть первая

Э л е к т р а, Х р и с о т е м и д а, Х о р.

Х р и с о т е м и д а. Ты ненормальная.

Электра молчит.

Ты меня слушаешь?

Э л е к т р а. Как выйду на площадь — одно и то же вижу у всех людей в глазах. И на лицах стражников написано, что они считают меня не в своем уме. И мать с утра до вечера то же твердит. Над люлькой она мне одну только песенку пела: ты ненормальная, Электра.

Х р и с о т е м и д а. А тебе никогда не казалось, что они правы?

Э л е к т р а. А вдруг они не правы?

Х р и с о т е м и д а. Все дураки и лгут, ты одна хорошая и чистая, не так ли?

Э л е к т р а. А если действительно все дураки и лгут и только я чистая?

Х р и с о т е м и д а. Праведных людей нет. Ни одного. Кроме тебя. Есть только Электра. Прекрасная Электра.

Э л е к т р а. Говорят, я непохожа на других. Ну, значит, или я праведная, или они. А если все-таки я?

Х р и с о т е м и д а. Знаешь что, лучше быть злодейкой, да со всеми вместе, чем чистой, да одной.

Х о р. Слышишь, Электра? Не для того рождается человек, чтобы отличаться от других. Запомни заповедь: быть, как другие.

Э л е к т р а. Сестренка, ты глупая гусыня. Ты повторяешь, что гогочут остальные.

Х р и с о т е м и д а. С тобою невозможно говорить.

Э л е к т р а. Правда? Все так считают. Только я слово скажу — в глазах у них ужас появляется, и меня тут же перебивают: с тобою невозможно говорить.

Х р и с о т е м и д а. Ты останешься одна как перст.

Электра молчит.

Х р и с о т е м и д а. Образумься же! Ты знаешь, что такое быть одной?

Э л е к т р а. Бывает, в сумерках, я стою, смотрю в окно с опаской, чтобы не сказали, что Электра подглядывает. И вижу, как играют дети в шарики в пыли. Молодые идут под ручку. Или старушка идет, ее поддерживает внучек. А я стою в комнате, наверху, прячусь за занавеской. Одна в комнате, одна во всем дворце, одна-одинешенька на всем свете.

Х р и с о т е м и д а. Вот видишь, ты, несчастная!

Э л е к т р а. Ну и что? Я вам не нужна? А вы кому нужны?

Х р и с о т е м и д а. Ты можешь наконец понять, что это не игрушки?

Э л е к т р а. В сундуке я нашла старую куклу. Не знаю, как она туда попала, мои сундуки пусты. На ней было красное платье и красный платочек. Я взяла ее на руки, стала баюкать, петь ей. Я ее раздела и уложила спать. Это, по-вашему, игрушки? Я выкинула куклу — зачем она мне?

Х р и с о т е м и д а. Электра, бога ради, пойми наконец — это последняя твоя возможность.

Э л е к т р а. Мать тоже говорила много лет подряд: это последний мой годочек, а там наступит старость. Проходит год, она глядится в зеркало и снова говорит: теперь последний мой годочек.

Х р и с о т е м и д а. Ты ведь знаешь Эгиста.

Электра молчит.

Ты знаешь Эгиста. Ты знаешь, он шутить не любит.

Э л е к т р а. Со мною шутки плохи.

Х р и с о т е м и д а. Смотри, еще сама захочешь, чтобы все обернулось шуткой.

Э л е к т р а. Эгист может убить меня. Может пронзить меня своим трезубцем, как нашего отца. Пусть привяжет меня к хвостам лошадей и они разорвут мое тело. Но пусть со мной не шутит.

Х р и с о т е м и д а. Гляди, Электра!

Э л е к т р а. Он царь. Он властен надо мной. Он может пытать меня. Но и под пыткой Электра останется Электрой. И мертвая Электра — это Электра.

Х о р. И мертвая Электра — это Электра.

Э л е к т р а. Он мне сладости приносил в детстве. А я кусала его за руки. Он выбирал мне самых красивых рабынь из пленниц, а я плевала им в лицо. Он присылал мне шелк и бархат, а я раздирала все на мелкие кусочки. Лучше будет ему убраться с моего пути.

Х р и с о т е м и д а. Послушай, безумная. Эгист решил так: если завтра на Празднестве ты не заговоришь, как все, он в тот же вечер выдаст тебя замуж.

Электра молчит.

Знаешь Лотоса, свинопаса? Он каждое утро выгоняет на пастбище со всего города свиней?

Электра молчит.

Он получает три золотых в год. Ест он хлеб с луком, а еще травы разные, что собирает на лугах. Одежду ему город покупает раз в пять лет. Правда, одежда полагается одному ему, город о жене его не станет заботиться.

Э л е к т р а. Взгляни на мое платье. Я буду его носить, покуда не истлеет. И сандалии у меня только одни. И ем я, только чтобы не умереть с голоду.

Х р и с о т е м и д а. Легко тебе говорить: только пожелай — и тебя оденут в пурпур, осыпят твою постель лепестками роз, принесут на подносах самые вкусные яства.

Э л е к т р а. Да мне ничего не нужно, понимаешь? Ты понимаешь, Хрисотемида? Не нужны мне богатые одежды, зачем мне мягкая постель, зачем диадема, мне только свобода нужна, Хрисотемида.

Х о р. Какая свобода, прекрасная царская дочь?

Э л е к т р а. Я — Электра. Я сброшу с себя одежды. Я сорву украшения. Я оттолкну от себя еду. Мне не нужно того, что не я.

Х о р. Но кто же ты, прекрасная царская дочь?

Э л е к т р а. Я — Электра. Богатство связало мне руки. Роскошь кандалами заковала ноги. Я человек, я не могу носить оковы.

Х р и с о т е м и д а. А если завтра Лотос бросит тебя на убогое ложе и сдерет с тебя платье? Если смердящий рот его станет искать твои губы и липкий его язык начнет заигрывать с твоим? Если волосатыми руками, которыми он оскопляет кабанов, он разопрет твои бедра и возьмет тебя силой?

Электра молчит.

Если палач будет рвать твое тело раскаленными щипцами, ты будешь ненавидеть палача. В объятиях Лотоса ты возненавидишь самое себя. И не его зловоние будет тебе претить, а запах собственного тела.

Электра молчит.

Х р и с о т е м и д а. Теперь ты молчишь? И не скажешь: что может царь со мною сделать?

Э л е к т р а. Мне нужно жить, пусть осквернят, обесчестят, затопчут в грязь. Мне нужно жить, хотя бы в муках. И я буду жить, пока не выполню свой долг.

Х р и с о т е м и д а. Опомнись, Электра, прошло пятнадцать лет с тех пор, как убили нашего отца.

Э л е к т р а. Пусть хоть сто пятьдесят. Время не загладит преступления. Преступление искупит только возмездие.

Х р и с о т е м и д а. Агамемнон мертв, черви давно съели его тело. А ты живешь, и тело твое розово. Какой же закон повелевает, чтобы живой пожертвовал собой ради покойного?

Х о р. Какой закон повелевает, о Электра, чтобы ты розовую плоть пожертвовала ради истлевшего скелета?

Э л е к т р а. Я не видела, как наша мать на него в бане сеть накинула. Не слышала я крика, когда Эгист пронзил его своим трезубцем. Но с тех пор я не сплю ночами, я не хочу спать. Не отдыхаю днем, мне не нужно отдыха.

Х р и с о т е м и д а. Забудь, Электра.

Э л е к т р а. Черви выели ему глаза, но взгляд остался. Черви сгрызли ему горло, но крик остался.

Х р и с о т е м и д а. Хоть один раз вечером ты ляг в постель и не думай о нем. Хоть одним утром проснись, и пусть день будет твой, а не его, Агамемнона.

Э л е к т р а. Я вам не уподоблюсь. Я не забуду. Я не надену белую тунику, пока не выполню свой долг.

Х р и с о т е м и д а. Так вся жизнь пройдет, Электра.

Э л е к т р а. Значит, у меня не будет возлюбленного, и я не буду целовать своего ребенка. Высохнут мои руки, лицо покроется морщинами, обвиснут груди, но я не сниму траур, пока не закончу дела своего.

Х р и с о т е м и д а. Какие могут быть дела у человека? Он просто должен быть счастливым.

Х о р. Это очень тонкий вопрос, девушки: чем заняться человеку, покуда он живет?

Х р и с о т е м и д а. Знаешь ли ты, как радостно проснуться и увидеть свое смеющееся дитя в колыбели? А вечером, на брачном ложе, когда супруг твой смотрит на тебя, и ты глядишь на него, и не можешь наглядеться, и ваши желания близки?

Э л е к т р а. А помнишь, ты упрашивала мать солгать, будто ночь ты провела у нас? Разве и тогда радовал тебя твой супруг? А помнишь, ты рвала на себе волосы, ты не хотела больше детей, ты желала сохранить стройность!

Х р и с о т е м и д а. Тебе этого не понять. Тут будто сходишь с ума. Потом рождается ребенок, и радуешься ему. Любишь кого-то, и этому рада. А потом проходит любовь, и радуешься, что у тебя славный муж.

Э л е к т р а. Если бы я полюбила, я любила бы только его, только его одного. Радость всегда была бы мне радостью. А дурное всегда было бы плохо, и оно мне ни к чему.

Х р и с о т е м и д а. Ты где живешь, Электра? В каком царстве мечты?

Э л е к т р а. А как же ты живешь? В каком же мире лжи?

Х р и с о т е м и д а. Неужели ты думаешь, есть люди, что не лгут? Покажи хоть одного человека.

Х о р. Да-да, Электра, хоть одного-единственного.

Х р и с о т е м и д а. Пока люди молоды, им кажется, они могут жить как хотят. А потом, когда молоко на губах обсохнет, начинают понимать: жить надо так, как можно.

Х о р. Слышишь, царская дочь? Не жизнь следует подгонять под законы, а законы приспосабливать для жизни.

Х р и с о т е м и д а. Ты думаешь, мне не горько, что чужой восседает на троне? Что Клитемнестра больше родных детей любит своего властелина, у которого руки в крови? И все равно, пойми, Электра, мир праху усопших, а живые должны наслаждаться жизнью. Прегрешение не требует отмщения, прегрешение надо забыть. Забытое более не существует и не тревожит ничье спокойствие.

Х о р. Прегрешение не требует отмщения. Прегрешение надо забыть. Забытое более не существует и не тревожит ничье спокойствие.

Э л е к т р а. Если мы забудем, что Агамемнона убили, тогда уж всякое может случиться. Тогда и солнце, может, завтра не встанет. И человек может превратиться в любую тварь. А то, может, возьмут и сожгут людей всех, как поленья. Не понимаешь, Хрисотемида? Если преступление не повлечет возмездия, значит, нет больше законов, есть только ложь. А если уж беззаконие — то мир больше не мир, а человек не человек.

Х о р. Если преступление не повлечет возмездия, законов больше нет, есть только ложь. А если беззаконие — то мир не мир, и человек не человек.

Э л е к т р а. Ложь поразила весь город, словно чума. Вы живете, будто ничего не случилось, будто не убила нашего отца его собственная жена. Как будто вам неведомо, что руки у правителя обагрены кровью. О Хрисотемида, все вы погрязли во лжи, и вы лжете с утра до вечера, вы лжете своим детям и матерям, своим возлюбленным, вы лжете стенам и животным, вы и траву оболжете, скажете — она красная, а небо у вас зеленое, радость вы выдаете за скверну, а прекрасное — за грех. Ах, Хрисотемида, вы лжете и без всякой нужды, ибо ложь у вас уже в крови.

Х р и с о т е м и д а. Ну хорошо, безумная. Расправься с ложью. Накажи виновных, отмой весь мир до чистоты, как стеклышко, сдерни тучи с солнца.

Э л е к т р а. Я держу солнце на небе. Я слежу, чтобы люди не стали четвероногими скотами. Это я рождаю каждого невинного младенца. Я, Электра, я, которая не забывает. Пока не забыл хоть один человек, и вы не забудете. Пока хоть один человек помнит закон, останется правда на земле.

Х р и с о т е м и д а. Ну, если можешь, отомсти за нашего отца.

Э л е к т р а. Не за отца нужно мстить — за преступление. За грех, который охватил весь город. За грех, что постоянно рождает новые грехи, ибо если закона нет, то всякое может случиться.

Х о р. Слышите, граждане? Если закона нет, все, что угодно, могут сделать с вами.

Х р и с о т е м и д а. Ну что ж, берись, Электра, искорени зло. Берись, Электра, у тебя много сил.

Э л е к т р а. Если бы у меня были силы, Эгиста давно бы не было в живых.

Х р и с о т е м и д а. Тогда зачем ты разглагольствуешь? Что ж ты языком болтаешь, раз ничего не можешь сделать?

Э л е к т р а. Мне не под силу натянуть тугую тетиву, мне не под силу вознести тяжелый меч. И я выжидаю. Я жду: придет Орест и расправится с ложью. Я жду, и я не забываю.

Э л е к т р а, Э г и с т, Х р и с о т е м и д а, Х о р.

Э г и с т. Только в том и дело, что не придет Орест?

Э л е к т р а. Ты подслушивал?

Э г и с т. Тебе известна моя старая привычка. Царю необходимо знать, что болтают в городе. И удивительно, что вы не помните об этом.

Э л е к т р а. Мои думы ты знаешь.

Э г и с т. Научили меня люди, что такое высказанные думы. Жаль только, обезглавлены эти люди, не могут рассказать тебе о своих испытаниях.

Э л е к т р а. Смотри, я могу испугаться.

Э г и с т. Боже упаси. Не взял бы на душу греха пугать такую невинную девицу. И ты не бойся, Хрисотемида. Хотя тебя никто не просил выбалтывать мои планы Электре, я все же люблю тех моих подданных, кто точно знает, что надобно болтать. Но ты могла бы с большим рвением постараться для меня.

Э л е к т р а. Она не для тебя старалась.

Э г и с т. Откуда ты знаешь? И ты уверена, что я не подослал к тебе твою сестрицу? Ведь честности она весьма предпочитает другие радости.

Э л е к т р а. Ты ее такою сделал.

Э г и с т. Великолепно: что бы ни случилось в городе, по-твоему, я всему причина. И если шлюхами становятся добропорядочные женщины, отцеубийцами делаются честные граждане, в этом я тоже виноват? Я вне себя от счастья. Наконец-то мы с тобой хоть в чем-нибудь согласны. Но если все, что в городе случается, от меня исходит, то, стало быть, и город — это я.

Э л е к т р а. Чего ты хочешь от меня?

Э г и с т. Прежде всего хочу тебе сообщить, что ты напрасно ждешь Ореста.

Э л е к т р а. Ты ведь знаешь, ни слову твоему я не верю.

Э г и с т. Послушай. Надеюсь, у тебя нет сомнений в том, как я оберегаю свою безопасность. Подумай, кто мне всех опасней, кто угрожает моей жизни? Конечно же, Орест, сын Агамемнона. Теперь ты поверишь, что я за каждым шагом его слежу?

Электра молчит.

Не отвечаешь, — значит, поверила. Тогда поверь и в то, что братец твой весьма походит на какую-то вашу родню. Что заполняет его жизнь? Во-первых, женщины. Во-вторых, карты. Конские бега — это в-третьих. В-четвертых, вино, конечно. И больше ничего. А меня в школе еще учили: кто указанные утехи ставит превыше всего, вряд ли возьмется выполнять задачу, которую ты возлагаешь на брата.

Э л е к т р а. Каждое слово — ложь.

Э г и с т. В самом деле? В таком случае я продолжаю. Как ты полагаешь, если я считаю его своим заклятейшим врагом, почему я не отдам приказа покончить с ним? Не знаешь? Я скажу тебе, моя милая. Потому что любой невиннейший дурак: погонщик, что клянет меня за павшую скотину, крестьянин, проклинающий меня в неурожай, и старики, оплакивающие Агамемнона в кофейнях, — в его царствование они еще знавали объятия женщин, — любой из этих болтливых глупцов опасней сына Агамемнона.

Электра молчит.

Опять молчишь, теперь поверила.

Э л е к т р а. Молчу, ибо ни слову не верю твоему.

Э г и с т. Веришь или нет, напрасно себя не обнадеживай. Орест и счастлив и доволен жизнью и вовсе не намерен возвращаться на родину. Да вряд ли существует человек, который безмятежную жизнь по своей воле сменил бы на смертельную опасность.

Э л е к т р а. Иногда я в зеркало заглядываю и вижу в нем такого человека.

Э г и с т. Да ты же ненормальная, Электра. Сама знаешь, таких же на земле не существует.

Э л е к т р а. Я — дочь Агамемнона. А брат мой — сын Агамемнона. Один у нас отец — одно у нас стремленье. Горе тебе, царь. Орест не только брат Электры, на нее похожий, Орест — это сама Электра, а Электра — это сам Орест.

Э г и с т. Твой братец не слишком торопится свершить задуманное.

Э л е к т р а. Сегодня, завтра или через десять лет — не важно, но он поймет, что жизнь его — это смерть твоя. И когда-нибудь он все равно придет, и этот день твоею смертью означится.

Э г и с т. А ты где будешь в этот день, драгоценная моя?

Э л е к т р а. Вместе с ним. В его мозгу, которым тебя он ненавидит. В сердце беспощадном. В мече, которым он тебя пронзит.

Э г и с т. Я подскажу тебе — ты будешь в конуре у Лотоса.

Х р и с о т е м и д а. Будь милосерден, царь.

Э г и с т. Я царь, а не лекарь милосердный. Владыка не может быть сердобольным. Я царь и знаю: чтобы держать порядок в городе, черепами надо мостить улицы, а стены штукатурить воплями. Я крови не люблю, но если цена порядка — кровь, я кровью заплачу.

Э л е к т р а. Я тоже заплачу, за все, за все.

Х р и с о т е м и д а. Опомнись, ты, несчастная, — погибнешь.

Э г и с т. Погибнуть может человек, если ему есть не дадут две недели или же если кровь из него выпустят. Но от отвращения никто еще не умирал.

Х о р. Ты уверен в этом, царь?

Э г и с т. Электра будет жить, такова моя воля.

Х о р. Ты уверен в этом, царь?

Э г и с т. С тех пор как я сижу на троне, все граждане довольны. Да знаешь ли ты, что это значит? Что может большего желать правитель, чем довольство граждан?

Э л е к т р а. Свинья в грязи тоже довольна.

Хор хрюкает.

Э г и с т. Об этом я и говорю. А люди — свиньи. Неужели ты думаешь, у человека желания иные, чем у свиней?

Хор хрюкает.

А что ты, собственно, о себе воображаешь? Как смеешь ты вечно не давать покоя людям?

Э л е к т р а. Я родилась смущать людской покой.

Х о р. Слышите, люди? Электра родилась, чтобы смущать людской покой.

Э г и с т. Учти, милая моя, люди этого не любят. Им нравится лежать в грязи и удовлетворенно хрюкать.

Э л е к т р а. Пока я жива, они не могут быть довольными.

Х р и с о т е м и д а. Ты же знаешь, она только зря мелет языком. Все ее считают сумасшедшей. Никто на нее внимания не обращает.

Э л е к т р а. Что, больно хлещет кнут? Не сможешь мирно хрюкать, Хрисотемида. Не сможешь удовлетворенно хрюкать, царь свиней. Не будет вам покоя, пока я есть. Пока я существую, не будете покоиться в грязи — Электра будет вас хлестать, пока людьми не станете.

Э г и с т. А я все сделаю, чтобы ты не была человеком.

Э л е к т р а. Убьешь — так мой труп вам все равно помешает жить спокойно.

Э г и с т. Убить торговца болтливого, прикончить недовольного котельщика. Убивать нужно для острастки людей. Народ тогда доволен, когда он знает точно, чего опасаться.

Х о р. Заметьте, граждане. И научитесь, чего вам следует бояться. Тогда спокойна будет ваша жизнь.

Э г и с т. Мне нет нужды в застенки спускаться. Я и так знаю, каждого человека можно сломить, способ лишь нужно отыскать. И я для каждого свой способ нахожу. И каждого могу сломать, Электра. Что станешь делать, например, ты, Электра, если раскаленными щипцами начнут рвать твое тело?

Электра молчит.

Или, например, убили бы твоих детей?

Электра молчит.

Или на твоих глазах бесчестили твою жену?

Электра молчит.

Тебя бы это не сломило?

Э л е к т р а. Не спрашивай, сам знаешь.

Э г и с т. Да, знаю. Потому и не отдаю тебя палачам. Они слабы на выдумки.

Э л е к т р а. На себя тоже не очень надейся.

Э г и с т. Послушай, Электра. К чему твое упорство? Завтра минет пятнадцать лет с тех пор, как я завладел троном.

Э л е к т р а. Пятнадцать лет с тех пор, как убил Агамемнона.

Э г и с т. Странно, как совпадают эти даты, правда? Что делать, так судьба велела. Послушай, Электра. Завтра на Празднике Истины ты, как и все горожане, предстанешь перед царским троном и выскажешь всю правду.

Э л е к т р а. Интересно, что ты сделаешь со мной, если я выскажу всю правду.

Э г и с т. Ты знаешь хорошо, что все на Празднике Истины безнаказанно могут высказать всю правду, что есть у них на душе; знаешь ли ты хоть один случай, когда кто-нибудь понес наказание за сказанное на Празднике?

Э л е к т р а. На Праздниках никто ни разу правды не сказал.

Х р и с о т е м и д а. А ты, Электра? Почему ты ни разу не сказала правды?

Э л е к т р а. Они уши заткнут, если я заговорю, они запуганы.

Х р и с о т е м и д а. Ты все только болтаешь, Электра. Ты трусишь, как и все. И среди всех нас ты — самая лживая, ведь мы по крайней мере честно признаемся в своей трусости.

Э л е к т р а. Слово теперь уж больше ничего не значит. Нужен меч. Я буду молчать. Молчать, пока не явится Орест. Каждый год я прихожу на Праздник в полном трауре, и я, трусливая Электра, я одна молчу и молча слушаю всю вашу ложь.

Э г и с т. Как человек, я понимаю твою ненависть. Мне нечего возразить. Но я не человек — я царь, и для царства своего я отбираю тех, кто не нарушает порядка.

Х о р. Как человек, он понимает, как царь — он голову снесет.

Э г и с т. Я тебя не заставляю отречься от самой себя. Ты ненавидишь — ненавидь и дальше. Мечтай о том, как собственной рукой ты вырвешь мое сердце. И жди Ореста, пока не состаришься. Это твое право, Электра. Моя же обязанность — обеспечить спокойствие своим подданным. А завтра и каждый год на Празднике ты станешь делать то, что делают другие. Больше от тебя мне ничего не нужно.

Э л е к т р а. Ты считаешь меня такой глупой?

Э г и с т. Электра, я не боюсь тебя. И не о себе забочусь: о спокойствии своих подданных. Они не смогут жить спокойно, раз в городе есть хоть один человек инакомыслящий.

Э л е к т р а. Ты считаешь меня такой глупой?

Э г и с т. Чем ты можешь мне навредить? Мою власть охраняет целое войско вооруженных стражников. Я не боюсь тебя. Но я хочу осуществить свою волю. Я хочу, чтобы в городе царил порядок. И не мешай мне на моем пути, Электра. Не становись мне поперек дороги.

Э л е к т р а. Убей меня. Убей Электру, царь, коль не боишься.

Э г и с т. Я предлагаю честную сделку, от тебя мне нужен только один день, остальные дни твои, и жизнь твоя. А это ведь не мало.

Э л е к т р а. Ты полагаешь, царь, я для того живу, чтобы спать и просыпаться, чтобы есть и пить? Нет, я живу не воздухом, который легкие вдыхают, и не кровь, что течет в жилах, поддерживает во мне жизнь. Электра — это долг, который она должна исполнить, живая или мертвая. И даже мертвая я буду жить, пока я не достигну цели.

Э г и с т. Мечты прекрасны, моя дорогая. Но прекрасны также и вода, и воздух, и хлеб. У человека, ушедшего из этого мира, не будет мечты. Не сможет он даже мечтать меня прикончить.

Э л е к т р а. Как ты меня боишься. Ты ведь знаешь: Электра лишь тогда Электра, если каждый год и каждый день она остается сама собой. Ведь если девица поспит с мужчиной хоть раз, пропала ее невинность. А человек, солгавший раз, солжет второй раз.

Х о р. Ах, бедняжка, невинное создание.

Э л е к т р а. Ты хотел бы избавиться от меня. Избавиться от Электры, которая напоминает людям о преступлении, совершенном тобою. Убей же, царь, ты властен надо мною. Убей, если решишься. Но ты ведь знаешь хорошо, что мертвая я все равно Электра, и, призадумавшись над мертвым телом, люди вспомнят твои же преступления и собственные прегрешения. Ты ведь знаешь, как и я, если только раз я выскажу неправду, никто моим словам потом не станет верить и никого не поразит мое молчание. Стоит только раз отречься от себя — и нет больше Электры. И вот тогда ты от меня избавишься. Нет, царь, я тебе такую услугу не окажу.

Э г и с т. Что ж. Увидим, кто из нас пожалеет. Увидим, кто сильнее. Посмотрим, что произойдет с Электрой, когда из царской дочери ты превратишься в свинопаоову жену.

Э л е к т р а. Я не царская дочь, я — Электра. И не Лотоса жена я буду, а Электра.

Э г и с т. Не подумай, что я собираюсь терзать тебя. Я гораздо умнее и знаю, что мучение только прибавит тебе сил. И знаю кое-что еще, чего никогда не понять Хрисотемиде, ибо весь мир ее между ног находится. Тебя сломит не отвращение, не бедность, не зловоние, не муки. Ты не сможешь быть самой собой, моя милая. И это тебя сломит.

Х о р. Электра, вот что тебя погубит: ты не сможешь быть самой собой.

Э г и с т. Какой я был глупец и ранее не догадался: ты дочь Агамемнона и потому смущаешь людской покой. Царская дочь, стража отдает тебе честь, когда входишь ты в дворцовые ворота. Царская дочь, перед которой расступается народ, когда она идет по городу. Дочь царя совсем иная, чем они, и на нее они должны смотреть с благоговением.

Э л е к т р а. Я — Электра, а не дочь царя. И люди смотрят на Электру, а не на дочь Агамемнона. Они ждут правды, а правда — это твоя погибель.

Э г и с т. Посмотрим. Посмотрим, что будет завтра, когда ты станешь свинопасовой женой. Посмотрим, как будут на тебя глядеть те женщины, что раньше пялили глаза со страхом и почтением, когда ты станешь вместе с ними стирать одежду своего мужа — свинопаса. Когда родишь ребенка, подобно им, и они будут знать, что каждый вечер муж подминает Электру под себя. Увидим, как станут глядеть на тебя мужчины, что ранее со страхом или дерзостью исподволь на тебя заглядывались, коль повстречают под ручку с Лотосом. Со свинопасом, которого самый последний человек презирает, этот свинопас сам будет тебя в грязь затаптывать. Увидим, что станется с Электрой.

Э л е к т р а. Царь, знаешь что? Увидим!

Э г и с т. Не торопись с ответом. Я правитель милостивый. Даю тебе я эту ночь. А завтра на Празднике ты покажешь, какой ты избираешь путь.

Х о р. Завтра на Празднике, царская дочь, покажешь, какой ты избираешь путь.

О р е с т, Х о р, Н е м о й.

О р е с т. Мне кажется, мы прибыли, учитель.

Немой молчит.

Мне бы следовало помнить город, где я родился, но, ей-же-ей, я ничего не помню.

Немой молчит.

Или я был очень мал? Ведь мне было уже четыре года, и я мог хоть что-нибудь запомнить. Но я ничего не помню. И знаю об этом городе только по твоим рассказам.

Немой молчит.

Да и об отце я знаю только, что ты рассказывал. Ты говорил, он был огромный, темноволосый, любил поесть, был смелый воин, искусный полководец. Но это все слова, на что они. Как странно, что я не помню ничего о детство. Первое воспоминание — мне десять лет, ты положил мне на плечо руку и говоришь: тебя зовут не Федон, тебя зовут Орест. Царь Агамемнон был твоим отцом. Его предательски убил Эгист и занял трон. И еще ты сказал: с сегодняшнего для я буду звать тебя Орестом, чтобы ты не забывал, кто ты такой. Чтобы никогда не забыл — ты не можешь успокоиться, пока не освободишь свой народ. В тот момент я стал взрослым. И с тех пор я помню все.

Немой молчит.

Конечно, каждому помнится самое важное, самое главное. Иному материнский поцелуй, иному первая любовь. Я же помню, что я — Орест. Орест, и это значит смерть тирану.

Немой молчит.

Мы хорошо его провели. Он думает, глупец, что я все время провожу в объятиях танцовщиц и мирно пережевываю жвачку, как корова. За свое благодушие ты дорого заплатишь, царь.

Немой молчит.

Что мне было делать? Мне приходилось лгать и днем и ночью, с ложью ложиться спать и с ложью просыпаться и лгать даже во сне, чтобы сбить с толку Эгистовых лазутчиков. Я потерял понятие, кто я: сам Орест или тот, за кого я себя выдаю.

Немой молчит.

Конечно, все это не важно. Что мне опасаться лжи, если она полезна. Она мне не вредила. Грех небольшой, сколько бы ни лгал, я нисколько не менялся.

Немой молчит.

Об этом только ты знаешь, учитель. Сколько бы я времени ни проводил в притонах, сколько бы ни выпивал вина, как бы глупо на рожи шпионов ни пялился, я всегда был Орестом, который ни на минуту не забывает о своем долге.

Немой молчит.

Я удивляюсь одному. Ведь можно было полагать, что во владениях тиранов полиция коварна, как змея. Иди же все люди отупели от отсутствия свободы? С этими поддельными бумагами дешевейшим обманом мы проникли через все сторожевые посты. И вот увидишь, сам Эгист охотно поверит моим россказням.

Немой молчит.

Ты был прав. Не мог же я идти войной против своего народа. Как бы ни ненавидел тирана народ, он все равно будет защищаться от врагов. И мне поставили бы в упрек каждого защитника этого города, убитого моими воинами, каждую женщину, изнасилованную моими солдатами, каждую сожженную лачугу. Такую роскошь я не могу себе позволить. Не завоевателем пришел я в свою страну — освободителем.

Немой молчит.

Не бойся. Нет во мне ни чувства мести, ни ненависти. Ты же знаешь меня, я не действую сгоряча. Это шахматная партия, учитель, сперва его ход, потом я хожу, потом снова он, потом опять я. В конце концов я делаю мат королю.

Х о р. Шах, шах. Шах, шах. Ничья. Рокировка. Пат. Мат.

Э л е к т р а, О р е с т, Х о р, Н е м о й.

Э л е к т р а. Кого вы здесь ищете?

О р е с т. Кто знает, может быть, тебя.

Э л е к т р а. Меня?

О р е с т. В наши времена люди все ездят: одни торгуют слоновой костью, других интересует красота неведомого края, а некоторые желают обучиться чужому языку. Иной бежит от самого себя в иноземное государство. А я, наверное, затем отправился в дорогу, чтобы найти тебя.

Э л е к т р а. Тебе известно, кто я?

О р е с т. Конечно. Свежий розовый бутон. Прекрасная заря. Сокровище вашего города.

Э л е к т р а. Прекрати глупый вздор.

О р е с т. Если глупо это лишь потому, что красоту твою я осмелился сравнить с чем-либо, тогда согласен. Только ведь человеку приходится приноравливаться к тому, что ожидают от него. Сказать девушке, что она красива, — этого мало. Она желает преувеличения.

Э л е к т р а. И ты преувеличиваешь, правда?

О р е с т. А почему бы нет? Мне ничего не стоит, а ей приятно.

Э л е к т р а. Солгать — и ничего не стоит?

О р е с т. При чем тут ложь? Я говорю о красоте прекрасным женщинам, и если я преувеличиваю красоту, то, значит, я ее еще приукрашаю.

Э л е к т р а. Знаешь что? Для приукрашивания найди себе другую. Есть много девушек, и они тебя станут слушать очень охотно.

О р е с т. Что ж, пожалуй!

Э л е к т р а. Ты лжец самодовольный.

О р е с т. Вот видишь, стоило мне правду высказать, как ты уже назвала меня самодовольным.

Э л е к т р а. Хватит. Ты мне надоел.

Х о р. Что они, бранятся или милуются? Может, милуются, бранясь, или, милуясь, бранят друг друга?

О р е с т. Ты знакома со мной всего пять минут и уже судишь обо мне; не слишком ли ты доверяешь первому взгляду?

Э л е к т р а. Я на змею взгляну, и тотчас вижу, что змея.

О р е с т. Лестное сравнение. Только змею никто не заставляет вылезать из кожи. А человеку приходится выкручиваться, как жизнь потребует.

Э л е к т р а. Ты серьезно так думаешь?

О р е с т. Нет, болтаю ерунду. А почему? Да потому, что девушек словами завлекают.

Э л е к т р а. Даже если и охоты нет?

О р е с т. Наверное, действительно никакой охоты нет.

Э л е к т р а. А ты ко всему еще и глуп.

О р е с т. Ты так скоро можешь судить обо мне? Подумай, ведь я знаю о тебе лишь одно — что ты прекрасна.

Э л е к т р а. Оставь эти глупые сказки.

О р е с т. Тебе так много говорили о красоте твоей, что надоело слушать?

Э л е к т р а. Никто еще не говорил.

О р е с т. Теперь ты кривишь душой.

Э л е к т р а. Я никогда не лгу.

Х о р. Можешь ей поверить, Электра никогда не лжет. В этом ее самый большой недостаток.

О р е с т. Неужели в городе одни слепые живут? Или старцы, не замечающие женской красоты?

Э л е к т р а. Не утруждай себя. Я знаю, я некрасива.

О р е с т. Ну, вот видишь, если я не льщу тебе, ты мне и не веришь. А может быть, я для того пришел, чтобы высказать наконец, что думаю.

Э л е к т р а. Для этого уехать нужно было на чужбину?

О р е с т. Девочка, что ты знаешь обо мне?

Э л е к т р а. Я вижу тебя.

О р е с т. Ты видела паяца, который после представления входит в свою каморку? Еще минута, и он сбросит свой парик, снимет нос-картошку, посмотрит в зеркало и там увидит самого себя.

Э л е к т р а. Паяц, хотя и снимет свой парик, он в зеркале увидит все равно паяца.

О р е с т. Ты когда-нибудь чувствовала себя паяцем?

Э л е к т р а. А ты?

О р е с т. А что, если да?

Э л е к т р а. Не понимаю тебя.

О р е с т. Может, я для того отправился в путь, чтобы встретить девушку, сказать ей, что она красива, и чтобы она поверила, поверила, что говорю я правду.

Э л е к т р а. Ты странный человек.

О р е с т. Почему же странный? Я такой, как есть. Странно было бы, если бы я был другим.

Э л е к т р а. Раньше всегда замечала, когда люди лгут. А сейчас не могу разобраться.

О р е с т. Знаешь что, обещаю тебе впредь, как начну лгать — предупрежу.

Э л е к т р а. Не надо шуток.

О р е с т. Почему? Люблю шутить. Но сейчас я говорю серьезно.

Э л е к т р а. Я даже не знаю, кто ты.

О р е с т. Не все ли равно, как меня зовут. Если судьбе будет угодно, ты все равно узнаешь мое имя.

Э л е к т р а. Многим девушкам ты говорил такие слова?

О р е с т. Ни одной еще. Да если бы и говорил, все равно бы это ничего не значило. Когда я к тебе обращаюсь, каждое слово приобретает особый смысл.

Э л е к т р а. Жаль, что ты все время лжешь.

О р е с т. Почему ты мне не веришь?

Э л е к т р а. А почему я должна верить?

О р е с т. Мне уйти? Я наскучил тебе?

Э л е к т р а. Как хочешь.

О р е с т. Ты же знаешь, я хочу с тобой остаться. Ведь знаешь?

Э л е к т р а. Лучше тебе уйти. Мне своих бед хватает.

О р е с т. Что за беда у тебя, милая?

Э л е к т р а. Какое тебе дело до моей беды?

О р е с т. Мне до тебя есть дело.

Э л е к т р а. Несчастье не поделишь. И я несу свою беду, мне с нею приходится жить.

О р е с т. Тебе легче будет, если поделишься со мной.

Э л е к т р а. Я не ищу легкой жизни.

О р е с т. Тебе не кажется: стоит поделиться заботой — и забота уменьшится, разделишь радость — радость станет больше.

Э л е к т р а. Вот и найди себе другую девушку, она охотно разделит радость с тобою.

О р е с т. Но мне ты нужна!

Э л е к т р а. Выбор твой неудачен, у меня нет радости, чтоб разделить с тобой. Говорят, я родилась для скорби.

О р е с т. Кто это говорит? И почему ты веришь?

Э л е к т р а. Есть человек, один-единственный, с кем я могла бы разделить свое горе.

О р е с т. И этот человек — не я.

Э л е к т р а. Не ты. Жаль, но это не ты.

О р е с т. Ты так любишь его?

Э л е к т р а. Люблю, как свет солнца, как чистую воду, что смоет грязь с моего тела. Как серп молодого месяца.

О р е с т. Порой мне снится любовь. Я не могу рассказать эти сны. К утру все забываю. Что мне снится?.. Тополя, тополя до неба, безбрежная река… Не знаю. Только знаю одно: увидеть сон о любви — радость несравненная.

Э л е к т р а. Любовь — это радость. И только радость?

О р е с т. А что еще?

Э л е к т р а. Мне казалось, любовь — это также и гибель. Прекраснейшая гибель. Я погибаю и все равно жива.

Х о р. Ба, Электра, ты думаешь о любви?

О р е с т. Разве ты гибнешь, когда твой возлюбленный обнимает тебя?

Э л е к т р а. У меня нет возлюбленного.

О р е с т. Ты правду говоришь?

Э л е к т р а. Это о своем брате я говорила.

О р е с т. Ты правду говоришь?

Э л е к т р а. Я ведь сказала тебе, я никогда не лгу.

О р е с т. Как странно. И хорошо. Когда я тебя увидел, то очень обрадовался. А потом мне стало не по себе. А теперь мне радостно опять. И больше прежнего.

Э л е к т р а. Правда это?

О р е с т. Больше никогда не солгу тебе.

Х о р. Запомни хорошенько его слова. От этого человека едва ли ты получишь больший комплимент.

Э л е к т р а. Ты странный юноша.

Х о р. Вы оба странные, ребята.

Э л е к т р а. Хочу сказать тебе кое о чем. Выслушаешь?

О р е с т. Говори, милая.

Э л е к т р а. Есть одна девушка. Здесь, в нашем городе. Моего возраста она. Замуж хотят ее выдать за человека, который ей противен.

О р е с т. Противен ей? Пусть не идет за него.

Э л е к т р а. Ей говорят: если выйдет замуж — погибнет, если ни выйдет — погибнет все равно.

О р е с т. Не понимаю тебя.

Э л е к т р а. Ей говорят: ее жизнь — это смерть ее. Ей говорят: она не может жить и умереть не может.

О р е с т. Не понимаю тебя.

Э л е к т р а, О р е с т, Х о р, Н е м о й, н а ч а л ь н и к с т р а ж и.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Что вам здесь надо?

О р е с т. Ты нас имеешь в виду?

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. А ты думал — кого?

О р е с т. Нас ведь трое здесь, а не двое.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Ты не шути. Я шуток не люблю.

О р е с т. Странный город: здесь, кажется, никто не любит шуток.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Ты слышал, что я спросил?

О р е с т. Ладно, не накидывайся. Мне нужен царь Эгист. Я весть ему принес.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. А кто ты такой? Документы у тебя есть?

О р е с т. Сколько угодно.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Пойдете со мной.

Музыка.

О р е с т, Э г и с т, Х о р, Н е м о й, н а ч а л ь н и к с т р а ж и.

О р е с т. Приветствую тебя, царь!

Э г и с т. Почему ты думаешь, царь — это я?

О р е с т. Простейшее логическое заключение из трех частей: первая — это самое роскошное здание в городе и, очевидно, это царский дворец. Во-вторых, на груди у этого мужа столько наград нацеплено, что, скорей всего, он не кухарка. И в-третьих, вышеназванного мужа я попросил нас провести к царю. Из всего этого следует, что ты — Эгист.

Э г и с т. Если у тебя есть и другие достоинства, не только язык так хорошо подвешен, ты многого достигнешь. Ты обыскал его?

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Он сказал, что весть принес тебе, господин мой!

Э г и с т. И по этой причине ты не обыскал его? О боги, в этом городе я должен обо всем сам заботиться. Ну, шевелись! Надеюсь, чужестранец, ты не обидишься?

О р е с т. На твоем месте я бы сделал то же самое.

Э г и с т. Юноша, ты мне нравишься. А понравишься ли вообще, увидим, когда услышу известие, которое ты мне принес.

О р е с т. Я не такой глупец, чтобы приносить плохие вести. По книге толкования снов дурная весть, принесенная царю, — к несчастью.

Э г и с т. Я слушаю.

О р е с т. Та весть, что я принес, — наилучшая из возможных. Уверен, она обрадует тебя.

Э г и с т. Если ты так умен, как кажется, то должен знать: заставлять ждать царя — судьбу испытывать.

О р е с т. Так выслушай известие: Орест мертв.

Э г и с т. Что ты сказал?

О р е с т. Ты слышал: Орест мертв.

Э г и с т. Так. Ты уверен в этом?

О р е с т. Я сам закрыл ему глаза. Я сам зажигал костер под его телом.

Э г и с т. Так, значит, мертв. Убили?

О р е с т. Зачем же было убивать его? Он никогда и мухи не обидел. Он был моим близким другом и преданным товарищем.

Э г и с т. Так почему ты думаешь, что смерть его меня радует?

О р е с т. На моих руках умирая, он сказал: пойди к царю Эгисту и скажи, теперь уж нечего ему бояться.

Э г и с т. Так. Значит, он думал, я его боюсь.

О р е с т. И еще он сказал: не стоило Эгисту опасаться. Ведь девушки лучше украшают жизнь, чем царская корона, а погонять коней гораздо веселее, чем господствовать над людьми.

Э г и с т. Как он умер?

О р е с т. На ипподроме. Отрицать не буду — голова его всегда была мутна. Спать он ложился на рассвете, и не один, конечно. Он вожжи мог едва держать. Но в лошадях он разбирался лучше любого, он был царем на ипподроме. Только никак не мог он сделать выбор, что лучше — женщины, вино иль лошади.

Э г и с т. Как он ошибался, бедняга. Я давно уже его не опасался.

О р е с т. Однако эта мысль его тревожила.

Э г и с т. Меня бы тоже встревожило, если бы Эгист меня боялся. Ну, мальчик, ты достоин награды.

О р е с т. Смею надеяться.

Э г и с т. В самом деле?

О р е с т. К чему мне лукавить? Путь был долгий и пыльный, постоялые дворы скучны. Но была причина, что в путь меня отправила.

Э г и с т. Меня пленяет такая откровенность.

О р е с т. Говорят, тебе каждый может высказать всю правду.

Э г и с т. Раз говорят, должно быть, это правда.

О р е с т. Единственная просьба у меня — хотел бы я жить при твоем дворе.

Э г и с т. По-твоему, это скромная просьба. Только я не переношу чужестранцев около себя. Почему ты хочешь остаться в нашем городе?

О р е с т. Не пойми превратно: не богатство дворца меня притягивает и не твоя государская мудрость. Слух идет, что нигде нет женщин краше, чем у вас.

Э г и с т. Я в этом не разбираюсь. Ты хорошо сказал: Орест погиб, ибо не мог сделать выбора между женщинами и скачками. Я выбрал, и поэтому я царь.

О р е с т. А не спросить ли нам у воина, у этого. Солдаты обычно хорошо разбираются в двух вещах: в обращении с оружием и в женских бедрах.

Э г и с т. Боюсь, мои солдаты понимают только в женских бедрах. Ну, говори.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Могу тебя заверить, господин мой, осведомленность чужестранца полная. В твоих владениях все самое лучшее: подданные твои — самые верные, благоденствие — самое завидное, и горожане довольнее довольных. И женщины здешние, конечно, самые красивые на свете.

О р е с т. И, знаешь ли еще одно, чтоб до конца быть откровенным: мне лучше пока не возвращаться в родной город.

Э г и с т. Так. Что ты сделал?

О р е с т. Беда не в том, что сделал, а в том, пожалуй, чего не сделал. Видишь ли, некая красавица полагает, что я обязан повести ее к алтарю. А меня совсем не вдохновляет такая идея, боги свидетели.

Э г и с т. Значит, ты просишь предоставить тебе убежище от женщины?

О р е с т. Пусть будет так.

Э г и с т. Скажи, юноша, ты был когда-нибудь влюблен?

О р е с т. Я? Я постоянно влюблен. Ничего не могу поделать — такова натура. Увижу красивое плечо или стройную ножку — и уже влюблен.

Э г и с т. Я не об этом спрашиваю. Тебя завлекают в постель прекрасные бедра — это естественно. Но любовь — это другое, как говорят, противоестественное чувство. Ненормальность, отнимающая разум у человека.

О р е с т. Царь, любовь — это чудная услада, она оставляет прекрасный вкус на губах.

Э г и с т. Мне подозрительны влюбленные. От влюбленного всего можно ожидать. Он и шкурой своей готов рисковать и законы ни во что не ставит.

О р е с т. Невероятно.

Э г и с т. Я хочу, чтобы мои подданные были счастливы. Все, что смущает их покой, им вредит. Всякая перемена пагубна. Счастлив тот, кто, просыпаясь, точно знает, что ожидает его днем. И знает также, что через двадцать лет дни его будут точно такими же.

Х о р. Люди, запомните хорошенько: всякая перемена пагубна. Не забывайте это, если хотите быть счастливыми.

О р е с т. Царь, ты мудрый человек.

Э г и с т. Я мудрый правитель. Основа всему — порядок. Пусть люди знают, что́ можно им делать, а чего нельзя. Тогда они привыкнут и поймут: все, что им дозволено делать, — для них полезно, а все, что не дозволено, — вредит им.

Х о р. Еще один урок, внимайте все. Люди, что вам можно делать, то хорошо для вас, а чего нельзя — то плохо. Только не спутайте, иначе горе вам.

Э г и с т. Влюбленных не люблю. Влюбленные способны на все. Они способны даже порядок поставить под сомнение.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Господин мой, тебе нечего их опасаться. С тех пор как ты повелел запретить любовь, в нашем городе нет влюбленных. Недавно последних четвертовали.

О р е с т. Ты мудрый повелитель.

Э г и с т. Завтра приходи на Праздник Истины. Своими глазами увидишь, как довольны люди в моем царстве.

О р е с т. Я слышал об этом празднике, царь.

Э г и с т. Тем более тебе стоит посмотреть. Это в своем роде бесподобно. Прекрасное доказательство тому, как порядок делает людей счастливыми. Такими счастливыми, что нет у них сильнее желания, чем прославление порядка.

О р е с т. Действительно, бесподобно.

Э г и с т. Видишь, юноша, я настолько уверен в своей власти, что даже истины не опасаюсь. Моя власть — истина сама.

О р е с т. Ты уверен в себе или в своих подданных?

Э г и с т. Когда ты станешь старше, поймешь, что властитель уверен только в самом себе.

О р е с т. А я могу быть уверен в твоей милости, царь?

Э г и с т. Каждый, кто мне служит, может рассчитывать на мою милость.

О р е с т. Я могу остаться при твоем дворе?

Э г и с т. Я сказал, юноша, кто служит мне, может рассчитывать на мою милость.

О р е с т, Э г и с т, К л и т е м н е с т р а, Х о р, Н е м о й, н а ч а л ь н и к с т р а ж и.

К л и т е м н е с т р а. Добрый вечер, любовь моя. Я больше не могла без тебя — несколько часов уже тебя не видела.

Э г и с т. Ты ошибся, достойный стражник. Есть еще влюбленные в городе. Вот. Царица. Но ей простительно, она влюблена в меня.

О р е с т. Ты — Клитемнестра?

К л и т е м н е с т р а. Я Клитемнестра. Счастливая Клитемнестра, которая может любить Эгиста. А ты кто, юноша?

О р е с т. Я весть принес царю. И тебе также.

К л и т е м н е с т р а. Добрую весть?

О р е с т. Для Эгиста добрая. Хороша ли будет для тебя — не знаю.

К л и т е м н е с т р а. Что хорошо Эгисту, хорошо и мне.

О р е с т. Так знай же: сын твой умер.

К л и т е м н е с т р а. Кто умер?

О р е с т. Орест, царица.

К л и т е м н е с т р а. Орест, мой сын. Мой мальчик умер. Это неправда.

О р е с т. Это правда.

К л и т е м н е с т р а. Умер Орест. Это правда, любовь моя?

Э г и с т. Кажется, правда.

К л и т е м н е с т р а. Умер мой мальчик. Если ты подтверждаешь, — значит, это правда.

О р е с т. Прежде чем его оставила душа, он просил передать тебе последнее прости. Он прошептал: скажи моей матери, я всегда ее любил. Она оттолкнула меня от себя, изгнала на чужбину, но я никогда не забывал ее поцелуя. Так он сказал, бедняга, и умер.

Х о р. Я сейчас расплачусь.

К л и т е м н е с т р а. Я оттолкнула. Я изгнала на чужбину. Подлые друзья Агамемнона похитили его из дворца, чтобы я больше его не видела.

О р е с т. Орест рассказывал, его похитили потому, что опасались за его жизнь.

Э г и с т. Ты не представляешь, какая бывает сумятица, когда умирает царь. В такую пору легко головы летят.

К л и т е м н е с т р а. Бедный мой мальчик. Как быстро его настигла смерть.

О р е с т. Пятнадцать лет он все-таки еще прожил. Это не мало, как подумаю, что он мог бы лишиться головы четырех лет от роду.

К л и т е м н е с т р а. Прожил, но как? Я ведь знаю: по кабакам, за шлюхами таскался, в картежных притонах проигрывал деньги Агамемнона.

Э г и с т. Бог дал — бог и взял, с этим делом покончено. К чему голову ломать над тем, чего уж не изменишь.

Х о р. Один мудрец учил так: размышлять следует только над тем, чего изменить не дано. Конечно, может, он не мудрец был, а глупец.

Э г и с т. Не забудь, юноша, завтра мы ждем тебя на Празднике.

О р е с т. Я приду. Будь уверен.

О р е с т, Х о р, Н е м о й.

О р е с т. И это моя мать. Странно. Медведь в берлоге — и тот роднее, чем такая мать.

Немой молчит.

И я должен любить ее только потому, что она произвела меня на свет?

Немой молчит.

Одному богу ведомо, кто мне мать. Та, что родила меня, или мне ты мать, ты, воспитавший меня? Она, из плоти которой я вышел на свет, или же тот, кто выпестовал из меня Ореста?

Немой молчит.

Говорят, она помогала нашим друзьям, похитившим меня из дворца. Но говорят, она и глазом не моргнула бы, если бы Эгист отдал меня в руки палача.

Немой молчит.

Узнаю ли когда-нибудь правду? Да если и узнаю, что из того?

Немой молчит.

Да ладно, что мне до нее. Неинтересно. Сейчас мне нужно разделаться с мордастым тираном.

Немой молчит.

А я похож на нее? Безусловно. Когда я лгу, я всегда уподобляюсь тому, кому я лгу.

Немой молчит.

Никогда еще не было так тягостно. Как мне это опротивело! Черт его знает почему.

Насколько проще было бы бросить ему в лицо, кто я, чем притворяться. Ах, как легко тем, кто может высказать всю правду. Очень легко. Но я ведь ловко все это проделываю, не так ли?

Э л е к т р а, О р е с т, Х о р, Н е м о й.

Э л е к т р а. Прими меня, земля. О солнце, погасни для меня. Пусть черви сгложут мою плоть. Пусть выпадут волосы и кости истлеют в могиле.

О р е с т. Что с тобой?

Э л е к т р а. Сгинь с моих глаз!

О р е с т. Ради бога, что с тобой?

Э л е к т р а. Сгинь с моих глаз долой!

О р е с т. Что я тебе сделал плохого?

Э л е к т р а. Смотри на меня, изверг. Любуйся своими делами: ты встретился с девушкой юной, а теперь перед тобою труп.

О р е с т. Ты была прекрасна, когда мы встретились, а сейчас еще прекраснее.

Э л е к т р а. В чем ты провинился? Жизнь моя теперь — темная яма, полная крыс и змей.

О р е с т. Не понимаю тебя.

Э л е к т р а. Я была счастлива. Только теперь я поняла: счастлива потому, что знала, за что страдаю. А теперь я стану как другие — страдать, не зная почему.

Х о р. Как другие люди страдают, не зная почему.

О р е с т. Не понимаю тебя.

Э л е к т р а. Ты принес весть, что умер Орест?

О р е с т. Так вот что!

Э л е к т р а. Ты глупая скотина! Спроси подрубленное дерево, о чем оно горюет. Спроси, о чем рыдает мать, когда убивают ее ребенка. Спроси у солнца, что случилось, когда оно не может более светить.

О р е с т. Разве здесь было известно кому-нибудь имя Ореста? И кто-нибудь думал о нем? И кто-то его оплакивал?

Э л е к т р а. Если бы я могла плакать, как другие люди. Я только муки знаю, а слез нет у меня в глазах.

О р е с т. Если бы она знала! Ночами, когда металась по своей комнате, неотрывно глядя на пламя светильника, — если бы только знала, что она неодинока. В годы страшного отчаяния, когда только на себя она надеялась, — если бы она знала, что неодинока.

Э л е к т р а. Орест, солнышко мое, что ты со мною сделал! Уж не пойду я больше на башню ждать тебя. А если станут мучить опять, не смогу уж я сказать — погодите, вот он придет…

О р е с т. Кто ты, почему так ждешь его?

Э л е к т р а. Я человек, который ждет правды.

О р е с т. А разве ты не знаешь? Тебе не говорили, кто был Орест?

Э л е к т р а. Все лгали. Ты тоже лжешь, как и все.

О р е с т. Не говорили, что он бродил по кабакам, бегал за девицами и дулся в карты?

Э л е к т р а. Ты лжешь. Одна я знаю, кто был Орест.

О р е с т. Ты? Ты знаешь?

Э л е к т р а. Орест был сама доброта и смелость, и сила, и любовь.

О р е с т. Что ты говоришь?

Э л е к т р а. Ах, Орест, ты умер, никто так и не узнал, какой ты. Никто не знал, какой ты хороший, какой красивый, какой милый. Горе мне. Горе мне. Горе тебе, несчастный город.

О р е с т. А разве город тоже ждал его?

Э л е к т р а. Я ждала его. Этого мало?

О р е с т. Если бы он знал!

Э л е к т р а. Здесь все прогнило. Напрасно убирают улицы, грязи становится все больше. Каналы источают ложь, зловоние пронизывает стены города, заражает все и даже плоть младенцев. Люди заживо гниют и сами этого не замечают.

Х о р. Люди заживо гниют и сами этого не замечают.

Э л е к т р а. О, горе мне! Теперь уж только одно остается — отточить нож и перерезать себе горло.

О р е с т. Милая моя.

Э л е к т р а. Мне жить, как все? Лгать, что я живу, раз я дышу, раз волосы мои еще растут?

О р е с т. О, милая моя!

Э л е к т р а. Я не стану гнить заживо. Не буду есть гнилье, не хочу дышать смрадом. И не хочу рожать загнивших в чреве младенцев.

О р е с т. Любовь моя.

Э л е к т р а. Другого избавления нет — лишь лезвие ножа.

О р е с т. Слушай меня. Слушай внимательно. Я знал Ореста. Знал, как самого себя. Клянусь тебе, все, что говорят о нем, — ложь. Клянусь, он жил только для того, чтобы вернуться в свой родной город.

Э л е к т р а. Что ты говоришь?

О р е с т. Если бы он знал, что его так ждут. Что есть хотя бы один человек, любящий его.

Э л е к т р а. Ты говоришь так, словно сам любил его.

О р е с т. Он был моим другом.

Э л е к т р а. О, презренная тварь! Он был твоим другом, и ты принес эту ужасную весть?

О р е с т. Я сделал то, что велел мне Орест.

Э л е к т р а. Что ты мелешь?

О р е с т. Любовь моя, Орест мертв, но я пришел вместо него.

Э л е к т р а. Вместо него?

О р е с т. Ты ведь ждала того, кого никогда не видела. Вот и пришел тот, кого ты никогда не видела. А если ты меня и ждала?

Э л е к т р а. Я ждала избавления.

О р е с т. А если я и есть избавление?

Э л е к т р а. Ты?

О р е с т. А что, если я?

Э л е к т р а. Пол во дворце запятнан кровью. Кровь на стенах домов. Я дышу кровью, вдыхаю кровь. Чуть глаза открою — передо мною кровь. Закрою — опять кровь вижу.

О р е с т. А если я пришел, чтобы смыть кровь?

Э л е к т р а. Смыть ее можно только кровью.

О р е с т. А может быть, я затем и пришел, чтобы кровью смыть кровь.

Э л е к т р а. Пока господствуют преступники, город не может быть свободным. Пока преступники живы, город не может стать свободным. Пока город несвободен, и я несвободна.

О р е с т. А если я пришел, чтобы освободить тебя?

Э л е к т р а. Ты?

О р е с т. Ты никогда не слышала: когда Ореста похитили из дворца, забрали и кинжал отцовский, чтобы было ему чем отомстить. Вот, смотри, кинжал. Вот надпись. Плектра. Кинжал Агамемнона!

О р е с т. Да, это кинжал Агамемнона.

Э л е к т р а. Как ты осмелился показать его? Безумный, не знаешь, у Эгиста при дворе каждый доносчик.

О р е с т. Взгляни на кинжал. Взгляни хорошенько. Кроме тебя, его никто не видел.

Э л е к т р а. Ты не боишься? Не боишься меня?

О р е с т. Когда я отправился в путь, то решил, что единственным моим союзником будет этот кинжал. Теперь у меня двое союзников: ты и кинжал.

Э л е к т р а. Настолько ты мне доверяешь?

О р е с т. Если выдашь, палач растерзает меня. Видишь, жизнь моя в твоих руках.

Э л е к т р а. Настолько веришь мне?

О р е с т. Никто никогда не любил Ореста.

Э л е к т р а. Меня тоже никто никогда не любил.

О р е с т. Пока я не узнал тебя, был только наказ Ореста — освободить город.

Э л е к т р а. Пока я тебя не узнала, одна у меня только цель была — освободить город.

О р е с т. Чтобы люди могли спать спокойно.

Э л е к т р а. Чтобы уничтожить ложь.

О р е с т. Чтобы старики могли спокойно умирать.

Э л е к т р а. Чтобы трава была зеленой, а небо голубым.

О р е с т. Чтобы влюбленные могли любить друг друга.

Э л е к т р а. Чтобы никто никогда не лгал.

О р е с т. Таков мой долг.

Э л е к т р а. Таков мой долг.

Х о р. Вам кажется, вы говорите об одном и том же?

Э л е к т р а. Ты так мне доверяешь?

О р е с т. Я так тебя люблю.

Э л е к т р а. Эй, царь, ты слышишь? Ты слышишь, мерзавец? Я уже не одна. Дрожишь? Трясешься? Теперь ты понимаешь, придется умереть тебе!

О р е с т. Эгист умрет.

Э л е к т р а. Вы говорили, я безумна. Вы говорили, я ни на кого не похожа? Взгляните на него, посмотрите на этого чужеземца — меня увидите. Вы слышите, что́ он говорит? То же, что я.

О р е с т. Тиран погибнет, и город обретет свободу.

Э л е к т р а. Насмехались надо мной, пренебрегали мной, отворачивались от меня? Теперь посмотрите ему в глаза, посмотрите на его сильные руки. Взгляните на кинжал Агамемнона в его руках.

О р е с т. Руки у меня крепкие. И остер кинжал Агамемнона.

Э л е к т р а. Дай мне поцеловать этот кинжал. Дай мне твою руку поцеловать, чужеземец.

О р е с т. Я для тебя чужой?

Э л е к т р а. Мне незнакомо твое лицо. Твои руки. Твои глаза. Но ты мне не чужой.

О р е с т. Теперь мое лицо — твое. И глаза. И руки.

Э л е к т р а. Не напрасно я ждала, не напрасно.

О р е с т. Теперь тебе нечего бояться, ничего не бойся, я защищу тебя.

Э л е к т р а. Защити меня, спрячь меня, спаси меня, у меня нет больше сил. О дорогой, пятнадцать лет у меня были силы, каждый день, каждую ночь, всегда. А теперь нет, посмотри, нет сил, кончились.

О р е с т. Не бойся, любовь моя. Я защищу тебя.

Э л е к т р а. Да перейдет к тебе моя сила. Да укрепит тебя моя вера.

О р е с т. Ты мои силы умножила. С тех пор как ты со мной, я в сто раз сильнее стал.

Э л е к т р а. Будь осторожен. Будь осмотрителен. Если они одолеют тебя, и я с тобой погибну.

О р е с т. А если я верх одержу, со мною и ты победишь.

Э л е к т р а. Будь осторожен. Моя жизнь стала твоею. Цель моя стала твоею.

О р е с т. Моя жизнь принадлежит тебе.

Э л е к т р а. Иди, дорогой, иди, исполни волю Ореста.

О р е с т. Я исполню волю Ореста. Исполню твое веленье.

Э л е к т р а. Да помогут тебе боги, любовь моя.

О р е с т. Да хранят и тебя боги.

Х о р. И жили они счастливо до самой смерти. Поскольку человек вообще живет до самой смерти.

Э л е к т р а, Х о р.

Э л е к т р а. Что со мной? О боги, что со мной? Нет у меня матери, приклонила бы голову ей на грудь. Клитемнестра, убийца, ты лишила меня матери! Орест мертв, а Электра жива. Как это может быть? Ореста нет, а глаза мои глядят, уста разговаривают. Как это может быть? Как могу я жить без него и даже не призывать смерть? Орест, ты простишь меня? Ты можешь простить? Брат мой, дорогой мой, жизнь моя, не сердись на меня. Ты прислал его вместо себя, ты прислал его Электре. Скажи, кого же ты прислал, избавителя или возлюбленного? А может, избавитель и есть возлюбленный?

Помоги, Орест, помоги своей бедной сестренке, она не знает, что с ней. Так просто было ждать тебя: как сестра брата, как рабыня избавителя. А пришел не ты, Орест, вместо тебя пришла любовь.

Орест, дорогой, поверишь ли? Электра гордая, Электра надменная, которая ни перед кем никогда не склоняла головы, — готова броситься в объятия чужеземцу, готова опуститься перед ним на колени, прижаться лицом к его ногам. Какою же властью ты его наделил, что он так властен надо мной? Пусть хоть мир перевернется, пусть солнце погаснет, я все равно скажу:

Электра счастлива, хотя ты мертв, Орест.

Часть вторая

Э л е к т р а, Х о р.

Э л е к т р а. Сколько лет я тебя ждала, Орест. Я тосковала по тебе, как голодный тоскует по куску хлеба, как ребенок тоскует по матери, как слепой по белому свету. Придешь ты — и несчастная Электра наконец-то сможет отдохнуть. Не нужно ей будет больше бороться и страдать. Исполнится закон, по которому ты — ее защитник. Но что бы стало тогда со мной, Орест? Кем бы я была? Сестра царя у подножия твоего трона? Добродетельная матрона, раздающая милостыню бедным? Вязала бы кружевные покрывала, украшала бы вышитыми подушками диван, где ты возлежал бы со своей милой? Или ушла бы куда глаза глядят, без тебя, одна, опять одна все так же. Ах, Орест, что делать, когда не для чего больше жить?

Х о р. Что делать, если не для чего жить?

Э л е к т р а. Ты ведь знал, скажи, ты знал это? Ты знал, когда посылал другого вместо себя? Орест, дорогой, там, в могиле холодной, не сердись на Электру, которая проснулась сегодня и, смеясь, долго нежилась в лучах солнца. Не сердись на сестренку — ведь это ты послал ей счастье. Если тобою свершается закон, пусть свершится тобою и жизнь моя. Свершится и закончится. Брат мой дорогой, знал ли ты, что если придешь, то смерть принесешь мне? Знал ли, что не только избавителя послал мне, — жизнь послал. Ах, Орест, неужто нужно было умереть тебе, чтобы жить Электре? Ах, Орест, а если бы ты жил, значит, мне пришлось бы умереть?

О р е с т, Х о р, Н е м о й.

О р е с т. Ты бы поверил? Скажи, ты бы поверил?

Немой молчит.

Я должен хохотать над собой. Почему же я не могу смеяться? Скажи!

Немой молчит.

Не думал. Вот уж никогда не думал. Может ли так быть? Действительно, может ли так быть?

Немой молчит.

Так легко язык мой вертелся. А сказать было нечего. А теперь столько нужно сказать, да слов не хватает.

Немой молчит.

Ночью мне приснился сон. Мне никогда не снятся сны. А если и приснится, к утру я все забываю. А сегодня я помню свой сон: лес шел, держась за руки. Целый лес, и все деревья держали за руки друг друга. Они перешли реку вброд, прошли лугом, взобрались на гору и все время держались за руки. Деревья. Целый лес.

Немой молчит.

Я встал до восхода солнца. Никогда не думал, что так прекрасен рассвет. Он был перламутровый. Тебе неинтересно?

Немой молчит.

Невероятно. Я влюблен. Представь себе, я влюблен.

Х о р. Согласно толковому словарю, любовь — влечение двух полов, чувство, основанное на инстинкте сохранения рода, которое проявляется главным образом в томлении по вожделенной особе, в привязанности к ней, в ее идеализации, в самопожертвовании ради нее и преданности ей.

Э л е к т р а, О р е с т, Э г и с т, К л и т е м н е с т р а, Х р и с о т е м и д а, Х о р, Н е м о й, н а ч а л ь н и к с т р а ж и, г р а ж д а н е, с о л д а т ы.

К л и т е м н е с т р а. По закону царица не обязана говорить на Празднике Истины. Но сегодня, в пятнадцатую годовщину царствования нашего любимого повелителя, я хочу говорить. Я простая влюбленная женщина, и все же выслушайте меня, граждане.

Х о р. Выслушайте ее, граждане.

К л и т е м н е с т р а. Слова ваши наполнили меня радостью, ибо я убедилась, насколько вы почитаете и страшитесь вашего повелителя, как то и предписывает закон. А еще более радуюсь я оттого, что этим вы гордитесь. Вы горды тем, что соблюдаете законы нашего властелина и подчиняетесь его приказам, горды тем, что господин наш вами доволен. Вы гордитесь потому, что ваша почтительность, смирение и послушание известны всему миру. И вы горды также, что всем этим вы обязаны своему повелителю.

Х о р. Именно так, граждане.

К л и т е м н е с т р а. Слова ваши исполнены радости. Но все же, кажется мне, мало говорили вы, как вы любите Эгиста. Знаю, только скромность сдерживает ваш язык. Не слушайтесь голоса скромности. Поверьте мне, граждане. Откройте свои сердца, исторгните из них всю свою любовь к Эгисту. Не он в этом нуждается — вам это нужно, чтобы стать счастливыми. Учитесь у меня, граждане. Верите пример с Клитемнестры: она счастлива с той поры, когда смогла всю любовь свою принести к ногам Эгиста.

Х о р. Ибо счастье не в том, уважаемые граждане, чтобы вас любили, а в том, чтобы вы могли кого-нибудь обожать.

Э г и с т. Кто еще хочет говорить?

Молчание.

Действительно, все говорили?

Молчание.

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Мой господин, есть один-единственный гражданин, который еще не высказался.

Э г и с т. Единственный человек, который не признает законов нашего города. Но, может быть, он просто устал от долгого молчания? Может, ему нужно собраться с силами? Может, у него просто во рту пересохло и язык прилип к небу?

Молчание.

Ладно. Подождем еще немного. Может быть, он надумает говорить. Идите, граждане, ешьте, пейте, вы этого заслужили. А потом мы послушаем и того, кто сейчас не в силах заговорить.

Э г и с т, К л и т е м н е с т р а, Х о р.

Э г и с т. Она все упорствует, мерзавка.

К л и т е м н е с т р а. Не обращай внимания, мой дорогой.

Э г и с т. Она очень ошибается, если думает, что это ей так сойдет.

К л и т е м н е с т р а. Любовь моя, Орест мертв, чем может повредить тебе эта глупая девчонка?

Э г и с т. Она меня возмущает.

К л и т е м н е с т р а. Выгони ее из страны. Прикажи, чтобы никогда не появлялась перед твоими глазами.

Э г и с т. Она не уйдет. Она здесь останется, словно черная ворона среди моих белых кур.

Х о р. Слышишь, Электра? Ты словно черная ворона среди белых кур.

К л и т е м н е с т р а. Милый мой, любовь моя, Орест мертв, подданные боготворят тебя, царство твое простерто у твоих ног, теперь уже ничто не может нам повредить. Не терзай себя больше, станем жить мирно, счастливо: совсем ведь нечего тебе опасаться.

Э г и с т. Да если я последнего жука уничтожу, что может мне в руку вцепиться, последнюю бабочку, что может задеть меня крылышком по лицу, и тогда я не забуду о своем страхе. Горе правителю, который забывает, что надо бояться. Останься я единственным человеком в царстве, понимаешь, Клитемнестра, я бы самого себя боялся.

К л и т е м н е с т р а. Орест мертв, дорогой мой.

Э г и с т. Ты глупая женщина, неужели ты думаешь, я боялся Ореста? Орест был человек, как и я. Самое большее — ему нужна была корона. Протяни он за нею руку, я бы отрубил ее. Но что мне делать с Электрой. Электре корона не нужна.

К л и т е м н е с т р а. Что же нужно Электре, о мудрый правитель?

Э г и с т. Женщина, ты родила демона, а не дочь. Ей говоришь «да» — она говорит, «нет». Ей скажешь «нет» — она «да» твердит. Что ни сделаешь, все не по ней. Коровы много молока дают — ей скошенной травы жалко. Трава густая на лугу — она по вымени иссохшему коровьему горюет. Работник просит десять монет за труды — она требует, чтобы дали двенадцать. В среду ей нужен четверг, а в четверг подавай ей пятницу.

Х о р. Понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, суббота, воскресенье.

Э г и с т. Глупая женщина, ты думаешь, Электра хочет отомстить за Агамемнона? Эта фурия хочет положить конец бесконечному: она желает искоренить ложь. Клитемнестра, ты родила демона, ты само недовольство произвела на свет, оно погубит мир.

Х о р. Слушайте внимательно, граждане. И ты, Орест. Чрево Клитемнестры не дочь породило, а недовольство.

Э г и с т. Довольно разглагольствовать. Разойдитесь, сброд.

Э л е к т р а, О р е с т, Э г и с т, К л и т е м н е с т р а, Х р и с о т е м и д а, Х о р, Н е м о й, н а ч а л ь н и к с т р а ж и, г р а ж д а н е, с о л д а т ы.

Э г и с т. Все собрались?

Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. По вашему приказанию все явились, мой повелитель.

Э г и с т. В последний раз призываю гражданина, еще не представшего перед моим троном: пусть он выскажется, как того требует закон.

Молчание.

Электра, ты что, не слышишь? Я к тебе обращаюсь, дрянь!

Электра молчит.

Хорошо. Чаша переполнилась. Слушайте, граждане. Есть один-единственный человек в нашем городе, который упорно нарушает закон. Один человек, который постоянно смущает наш покой. Один-единственный, который все наши деяния считает дурными, а любую нашу радость — преступлением. Он хотел бы весь город облачить в траур. Если бы я допустил, он разрушил бы всю нашу жизнь. Чего же заслуживает такой человек, граждане?

Х о р. Чего заслуживает виновный, судьба которого в моих руках?

Э г и с т. Слушайте мой приговор: того, кто отлучает себя от нас, отлучаем и мы от себя. Ты, дрянь, ты не хочешь быть как мы? Ну хорошо, я позабочусь, чтобы ты стала другой.

Э л е к т р а. Хватит. Пятнадцать лет я молчала, сегодня я буду говорить. Царь, ты сказал, я хочу быть не такой, какой вы? Ты правильно сказал. Если такие, как вы, — люди, я хочу быть деревом, камнем, ветром. Если вы счастливы, я буду искать муки. Если вы — белый свет, я стану адом. Я — Электра, вы — обитатели грязной лужи, я — Электра, а вы — грязные свиньи. Смотрите на меня, смотрите и думайте. Вы считаете, лучше солгать, чем сказать правду? Вам больше нравится гнить в грязи, трястись всю жизнь от страха, чем один раз взглянуть смерти в глаза? Вы думаете, преступление останется без возмездия?

Х о р. Вы думаете, преступление останется безнаказанным?

Э л е к т р а. Бы целовали ноги убийце — чего вы этим добились? Вы продали ему своих детей — чего вы этим добились? Вы оболгали звезды небесные — и чего вы этим добились? Разве нашли вы себе счастье? Ужас нашли вы. Разве получили вы спокойствие? Страх получили вы. Вы защищаете свои головы, а вас хлещут кнутом по спине. Так неужели все жертвы были ради этого? Скажите прямо — неужели ради этого?

Х о р. Неужели ради этого?

Э л е к т р а. А что будет с вами, когда убийцу постигнет кара? Чем вы тогда оправдаете свою жизнь? Кому тогда станете лгать и о чем станете лгать? Что будет с вами, пособники палача?

Х о р. Что оправдает вашу жизнь?

Э л е к т р а. Вы все лгали — я молчала. Вы одевались в белое — я не снимала траура. Вы прославляли убийцу, а я ему в глаза плевала. Кто был прав? Кто будет прав? Пятнадцать лет вы жили так, будто не знали, что вы подлецы. Пятнадцать лет зло выдавали вы за добро, лишь бы спастись. Теперь этому конец, пришло время, сейчас выяснится, кто был прав.

Э г и с т. Электра, безумная, кому нужны твои речи? Сумасшедшая Электра, кто тебя слушает? Граждане, смейтесь ей в лицо, эта потаскушка желает учить вас.

Х о р. Граждане, почему вы не смеетесь ей в лицо?

Э г и с т. Теперь послушайте повеление царя: сегодня вечером свинопас Лотос сочетается браком с Электрой.

О р е с т. Нет.

Э г и с т. А ты тут при чем?

О р е с т. Граждане, вы говорили, что гордитесь собой. Славная добродетель. И есть возможность доказать, что вы гордитесь собой по праву.

Э г и с т. Замолчи.

О р е с т. Нет, царь. Гордые граждане, достойные граждане, почему же вы терпите, что вами повелевает этот палач?

Э г и с т. Стража!

О р е с т. Ты ведь хорошо знаешь закон: на Празднике Истины каждый может говорить безнаказанно.

Э г и с т. Каждый гражданин моего города. Но не какой-то чужестранец паршивый.

О р е с т. Я — чужестранец? В этом городе? В этом дворце? Граждане, посмотрите на меня: перед вами стоит Орест, сын Агамемнона!

Э л е к т р а. Нет!

Э г и с т. Орест?

О р е с т. Я — Орест, сын убитого Агамемнона. И я — твоя погибель, тиран!

К л и т е м н е с т р а. Нет!

Э г и с т. Эй, стража, кандалы!

Э л е к т р а. Ни с места, вы знаете закон.

Э г и с т. Вы что, не слышали моего приказа?

Э л е к т р а. Вы знаете закон: колесовать станут, тело будут жечь горячими углями, щипцы загонят под ногти, кожу снимут полосами с того, кто осмелится пальцем тронуть выступающего на Празднике Истины. Земля его не примет, море выкинет на сушу, река не возьмет в свои воды: так говорит закон.

Э г и с т. Как ты глупа. Я создал этот закон. Я царь. Взять его, молодцы.

Э л е к т р а. Ни с места. Я вам приказываю. Я, Электра.

Молчание.

Э г и с т. Откуда известно, что он действительно Орест? А не просто иностранец, который желает погубить город?

Э л е к т р а. Ибо я говорю: он — Орест. Я говорю, Электра, которая еще ни разу не солгала.

Молчание.

Э г и с т. Предали? Отреклись? Вон отсюда! Убирайтесь все отсюда, я желаю быть наедине с этим господином.

О р е с т, Э г и с т, Хор, Н е м о й.

Э г и с т. Браво, мальчик. Ловко ты все это проделал.

О р е с т. Более ловко, чем ты думаешь.

Э г и с т. Хвастай, хвастай, тебе есть чем похвастать. Я проиграл и склоняю перед тобой голову.

О р е с т. Быстро же ты сообразил, что проиграл.

Э г и с т. Благодарю за комплимент, я действительно быстро соображаю. А у тебя верный глаз, раз ты это заметил.

О р е с т. Надеюсь, ты понимаешь, я пришел не комплиментами обмениваться с тобой.

Э г и с т. Конечно. Ты явился отомстить за своего отца.

О р е с т. Ошибаешься, царь.

Э г и с т. Если я ошибаюсь, то никогда я не ошибался так глубоко. Во всяком случае, я рад своей ошибке.

О р е с т. Лучше бы тебе не шутить сейчас.

Э г и с т. А почему бы нет? Люблю пошутить.

О р е с т. Ты первый в этом городе, кто любит шутить.

Э г и с т. Могу тебя успокоить: я и единственный. Других я отучил от шуток.

Х о р. Не странно ли? Шутник-тиран не любит шуток подданных.

О р е с т. Слушай, палач, если уж хочешь поговорить перед смертью, я пришел не для того, чтобы отомстить за Агамемнона.

Э г и с т. Достойно похвалы.

О р е с т. Мне жаль его. Если бы мог я плакать, оплакал бы его. Памятник ему поставлю, как и приличествует. Но кровь твою пролью не за кровь его.

Э г и с т. Мне кажется, я тебя понимаю. Ты молод, вся жизнь перед тобой. Агамемнон не только был отец тебе — он был царь, и богатейший царь. И все сокровища, тебе принадлежащие, хранятся в моих сундуках.

О р е с т. Не прикидывайся глупцом.

Э г и с т. Опять не угадал? Прости. Конечно, сокровища прекрасны, но власть еще прекрасней. Потому хотя бы, что каждый день она рождает новые богатства. Хорошо, Орест. Я вижу, передо мной зрелый муж. Выслушай мое предложение. Ты мне понравился с первого взгляда. Поверь, от меня ты научиться можешь многому. Давай разделим трон.

О р е с т. Ты что, не в своем уме?

Э г и с т. Не бойся, мы поймем друг друга. Ты походишь на меня.

О р е с т. Я на тебя?

Э г и с т. Ты, как и я, родился для власти.

О р е с т. Огонь на воду не походит.

Э г и с т. Ты уверен в этом, Орест?

О р е с т. Стервятник не походит на орла.

Х о р. У обоих есть когти.

Э г и с т. Говори, чего ты хочешь.

О р е с т. Крови твоей. Но не за отца. Не за богатство, не за трон. Пятнадцать лет ты отдаешь в руки палача граждан моего города. Пятнадцать лет ни женщины, ни дети не ограждены от произвола твоих разбойников. Ночью не могут голову спокойно приклонить.

Э г и с т. Значит, из-за этого. Я думал, ты умнее.

О р е с т. Кто умнее, скоро выяснится, убийца.

Э г и с т. Меня ты называешь убийцей, сам на меня направляешь меч.

О р е с т. Я убью тебя, тиран, и справедливость восторжествует.

Э г и с т. Тиран. Что такое тиран? И откуда ты знаешь, что я тиран?

О р е с т. Я жил далеко, но уши и глаза мои были здесь. У меня все учтены, каждый человек, погубленный твоими палачами. Каждый человек.

Э г и с т. Ты видел где-нибудь государство без палача?

О р е с т. А тебе не увидеть страны, где преступники предстают перед законом, а честные люди обладают властью.

Э г и с т. Вот-вот. Значит, преступников надо наказывать, а праведным людям воздавать должное. Только надо разобраться, кто виновен, а кто безупречен.

Х о р. Что, по свидетельству истории, не так-то просто.

О р е с т. Если бы я даже ничего не знал о твоем царстве, достаточно было бы того, что я видел сегодня собственными глазами.

Э г и с т. А что ты видел, позволь спросить? Подобострастных слуг, подхалимов, гадов ползучих. Их ты жалеешь, Орест?

О р е с т. А кто им перебил хребет? Кто их сломал, кто их поработил?

Э г и с т. Право, ты меня считаешь богом. Богом всемогущим, который смелых мужей может превратить в скулящих щенят.

О р е с т. Сколько было смелых мужей в городе, ты всех отдал палачу.

Э г и с т. Ты шел по моему царству. Видел ты опустелые селенья? Видел осиротелые кровы? Видел вымершие улицы, сын царя? Нет. Сколько человек я в руки отдал палача? Самое большее, одного из тысячи. А девятьсот девяносто девять остались в живых, и все они вот такие жалкие твари.

О р е с т. Стоит им только пикнуть, ты хлещешь их кнутом, ты колесуешь тех, кто не пресмыкается перед тобой, день за днем ты приучаешь их к страху, и они становятся рабами. Дай им свободу, пусть они сами решают свою судьбу, поддержи смелых, честных, а не хитрых подхалимов, — и город станет населен гордыми мужами.

Э г и с т. Свободу? Что ты в ней понимаешь? Человек — это гнусное животное, он ничем не отличается от свиньи. А перед свиньями нечего бисер метать — о доброте, о чистоте, — они знают, что они свиньи, пусть так и живут. Я принес им свободу, Орест: они могут жить сообразно своей сущности, им даже не нужно стыдиться себя.

О р е с т. И того, кто не хочет быть свиньей, ты бросаешь палачу?

Э г и с т. Они все свиньи, мой друг.

О р е с т. Скажи им: вы все свиньи. Скажи им: кто не свинья, тому вырву язык. Скажи им: кто не свинья, того велю четвертовать. И четвертуй всех, кто посмеет пикнуть, выпусти кишки из каждого, кто захочет выползти из лужи, кто посмеет сказать, что он человек, а не свинья из стада. Старый палач, что ты знаешь о людях? Тебе известны только их льстивые речи.

Х о р. А ты что знаешь о них, сын царя?

О р е с т. Ты думал, что и Ореста знаешь? Вот я стою перед тобой, я, свинья, которую ты принудил всю жизнь лгать, и кинжал в руке моей.

Э г и с т. Ты — это исключение, друг мой. Ты рожден правителем, ты не относишься к этому сброду.

О р е с т. Я — исключение? Так я весь город сделаю исключением.

Э г и с т. Это не твои слова, Орест. Сейчас Электра говорит твоими устами. Значит, ты поддался этой безумной?

Х о р. Ах, Орест, ты поддался безумной.

Э г и с т. Царь к тебе обращается, царь. Опомнись, пока не поздно. Сегодня Электра мой враг, а завтра она твой враг. Сегодня она меня ненавидит, а завтра возненавидит тебя. Сегодня меня осыпает проклятиями, завтра — Ореста.

Х о р. Электра сегодня Эгиста враг, завтра — враг Ореста.

Э г и с т. Опомнись, пока не поздно. Своим умом подумай. Эта фурия сегодня хочет изменить мой мир, а завтра — твой. Этот демон для того и родился, чтобы разрушать порядок. Эта сумасшедшая думает, что свобода — это она сама.

О р е с т. Я посажу ее рядом на троне. Власть Ореста и свобода Электры — родные брат и сестра.

Э г и с т. Несчастный, ты хочешь мир разрушить? Царь, ты не понимаешь! Свобода губит человека.

О р е с т. Это ты погибнешь, палач! (Поражает его кинжалом.)

Э л е к т р а, О р е с т, Х о р, Н е м о й.

Э л е к т р а. Свершилось.

Орест молчит.

Справедливость восторжествовала.

О р е с т. Радуйся. Избавление пришло.

Э л е к т р а. Радуюсь. Освободилась. Освободилась. Радуюсь. Эй, слушай, Орест, слушайте все. Смотрите на Электру, она танцует, Электра, что никогда не танцевала, сейчас она пляшет вокруг трупа, она попирает ногами человеческую кровь, она кричит от радости, словно гикают плясуны, только Электра, пьяная от крови, отплясывает под предсмертные хрипы, смотрит в упор в стекленеющие глаза.

Орест молчит.

Я сумасшедшая, да? Говори прямо. И гляди, как я танцую. Орест, смотри внимательно. Пятнадцать лет жаждала я этой пляски. Пятнадцать лет голодала без этой пляски. Пятнадцать лет ходила в трауре, а теперь я пляшу, вы видите, я пляшу. Орест, я свободна, ты уничтожил ложь! Я пляшу. Я торжествую. Я свободна, Орест!

Орест молчит.

А что же ты не радуешься со мной? Почему со мной не танцуешь? Боишься, Орест? Боишься плясать возле трупа?

Орест молчит.

Неверно, что каждый усопший заслуживает покоя. Неверно, Орест. Детям надо сказать, они должны ликовать, когда погибает тиран. Пусть соберется весь город, будем плясать. Кончилась чума, Орест. Дай руку, любовь моя, хочу с тобой танцевать.

О р е с т. Смотри — рука моя вся в крови.

Э л е к т р а. Не бойся крови, бойся лжи. Не бойся крови, бойся греха. Не бойся крови, Орест, бойся мерзости.

О р е с т. Это нужно было сделать. Я знаю. Но посмотри на мои руки.

Э л е к т р а. Дай руку, пусть и моя тоже будет в крови. Я прижму ее к сердцу, видишь, пусть мое сердце тоже будет в крови.

Х о р. Не бойтесь крови, опасайтесь лжи.

Э л е к т р а. Не бойся, Орест, поцелуями сниму кровь с твоих рук. Оботру о свои одежды, мой милый.

Х о р. Не крови бойтесь, бойтесь лживости.

Э л е к т р а. Положи мне голову на колени. Отдохни. Отдыхай, любовь моя, отдыхай, я побуду над тобой. Иди ко мне, положи голову мне на колени, я тебя убаюкаю.

О р е с т. Откуда у тебя столько сил?

Э л е к т р а. Я свободна. Ты освободил меня.

О р е с т. Я устал. Не сердись, Электра, я очень устал.

Э л е к т р а. Ты должен был это сделать.

О р е с т. Нужно было сделать. Необходимо.

Э л е к т р а. Выгляни в окно — свободный город.

О р е с т. Нужно было сделать.

Э л е к т р а. Выгляни в окно — увидишь свободных людей.

О р е с т. Необходимо было сделать. Я уже не боюсь. Взгляни на руки — они уже не дрожат. Я вытер кровь о свое лицо, я уже не боюсь его, Электра.

Э л е к т р а. Ты освободил меня.

О р е с т. Убийцу только убийство может уничтожить — таков закон. Кровавый путь ведет к свободе.

Э л е к т р а. Ты убил ложь. Ты уничтожил грязь.

О р е с т. Пятнадцать лет готовился я освободить город.

Э л е к т р а. Пятнадцать лет я ждала, что ты город освободишь.

О р е с т. Откуда у тебя было столько сил?

Э л е к т р а. Я тебя ждала, любовь моя.

О р е с т. Смотрю я на тебя и не понимаю, кто ты. Я только дивлюсь тебе и не понимаю, кто ты.

Э л е к т р а. Я Электра, милый мой.

О р е с т. С тех пор как я тебя узнал, я понял, что сам по себе я ничего не значу. С тех пор как я тебя знаю, я понял, что один я ничего не стою. С тех пор как я тебя знаю, я хочу быть не только Орестом: я хочу быть Электрой тоже.

Х о р. Кровавый путь ведет к свободе.

Э л е к т р а, О р е с т, Х р и с о т е м и д а, Х о р, Н е м о й.

Э л е к т р а. Гляди, сестричка, мы свободны.

Х р и с о т е м и д а. Я вижу труп.

Э л е к т р а. Радуйся: убийца нашего отца мертв.

Х р и с о т е м и д а. Если ты так хочешь, я рада.

О р е с т. Радуйся, сестричка: кончился кошмар.

Х р и с о т е м и д а. Если тебе угодно, я рада.

Э л е к т р а. У брата и сестры руки в крови, а у их сестры руки чистые.

Х р и с о т е м и д а. Вы убили, а не я.

Э л е к т р а. У брата и сестры руки чистые, а у их сестры — в крови.

Х р и с о т е м и д а. Ты опять не в своем уме?

Э л е к т р а. У брата и сестры руки чисты от крови Агамемнона.

Х р и с о т е м и д а. Что ж, и мне обагрить руки кровью? Не дождешься.

О р е с т. Не бойся, сестра. Эгист мертв, тебе нечего бояться.

Х р и с о т е м и д а. Если тебе угодно, я не буду бояться.

Э л е к т р а. Не бойся Ореста.

Х р и с о т е м и д а. Я боюсь тех, у кого руки в крови.

О р е с т. Эгист должен был умереть, чтобы вы все избавились от страха.

Х р и с о т е м и д а. Руки у тебя в крови. А люди боятся всех, у кого руки в крови.

О р е с т. Я вам несу свободу.

Х р и с о т е м и д а. Эгист в том же уверял, когда убил нашего отца.

Х о р. Ты слышишь, царь?

О р е с т. Иди домой, сестра. Иди в город и скажи всем: отныне пусть никто царя не боится.

Х р и с о т е м и д а. Царь, ты повелеваешь — я повинуюсь.

О р е с т. Иди, сестра, иди и живи спокойно.

Х р и с о т е м и д а. Какая разница, кто повелевает. Какая разница, кто утверждает, что он прав. Царь всегда прав. И у каждого руки в крови. И каждый — царь именно потому, что люди его боятся.

Э л е к т р а. А раньше ты не смела рта раскрыть. Только взглянет на тебя Эгист, а ты уже скулишь, как побитая собака.

Х р и с о т е м и д а. Ладно, я замолчу. Я уже научилась: лучше всего — держать язык за зубами.

Э л е к т р а. Ну конечно. Молчать ты научилась. И лгать ты научилась.

Х р и с о т е м и д а. Может быть, я лжива. Я труслива, может быть. Но мои руки не запятнаны кровью, Электра.

Э л е к т р а. Смотри сюда. Смотри на мои руки, на руки Ореста. Они в крови, да? Как у мясника? Я не прячусь ни перед кем. Я свободна. Хрисотемида, наши руки в крови, и поэтому-то я свободна.

Х о р. Кровавый путь ведет к свободе.

Э л е к т р а, О р е с т, К л и т е м н е с т р а, Х р и с о т е м и д а, Х о р, Н е м о й.

К л и т е м н е с т р а. Где царь?

Молчание.

Вы слышите? Где царь?

Э л е к т р а. Там же, где Агамемнон.

К л и т е м н е с т р а. Неправда Вы его убили? Убили Эгиста? Нет больше моего Эгиста?

Э л е к т р а. А что ты сотворила с Агамемноном?

К л и т е м н е с т р а. Звездочка моя ясная, солнышко жаркое, убили? Горе мне. Эгист, милый мой, что со мной теперь будет? Как мне жить без тебя? Как просыпаться и как спать ложиться, как мне глаза открыть и слово сказать, если тебя уже нет?

О р е с т. Уходи отсюда, женщина.

К л и т е м н е с т р а. С каких пор сын приказывает матери?

О р е с т. Я не сын твой. А ты мне не мать.

К л и т е м н е с т р а. Слышишь, любовь моя? Сын говорит, что я ему не мать. Дочь меня, как чуму, ненавидит. А тебя нет больше, любовь моя.

Э л е к т р а. А почему тебя дочь ненавидит? Отчего мертв тот, кого ты любила? Почему отрекается от тебя Орест?

К л и т е м н е с т р а. Я всего только глупая любящая женщина. Что мне тебе ответить?

Э л е к т р а. А ты не была глупой, когда на нашего отца сеть накидывала?

К л и т е м н е с т р а. Я сеть набросила, чтобы не мог он защищаться, когда трезубец Эгиста его настиг. Я сеть набросила и сделала бы сегодня то же самое. Сто раз набросила бы и сто раз бы радовалась, увидев его кровь. Дочь, скажи, кого я убила?

Э л е к т р а. Мужа своего.

О р е с т. Царя.

К л и т е м н е с т р а. Глупые, я убила Агамемнона. Агамемнона, которого я ненавидела, он в первую же ночь истерзал меня. У него потаскух было больше, чем звезд на небе, ни разу он мне доброго слова не сказал, мукой мне были его объятия. Зверя-Агамемнона убила, он убил дитя мое, Ифигению.

Э л е к т р а. А ты? Разве ты не принесла бы в жертву Ореста? Не пожертвовала бы мною?

К л и т е м н е с т р а. Тебе не понять чувства матери, у которой собственный муж убил ребенка! Тебе не понять чувства женщины, которую муж обнимал рукою, не просохшей от крови дочери.

Э л е к т р а. А если бы Эгист убил твоего сына, ты бы его руки тоже страшилась?

К л и т е м н е с т р а. Страшилась бы я твоей руки, любовь моя! Что они знают о твоих руках, дорогой мой!

Э л е к т р а. Как смеешь ты оплакивать Ифигению, когда ты не оплакивала ни Ореста, ни Электру?

К л и т е м н е с т р а. Кто ты такая, почему ты повелеваешь, кого мне оплакивать?

Э л е к т р а. Я Электра, твоя дочь.

К л и т е м н е с т р а. Нет у меня дочери. Нет у меня сына. Было у меня дитя единственное. Агамемнон-зверь его убил.

О р е с т. Уйди отсюда, женщина.

К л и т е м н е с т р а. Ты мне не сын. И вы не дочери мои. Вы — дети Агамемнона, этого убийцы. Лучше бы Эгист всех вас прикончил!

Х р и с о т е м и д а. Прикончи эту тварь.

О р е с т. Молчи. Ты нас так ненавидишь, мать?

К л и т е м н е с т р а. Сама бы вас держала под ножом Эгиста, если бы он попросил.

О р е с т. Так ненавидишь?

К л и т е м н е с т р а. Так люблю своего возлюбленного.

Х о р. Причина гибели Агамемнона не ненависть — любовь. Ореста гнала по свету не ненависть — любовь. Электру делала добычей свинопаса не ненависть — любовь.

Э л е к т р а. Мать, ты — чудовище.

К л и т е м н е с т р а. Что ты понимаешь? Ты знаешь, что такое отвращение? Как бывает, когда к тебе приблизится ненавистный?

Э л е к т р а. А мне какую ты судьбу готовила?

К л и т е м н е с т р а. Знаешь ли ты, что такое в первый раз познать радость? Ты знаешь, какие руки у Эгиста? Какое тело? Ты знаешь, какое счастье доставлял мне мой возлюбленный?

Х о р. Агамемнон истек кровью. Пролилась бы кровь Электры и Ореста. Но что вам известно о мужских достоинствах Агамемнона?

К л и т е м н е с т р а. Как ты смеешь судить? Ты же на корню засохла, ты до сих пор не изведала мужского тела, ты, старая дева, твою грудь никто никогда не целовал, ты доска плоская, которой только снятся объятия! Как ты смеешь судить? Что ты знаешь о любви?

Э л е к т р а. А если знаю? Если я все знаю?

К л и т е м н е с т р а. Горе тебе, Электра. Горе вам, не знающим любви. Эгист, милый мой, этим тварям неведомо, как любовь изменяет мир. Вы, глупцы, отчего уродство становится прекрасным, ночь превращается в ясный день, грех в добродетель, страдание в радость? Отчего, глупцы? Ах, Эгист, они не могут знать, — только любовь, нет других законов.

Х о р. Отчего уродство становится прекрасным? Отчего грех становится добродетелью? Отчего, граждане?

К л и т е м н е с т р а. Горе тебе, Электра. Моя кровь течет в твоих жилах: горе тебе. Полюби так, как я любила. Еще крепче полюби. Еще крепче люби его, а пусть другой подомнет под себя твое тело. Полюби еще сильней, и пусть тот, кого ты любишь, никогда не станет твоим.

Э л е к т р а. Не сбудется твое проклятие. Вот Орест, мой возлюбленный.

К л и т е м н е с т р а. Твой брат — твой возлюбленный?

Э л е к т р а. Мой возлюбленный тот, кого я люблю.

К л и т е м н е с т р а. Орест — твой возлюбленный?

Э л е к т р а. Электра никогда не станет принадлежать другому. Электра свободна и принадлежит тому, кого любит.

К л и т е м н е с т р а. Ты так думаешь? Ты вправду так думаешь? Наконец-то ты стала рабой, глупая. Теперь и ты склонишь голову, теперь и ты начнешь скулить, чтобы он тебя не бросил. Теперь ты будешь целовать ему руки, чтобы он любил тебя. Теперь начнешь лгать и ты, чтобы удержать его.

О р е с т. Уйди отсюда, женщина.

К л и т е м н е с т р а. Это ты убил Эгиста, убийца? Ты сбросил солнце с неба? Обратил цветущий сад в пустыню? Чтоб собаки лизали твою кровь. Чтоб вороны выклевали тебе глаза.

Э л е к т р а. Убей ее, Орест.

К л и т е м н е с т р а. Я стану возле дыбы, семь дней и семь ночей буду слушать твои вопли. Я зубами искусаю твою плоть, я своими губами выпью твою кровь, убийца!

Э л е к т р а. Царь, убей ее.

О р е с т. Уйди отсюда, женщина. Не нужно твоей крови, достаточно пролито крови в этом городе. Мне нет дела до тебя, ты мне не мать.

Э л е к т р а. Но мне она мать, понимаешь? Она меня родила и кормила, она меня выхаживала, когда я болела. Эта убийца — моя мать, и я требую: убей ее, Орест. Убей, ибо она убила нашего отца. Убей ее, чтобы город стал свободным. Убей, царь, исполни закон.

О р е с т. В этом городе я — закон. Хватит крови, Электра. Иди прочь отсюда, женщина.

К л и т е м н е с т р а. Я сяду возле моего возлюбленного. Лягу подле его тела. Пусть его руки обнимут меня. Убей меня, царь, и пусть мой труп будет лежать рядом с возлюбленным.

Х о р (поет).

Э л е к т р а, О р е с т, Х о р, Н е м о й.

Э л е к т р а. Орест, ты исполнил свой долг?

О р е с т. Тиран мертв, город свободен.

Э л е к т р а. Тиран мертв. А кинжал у тебя в руке. Что ты сделаешь с кинжалом?

О р е с т. Пятнадцать лет хранил я этот кинжал, чтобы с ним освободить город. А теперь уж можно его выбросить.

Э л е к т р а. Ты так считаешь? Ты вправду так считаешь? Тиран мертв, а что же будет с его приспешниками?

О р е с т. Виновных я накажу.

Э л е к т р а. Тогда вознеси снова свой кинжал. Видишь эту женщину? Ты видишь мою мать, Орест? Убей ее. Убей мою мать, если хочешь покарать преступление.

Орест молчит.

Почему ты не назовешь меня чудовищем? Почему не смеешь сказать мне в глаза?

Орест молчит.

Я чудовище? Но и весь мир не лучше, мир, в котором правота на стороне чудовища, а ведь я права, Орест. Царь, я права: если преступление останется безнаказанным, — значит, нет больше справедливости, нет.

О р е с т. Для кары мой кинжал уже не нужен.

Э л е к т р а. Кому же карать, как не тебе?

О р е с т. Я убил Эгиста, я уже знаю кровь. Пусть же никто не отдает своим слугам приказа убивать, пока ему самому в лицо кровь не брызнет.

Х о р. При нынешнем разделении труда это вряд ли осуществимо.

О р е с т. Нет, Электра, не карать я пришел. Там, где свобода узаконена, там карает сам закон.

Э л е к т р а. А кто судьями будет, Орест? Где ты в этом городе найдешь человека, имеющего право вершить суд над остальными?

О р е с т. Я разберусь.

Э л е к т р а. Только начнешь разбираться, как сразу выяснится, что никто не виноват.

О р е с т. А если не разбираться, на всех подряд надо ставить клеймо.

Э л е к т р а. Царь! Но кто же невиновен? Среди всех, кто служил тирану, кто не грешен в этом городе?

О р е с т. Осторожно, царская дочь: если все повинны, то царствовать над ними можно только палачу. Смотри, Электра: если скипетр мечом обратится, на троне вновь тиран окажется.

Э л е к т р а. Ты не понимаешь: останься хоть один-единственный виновный безнаказанным, справедливость не восторжествует.

О р е с т. Не понимаешь ты: если я стану карать, а не освобождать, я взращу рабов.

Э л е к т р а. Напрасно. Все было напрасно. Я жила только для того, чтобы был в городе хоть один человек, который не забывает. Один человек, который ждет тебя. Все оказалось напрасным.

О р е с т. Электра, дорогая, не было напрасным.

Э л е к т р а. Ах, Орест, ах, любовь моя, давай уйдем отсюда. Мир велик. Уйдем отсюда, милый мой.

О р е с т. Ты же знаешь, это невозможно.

Э л е к т р а. Мы сядем в лодку, ты парус натянешь. Станем жить на маленьком острове, где только чайки да рыбаки. Я набросаю свежей травы в хижине, принесу воды из источника, в море омою пыль с твоих ног. Уйдем отсюда, любовь моя.

О р е с т. Ты знаешь, это невозможно.

Э л е к т р а. Мы пойдем на рынок гулять, там толпится народ, продают свежую рыбу, побродим у прилавков, где грудами лежат финики, а вечером сядем на землю и будем глядеть на людей. Пойдем в торговый ряд, где гончары вертят свои кувшины, купим миндаля в лавочке, каждое утро я буду приносить тебе цветы. Уйдем отсюда, любовь моя.

О р е с т. Электра, милая, я не могу уйти.

Э л е к т р а. Я не нужна тебе?

О р е с т. Мне некем заменить тебя.

Х о р. Ты незаменима, царская дочь.

О р е с т. Без тебя я полчеловека. Я урод. Я беспомощен.

Х о р. Без тебя он полчеловека. И все-таки он не пойдет с тобой.

Э л е к т р а. Эгист мертв. Город свободен. Чего же тебе еще здесь нужно?

О р е с т. Пройдут столетия, пока люди научатся ценить свободу.

Э л е к т р а. Значит, ты не пойдешь со мной?

О р е с т. Милая, не оставляй меня. Город не покидай, Электра. Город не сможет жить без тебя.

Э л е к т р а. С рождения самого я не выходила за городские ворота. Каждый вечер я приходила на городскую стену, смотрела вдаль. Смотрела на горы, на реки. Каждый вечер я себе говорила: я не могу уйти, пока ты не придешь. Ворота были открыты, а я не уходила.

О р е с т. Ах, Электра, если бы мы могли вместе уплыть по реке. Ах, Электра, если бы я мог с тобой пойти в поля. Если бы только одна была у меня в жизни забота — тебя любить…

Э л е к т р а. Кто я для тебя?

О р е с т. Ты хорошо знаешь.

Э л е к т р а. Ты хочешь, чтоб я стала твой возлюбленной?

О р е с т. Я хочу, чтобы ты стала моим другом.

Э л е к т р а. Ты назовешь меня своей женой?

О р е с т. Тебе известен закон: брат и сестра не могут быть супругами.

Э л е к т р а. Ты считаешь это законом?

О р е с т. Это веление закона, Электра.

Э л е к т р а. Какой закон запрещает возлюбленным любить друг друга?

О р е с т. Закон для всех людей — для меня тоже закон.

Э л е к т р а. Царь, ты подчиняешься ложным законам. Ложных законов боишься, Орест?

О р е с т. Любому позволено нарушить закон: рабу, нищему. Только царю не дозволено.

Х о р. Вы слышите, законодатели? Последнему нищему дозволено нарушить закон, но не законодателю.

Э л е к т р а. Восседать вместе на троне и спать в разных постелях? Видеть тебя днем, а ночью — без тебя? Целовать тебя в лоб, а в уста не целовать?

О р е с т. Как я несчастен, я погиб, таким и буду я до самой смерти. Мне никогда не избавиться от любви. Любить и не иметь возможности любить — вот она, моя судьба.

Э л е к т р а. Ты выбрал ложь себе в судьбу?

О р е с т. Я выбрал терзание. Другого у меня нет.

Э л е к т р а. Не будет терзание твоей судьбой. Не бойся, ты забудешь Электру. Ибо Электра есть Электра, а Орест есть Орест. Теперь уж навечно.

Х о р. Электра есть Электра, и Орест есть Орест, теперь уж навечно.

О р е с т. Электра, милая, имя твое напишут на колонне храма.

Э л е к т р а. Напишут мое имя на колонне храма.

О р е с т. Чтобы и через тысячелетия знали: нет достойных Электры.

Э л е к т р а. Чтобы утвердить навечно: нет подобных Электре.

Х о р. Нет подобных Электре.

Э л е к т р а. Пятнадцать лет я ждала этого дня. В белой тунике меня никто никогда не видел. И наградой мне станет даже не муж Лотос, а колонна храма.

Х о р. Что же лучше, царская дочь?

Э л е к т р а. Орест пришел сюда, чтобы научить людей новой лжи. Орест пришел, чтобы и Электру научить лгать. А имя Электры напишут на колонне храма. Золотыми буквами. Пусть сияет, и ни одного имени рядом, потому что нет человека, подобного Электре.

Х о р. Нет подобных Электре.

Э л е к т р а. Придут матери с детьми на руках, придут влюбленные обнявшись, придут старики с внуками за ручку. На площади мясо жарят, осенью поспеет виноград, город молодым вином запахнет, юноши закружат девушек в танце, и от Электры не останется ничего, только имя на колонне храма. Одно одинокое имя. Одно-одинёшенько.

Х о р. Одно одинокое имя. Одно-одинёшенько.

Э л е к т р а. Можешь уходить, Электра, ворота открыты настежь, никто тебя не держит. Можешь плыть по реке и лгать себе, что ты никого не любишь. А можешь здесь остаться и тоже лгать, что никого не любишь.

Х о р. Ты будешь лгать, уйдешь ты или останешься.

Э л е к т р а. Эгист хотел подкупить меня. Теперь Орест хочет меня подкупить. Эгист предлагал свою милость. Теперь Орест предлагает власть. И все хотят, чтобы я лгала.

Х о р. Царская дочь, останешься или уйдешь, ты будешь лгать.

Э л е к т р а. Оресту тоже не нужна Электра, ему нужна неправда. Всем нужна ложь вместо Электры. Никому не нужна Электра.

О р е с т. Электра, милая, Орест есть Орест, Электра есть Электра, но нам нельзя друг без друга.

Э л е к т р а. Нет, наши пути разные. Мой путь — не твой. Если Электра есть Электра, а Орест есть Орест, у нас не может быть общего пути.

О р е с т. Я отдаю себя настолько же, сколь получаю от тебя взамен. Откажись от себя настолько, сколь принимаешь меня.

Э л е к т р а. Я — Электра, и я не могу измениться.

О р е с т. Электра, моя любимая, мы вместе необходимы миру.

Э л е к т р а. Нет, царь, нет, Орест, ибо ты — трус. Ты любишь и не смеешь любить. Ты победил и не осмеливаешься карать.

О р е с т. Остерегись, Электра, ты требуешь справедливости, а в судьи прочишь палача.

Э л е к т р а. Остерегись, Орест. Остерегись. Ты будешь милосердным, и ложь опять станет царить в городе.

О р е с т. Электра, нужно жить. Во что превратится город, если я на каждого пальцем укажу: ты виновен, и ты, и ты тоже.

Э л е к т р а. А как же ты думаешь? Ты считаешь, теперь все со спокойной совестью могут ложиться спать, ибо Орест утвердил новый закон: прошлое нужно предать забвению?

О р е с т. Электра, нужно жить. Во что превратятся люди, если я на каждом вытравлю клеймо? Как смогут они поднять голову, если за спиной будет стоять палач?

Э л е к т р а. А по-твоему, они распрямятся, если будут жить, словно ничего не случилось? Если ты снимешь с них всю вину?

О р е с т. Не суди строго тех, кому нож был приставлен к горлу.

Э л е к т р а. А ты бы тоже так поступал? Ты бы тоже был заодно с подхалимами, если бы так обернулась судьба? Ты бы тоже с ними с утра до вечера в одном хоре пел бы неправду, а с вечера до утра тебе бы снилась ложь?

О р е с т. Меня судьба так не испытывала. А кто не прошел всех испытаний, должен очень осторожно судить тех, кому пришлось босиком ходить по горячим угольям.

Э л е к т р а. Взгляни. Взгляни на меня, царь, и увидишь несчастную Электру, что ходила босыми ногами по горячим угольям, — и все равно нарушала закон. И если в городе остался хоть один человек, не ставший волком среди волков, один-единственный, — ты можешь творить суд над остальными.

Х о р. Слышите, граждане: если есть хоть один человек, что не стал стервятником среди стервятников, над остальными можно творить суд.

О р е с т. Ты — Электра, и не сравнивай себя с ними.

Э л е к т р а. Значит, у меня и судить нет права.

О р е с т. Когда тебя терзают, стоны твои слышит все царство. Если палач тебе голову отрубит, всему царству будет известна твоя могила. А им пришлось бы умирать безвестно. Только палач знал бы, куда делись их трупы. Остерегись, Электра, ты, чье имя известно всему городу, не сравнивай себя с безымянными.

Э л е к т р а. Значит, и судить мне не дано права.

О р е с т. Если начнешь на них призывать отмщение, никто ведь не назовет себя виновным, каждый укажет на соседа.

Э л е к т р а. Я призываю не к отмщению, а только к справедливости.

О р е с т. Не будет справедливым то, что вредит людям.

Х о р. Не будет справедливым то, что вредит людям.

Э л е к т р а. Разрой рыночную площадь: на тебя оскалятся черепа казненных. Спустись в застенки — там стены стонут. Спроси у обезглавленных трупов, желают ли они, чтобы их забыли?

Х о р. Милые трупы, желаете ли вы, чтобы вас забыли?

О р е с т. Разрой базарную площадь, Электра. Спустись в застенки. Спроси у безголовых трупов, для чего они погибли? Спроси их, Электра, для того чтобы отмстили их смерть или чтобы было покончено с тираном?

Э л е к т р а. Ты легко забываешь — тебе нечего помнить. Ты можешь прощать виновных — жертвы не кричали тебе в уши. Что для тебя этот город, Орест? Дышал ты с нами одним воздухом? Пил из одного колодца? С какой потаскухой ты развлекался, когда у нас возводили плахи?

О р е с т. Пока я царь, не будет на троне палача. Пока я царь, не будет на троне тирана. Пока я царствую, будет в городе царствовать свобода.

Э л е к т р а. Да не бывать тебе царем. Пока я жива, ты не будешь властвовать.

О р е с т. Ты в своем уме?

Э л е к т р а. Я выйду на рыночную площадь и буду кричать во все горло, кто ты такой. Я пойду к женщинам, у которых убили мужей, пойду к влюбленным, у которых убили любимых, пойду к детям, у них убили отцов. И со мной пойдут все измученные, исстрадавшиеся люди, Орест.

О р е с т. И тогда сын убьет отца, отец сына, любящий любимую, и мести не будет конца.

Э л е к т р а. Я выцарапаю трупы из земли. Я воскрешу замученных. Все, кому отрубил голову палач, будут кричать вместе со мною: преступление взывает к возмездию.

О р е с т. Ты не станешь превращать город в ад. Не будешь вбивать людям в голову, что все они закоренелые преступники, что им надо постоянно жить в страхе перед возмездием. Смотри, Электра, город погибнет, если все его жители будут дрожать от страха.

Э л е к т р а. Если нужен ад, чтобы люди очистились от греха, я превращу город в ад. Если нужны мучения, чтобы люди очистились от грехов, я заставлю их мучиться.

О р е с т. Пока я царь, город не станет адом. Пока я царь, страх не станет законом.

Э л е к т р а (начинает кружиться вокруг Ореста, как кружилась вокруг трупа Эгиста). Да ты ведь не царь. И не будешь царем. Ты не царь, и ты не Орест. Теперь я поняла: ты не Орест.

О р е с т. Ты с ума сошла?

Э л е к т р а. Ты не Орест. Не ложь искоренить ты пришел. Ты сам — воплощение лжи…

О р е с т. Электра, перестань!

Э л е к т р а. Ты не Орест. Вот я кричу на весь мир: ты не Орест.

О р е с т. Прекрати, безумная!

Э л е к т р а. Ты не будешь царем. Ты не Орест. Ты не Орест!

О р е с т. Нет! (Поражает ее кинжалом.)

Тишина.

Ах, безумная, ах, безумная, что же ты сделала со мной? Электра, любовь моя, что ты сделала со мной?

Тишина.

Ты, как и я, хотела избавить город от тирана. Я, как и ты, хотел избавить город от тирана. И ты меня оставила, а мне нужно жить: теперь уж без тебя. Ах, любовь моя, Электра есть Электра, и Орест есть Орест, теперь уж навечно.

Х о р. Электра есть Электра, и Орест есть Орест. Теперь уж навечно.