Современный зарубежный детектив-15. Книги 1-16

Mångata

Можно только позавидовать шведам, у которых есть отдельное слово, обозначающее отражение луны на водной глади.

Глава 1

— Скажи мне, каково это — умирать?

Дзинь-дзинь-дзинь!

Возможно, она бы даже ему ответила, если бы не вся эта кровь. На полу, на стенах. Ее кровь.

Но Дебби не умерла. Пока еще нет. Внутри нее теплилась последняя искра жизни…

Дзинь-дзинь-дзинь-дзинь!

— Ну почему именно сейчас?! Ради всего святого!

Вне себя от ярости Ина захлопнула книгу и принялась копаться в сумочке в поисках зазвонившего мобильного телефона. Искать пришлось довольно долго, потому что сумка была забита под завязку. Роясь в ней, она ругалась как сапожник. Хорошо еще, что купе в их с Зевсом полном распоряжении. Когда ей наконец удалось выловить телефон из-под пачки любимых пастилок и посмотреть на входящий номер, Ина сбросила вызов.

— О нет, — решительно сказала она себе самой. — Ты меня больше не побеспокоишь!

Однако ее решимость рухнула как карточный домик, едва стало ясно, что дисплей показывает не то, что должен. Очевидно, в порыве эмоций она нажала не на ту кнопку и приняла звонок.

— Алло? — раздался дребезжащий голос из крошечного отверстия динамика.

«Черт возьми!»

Ина беззвучно застонала. Как же глупо: купила новенький телефон специально для поездки и с трудом им пользуется.

— Алло? Кристина? Ты меня слышишь?!

Подавив вздох, она поднесла телефон к уху.

— Рената, — промурлыкала Ина приторным тоном и сама удивилась, откуда он вдруг взялся. А ведь она твердо решила избавиться от лицемерия.

«Что ж, от старых привычек не так-то просто отказаться».

— Правильно ли я интерпретировала записку на твоей входной двери, Кристина? — Полный упрека голос соседки прозвенел в трубке. Единственный человек на свете, который называл Ину полным именем.

— Ну, зависит от того, как ты ее интерпретировала.

— Так, что ты тайком сбежала, даже не попрощавшись со мной…

— Тогда ты абсолютно правильно все поняла.

На линии воцарилось молчание, за которым последовал тяжелый вздох. И наконец:

— Меня это очень тревожит.

Ине было все равно, что тревожило ее соседку, а что нет. Возможно, улизнуть таким образом — не самый благоразумный поступок. Но она не обязана ни перед кем отчитываться. Особенно перед соседкой. Кроме того, она ненавидела прощания.

— Я имею в виду… так рисковать. В твоем-то возрасте!

— А что не так с моим возрастом? — спросила Ина, пожалуй, немного резковатым тоном.

— Ну, — услышала она голос Ренаты после некоторого колебания. — В конце концов, мы уже не девочки.

— Мы? — Ина подавила желание фыркнуть, потому что, насколько она знала, ее бывшая соседка старше нее на целых шесть лет. А это означало, что она относилась к совершенно другому поколению — послевоенному. Когда родилась Ина, Рената уже ходила в школу.

Она захлопнула книгу, прочитанную на три четверти. Ей пришлось ждать целых четыре года, прежде чем автор сжалился и написал ее. Грандиозный финал серии, за развитием которой она следила на протяжении тринадцати томов. В этой части рассказывалось о продавщице книжного магазина, страдающей потерей памяти, которую преследует серийный убийца Харви Бакетт, желающий поквитаться за прошлое. Наконец-то читатель узнает, что к чему. Какая страшная тайна связывает этих двоих, раз из-за нее он отправил на тот свет всю ее семью? Ее мужа. Ее детей. Даже любимую чихуахуа. На следующих двухстах страницах Ина это выяснит. «Рано или поздно».

— Но мне еще так много нужно тебе рассказать, Ина!

Вероятно, все-таки поздно, если разговор с Ренатой затянется. Закатив глаза, она посмотрела в окно на проплывающий мимо пейзаж. С грустью убрала книгу в набитую сумку. Она сама толком не понимала, чем ее привлекла эта книжная серия. Она не пользовалась особым успехом и заняла место на полке бестселлеров только благодаря Ине, которая специально поставила ее туда, чтобы цикл нашел своих читателей хотя бы в ее книжном магазине. Может быть, причина в том, что главная героиня тоже продавала книги, как и она сама?

— Я бы с удовольствием встретилась с тобой и поинтересовалась, как у тебя дела, — вмешался в ее мысли скрипучий голос Ренаты.

— У меня все хорошо. — Говоря это, Ина прислушалась к себе. Даже не солгала. Она чувствовала себя поразительно хорошо. И это ее немного удивило. На самом деле у нее должно быть тяжело на душе. Ведь она только что отказалась от привычной жизни, сложила все свои вещи в арендованном гараже и продала крупной книжной сети магазин, который действительно много для нее значил. Однако единственное, что чувствовала Ина, — это волнующее ощущение свободы. И, возможно, бурлящий аромат новой жизни.

— Я ведь не отвлекаю тебя от какого-то важного дела? — неожиданно уточнила Рената, и прозвучало это так, будто ей и правда не все равно. Чистое лицемерие. Если и есть на планете человек, который в последнюю очередь задумывается, не помешал ли он кому-то, то это бывшая соседка Ины.

— Ну, я сижу в поезде и читаю, — откликнулась Ина, фактически не отвечая на вопрос. Задумчиво вытянув вперед прядь, она посмотрела на свои медово-каштановые волосы — пожалуй, не помешало бы освежить цвет. Может, попробовать ореховый?

— Опять твои кровожадные фриллеры? — спросила Рената таким тоном, что легко было вообразить, как она сморщила нос.

— Это называется «триллер».

— Я так и сказала! — обиженно фыркнула Рената. — Фриллер!

Ина пробормотала про себя едва слышное «ом-м», тренируя самообладание, как настоящий мастер дзена.

— В любом случае это бредовая идея.

Зевс запрыгнул на колени хозяйки и устроился поудобнее, словно кот.

— Что именно? — Ина зажала трубку между плечом и ухом, стараясь занять относительно комфортное положение, что совсем не понравилось Зевсу. Они все еще ехали в купе совершенно одни, так что пес мог спокойно выбрать себе любое место. Но нет, ему обязательно надо улечься на ней.

— Ну, все в целом. — Рената запыхтела в трубку. — Что ты отказываешься от всего, что нажила.

Ина беззаботно пожала плечами, но ничего не сказала.

— И теперь все это уйдет в никуда.

— Ерунда. Ушла только я. — Она рассмеялась собственным словам. — «Книголюб» никуда не денется, как и соседняя с тобой квартира. Просто у них появятся новые хозяева.

— Все равно, — отозвалась Рената с вызовом в голосе. — Если магазином начнет управлять сеть, он уже не будет прежним.

— Ты даже не читаешь книги.

— Но я могла бы. — На другом конце провода раздалось негодующее фырканье. Перед внутренним взором Ины нарисовались раздувшиеся ноздри Ренаты. — А теперь не буду. Крупным сетям мои деньги не достанутся.

Ина подавила вздох, поскольку ей деньги соседки тоже не доставались.

И все же. Сказанное на самом деле беспокоило Ину. Разве она хотя бы чуть-чуть не жалела о своем решении продать книжный магазин? А ведь он был не таким уж и маленьким. Как-никак, торговая площадь «Книголюба» составляла сто сорок квадратных метров. Площадь, в которой раньше заключался весь ее мир. Впрочем, как и ее бывший муж… и она ни разу не пожалела, что послала его куда подальше. Ни на секунду. Не было бы счастья, да несчастье помогло — этому ее в свое время научила мать.

— Без тебя все будет не так, как раньше, — заметила Рената.

Ина молча смотрела на телефон. Ей так не казалось. В конце концов, в новую жизнь она брала с собой себя. И Зевса!

— И вообще… не слишком ли ты стара, чтобы начинать с чистого листа?

Этот вопрос задел Ину за живое. Не потому, что Рената в очередной раз разыграла карту возраста. Нет, скорее потому, что именно этот вопрос она очень часто задавала себе последние несколько недель. Не слишком ли она стара, чтобы начать все сначала?

— И все из-за какого-то СМС, — продолжала бить по больному Рената.

Ина тихонько вздохнула. Зря она вообще ей об этом рассказала.

— Ты ведь уже не подросток. Бросать все из-за парочки амурных сообщений…

Вот теперь Ина ахнула — одновременно решительно и возмущенно. Все-таки она не из тех женщин, которые рано выходят на пенсию, а потом отказываются от своей жизни, чтобы сбежать на Ямайку с мужчиной как минимум на тридцать лет моложе, пообещавшим в социальных сетях достать звезду с неба. Нет, ее история любви опиралась на прочный фундамент и вела ее не на Карибские острова, а в Смоланд. Приземленнее просто некуда.

«Слишком старая, тоже мне!»

И сообщения, конечно же, присылал не какой-нибудь заезжий ловелас, которого она едва знала. Нет, их писал Вигго, и, строго говоря, это были не любовные послания, а приглашение. Такое приглашение, которое бывает только раз в жизни. А для шанса, выпадающего раз в жизни, как известно, в принципе невозможно быть слишком старой.

«Так-то!»

Было ли ее решение неразумным?

«Ну разумеется!»

— Значит, вот и все. — Рената поколебалась, после чего добавила: — Ты правда уезжаешь.

Ина кивнула. Один раз. Не то чтобы Рената могла это увидеть.

— И ты действительно хорошо все обдумала?

— Господи! Разумеется, я хорошо все обдумала!

На линии воцарилась зловещая тишина. Ина уже понадеялась, что связь прервалась, но тут снова раздался голос Ренаты. Визгливый и укоризненный.

— И ты в самом деле собираешься все бросить?

Ина чуть не расхохоталась. Ведь что она оставляла? Шикарную квартиру в старом доме в фешенебельном районе Потсдама, слишком большую для нее одной. Мужа, с которым развелась и на которого ей было абсолютно наплевать. И вдобавок ко всему — испорченные отношения с дочерью. «Ладно, еще есть “Книголюб”, — с ноткой уныния подумала она. — С ним я действительно прекрасно управлялась». Но и магазин с годами утратил для нее свою магию. Хотя в мире книг и покупателей по-прежнему случались яркие, особенные моменты, за последние несколько лет в дела закрадывалось гораздо больше рутины, чем хотелось бы Ине.

Внезапно ее охватила меланхолия. В ее жизни бывали и хорошие времена. Даже с Ренатой.

— Я буду по тебе скучать, — поддавшись неожиданному порыву, сказала она. Почему-то этот момент настроил ее на эмоциональный лад: она слышала голос Ренаты, хотя находилась уже очень далеко от Потсдама. Обе женщины долгое время жили по соседству, однако настоящей дружбы между ними так и не завязалось. И тем не менее Рената стала для нее человеком, которого почти можно назвать подругой.

— Глупости. — Рената грубо и с хрипом рассмеялась. — Мы с тобой никогда по-настоящему друг другу не нравились.

— Все равно! — сказала Ина. — Мне будет не хватать твоей неловкой, холеричной манеры общения.

Рената засмеялась еще громче. Прозвучало так, будто старая машина медленно переключает передачу.

— Ну, это уже кое-что.

— Ты приедешь ко мне в гости? В Швецию?

— Ни за что на свете, — тут же донеслось из трубки. — А теперь мне пора идти, — отрывисто заявила Рената. — У меня стирка.

И положила трубку. Ни тебе «пока», ни «прощай», ни «береги себя».

Ине это понравилось, потому что прощание получилось честным. В этот момент Рената в принципе впервые в жизни ей понравилась. Она отложила телефон и почесала Зевса за ушами — тот заурчал от удовольствия. Как будто даже не осознавал, что он не кот, а собака.

Как мимо проплывал пейзаж, так проносились и ее мысли. Ина думала о том, что ей еще предстоит сделать, прежде чем она оставит все позади. В конце концов, ей давно пора было взяться за это.

Когда она перестала гладить пса и снова достала телефон, дворняжка издала недовольное рычание.

Ина приподняла бровь. В вопросах воспитания она и правда не преуспела. Даже с собаками.

Сжимая в руке мобильный, она сверлила взглядом дисплей. Затем ввела нужный контакт и еще дольше смотрела на имя, которое было для нее ценнее всего на свете и в то же время причиняло столько боли. В итоге Ина собрала все свое мужество в кулак и нажала кнопку вызова. В ответ сразу включилась голосовая почта. В душе разлилось глубокое разочарование. «Ну естественно!»

Тем не менее она вложила в голос как можно больше бодрости, чтобы не показаться слишком взволнованной. И потерпела полное фиаско.

— Привет, Паула, это я. Твоя мама. Ина. Я уже уехала. Просто хотела сказать тебе… Сказать «до свидания».

Она вдохнула. И выдохнула. И повесила трубку. На языке уже крутилось «прощай», однако выговорить его она так и не сумела. Ей нужна хотя бы последняя искра надежды. Хотя бы для себя самой.

Глава 2

— Серьезно, Агнета. Как будто у нас недостаточно проблем.

Сванте посмотрел на нее твердым взглядом и подкрепил свои слова недовольным ворчанием.

Женщина подняла нос от клумбы, где только что нюхала необыкновенно красиво цветущий седмичник. В воздухе повсюду витал аромат лета.

— Думаешь, это плохая идея? — Не успела она произнести эту фразу, как тут же мысленно выдала себе приз за крайне неразумный вопрос: в поле зрения мгновенно появилась голова свекрови, одарившей ее колким взглядом.

— На самом деле он думает, что это абсолютно дурацкая идея, Ага.

Агнета просто отвернулась от нее, запрокинув лицо к небу и наслаждаясь прохладным ветерком, развевающим волосы. Солнце висело низко над горизонтом и отбрасывало на верхушки ближайших елей красноватый отблеск. Началось лето, и сегодня выдался чудесный вечер, идеальный для неспешной прогулки к озеру. А еще идеальнее он стал бы, будь у нее возможность совершить эту прогулку в одиночестве. Без Сванте. И уж точно без свекрови.

— Я действительно думаю, что это крайне глупая идея! — подтвердил Сванте, не убирая ладонь с локтя Эббы.

Шаг за шагом они вдвоем продвигались по дорожке из красного песка.

— И не надо постоянно хватать меня под руки, — теперь уже Сванте получил свое возмездие.

— Но если ты упадешь… — принялся оправдываться он.

— Тогда я снова встану. Мне заменили тазобедренный сустав, а не ампутировали голень.

— Доктор сказал, что первое время ты должна делать все медленно.

— Еще медленнее, и я пойду задом наперед.

Эбба подняла трость так, словно хотела ею замахнуться. Агнета испытала облегчение, когда кончик трости опять оказался на земле, а ее свекровь вновь сосредоточилась на своих ногах. Она вздохнула. То ли еще будет. С Эббой никогда не было легко. Однако с годами ситуация становилась все хуже. С некоторых пор она вела себя как крестная мать, руководящая мафиозным синдикатом на Сицилии.

Агнета догнала этих двоих и присоединилась к ним. Правда, пошла со стороны Сванте, который образовывал живой буфер между ней и свекровью.

— А тебе и не должно это нравиться, — обратилась она к нему, стараясь звучать решительно или хотя бы уверенно. Разумеется, за этим последовало очередное его рычание.

— Сначала мальчишка, — сказал Сванте, — потом эта женщина.

— Оставь мальчика в покое, — ворчливо отозвалась Эбба. — Он нормальный.

Сванте хмуро посмотрел на нее:

— И все же ему здесь не место.

— Мальчик — это не проблема, — настаивала Агнета. — И не станет ею, если мы сами не будем превращать его в проблему.

За подобные мудрые рассуждения она удостоилась недовольного косого взгляда от Сванте, наблюдавшего за ней из-под седых прядей, упавших на лицо. Но Агнета не отступила. Не в этот раз.

— А эта женщина — исключительно мое дело, слышишь?

Ее нос уловил запах жареной рыбы. Взгляд блуждал по озеру, на берегу которого полыхал костер. Янис и Ханна держали прямо над пламенем свежепойманную форель, насаженную на шпажки. Аромат навевал воспоминания о детстве. Сколько раз Агнета сидела с отцом на бесчисленных рыбалках у такого же озера, чувствуя такой же запах, а сердце полнилось мечтами, желаниями и стремлениями. Не все из них исполнились в ее богатой событиями жизни, но самые важные все же осуществились. То, что некоторых из этих мечтаний ее лишили, можно считать происками судьбы. Она всегда смотрела вперед. И редко — назад. Потому что именно там часто таилась боль, способная испортить настоящее.

Зато будущее…

Лето приближалось стремительно. Цветы на яблонях уже превратились в маленькие плоды. До масштабного праздника в честь середины лета оставалось совсем немного. Агнета безумно его ждала. Ей нравилось, когда ферму наводняли люди из соседних деревень, которые праздновали вместе с ними.

Вдалеке взвизгнула пила. Вскоре за этим последовал монотонный стук молотка. Эти звуки никого не беспокоили. Они просто были музыкальным сопровождением их жизни. Создавалось что-то новое. Новое и хорошее. Она очень ценила и то, и другое.

— Я просто хочу как лучше, — произнес Сванте через некоторое время.

— Тогда не впутывай в это мальчика. — Не поднимая глаз, она почувствовала на себе его взгляд — жесткий и непроницаемый.

— От меня это не зависит… пока все остальные поступают так же.

Агнета знала, что он с самого начала не хотел видеть здесь этого паренька. И в глубине души понимала, что он прав. Сванте был умным человеком. Гораздо сообразительнее, чем ей хотелось бы. Она уважала мужчин с мозгами. Хотя куда меньше ей нравилось, если они превосходили ее в уме. Вот и со Сванте из-за этого могли возникнуть проблемы, но ему она об этом, конечно, не говорила. Агнета и сама была слишком умна. Она покосилась на Сванте — человека, которого знала так давно и который все еще казался ей книгой за семью печатями.

— Прекрати меня так дергать, — огрызнулась на него Эбба. — Я же не собака.

— Но эта женщина, — он наставил указательный палец на Агнету, не обращая внимания на брюзжание Эббы, — с ней будут проблемы.

— А разве мы, женщины, не всегда создаем проблемы для вас, мужчин? — прокомментировала Эбба со скрипучим смешком. — Иначе почему ты с нами? А не с какой-нибудь женщиной, с которой завел бы полдюжины детей?

— Потому что я так захотел, — отрезал Сванте, повернувшись к Агнете и театрально закатив глаза.

— Хватит! — пригрозила ему Эбба. — Я всегда замечаю, когда ты надо мной смеешься.

Агнета с ухмылкой покачала головой, но тут же снова посерьезнела.

— Я просто должна с ней познакомиться. — Теперь в ее голосе появилась уверенность, о которой она так мечтала. — Мне это нужно для душевного спокойствия.

Сванте тяжело рассмеялся.

— Душевное спокойствие, — повторил он. — Как ты собираешься его обрести, если собственноручно распахиваешь дверь перед дьяволом?

Агнета упрямо не смотрела в его сторону. Будто она сама не знала, во что ввязывается. Как долго она размышляла, не стоит ли просто оставить все как есть. Но не смогла. Несмотря на то что ее ужасно пугали эмоции, которые пробудит эта встреча, она должна посмотреть страху в лицо. Иначе в ее жизни не будет больше ни минуты покоя.

— Ну, сейчас ты уже преувеличиваешь! — возразила Эбба.

Затем безо всякого предупреждения высвободилась из его рук, продемонстрировав ловкость, которая заставила Агнету и Сванте нахмуриться.

— Разве вы не чувствуете этот запах? — обратилась она к ним. — Эшли испекла «Мазарин»![29] — Словно учуявший добычу хищник, она направилась к дому на колесах — старому грязно-белому двухосному фургону, припаркованному прямо на берегу озера. — Просто позор — не шведка, а так вкусно готовит пирог.

Не успела она это сказать, как дверь трейлера открылась и оттуда выглянула женщина с темными кудрями.

— Эбба! — радостно воскликнула Эшли. — Рада тебя видеть! Я наблюдала за вами из окна, ты снова двигаешься как молоденькая балерина. — Подмигнув, она помахала Агнете и Сванте. Те одновременно подняли руки и помахали в ответ.

Агнета всегда поражалась тому, как хорошо американка освоила шведский. Конечно, нельзя отрицать, что говорила она с ярко выраженным акцентом, но при этом в шведском языке, кажется, не осталось неизвестных ей слов. Эшли жила на ферме уже больше года, и Агнета помнила, будто это было вчера, как она появилась перед ней с одним лишь большим рюкзаком и спросила, не нужны ли здесь работники. Бэкпэкерша[30] путешествовала по Европе, направляясь в Норвегию. Изначально она планировала задержаться всего на пару дней. Однако теперь обжилась в фургоне, отвечала за прокат катамаранов и даже открыла школу дайвинга. Но это только на время, о чем не уставала всем твердить. По словам Эшли, она уедет так же внезапно, как и приехала. Агнета же надеялась, что это пустые угрозы. Ведь она уже давно привязалась к Эшли.

— Я почувствовала аромат твоего пирога, — призналась Эбба.

— Я испекла на пробу, — объяснила Эшли. — Для нашего праздника. — На мгновение замешкавшись, она внимательно взглянула на Эббу. — Хочешь кусочек?

Сванте двинулся было за старушкой в дом на колесах, но Агнета его остановила. Она смотрела на мужчину с решимостью в глазах.

— Я хочу с ней познакомиться, — настаивала она. — Узнать, кто она и почему…

Последнюю фразу Агнета не договорила. Не потому, что ей не хватало слов. Ей их всегда хватало. Но эти слова воскрешали боль. А она не хотела ее терпеть. Пока что. Придет время, когда она встретится со своей болью лицом к лицу. Но не сегодня.

Вдруг Сванте поднял голову и устремил взгляд на что-то у нее за спиной.

— Что это за свет?

Агнета заметила, как серьезно его лицо. Даже больше, чем обычно. Моментально насторожившись, она обернулась, проследила за его взглядом… и поняла, что он имел в виду. Его глаза не отрывались от яркого зарева, сияющего над крышами деревни. И в нем правда было что-то странное — создавалось впечатление, что свет движется. Свечение то увеличивалось, то уменьшалось, неровно дергаясь по краям. Это, конечно, чушь, но на долю секунды Агнете показалось, что свет живой, что он словно… дышит. А потом до нее дошло.

— Это не свет.

— Нет, это не свет, — с твердой уверенностью согласился Сванте. — Там пожар!

Глава 3

Ларс с аппетитом надкусил последнюю половину сэндвича с рольмопсом[31], а остальное бросил собаке, которая проглотила угощение целиком. Он вытер руки о темно-синюю форменную куртку и вышел из-за водительской двери патрульной машины. Немецкая овчарка следовала за ним по пятам. Ларс терпеть не мог, когда его отвлекали во время ужина. Они оба терпеть этого не могли. А поскольку Гус был псом и его не заботило мнение окружающих, он забрался в машину, рыча и пофыркивая, пока Ларс брал себя в руки, чтобы вернуться к работе.

Еще больше, чем когда ему мешали ужинать, Ларс ненавидел необходимость выезжать в какую-нибудь глушь во время игры любимой футбольной команды «Эльфсборг». И, как назло, он пропустит такой важный матч против лидеров турнирной таблицы — «Мальмё». Ларс постарался не выдать своего плохого настроения, когда навстречу ему, бурно жестикулируя, бросились два человека. Он прикрыл глаза от слепящего синего света проблесковых маячков. Одновременно с этим в нос ударил едкий запах гари.

Две фигуры подошли ближе — даже слишком близко, по мнению Гуса. Он вытянул морду и низко зарычал. Ларс щелкнул языком, и пес затих.

Пожилой мужчина и женщина чуть моложе мгновенно остановились. Мужчина внимательно наблюдал за собакой, а женщина одарила его мимолетной улыбкой.

— Hej![32] — взмахнула рукой она. — Наконец-то ты здесь!

— Ну, тут как посмотреть, — пробормотал Ларс, кивнув местной парочке.

«Ну и зачем я спешил сюда как на пожар?» — вертелось у него на языке. С трудом, но ему все-таки удалось сдержаться и промолчать. Это как минимум было очевидно. Ведь пожарные стекались к полыхающему амбару, как мухи к большой навозной куче. Сумерки вокруг рассеивали синие огни пожарной машины. Только его патрульный автомобиль стоял на некотором отдалении. Какой смысл еще и ему вмешиваться во всю эту суету?

По-прежнему ощущая во рту соленый привкус рыбного сэндвича, Ларс по очереди посмотрел на двоих жителей деревни:

— Почему вы вызвали полицию?

— То есть как это почему? — ответил мужчина резким тоном. — Потому что это поджог.

Во время разговора он то и дело почесывал седую бороду. А еще у него были нетипично длинные волосы. По крайней мере, для мужчины. А уж для пожилого мужчины и подавно. Лицо отличалось жесткими чертами. На Ларса он произвел впечатление довольно сурового человека. Из тех, кому вполне по силам выживать какое-то время в дикой местности в полном одиночестве.

Ларс слегка приподнял фуражку, чтобы лучше разглядеть лицо мужчины.

— А ты кто?

— Сванте. Я живу здесь, на ферме Тингсмола. — Он махнул рукой направо. Судя по всему, один из стоящих там небольших деревянных домиков принадлежал ему. — А это Агнета. Она хозяйка фермы.

Его лицо, испещренное глубокими морщинами, было освещено синим светом огней пожарной машины. Ларс ненадолго задумался, не спросить ли фамилию этого человека, но потом отмахнулся от этой мысли. Все равно не запомнит.

— Значит, поджог, — повторил он. Просто на всякий случай.

Его слова были встречены нетерпеливым кивком. Ларс посмотрел на женщину, которая не сводила взгляда с амбара и бормотала про себя что-то неразборчивое. Но прежде чем он успел задать вопрос, его опередил Сванте:

— Зачем ты взял с собой собаку? Это полицейская собака?

— Это Гус, — коротко ответил Ларс.

— Для нас это полнейшая загадка. — Женщина взглянула на него, и Ларс сразу сообразил, что она имела в виду не кличку его пса. — Невозможно ведь, чтобы вот так ни с того ни с сего вспыхнул пожар. Или?..

«Нет ничего невозможного», — подумал Ларс. Кому, как не ему, знать это после стольких лет службы в полиции Стокгольма. Он еще молод. Относительно молод. И тем не менее работал инспектором уголовной полиции. Потому что серьезно относился к своей работе и впахивал, пока его друзья тусовались и устраивали нелепые круизы по проливу между Швецией и Финляндией, где алкоголь продавался практически за бесценок.

Он оглянулся на амбар, который тушили из брандспойтов. От дыма щипало глаза.

— Что там хранится?

— Сельскохозяйственное оборудование, — не задумываясь откликнулся Сванте.

— Сено и корм для контактного зоопарка, — добавила женщина.

— Мука для пекарни, — продолжил мужчина, почесав бороду.

Ларс кивнул. Неудивительно, что коллеги из пожарной службы сбились с ног, пытаясь обуздать пламя.

Полицейский достал из нагрудного кармана униформы блокнот и стал делать заметки. Как только он опустил глаза, раздался пронзительный свистящий звук, и над амбаром взметнулся дождь разноцветных искр.

— Ах да, еще фейерверки на праздник середины лета, — дополнил список Сванте, рассеянно глядя на ярко освещенное небо. К тому моменту вечернюю тьму озаряла целая армада ракет, которые рассыпались сверкающими разноцветными брызгами. — Это будет масштабный праздник.

Ларсу показалось, что он заметил радостный блеск в глазах старика, пока тот наблюдал за небесным зрелищем.

Гус беспокойно заскулил. Щелчок — и он умолк.

— Значит, вы храните фейерверки в амбаре.

— Для фестиваля в честь середины лета. — В голосе женщины прозвучала неуверенность. — Это ведь не запрещено? — Она напряженно скрестила руки на груди, словно замерзла.

Ларс не сдержал улыбку. Что-то ему в ней нравилось. Он попытался вспомнить ее имя, но безуспешно.

— Нет, не запрещено. Хотя это может быть опасно. Иногда достаточно одной искры, чтобы… — Заканчивать предложение он не стал.

— Но фейерверк взорвался только сейчас, — настаивал Сванте. — А амбар горит уже давно.

— И что с того? — отозвался Ларс. — Почему ты думаешь, что это поджог?

— Ну, потому что…

— Это точно не поджог. — Женщина нервно закусила нижнюю губу. Ларсу она показалась слегка измученной. Он наклонил голову и внимательно посмотрел на хозяйку фермы. Какие у нее интересные глаза — необыкновенно светлые. Зеленые? Трудно различить в отблесках синих огней.

— Но вы же вызвали полицию.

Она энергично помотала головой.

— О нет! — На лице у нее появилась вымученная улыбка. — Это сделала моя свекровь. Она тоже живет здесь, на ферме.

— Вот как. И где же она?

— Спит. Переволновалась из-за пожара.

— Все понятно, — сказал Ларс.

Все трое вместе с собакой на минуту погрузились в задумчивое молчание, наблюдая за пожаром. Ларс любил огонь. Особенно ему нравились большие костры, от которых чувствовался жар. Этот огонь был как раз таким, как он любил.

— И что ты теперь собираешься делать? — спросил Сванте.

Ларс неохотно оторвал взгляд от амбара и посмотрел на него:

— Что ж, я поговорю с начальником пожарной бригады и вернусь со своей командой, когда пожар потушат.

— Вернешься? — удивленно переспросила женщина, причем совсем не радостным тоном. — С командой?

— Разумеется. Как только в амбар можно будет войти, мы осмотримся и проверим, не использовались ли какие-нибудь зажигательные вещества. — Он бы с удовольствием привлек к делу эксперта. Но в провинции их просто-напросто нет. В Стокгольме такое было бы немыслимо. А в этой глуши… Ларс захлопнул блокнот. — Скоро мы узнаем, поджог это или нет.

Сам он в это не верил. Если бы верил, то давно бы вызвал коллег, чтобы они оцепили предполагаемое место преступления. Однако, судя по содержимому амбара, было лишь вопросом времени, когда проскочит искра и все загорится.

— Фейерверки, — буркнул полицейский себе под нос. — Ну в самом деле.

Fredagsmys

Вечером в пятницу устроиться вместе дома и объявить начало уютных выходных. Иными словами, пятничный уют.

Глава 4

Итак, она на месте — на железнодорожной станции Линдсхаммар, которую и станцией-то трудно назвать. Навьюченная новенькими чемоданами, Ина стояла на платформе и совершенно не представляла, что делать дальше. Зевс, судя по всему, тоже. Он уселся на задние лапы и чесал за правым ухом. Он всегда так делал, когда нервничал. Ина без особой уверенности посмотрела на светящийся дисплей телефона, который показывал все что угодно, кроме полосочек мобильной сети.

Где-то неподалеку заблеяла овца. Само животное Ине было не видно, но ей казалось, что она чувствует его запах. Тут вообще так по-особенному пахло, что ей сразу вспомнились каникулы на ферме. Она прислушалась к тишине природы вокруг. Блеяние сопровождалось легким ветерком, который носился по полям и шелестел примятой травой. Над головой щебетали птицы. Ина подняла взгляд, увидела под козырьком гнездо ласточек и как будто даже различила в нем крохотные клювики, с жадностью требующие еды. Она попала в настоящую деревенскую идиллию. Нравилось ли ей это? Тоненький голосок в голове твердил, что она уже скучает по суете и шуму большого города. Не стоит его слушать. Вместо этого она сделала то, что в этой ситуации показалось ей единственно верным. Улыбнулась. Не потому, что ей хотелось улыбаться, а потому, что на одном из семинаров по самопознанию слышала, что улыбаться нужно даже тогда, когда тебе этого не хочется. Там ей объясняли, что подсознание не видит разницы, и таким способом можно обмануть его и избавиться от плохого настроения. «Попытка не пытка», — подумала Ина и улыбнулась так широко, что свело скулы, отчего настроение у нее лишь испортилось еще сильнее.

Она посмотрела налево, потом направо… И не поверила своей удаче. В самом начале дороги, ведущей от станции, виднелось нечто, на первый взгляд напоминающее миниатюрную версию церковной башенки. Правда, без самой церкви и высотой не более двух метров. В этот момент Ина словно перенеслась на несколько десятилетий в прошлое, в свою юность, когда впервые ступила на шведскую землю. Потому что это древнее сооружение было не чем иным, как таксофоном. Он представлял собой бледно-зеленый металлический каркас с красным луковичным куполом. Именно перед такой штуковиной ее более молодая версия стояла под ярким солнцем или проливным дождем, когда на нее накатывала нестерпимая тоска по дому, и каждый день звонила лучшей подруге в Германию. Однако эти звонки быстро прекратились, как только она познакомилась с Вигго.

Ина поспешила к телефону-автомату. Зевс залаял на нее, но не сдвинулся с места, как будто взял на себя обязанность сторожить чемоданы. Возможно, он действительно считал это своей важнейшей миссией, ведь перед отъездом прекрасно видел, как она укладывала туда его лучшего друга, плюшевую ласку, а также его миску и ошейники. Подойдя ближе, Ина смогла разобрать на металлическом корпусе знакомое слово: Rikstelefon[33]. Над ним красовалась шведская корона. Исполненная решимости, Ина распахнула двойные двери, похожие на ставни старого фермерского дома… и вместо телефона, который надеялась обнаружить, уставилась на десятки книг, стопками нагроможденных друг на друга.

— Что за…

Она замерла от изумления, рассматривая книжный хаос. Со знанием дела окинула взглядом корешки книг. Детские сборники, детективы, любовные романы — последних оказалось большинство — ютились внутри полуразвалившейся телефонной будки и жаждали обрести новый дом.

Тяжело вздохнув, Ина поступила так, как поступил бы в подобной ситуации любой книготорговец: попыталась разобраться с хаосом и навести порядок в этом книжном нагромождении. Сперва она отдала предпочтение классическому алфавитному порядку, но быстро передумала и разделила книги сначала по жанрам, а затем уже расставила по алфавиту.

И как раз справилась с буквой «К», когда рядом с ней неожиданно раздался громкий гудок. От испуга книга под названием Låt oss hoppas pådet bästa[34] выскользнула у нее из рук. Обернувшись, Ина увидела крышу автомобиля того же цвета, что и ее чемоданы. Машина остановилась прямо у нее за спиной.

Из наполовину опущенного бокового окна с ухмылкой выглядывал бородатый мужчина.

— Behöver du en taxi?[35]

Ина постаралась стереть с лица растерянность. Перед ней действительно стояла канареечно-желтая машина с синей надписью. Такси.

Наконец уголки ее губ поползли вверх.

— Еще как нужно! — Она одарила мужчину искренней лучезарной улыбкой. — Пожалуйста, дай мне еще минутку, я только закончу наводить тут порядок.

В Швеции все обращались друг к другу на «ты». И ей это нравилось.

Такси припарковалось рядом с ней, и всего секунду спустя под приветственный лай Зевса из машины вышел молодой человек с хипповой бородкой и в спортивном костюме с полосками. Не обращая внимания на песика, он мельком посмотрел на его хозяйку, а затем перевел взгляд на железнодорожную станцию.

— Är det här dina resväskor?[36]

И снова на лице Ины заиграла улыбка. Как же приятно слышать этот язык. А ведь шведский она выучила специально для Вигго. Причем настолько старательно, что овладела им почти в совершенстве. Но перфекционизм — та еще проблема, если ты не носитель языка. Помимо заочного обучения, она собрала настоящую видеотеку шведских фильмов и сериалов на языке оригинала. В основном туда входили экранизации книг про Курта Валландера, которые она впитывала как губка, потому что боготворила писателя Хеннинга Манкелля. Впрочем, минус заключался в том, что она невольно переняла истадский диалект, над которым не уставал посмеиваться Вигго. Не менее досадно было и то, что ни на языковых курсах, ни в фильмах и сериалах никто толком не ругался. Так что в этом плане ей еще многое предстояло наверстать.

— Да, это все мои вещи.

Мужчина бросил слегка обеспокоенный взгляд на кучу чемоданов, потом на свой автомобиль. Но в конце концов бодро кивнул.

— Det är okej[37].

Ина просто обожала этот шведский оптимизм.

Погладив хипповую бородку, таксист неторопливо принялся за работу.

— Я пока загружу чемоданы, — сказал он по-шведски.

Ина в последний раз взглянула на переделанную в книжный шкаф телефонную будку, которую успела привести в более-менее приличный вид. Единственное, с чем она изрядно помучилась, — это средних размеров энциклопедия о галлюциногенных растениях. Поскольку она не вписывалась в ее систему организации, Ина быстро засунула энциклопедию за другие книги, чтобы ее не было видно.

Удовлетворенная результатом своей работы, она села на переднее пассажирское кресло… но лишь потому, что все заднее сиденье занимали ее чемоданы. Зевс запрыгнул к ней на колени и, виляя хвостом, уперся передними лапами в приборную панель, чтобы смотреть на дорогу.

— Куда едем?

Ина назвала таксисту адрес. Она так часто его перечитывала, что выучила наизусть. Однако мужчина не завел мотор, а лишь повернулся к ней, нахмурив брови:

— Это довольно далеко.

— Я в курсе, молодой человек.

— Поездка получится недешевая.

— Деньги не имеют значения. — Эту фразу Ина произнесла только потому, что она ей очень нравилась. Разумеется, деньги имели значение. Всегда имели. Разведенной продавщице книг богатая жизнь и не снилась. Тем не менее с выручкой от продажи книжного магазина ей пока не о чем беспокоиться.

Так или иначе, после этого предложения мужчина лишь еще шире заулыбался.

— Кстати, меня зовут Гуннар.

Включив таксометр, водитель с мелодичным именем что-то пробормотал в рацию. Он говорил на ужасном диалекте. Но если Ина правильно все поняла, то Гуннар поставил в известность таксопарк, что до конца дня других пассажиров у него не будет.

Глава 5

Напряжение Ины росло с каждым километром. Они ехали уже два с половиной часа. Два с половиной часа, за которые таксист Гуннар расстелил перед ней, словно персидский ковер, всю свою жизнь. Возможно, в том, что незнакомые люди открывали перед Иной свои сердца, заключался какой-то ее особый дар. Однако лично ей это иногда казалось проклятием. Она бы с удовольствием спокойно полюбовалась чудесными, почти нетронутыми человеком пейзажами. Но вместо этого пришлось разбираться с вопросом, нормально ли, что бывшая жена Гуннара каждую субботу привозит к нему их пятилетнюю дочь, чтобы самой вместе со своим новым бойфрендом, индийским гуру, собирать по соседним универмагам домохозяек на занятия йогой смеха[38]. И, как будто этого было недостаточно, теперь у Ины лопалась голова от мыслей, не стоило ли ей вложить свое небольшое состояние в криптовалюту, как настоятельно советовал Гуннар. Сам он целиком делал ставку на альтернативу биткоина — Ethereum, а такси водил только для собственного удовольствия.

Ина тихо вздохнула. А ведь поездка могла быть такой чудесной и умиротворяющей. Пейзаж напоминал райские земли. Такси везло ее мимо темно-синих озер с зарослями камышей вдоль берегов. Мимо лесов, на полянах которых она заметила оленей. Настоящих оленей! Смоланд предстал перед ней во всей своей захватывающей дух красоте.

— Почти приехали! — Сидящий за рулем Гуннар одарил ее доброжелательной улыбкой. Правда, Ина не могла отделаться от ощущения, что улыбка предназначалась не ей и не Зевсу, а неуклонно растущей цифре на таксометре.

«Ну и ладно», — подумала она. Ради начала новой жизни она готова выложить крупную сумму.

— Вон она. — Гуннар ткнул пальцем в какую-то точку на лобовом стекле.

Такси петляло по долине, словно переливающейся всеми оттенками зеленого. На дне этой долины Ина разглядела горстку красных деревянных домиков с белыми окнами и дверями, которые прямо-таки сияли в лучах полуденного солнца. У нее вдруг участился пульс. Перед глазами на мгновение вспыхнули звезды.

— С тобой все в порядке? — с тревогой посмотрел на нее Гуннар, но Ина спряталась от него, начав обмахиваться веером.

— Все хорошо, — отозвалась она, — более чем.

В этот момент выражение ее лица просветлело. Она не могла оторвать глаз от фермы, которая, словно красное пятно, выделялась на фоне насыщенно-зеленых лугов, прямо у подножия небольшого озера, с другой стороны граничащего с лесом. Ина слишком хорошо знала это место. Именно здесь в нежном шестнадцатилетнем возрасте она потеряла свое сердце. С тех пор многое изменилось. Главный хозяйский дом остался на прежнем месте, но вокруг него появилось огромное количество других построек. Поразительно. Уединенная ферма с амбаром и конюшней превратилась в небольшую деревню. Что же создал там Вигго? Ей вспомнилась их последняя встреча полтора года назад. В последний раз они провели выходные в Будапеште, в историческом гранд-отеле на острове Маргит. Тогда она думала, что это, возможно, начало конца, потому что Вигго был необычайно молчалив. Тем не менее это несвойственное ему молчание не означало отсутствия страсти. Страсть между ними не ослабевала — даже после долгих лет, которые длился их роман. И все же что-то изменилось, чувствовала Ина, особенно когда сообщения стали приходить все реже и реже, пока наконец не прекратились совсем. А сейчас Вигго вернулся. Занял центральное место в ее жизни. Даже больше, чем когда-либо. И теперь она тоже тут, рядом с ним, в этом чудесном месте, которое изменило ее жизнь, когда она впервые сюда попала. Ина улыбнулась, осознав всю глубину этой мысли: сейчас происходило то же самое.

Вновь потерявшись в прекрасных видах, она вдруг заметила, что с амбаром что-то не так. В отличие от других выкрашенных в яркие цвета домов, он казался неестественно темным. Как будто о нем просто забыли на долгие годы.

— Красивое место, не правда ли? — произнес Гуннар.

Ина хмыкнула в знак согласия:

— Просто сказочное.

Такси миновало деревянную балочную конструкцию, напомнившую Ине ворота ранчо. На ней большими буквами было выведено название: «Тингсмола». Ина впитывала в себя каждую мелочь. На нее разом нахлынуло столько давно забытых воспоминаний!

Гуннар поехал в сторону главного дома и остановился прямо перед садовой калиткой.

— Вот мы и на месте.

Он заглушил двигатель, распахнул водительскую дверь и выскочил из машины. В следующую секунду открылась и пассажирская дверца. Зевс спрыгнул с колен Ины и отправился изучать ближайшую лужайку.

— Прошу. — Гуннар наклонил голову в ее сторону, учтиво подав ей руку, и она увидела у него на лице легкую улыбку.

Шлепнув Гуннара по руке, Ина выбралась сама. Она еще не в том возрасте, когда требуется помощь при выходе из автомобиля. Водитель без единого слова отошел к задней двери, а потом к багажнику, чтобы выгрузить вещи. Ина поднялась с сиденья — признаться, все-таки не без труда, — уперла руки в бока, выпрямила спину и сделала глубокий вдох. Запах, который уловил ее нос, казался незнакомым. Она ожидала почувствовать типичный аромат фермерского двора. Вместо этого в воздухе пахло чем-то сладким, свежей выпечкой с терпкой, жженой ноткой, которую Ине никак не удавалось распознать. Ее взгляд упал на фургон у озера. Сразу за ним до сих пор находился причал, выступающий в воду на несколько метров. С одной стороны к нему были привязаны разноцветные катамараны. Помнится, когда она купалась в этом озере в первый раз, там была только маленькая гребная лодка с ведром, чтобы вычерпывать попадающую внутрь воду. Однажды они с Вигго чуть на ней не перевернулись, потому что были так заняты друг другом у заросшего камышом берега, что совсем забыли выплескивать затекающую воду. С тех пор прошло почти пятьдесят лет.

Гуннар отряхнул руки о спортивные штаны и презентовал ей чемоданы, как будто собственноручно их изготовил.

— Все готово. Что ж, желаю приятно провести время на ферме Тингсмола. — А затем он безо всякого предупреждения сделал большой шаг к ней и крепко обнял. Ина совершенно растерялась.

— Спасибо, — коротко поблагодарила она, после того как молодой человек наконец отстранился. Потом, не моргнув и глазом, заплатила три тысячи крон, высветившиеся на таксометре, и некоторое время спустя уже наблюдала, как такси уносится прочь, оставляя за собой коричнево-красное облако пыли. Когда автомобиль проезжал мимо ворот, Гуннар еще раз посигналил.

Глубоко вдохнув, она подошла к садовой калитке и ступила на участок. По обеим сторонам узкой тропинки, ведущей к дому, тянулись ухоженные клумбы. Ина узнала цветущую купальницу и линнею северную. Поднявшись по ступенькам, она поискала взглядом дверной звонок, но его попросту не было. Недолго думая, Ина постучала в побеленную дверь и стала ждать. Когда никто не отозвался, попробовала еще раз. Зевс бродил туда-сюда и обнюхивал все вокруг.

— Постучи посильнее, — раздался у нее за спиной хриплый голос. — Она уже плохо слышит.

Ина обернулась.

— Кто плохо слышит? — непонимающе переспросила она. Перед забором стояли седовласый мужчина в клетчатой фланелевой рубашке, как у дровосека, и блондинка с поразительно голубыми глазами в шикарном сарафане, на котором цветов было не меньше, чем на клумбе. Мужчина улыбался сквозь бороду, женщина внимательно рассматривала чемоданы, аккуратно стоящие перед забором.

— Это твоя собака наделала в клумбу? — поинтересовался мужчина, заправляя за ухо прядь белоснежных волос. Ине показалось, что в его голосе прозвучал легкий упрек, и она решила пока не обращать на него внимания.

— Мне не нужна никакая «она», — ответила Ина и, резко развернувшись, направилась к незнакомой парочке. — Мне нужен Вигго.

— Вигго? — Улыбка осыпалась с лица мужчины, как известка со стены старого дома. Он открыл рот, но не успел ничего сказать, так как в ту же секунду женщина с военной точностью встала перед ним.

— А ты кто такая?

— Кто я? — Ина изобразила свою самую дружелюбную улыбку и шагнула к ходячей клумбе. — Я Ина, — объявила она, — Ина Роденбах. Возлюбленная Вигго. — Она прислушалась к эху собственных слов. Вот они и прозвучали по-настоящему. И выговорить их оказалось не так уж и сложно. — Я приехала рано, предполагалось, что я буду здесь только завтра. Но, в общем-то, какая разница — днем больше, днем меньше…

Довольно улыбаясь самой себе, Ина стояла перед этими двумя, которые буквально буравили ее взглядами. Она ничего не могла с собой поделать, а вот выражение лица женщины, до сих пор невольно вызывавшее симпатию, наоборот, неожиданно исказилось.

— О-о, — угрюмо протянул мужчина.

По крайней мере, Ине послышалось, что это «о-о». С таким же успехом это мог быть и сдавленный вздох, который издаешь, если тебя со всей силы бьют кулаком в живот.

Женщина с красивыми голубыми глазами посмотрела… нет, уставилась на нее.

— Ты. Ина!

Ина кивнула, постаравшись улыбнуться еще приветливее, потому что реакция блондинки ее обескуражила.

— Именно так. — Она вопросительно наклонила голову. — Вигго рассказывал обо мне? Он меня пригласил.

— О-о. — Женщина перевела взгляд на багаж. — Сколько чемоданов, — сбивчиво сорвалось с ее губ. — Как долго ты планируешь здесь пробыть?

Вопрос вызвал у Ины полное недоумение. В конце концов, эту тему она собиралась сперва обсудить с Вигго, а не с первой встречной незнакомкой. Не менее незнакомый мужчина возле нее снова натянул на лицо ту же ухмылку. Ине показалось, что он злорадствует. Но, по крайней мере, эта улыбка была адресована не ей.

— Разве я не говорил тебе, что это создаст проблемы? — повернулся он к женщине в цветочном сарафане.

— Проблемы? — уточнила сбитая с толку Ина. — Какие проблемы?

Ответом ей послужило непроницаемое молчание. Она неуверенно посмотрела на женщину, пытаясь оценить, с кем имеет дело. Потом сделала шаг назад, чтобы разглядеть ее повнимательнее. Миловидная, в самом расцвете сил, с красивой фигурой и очаровательными чертами лица. И все же от одного ее вида Ине становилось не по себе.

— А… кхм… могу я спросить… — Ина неловко прочистила горло. — Кто вы?

Не отрывая от нее взгляда, женщина рассеянно провела рукой по челке.

— Я Агнета, — протянула руку она.

Ина с благодарностью ее пожала. Этот жест показывал, что они не считают ее угрозой.

— Агнета, — медленно повторила она. — Очень красивое имя. А еще ты немного похожа на певицу из группы ABBA. — Пока слова сами по себе слетали с ее губ, она рылась в голове в поисках хоть каких-нибудь обрывков воспоминаний. Тщетно. — Ты родственница Вигго? — осторожно предположила она.

— Можно и так сказать, — ответил за нее мужчина, чья перманентная ухмылка постепенно начинала действовать Ине на нервы.

— Я жена Вигго. — Ее голос сорвался на последнем слове. Женщина все еще сжимала руку Ины и, судя по всему, не собиралась прекращать ее трясти. — Его вдова, если точнее.

Глава 6

Ина сидела на угловом диванчике у стены в маленькой кухне, опираясь локтями на деревянный стол. Кончиками пальцев она то и дело постукивала себя по подбородку, пытаясь уложить в голове происходящее. К примеру, эти цветочные обои с бордюром, в узоре которого было еще больше цветов. Или кремово-белую кухню в стиле кантри, которую, судя по всему, не привезли из шведского универмага, а сделали вручную. Ее взгляд упал на баночки со сладостями и чаем на полках — они выглядели старше, чем она сама… А это уже о многом говорило. Через большое приоткрытое окно с решетчатым переплетом из сада доносилось щебетание птиц.

На самом деле все выглядело очень мило и очаровательно. Если бы не человек на другом конце стола, который сообщил ей самую безжалостную вещь, которую в принципе мог сообщить совершенно незнакомый человек. Итак, Агнета была женой Вигго. Причем уже более тридцати лет. В тот момент Ина сама не понимала, что беспокоило ее сильнее. Смерть мужчины, с которым ее связывал многолетний роман? Или тот факт, что он три десятилетия состоял в браке с другой женщиной и ни словом не обмолвился об этом?

Ина испытала желание встать и сунуть два пальца в рот, чтобы ее вырвало в раковину. Может, это избавило бы ее от гнусной новости, которая плотно засела где-то в желудке.

ТРИ ДЕСЯТИЛЕТИЯ! Она мысленно прокричала эти слова — невообразимо долгий срок, — глядя на жестяные чайные банки. Как же она сама не догадалась? Ладно, у нее самой тоже когда-то был муж, и он, конечно же, ничего не знал о Вигго. Поэтому ничего удивительного, что Вигго тоже держал свой секрет при себе. А поскольку обычная жизнь во время их бурных романтических встреч считалась запретной темой, то и вопросы о ней попадали под запрет. Не то чтобы Ина периодически не любопытствовала, есть ли в жизни Вигго постоянная партнерша. Но она никогда не задавала ему этот вопрос напрямую и не задумывалась над ним слишком долго. А теперь Вигго мертв.

Мертв!

А она сидела здесь, в Швеции, с его женой…

Агнета смотрела на нее с вызовом, словно ожидая каких-то объяснений. Однако Ина понятия не имела, что сказать. Она лишь сдержанно поглаживала Зевса, который свернулся клубочком у ее бедра.

— Что думаешь? — наконец спросила Агнета, посмотрев на Ину с вызовом. Во всяком случае, так ей показалось.

Ина уставилась на нее в ответ. С недоверием. В замешательстве. Крайне встревоженно.

С протяжным вздохом шведка положила руки на стол.

— Поверить не могу, — призналась она. — Ты действительно сидишь напротив меня. Даже Эбба не знала о тебе все эти годы. Она просто обомлела, когда я рассказала ей о тебе.

— Эбба?

Ина удивленно посмотрела на нее, после чего Агнета рассеянно кивнула.

— Мама Вигго.

— Да-да. — Взгляд Ины прояснился. — Эбба еще жива?

Шведка усмехнулась:

— Еще как!

Ина присоединилась к внезапной вспышке хорошего настроения. В свое время, когда она познакомилась с мамой Вигго, та показалась ей очень приятной женщиной. Как здорово, что Эбба до сих пор жива. В отличие от своего сына.

— И она по-прежнему живет здесь? — спросила Ина. — На этой ферме?

— Конечно! Где же ей еще быть?

Ина замолчала, предавшись воспоминаниям. Интересно, сколько сейчас Эббе лет? Наверняка больше девяноста. Ей не терпелось снова с ней увидеться. Но затем она засомневалась. Может быть, ей не стоит так радоваться их новой встрече? Как отреагирует на нее Эбба?

— Не хочешь узнать, как умер Вигго? — выдернула ее из размышлений Агнета.

Ина кивнула. И одновременно смахнула слезу. Она вообще уже мало что понимала. Все ее планы на жизнь рухнули, как трухлявый деревянный домишко на размытом штормом побережье.

— Меньше полугода назад у него случился сердечный приступ, — объявила Агнета, не дожидаясь ответа Ины. — Все произошло внезапно. Инфаркт буквально выключил его на середине жизни, как он всегда и хотел.

Ина пустым взглядом смотрела на Агнету, до сих пор стараясь осознать, что сидит напротив жены Вигго. «Вдовы Вигго, — мысленно поправила она себя. — Сердечный приступ. Для него это хорошая смерть». Она знала, что он на самом деле хотел уйти именно так. Не медленной смертью, не смертью «в рассрочку». Лучше уж быстро. Ее охватила тихая грусть. Она не сводила глаз с Агнеты.

— Почему я здесь?

Удивительно гладкий лоб Агнеты прорезала морщинка, выдававшая подозрительность.

— Разве я не имею права знать, с какой женщиной всю жизнь делила своего мужа?

Теперь улыбка исчезла и с лица Ины.

— Ну, — нерешительно протянула она. — Полагаю, имеешь.

Бросив взгляд поверх головы собеседницы, Ина на всякий случай поискала на кухонной стойке блок с ножами. Не дай бог, если эта особа заманила ее в ловушку и теперь жаждала отомстить.

— Мы обе имеем, — ответила Агнета. — По правде говоря, мне и так уже многое о тебе известно. Гораздо больше, чем хотелось бы. — Она загадочно улыбнулась. — В том числе и то, что ты все эти годы ничего обо мне не знала. То есть, кроме вкуса на мужчин, у нас есть еще одна общая черта.

Ина раскрыла рот, собираясь объясниться, однако Агнета подняла ладони, знаком прося сперва выслушать ее до конца.

— Я хотела познакомиться с тобой. — Закрыв глаза, шведка мгновение помедлила. А когда снова их открыла, пристально посмотрела на Ину. — Хотя Сванте и Эбба не считают, что это хорошая идея, я ничего не могла с собой поделать. Мне просто необходимо было узнать, кто ты. Какая ты. Вот почему я взяла мобильный телефон Вигго и написала тебе от его имени. Чтобы ты приехала сюда.

Губы Ины снова приоткрылись, но Агнета остановила ее упрямым движением головы.

— Скажу честно, узнать о тебе было тяжело. — Она выдавила из себя улыбку, и Ина видела, сколько сил это у нее отняло. — Тяжело и больно, — продолжила Агнета. — Я нашла твои письма.

Ина вздрогнула.

— И фотографии.

Ина вздрогнула еще сильнее, однако шведка отмахнулась.

— Не такие фотографии. — Ее рот растянулся в кривой ухмылке. — Тем не менее Вигго хорошо их спрятал. — Она указала пальцем на Ину. — И это весьма интересный факт, потому что Вигго, похоже, хранил множество секретов. Ты лишь один из них.

Ина не могла решить, нравится ли ей, что на нее навесили ярлык живого секрета. Да еще и одного из многих. Это положение с каждой секундой все больше повергало ее в шок. Наверное, Агнета ужасно себя чувствовала, когда узнала об измене мужа с женщиной, которая теперь сидела напротив нее. Но и Ине было не легче. Тем более что шведка даже не дала ей времени переварить новость о смерти Вигго. Ей следовало бы разозлиться. Однако как раз этого и не происходило. Наоборот, в сложившейся ситуации у нее возникало ощущение, что она вообще непричастна к происходящему, а является лишь зрителем перед мерцающим экраном. Соответственно, весь ее гнев будто поделили напополам.

— Тебе не кажется, что заманивать меня в Швецию таким образом непорядочно?

— А ты бы приехала, если бы я сказала правду? — парировала Агнета. — Сидела бы ты сейчас здесь, если бы заранее узнала о смерти Вигго? Да еще и от меня?

— Наверное, нет, — признала Ина, хотя на самом деле подумала: «Разумеется, нет!» Она почесала комариный укус, который обнаружила на локте. Ну вот, началось. Как бы ей ни нравилась эта страна, по комарам она не скучала.

— И что теперь? — спросила она, не прекращая расчесывать зудящее место.

На лице шведки впервые отразилась нерешительность.

— Не знаю, — наконец выговорила она. — Ты уже здесь. Останься на несколько дней, чтобы мы могли получше узнать друг друга. Нам определенно есть что обсудить.

— Один день, — наконец согласилась Ина. — Потом я позвоню Гуннару и попрошу меня забрать.

«А дальше?»

В горле образовался огромный ком. Потому что это «А дальше?» было проблемой. У нее не было ни квартиры, ни работы, на которую можно вернуться. У нее больше не было даже соседки, которую она с трудом выносила.

Агнета обаятельно улыбнулась.

— Хочу, чтобы ты знала: я на тебя не сержусь.

— Вот как? — удивилась Ина. Ей ни на секунду не приходило в голову, что Агнета может на нее сердиться. До сегодняшнего дня она даже не догадывалась о существовании этой женщины.

— Буду с тобой откровенна, — продолжила Агнета. — За годы нашего брака Вигго много путешествовал — по работе, как он говорил. Тем не менее я часто задавалась вопросом, чем он занимается в этих командировках. — Она пожала плечами. — Возможно, я даже подозревала, что у него есть кто-то вроде тебя. — Ее губы изогнулись в осторожной улыбке. — Наверное, мне стоило проявить побольше инициативы и пошпионить за ним. Но, по-моему, иногда лучше не знать слишком много.

Ина слишком хорошо это понимала. Если бы ее бывший муж завел интрижку, она бы предпочла никогда об этом не узнать.

Шведка вздохнула.

— Видимо, Вигго хранил секреты от нас обеих, и не исключено, что вместе мы сумеем раскрыть некоторые из них.

Хотела ли этого Ина? И, что еще важнее, о каких секретах шла речь?

Агнета подмигнула ей, словно превращая Ину в союзницу в веселой охоте за сокровищами. Как будто они были невинными главными героинями какого-нибудь романа Энид Блайтон[39], которые по неосторожности спугнули банду, занимающуюся контрабандой рома на отдаленном острове.

Ина помолчала… И еще немного. Наконец кивнула, показав новой знакомой, что тоже умеет улыбаться. Единственное, чего она не стала делать, так это подмигивать, поскольку это казалось ей слишком дружеским жестом. В конце концов, Агнета — женщина, на которой женился ее первый возлюбленный. А это не то чтобы на самом деле превращало их в союзниц. И все же Агнета задела ее за живое, потому что Ина, по сути, ничем от нее не отличалась. Ей тоже хотелось узнать, что из себя представляет эта женщина. А еще ее очень заинтересовали секреты Вигго. В конце концов, еще недавно она считала, что знает этого мужчину как никто другой. Даже со своим бывшим мужем она никогда не была так близка, как с Вигго. Но на тот момент вступить в брак было правильным решением. В конце концов, она всегда мечтала о семье и крепких узах. То, к чему никогда не стремился жизнелюбивый Вигго. Тем больнее оказалось осознавать, что он вступил в брак с другой.

— Что ж, хорошо, — произнесла Агнета, нарушая тишину и собираясь встать. — Ты пока располагайся. Мы разместим тебя в бунгало рядом с главным домом, где живем мы с Эббой. Все равно оно слишком давно пустует. А потом я все тебе тут покажу.

Она уже собиралась выйти из кухни, как вдруг раздался стук в окно. Обернувшись, Ина увидела снаружи мужчину с длинными волосами.

— Агнета, приехала полиция и хочет с тобой поговорить!

Gökotta

Когда ранним утром выбираешься на природу, чтобы прогуляться и послушать пение кукушки.

Глава 7

— Значит, все-таки поджог?

— По крайней мере, все указывает именно на это, шеф.

Ларс ненавидел, когда его называли шефом. Не то чтобы он имел что-то против этого факта как такового. Просто ему не нравилось, как коллеги произносили это слово. Они так неловко его растягивали, словно ставили под сомнение каждую букву.

Причина этого была очевидна. Команда не могла смириться с тем, что он еще молод, а на его погонах уже слишком много золотых линий. По сути, он и не был их шефом, а просто руководил операцией в этом конкретном амбаре. И то только потому, что вчера первым приехал на место, пропустив из-за этого первый тайм одного из самых зрелищных матчей высшей шведской футбольной лиги за последние годы. К сожалению, для его команды игра закончилась неудачно. Но, в конце концов, боевой дух тоже дорого стоил. Ларс гордился своей командой так, как только можно гордиться, сидя на диване перед телевизором с бутылкой светлого пива Spendrups. Единственное, что омрачало его настроение еще больше, чем поражение любимой команды, — это триумф команды отца, который сидел рядом с ним на кресле и чуть ли не лопался от счастья. А потом еще и настоял, чтобы в честь этого они вместе открыли его лучший односолодовый виски Mackmyra. В общем, вечер выдался долгий.

Коллега Расмус из отдела криминалистики сунул ему под нос обугленный кусок пластика, от которого жутко воняло и в котором при большом желании можно было распознать канистру.

— Рискну заявить, что это однозначно поджог. — Расмус поднял изуродованную канистру. — Мы нашли ее в соломе. Оттуда и распространился огонь.

Ларс уже потянулся за канистрой, но вовремя отдернул руку, сообразив, что на нем нет перчаток.

— Тогда будем надеяться, что на ней все же удастся обнаружить какие-нибудь следы.

Расмус нахмурился:

— Я бы не стал слишком уж надеяться, ше-е-е-еф.

— Дождемся результата анализов из лаборатории. — Ларс сделал пометку в своем блокноте.

— Но, может, и еще что-нибудь найдется, — ответил полицейский обнадеживающим тоном. — Мы еще не закончили работу.

Ларс решил не мешать коллегам и вышел из амбара. А выбравшись наружу, порадовался, что сбежал от едкого запаха. От стропильной конструкции остался лишь скелет, черный от огня. Он не удивится, если здание придется снести.

Итак, пожар в амбаре. Ничего необычного в этом не было, особенно в условиях усиливающейся летней жары, охватившей и Швецию. Однако заявление его коллеги о том, что все указывает на поджог, заставило Ларса насторожиться. Тем более что эти опасения уже высказывал один из жителей фермы. Кстати, надо бы побеседовать с этим человеком.

Погрузившись в раздумья, он стоял перед распахнутой настежь дверью амбара и осматривал окрестности. На этот раз совсем иным взглядом, не так, как вчера вечером. Это было прекрасное место, ухоженное и явно выстроенное с любовью. Почти идиллическое. Лично для него жизнь на такой ферме со всеми этими людьми стала бы сущим кошмаром. Сама мысль об этом заставила Ларса содрогнуться. Но кто знает, не изменится ли его мнение с возрастом. Он подумал об отце. Старик жил на самом краю этой глуши и утверждал, что прекрасно справится со всем в одиночку. Как бы не так! Ларс и сам понимал, как трудно ему приходится после смерти матери. Особенно после того, как он повредил ногу, неудачно нарубив дров. Да так, что даже до супермаркета не мог дойти без боли. И пусть отец никогда в этом не признается, но он зависел от заботы сына. А Ларс был хорошим сыном. Если отец в нем нуждается, он будет рядом — даже если это означает, что Ларсу придется распрощаться с карьерными планами. Чего только не сделаешь ради семьи.

Ларсу захотелось курить — затянуться крепкой сигаретой. А ведь он много лет назад бросил эту пагубную привычку.

Он поднял голову, и его взгляд устремился к верхушкам высоченных елей, окружавших фермерский двор. Ему была чужда эта сельская идиллия. Он по натуре человек действия, жаждущий реальных, сложных дел. И уж точно не поджога в амбаре, где хранилось сено для контактного зоопарка. Тем не менее все это выглядело крайне подозрительно. Он провел небольшое исследование. Ферма Тингсмола слыла уединенным местечком, где пара десятков пенсионеров построили себе маленький рай и жили в нем совершенно самодостаточно, в гармонии с собой и природой. По выходным сюда приезжало множество посетителей, часто целыми семьями, — что-то купить, посмотреть на животных, искупаться в озере, порыбачить или поучаствовать в одном из предложенных ремесленных мастер-классов. Например, по искусству пивоварения. Ларс и сам подумывал записаться на один из них — и взять с собой отца, чтобы тот наконец-то снова пообщался с людьми. Кроме того, озеро идеально подходило для рыбалки. По пути сюда он заметил среди фермерских домов небольшой рыболовный магазин. Наверное, стоит туда заглянуть и запастись наживкой.

Такая тихая ферма…

Мысли неслись дальше. Зачем устраивать поджог в таком спокойном месте? Не попахивало ли тут мошенничеством со страховкой?

— Ну что, твои коллеги что-нибудь выяснили?

Голос раздался откуда-то сбоку и так неожиданно, что Ларс вздрогнул, а его рука автоматически легла на пристегнутую к поясу кобуру. Впрочем, он тут же снова расслабился, увидев лицо женщины, которую встретил тут вчера. Она убрала со лба прядь золотых с проседью волос и заправила ее за ухо. Как же ее звали? Имя напрочь вылетело у него из головы. Что-то связанное с музыкой. Рядом с ней стоял тот же мужчина, что и вчера. Его имя Ларсу вспомнить удалось. Сванте. Сварливый траппер[40]. Его деда звали так же. А вот около него стояла женщина, которую Ларс раньше не видел. Вид у нее был серьезный и сосредоточенный. Возможно, даже немного подавленный. Он коротко кивнул ей и мужчине и повернулся к блондинке.

«Агнета!» Ее имя само вспыхнуло у него в голове. Этим утром, в лучах солнца, от которого ее светлые волосы буквально сверкали, она действительно была похожа на знаменитую певицу.

Ларс ссутулил плечи.

— И да и нет, — медленно произнес он, не отрывая взгляда от мужчины, который держал в руках еще не зажженную сигарету. — Но некоторые улики с определенной вероятностью указывают на то, что мы и правда имеем дело с поджогом.

Он переводил взгляд с Агнеты на Сванте. На лице женщины читался чистый ужас.

— Все-таки Эбба была права, — констатировал Сванте.

Ларс уже собирался расспросить об этой Эббе, но отвлекся на нечто, дергающее его за штанину и активно трущееся о его лодыжку.

— Зевс! В самом деле! А ну прекрати!

Незнакомая женщина бросилась к нему, присела и оттащила маленький клубок шерсти от его брюк.

— Прошу прощения за мою собаку, — извинилась она.

— Собаку? — переспросил Ларс, уставившись на существо в руках женщины, которая говорила на ярко выраженном сканском диалекте. Размером животное было с раскормленную домашнюю кошку. Оно лаяло и пыталось вырваться из объятий хозяйки, а та, похоже, совершенно не знала, что с ним делать. Поэтому Ларс сжалился.

— Lägg dig![41]

Тишина. Наконец-то!

Незнакомка изумленно уставилась сначала на него, а потом на свою недособаку.

— Не за что. — В последний раз бросив на нее взгляд, Ларс повернулся к Агнете.

— Значит, поджог. — Она бессильно развела руками, посмотрев на бородатого мужчину с длинными волосами. — Но… кто мог это сделать?

— Я здесь, чтобы выяснить это. — Говорил Ларс более решительно, чем себя чувствовал, ведь он знал, насколько велико число нераскрытых дел о поджогах. Тем не менее полицейский старался излучать оптимизм. По какой-то неведомой причине нервы этой женщины казались ему чрезвычайно хрупкими. И по столь же неведомой причине она ему нравилась. — Весьма вероятно, что это просто детская шалость.

С вселяющей уверенность улыбкой он поочередно посмотрел на каждого из троих.

— Детская шалость, — повторил Сванте. Прозвучало так, будто теория Ларса его ни капельки не убедила. Однако тот даже глазом не моргнул.

— Близится середина лета. В это время у многих подростков начинают бурлить гормоны. — Ларс прекрасно знал, о чем говорит: в конце концов, со времен его собственной юности прошло не так уж много времени. Он достал блокнот и повернулся к блондинке: — Вчера ты говорила, что твоя свекровь вызвала полицию, поскольку с самого начала подозревала поджог.

Он чувствовал, как на его лице появляется уверенность, хотя прямо сейчас мысленно ругал себя за то, что не задал этот вопрос вчера.

Агнета разгладила подол платья в цветочек и, помедлив, кивнула.

— Почему она так подумала?

И снова Агнета обменялась молчаливым взглядом с мужчиной. А вот пожилая дама с собачкой, напротив, выглядела как-то странно неуместно. Ларс уже собирался продолжить, когда Агнета повернулась к нему:

— Об этом тебе лучше спросить у самой Эббы.

Конечно, так будет лучше всего, Ларс и сам это знал. Он открыл блокнот и нацарапал на бумаге имя, затем немного поколебался, но не стал спрашивать, пишется ли оно с одной или двумя буквами «б». Впрочем, какая разница?

— Она в главном доме. — Длинноволосый ворчун указал направо. — Наверное, дремлет после обеда. — На его угрюмом лице неожиданно появилась усмешка. — Эбба как хоббит: если не ест, то спит.

Ларс уже собирался уточнить, как зовут женщину с крошечной собачкой, когда услышал доносящиеся из амбара громкие ругательства, а затем и свое имя.

Он убрал блокнот в нагрудный карман.

— Прошу прощения, я отойду на минуту.

С кривой ухмылкой он отвернулся от троицы пенсионеров. И вновь, стоило войти в амбар, его полностью поглотил запах гари. Глазам потребовалась пара секунд, чтобы сориентироваться в полумраке. Зато у носа ушло гораздо больше времени на то, чтобы привыкнуть к едкой вони. Оглядевшись, он обнаружил коллег в дальнем углу амбара, сгорбившихся в тени небольшого трактора, красноватая краска которого по большей части полопалась.

— Что такое, ребята? — Ларс подошел ближе. — Нашли еще один источник огня? Или письмо с признанием?

Он весело усмехнулся себе под нос, однако улыбка сразу сползла с его лица, когда коллеги слегка расступились, показывая ему свою находку.

Ларс резко замер.

— Только этого не хватало. — Незаметно поежившись, он присел, чтобы рассмотреть этот кошмар поближе. — Что ж, значит, у нас есть труп.

Глава 8

Какое-то время Ина просто стояла и смотрела, как полицейские в синей форме протягивают полосатую ленту вдоль открытой двери амбара и получают дальнейшие указания от своего начальника. Ина отметила, что молодой человек с густыми светлыми волосами и пропорциональными чертами лица был довольно красив. Ее дочери он бы точно понравился. Ей даже стало его немного жаль: он наверняка иначе представлял себе свой рабочий день.

Сначала она прислушивалась к односложному разговору, но потом отвлеклась: из амбара вернулась побледневшая как полотно Агнета со следующим за ней по пятам Сванте. Они нырнули под только что натянутую ленту. Полицейский закончил беседу с коллегами и тоже подошел к ним. В руках он снова держал маленький блокнот и авторучку, на кнопку которой непрерывно нажимал. Ине показалось, что он нервничает, хотя это вполне объяснимо. В конце концов, они только что обнаружили в амбаре труп.

— Итак? — спросил он, повернувшись к Агнете и Сванте. — Вы узнали погибшего?

Ина видела, что Агнета все еще слишком расстроена, чтобы дать ответ. Сванте, должно быть, тоже это понял и встал перед ней, словно защищая.

— Узнали, — твердо сказал он. — Это Кнут. — Он ненадолго замешкался, после чего исправился: — То есть… был Кнут.

Полицейский пристально посмотрел сначала на него, потом на Агнету.

— По каким признакам вы его узнали? — Рука с ручкой переместилась за голову и почесала заднюю сторону шеи. — В смысле, он же очень…

Сванте неотрывно смотрел на него.

— Обугленный?

Ина почувствовала, как по спине пробежал ледяной холодок. Задрав подбородок, она бросила взгляд за спину Агнеты, за ленту, в черноту амбара. Просто невозможно представить, что там прямо сейчас лежит труп. Да еще и обугленный.

— Что ж, — откликнулась хозяйка фермы. — Он ведь не полностью обуглился. То есть его лицо… И мы узнали его резиновые сапоги. — Она поискала взглядом Сванте. — Точнее… то, что еще можно было узнать в тех комках резины у него на ногах. Он постоянно носил зеленые сапоги с желтой подошвой.

Сванте кивнул.

— И по росту его ни с кем не спутаешь. Это Кнут. — Он с угрюмым видом прочистил горло. — Был.

Полицейский начал что-то записывать.

— Кнут, значит. — Он поднял голову. — А как дальше?

— Линделёф, — раздалось из-за спины Ины. Резко повернув голову, она увидела старушку, которая ковыляла к ним, опираясь на трость. У Ины расширились глаза. Дело в том, что она знала эту женщину — по крайней мере, ее более молодую версию. — Кнут Линделёф, — повторила Эбба, остановившись между ней и Агнетой. Она бросила короткий взгляд на Ину, затем сосредоточилась на Агнете и спросила: — А что с Кнутом?

— Кнут мертв, — сообщил Сванте.

— Сгорел во время пожара в амбаре, — пояснила Агнета.

— Кнут мертв? — Старушка так крепко стиснула рукоятку трости, что костяшки побелели. — Но… это… ужасно. И он действительно… сгорел?

Сванте и Агнета опустили глаза, неуверенно кивнув.

— Но… что Кнут забыл в амбаре? — допытывалась Эбба. — И почему не выбежал, когда начался пожар? Ведь… у него же есть ноги!

Ее взгляд перебегал с невестки на полицейского и обратно.

«Резонный вопрос», — подумала Ина.

Полицейский еще энергичнее надавил на кнопку ручки.

— Что вы можете рассказать об этом человеке?

— Он жил с нами на ферме, — начал Сванте. — Уже много лет.

— Кнут отвечал за курьерские услуги, — вмешалась Агнета. — Доставлял продукцию нашей фермы региональным клиентам.

— На своем старом микроавтобусе, — уточнила Эбба специально для полицейского, который сосредоточенно делал пометки.

Ина помнила этот автомобиль. Модель Volkswagen Т2. Не то чтобы она разбиралась в машинах, а тем более интересовалась ими. Но в молодости они с мужем путешествовали на таком же автобусе по Южной Европе. Из Франции отправились через Пиренеи на Лазурный берег, заехали в Монте-Карло, а затем через Италию добрались до югославского побережья. И уже оттуда на автомобильном пароме переправились на острова с такими забавными названиями, как Крк, Раб и Паг. Обычно воспоминания о прошлом преображаются, но даже спустя годы Ина помнила невыносимую жару в этом автомобиле без кондиционера. И тесноту. Это было хуже всего. Чем дольше она об этом думала, тем больше убеждалась в том, что это дорожное путешествие стало последним гвоздем в крышку гроба их брака. «И, конечно же, роман с Вигго», — мысленно добавила она.

Не поднимая глаз от своих записей, полицейский осведомился:

— У этого Кнута были враги?

— Хм, ну… — с сомнением пробубнил Сванте. — Гуси его ненавидели. Стоило ему просто пройти мимо их вольера, как они начинали гоготать и тут же на него набрасывались.

— Это из-за его духов, — разъяснила Агнета. — Им не нравился этот запах. А Кнуту не нравились гуси, потому что они чересчур громко гогочут.

— Но и парфюм у него правда был довольно резкий, — согласился Сванте.

— А враги-люди? — переформулировал вопрос полицейский.

Ина наблюдала за ним. Ни про гусей, ни про духи он в блокноте писать не стал.

— Не было у Кнута никаких врагов. Его все любили. Хотя он и был малость… ну… с особенностями. — Эбба поднесла указательный палец к виску и слегка им покрутила. — В смысле, не то чтобы совсем чудной, — немного смягчила свои слова она и опустила руку. — Но иногда чуть-чуть…

— Заторможенный, — поспешила на помощь свекрови Агнета, после чего Эбба прищелкнула языком.

— Да, именно такой.

— Недотепа, скажем так, — подтвердил Сванте, пожав плечами.

Эбба весело рассмеялась.

— Удивительно, как он давно не убился из-за своей неуклюжести. — Она рассмеялась еще громче, но потом осеклась, видимо сообразив, что в итоге именно это и произошло.

Полицейский записал что-то еще. Но таким неразборчивым почерком, что Ина не смогла разобрать ни единого слова. Когда молодой человек понял, что она подглядывает, сразу отвернул от нее блокнот. А потом и вовсе перестал писать.

— Кнут всем нравился, — подытожил Сванте. — Он был отличным парнем.

— Отличным странным парнем, — уточнила старушка.

— И всегда очень отзывчивым, — добавила Агнета.

— Хм… — Полицейский мрачно хмыкнул, возможно, даже немного недовольно. И больше ничего не сказал.

— Вы предполагаете, что это не несчастный случай? — взяла на себя смелость нарушить его тревожное молчание Ина. Ей пришлось поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Все это казалось ей очень подозрительным. В конце концов, люди ведь не погибают в огне просто так.

Впрочем, полицейский ничего не ответил, лишь снова почесал ручкой за ухом и внимательно посмотрел на нее:

— А вы кто такая?

— Я Ина.

Агнета встала рядом с ней.

— Это моя гостья. Она из Германии.

Ина наблюдала, как мужчина что-то записывает. Скорее всего, ее имя. Может, произнести его по буквам? Но парень, похоже, уже снова потерял к ней интерес и пролистал блокнот.

— Что вообще Кнут делал в амбаре? — Агнета повернулась к матери Вигго и Сванте.

— Зашел покурить, наверное? — озвучила свою теорию Эбба, устремив взгляд на озеро. — Во всяком случае, это вполне в его духе — взять и закурить в амбаре. Может, он заснул с зажженной сигаретой, от нее случайно все вспыхнуло и…

— Скорее всего, так и было. — Сванте скрестил руки на груди и не мигая смотрел на полицейского. — Наверняка он переутомился после курьерских рейсов, завалился в амбар, чтобы…

— Это был поджог, — перебил его полицейский. — Мы уже обнаружили источник возгорания.

— Источник возгорания? — Сванте выпятил подбородок. — Какого рода?

— Боюсь, этого я сказать не могу. — Ручка вернулась в нагрудный карман форменной рубашки. — Тайна следствия.

Сванте недовольно заворчал.

— А что, если Кнут устроил пожар? — предприняла вторую попытку Ина.

В конце концов, она прочла достаточно детективов и научилась здраво и аналитически смотреть на вещи. А в детективах редко все обстояло так, как казалось на первый взгляд.

— Предположим, — начала она, — что этот Кнут пошел в амбар с некой горючей смесью, сделал свое дело, а потом, например, споткнулся, ударился обо что-то головой и потерял сознание. — Она энергично хлопнула в ладоши. — Остальное доделал огонь.

Полицейский потер подбородок. По его лицу Ина поняла, что ему самому такая мысль в голову не приходила.

Сванте же, напротив, хмуро уставился на нее:

— Зачем Кнуту совершать подобное?

Ина хотела ответить, что не может этого знать. В конце концов, она даже самого Кнута не знала. Но от того, что они будут просто стоять с глупым видом и молчать, дело тоже не решится. А это именно оно и есть — дело. Эта мимолетная идея, в свою очередь, заставила ее занервничать. Ею овладело какое-то внутреннее беспокойство. Даже, можно сказать, настоящее волнение. Дело! Совсем как в одном из ее любимых детективов!

— Это, по крайней мере, весьма правдоподобное объяснение, — поколебавшись, признал полицейский. Но никаких записей делать не стал. — Может быть, его что-то не устраивало на ферме, и он хотел выразить это своеобразным протестом?

— Чепуха! — воскликнула Эбба. — Кнут и мухи бы не обидел! И уж точно не поджег бы ничего намеренно.

Вокруг Ины снова раздался пронзительный писк. «Проклятые комары, — подумала она. — Как кому-то могло прийти в голову построить ферму прямо на берегу озера? Ох уж эти шведы!»

Полицейский между тем убрал блокнот.

— Думаю, мы узнаем больше, когда проведем экспертизу канис… то есть найденного источника возгорания. — Круто развернувшись на пятках, он обратился к Агнете: — В любом случае мне необходимо знать, какие вещи он перевозил и куда. — Затем его взгляд переместился на Сванте: — Наверняка ведь у вас имеется перечень товаров? И список адресов.

— Это еще зачем? — хором спросили Эбба и Сванте. Ине показалось, что они вдруг как будто испугались.

— Ну… — Полицейский помедлил. Похоже, от него тоже не ускользнула их неожиданная реакция. — Каждая зацепка может оказаться важной, — объяснил он. — В конце концов, нельзя исключать и криминал.

— То есть вы думаете, что это может быть убийство? — прямо спросила Ина. После упоминания слова «поджог» оказалось довольно легко перепрыгнуть с одной темы на другую.

Полицейский замялся:

— Я хотел сказать, что мы только в самом начале расследования, и нужно подождать и посмотреть, не выяснят ли что-то криминалисты и эксперты. Пока рано делать выводы.

Ина считала иначе. Кнут, которого, очевидно, все любили, пожар в амбаре… дело однозначно попахивало криминалом. Убийством в шведской глуши. Настоящим убийством, как пишут в книгах. Почему-то ей понравилась эта мысль. Она с энтузиазмом повернулась к Агнете.

— Хорошо, — заявила Ина твердым голосом. — Я останусь у вас ненадолго. На день или два.

Глава 9

Ларс пролез под лентой, где его встретили коллеги, которые, похоже, только его и ждали.

— Он здесь, шеф. — Расмус повел его в ту часть амбара, где они нашли не только канистру, но и мертвого Кнута.

Прикрыв лицо платком, Ларс старался не делать глубоких вдохов.

Ему не хотелось снова заходить в амбар. Внутри было слишком душно, слишком сильно пахло гарью, которая оседала слишком глубоко в легких, а лежащий там труп был слишком обугленным.

За годы службы он видел немало мертвых тел, но жертвы пожаров — это всегда особо неприятное зрелище. А Кнут пострадал очень сильно.

На коленях перед телом стоял Бенне, его коллега-судмедэксперт. Бенне был худощавым мужчиной за сорок в круглых очках, придававших ему сходство с Джоном Ленноном, только без волос. Ларсу он нравился. Они познакомились на прошлогоднем праздновании Рождества в полицейском участке. Правда, сначала Ларс обратил внимание на красавицу-жену судмедэксперта, еще не подозревая, что она чья-то жена. Она пришла на корпоратив одна. Ларс попробовал с ней пофлиртовать. Но вел себя жутко неуклюже, как лошадь со сломанной передней ногой. Так что появление Бенне, который представился ее мужем, показалось Ларсу милосердием — выстрелом в голову, чтобы он не мучился. В общем, не самый приятный момент в его жизни. С тех пор он окончательно оставил попытки с кем-то флиртовать. Тем не менее они с Бенне сразу нашли общий язык, выпили в тот вечер слишком много глёга[42] и разговорились о параллелях в их судьбах. Как и Ларс, Бенне застрял в Вернаму, но не из-за отца, а из-за любви. До этого он работал судмедэкспертом в Мальмё. Прежняя жизнь в больших городах и любовь к футболу стали вескими причинами для дружбы. Бенне никогда не держал зла на Ларса за то, что тот, не зная обстоятельств, заигрывал с его женой, а Ларс был ему за это безмерно благодарен.

Сейчас Бенне доброжелательно смотрел на него из-за своих круглых очков.

— Здравствуй, Ларс, прости, что долго добирался в эту глушь.

Ларс присвистнул, что при других обстоятельствах прозвучало бы забавно. Однако обстоятельства не были другими, они были такими, какие есть. Включая обугленный труп у их ног.

— Кому ты рассказываешь? — Он хотел пожать судмедэксперту руку, но замер на середине.

Обычно Бенне носил рубашки с короткими рукавами и практичные брюки с множеством карманов и штанинами на молниях, которые отстегивались, если становилось жарко. Сегодня было жарко. Особенно в этом душном амбаре. Но понять, надел ли Бенне рубашку с короткими рукавами и удобные штаны, было невозможно из-за комбинезона, закрывающего все тело. Он выглядел так, словно направлялся в карантинное отделение повышенной опасности. Блестящий лоб прикрывала немного великоватая хирургическая шапочка, а на ногах красовались синие бахилы. Он уже полностью погрузился в работу, когда к нему присоединился Ларс. У последнего все еще гудела голова от опросов жителей деревни. Он заранее страшился момента, когда придется переносить все записи из блокнота в компьютер. В прошлом он иногда пробовал использовать во время таких бесед диктофон. Но в результате опрашиваемые вели себя так скованно, что едва могли вымолвить хоть слово. Так что он ограничился записями от руки.

Вместо того чтобы пожать Бенне руку, Ларс достал блокнот, чтобы зафиксировать первые наблюдения судмедэксперта.

— Уже известно что-нибудь существенное?

Бенне поджал губы и со скрипучим хлопком стянул с запястья одну перчатку.

— На самом деле много чего. — Задумчиво причмокнув губами, он подцепил вторую перчатку, но получилось не совсем удачно. — У жертвы сильнейшие ожоги.

Ларс фыркнул.

— Это я и сам вижу.

Не обращая внимания на его комментарий, Бенне встал и обвел взглядом амбар.

— Место, откуда распространился огонь, находится недалеко от жертвы. — Он указал на участок, где Расмус предъявил Ларсу остатки канистры. Источник огня. — Полагаю, полыхало тут адски, — продолжил Бенне. — И ярко выражен процесс тления. Сухая солома послужила идеальной пищей для пламени.

Во время своего монолога Бенне активно жестикулировал, что создавало странную картину, так как не до конца снятая перчатка все еще наполовину свисала с пальцев.

— Кроме того, от пожарных нам известно, что дверь амбара была открыта, а это также способствовало развитию пожара.

— Из-за кислорода, — догадался Ларс, заслужив одобрительную улыбку.

— Здесь все вспыхнуло как спичка, — подчеркнул Бенне, поджав губы. — Страшно представить, что могло случиться, если бы огонь перекинулся на соседние дома. Повезло, что пожарная бригада приехала так быстро и предотвратила худшее.

Ларс посмотрел на тело. Для него вряд ли могло быть еще хуже.

— А причина смерти? — спросил он. — Он погиб от огня?

Судмедэксперт дернул плечами.

— Пока я не могу ничего исключать. Ни стороннюю причину, ни смерть в результате поджога по собственной неосторожности.

— Но это точно был поджог. — Ларс сделал себе пометку. Ему не нравилось, как витиевато выражался Бенне. Он любил четкие формулировки.

— Самоубийство тоже может быть одним из вариантов.

— Самоубийство? — с недоверием взглянул на него Ларс. — Типа самосожжения?

Бенне с улыбкой покачал головой, из-за чего хирургическая шапочка сползла и низко надвинулась на лоб.

— Скорее, намеренно вызванное отравление угарным газом.

— Ага…

— Как я уже сказал, на данный момент я ничего не исключаю.

— А какая-нибудь основная линия у тебя есть?

В выражении лица судебно-медицинского патологоанатома что-то изменилось.

— Только то, что жертва была либо уже мертва, либо без сознания еще до того, как ее сожгли.

Ларс поднял блокнот и уже собирался начать записывать, но вдруг застыл.

— На чем основано это заключение?

Бенне снова наклонился.

— Глаза, — сказал он и указательным пальцем поманил Ларса к себе.

Ларс опустился на колени, стараясь дышать неглубоко. Труп Кнута представлял собой не самое приятное зрелище, и запах от него исходил кошмарный.

— Первый признак, на котором основана моя теория, — это незакрытые глаза.

Он указал на них Ларсу, однако тот не увидел ничего, кроме горелой плоти. Хотя нет… Черты лица покойника сохранили некую узнаваемость.

— Морщины вокруг глаз, — уточнил судмедэксперт. Несмотря на жару, он снова втиснул правую руку в резиновые тиски перчатки. Указательным пальцем Бенне надавил на область вокруг глаза, немного раздвигая кожу, пока мелкие морщинки не натянулись. — От огня или яркого света мы сжимаем веки, — разъяснил он. — Защитный рефлекс. При таком мощном пламени, как это, частицы сажи неизбежно попадают на кожу, в том числе и на веки. Но если глаза зажмурены, в образовавшихся складках кожи сажа не осядет.

Он наглядно продемонстрировал это Ларсу, зажмурив один глаз. Вокруг века за стеклом очков обозначились четкие морщинки. Ларс понял.

— Этот человек не зажмуривался, — продолжил Бенне. — Он просто лежал и… ну, спокойно горел.

— Значит, он уже был мертв.

— Или без сознания. — Бенне снова снял перчатку. — На месте я это определить не могу. Сначала лаборатория должна измерить содержание карбоксигемоглобина в крови жертвы. — Под вопросительным взглядом Ларса он немного прояснил суть сказанного: — Если есть признаки интоксикации, это будет означать, что человек вдыхал дым, находясь без сознания.

— И тогда, возможно, умер от отравления угарным газом, — сделал вывод Ларс.

Бенне кивнул.

— Что ж, по крайней мере, он был без сознания. — Ларс заставил себя внимательно посмотреть на труп. Этот факт не давал ему покоя. — Почему именно ты? Что случилось?

Этот вопрос, разумеется, адресовался не его коллеге, а мертвому Кнуту.

— Вероятных причин много, — откликнулся Бенне. — Может, разгадка кроется в содержимом его желудка. Или он нетвердо стоял на ногах из-за принятых лекарств и упал. Или в деле был замешан алкоголь. — Коллега опять пожал плечами. — Или же он просто споткнулся и неудачно приземлился. Налицо признаки травмы головы, и я обязательно проясню этот момент на вскрытии.

Бенне указал на соответствующую область, однако Ларс и там не разглядел ничего очевидного. Он задумчиво посмотрел на эксперта.

— То есть смерть могла наступить от удара.

Бенне прикусил губу, как будто и так наговорил лишнего.

— Не исключено. Нам придется направить его к эксперту по ожогам. — Он помедлил. — Только у нас в Вернаму такого нет.

Ларс вздохнул:

— Ну как же иначе.

— Так что, скорее всего, пройдет еще некоторое время, прежде чем мы узнаем какие-то подробности.

Ларс вздохнул еще тяжелее.

— Чего и следовало ожидать. — Полицейский с грустью посмотрел на мертвого мужчину. Как же он скучал по Стокгольму.

Smultronställe

Дословно: место, где растут дикие ягоды. Но на самом деле имеется в виду совершенно особенное, красивое тайное место, которым не с каждым хочется делиться.

Глава 10

— Невероятно, как сильно здесь все изменилось. — Ина покрутилась на ходу, впуская в себя новые впечатления. — В первый и единственный раз, когда я сюда приезжала, ферма состояла только из дома, амбара и конюшни. — Она огляделась вокруг. — Она стояла там, внизу, у озера, где у вас сейчас загон для животных.

Вернуться сюда спустя столько лет казалось чем-то невероятным. На нее разом нахлынули воспоминания из прошлого. Все то, что, как ей казалось, давно забыто. Насколько же безумно было поддерживать роман с мужчиной, ни разу за это время не побывав у него дома. Но Вигго никогда не приглашал ее к себе. Он показывал ей самые красивые уголки Швеции, однако эта ферма оставалась для нее недосягаемой. Ина относилась к этому с пониманием. Она точно так же не пускала его на свою личную территорию. Ей бы и в голову не пришло пригласить его в Потсдам.

Они с Агнетой прошли мимо уличного указателя с надписью «Strandvägen»[43]. Табличка явно видала лучшие времена и сбоку выглядела так, будто ее откуда-то оторвали и как сумели прикрепили к железному пруту. «Вероятно, так и есть, — подумала Ина. — Сорвали в каком-то другом городе и привезли сюда». Почему-то ей показалось, что это безумно оригинально. Недалеко от берега она заметила вольер, которого на ее памяти там не существовало. Хорошо, что она оставила Зевса в бунгало, чтобы он мог немного прийти в себя после стольких нагрузок. При виде животных он бы, наверное, окончательно вышел из-под контроля.

Вдова проследила за ее взглядом.

— Там у нас теперь контактный зоопарк, — сказала она. — Им тоже занимается Эшли. Пойдем, я тебя с ней познакомлю. Кстати, она великолепно печет. Ты непременно должна попробовать ее мазаринер.

Прежде чем Ина успела уточнить, что это такое, Агнета повела ее по дорожке, с обеих сторон усаженной клумбами, по направлению к озеру, где показался очень старый на вид фургон. По бокам он был обшит белыми рейками, а крыша густо поросла мхом.

Автодом стоял на берегу озера и переходил в деревянную веранду, которая, в свою очередь, примыкала прямо к причалу, выступающему на несколько метров в темно-синюю воду. С каждой стороны причала было пришвартовано по три разноцветных пластиковых лодки. Тут же находились две гребные лодки. И четыре катамарана. Ина нахмурилась. Озеро ведь совсем небольшое, размером с футбольное поле — и то меньше. Если спустить на воду все лодки сразу, получится настоящая давка.

Солнце роняло на воду яркие лучи, отчего поверхность озера искрилась. Небольшая часть водоема граничила с лугом, которым Ина, Вигго и другие ребята в прошлом пользовались как пляжем. Тем не менее большая часть берега заросла густым камышом, и оттуда доносилось оживленное кваканье, стрекотание и шуршание. «Прямо Эльдорадо для комаров!» — подумала Ина, которой сразу стало жаль человека, выбравшего в качестве дома автофургон у озера.

— Еще Эшли отвечает за прокат лодок, — прервала мысли Ины Агнета. Она шагала к трейлеру, перед дверью которого аккуратно выстроилось в ряд несколько кислородных баллонов. — Она такая разносторонняя личность! — Агнета одной рукой прикрыла глаза от яркого солнца, а другой указала на дом на колесах. — Ты просто обязана познакомиться с ней поближе, она — душа фермы Тингсмола.

Ина приподняла бровь. Что-то похожее они говорили и о том парне, Кнуте, которого теперь — ко всеобщему ужасу — нашли мертвым.

Как только они остановились перед фургоном, дверь открылась, и из нее вышла женщина с ведром в руке. От неожиданности она замерла на месте.

— Hej, — добродушно произнесла она.

Агнета помахала рукой в знак приветствия.

— Я хотела познакомить тебя с нашей гостьей. Это Ина из Германии.

Женщина вышла из тени фургона, поставила ведро на деревянный настил террасы и бодро зашагала в сторону обеих женщин.

— Hej, Ина из Германии, — сказала она дружелюбным тоном. — А я Эшли из Америки. Вот и пришло подкрепление из-за границы, — усмехнулась она. — Давно пора, наконец-то я перестану быть единственным экзотическим обитателем этой фермы.

Ина не могла вымолвить ни слова. Судя по всему, вид у нее был настолько удивленный, что Агнета весело рассмеялась.

— Эшли прибилась к нам довольно давно, — сообщила шведка. — Она была бэкпэкершей и по пути в Норвегию набрела на нашу ферму. Сначала планировала остаться всего на пару дней, но в итоге они превратились…

— …больше чем в год, — договорила за нее Эшли.

Теперь Ина расслышала американский акцент. Она внимательно разглядывала новую знакомую. Молодая, гораздо моложе большинства жителей этой фермы. С загорелой кожей и вьющимися темными волосами, завязанными в хвост. На первый взгляд Ина дала бы ей лет сорок с небольшим. А впрочем, она никогда не отличалась умением угадывать возраст. На Эшли были короткие джинсовые шорты и кроп-топ, демонстрирующие точеную фигуру. На ногах — красные резиновые сапоги в белую крапинку. Похоже, на этой ферме резиновые сапоги вообще считались главным модным трендом. Одновременно Ина поняла, что в ее чемоданном гардеробе нет ни одной пары резиновых сапог.

Немка и американка пожали друг другу руки.

— А из какой части Америки ты родом? — поинтересовалась Ина.

— Из Висконсина.

— А-а, — со знанием дела протянула Ина, хотя понятия не имела, где именно находится этот штат.

— У нас там, конечно, красиво, — поделилась Эшли, — но не сравнить с этим раем. — Она мечтательно взглянула на озеро. — Однажды я отправилась в длительное путешествие по Европе и приберегла Скандинавию на конец. Хотела из Швеции добраться через Норвегию до Исландии, а оттуда улететь обратно в Штаты.

Расправив спину, она повернула голову в сторону катамаранов — причем так резко, что ее хвостик зажил собственной жизнью.

— А потом поломка машины привела меня в этот уголок. Поворот судьбы, как я люблю говорить. — Эшли с улыбкой повернулась к Агнете. — Но я правда не собираюсь задерживаться здесь надолго! — Она жестом указала на фургон. — Мой рюкзак собран и стоит возле двери, так что я могу уйти в любой момент.

— Ну разумеется! — Агнета скрестила руки на груди и весело рассмеялась. — Я слышу это от тебя уже целый год.

Эшли усмехнулась вместе с ней.

— Я просто не хочу связывать себя обязательствами. Буду жить здесь до тех пор, пока мне тут нравится.

Ина смотрела на нее с уважительным изумлением. У нее сложилось впечатление, что перед ней стоит женщина, у которой, невзирая на разницу в возрасте, ей есть чему поучиться. Разве не об этом она сама всегда мечтала? Просто плыть по течению и смотреть, куда тебя занесет жизнь?

— Кроме того, мы уже не сможем без тебя обойтись, — вставила Агнета. — Кто будет присматривать за животными? А кто займется прокатом лодок? И уроками дайвинга?

— Уроками дайвинга? — Ина перевела взгляд на кислородные баллоны.

— О да! Эшли — страстный дайвер, и в какой-то момент у нее возникла идея превратить наше озеро в зону для дайвинга. Такого больше не сыщешь во всей округе! — восторженно воскликнула она. — Вигго и Сванте даже затопили лодку на дне озера. Получился настоящий затонувший корабль, чтобы погружаться под воду было интереснее.

Эшли подмигнула Ине.

— Внизу можно даже поискать сокровища!

Ина удивленно заморгала, но Эшли лишь задорно рассмеялась.

— Ну, во всяком случае, именно так я говорю своим ученикам-дайверам. Понимаешь, в лодке есть сейф — разумеется, пустой, и раньше его дверца всегда была открыта, но какой-то дайвер, видимо, ее захлопнул, и с тех пор она не открывается. Вот я и придумала легенду про сокровища, — весело рассказала она. — Люди обожают такие истории.

Ина одобрительно кивнула. Как бывший продавец книг, она тоже кое-что смыслила в историях.

Внезапно лицо американки погрустнело.

— Бедный Вигго, — тихо произнесла она. — И бедный Кнут. — Затем ее глаза расширились. — Я слышала ужасные новости, Агнета.

Та прочистила горло и сдержанно сказала:

— К сожалению, это правда.

— Какая ужасная смерть… — Эшли задумчиво хмыкнула, после чего в воздухе повисло тяжелое молчание.

Ина могла только догадываться, насколько ужасно для жителей фермы потерять кого-то из своего окружения при настолько драматичных обстоятельствах.

Но вот Эшли решительно тряхнула головой, отчего ее хвостик снова подпрыгнул, и натянуто улыбнулась.

— Так или иначе, в озере есть затонувшая лодка, и желающие даже могут получить у меня лицензию дайвера.

— Что и делают с поразительным успехом, — добавила Агнета. — Все больше и больше людей специально приезжают к нам на ферму, чтобы научиться нырять у Эшли. И мы все от этого в плюсе. Пекарня, наш фермерский рынок… и не в последнюю очередь рыболовный магазин.

Ина же смотрела на безмятежное озеро и думала о затонувшей лодке на дне. Это казалось ей немного жутковатым.

— Буду рада пригласить тебя на пробный урок. — Положив руки на бедра, Эшли встала прямо перед ней: — И советую не отказываться. Кто знает, сколько еще я здесь пробуду. — Ее взгляд упал на загон для животных, от которого соответствующе пахло козами, и она вздохнула: — Хотя животных мне будет очень не хватать.

Как по команде, одна из коз громко заблеяла.

— О, меня зовут! — Решительно подхватив ведро, до краев наполненное гранулами концентрированного корма, Эшли направилась к контактному зоопарку. — Желаю хорошо устроиться, Ина из Германии, — крикнула она через плечо. — Заглядывай ко мне почаще. Жителям фермы можно брать лодки бесплатно.

«Жители?!» — мысленно воскликнула Ина. Но ведь она всего лишь гостья. На день или два. И все же крикнула в ответ:

— Обязательно загляну.

Ина и Агнета наблюдали, как американка смело вошла в загон для животных, и ее тут же окружила орда коз, овец и один гигантский кролик. Даже два пони и маленький ослик с ржанием и ревом сразу побежали в ее сторону.

Агнета улыбнулась про себя.

— Контактный зоопарк стал отличным развлечением для детей. На выходных родители могут оставить малышей здесь, а сами спокойно отправиться за покупками.

Ноздри Ины расширились. Помимо звериного запаха, она вдруг уловила куда более аппетитный аромат.

— Чем это так пахнет?

Агнета улыбнулась.

— А это, дорогая Ина, пекутся лучшие канельбуллары во всей Швеции.

«То есть булочки с корицей», — сообразила Ина.

— Пойдем, ты просто обязана их попробовать. — Агнета повела Ину по тропинке вдоль озера. Отсюда они попали на главную дорогу, где запах значительно усилился. — У нас есть своя пекарня, в ней может готовить любой желающий.

Ина отчетливо расслышала гордость в голосе Агнеты.

К сладкому аромату, витающему над всей береговой улицей, внезапно присоединились звуки бензопил, кувалд и какие-то оглушительные хриплые визги, которые, как предположила Ина, вполне могли издавать дикие кабаны в брачный период. С каждым шагом шум становился все громче. Доносился он из открытого гаража.

Агнета сердито закричала:

— Обязательно включать музыку так громко?

«Музыку?» У Ины округлились глаза от удивления, когда Агнета уверенно пронеслась мимо нее и неожиданно остановилась перед гаражом. Женщина недовольно подбоченилась.

Кабаний рев моментально стал тише. Яростный стук молотка тоже стих, и на пороге показался молодой человек с щетиной на лице, спокойно вытирающий руки тряпкой. Правда, тряпка была настолько грязной, что Ина засомневалась, можно ли ей еще что-нибудь очистить.

— Чего ты раскричалась? Это же новые Amon Amarth, — заявил он. — Шведское культурное наследие!

— Самые обыкновенные вопли, вот что это такое. — Агнета скорчила такую гримасу, будто съела лосиное яичко, что только насмешило молодого человека.

— Ты же музыкант! Я ожидал от тебя гораздо большей тактичности по отношению к твоим шведским коллегам.

— Какое отношение это имеет к музыке? — возмутилась Агнета.

— Дэт-метал — давняя традиция в нашей стране.

Ина внимательно рассматривала высокого парня, которому, на ее взгляд, было около двадцати. Его руки полностью покрывали татуировки. И, к сожалению, часть лица тоже. По правой стороне от виска к подбородку тянулась черно-синяя лоза, исчезавшая в темной щетине.

— А это кто? — Он коротко кивнул в сторону Ины.

— Гостья, — просто ответила Агнета. — Моя гостья.

Молодой человек пристально посмотрел на Ину, продолжая вытирать руки. Как ей показалось, его взгляд не выражал откровенной враждебности, однако и дружелюбия в нем было не разглядеть. Несмотря на татуировки, юноша был привлекателен — в том смысле, что явно понравился бы ее дочери. Она еще на какое-то время задержала на нем взгляд, отметив широкую грудь, густые длинные волосы, высокие скулы и выразительные глаза. Лицо у него было определенно не типичное, и все же она не могла отделаться от ощущения, что он ей кого-то напоминает. Наверное, одного из актеров, которых она боготворила в юности. Ина мысленно пробежалась по списку своих бывших кумиров. Может быть, Роберт Редфорд? Нет, для этого у него слишком нестандартные черты лица. Ален Делон? «Как вариант…»

— Это Янис, — представила парня Агнета и добродушно улыбнулась Ине. Та отмахнулась от дальнейших размышлений о ярких звездах своей юности и переключила внимание на слова вдовы. — Янис не так давно живет у нас на ферме. Он работает со Сванте в ремонтной мастерской. — Она сделала размашистый жест, охватывающий весь гараж. — Нет ничего, что эти двое не смогли бы починить, — продолжила Агнета. — А в условиях удаленности от цивилизации такой талант на вес золота. Так что, если тебе когда-нибудь понадобится что-то починить, ты в надежных руках.

Янис довольно ухмыльнулся, сверкнув золотым клыком. А Ина невольно задумалась о том, что этот парень совсем не вписывался в атмосферу глухой деревушки, где живут одни пенсионеры. Он скорее напоминал члена уличной банды в Бронксе. Темная прядь волос свисала на лоб, закрывая другие части татуировки-лозы. С другой стороны он заправил волосы за уши, приоткрыв неестественно крупную мочку уха, какую Ина прежде видела только у женщин африканского племени мурси. Просто невероятно, какие модные веяния порой проникают в Европу. Пока она разглядывала отверстие в его ухе — настолько большое, что сквозь него было видно задний фон, — она задалась вопросом, когда до их молодежи дойдет следующий идеал красоты — тарелки в губах.

— Я Ина. — Усилием воли вырвавшись из ступора, она вежливо протянула парню руку. Тот нерешительно ее принял. А вот рукопожатие у него оказалось приятным. Крепкое, но без сдавливания пальцев.

— Привет, Ина, — теперь уже довольно дружелюбно произнес он. На выразительном лице даже появилась неуверенная улыбка. — Если тебе когда-нибудь понадобится что-то починить, просто приходи ко мне, договорились?

Кивнув, Ина отпустила его руку.

— Спасибо за предложение, но так надолго я точно не задержусь.

Молодой человек непринужденно рассмеялся.

— Ты не первая, кто так говорит. Я сам постоянно твердил то же самое. А теперь эта ферма — мой дом.

Он хотел что-то добавить, но Агнета потянула Ину за руку.

— Уверена, позже у вас будет еще много времени поболтать. Но сначала я хочу показать нашей гостье пекарню.

Ина послушно двинулась за ней. Сладкий аромат усиливался с каждым шагом. Опять зазвучало хрюканье, правда чуть потише, чем раньше.

Агнета поморщилась.

— Вот что получается, когда несколько поколений селятся вместе. Музыкальные вкусы у всех разные.

— И не только они, подозреваю. — Ина настороженно покосилась на шведку. Она не смогла бы объяснить это чувство, но Янис показался ей подозрительным. Причем не только из-за татуировок, длинных волос и тоннелей в мочках ушей. Впрочем, Агнета быстро переключила ее мысли на другую тему.

— Ты ведь не из тех женщин, которые считают калории и переживают из-за сахара и углеводов? — Она недоверчиво взглянула на Ину, однако та решительно мотнула головой.

— Определенно нет!

— Тогда ладно. Потому что канельбуллары Эббы вызывают привыкание и несовместимы с диетой.

Вскоре они оказались перед небольшим деревянным домиком, полностью выкрашенным в белый цвет. Над дверью со стеклянной вставкой и решетчатым переплетом висела большая табличка, на которой причудливым шрифтом было написано слово Bageri — пекарня. Сквозь оконное стекло Ина разглядела торговый зал со старомодным прилавком. Агнета вошла, и Ина последовала за ней. Помещение оказалось даже меньше, чем можно было предположить. Заднюю его часть почти полностью занял прилавок. По бокам располагались белые деревянные стеллажи, которые тянулись до самого потолка. Однако они пустовали. Так же, как и прилавок.

— Торговый зал используется только по выходным, — объяснила Агнета в ответ на вопросительный взгляд Ины. — Нас, местных жителей, по большей части обслуживают непосредственно в выпечном отделении. Но обычно Нильс все равно сам распределяет приготовленную выпечку по домам. — Она улыбнулась. — Со временем начинаешь разбираться в предпочтениях людей.

— Нильс? — уточнила Ина.

— Наш главный пекарь. Замечательный человек. Раньше он держал пекарню в Векшё. Но старожилы, которые еще ценили искусство выпечки, постепенно умирали. А молодые семьи и многочисленные студенты предпочитают тратить свои кроны в сетевых пекарнях, где выпечка почти ничего не стоит.

— И совсем безвкусная! — содрогнулась Ина. — Германия в этом плане ничем не отличается.

Агнета пожала плечами, продолжая невозмутимо улыбаться.

— Зато нам повезло. После того как Нильс продал свою пекарню, он приехал к нам, обустроил пекарню здесь и научил печь всех желающих. — Она прикрыла глаза, и у нее на губах заиграла довольная улыбка. — Нильс печет самый вкусный хрустящий хлеб. — Снова открыв глаза, женщина весело подмигнула Ине. — Поговаривают даже, что Нильс когда-то готовил выпечку для шведской сборной по футболу.

— Правда? — откликнулась Ина, одновременно изумленная и восхищенная.

Агнета с энтузиазмом закивала.

— Но он слишком скромен, чтобы хоть словом об этом обмолвиться. — Теперь ее голова дернулась вбок. — Пойдем, я вас познакомлю. — Подойдя к прилавку, она направилась к двери за ним. — Это проход в выпечное отделение. Конечно, есть еще официальный черный ход, но я хотела показать тебе пекарню целиком. Это сердце нашей фермы.

— Охотно верю.

Ина действительно была впечатлена… особенно когда вошла в выпечное отделение и поразилась его размерам. Помещение было ярко освещено, потому что в крыше имелись большие окна. А сладкий аромат свежей выпечки стал таким насыщенным, что у нее сразу же потекли слюнки. Она посмотрела на огромные машины для замешивания теста с гигантскими крюками. Абсолютно на всем лежал слой мучной пыли. Мало того, мука еще и кружила в воздухе, словно тончайший туман. В этом тумане Ина заметила коренастого мужчину в расцвете лет и старушку, которая как раз вынула противень из кондитерской печи и так аккуратно понесла его перед собой, словно на нем лежали сырые яйца. Пристроив противень на приставной столик, она сдула со лба прядь белоснежных волос.

— Привет, Эбба!

Старушка вздрогнула, словно ее облили ледяной водой. Слишком быстро преодолев последние несколько сантиметров, противень громко звякнул о стол.

— Агнета! Черт возьми! Обязательно всегда так ко мне подкрадываться?

Мужчина хрипловато рассмеялся и спас несколько булочек от падения.

— Если бы ты наконец надела свой слуховой аппарат, — заметил он, — то знала бы, что происходит вокруг.

— Что? — Старушка наклонила голову.

— Нильс сказал, что тебе пора бы уже начать пользоваться слуховым аппаратом, — крикнула ей Агнета, однако Эбба лишь отмахнулась от нее.

— Глупости. Я все еще достаточно хорошо слышу. — Что-то невнятно пробурчав себе под нос, она повернулась к противню и сняла с него одну булочку, пару раз перебросив ее из одной руки в другую, чтобы не обжечься. Затем подошла к Ине, которую Агнета тем временем представила Нильсу. Эбба просто протиснулась между ними и расплылась в довольной улыбке.

— Не хочешь попробовать? Лучшие в Швеции!

— Еще как хочу.

Ина взяла канельбуллар и подула на угощение. А потом надкусила лучшую булочку с корицей, которую когда-либо пробовала. Вкусовые ощущения, обрушившиеся на нее с первым же кусочком, невозможно было описать словами. Воздушное тесто, нежная сладость и растекающаяся у нее во рту тончайшая коричная нотка. Она невольно закрыла глаза. Из горла вырвался стон. Хотя, может, даже хрюканье. «А даже если и так, все равно!» Тающий на языке вкус перенес ее в счастливое детство, заставил вспомнить сон до обеда и беспечность бесконечных летних каникул.

— Пвофто фантафтика! — восторженно прокричала она Эббе, вызвав у той улыбку от уха до уха — так что даже очки приподнялись.

— Я же говорила! — радостно ответила старушка. — Лучшие в стране. Однажды я даже пекла их для Алисы Зоммерлат, матери нашей королевы.

Ина ошарашенно посмотрела на нее, а затем ее взгляд невольно переместился на Агнету, которая встала за спиной у свекрови и театрально закатила глаза.

— Она умоляла меня испечь ей таких булочек, — настаивала Эбба и, наклонившись к Ине, заговорщицки прошептала: — Так что знай, что у меня очень хорошие связи с королевской семьей.

— Опять ты со своими небылицами! — Рассмеявшись, Агнета со спины обняла свекровь за плечи и прижала к себе.

Ина с удовольствием поболтала бы с мамой Вигго еще немного, но Нильс стряхнул остатки муки с ладоней и расстегнул поварскую куртку.

— Что ж, а теперь пойду-ка я спать, слишком давно сегодня на ногах. — Махнув рукой на прощание, он исчез за дверью, оставив женщин одних.

— Добрейшей души человек, — сказала Агнета, обращаясь к Ине.

— Только, пожалуй, немного неразговорчивый, — вставила Эбба. — Зато печь умеет, как никто другой.

— Как и ты! — Агнета усмехнулась, глядя на свекровь. — Я как раз провожу нашей гостье экскурсию по ферме. И конечно же, твой фантастический канельбуллар никак нельзя было пропустить.

— Тут ты права. — Эбба уверенно кивнула. — А в наш сувенирный магазин вы уже заходили?

— Нет.

— А надо бы.

На это Агнета ничего не ответила, только переминалась с ноги на ногу.

— Тем более вам уже пора. Мне нужно все допечь, чтобы подготовить заказ и Сванте вовремя его отвез. — Она горестно вздохнула. — Кнута уже во всем не хватает. Во что же это выльется?

Ина тоже не знала ответа на этот вопрос.

— Тогда пошли, — решилась Агнета. — Познакомлю тебя с Астрид. — А потом вздохнула: — Быстрее начнем, быстрее закончим.

Глава 11

Ина окунулась в свою стихию, правда, связано это было не с суровой владелицей сувенирной лавки, которая восседала за прилавком, словно волосатый паук, готовый в любой момент наброситься на свою жертву. Хотя впечатляли в Астрид не только волосы, но и острый язык. Едва они вошли в магазин, как Ину тут же обругали за то, что она случайно наткнулась на стоящий на пути торговый стенд, с которого свисала целая популяция разноцветных войлочных кукол. Как на массовой казни.

— Осторожнее надо быть! — раздалось шипение из-за прилавка.

Агнета тоже удостоилась презрительного взгляда, вероятно, потому, что у нее хватило наглости привести эту недотепу в магазин. Сама Ина не обратила никакого внимания на продавщицу, чьи черные волосы так прочно зафиксировал лак для волос, что они выглядели как парик. Она даже невнятного «Hej» в ее адрес не бросила. Агнета же поспешила к прилавку и вовлекла женщину в разговор. Видимо, хотела сгладить ситуацию и успокоить паука.

Не удержавшись, Ина бросила быстрый взгляд на войлочных кукол. И только собралась дотронуться до одной, как услышала возглас от прилавка:

— Если что-то трогаешь, обязана купить!

Агнета одарила ее виноватой улыбкой:

— Войлочные дети леса для Астрид священны — она сама их делает.

Пожав плечами, Ина убрала руку и отправилась в заднюю часть магазина, где обнаружила то, от чего ее сердце забилось чаще. Книги. Везде и всюду. Целая стена, заполненная книгами. Больше не удостоив войлочных детей леса ни единым взглядом, она, как на слаломе, пронеслась мимо магазинных преград из чашек, браслетов и плюшевых игрушек. Остановившись перед книжной стеной, Ина глубоко вдохнула запах отбеленной без хлора бумаги и типографской краски, который сопровождал ее каждый день на протяжении половины жизни. Ничто не успокаивало ее лучше, чем этот запах.

— Кстати, с собаками сюда нельзя! — снова раздалось из-за стойки.

Ина в замешательстве оглянулась.

— Но я вообще-то без собаки!

— Именно поэтому я и предупреждаю. Чтобы все так и оставалось. Потому что я видела, как ты приехала. С кучей чемоданов. И с мелкой собакой. — Воздев указательный палец, она пошевелила им в воздухе, как автомобильным дворником на медленной скорости. — Она не зайдет в мой магазин.

Проглотив негодование, Ина снова повернулась к книгам и пробежалась глазами по названиям на корешках. Но уже на третьем ряду поморщилась. Кроме разных сборников жизненных советов, здесь продавались только низкопробные любовные романы. Она ничего не имела против романтики, если только в ней присутствовала определенная глубина. Однако эти книги, похоже, от глубины весьма далеки. Одни обложки чего стоят! На всех красовались мускулистые мужчины с обнаженными торсами, которые неизменно сжимали в объятиях томных женщин. Цепкий взгляд Ины выхватывал названия вроде «Чувственные прикосновения кузнеца», «Влюбиться в деревенского доктора» или «Поцелуй принца-изгнанника». Глаза у нее закатились так, что сделали бы полный оборот, если бы это было возможно.

За спиной слышались обрывки беседы Агнеты и Астрид, главной темой которых стал покойный Кнут. Оно и понятно: на ферме Тингсмола поговорить больше особо не о чем. Ина с любопытством прислушалась. Возможно, от владелицы сувенирной лавки удастся выведать новые подробности, которые помогут сложить кусочки головоломки в ее деле. А она действительно считала это дело своим. Тем сильнее Ину пугал тот факт, что у нее до сих пор нет ни единой зацепки. В ее любимых детективах они всегда находились в мгновение ока.

Чтобы не создалось впечатление, будто она подслушивает, Ина взяла в руки случайный томик и пролистала его. По тону хозяйки магазина было слышно, как ее потрясла смерть Кнута.

— Человек ведь не может просто взять и умереть, — донесся до Ины взволнованный голос из-за прилавка. — Тем более в амбаре. Да и вообще, эта история с амбаром… поджог! На нашей ферме!

Ина кивнула, глядя на раскрытые страницы. По крайней мере, в этом вопросе они сходились во мнениях. Она тоже считала обстоятельства смерти Кнута крайне подозрительными. «Возможно, — подумала она, — с помощью поджога кто-то стремился скрыть убийство».

— Если что-то читаешь, обязана купить! — громыхнуло вдруг на весь зал.

Ина быстро положила книгу на место и обвела взглядом остальные ряды. Некоторые книги на нижних полках явно стояли не на своих местах. Прислушиваясь к разговору, она непроизвольно начала наводить порядок в этом хаосе и распределять книги по жанрам, хотя бы приблизительно: темная романтика, чиклит, исторические любовные романы — причем последних оказалось больше всего.

— Ты что делаешь?

Ина не сразу поняла, что обращаются к ней. Тот факт, что она все равно обернулась на оклик, был скорее совпадением.

— Что она делает? — спросила Астрид теперь у Агнеты, которая в отчаянии смотрела на Ину.

— А что я делаю? — изумленно повторила Ина, а затем указала на ряды книг. — Некоторые книги стояли неправильно, я расставила их по поря…

Не успела она договорить, как Астрид ее перебила:

— Как тебе вообще взбрело в голову без спроса переставлять мои книги?!

— Ну, я думала навести порядок.

— Книги и так стояли в правильном порядке!

Осторожно улыбнувшись, Ина покачала головой.

— Нет. Они не были рассортированы ни по авторам, ни по жанрам.

— Это еще зачем? — фыркнула Астрид. — Я рассортировала их по цвету.

— Что, прости?

Владелица магазина выскочила из-за прилавка и широким шагом устремилась к Ине. По пути сама зацепилась за один из стендов, но и глазом не моргнула. Она молча протопала мимо Ины и принялась вытаскивать с полки одну книгу за другой, чтобы переставить на прежнее место.

Ина боролась с желанием остановить ее, тем более что подошедшая Агнета положила руку ей на плечо.

— Они расставлены по цветам, — закончив, твердо заявила Астрид и скрестила руки на груди. — Из оттенков корешков выстраивается радуга.

Ина сначала уставилась на нее, потом на ряды книг, потом снова на продавщицу. После этого сделала шаг назад и снова взглянула на стеллажи.

— Действительно, — восторженно пробормотала она. — Ты расположила корешки книг в соответствии с цветами радуги. — Ина с восхищением посмотрела на женщину. — Это что, призыв к радости?

Астрид нахмурила брови:

— При чем тут радость?!

— Ну, радуга часто ассоциируется с радостью жизни и…

— Да так просто выглядит намного красивее! — В голосе Астрид слышалось вовсе не восхищение, а нескрываемая агрессия.

У Ины пропал дар речи.

— Точно, — наконец вяло выдавила она. — Как я сама не додумалась!

Вдруг Ина почувствовала, как ее дернули за рукав. На нее с нервной улыбкой смотрела Агнета.

— Нам пора идти, — объявила она и потянула не сопротивляющуюся Ину к выходу.

— О, кстати… Пришла книга, которую ты заказывала!

Агнета замерла, и Ина вместе с ней.

— Но я ничего не…

— «Девяносто девять способов прикончить бывшую соперницу», — не обращая на нее внимания, продолжила Астрид. — Это ведь твой заказ, разве нет?

Прежде чем Агнета успела ответить, продавщица оскалилась в демонической ухмылке. Агнета потащила Ину на улицу, не произнося больше ни слова.

За порогом обе остановились перевести дыхание.

— Довольно интересная личность, — заметила Ина.

— Астрид нормальная, — со вздохом откликнулась Агнета. — Просто немного…

— С чудинкой? — подсказала Ина, на что Агнета благодарно кивнула.

— Чудинка этого места в том, что мы принимаем всех такими, какие они есть. Астрид не сумасшедшая, ты согласишься со мной, когда познакомишься с ней поближе. Эбба и еще несколько человек регулярно встречаются с ней по пятницам на ночь брууса в деревенском кафе. И играют они обычно до глубокой ночи.

— Что такое бруус? — полюбопытствовала Ина.

— Карточная игра. — Агнета подняла руки, словно сдаваясь. — И прежде чем ты задашь еще какой-нибудь вопрос на эту тему, я тоже не умею в нее играть, поэтому о правилах можешь меня не спрашивать. — Она сдула со лба прядь волос. — Астрид правда не сумасшедшая.

Ина поджала губы, потому что очень сильно в этом сомневалась. «А даже если и так, я все равно не задержусь здесь надолго и не успею узнать эту женщину поближе».

Глава 12

— Зачем ты мне все это показываешь? — Ина хотела понять, очень хотела, но просто не могла разгадать поведение Агнеты. Они продолжали неторопливо прогуливаться по окрестностям, двигаясь навстречу раннему вечеру. Миновали рыболовный магазин, в витринах которого виднелись бесчисленные удочки. С одной стороны здания висела деревянная вывеска с соответствующей надписью: «Fiske Shop».

Они прошли мимо — молча.

По мнению Ины, даже слишком молча. Она до сих пор не понимала, что тут делает. У нее скопились вопросы, целая куча вопросов. Но с какого из них начать? Даже зная, что ответы причинят боль, она хотела узнать как можно больше об отношениях Вигго и Агнеты. Об их браке. Поэтому она набралась смелости.

— Каково это — быть замужем за таким человеком, как Вигго?

Агнета остановилась, не глядя на Ину.

— Изнурительно, — наконец призналась она, переведя взгляд на собеседницу. — Он хотел помочь каждому. Ферма была для него всем. — Она провела пальцами по челке. — Но я с самого начала знала, на что подписываюсь. Когда мы познакомились, он как раз собирался организовать на ферме небольшую коммуну. — На ее лице вдруг отразилась грусть. — Он мечтал вести независимую жизнь с единомышленниками в гармонии с природой.

— Полагаю, ему это удалось, — рассудила Ина.

Агнета кивнула.

— Потому что за минувшие годы он привел на ферму подходящих людей, — сказала она и добавила несколько пренебрежительным тоном: — Думаю, нет смысла упоминать, что из-за всего этого наши отношения отошли на второй план… — Она пожала плечами. — Возможно, именно поэтому ему и понадобилось проводить время с тобой. Чтобы отвлечься от стресса.

Ина закусила нижнюю губу. В принципе, с ее стороны ситуация ничем не отличалась. Она тоже использовала Вигго, чтобы сбежать от рутины брака. Хотя вначале они с мужем жили хорошо, ей всегда не хватало той безудержной страсти, которую она испытывала только с Вигго. Ее часто мучила совесть — особенно по отношению к дочери. В том числе и по этой причине четыре года назад она окончательно подвела черту под своим браком и решила жить одна. Ей следовало принять это решение гораздо раньше. Жаль, что она поняла это так поздно — кто знает, может, в ином случае ей бы удалось спасти отношения с дочерью.

Агнета привела Ину к маленькому кривоватому домику с просторной деревянной верандой перед входом, где один зонтик плавно перетекал в другой, как непомерно разросшиеся грибы. Большая часть стульев и столиков под ними была занята. Сразу за домом находилась гравийная парковка, тоже наполовину заполненная автомобилями.

— Сколько людей! — с изумлением вырвалось у Ины.

— Ферма стала популярным местом для отдыха и прогулок, — сообщила Агнета с гордостью. — Многие люди из соседних деревень приезжают к нам, чтобы купить натуральные продукты, которых не найдешь в супермаркете в соседнем городе. Некоторые используют нашу ферму как отправную точку для пеших маршрутов по лесу. — Она подмигнула Ине. — Ты и сама обязательно по нему прогуляйся. Поговаривают, что там шалят тролли и эльфы. — Сказав это, она смущенно улыбнулась и опустила глаза. — А еще в глубине леса есть древнее место сбора тингов[44], где, по преданиям, обитают призраки. Местные верят, что там до сих пор бродят души павших викингов, которым не открылись врата в Вальхаллу.

Ина усмехнулась. Она обожала такие легенды, пусть и не верила в сверхъестественное. Единственное сверхъестественное явление, которое ей доводилось видеть своими глазами, — это немецкий налоговый закон.

— У Сванте возникла идея расширить парковку и превратить ее в место для стоянки автодомов. Сейчас мы как раз устраиваем голосование, чтобы понять, все ли этого хотят. — Судя по ее тону, Агнета и сама была не очень уверена в своей позиции по этому вопросу. — Это, конечно, принесет нам солидный доход, — продолжила она, — но в то же время может начаться бардак, и прибавится много работы. А ведь уникальность нашей деревни заключается в другом. — Она раскинула руки. — В райском покое.

И Ина его чувствовала. Здесь было настолько тихо, что ей казалось, будто она слышит шелест камышей на берегу.

— Давай присядем? — Агнета указала на белую деревянную скамейку на краю террасы.

Устроившись на ней, Ина окинула взглядом гостей вокруг: две семьи с маленькими детьми, сидящими на высоких стульчиках, и группка парочек постарше в туристической одежде, с тяжелыми походными рюкзаками у ног. Это место прекрасно подходило для отдыха перед походом или после него.

В дом вела раздвижная дверь, которая сейчас была полностью открыта и позволяла заглянуть в большую гостиную, переоборудованную под кафе. Помимо массивного мягкого дивана с бархатистой обивкой, в комнате стояло множество высоких стульев и столиков, как в бистро. На одном из столиков она вроде бы заметила разложенные игральные карты. Остались после партии в бруус?

— Подожди минутку. — Агнета исчезла за раздвижной дверью и через минуту вернулась с двумя бутылками Trocadero[45]. Поставив одну перед Иной, она сделала большой глоток из другой и вытерла рот тыльной стороной ладони. Ина посмотрела на красочную этикетку и опять словно перенеслась в прошлое.

— Я не пила его уже несколько десятков лет. — Она задумчиво погладила выпуклое стекло, с которого стекал конденсат. Поймав несколько капель, провела прохладными влажными пальцами по задней стороне шеи.

Агнета потянулась к ней своей бутылкой.

— Skål![46]

Ина ответила на тост, и бутылки звякнули друг об друга. Сделав большой глоток, она почувствовала во рту ледяную смесь апельсина и яблока. И, наслаждаясь вкусом прошлого, пристально посмотрела на женщину, сидящую напротив нее.

— Так зачем ты мне написала? — прямо спросила она. — Неужели только для того, чтобы просто меня увидеть?

Шведка задумчиво взглянула на нее:

— Я хочу, чтобы ты поняла.

Ина наклонила голову.

— Что ты хочешь, чтобы я поняла?

— То, что мы здесь построили, — отозвалась Агнета. — Вигго и я.

От звучания его имени Ина ощутила болезненный укол в груди. Отчасти потому, что теперь оно ассоциировалось с другой женщиной.

— За прошедшие годы мы создали место, которое делим с теми, кто нам дорог. — Агнета подняла бутылку, чтобы сделать еще один глоток, но передумала. — Даже несмотря на то, что Вигго бывал дома гораздо реже, чем мне хотелось бы. — Ее лицо приобрело отстраненное выражение. — Мы действительно наслаждались временем, которое проводили вместе, и отдавались своему раю. — Ее взгляд устремился вдаль. — Раю со всеми его маленькими секретами.

Ина внимательно изучала вдову Вигго. Что-то в том, как Агнета подчеркнула последнее предложение, показалось ей странным. Поэтому она снова перешла к конкретике:

— Почему я здесь?

Агнета приподняла брови.

— На самом деле есть еще одна причина, по которой я хотела, чтобы ты приехала. — Слегка подавшись вперед, она серьезно посмотрела на Ину. — После смерти моего мужа всплыло множество секретов. Ты лишь один из них.

Ина вздрогнула.

— Хочешь сказать, у него были еще женщины?

— Боже, нет! — испуганно дернулась Агнета. — То есть я надеюсь, что нет. Речь о… секретах, которых я не понимаю. — Она так стиснула в руках бутылку лимонада, будто искала в ней опору. — Я не перестаю сталкиваться с вещами, которые Вигго от меня скрывал. Но вижу смысл лишь в некоторых из них. — Ее ладонь непроизвольно потянулась к карману платья, и она положила что-то на стол. — Вот это, например, — сказала она, не отрывая взгляда от Ины.

— Что это? — В центре стола лежала открытка с изображением картины маслом. Какая-то средневековая сцена.

— Как раз это я и надеялась узнать у тебя. — Моргнув, Агнета перевернула открытку. — Она адресована тебе.

Она нетерпеливо постучала по полю для адреса.

Ина сразу же узнала почерк Вигго — и свой адрес. Штампа на марке не было.

Словно уловив ее мысль, Агнета нервно рассмеялась.

— Сожалею, но он так и не успел ее отправить. — Она опустила голову и ненадолго прикрыла глаза.

Ина воспользовалась моментом тишины, чтобы прочесть текст на открытке. Дата на ней была не указана, а подпись состояла всего из одного предложения: «Я был прав». Под ней Вигго нарисовал большую букву «Х».

Ина подняла взгляд на Агнету, представляя, как у нее на лбу отражается большой вопросительный знак.

— Что это значит?

— Именно это я и хотела у тебя выяснить. Почему Вигго собирался отправить тебе эту открытку незадолго до своей смерти? В чем он был прав?

Ина насторожилась:

— Откуда ты знаешь, когда он собирался ее мне отправить?

Нижняя губа Агнеты невольно задрожала. Она несколько раз пыталась заговорить, но в итоге лишь судорожно сглотнула, стараясь вернуть самообладание.

— Потому что она лежала в кармане его куртки, когда я его нашла.

В тот же миг Ине показалось, будто она застряла в огромном облаке из ваты. «Последнее послание Вигго для меня».

Поколебавшись, она взяла открытку в руки и перевернула. Внимательно изучила рисунок.

— Я навела справки и выяснила, что это за картина, — сказала Агнета. — На ней изображен Эрик Кнутссон в 1208 году во время его интронизации архиепископом Валерием.

Ина присмотрелась к мужчине с большим крестом на груди — очевидно, это глава церкви. Рядом с ним на коленях стоял мужчина в рыцарских доспехах и с длинными волосами. Он вытянул руки вверх, чтобы принять меч.

— Это первая известная коронация шведского короля. — Агнета взяла открытку из ее рук и, перевернув обратно, снова впилась взглядом в Ину. — В чем Вигго был прав? — повторила свой вопрос она. — Почему он хотел послать тебе эту открытку? И что означает этот «Х»?

У Ины начало покалывать мочки ушей. Она не смогла ответить.

Шведка смотрела на нее. То ли со скепсисом, то ли с недоверием. Затем она протянула открытку Ине.

— Возьми! Он хотел, чтобы ты ее получила.

Когда Ина взяла карточку, у нее заурчало в животе. На нее нахлынули давно утраченные, как ей казалось, воспоминания, слишком беспорядочные, чтобы вот так сразу в них разобраться.

— Повсюду эти секреты. — Агнета удрученно откинулась на спинку скамьи и наклонила голову, царапнув ногтем этикетку на бутылке. — На самом деле единственное, что мне известно наверняка, — это что я совсем не знала своего мужа.

— У каждого есть секреты.

— Но не каждый ведет двойную жизнь.

Ина не знала, что на это ответить. Безусловно, с годами она тоже почувствовала, что Вигго во многих отношениях был ходячей загадкой. Именно это и делало их отношения такими волнующими.

— Я пригласила тебя, чтобы мы лучше узнали друг друга. Быть может, у нас получится по-настоящему понять Вигго. Узнать, кем все-таки был этот человек. — К удивлению Ины, Агнета дотянулась через стол до ее руки и сжала ее. — Я должна тебя ненавидеть, — продолжила она. — Но по какой-то причине не испытываю ненависти. Наоборот. Ты мне нравишься.

Ина не убрала руку, хотя ей пока не удавалось дать мысленную оценку этой женщине. Она прочла множество детективов, в которых люди умирали за гораздо меньшие проступки. Еще оставалась крошечная вероятность того, что вдова Вигго заманила ее в ловушку. Чтобы отомстить. И тем не менее Ина могла по крайней мере ответить взаимностью на ее комплимент.

— Ты мне тоже очень нравишься, — произнесла она. — С выбором жены Вигго справился отлично.

С польщенной улыбкой Агнета убрала руку, и тут же возле них нарисовалась посторонняя фигура.

— Hej, — раздался мрачный голос.

Повернув голову, Ина удивилась, как три безобидных звука могут быть настолько пропитаны неприязнью. Рядом она увидела мужчину, который угрюмо взирал на них, опираясь кулаками на край стола. Несмотря на бороду, закрывавшую половину лица, на нем отчетливо угадывались хмурые черты.

— Ну и кто это такой? — поинтересовалась Ина, не отрывая от него взгляда.

Агнета негромко фыркнула.

— Если ты думала, что Астрид — неприятный персонаж, то только потому, что еще не знакома с Матсом.

А вот насчет этого Агнета ошиблась. Ина была хорошо знакома с этим мужчиной, ей просто потребовалось несколько секунд, чтобы его узнать. В конце концов, она не видела его уже не один десяток лет.

— Hej, Матс, — сказала она, окинув его взглядом. — Значит, ты еще жив?

Откровенно говоря, он был довольно красивым мужчиной, однако это не меняло того факта, что она сразу же посчитала его таким же неприятным, как и в юности.

Конечно, за прошедшие годы Матс тоже изменился. Стал более коренастым, а бежевая рубашка — чересчур блестящая, по мнению Ины, — заметно натянулась на большом животе. Как и тогда, его нос напоминал ей орлиный клюв.

Тяжелая голова мужчины дернулась назад, и она окончательно убедилась, что полностью завладела его вниманием.

— Мы знакомы? — Он моргнул, глядя на нее, затем нахмурился, а потом вдруг округлил глаза. — Ина? — хрипло выпалил он. — Да быть такого не может!

— И все же это я. — Она протянула ему руку, но Матс ее не пожал.

— Ты постарела, — беспощадно заявил он.

Естественно, Ина тоже изменилась за столько лет. Она до сих пор оставалась стройной, но уже давно не могла похвастаться фигурой, как у двадцатилетней девушки в бикини. Но хотя бы собственная кожа над ней сжалилась, потому что на руках почти не одрябла, а морщины на лице не выходили за границы дозволенного. И все же Ину немного задело, что Матс назвал ее старой.

— Ну, с нашей последней встречи прошло довольно много времени. — Тем не менее она слишком хорошо ее помнила. Не самое приятное воспоминание, как все яснее понимала Ина, глядя ему в глаза.

В Матсе неожиданная встреча, похоже, тоже пробудила эмоции. Он закинул руку за голову и задумчиво потер шею.

— Неужели я снова тебя вижу…

— М-да, — немногословно откликнулась она. — Чего не чаешь, то получаешь.

Он покрутил плечами, словно прогоняя неприятную боль, и повернулся к Агнете.

— Как продвигается дело? — обратился он к ней. — Я до сих пор не получил ответа на свое предложение.

Агнета вскинула подбородок.

— Нет, получил. И ничего не изменилось. Ответ по-прежнему отрицательный.

Матс невозмутимо ее разглядывал.

— Такой ответ не принимается, — холодно отрезал он. Затем убрал один кулак со стола и начал то поднимать, то опускать его по ходу разговора, словно готовился сыграть в «Камень, ножницы, бумага». — Мое предложение — твой единственный способ поправить свое финансовое положение и выплатить мне долг.

— Мое положение тебя совершенно не касается!

Матс хитро ухмыльнулся.

— Может, и нет, но рано или поздно расходы взлетят до небес. Ты уже просрочила выплаты по долгам. В какой-то момент тебе придется согласиться на продажу. Я предлагаю хорошую цену. Прими мое предложение, и ты одним махом избавишься от всех проблем.

— Это мой дом! — Агнета набрала полную грудь воздуха и выдохнула, как дракон, только что спаливший целое поселение.

Матс разжал кулак и погрозил ей пальцем.

— Даю тебе последний шанс одуматься. Если ты этого не сделаешь, то… — Остальную часть угрозы он не озвучил.

Оценивающий взгляд Ины метался между этими двумя. Она старалась уловить суть спора.

— Господи, ведь вы с Вигго были лучшими друзьями! — Агнета со вздохом покачала головой, не сводя глаз с Матса.

— Да, а теперь его больше нет. И каждый должен остаться при своем, не так ли? — Ища подтверждения, он повернулся к Ине. Однако та и глазом не моргнула.

В итоге мужчина просто развернулся и пошел своей дорогой.

Ина какое-то время смотрела ему вслед, пока Агнета допивала лимонад.

— Матс живет недалеко от нашей фермы. — Она вытерла рот тыльной стороной ладони. — И постоянно появляется как черт из табакерки. Как это ни прискорбно. Лично я бы предпочла, чтобы он жил на Луне.

— О чем вы говорили? — уточнила Ина.

Агнета опустила голову.

— Что ж… в любом раю есть ядовитое яблоко, — проговорила она. — Наше — это Матс. — Увидев вопросительный взгляд Ины, она пояснила: — Это еще один из секретов Вигго. Каким-то образом он влез в долги втайне от меня и занял деньги у Матса. А в качестве залога переписал на него половину фермы. Теперь я должна выплатить ему долг, чтобы вернуть себе право собственности. И ведь не кому-то, а именно Матсу! О чем только думал Вигго?! — Она в гневе сжала кулаки. — Сейчас этому человеку принадлежит половина фермы Тингсмола. Но ему этого мало. Он хочет всю ферму. — Она вздохнула: — И, к сожалению, на данный момент дела у нас идут неважно, поэтому месяц за месяцем долги только накапливаются. Так что он прав, расходы действительно выходят из-под контроля.

Ина выгнула бровь, не зная, что на это ответить.

— Именно ему… — повторила Агнета. — Матс враждует со всеми жителями. Никто не может ужиться с его властным характером. Боюсь, он выгонит нас всех, если я продам ему свою долю. А на освободившейся земле построит курорт.

— Но ты же этого не сделаешь? — допытывалась Ина.

— Никогда! Единственная проблема в том, что он угрожает продать свою долю постороннему человеку, если я и дальше буду отказываться идти ему навстречу. Это будет означать конец нашей деревни, ведь в таком случае арендная плата точно взлетит до небес. — Ссутулив плечи, она уткнулась взглядом в пустую бутылку. — Поверить не могу, что они с Вигго когда-то были лучшими друзьями.

Ина согласилась с ней, энергично кивнув.

— Я и в прошлом этого не понимала. Но если хочешь, я буду рада взглянуть на твои бухгалтерские отчеты. Может быть, смогу чем-то помочь — я немного разбираюсь в цифрах.

Fika

Возможно, звучит это слово слегка двусмысленно, однако означает оно не что иное, как небольшой отдых от повседневности с непринужденным перерывом на чашечку кофе с вкусным печеньем, пирожными или тортом. И желательно, конечно, с близким человеком!

Глава 13

В этот день на Ину обрушилось столько впечатлений, что она была рада наконец-то побыть в одиночестве. Не то чтобы присутствие Агнеты доставляло ей сильный дискомфорт. Но последние несколько часов пронеслись так быстро, что закружилась голова. Мокрая голова, потому что Ина как раз вышла из душа и обмоталась полотенцем. Напряженная и вымотанная, она сидела с Зевсом на коленях на краю гостевой кровати и сверлила взглядом стоящий напротив шкаф. Старый деревенский шкаф с красивым цветочным узором. Чемоданы рядом с кроватью ждали, когда их распакуют. Но Ина пока не решалась это сделать. Она приехала сюда, чтобы жить с любовью всей своей жизни. Но Вигго, к сожалению, уже полгода как был мертв. Что она чувствовала по этому поводу? Конечно же, глубокую печаль. Но также и злость из-за обмана Агнеты. С другой стороны, имела ли она право жаловаться? В конце концов, она обманывала шведку на протяжении десятилетий, пусть и не подозревая об этом. На заре своего романа они с Вигго договорились, что во время их нечастых встреч для обоих будет существовать только «здесь и сейчас». Оглядываясь назад, Ина поражалась, насколько великолепно сработал их план.

Все еще с мокрыми волосами, она откинулась на спину, утонув в мягком покрывале. «Какая удобная кровать», — отметила Ина. Матрас не слишком мягкий и не слишком жесткий. Сама кровать широкая, как будто рассчитана на двух человек. Ну или на одного человека и собаку. Зевс шустро улизнул с ее коленей, занял свободную половину постели и свернулся калачиком рядом с ней.

Влага на коже дарила приятную прохладу. Рядом с Зевсом лежал фен, но функцию свою выполнять отказывался, потому что его вилка не подходила ни к одной розетке в бунгало. А это было плохо. Если она просто оставит волосы сохнуть самостоятельно при такой температуре, они начнут пушиться и превратятся в необузданные кудри. А Ина этого терпеть не могла. В детстве у нее были прямые волосы, однако с наступлением переходного возраста они стали все сильнее завиваться. Без должного ухода у нее на голове образовывалось настоящее птичье гнездо.

— Дурацкий фен!

Ина просто лежала и пялилась в обшитый деревянными панелями потолок.

Агнета выделила ей небольшое бунгало, которое в отпускные месяцы сдавали в аренду семьям. Функциональное и в то же время очень уютное жилище. Ине нравились даже картины на стене, на каждой из которых были изображены цветущие луга в разное время суток. Написала эти картины сама Агнета, как она рассказала ей во время экскурсии по дому.

— Вот я и здесь, — сообщила Ина люстре, висевшей ровно в центре комнаты.

Она закрыла глаза. Вздохнула. Снова открыла. Вздохнула еще раз. Затем перевернулась на бок, и ее лицо оказалась прямо напротив морды Зевса, который уставился на нее в ответ. А в следующий миг высунул влажный язык и лизнул ее в лицо. Теперь мокрыми стали не только ее волосы. Она отодвинулась назад, но пес запрыгнул на нее и продолжил попытки облизать хозяйку, виляя хвостом. Она поймала его и, держа на вытянутых руках, громко рассмеялась.

— Похоже, ты тоже доволен.

Спасаясь от собачьих атак, Ина выпрямилась и снова села на краю кровати. «Да, кровать и правда удобная», — заключила она. Еще ей понравились цветы в керамической вазе на комоде, сочетавшемся с платяным шкафом. Букет состоял из синих и желтых луговых цветов, причем оттенок синего скорее уходил в фиолетовый. Цветы выглядели совсем свежими. Кроме того, перед тем как принять душ, она обнаружила, что в холодильнике полно продуктов. В нем нашлось все, что ей потребуется на ближайшие несколько дней. Масло, джем, фруктовые соки. Она отыскала даже несколько бутылок домашнего пива и белого вина. На столе перед кухонным уголком стояла корзинка с макаронами и булочками. В одном надо отдать хозяйке должное: она действительно приложила все усилия, чтобы Ина чувствовала себя комфортно.

В какой-то степени она понимала переживания Агнеты. Окажись она в ее ситуации, ей бы тоже захотелось поближе познакомиться с другой женщиной мужа. Однако Ина никогда бы не отправилась в это путешествие, если бы узнала правду. Ни за что!

Ее мысли снова вернулись к Вигго. Трудно сказать, какие именно эмоции она испытывала в связи с его смертью. От воспоминаний о чудесных моментах, проведенных с ним, у нее щемило сердце. Те беззаботные времена… И все же последние полтора года, в течение которых они не виделись, создали дистанцию, которой она сейчас была искренне рада. Таким образом, грусть и любопытство смешались воедино. Ина решила дать Агнете шанс и познакомится с ней поближе. Потому что действительно этого хотела. Однако она хотела не только этого! Ина хотела знать, кто поджег амбар и как погиб Кнут. Желание выяснить, кто это сделал, буквально сжигало ее изнутри.

Впервые в жизни она оказалась полностью свободна. Уедет она завтра или послезавтра, какая разница? Если и есть какие-то плюсы в старости, так это то, что не нужно больше строить грандиозных планов, над которыми придется ломать голову. «Просто плыть по течению, не слишком беспокоясь о том, что ждет впереди».

Тем не менее у нее внутри прорезался тихий, но отчетливый голос. «Куда мне теперь деваться?» — шептал он. У нее ведь больше нет квартиры, куда можно вернуться. Придется посмотреть правде в глаза.

Отныне она бездомная. Потому что впервые в жизни доверилась интуиции и поставила все на одну карту. Впервые она приняла решение, следуя исключительно порыву сердца. И вот что из этого вышло! Какая же она все-таки наивная. Теперь сидит здесь, на чужой кровати в чужой стране, а рядом нет мужчины, с которым она надеялась провести жизнь, зато есть самое настоящее преступление, которое отвлечет ее от всех невзгод. В это дело определенно можно нырнуть с головой.

Полная решимости, она сняла полотенце, порылась в чемоданах в поисках свежего белья, а затем надела легкое платье оттенка зеленой хвои, купленное в прошлом году на летней распродаже в торговом центре Arkaden на Потсдамской площади, который теперь назывался The Playce. Еще одна веская причина оставить в прошлом этот город и всю страну. Ина терпеть не могла английские названия. Она считала немецкий безумно красивым языком, он даже казался ей самым красивым языком в мире — не считая французского, разумеется, на котором даже ругательства звучали как очаровательное признание в любви.

Она внимательно осмотрела себя в зеркале, разгладила складки на платье и попыталась привести еще влажные волосы в порядок. Кончики уже начали закручиваться внутрь, и катастрофа набирала обороты. Подхватив с кровати фен, она оставила Зевса, который даже не открыл глаза, дремать дальше и тихо вышла из спальни. В прихожей подобрала свои сандалии и на цыпочках вышла из дома, чтобы не разбудить пса. Закрыв дверь, Ина обулась и прислушалась. В клумбах стрекотали сверчки. На вишневом дереве перед кухонным окном щебетали птицы. Лая слышно не было. Поэтому она отправилась на свою первую самостоятельную прогулку по окрестностям, по пути проникаясь здешней атмосферой. С феном в руках и четкой целью в голове. К счастью, деревенька была сравнительно небольшая, поэтому она без проблем нашла дорогу. Остановившись перед гаражной мастерской, Ина, к собственной радости, отметила, что кабанье хрюканье уступило место музыке Rolling Stones. «Так гораздо лучше», — подумала она.

Из колонок старенькой стереосистемы разносился припев песни Wild Horses. В юности она обожала эту группу. Особенно дерзкого Кита Ричардса. У нее в комнате даже висел его плакат — фотография с концерта, где он играет на пятиструнной электрогитаре, небрежно зажав в уголке рта сигарету. Так как музыкант играл с закрытыми глазами, Ине всегда было интересно, какие мысли проносились у него в голове в момент съемки. Какую песню он тогда исполнял? Своей любимой композицией у Stones она всегда считала Paint It Black. Ничто другое не отражало ее юношескую меланхолию лучше, чем эта песня, которая бесконечно крутилась в проигрывателе, пока игла не прогрызла канавки на пластинке, отчего воспроизвести трек стало практически невозможно.

— Нужна какая-то помощь? — донесся до нее низкий голос из глубин гаража. Он явно принадлежал не парню с тоннелями в ушах.

— Да, — крикнула она в полумрак и подняла фен, как будто это все объясняло. — Я ищу молодого человека, который здесь все чинит.

Из тени вышла противоположность молодого человека. Сванте.

— Ты? — только и сказал он, на что Ина не смогла придумать лучшего ответа, чем:

— Я!

Переступив порог гаража, она увидела, как Сванте двинулся к верстаку, на котором лежали самые разные приборы. По большей части в развинченном и разобранном виде. В частности, тостер, ручной пылесос и ноутбук с разложенной на части клавиатурой. Ее мозг непроизвольно сложил из валявшихся вокруг букв слово «галифе», что вызвало у нее легкую гордость. Она всегда была асом игры в «Эрудит».

— Я — человек, который здесь все чинит, — ворчливо отозвался Сванте, опуская глаза на фен.

— Хорошо, тогда вот. — Ина подняла руку, в которой держала фен. — Он не работает.

— Вот как? — Сванте произнес это не совсем в форме вопроса, но и не как утверждение. Как бы то ни было, он взял у нее фен и внимательно его осмотрел.

У Ины запылали щеки, когда она заметила застрявшие на задней решетке волосы. Могла бы сначала хоть почистить. Впрочем, Сванте, похоже, не придал этому значения. Покачивая головой в такт музыке, он отсоединил диффузор и поднес фен ближе к лицу.

— А что в нем сломалось? — спросил он.

— Я не говорила, что он сломался. — Ина собиралась добавить что-то еще, но вдруг запнулась на строчке из песни, которую в тот момент исполнял Мик Джаггер.

Wild Horses couldn’t drag me away… [47]

Ина не сдержала улыбку.

— У меня когда-то была пластинка с этой песней, — поделилась она. — Sticky Fingers.

Сванте отвлекся от фена и посмотрел ей в глаза. Ей показалось, что на его лице мелькнуло удивление.

— Такая женщина, как ты, слушает Stones?

Улыбка Ины стала шире:

— Я боготворю Stones.

Затем она подошла к стереосистеме и прибавила громкость. Не до конца, но так, чтобы басы гремели на весь гараж.

— У меня была пластинка с оригинальной молнией, — вспомнила она и снова невольно улыбнулась. — Сам знаешь, с какой. Обложка с джинсами, на которых… Ну…[48]

Сванте тоже улыбнулся. Он знал.

— Хорошая пластинка. Семидесятые вообще были отличной музыкальной эпохой. — Он стал загибать пальцы: — Led Zeppelin, Creedence Clearwater Revival. T. Rex…

— Deep Purple, — добавила Ина, отчего Сванте нахмурил брови.

— Ты и Deep Purple?

— Конечно! — Ина взмахнула рукой. — Но только ранние песни. Когда Ричи Блэкмор еще играл на гитаре.

Сванте положил фен на верстак и кивнул.

— Старый добрый Ричи. — Затем он вопросительно взглянул на нее: — И что же с ним не так, если он не сломан, но и не работает?

Ина подняла кабель.

— Вилка не подходит к розетке.

— Естественно, не подходит, — с видом знатока подтвердил Сванте. — Это же типично немецкая вилка, она слишком толстая. Наши розетки на них не рассчитаны. — Он сделал небольшую паузу, после чего добавил: — Никакие розетки в мире, кроме немецких, на них не рассчитаны!

Ина вздохнула:

— И что теперь?

— Теперь я установлю тебе новую вилку.

Пока говорил, Сванте взял плоскогубцы и быстрым движением отрезал кабель. Ина уже раскрыла рот, чтобы запротестовать, однако тут же его захлопнула. Пожалуй, стоит просто довериться мастеру. Этот мужчина производил на нее впечатление знающего человека.

— Пластинка с молнией сегодня стоит целое состояние, — продолжил Сванте, обнажая провода.

— У меня ее больше нет, — призналась Ина. — Дочь в свое время взяла ее послушать, и с тех пор она канула куда-то в сумеречную зону. — Тяжело вздохнув, Ина быстро добавила: — В смысле, пластинка, а не дочь. — Потом ненадолго замялась: — Хотя…

Сванте со знанием дела прищелкнул языком.

— Ох уж эти дети.

— А у тебя дети есть?

Он поднял голову и возмущенно уставился на нее.

— Боже, нет! — И вдруг подмигнул: — По крайней мере, я об их существовании не знаю.

Из динамиков раздался пронзительный визг электрогитары. Stones перешли к следующей блюзовой песне.

— Агнета уже все тебе показала? — поинтересовался Сванте через некоторое время.

— Ну, думаю, самое важное я уже увидела.

— Это хорошо. — И снова это ворчание. — Ты уже решила, сколько здесь пробудешь?

Ина покачала головой, чего Сванте увидеть не мог, потому что отвернулся к верстаку и присоединял провода к новой вилке.

Поэтому Ина сказала:

— Пока нет.

Теперь его ворчание прозвучало немного похоже на смех.

— Вам определенно есть что обсудить. Вам с Агнетой.

— Наверное. Да. — Ина тоскливо застонала. И, судя по всему, слишком театрально, потому что Сванте замер на середине движения и бросил на нее взгляд через плечо. Серьезный и… сочувствующий.

— Я не хотел над тобой смеяться, — сказал он мягким тоном. — Просто все это так…

— Абсурдно? — подсказала она.

Он, казалось, обдумал это слово и наконец кивнул.

— Смерть Вигго всех нас сильно задела. Я знал его как порядочного человека, на которого всегда можно положиться. Узнать о его двойной жизни стало ударом для всех нас.

Ина могла с этим только согласиться.

— Но никто не держит на тебя зла, — поспешно добавил мужчина, вскинув руки в примирительном жесте.

— Я ничего не знала об Агнете, — все равно произнесла Ина. — Я даже не знала, что Вигго женат.

Сванте заворчал, и Ина отметила, что постепенно привыкает к этой его особенности.

— Очевидно, Вигго хранил много секретов. — Он снова переключил внимание на вилку и взял в руки паяльник.

Наблюдая за его работой, Ина задумалась о Вигго, себе и Агнете. О том, что они построили, и о том, что в каждом раю есть отравленное яблоко. Встреча на террасе кафе до сих пор не выходила у нее из головы.

— Я познакомилась с Матсом.

Сванте посмотрел на нее.

— Вот как?

Ина исправилась:

— На самом деле мы знали друг друга и раньше. Ты наверняка в курсе, что я уже приезжала сюда целую вечность назад. — Сколько конкретно лет включала в себя эта вечность, она предпочла не уточнять. — В те времена Матс и Вигго были лучшими друзьями.

— Тогда это и правда было целую вечность назад.

В животе у Ины появились странные ощущения.

— Если они друг друга не переносили, почему Вигго отписал ему половину фермы?

Сванте покачал головой.

— На этот вопрос у меня нет ответа. Но Вигго оказал нам медвежью услугу. Как будто у нас и без того мало проблем. Матс прекрасно знает, насколько плохо в финансовом плане обстоят дела на ферме, и хочет воспользоваться этим, чтобы прибрать к рукам всю землю.

Ина нахмурилась.

— Неужели у вас все так плохо с деньгами?

Сванте отозвался очередным ворчанием.

— Но… вы же производите столько продукции… Сюда даже сейчас приезжают туристы, хотя еще не сезон. — Она вспомнила о парковке перед кафе, где стояло с десяток машин. — К тому же вы говорили, что Кнут каждый день развозил товары покупателям.

— Так-то оно так, — согласился Сванте, — и тем не менее хозяйство сжирает всю прибыль. Кроме того, Агнета слишком мягкая, — настойчиво добавил он. — Вечно закрывает глаза на то, что кто-то задерживает арендную плату. Да и в цифрах она не сильна.

Ина, напротив, любила цифры.

— Еще этот Матс! — буркнул Сванте. — Постоянно шныряет вокруг и подначивает людей, призывая их уговорить Агнету продать ему свою долю.

— Но она же этого не сделает, — сказала Ина, и Сванте снова энергично покачал головой.

— Ни в коем случае. До тех пор пока Агнете удается держаться на плаву, она не продаст ферму ни ему, ни кому-либо другому. — Погрузившись в размышления, он почесал подбородок. — Этот Матс вечно сует свой нос в чужие дела. Буквально на днях я застал его здесь, в гараже. Он явно что-то вынюхивал.

— И что же он искал?

Сванте пожал плечами.

— По его словам, меня. Хотя на самом деле он прекрасно знал, что я был внизу, на озере, и чинил катамаран.

Ина задумчиво наблюдала, как Сванте подключил фен к удлинителю и включил его. Раздалось жужжание. Сванте сдул феном опилки с верстака и довольно усмехнулся.

— Работает, — объявил он и, выключив фен, вручил его Ине, как подношение, которое та с благодарностью приняла.

— Сколько я тебе должна?

— Нисколько. — Сванте убрал инструменты в ящик, но вдруг замер. — Или… — Он вдруг хитро подмигнул ей: — Скажем, прогулку на катамаране.

Глава 14

Несмотря на то что Ина смертельно устала, сна не было ни в одном глазу. За окном наступили сумерки. Ина бросила сокрушенный взгляд на будильник, стоящий рядом с прикроватной лампой на вязаной крючком салфетке. Вероятно, Агнета и ее связала своими руками. Будильник был старой модели, с двумя звоночками и люминесцентными стрелками. Настоящее издевательство, потому что в комнате и так было достаточно светло, чтобы без труда разглядеть циферблат. И так же издевательски над ней потешалось время: одиннадцатый час.

Она перекатилась на бок и встала, отчего Зевс негромко заворчал. Ну хотя бы пес не испытывал никаких проблем и спокойно соблюдал свой восемнадцатичасовой режим сна даже в Швеции.

Вопреки здравому смыслу Ина снова поискала на оконных рамах шнур для жалюзи или не пропускающую свет занавеску — что угодно, лишь бы ночью в спальне стало темно. А еще ее мучила жара. За день комната так нагрелась, что Ина легла без одеяла. Но разве можно уснуть без него? Оно было необходимо ей так же, как и полная темнота.

В панике из-за комаров вечером она герметично закупорила комнату, отчего здесь стало еще жарче.

— Уж лучше меня искусают, чем я здесь спекусь, — объявила она комнатным растениям на подоконнике, приоткрывая окно.

С берега озера доносились веселые голоса. Ина навострила уши и разобрала обрывки разговоров, которые то и дело перебивались смехом. Ее это обрадовало. Она видела, как сильно жители переживают из-за смерти соседа, но при этом не теряют хорошее настроение и не вешают нос. Кнуту бы это понравилось: от Эббы Ина знала, что он упорно не желал лишаться радости, несмотря на все невзгоды, которые преподносила ему судьба.

Ине показалось, что между деревянными домиками рядом с фургоном Эшли мелькнул отблеск костра. Кто-то пел под тихие звуки акустической гитары. Ина стояла перед окном, размышляя. И наконец собралась с духом. О сне все равно не могло быть и речи. Поэтому она накинула халат-кимоно абрикосового цвета, надела биркенштоки и, снедаемая любопытством, вышла из дома.

Свет, встретивший ее за дверью, казался… сюрреалистичным для этого времени суток. Все вокруг купалось в невероятных оттенках, как будто на деревню наложили цветовой фильтр. Беззвездное небо на западе окрасилось в малиново-красный. Кое-где в соседних домах горели огни — похоже, никто не спал. Лишь в несколько отдаленном доме Кнута царила кромешная тьма. Ина в очередной раз задалась вопросом, как могло произойти это ужасное несчастье. Что-то в облике мрачного здания не давало ей покоя. Возможно, ей стоит там немного осмотреться. Кто знает, что еще удастся выяснить об этом Кнуте Линделёфе. Так как никто на ферме не верил, что пожар устроил сам Кнут, среди местных утвердилась версия, будто бедолага заснул с сигаретой, и поджигатель его просто не заметил. Весьма правдоподобное объяснение, однако что-то в нем Ину настораживало. В конце концов, в распоряжении Кнута был целый дом. Зачем ему понадобилось прятаться в легковоспламеняющемся амбаре, чтобы покурить?

Ина шла на звуки смеющихся голосов, гитары и тихого пения, пока не достигла берега. Прямо перед фургоном горел большой костер, вокруг которого стояло несколько скамеек. Сразу за ними она увидела несколько столиков для пикника — здесь собралась небольшая компания. С любопытством Ина подошла ближе и различила среди присутствующих Агнету и Эббу, а рядом с ними — Сванте и Эшли. Тут же, у костра, она заметила и молодого человека с татуировками на лице, меланхолично перебирающего струны гитары. А пела под нее полноватая женщина, которую Ина раньше не видела. У нее были мягкие черты лица, курносый нос и вьющиеся волосы, кончики которых отливали рыжеватым цветом от пламени костра. Улыбка в ее голосе завораживала. Она пела незнакомую Ине шведскую песню. Красивая мелодия идеально сочеталась с треском огня. А в стихах говорилось о том, что все хотят на небеса, но никто не хочет умирать.

Когда Ина дошла до костра, она остановилась и вопросительно огляделась по сторонам.

— Что вы здесь делаете?

Все повернулись к ней, и в следующий момент ее встретили дружелюбными взглядами и целой армадой возгласов «Hej!» и «Hallå![49]».

— Мы упаковываем подарки для будущих гостей и маринуем селедку, — ответила Эшли на ее вопрос так, словно это самое естественное занятие на свете в это время суток. — Для предстоящего Мидсоммара — праздника середины лета.

На деревянном столе лежали яркие цветочные стебли и сушеные травы, источающие насыщенный аромат. Эбба, Эшли и еще не знакомая Ине женщина засыпали по горсти трав в джутовые мешочки и завязывали их белыми вышитыми лентами.

— Ты не узнаешь эту ферму в Мидсоммар, когда мы устраиваем наш знаменитый фестиваль Тингсмола. — Она указала на стол. — Мы сами сшили эти мешочки. На них вышито название фермы.

— Умно, — похвалила Ина. — Рекламный подарок.

Агнета просияла:

— Это была идея Сванте.

Тот на мгновение поднял глаза от куска дерева, который обрабатывал рубанком, и заворчал.

— А еще мы будем раздавать букеты засушенных цветов всем женщинам и девушкам, — добавила Эшли. Затем наклонила голову и вопросительно посмотрела на Ину: — Ты не можешь уснуть? Мы слишком шумели?

— О, нет! — тут же откликнулась Ина. — Просто здесь слишком светло. И слишком жарко.

— Шведские летние ночи, — пробормотал Сванте из-за своей деревяшки.

— Хорошо, тогда можешь помочь нам. — Эшли освободила для нее место. — Все очень просто. Кладешь по горсти тимьяна, лаванды, шалфея и мелиссы в мешочек, а потом завязываешь.

— Что ж, думаю, с этим я справлюсь.

Ина принялась за работу, запуская ладонь в душистые травы, и вскоре уже не чувствовала ничего, кроме насыщенного аромата. И слава богу, так как женщина за соседним столом в это время солила и перчила филе сельди, после чего окунала его в емкости с уксусным маринадом.

— И все это ради празднования середины лета? — спросила она Эббу достаточно громко, чтобы старушка ее поняла.

— О да! — закивала та. — Для нас это большое событие. Но ты скоро сама все увидишь.

— Кнута не хватает, — ни с того ни с сего пожаловалась молодая певица, когда они с Янисом закончили песню. По кругу прокатился шепот голосов.

— Он всегда подыгрывал Янису и Смилле на гармони. — Агнета склонила голову и замерла, не закончив связывать букет. — И как же у него здорово получалось.

— Я скучаю по нему, — хрипловатым голосом призналась Эбба. — Пусть он и был рассеянным и вечно забывал половину товаров, когда доставлял заказы.

Сванте встал и подбросил в костер пару-тройку веток, отчего пламя зашипело, тут же набросилось на сухое дерево и жадно его облизало.

— До сих пор не понимаю, что он делал в амбаре, — пробормотал он, погрузившись в размышления.

— Я думал, он там курил, — отозвался Янис, подкручивая колки на гитаре, чтобы ее настроить.

— Но не в амбаре же, где хранится солома для зоопарка, — возразила Смилла. — Это ведь на грани безумия!

— Или самоубийства, — предположила Эбба, после чего все обменялись обеспокоенными взглядами.

— Вы в это верите? — спросила Эшли. — Что это самоубийство?

На мгновение воцарилась тишина, слышалось лишь потрескивание костра. В озере раздался всплеск. Ина перевела взгляд на водную гладь, но увидела только рябь волн, движущихся к берегу.

— Мы все знаем, что у Кнута были небольшие проблемы с алкоголем, — произнесла Эшли в повисшей тишине. — Может, он до такой степени напился, что сам не понимал, что делает. Наверное, зажег сигарету, в стельку пьяный, лег на сено и…

Остальное она договаривать не стала. В этом не было необходимости.

— Но обугленная канистра, — возразила Агнета. — Вы же своими глазами видели, как полицейские выносили ее из амбара. В качестве улики.

Ина отлично это помнила, особенно уклончивую реакцию комиссара полиции. Как там его звали? Гуннар? Она точно не помнила. Ей всегда лучше удавалось запоминать лица, чем имена.

— Может, канистра уже находилась в амбаре? — предположила Смилла.

Сванте и Янис, покачав головами, переглянулись.

— Исключено! — уверенно пробурчал Сванте. — Мы не храним в амбаре канистры с бензином. Это же чистое безумие.

Ина рассмеялась:

— Зато храните фейерверки! — Еще на последнем слоге она пожалела, что не прикусила язык. Воцарилась полная тишина, даже лягушки, казалось, перестали квакать.

Все взгляды устремились на Ину, и особенно красноречивый взгляд был у Сванте, который с ножом в руке приобрел еще более грозный вид.

Она опустила голову и продолжила наполнять травами мешочки.

Вдруг кто-то громко рассмеялся. Агнета. И все остальные присоединились к ее хохоту. Даже Сванте засмеялся, хоть и последним.

— Ты уже заговорила как тот несносный полицейский. — Он указал на Ину кончиком ножа.

Агнета вышла из-за стола и присела у огня.

— По-твоему, он некомпетентен?

— Полицейский-то? — переспросил Сванте. — Определенно. Хотя бы потому, что очень молод.

— То, что он молод, еще не значит, что он некомпетентен, — вступил в дискуссию Янис и быстро наиграл последовательность аккордов, но так же быстро остановился, потому что одна нота прозвучала не в лад.

— Говорю тебе, в ближайшее время мы его тут не увидим, — не сдавался Сванте.

Теперь настала очередь Агнеты задумчиво заворчать.

— А что бы ты сделал на месте полицейского, расследующего смерть Кнута?

Сванте замолчал — похоже, всерьез задумался над вопросом, — а затем медленно проговорил:

— Понятия не имею, но я и не полицейский.

— Я бы выяснила алиби тех, кто как-то связан с Кнутом, — высказала свое мнение Ина, снова привлекая к себе всеобщее внимание. Так как никто ничего не сказал в ответ, она продолжила: — Если смерть действительно наступила не по естественным причинам, а…

Она замешкалась.

— А его убили? — напрямую договорила Агнета.

Ина кивнула:

— То возникает очевидное предположение, что это кто-то из его близких. — Она даже немного загордилась собой. Постепенно ей становилось все комфортнее в новой роли детектива-любителя.

Смилла огляделась по сторонам.

— Но у него были только мы. Кроме курьерских рейсов, он никогда не покидал ферму. — Это заявление вызвало согласное бормотание со всех сторон. Вдруг Смила закрыла рот рукой, осознавая значение своих слов: — О боже мой! Неужели это значит, что убийца может быть среди нас?

Ина уже давно вынашивала это подозрение.

— Мы даже не знаем, действительно ли произошло убийство, — упорствовал Сванте.

Эбба поправила очки.

— Да хватит вам сгущать краски. Наверняка это просто жуткий несчастный случай. Трагедия.

Агнета сложила руки за головой и пустым взглядом уставилась на огонь.

— А если нет?

Янис рассмеялся.

— Как будто у такого человека, как Кнут, могли быть враги! В смысле… серьезно. Он был воплощением доброты и мухи не обидел бы.

Как по команде Ина шлепнула себя по затылку, куда уже начал присасываться комар. Звонкий хлопок испугал Эшли и Смиллу.

Агнета фыркнула:

— Что нам вообще известно о тайнах тех, кого, как нам кажется, мы хорошо знаем?

Ина тяжело сглотнула. Очевидно, она имела в виду Вигго.

— То есть, — снова заговорила Смилла, — если это убийство, значит, есть вероятность, что его совершил кто-то из нас?

Эбба кинула на стол мешочек с травами.

— Это просто смешно!

— А если нет? — задалась вопросом Эшли. — Что, если это действительно сделал один из нас? Как мы это узнаем?

Внезапно взгляды всех присутствующих обратились к Ине, как будто это она была детективом, расследующим дело, а не Ларс. «Ларс!» — Ина наконец вспомнила имя полицейского. Выходит, на ее мозг еще можно полагаться.

— Алиби, — важно повторила она. — Вот что я бы проверила в первую очередь. И если всплывут какие-то несоответствия, это может стать зацепкой для дальнейших действий.

— Чье алиби? — Сванте пытливо посмотрел на нее.

— Ну, всех нас.

Он хрипло рассмеялся:

— Кто вообще назначил тебя здесь главным следователем?

— Когда сгорел амбар, я была у доктора с Пипи, — сказала Смилла, хотя ее еще никто ни о чем не спрашивал.

— Пипи? — Ина бросила на нее недоумевающий взгляд.

— Это ее морская свинка, — пояснила Агнета. — Она мучается коликами.

— Мучилась, — поправила ее Смилла. — Благодаря уколам Пипи стало намного лучше. — Она улыбнулась, но тут же снова посерьезнела. — И конечно, ветеринар может подтвердить, что я была у него.

— Я пекла пирог, — сообщила Эшли и резко добавила: — Одна! Так что подтвердить это некому. Кроме Эббы, которая потом попробовала кусочек. — Она с вызовом подняла глаза. — Значит, я теперь подозреваемая?

— Нет, не подозреваемая, — рассмеялся Янис. — Потому что я спускался сюда порыбачить и услышал, как ты ругаешься.

Он беззаботно ей подмигнул.

— Так что у тебя непробиваемое алиби. Кстати, ты так громко ругалась, что ни одна рыба не клюнула на крючок.

Эшли ухмыльнулась.

— Ругаться во время замешивания теста — самое милое дело.

— А я до сегодняшнего дня даже не знала Кнута и к моменту пожара в амбаре еще не приехала в Швецию, — вставила Ина.

— Я была в пекарне с Нильсом и помогала ему печь хлеб, — заявила женщина, имени которой Ина так и не узнала. — Можете спросить у него, если мне не верите.

— Конечно, верим, — отозвалась Эшли.

Наконец все посмотрели на Сванте, который, округлив глаза, уставился на них в ответ.

— Что? — раздраженно спросил он, переводя взгляд с Эббы на Агнету. — Я ведь гулял с вами и почувствовал запах гари.

— Верно, — согласилась Агнета. — Но где ты был до этого?

— В смысле — до этого? — Он взмахнул ножом. Ине показалось, что мужчина сильно занервничал. — Чего вы от меня хотите?

— Узнать твое алиби, — напомнила Смилла. — Где ты находился непосредственно перед пожаром в амбаре?

И без того ярко выраженные морщины на лбу Сванте сделались еще глубже. Настолько, что в них можно было спрятать драже «Тик-Так».

— Я был… в лесу. И прежде чем вы спросите, я был один.

— Что ты делал в лесу? — поинтересовалась Агнета. Причем в ее голосе не слышалось обвинения, лишь неподдельный интерес.

— Мне просто нравится быть одному, — проворчал Сванте. — Я не обязан за это оправдываться.

Некоторое время все смотрели на него, и у Ины создалось впечатление, будто каждый мысленно взвешивает, можно ли обвинить этого человека в убийстве.

— Не хватает алиби Эббы, — заметила Эшли в наступившей тишине, после чего все повернулись к старушке. Американка шутливо указала на нее пальцем: — Где ты была до того, как попробовала мой пирог?

— Это еще как понимать? — на удивление серьезно отреагировала Эбба. — Я старая женщина. Я спала, что еще я могла делать?!

Опустив подбородок, она наполнила еще один мешочек, да так плотно, что нижний шов лопнул и травяная смесь высыпалась на стол.

— Вы задаете на редкость глупые вопросы, — пожаловалась она, сдвинув очки. — Я снова иду спать. В конце концов, женщине в моем возрасте необходимо хорошо высыпаться, чтобы быть красивой.

Разговор продолжался до тех пор, пока каждый не озвучил свое алиби. В результате ничего нового Ина не узнала. Кроме ее собственного, ни одно из алиби не выглядело по-настоящему надежным. В момент преступления в амбаре мог находиться кто угодно.

Глава 15

— Я рада, что ты составляешь мне компанию. — Агнета задорно усмехнулась. — То есть вы оба, конечно же.

Вытащив руку из кармана платья, она нагнулась и потрепала Зевса по голове, отчего тот восторженно запрыгал вокруг. Ина вынуждена была признать, что ее псу шведка явно пришлась по душе.

— А куда именно ты меня ведешь? — Она тоже попыталась улыбнуться, но никак не могла перестать думать, насколько хорошей идеей было бродить по темному лесу наедине с вдовой мужчины, с которым ты много лет крутила роман. До боли знакомый сюжет региональных триллеров: два человека уходят в лес, а возвращается только один…

Она взглянула на Зевса, который принимал ласки, виляя хвостом. Нет, пес ей в такой ситуации вряд ли сильно поможет.

— Путь и есть цель, — добродушно ответила Агнета. — По-моему, во время прогулки беседа протекает гораздо спокойнее.

Ина кивнула, но вместе с тем и слегка растерялась, ведь за все время прогулки по лесу они почти ни словом не обмолвились. Не говоря уже о полноценной беседе. На самом деле в присутствии Агнеты в голове Ины образовывалась зияющая пустота. Не то чтобы у нее не накопилось бесчисленное множество вопросов, которые хотелось задать шведке… Но если быть честной с самой собой, она боялась ответов. В ее сознании до сих пор сохранялся положительный образ Вигго. Ее Вигго. Однако рядом с ним существовал и абсолютно обоснованный страх, что этот образ может сильно исказиться. Причем не в лучшую сторону.

Они уже довольно долго шли по узкой тропинке, вдоль нее тянулась бесконечная лента насыщенно-зеленых кустов морошки, оранжевые ягоды которой блестели на полуденном солнце, как маленькие золотые самородки. Ина с удовольствием сорвала бы одну и попробовала, но сомневалась, что они спелые.

Чувствуя свинцовую усталость в костях, она с трудом подавляла зевоту. Сказывался недостаток сна накануне, когда она наполняла травами мешочек за мешочком, и в итоге, смертельно уставшая, упала в постель где-то после трех часов ночи. И даже тогда еще не было по-настоящему темно. Пожалуй, стоит попросить Сванте повесить на окно карниз для штор. Хотя Ина тут же отбросила эту идею, ведь она точно не задержится здесь настолько, что это будет стоить затраченных усилий. Она подняла голову и посмотрела на небо, проглядывающее сквозь кроны высоких елей. На горизонте появилось несколько темных туч.

Вскоре природа начала меняться. Узкая тропинка, окаймленная кустарниками, превратилась в широкую дорожку, которая вела мимо озера. Водоем выглядел идеально круглым, словно береговую линию нарисовали с помощью циркуля. На сверкающей водной глади глубокого зеленого цвета среди кувшинок отражались тучи, надвигающиеся с севера.

— Кажется, будет дождь? — спросила она свою спутницу, которую погода, похоже, ничуть не беспокоила.

— Если и будет, то не сильный, — откликнулась Агнета, даже не взглянув на небо. Она сорвала травинку и сунула ее конец в рот.

Дальше они шли в молчании.

— Как же здесь красиво, — произнесла Ина через несколько метров.

Доводилось ли ей когда-нибудь лицезреть сразу столько девственной природы? При виде небольшого деревянного мостика у нее возникло ощущение, будто она с разбегу прыгнула в раскрытый роман Астрид Линдгрен. Среди тянущихся вверх початков камыша пряталась голубая деревянная гребная лодка, лежащая наполовину в воде, наполовину на суше. Ине тут же захотелось прокатиться по озеру.

— Мы часто приходили сюда купаться, — поделилась с ней Агнета, поймав ее взгляд. — Вигго и я. Здесь более уединенно, чем на нашем озере.

— О! — У Ины внезапно пропало желание кататься на лодке. Больше она ничего не сказала, потому что еле проглотила образовавшийся в горле ком. Ей определенно не хотелось представлять, что ее Вигго делал с Агнетой, уединившись на лоне природы.

Вскоре озеро осталось позади, и женщин поглотили ели, которые с каждым их шагом словно становились все выше.

— Правда потрясающий лес? — Агнета запрокинула голову и посмотрела на верхушки деревьев. — До чего же высокие ели.

Затем ее взгляд метнулся к Ине.

— Этот древний лес полон тайн, — тихо проговорила она. — Ходят слухи, что Эрик Кнутссон однажды прятался здесь во время одной из трех своих великих битв против Дома Сверкеров.

Ина подумала об эльфах и троллях, а потом об открытке Вигго с изображением того самого короля.

То тут, то там в зарослях что-то шуршало, из-за чего Зевс каждый раз разражался громким лаем. Казалось, ему не по себе в этом лесу. Хотя на нем не было поводка, он не отходил от хозяйки больше чем на шаг.

— А дикие животные здесь водятся? — подозрительно спросила Ина.

— То есть кроме барсуков, медведей и волков?

Ина наклонилась и взяла Зевса на руки.

— Итак! — Агнета с вызовом посмотрела на нее.

Ина оглянулась. Ее охватила дрожь.

— Что «итак»? — В памяти невольно всплыл мертвый Кнут. Как быстро здесь, однако, можно расстаться с жизнью. Но Агнета одарила ее дружелюбной улыбкой… и у нее за спиной даже не сверкнуло лезвие длинного ножа.

— Спроси меня о чем-нибудь, — потребовала Агнета.

— О чем я должна тебя спросить?

Шведка всплеснула руками, но тут же снова их опустила.

— Ну, ты же наверняка столько всего хочешь узнать. Обо мне. И о Вигго. Мы почти о нем не говорили.

Ина задумалась и наконец задала вопрос, который до сих пор не решалась озвучить:

— У вас были дети?

— Нет.

Она испытала облегчение.

— Домашние животные?

— Не-а.

Взгляд Ины остановился на Зевсе.

— Даже собаку не завели?

Агнета поколебалась.

— Ну, у нас всегда была Эбба.

У Ины отвисла челюсть, но прежде, чем она успела что-то ответить, Агнета спросила:

— А у тебя есть дети?

— Дочь. Паула.

Шведка с интересом посмотрела на нее.

— И?

— Что «и»?

— Какая она? Расскажи мне о ней!

Этот вопрос застал Ину врасплох.

— Фух… ну, что тут можно рассказать… Ей скоро будет тридцать, она хорошенькая и настолько упрямая, насколько вообще можно быть. — О том, что она не виделась с дочерью полтора года, Ина умолчала.

К счастью, Агнета не захотела вдаваться в подробности. Вздрогнув всем телом, она пристально посмотрела на Ину.

— Но она не от Вигго? В смысле…

Ина энергично замотала головой:

— Господи, нет! Она не от него.

Агнета выдохнула с облегчением.

— Хорошо. Потому что… я имею в виду… — Она не закончила предложение. Да это было и не обязательно, Ина и так ее поняла.

Вскоре лес поредел, и к ним начал пробиваться дневной свет. Впрочем, сильно светлее не стало, потому что тяжелые тучи низко нависали над верхушками деревьев. Прогремели первые раскаты грома, поднялся сильный ветер, который со свистом проносился сквозь строй елей и скрипел их ветвями. Это заставило Зевса еще больше занервничать. Ина покрепче прижала его к груди.

И тут начали падать первые капли. Одна особенно крупная приземлилась Ине прямо на лоб, когда та подняла голову в попытке оценить, сколько времени у них осталось, чтобы вернуться во двор, не замочив ног. Ответ оказался предельно прост: нисколько!

Небеса в один миг будто разверзлись. Дождь полил так, словно прямо над их головами включили огромный садовый разбрызгиватель.

— Боже мой! — Агнета посмотрела на небо, затем на Ину, а потом повторила, смахнув с лица мокрые волосы: — Боже мой!

Зевс спрыгнул с рук Ины и спрятался между ее ног. Пес не любил дождь.

— Побежим обратно? — спросила Ина, перекрикивая рев ветра. Тяжелые капли так громко стучали по лесной тропинке, что ей с трудом удавалось разобрать собственные слова.

Вдруг она почувствовала, как Агнета схватила ее за руку и потащила за собой.

— У меня есть идея получше, — запыхавшись, крикнула она на бегу. Шведка устремилась дальше по лесной тропинке и свернула на незаметной развилке. Теперь они мчались прямо через лес. Ветки и кусты хлестали Ину по лицу, дергали за руки и за ноги. Ина опять подхватила пса и теперь прикрывала его от падающих капель своим телом. Дождь становился все сильнее, и она уже почти ничего не различала перед собой. Казалось, наступил конец света.

Ина больше спотыкалась, чем бежала, но упорно следовала за Агнетой между рядами деревьев.

— Уже недалеко, — крикнула шведка. — Мы почти на месте.

И действительно, меньше чем через пять секунд она остановилась и подождала, пока Ина с собакой на руках ее догонит.

Та сперва не поняла, где находится, но потом разглядела за вымокшей Агнетой поросшую мхом деревянную хижину, втиснувшуюся между елями.

— Спрячемся тут. — Агнета развернулась и направилась к входной двери, которая открылась со скрипом. Вдова жестом пригласила Ину войти.

Та с радостью приняла приглашение. Внутри хижины было душно и мрачно, зато сухо. Агнета захлопнула за собой дверь, отгородившись от хлещущего дождя и ревущего ветра. Теперь слышался только перестук капель по крыше домика.

Не успела Ина привыкнуть к тусклому свету, как шведка прошла мимо них с Зевсом, раздвинула оконные занавески и впустила внутрь немного света. Затем она направилась к кухонному уголку, откинула сиденье и достала три полотенца. Два из них она бросила Ине, а другим сама принялась сушить волосы.

Ина поймала полотенца и наклонилась, чтобы вытереть Зевса. Потом с любопытством огляделась по сторонам.

— Где мы?

— В охотничьем домике Вигго. Вернее, в домике его отца. Он старый. Очень старый.

Стены были сложены из толстых бревен, выкрашенных в темный, почти черный цвет. В центре над входом висели оленьи рога, а в углу Ина увидела чучело животного. Она могла ошибаться, но, скорее всего, это барсук. На каждом свободном месте висели фотографии животных в рамках, большинство из них черно-белые. Ина разглядела лосей, оленей, лис и зайцев. На противоположной стороне угловой скамьи располагалась старая чугунная плита, а рядом с ней — печь-буржуйка, толстая труба которой исчезала в потолке. Внутри хижина выглядела бы вполне уютно, если бы не куча паутины. Зевс занял место на кресле-качалке напротив уголка и свернулся калачиком. Ина отошла к стеллажу, который соединялся со стеной занавеской и служил своеобразной перегородкой в комнате. Стоило поднять занавеску, как тысячи пылинок взлетели вверх и закружились в воздухе. За ней она увидела узкую кровать в нише, правда, на ней лежал лишь матрас толщиной с палку.

Ина отпустила занавеску и перевела взгляд на стеллаж, заставленный книгами, в основном романами Станислава Лема и Филипа К. Дика. Несомненно, часть библиотеки Вигго. Он обожал научно-фантастические романы — страсть, которой Ина не разделяла. Она никогда не понимала этот жанр. Жизнь на Земле со всеми населяющими ее индивидуумами и так казалась ей достаточно захватывающей. Зачем читать о вымышленных судьбах из других вселенных?

— Ты замерзла, — заметила Агнета, которая неожиданно выросла рядом с Иной и дотронулась до ее руки, покрывшейся мурашками.

Только тогда Ина осознала, насколько продрогла. Если раньше она просто немного дрожала, то теперь ее по-настоящему трясло от холода. Она вытерла мокрые волосы и руки, хотя кухонное полотенце пахло совсем не цветочным кондиционером для белья. Запах скорее напоминал вяленую ветчину.

— Предлагаю остаться здесь, пока ливень не стихнет. — Агнета повернулась к кухонному шкафу, рядом с которым стояла упаковка из шести запечатанных бутылок с водой. Открыв один из ящиков, она отыскала в нем зажигалку с длинным носиком. Рядом с буржуйкой стояло жестяное ведро с большими и маленькими поленьями. Женщина положила несколько штук в печку и подожгла их с помощью скомканного листка бумаги. — Вот увидишь. — Агнета широко ей улыбнулась. — Сейчас мы в миг согреемся.

Слушая потрескивание огня, Ина наблюдала за разгорающимся пламенем, и вскоре по маленькому охотничьему домику распространилось приятное тепло. Она пододвинула стул и села прямо перед печкой.

— Хочешь кофе? — спросила Агнета, верхняя часть тела которой скрылась за дверцей распахнутого подвесного шкафчика. Она достала оттуда помятую жестяную банку с кофе и продемонстрировала ее Ине, словно нашла сокровище. Затем сняла крышку и сунула нос внутрь. — Вроде бы еще нормально пахнет.

Ина благодарно кивнула, глядя, как Агнета вынимает из пластиковой упаковки бутылку с водой и достает из шкафа серебристую гейзерную кофеварку. Напевая себе под нос, она стала варить кофе. Ина удивилась, насколько хорошо оборудована хижина.

— Ею до сих пор регулярно пользуются? — с любопытством спросила она.

— От случая к случаю, — последовал быстрый ответ. — Мы следим за состоянием хижины, чтобы она не обветшала, и пополняем запасы самого необходимого, например дров и воды, на случай, если постояльцы захотят воспользоваться ею для охоты. Но большинство из них предпочитают уют наших бунгало. — Немного помолчав, Агнета бросила быстрый взгляд на кровать. — В основном здесь ночевал Вигго, когда изредка выбирался поохотиться. — Она посмотрела прямо перед собой. — По крайней мере, так он всегда мне говорил. — Ина услышала тихий вздох. — Но кто знает, где он пропадал на самом деле.

Заявление Агнеты выбило Ину из колеи.

— Вигго был охотником?

— О да! — Шведка энергично закивала, одновременно наливая воду в небольшую емкость из нержавеющей стали. — Ты не знала?

— Он никогда мне об этом не говорил. — Ина попыталась представить Вигго с винтовкой на охотничьей вышке… в момент, когда он нажимает на курок. И содрогнулась. Это совсем не вязалось с ее Вигго.

— Ну, он не был охотником в истинном смысле этого слова, — уточнила Агнета, не отрываясь от процесса приготовления кофе. В данный момент она выдувала пыль из воронки. — Скорее, он был фотоохотником. Порой он всю ночь просиживал в зарослях с камерой, ожидая, когда перед объективом пробегут животные. — Женщина указала на одну из фотографий на стене. — Этим снимком он особенно гордился.

На фотографии был благородный олень с тяжелыми рогами на поляне, затянутой густым туманом. От этого кадра просто захватывало дух.

— Вигго был фотографом?! — с изумлением вырвалось у нее, после чего она поймала на себе косой взгляд Агнеты.

— Его любимое хобби, — сообщила та. — Похоже, ты не слишком-то хорошо его знала.

Ина заставила себя улыбнуться.

— Ну, — начала она… и тут же умолкла. Ей вдруг стало ужасно стыдно, что она не знала о нем подобных вещей. Но она никогда не видела его с настоящим фотоаппаратом. Вигго максимум делал фото на камеру мобильного телефона. И никогда не снимал ее. Всегда только здания или пейзажи. По очевидной причине. Люди, ведущие двойную жизнь, делают все возможное, чтобы не оставлять следов.

Скрип выдвигаемого ящика вывел ее из задумчивости. Агнета силилась открыть ящик со столовыми приборами, но сдалась на середине и двумя пальцами выудила через узкую щель маленькую ложечку.

— Все немного заржавело. — Она с улыбкой протянула чайную ложку Ине. — Ты любишь крепкий кофе?

— Само собой!

Агнета взяла банку, опустила в нее ложку и насыпала в воронку необходимое количество порошка.

— А это еще что? — Она вдруг застыла и, отложив ложку, взяла жестянку с кофе обеими руками, чтобы заглянуть внутрь.

— Что-то не так? — спросила Ина, сообразив, что ее кофе находится в серьезной опасности.

— Тут что-то есть, — откликнулась Агнета.

— Надеюсь, не личинки или что-то в этом роде?

— Нет, что-то твердое. И блестящее. — Она поставила банку, засунула туда руку и достала упомянутый предмет. — Ключ.

Обтерев его о платье, вдова показала его Ине. У нее на ладони лежал маленький ключик, прикрепленный к колечку с брелоком. Выглядел он довольно необычно: вместо одной бородки у него было две напротив друг друга. Ина встала и подошла к Агнете, чтобы получше его рассмотреть. На головке ключа виднелся выгравированный символ, но слишком затертый, чтобы разглядеть его в тусклом свете. Он напоминал змею, заключенную в фигуру в форме бриллианта.

— Откуда он здесь взялся? — Нахмурившись, Агнета внимательно изучала ключ со всех сторон. — Наверное, он принадлежал Вигго, — предположила она. — Иначе почему бы он оказался в его банке с кофе? — Она посмотрела на Ину, сдвинув брови. — Вигго явно его там спрятал.

— Можно взглянуть?

— Конечно.

Пожав плечами, Агнета передала ей ключ, но Ина его не взяла. Ошеломленная, она уставилась на брелок в виде небольшого серебряного земного шара.

— Что с тобой? — с подозрением спросила Агнета.

Ина никак не отреагировала, она не могла оторвать взгляд от шара. Даже дышать на какое-то время перестала.

— Ина, — позвала Агнета, — с тобой все в порядке?

Теперь в ее голосе звучало настоящее беспокойство.

— Да… нет. Не знаю, — ответила Ина без малейшей доли уверенности.

Что ж, по крайней мере, к ней вернулся дар речи. И способность двигаться, поскольку она мгновенно схватила брелок, чтобы убедиться, точно ли это тот самый, о котором она подумала. Точно.

— Это реплика «маппа мунди»[50], — чуть слышно выговорила Ина, не глядя на Агнету. — Миниатюрная версия гигантского глобуса из музея Палаццо Веккьо. — Она подняла подбородок, прочистила горло и добавила чуть громче: — Во Флоренции.

Агнета криво улыбнулась и наклонила голову.

— Не понимаю. Вигго никогда не был во Флоренции. — У нее вырвался резкий смешок. — Тем более в музее.

Она окинула Ину взглядом, в котором смешались веселье и что-то еще. Ина слишком поздно поняла, что это был страх. Уже после того, как сообщила ей, что он там был. Причем с ней. В тот момент Ина увидела, как в душе Агнеты что-то сломалось. И за это ей было стыдно больше всего. Почему она просто не промолчала, хотя бы раз не удержала рот на замке? Но вместе с тем на миг она почувствовала триумф: она, Ина, знает о Вигго то, что до сих пор хранилось в тайне от Агнеты. Ее секрет касался не снимков местных диких животных, а романтического уик-энда, посвященного искусству, в одном из самых изысканных отелей, с огромной кровати которого они еле заставили себя встать, чтобы сходить в музей. В ту же секунду ее начали одолевать угрызения совести, ведь Вигго всегда приглашал ее. Во время их встреч он тратил на нее огромные суммы. Однако на ферме, по всей видимости, с деньгами всегда было туго. Как же состыковать эти факты?

В ответ Агнета только и смогла произнести:

— Ты была во Флоренции с Вигго?

Ина едва заметно кивнула. Со стороны это, наверное, выглядело так, будто она вздрогнула.

— В музее?

Она снова кивнула.

— Вигго увлекался искусством?! — Последний вопрос больше походил на потрясенный возглас, и очередной кивок отнял у Ины слишком много сил.

— Ты не знала? — Она постаралась сформулировать вопрос так, чтобы в нем не чувствовалось упрека. Однако еще до того, как закончила фразу, поняла, что потерпела фиаско.

— Нет, — последовал короткий ответ. Агнета нащупала за собой спинку стула и буквально рухнула на него. Большие голубые глаза уставились на банку с кофе. Рот так и остался открытым. — Вигго никогда не интересовался искусством, — выдавила она после непродолжительного задумчивого молчания.

Ина тоже села за стол и медленно пододвинула ключ с брелоком к Агнете. Та неохотно перевела на него взгляд.

— Почему он никогда мне об этом не говорил? — Она не смотрела на Ину, поэтому та не знала, адресован ли вообще этот вопрос ей. Поэтому предпочла промолчать.

— Я купила ему этот брелок, — призналась она спустя несколько секунд, в течение которых слышался лишь стук дождя и потрескивание поленьев в печке. — На память.

— Вигго и искусство, — бесцветно произнесла Агнета.

Ина снова кивнула.

— Это было в один из наших многочисленных выходных, посвященных искусству и культуре. — Она кашлянула. — В сущности, именно это нас и объединяло. Любовь к искусству.

Агнета смотрела на нее в недоумении, как громом пораженная — так показалось Ине. Она ощутила необходимость что-то сказать.

— Просто у Вигго было…

— …много секретов?

Агнета нервным движением руки расправила подол платья. Затем положила ладонь на руку Ины и, крепко сжав ее, так же быстро отпустила. Но одновременно с этим одарила Ину располагающей улыбкой.

Та глубоко вдохнула, наблюдая, как Агнета взяла ключ и снова поводила им перед лицом. Словно раскачивающийся маятник, которому доверила важный вопрос и от которого теперь надеялась получить ответ.

— Как ты думаешь, от чего этот ключ? — Она устремила на Ину сосредоточенный взгляд, убирая брелок в один из карманов платья. — Почему он спрятал его? Какой еще секрет он хранил?

Ина поморщилась. Она была любопытным человеком. Вот только действительно ли ей хотелось раскрывать секреты Вигго?

Solkatt

Одно из тех шведских понятий, для которых в большинстве языков не существует отдельного слова. Оно обозначает отражение солнца на предметах вроде наручных часов.

Глава 16

Даже у шефов есть шефы. И Арманд Сьёстрём оказался таким шефом, какого у Ларса еще никогда не было. В полицейской академии, а затем в участке в Стокгольме он привык к начальникам, которые побуждали его добиваться лучших результатов, стимулировали мыслить нестандартно и делать чуть больше, чем коллеги с такими же званиями. У него были начальники, на которых он равнялся и у которых многому научился. Настоящие образцы для подражания, обладающие навыками и качествами, из-за которых Ларс был просто счастлив брать с них пример.

Арманд Сьёстрём ничем подобным не отличался. Ему оставалось совсем немного до пенсии, и он уже слишком долго сидел в кресле главы департамента и чувствовал себя в нем максимально комфортно.

На темном письменном столе стоял компьютер — выключенный. На столе не лежало ни бумаг, ни папок с документами, ни даже блокнота для записей. Зато на столе красовался вымпел со шведским флагом и огромная именная табличка с белыми буквами.

— Разуму необходимо пространство для размышлений, — заявил он, когда Ларс в первую неделю работы в отделении задал вопрос о выключенном компьютере. Ему тогда пришлось ждать и наблюдать, как его босс в первый раз за день загружает компьютер, чтобы открыть какой-то файл.

А поскольку разуму Сьёстрёма требовалось много пространства для размышлений, он не терпел на своем столе ничего, что могло бы отвлечь его от них. «Например, работы», — Ларс был достаточно умен, чтобы не произносить эту мысль вслух.

Сейчас он сидел перед тем самым монструозным столом, готовый выслушать, что ему скажет Сьёстрём. Ларс в очередной раз поразился тому, как на его начальнике сидит форма: словно Сьёстрём в ней родился. Аккуратно выглаженные складки, идеальный узел галстука. Даже тронутые сединой светлые волосы уложены на безупречный боковой пробор. Сьёстрём обладал располагающей внешностью, которую всегда отличало одно и то же довольное выражение лица. Было очевидно: перед тобой человек, который находится в полной гармонии с собой и нашел свое место в мире. «Ему почти можно позавидовать».

Но сегодня ситуация складывалась иначе. Сегодня на столе лежала открытая папка.

— Пожилой мужчина погиб при пожаре в амбаре, — сказал Сьёстрём. — При пожаре, который, возможно, устроил сам. И оказался настолько неуклюж, что упал и потерял сознание.

Он поднял руки.

— Это, конечно, трагедия.

Ларс тоже так думал. Перед его мысленным взором невольно возникло тело Кнута. Он подавил дрожь.

— Но я правда не вижу здесь причин для расследования убийства.

— Мы ничего не можем исключать, — сухо ответил Ларс, воспользовавшись предварительными выводами Бенне. В конце концов, судмедэксперт наверняка знает, о чем говорит.

Сьёстрём покрутил запонку.

— Ты тратишь слишком много времени на эту ферму.

Ларс выпрямил спину.

— Это моя работа.

— Конечно. — Начальник доброжелательно посмотрел на него. — И все же ты слишком зацикливаешься на том, чего не существует. Ты больше не в Стокгольме. Это Смоланд. — Он весело усмехнулся. — Здесь не бывает убийств. — Разгладив галстук, он опустил взгляд. — Я изучил дело.

Ларс сдержал презрительное фырканье. «В лучшем случае ты только пробежал его глазами по диагонали».

— Налицо однозначный случай страхового мошенничества с непреднамеренным смертельным исходом.

Ларс с этой однозначностью согласиться не мог. Что-то было не так — и об этом ему твердили не только инстинкты. Не сходилось слишком много деталей. Какой у Кнута был мотив поджигать амбар? Да и ничто не указывало на спланированное страховое мошенничество. И уж тем более на самоубийство. Покойного все любили, и он явно чувствовал себя на этой ферме как дома. «Боже, это и был его дом!» — подумал Ларс.

— Перестань зацикливаться на этом, — по-отечески напутствовал его Сьёстрём. — Твоя самоотдача нужна мне в другом месте.

Ларс скептически поднял бровь:

— В каком?

— Что ж… с чего бы начать? Ты и сам прекрасно знаешь, что у нас тут творится. ДТП на перекрестке Сёдергатан, водитель скрылся с места происшествия. Две разбитые машины на парковке перед супермаркетом.

— Но ведь там уже коллеги…

— Никаких но! — Сьёстрём медленно покачал головой. — Ты нужен нам в другом месте, — повторил он, сдвинув рукав рубашки и взглянув на массивные наручные часы с широким ремешком. — Жду от тебя исправленный отчет с акцентом на страховое мошенничество к пяти часам вечера.

На последнем слове шеф захлопнул папку.

«Но…» — хотел было возразить Ларс, но Сьёстрём смотрел на него так напряженно, не произнося ни слова, что Ларс просто поднялся со стула. Не оборачиваясь, он спокойным шагом вышел из кабинета и тихо закрыл за собой дверь. Но в глубине души он кипел.

Под взглядами коллег молодой человек сел за двойной письменный стол, который делил с Расмусом, вывел монитор компьютера из режима сна и уставился на фоновое изображение.

На экране появилась командная фотография футбольного клуба «Эльфсборг» 2007 года, когда его парни выиграли Суперкубок. Славные были времена. Ларс тогда переживал самый разгар переходного возраста и все еще мечтал о грандиозной карьере футболиста. Своим непревзойденным кумиром он на тот момент считал Златана Ибрагимовича. У Швеции никогда не было лучшего нападающего.

Поскольку осуществлению юношеской мечты помешало отсутствие таланта, он вернулся к детской мечте — стать полицейским.

И вот теперь он сидит здесь, в захудалом городишке, вынужденный выслушивать от начальства, что смерть Кнута — это страховая афера.

— Как все прошло с шефом, шеф? — Над краем монитора появилось лицо Расмуса, который настороженно поглядывал на Ларса.

Ларсу было достаточно лишь моргнуть, чтобы Расмус снова скрылся за экраном. Он понял, что сейчас шеф не настроен на болтовню.

Ларс бросил взгляд на часы, проклиная неудавшееся утро. Раздраженно положив руку на мышку, он открыл файл, как вдруг зазвонил рабочий телефон.

Ларс нехотя поднял трубку, но тут же выпрямился, когда понял, кто на линии. Звонил Бенне. Ларс достаточно давно знал своего коллегу, чтобы понять по его тону, что он хочет сообщить что-то срочное.

Не утруждая себя долгими приветствиями, судмедэксперт сразу перешел к делу.

— У меня на столе результаты вскрытия нашей жертвы пожара. — Он протяжно выдохнул. — Наши коллеги и правда не торопились.

— Это точно.

— Мои первоначальные подозрения подтвердились. — На линии наступило непродолжительное молчание, и Ларс услышал какой-то шорох. То ли Бенне перебирал листы бумаги, то ли освобождал от обертки свой завтрак. — Как ты наверняка помнишь, я предугадал результат еще на месте преступления.

— Прежде всего, я помню, что ты ничего не исключал.

— Совершенно верно! — усмехнулся Бенне. — Как я и предполагал, при вскрытии обнаружились повреждения черепа, что говорит о вероятном внешнем воздействии.

— Вероятном? — переспросил Ларс. По его мнению, коллега все еще выражался довольно расплывчато.

— Я еще не закончил, — сказал Бенне.

Его вдруг стало чуть хуже слышно, а это наводило на мысль о том, что он действительно завтракает.

— Думаю, ты в курсе, что, если есть погибшие при пожаре, то необходимо провести целую массу исследований, чтобы определить точную картину смерти, — раздался невнятный голос Бенне. — Например, типичные признаки, указывающие на отравление угарным газом как на причину смерти.

Ларс вспомнил, что Бенне уже говорил об этом в амбаре. Его нетерпение росло.

— Хватит подробностей, просто переходи к делу, — быстро прервал он судмедэксперта. — Кнут Линделёф отравился угарным газом? Он был еще жив, когда начался пожар?

— Нет.

Ларс отнял телефон от уха и посмотрел на него.

— Нет?

— Нет. Наша жертва умерла до того, как начался пожар. Короче говоря, он скончался от травмы головы. — Бенне помедлил секунду, прежде чем продолжить: — Кроме того, можем исключить и падение — тем более что рядом с жертвой не наблюдалось ничего, что могло бы привести к такому повреждению.

Ларс несколько раз провел рукой по лицу, чтобы уложить в голове новости.

— Ты понимаешь, что это значит? — спросил Бенне в наступившей тишине.

Ларс кивнул телефонной трубке. Еще как!

— Кто-то убил Кнута, а потом устроил пожар.

— Именно на это все и указывает.

Теперь уже выдохнул Ларс. Он провел мышкой по экрану и закрыл документ, в котором собирался написать отчет.

Ларс завершил разговор, не попрощавшись, вскочил со стула и помчался в кабинет начальника.

Глава 17

После возвращения Ине никак не удавалось согреться. Именно поэтому она решила сесть поближе к открытому камину, где потрескивал несильный, но уютный огонь. Проливной дождь сбил столбик термометра вниз, впервые за несколько дней подарив прохладный вечер. По той же причине Эбба перенесла большой ужин с террасы в гостиную. Ина была польщена приглашением на него и с удовольствием заняла место за большим круглым столом вместе со старушкой, Агнетой и Эшли.

Стол, к слову, был заставлен тарелками с бутербродами: хрустящий хлеб, испеченный, конечно же, в здешней пекарне, был украшен ломтиками огурца и редиски, а также разноцветными полосками болгарского перца. Помимо этого, хозяйки подали что-то вроде сэндвича-торта-лазаньи — конструкции, подобной которой Ина никогда раньше не видела. Эбба называла ее «смёргосторта». Состояла она из чередующихся слоев ржаного и белого хлеба и кремообразной начинки из майонеза и сливочного сыра. Сверху на это чудище выкладывались полоски лосося, очищенные креветки и пучки петрушки. Но коронным блюдом оказалась исходящая паром запеканка, которую Эбба поставила на стол, предварительно надев прихватки-варежки в красный горошек. Сейчас старушка раскладывала щедрые порции по тарелкам.

— Надеюсь, тебе понравится «Искушение Янсона», — сказала она Ине, которая протянула свою тарелку. Правда, ей пришлось тут же подставить вторую руку, потому что горка запеканки оказалась тяжелее, чем ожидалось. — Вообще-то это типичное блюдо на jul[51], — сообщила она с озорной ухмылкой. — Но, учитывая, как переменилась погода, оно вполне подойдет и для июня, не так ли?

Ина, Агнета и Эшли благодарно кивнули и принялись за еду.

— Жаль, фто Фванте с нами не еффт, — с набитым ртом проговорила Эшли.

— Ему еще нужно разобраться с делами, — ответила Эбба. — Теперь, когда Кнута не стало, — она на мгновение подняла взгляд на люстру, — остается очень много работы, которую должен кто-то выполнять.

Эшли прожевала и посмотрела на Агнету.

— Янис мог бы взять на себя курьерские услуги, — предложила она, но и Агнета, и Эбба энергично замотали головой.

— У Яниса достаточно дел в мастерской, — заявила Агнета. — Ему нельзя уезжать с фермы.

— Кроме того, для работы в доставке требуется большой опыт, — добавила Эбба.

Ина скептически покосилась на нее. Кажется, Агнета и Эбба немного преувеличивали. Впрочем, она и сама была бы рада видеть Сванте за столом. По какой-то причине ей нравился этот эксцентричный тип с его постоянным ворчанием и хорошим музыкальным вкусом. Она в предвкушении поставила перед собой тарелку и посмотрела на бесцветную массу, от которой шел горячий пар. На вид блюдо немного напоминало картофельную запеканку, но пахло рыбой. В ответ на ее вопросительный взгляд Эбба пояснила:

— Оно готовится из картофеля, лука, анчоусов и сливок. — Старушка подмигнула Ине. — Причем сливок должно быть очень много. Если и есть что-то хорошее в старости, так это то, что нам больше не нужно быть худыми как палки.

Ина погрузила вилку в запеканку и попробовала коронное блюдо Эббы. Оно оказалось чертовски горячим, зато вкус — просто фантастический. В кремовой заливке потрясающе сочетались приправы, а картофель приобрел идеальную консистенцию.

Если шведские привычки поведения за столом и можно охарактеризовать одним словом, то это слово «громко». Все вокруг Ины так шумно хрустели хлебом, что за круглым столом невозможно было не кричать. Эбба к тому же плохо слышала, но ничто из этого не портило общее настроение.

— Большое спасибо за приглашение. — Ина промокнула уголки рта салфеткой. Сшитая из плотной ткани с красным клетчатым узором, она напомнила ей мамины полотенца для посуды.

— Разве мы могли тебя не пригласить? — откликнулась явно довольная Эбба. — В конце концов, ты наша гостья. А шведская пословица гласит: «Украшение дома — это друзья, которые в него приходят».

Агнета подняла бокал красного вина на длинной ножке и качнула им в сторону Ины.

— Не так быстро, — остановила тост Эшли. — Мы, американцы, говорим: «Главное — накрыть стол, а гости найдутся».

— А мы, немцы, говорим: «Гости всегда приносят радость. Если не когда приходят, то когда уходят».

Эбба тоже подняла бокал:

— Skål! — И буквально залпом осушила свой высокоградусный пунш.

Остальные присоединились к ней: Агнета медленно потягивала красное вино, Ина сделала большой глоток пива из бутылки, а Эшли отпила диетической колы.

Наконец они вместе умяли остатки запеканки.

— Кстати, есть еще одна вещь… — отправив в рот последний кусок, произнесла Агнета. — Мы ходили в хижину Вигго и опять кое-что нашли.

Она поискала глазами Ину, которая в тот момент накладывала себе на тарелку торт-лазанью. В процессе от нее сбежала одна креветка, упав на белоснежную скатерть. Ина виновато посмотрела на Эббу, не сводившей глаз со своей невестки.

— Вот как? — с любопытством спросила она. — И что же?

— Еще один секрет? — выжидательно повернулась к Агнете Эшли.

— Можно и так сказать.

Агнета отложила столовые приборы в сторону, сунула руку в карман кардигана и достала брелок. Она снова покачала им из стороны в сторону, как маятником, словно пытаясь заколдовать оставшиеся на смёргосторте креветки.

— Он спрятал его в жестяной банке из-под кофе. — Вдова понизила голос до заговорщицкого шепота, что возымело эффект. Эбба и Эшли завороженно смотрели на кулон и следили глазами за его монотонными движениями.

— Ключ, — благоговейно пробормотала Эшли. — И для чего он?

Голубые глаза Агнеты внимательно вглядывались в карие глаза Ины, после чего обе женщины одновременно пожали плечами.

— Мы не знаем, — удрученно поджала губы Агнета и сделала еще один глоток вина.

— Хм, — протянула Эшли, уставившись на ключ как на артефакт давно забытой цивилизации. При этом она подвигала его рукой и напряженно моргнула. — Чертова старческая дальнозоркость.

— Что-о-о? — крякнула Эбба.

На лице Эшли появилось задумчивое выражение.

— Если Вигго его спрятал, значит, он наверняка важен.

— Мы тоже так считаем, — ответила Агнета за себя и за Ину.

— Вот только от чего он? — спросила Ина, отхлебнув пива. Это было приятное на вкус Småland Export Pilsner. А еще говорят, что только немцы умеют варить пиво.

Эбба посмотрела на их находку, скривив рот.

— Ключ — ну и что? К чему нам, шведам, вообще ключи? Нам же не нужно ничего запирать. — Она внимательно обвела взглядом остальных, а потом махнула рукой. — Я бы не придавала этому особого значения. Скорее всего, он от велосипедного замка.

— Вигго никогда не пристегивал свой велосипед, — возразила Агнета.

— Я же говорю! — Эбба явно считала, что привела весомый аргумент.

— Кроме того, ключ слишком большой для велосипедного замка, — вмешалась Эшли, которая не могла оторвать глаз от брелока. — А шарик очень красивый!

— Тогда от садового сарая, — предположила Эбба, что заставило Агнету многозначительно нахмуриться.

— Какого еще садового сарая?

Старушка отмахнулась.

— Ну, любого. — Она плавным движением подняла поднос со смёргостортой: — Кому добавки?

Ина протянула ей тарелку.

— Это копия «маппа мунди», — объяснила Агнета американке.

— Она находится во Флоренции, — добавила Ина.

— Вигго никогда не был во Флоренции, — пробурчала Эбба.

Агнета и Ина с хмурым видом промолчали.

— Не знаю, — наконец сказала Эшли. — Мне кажется, что ключ точно важен. Так или иначе. — Она хотела взять его, но потом вдруг отдернула руку, словно побоялась обжечься. — А логотип вам ни о чем не говорит? — обратилась она к Агнете и Ине.

— Это может быть кельтская руна, — предположила Агнета.

Эшли вздохнула.

— В любом случае Вигго наверняка не просто так спрятал его в банке из-под кофе в охотничьем домике.

Ина придерживалась того же мнения. Особенно потому, что для Вигго имел значение брелок. Он очень хотел себе такой, но в музее остался только витринный образец. Все остальные экземпляры раскупили, поскольку их изготовил один известный итальянский мастер, о котором Ина никогда раньше не слышала, зато Вигго оказался его горячим поклонником. После того как Вигго попрощался с ней, отправившись на одну из деловых встреч в центре города, она вернулась в музей Палаццо Веккьо и уговаривала продавца до тех пор, пока он не продал ей образец с витрины — за чудовищную сумму.

Конечно, она не стала тыкать в это носом Агнету, но Вигго тогда так обрадовался, что до конца выходных предугадывал и исполнял все ее желания.

— Да он же ржавый! — хрипло рассмеялась Эбба. Поправив очки на носу, она еще раз взглянула на брелок, однако затем категорично качнула головой. — Лучше положи его обратно в банку из-под кофе, — посоветовала она, — и оставь все как есть. Не стоит слишком усердно копаться в прошлом других людей.

«Других людей?» — Ина внимательно посмотрела на Эббу, удивляясь ее переменчивой натуре. В конце концов, речь ведь шла о ее сыне. Еще минуту назад она буквально источала хорошее настроение, однако едва они вытащили этот ключ, как старушка стала похожа на низко нависшую над горами грозовую тучу. Мрачную и пугающую.

Агнета не последовала совету Эббы. Она еще внимательнее изучила их находку и в итоге без лишних слов убрала ее обратно в карман кардигана.

Ина не могла отделаться от ощущения, что Эбба не в первый раз видит этот ключ. Неужели мать Вигго знала о нем больше, чем хотела признать? Что это за ключ? И что насчет тайника? Как никак, хижина некогда принадлежала мужу Эббы. Ине вдруг стало казаться, что секреты есть не только у Вигго, но и у всей деревни.

Глава 18

Ларс с досадой оглядел бурые брызги грязи на боках своего желто-сине-белого служебного вольво. А ведь он всего два дня назад загонял машину на мойку. Впрочем, кто мог ожидать, что на юг Швеции обрушится такой ливень? Более неудачного момента для поездки на ферму Тингсмола они, конечно, выбрать не могли. Но времени ждать лучшей погоды просто-напросто не было. Он припарковал машину на стоянке у кафе и подождал, пока подтянется вторая патрульная машина. Когда подъехали коллеги, Ларс вышел из автомобиля и выпустил из переноски для собак Гуса, который спрыгнул на гравий, виляя хвостом, и тут же задрал морду навстречу ветру, чтобы хорошенько принюхаться. И действительно что-то учуял. Хвост резко замер, голова повернулась в сторону озера, а лапа зависла в воздухе. Ларс свистом вывел пса из оцепенения и велел следовать за ним. Наверняка Гус уловил запах маленькой собачки той немки. Ларс поправил фуражку и бросил взгляд на часы. Надо поторапливаться, если он хочет успеть в центр судебной экспертизы к одиннадцати часам. Накопилось слишком много вопросов, которые не давали ему покоя. Итогового отчета из внутреннего отдела ему оказалось недостаточно, поэтому Ларс как можно скорее назначил встречу с Бенне, чтобы выяснить о смерти Кнута все до мельчайших подробностей. Тем не менее кристально ясными оставались два факта: пожар был поджогом, а мертвец в амбаре был убит.

Убийство. Это слово снова и снова проносилось у него в голове. Раньше, во время службы в Стокгольме, оно было его постоянным спутником. Хорошо, Стокгольм — это, конечно, не Мальмё и не Гётеборг, где ситуация с криминалом обстояла куда хуже. И все же в столице дела тоже шли не очень гладко, и тяжкие преступления, в том числе и убийства, встречались нередко. Но в Смоланде? Менее уместный для этого региона род преступлений просто невозможно себе представить. По крайней мере в этом отношении Ларс был вынужден согласиться со своим начальником. У него на лице, словно сама собой, появилась улыбка. Как-никак, он испытал личный триумф, когда сразу после разговора с Бенне выложил на стол Сьёстрёма совершенно новые факты. В итоге босс не мог не вернуть ему дело и не поручить оставшуюся часть расследования. Ларс отнесся к этому серьезно. Смертельно серьезно!

Вот почему своим первым официальным распоряжением он собрал команду из лучших людей в округе. Ларс поставил перед ними задачу обследовать каждый уголок фермы и раскопать все, что только можно раскопать. Пока его коллеги будут заняты опросами, сам он еще раз внимательно осмотрит сгоревший амбар, который теперь официально считался местом убийства. Возможно, в этом и заключалась причина двигавшего им внутреннего беспокойства. В любом случае загадочные обстоятельства пробуждали его любопытство. Ему не удавалось отделаться от ощущения, что разгадка тайны амбара скрыта в этой ферме и ее жителях.

На заявления своего начальника Ларс по-прежнему мог только покачать головой. Где есть люди, там есть и убийства. И именно это делало его работу такой захватывающей.

Молодой человек провел пальцами по щетинистому подбородку и посмотрел на выкрашенные в красный цвет домики, расположившиеся перед озером. Какой живописный уголок. И какие же мрачные секреты здесь таятся?

Убийства никогда не происходят просто так. У них должна быть причина, и задача Ларса — выяснить ее. Он вышел с парковки у кафе, чтобы снова отправиться к огороженному амбару. Гус держался рядом, не смея даже чуть дальше высунуть морду. Над тропинкой витал аромат свежей выпечки. Справа от Ларса находилась пекарня, из дымохода которой поднималось тонкое белое облачко. Этим утром на улице царила приятная прохлада, однако из-за редких пушистых облаков уже выглядывало яркое солнце. Ларс окинул взглядом озеро с пришвартованными у причала гребными лодками и катамаранами. Вот бы прогулять совещание и провести весь день в одной из этих лодок. Может быть, вместе с отцом. Но, естественно, он так не сделает. Он не стал бы ни прогуливать службу, ни добровольно проводить целый день с отцом. Хватало и того, что они снова жили под одной крышей. «Пока что», — как постоянно напоминал себе Ларс.

Гус залаял, услышав лай другой собаки, — пронзительно, злобно и перевозбужденно.

— Тихо, — приструнил Ларс овчарку, и Гус замолчал. А вот тявканье продолжалось. И становилось все ближе.

— Зевс! — присоединился к лаю не менее пронзительный голос. — ЗЕВС!

Четыре маленькие лапы пронеслись по гравию и устремились прямо к Ларсу и его псу. Гус поднял большую голову и посмотрел на хозяина. С мольбой и надеждой, словно только и ждал команды, чтобы разорвать этот мелкий верещащий комок шерсти еще на подлете. Команды так и не последовало, и быстро стало ясно, что маленького пса совершенно не интересовал большой пес. Не удостоив его и взглядом, Зевс пронесся мимо Гуса, выбрав своей целью Ларса. Тот опустил взгляд, а затем поднял глаза, когда в поле его зрения возникла хозяйка собаки.

— Зевс! — исступленно прокричала она и добавила что-то на незнакомом Ларсу языке. Прозвучало грубо и враждебно. То есть по-немецки.

— Прошу прощения, — сказала она на чистейшем шведском, после того как, запыхавшись, остановилась перед ним. — Но эта собака… — Она не закончила фразу и вместо этого протянула полицейскому руку. — Ларс — тебя ведь так зовут, верно?

Он не пожал ей руку. Даже Гус недовольно зарычал. Ларс посмотрел вниз, а затем в лицо улыбающейся женщине. Улыбаться в ответ он тоже не стал.

— Твоя собака пытается спариться с моей ногой, — произнес он.

— Что? — У немки расширились глаза. — О! Прости! — Она в панике нагнулась и отцепила пса от его штанины. — Господи, как неловко!

«Мне тоже», — подумал Ларс.

— К сожалению, мой пес не очень хорошо воспитан.

Ларсу казалось, что этот пес вообще не воспитан. Он разгладил ткань брюк, отряхнул ногу и бросил сердитый взгляд на гавкающее недоразумение, отчаянно не желающее сидеть на руках у хозяйки.

— А ты Ина, верно? — все-таки попытался воскресить в себе дружелюбие Ларс. — Как обустроилась?

— Мне ни к чему обустраиваться, потому что надолго я здесь не останусь. Всего лишь до середины лета. — Перехватив собаку поудобнее, она еще раз протянула ему ладонь, но потом опустила. Задержав на ней взгляд, Ларс отметил, что у нее очень добрые глаза. Налетевший теплый ветер растрепал ее и без того взъерошенные волосы и бросил их ей в лицо. Женщина рассмеялась, нет, она буквально просияла, и на щеках у нее появились глубокие ямочки.

Так они и стояли — рядом, молча, но в конце концов оба отвели взгляд друг от друга. Гус сидел на задних лапах и облизывал морду, наблюдая за маленькой собачкой. Вероятно, все еще ждал команды «фас», которая освободила бы этот меховой шарик от всех мучений.

— Почему ты снова здесь?

Ларс на мгновение опешил от такой бесцеремонной прямоты. Но ему это понравилось. Поэтому он не стал отвечать ей слишком резко.

— Я здесь, — медленно начал он, — чтобы выяснить больше о пожаре в амбаре.

— Ясно.

Ина так пристально на него смотрела, что Ларс, словно поддавшись ее влиянию, добавил:

— И о трупе.

— Вот как?

Кивнув, Ларс задумался, как бы завершить этот разговор, не обидев ее. Эта женщина не имела отношения к его расследованию. На момент гибели Кнута ее даже не было в стране.

— Потому что в деле есть некоторые неувязки, — уклончиво сказал он.

— Имеешь в виду, помимо того, что он мертв? Хотя, возможно, не должен быть мертв?

Ларс моргнул, уставившись на Ину. Либо она чертовски проницательна, либо разводила его, как последнего дурака.

— Я тоже провела небольшое расследование, — заявила Ина. — Потому и решила тебя перехватить.

— Вот как? — удивился Ларс, и немка кивнула. Он опять посмотрел на пса. Такой маленький и невоспитанный. И толстый! Просто чудо, что он вообще способен передвигаться на таких микроскопических лапках. Знай Ларс эту женщину получше и будь уверен, что не обидит ее подобным предложением, Ларс бы порекомендовал толстячку строгую диету. В конце концов, с его отцом это сработало. Полицейский оторвал взгляд от собаки и снова перевел его на женщину.

Улыбнувшись при этом.

Сдержанно улыбнувшись.

— И какого рода расследование ты провела, Ина?

— Ну, я…

Она замялась, замешкалась и принялась безостановочно гладить пса по голове. Ларс не знал ни одной собаки в мире, которой бы это нравилось. Вот и эта мелочь выглядела весьма недовольной и пыталась увернуться от поглаживаний.

— Что ж. — Немка вновь обрела дар речи. — Все утверждают, что Кнут, вероятно, задремал, когда пришел в амбар покурить. И что предполагаемый поджигатель просто его не заметил, пока был занят своим делом.

— Неужели? — Пожалуй, до поры до времени он не будет распространяться о том, что эта теория потеряла свою актуальность. Молодой человек внимательно смотрел на нее и даже не вздрогнул, когда она сделала еще один шаг к нему.

— Но этот Кнут вообще не курил.

Ларс постарался сохранить невозмутимое выражение лица. Это действительно неожиданная деталь, ведь именно так под протокол заявляли старушка и Сванте.

— Ты уверена? — Он попытался придать голосу непринужденность, но чувствовал, что удается ему это лишь отчасти.

Ина вдруг шагнула ближе к нему. От нее пахло кондиционером для белья.

— Вчера ночью я заглянула, — сказала, нет, шепнула она, — в дом Кнута.

Ларс одарил ее укоризненным взглядом, однако Ина тут же пожала плечами.

— Я осталась снаружи, — уточнила она. — Посветила в окно фонариком. — Ина поколебалась. — Ну ладно, во все окна. — Немка снова сделала длинную паузу, будто нагнетая необходимое напряжение. — Кроме того, дверь террасы была приоткрыта.

— Значит, ты проникла в дом?

— Боже, нет! — Она подняла ладони. — Просто просунула голову внутрь.

— И? — спросил немного раздраженный Ларс.

— Ну… ничего, — быстро отозвалась она. — Я не увидела там ни пепельниц, ни пачек с сигаретами на столах или полках. На столике в саду за домом тоже ни одной пепельницы.

— Хм…

Он задумался, всю ли правду она ему рассказала. По какой-то необъяснимой причине он допускал, что немка тщательно осмотрела дом изнутри. Нужно будет указать на это своим парням, когда они придут в дом искать новые зацепки. Ларс мысленно выругался. Главное, чтобы ее дилетантское рысканье не уничтожило важные улики.

— Это ведь странно, тебе не кажется? — уточнила Ина.

«Более чем», — подумал Ларс, а вслух сказал:

— Тогда почему пожилой господин с фейерверком и старая, плохо слышащая женщина сказали, что он пошел в амбар покурить?

По лицу Ины он понял, что она задавала себе тот же вопрос. Пес спрыгнул с ее рук и с полуоборота приземлился лапами на землю. Затем сразу же бросился обратно к штанине Ларса и начал тереться об нее.

Ина виновато улыбнулась.

— Думаю, ты ему нравишься. — Однако в следующую секунду черты ее лица снова стали серьезными. — Может, они ничего не сказали, — продолжила разговор она, — потому что им есть что скрывать.

Вдруг ее внимание отвлекло что-то за спиной Ларса. Проследив за ее взглядом, он увидел, что к нему приближаются коллеги.

— Зачем здесь столько полицейских? — Женщина выглядела заметно напуганной.

То, как она смотрела на него большими глазами, на крошечный миг напомнило ему о матери. Вздохнув, он сделал над собой усилие и выложил правду:

— Кнута убили.

Он решил дать ей время осмыслить услышанное и справиться с шоком. Немка как-то странно на него смотрела. Как собака с доверчивыми глазами — трогательно, но явно давая понять, что проголодалась. И тогда он рассказал ей о результатах экспертизы, сам не зная, зачем это делает. Сообщил, что теперь они ищут не только поджигателя, но и убийцу. Опять же, то, что все улики вели к ферме, ему объяснять не пришлось. Она и сама об этом догадалась. И Ларс в очередной раз восхитился ее проницательностью. Из нее определенно получился бы хороший следователь.

Sambo

Благозвучное слово, обозначающее пару, которая живет вместе, не будучи в браке.

Глава 19

Один из обычаев гласит, что на Мидсоммар необходимо собрать семь разных полевых цветов и положить их на ночь под подушку. Если после этого тебе приснится конкретный человек, то он станет самой большой любовью в твоей жизни. Агнета знала об этом обычае с ранних лет. Мать клялась, что он работает, а ее подруга детства Дженни каждый год видела во сне очередную великую любовь всей своей жизни, с которой вскоре сходилась, но потом снова расставалась, чтобы освободить место для следующей великой любви. Агнета же никогда не принадлежала к числу тех, кем движут суеверия, обычаи и установленные порядки… хотя ей нравились эти романтические традиции, и она с удовольствием передала бы их своим собственным детям. Но ей не было даровано это счастье. Зато она нашла великую любовь. Наверное, это и так больше, чем все, на что может надеяться женщина. И тем не менее каждую середину лета она по-прежнему собирала букет полевых цветов и клала под подушку ровно семь разных цветочков. Причем делала это даже тогда, когда ее уже давно завоевал Вигго. Несомненно, именно он стал любовью всей ее жизни. Но снился ли он ей когда-нибудь в ночь Мидсоммара? Нет!

Агнета вспомнила свое детство, как танцевала вокруг майского дерева с цветочным венком в волосах. В памяти всплыли и еще более ранние моменты: когда она сидела с перепачканными травой коленями на лугу за домом, на своем любимом месте, прямо возле темно-фиолетового куста сирени. Там под пристальным взглядом матери она сплетала луговые цветы в пестрый венок. Мысль о матери, в свою очередь, навеяла воспоминания о вкусе ее любимого черничного пирога. Ничто так не воскрешало в ее душе вкус детства, как этот пирог.

— Чему ты улыбаешься?

Агнета замерла, не закончив завязывать бант, и посмотрела на свою гостью.

— Окунулась в воспоминания.

Теперь она и сама почувствовала, как на лице расцветает улыбка. Приподняв тунику, она слегка помотала ею вверх-вниз, чтобы стало чуть прохладнее. В эллинге, где зимой хранились гребные лодки и катамараны, стояла невыносимая жара. Сванте и Янис складировали здесь все необходимое для предстоящего праздника середины лета, в частности заготовки для венков, которыми будет украшено майское дерево. Сейчас она вплетала в венки синие и желтые ленточки и была рада, что Ина ей помогала. Она вообще была рада присутствию немки. По какой-то неведомой причине это шло ей на пользу.

— Я столько раз в жизни отмечала праздник середины лета. — Она отложила готовый бант в сторону и взяла следующие синюю и желтую ленты. — Он всегда проходит бурно, так что воспоминаний у меня много.

Перебирая ленты, она посмотрела на Ину, которая тоже пробовала свои силы в создании бантов, и у нее даже неплохо получалось.

— Что ты знаешь о Мидсоммаре? — спросила она у сидящей с противоположной стороны стола собеседницы.

Ина замерла на середине движения и приняла задумчивый вид. Вьющиеся каштановые волосы свисали ей на лоб, напоминая тонкие ветви кудрявой ивы.

— Немного, — наконец призналась она. — Это праздник в честь летнего солнцестояния. Главное, что я о нем знаю, — это что вы, шведы, в этот день пьете очень много алкоголя.

Агнета искренне рассмеялась.

— Это правда. На Мидсоммар алкоголь льется рекой в огромных количествах. — Она весело подмигнула Ине. — И я заранее с ужасом жду дня после праздника. — Сказав это, шведка вмиг снова стала серьезной. — Но мы не только пьем много алкоголя, — уточнила она. — Еще мы много поем и танцуем. А ты танцуешь?

— Очень редко, — призналась Ина. — Мой бывший муж не очень-то любил танцевать. А в одиночку…

Агнета кивнула. После смерти Вигго она тоже не ходила на танцы. И ей этого не хватало. Не хватало Вигго. Как ни странно, из всех людей именно Ина приносила ей утешение. Она покачала головой, изумившись этой шальной мысли. Ей бы следовало прямо сейчас схватить ножницы и вонзить их в горло немки. Да, определенно!

Но, разумеется, она этого не сделала. Разве Ина виновата в том, что Вигго вел двойную игру?

И все же сейчас Агнета больше всего нуждалась в утешении. Мидсоммар на этот раз пройдет под несчастливой звездой. Настроение на ферме царило, мягко говоря, подавленное. Это будет первый праздник без Вигго. Кроме того, ни у кого не укладывалось в голове, что Кнута на самом деле убили. И тем не менее это так. Строгие опросы полицейских занимали мысли каждого, тем более те предполагали, что преступник может находиться среди них. Абсурдная мысль, считала Агнета. Обычно она старалась не поддаваться унынию, оставаться жизнерадостным человеком и не опускать руки под ударами судьбы. Ведь они — часть жизни. Но в последнее время жизнь ее изрядно потрепала.

— Танцы — лучшая часть праздника. — После некоторого колебания она добавила: — И шнапс, конечно же.

Обе весело рассмеялись.

Агнета завязала идеальный бант.

— На Мидсоммар мы отмечаем самый длинный день в году. Его еще называют белой ночью, потому что дальше на севере солнце не заходит.

У немки это, похоже, не вызвало особого восторга, и она поджала губы.

— Наверное, мне понадобится много алкоголя, — тихо пробормотала Ина себе под нос и затем серьезно посмотрела на Агнету. — Позавчера, за ужином у твоей свекрови…

— Да?

— Тебе ничего не бросилось в глаза?

Агнета вздохнула. Отчасти потому, что ее застала врасплох внезапная смена темы, но в основном потому, что на самом деле кое-что заметила.

— Эшли, — выпалила она. — Ты имеешь в виду ее реакцию на брелок?

Ина нахмурилась. Она имела в виду совсем не это.

— Почему Эшли? — тут же переспросила она. — Вообще-то я говорю о реакции твоей свекрови.

Агнета подняла брови.

— А как вела себя Эбба?

Ина, казалось, подыскивала нужное слово. Уголки ее рта задергались.

— Ну-у, — протянула она, — как-то подозрительно. Как будто что-то знает о ключе, но не хочет в этом признаваться.

— Ерунда! — Агнета резко помотала головой. — Неужели ты не заметила интерес Эшли? Взять хотя бы то, как она стремилась узнать о нем все подробности?

— Конечно, заметила. Но ей же просто было любопытно.

— Даже слишком, как по мне.

Ину ее слова явно не убедили. Она завязала бант, но не потянулась за следующими лентами, а вместо этого положила ладони на стол и пристально посмотрела на Агнету.

— Я все еще думаю, что Эбба…

Она прервалась на полуслове и уставилась куда-то за спину Агнеты. В тот же момент в открытых воротах эллинга шевельнулась темная тень, от которой донеслось мрачное:

— Tjena![52] Вот ты где!

Агнета обернулась и посмотрела в хмурое лицо Матса. Казалось, что его фигура заняла весь дверной проем. Это впечатление усиливалось еще и тем, что он уперся руками в бока. Мужчина смотрел на нее с нескрываемым упреком.

— А тебе не все ли равно, где я? — холодно отозвалась Агнета. С этими словами она отвернулась, вновь сосредоточившись на лентах. Но уже в следующую секунду опять повернулась к нему, потому что не хотела сидеть к нему спиной. Ина подняла руку и махнула ему в знак приветствия.

Матс шагнул ближе к столу, опустил взгляд на банты.

— Для праздника? — спросил он кислым тоном.

— Как и каждый год! — Агнета с вызовом посмотрела на него.

— Целая толпа людей во дворе… — Он скорчил гримасу, словно надкусил лимон.

— Ты тоже приглашен. — Ей потребовалось сделать над собой усилие, чтобы это сказать. И все же она говорила искренне.

Матс лишь поднял руку и тут же опустил. Взяв со стола один из готовых бантов, он внимательно его осмотрел. Хмыкнув, он положил его обратно и какое-то время молчал. Агнета затылком чувствовала на себе его тяжелый взгляд. Вдова подавила дрожь.

— Астрид рассказала мне о ключе, — неожиданно произнес он, заставив Агнету замереть. Ее взгляд метнулся на противоположную сторону стола. Судя по виду Ины, немка испытывала те же эмоции.

— Астрид? — переспросила Ина. — При чем тут Астрид?

Агнета тоже была в замешательстве. Они не рассказывали ей о ключе.

— Она узнала от Эшли, — нехотя пояснил Матс.

— Эшли рассказала Астрид о ключе? — Агнета больше не могла скрывать своего изумления.

— Нет, но она слышала, как Эбба и Эшли о нем говорили. У нее в магазине.

— Почему мы вообще это обсуждаем? — вмешалась в диалог Ина. — Какое это имеет значение?

Матс перевел взгляд на нее.

— Какое значение? — Его голос зазвучал мрачно, как рой жужжащих ос. Однако, как с удовлетворением отметила Агнета, Ина выдержала грозный взгляд. — Я хочу его увидеть. — Матс повернулся к шведке. — Ключ, который вы нашли.

— Какое тебе дело до того, что мы нашли? — Она сердито уставилась на него.

— Потому что он мой, — коротко заявил он.

— Прости… что?

— Вы нашли ключ на моей земле!

Агнета ахнула, подбирая подходящие слова, чтобы выкрикнуть их этому наглецу в лицо.

— Почему это охотничий домик Вигго — твоя земля? — опередила ее Ина.

Матс повернулся к ней.

— Потому что охотничий домик находится на той части территории, которую Вигго переписал на меня. И ты не получишь ее обратно, пока не выплатишь свои долги. — Он высокомерно рассмеялся, опять обращаясь к Агнете. — Но с твоими неуплатами до этого еще далеко. Так что это в большей или меньшей степени мой охотничий домик, а значит, и ключ тоже мой.

— Это просто смешно! — сердито фыркнула Агнета. — Это хижина Вигго!

— Это была его хижина, — уточнил Матс. — Как я уже сказал, она находится на том участке леса, который он передал мне. Я лишь позволил ему и дальше пользоваться хижиной. Но теперь, после его смерти…

Агнета с трудом взяла себя в руки. Она пыталась оценить, не блефует ли Матс. Нужно будет обязательно заглянуть в договор, но здесь и сейчас она даже не думала отступать.

— Я не знаю ни о каком ключе, — заявила она и кивнула Ине. — А ты?

Та развела руками:

— Ключ? Какой ключ?

Обе одновременно изобразили невинное выражение на лице и посмотрели на Матса, который переводил внимательный взгляд с одной на другую, прищурив и без того узкие глаза. Он поднял указательный палец, указывая сначала на немку, а потом на Агнету.

— Ну подождите у меня… — прошептал он и, развернувшись, без единого слова выскочил из эллинга.

Этот человек умел как никто другой уходить эффектно.

Агнета некоторое время молча смотрела на Ину. На лице немки отражалось то же беспокойство, что и у нее.

И в этот момент Агнета приняла решение. Она не будет молча терпеть его постоянные угрозы. Только не в этот раз. Сделав глубокий вдох, вдова встала и устремилась за ним.

— Эй, ты куда? — крикнула Ина ей в спину. — Ты же не собираешься делать глупости, правда?

Глава 20

Пару секунд Ина молча стояла и смотрела вслед Агнете, которая уверенно вышла за ворота эллинга. И хотя ее руки были опущены, ладони сжались в кулаки.

— Матс! — послышался снаружи сердитый оклик Агнеты. На Ину он подействовал как сигнал к действию. Она выскочила из-за длинного стола и последовала за шведкой.

На улице ее встретило яркое послеполуденное солнце. Пришлось сначала проморгаться, чтобы хоть что-то видеть. Наконец Ина различила Матса, который стоял перед домом Астрид и наблюдал, как та снимает белое белье с веревки и складывает в корзину. Они обменялись парой слов, и Матс пошел дальше.

— Стой! — со злостью крикнула Агнета.

Ина сделала как раз наоборот и поспешила за ней, но замешкалась, когда Матс остановился и медленно обернулся. Мужчина терпеливо подождал, пока Агнета его догонит.

— Как ты смеешь так бесцеремонно со мной разговаривать! — напустилась на него она. — Постоянно мне угрожать!

Подбоченившись, вдова задрала подбородок.

— Вспомни, кем Вигго был для тебя все эти годы, — продолжала горячиться она. — Твоим лучшим другом!

Матс, в свою очередь, сделал шаг в сторону Агнеты и, к ужасу Ины, поднял кулаки, словно собрался с ней боксировать.

— Тогда позволь мне рассказать тебе кое-что о твоем расчудесном Вигго! Это я постоянно вытаскивал его из долговых передряг. И продолжал одалживать ему деньги только в знак своей доброй воли. Это была честная сделка!

— Ты безжалостно воспользовался его положением! — перебила Матса Агнета.

Тот невозмутимо продолжил:

— Это касается и хижины в лесу. Поэтому твои выходки — это воровство. Слышишь меня?

«Конечно, слышит», — подумала Ина. В конце концов, Матс стоял так близко к ней, что наверняка забрызгал своей слюной.

— Ключ принадлежит мне по праву. Ох, врезать бы тебе за то, что ты его мне не отдаешь!

— Да ну?! — Агнета еще более дерзко выпятила подбородок. — Тогда давай, сделай это! Врежь мне!

И Матс в самом деле поднял руку, но остановился. Все больше и больше людей выходили из домов, чтобы понять причину криков. Ина увидела на причале Эшли, одной рукой прикрывающую глаза от солнца.

Матс опустил кулак. Наверное, в этот момент он осознал, что за ним наблюдают. Его взгляд метнулся к мастерской, где показалась тень Яниса. В руках парень держал трубные клещи и пристально смотрел на Матса. Ина задалась вопросом, действительно ли этот инструмент понадобился ему для работы.

Матс что-то произнес, но так тихо, что Ина ничего не разобрала. И вдруг, безо всякого предупреждения, рука Агнеты взметнулась вверх.

— Я тебя убью! — Она отвесила ему звонкую пощечину. Удар был настолько громким, что даже козы прекратили блеять. Пораженная Ина закрыла рот рукой. Янис покачал клещи в руках, как топор, и пошел вперед.

Ина сделала то же самое. По крайней мере, собиралась сделать. Она уже выставила одну ногу вперед, но вторая никак не хотела двигаться. В любом случае она бы опоздала. Матс на мгновение застыл, широко разинув рот и схватившись за левую щеку. Даже с большого расстояния Ина увидела, как в его глазах вспыхнула ярость. Он снова замахнулся. Ина ожидала худшего, и даже Агнета сделала шаг назад. На всю округу разнесся крик молодого человека с клещами для труб, который мчался к ним, как разогнавшийся локомотив.

— Эй! — заорал он. Отрывистый звук напоминал львиный рев.

К тому времени, когда Ина добралась до Агнеты, та побелела как полотно. Или как мука в пекарне.

Mambo

Не танец, а повзрослевший ребенок, который продолжает жить с родителями.

Глава 21

Стонущая и запыхавшаяся Ина села за длинный стол, накрытый прямо возле озера. Она совсем выдохлась, а по спине струился пот. Уже и не вспомнить, когда в последний раз она так переутомлялась. Ина протанцевала вокруг майского дерева бессчетное множество кругов вместе с жителями фермы и совершенно посторонними людьми, распевая совершенно незнакомые ей песни. Снова и снова брала за руки других людей, детей всех возрастов. В конце концов она оказалась между Агнетой и Сванте, которые еще больше увеличили темп и показали ей, что на самом деле значит танцевать вокруг майского дерева. Пока у нее не закружилось все перед глазами и в голову не ударил шнапс из морошки, который при каждом удобном случае каким-то образом появлялся в ее бокале.

Теперь она сидела на стуле за накрытым столом и пыталась взять себя в руки. Вокруг нее по-прежнему все вращалось. Обмахиваясь салфеткой, Ина не могла стереть с лица улыбку. Сванте сидел рядом с ней, тоже тяжело дышал и улыбался от уха до уха. Длинные волосы он завязал в хвост и был одет в белую льняную рубашку без воротника с закатанными выше локтя рукавами. Ина в очередной раз восхитилась его подтянутой фигурой. А когда вспомнила мужчин из своего клуба пилатеса в Бабельсберге, поняла, что это небо и земля. Многие мужчины возраста Ины отличались либо худобой, либо полнотой, но уж точно не жилистостью и мускулистостью. И уж тем более не такой вопиюще загорелой кожей, как у Сванте. И снова она не могла не отметить, насколько красив этот мужчина. Он сиял, как солнце, и хлопал в ладоши в такт аккордеону. Заметив взгляд Ины, он перестал хлопать и указал на молодую девушку, стоявшую в конце стола и игравшую на аккордеоне.

— Хорошо играет! — восторженно сказал он. — Почти так же хорошо, как Кнут.

— За это надо выпить, — решила Агнета, которая сидела прямо напротив них и уже держала в руках три рюмки со шнапсом. Сванте и Ина взяли по одной. Ина храбро произнесла: «Skål», после чего залпом выпила ее содержимое. В то время как Сванте даже не поморщился, она отреагировала по полной программе. Начиная с того, что скривилась, и заканчивая тем, что закашлялась и принялась стучать себя по груди. Ина просто не привыкла к столь крепким напиткам. Она быстро налила из графина стакан колодезной воды и выпила его одним махом. Ведь именно так учила ее мама. Если уж пьешь алкоголь, то придерживайся одного вида и всегда разбавляй его водой. До сих пор этот совет всегда срабатывал.

Совсем без сил, она откинулась на спинку стула и стала рассматривать окружающую обстановку. Перед майским деревом собрались пары и танцевали багг. Невероятно, сколько людей съехалось на ферму Тингсмола. Словно саранча! Но надо признать, красиво одетая саранча: все в светлом, в основном в белом. У девушек в волосах красовались цветочные венки. Но особенно ее впечатлили люди, нарядившиеся в традиционные костюмы. Атмосфера на ферме Тингсмола напомнила ей «Мы все из Бюллербю» — сериал, который она обожала в детстве. Только в нем никогда не говорилось о том, как шведы любят выпивку. Она не успевала пить воду с такой же скоростью, с какой ей протягивали бокалы с крепкими напитками.

Ина пребывала в отличном настроении и даже приветливо улыбнулась хозяйке сувенирной лавки, сидевшей по диагонали от нее. Та занималась изготовлением очередной войлочной куклы. Она посмотрела на Ину поверх скатанного комка войлока, лежащего рядом с ее тарелкой, полной обгрызенных куриных ножек, но тут же демонстративно отвернулась в другую сторону, поправляя длинной иглой камвольную шерсть.

Ина пожала плечами. Невозможно завоевать все сердца в мире.

Зевс лежал у ее ног и надеялся, что под стол приземлится что-нибудь съедобное. Причем особой избирательностью он не отличался. Ина держала в поле зрения двух мальчишек, которые ели маленькие колбаски: когда одна из них упадет на траву, было лишь вопросом времени. Наверняка как раз этого пес и ждал.

Ина опустила руку, чтобы погладить его, но тут он ни с того ни с сего разразился диким лаем и подпрыгнул. Ина так испугалась, что чуть не опрокинулась назад вместе со стулом, если бы Сванте рефлекторно не схватился за спинку.

— Спокойно, — предупредил он. — Полегче на крутых поворотах.

— Tack[53], — поблагодарила его Ина. Однако все ее внимание занимал вопрос, что нашло на Зевса, который, виляя хвостом, целеустремленно побежал мимо стола к двум людям неподалеку.

Ине пришлось присмотреться дважды, прежде чем она узнала в одном из мужчин Ларса. Она впервые видела полицейского не в форме. Молодой человек принарядился по случаю праздника: на нем были светлые брюки с широкими подтяжками и рубашка. На голове — модная серая кепка в крапинку. Ина считала, что такой фасон очень стильно смотрится на мужчинах. На контрасте с Ларсом сразу бросалась в глаза блестящая лысина стоящего рядом с ним мужчины намного ниже ростом. Он тоже пришел в белой рубашке, только поверх нее был серый жилет, застегнутый на все пуговицы — им бросал вызов объемный живот. И тем не менее жилетка ему очень шла. Мужчина казался на несколько лет старше Ины. Носом и глазами он был очень похож на Ларса, из чего она сделала вывод, что это его отец.

Полицейский изо всех сил пытался стряхнуть с себя Зевса, который мгновенно прицепился к его голени. Но справиться с проявлениями собачьей любви смог лишь после того, как передал две бутылки, которые держал в руках, мужчине рядом с ним. Подняв пса перед собой, как полный подгузник, Ларс просканировал глазами стол. И, заметив Ину, направился прямо к ней.

— Твоя собака! — сказал он. И все. Причем прозвучало это не очень доброжелательно. Ина подхватила виляющего хвостом Зевса и засунула его под стол, где пес затаился в ожидании, пыхтя и не сводя глаз с полицейского. Ине это показалось невероятно трогательным.

— Ларс! Хорошо, что ты пришел. — Агнета встала и обошла стол. В знак приветствия она обняла полицейского.

«Какой теплый жест», — подумала Ина. Хотя во время объятий молодой человек выглядел крайне неловко. Она могла его понять. Совсем недавно он и его коллеги досконально проверяли каждого жителя фермы в поисках новой информации об убийце Кнута.

— Я тоже кое-что принес. — Указав на лысого мужчину, он добавил: — Не старика. Водку.

Тот как по команде протянул хозяйке обе бутылки. Агнета приняла их с горячей благодарностью.

— В этом не было необходимости.

Ларс отмахнулся:

— Просто небольшой подарок. Благодарность за то, что позволили нам отпраздновать Мидсоммар вместе с вами.

— А как зовут твоего отца? — спросила Ина, которая уже не сомневалась в своей догадке.

Невысокий мужчина повернулся к ней с обворожительной улыбкой.

— Я — Уве.

Она с интересом к нему присмотрелась. Отец Ларса, несомненно, когда-то был привлекательным мужчиной. Хотя, по ее мнению, он и в старости отлично выглядел. Рука Ларса переместилась за голову и нервно почесала затылок.

— Хотя папа уже довольно давно живет в Вернаму, он еще не совсем освоился.

— Это потому, что у меня много дел, — тут же оправдался Уве. — Я очень занятой человек.

— Начнем с того, что ты на пенсии, — укоризненно произнес Ларс. — И даже сейчас не нашел занятия получше, чем копаться в старом хламе.

— В художественно-исторических артефактах, — возразил Уве, демонстрируя улыбку, которая сразу же покорила Ину. Этот человек определенно обладал харизмой. — А искусством и культурой насытиться невозможно. Но это вам, молодым, еще только предстоит понять.

— А еще есть жизнь здесь и сейчас. — Ларс усмехнулся, но куда печальнее, чем его отец. — И было бы неплохо, если бы ты не только жил прошлым, но и принимал участие в настоящем.

— Эта жизнь или прошлая… — просияла улыбкой Агнета. — Сегодня Мидсоммар, а наши предки праздновали его еще сотни лет назад! — Она хлопнула в ладоши. — Сейчас вы здесь, и мы этому рады. Располагайтесь и выпейте с нами.

Словно из ниоткуда она наколдовала сразу несколько полных рюмок и вручила их двум мужчинам, Сванте и Ине.

— Skål!

— Skål! — Ина содрогнулась, однако, набравшись храбрости, справилась и с этой рюмкой. У нее до сих пор кружилась голова. Девушка с аккордеоном заиграла новую мелодию, которая показалась Ине знакомой. Но лишь после того, как к песне присоединилось несколько голосов, она узнала Waterloo группы ABBA.

Она снова опустилась на стул. Ей срочно нужно переключиться на более низкую передачу.

«А впрочем, что в этом такого?» — усмехнулась она про себя.

В момент умиления, глядя на Ларса и его отца, она подумала о своей дочери, ведь именно по ней она по-настоящему скучала. И за следующей рюмкой морошкового шнапса поклялась себе, что первым делом снова наладит с ней контакт, как только вернется в Германию. Больше она от Ины так легко не отмахнется. В конце концов, как мать Ина обязана сглаживать острые углы. Даже если дочь не права по всем пунктам.

Размышляя об этом, она не сводила глаз с Ларса. Он приехал сюда не по службе, вместе с отцом. Однако его поведение говорило о другом. Молодой человек сразу же направился к свободному месту рядом со Сванте и Эббой и вовлек их в пустяковую поначалу беседу, которая быстро перешла в разговор о Кнуте. Его взгляд то и дело останавливался на сгоревшем амбаре.

Ина с любопытством прислушивалась, но из-за болтовни остальных не могла разобрать ни слова.

Зато их лица говорили сами за себя.

Сванте выглядел все несчастнее, а Эбба подозрительно часто тянулась ухом к Ларсу, заставляя его повторять вопросы.

До Ины долетали только обрывки фраз вроде «сигарета» и «курение».

Внезапно Ларс повысил голос:

— Я ХОЧУ ЗНАТЬ, ПРИГОТОВИЛИ ЛИ ВЫ МНЕ УЖЕ СПИСОК АДРЕСОВ! АДРЕСОВ ВАШИХ КЛИЕНТОВ! — Последние слова он буквально выкрикнул на ухо Эббе, сложив ладони воронкой.

Отец протянул ему рюмку — видимо, чтобы он успокоился. Сванте воспользовался этим отвлекающим маневром, чтобы взять себе еды с другого столика. Его место заняла Агнета и еще раз поблагодарила Ларса за то, что он пришел.

— У тебя не должно сложиться плохого впечатления о нашей ферме, — услышала Ина ее слова.

Ларс нахмурился:

— Я никогда не говорил, что это так.

— Нет, но сгоревший амбар и Кнут…

— Признаю, я еще не исключил мошенничество со страховкой.

Агнета натянуто рассмеялась.

— Глупости. Вскоре после смерти Вигго я аннулировала все страховые полисы, кроме обязательных. В том числе и страховку от пожара на амбар. — Теперь и она взглянула в сторону сгоревшего сооружения. — Кто мог этого ожидать?

— Что деревянная постройка сгорит? — в голосе Ларса сквозил сарказм, и Агнета немного погрустнела.

— Я допустила ошибку, знаю. И теперь нам самим придется за это расплачиваться.

— Хватит уныния! — Эбба резко встала и хлопнула ладонями по бедрам. Сжимая в руках сумку, она направилась к началу ряда столов. — Раз уж мы все здесь собрались… — Ее слегка скрипучий голос прозвучал сквозь звучание аккордеона, и музыка смолкла. Головы присутствующих повернулись направо, где рядом с молодой исполнительницей стояла Эбба и терпеливо ждала, пока все обратят на нее внимание. На ней было платье бежевого цвета, а в волосах даже красовался венок. — Разу уж мы все здесь собрались, — повторила она, — я бы хотела вспомнить тех, кого в этом году уже нет с нами. — Женщина прочистила горло, и многие воспользовались этой паузой, чтобы обменяться печальными взглядами. — В первую очередь, конечно, Кнута, которого смерть так неожиданно отняла у нас несколько дней назад.

Некоторые опустили глаза.

— Но также я хотела бы вспомнить о своем сыне, — продолжила Эбба. — О Вигго. — Она встретилась глазами с Агнетой и выразительно ей кивнула. — Это первый Мидсоммар без него. — С трудом сохраняя самообладание, старушка подняла руку и вытерла навернувшиеся слезы. — Вот почему я подумала, что будет хорошей идеей, если он тоже немного поучаствует в нашем празднике.

Все смотрели на Эббу. Вопросительно. Заинтересованно. Встревоженно. Она успокаивающе подняла руки.

— Не волнуйтесь, я знаю, вы считаете, что с меня станется, но я не выкапывала его труп, чтобы он в прямом смысле мог посидеть за нашим столом. — Откуда-то донеслись полные облегчения смешки. — Хотя также я знаю, — продолжила Эбба, — что в некоторых частях Индонезии мертвецов выкапывают каждый год, чтобы они отмечали праздники вместе с живыми.

Смех прекратился.

Эбба снова вскинула руки.

— Но я отвлекаюсь. К чему я это говорю: я нашла старые фотоальбомы. — Она торжественно подняла тяжелую джутовую сумку и водрузила ее на край длинного стола.

Вытаскивая один альбом за другим, старушка совала их в руки людям, сидящим к ней ближе всех.

— Полистайте их. Вспомните времена, которые вы провели с моим сыном.

Она снова перевела взгляд на Агнету. Затем одним плавным движением повернулась к Ине. Та не увидела в выражении ее лица ничего враждебного, наоборот. Эбба одарила ее такой доброй улыбкой, что на сердце потеплело.

— За Вигго, — проговорила Эбба и подняла рюмку. — Skål!

Прошло совсем немного времени, прежде чем первый альбом добрался до Ины. Спустя две рюмки шнапса и стакана ледяной воды он появился перед ней в развернутом виде, демонстрируя черно-белые детские снимки Вигго. Белые рамки вокруг них были чуть ли не больше самих фотографий. Ине пришлось сильно наклониться, чтобы разобрать детали. Вигго в детской машинке. Вигго в костюме ковбоя. Вигго под рождественской елкой примерно с него высотой. И Вигго в снегу. Было бы ложью утверждать, что она что-то почувствовала при виде этих снимков. Она не знала Вигго в первые годы его жизни — и поэтому будто смотрела на незнакомого ребенка. По большому счету она не узнавала Вигго на этих фотографиях. У него были соломенно-светлые волосы и мягкие, почти девичьи черты лица. А лицо взрослого Вигго отличалось характерной угловатостью. Мужественностью. Только глаза почти не изменились. До самой последней их встречи в них по-прежнему светилась мальчишеская дерзость. Словно подчиняясь чужой воле, она взглянула на Агнету, которая не сводила повлажневших глаз с альбома. Ина снова ощутила угрызения совести. Имела ли она право находиться здесь и праздновать со всеми этими людьми, самыми близкими друзьями Агнеты и Вигго? Быть может, дело в морошковом шнапсе, но внезапно она почувствовала себя не в своей тарелке, как полная дура.

Видимо, она слишком долго смотрела на Агнету, потому что та подняла голову и ответила ей вопросительным взглядом. Ина улыбнулась ей, и собственное лицо вдруг показалось ей странным. Наверняка она сейчас дебильно лыбится, как настоящая пьяница. Хотя на самом деле не опьянела. Пока еще…

— Сядешь ко мне, Ина? Тогда мы сможем вместе посмотреть на фотографии.

Ина сглотнула и некоторое время не двигалась, не зная, что сказать. На самом деле ей хотелось встать, убежать в свой домик и собрать вещи. Она поднялась со стула, однако вместо того, чтобы поддаться порыву, неестественно радостно ответила:

— Конечно!

Стоило Ине занять место рядом с Агнетой, как та накрыла ее ладонь своей и взглянула на нее, не поворачивая головы.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — заговорила она. — Но не сомневайся, для меня очень много значит твое присутствие здесь. — В ее улыбке отражалось нечто непостижимое, но она казалась абсолютно искренней. — Я очень рада познакомиться с тобой.

— Спасибо, Агнета. А для меня очень много значит, что ты это говоришь.

— Skål! — раздалось напротив. Агнета и Ина одновременно подняли глаза от альбома и увидели Сванте, ухмыляющегося им с поднятым бокалом. — За Агнету и Ину! — воскликнул он. — За двух женщин, которые показали всем нам, что такое настоящее величие!

Ина ничего не могла с собой поделать. Набравшись храбрости, она взяла следующую рюмку и осушила ее. На этот раз там оказался не морошковый шнапс, а чистая водка.

— Прелюбопытнейший кадр, — донесся до ее ушей голос отца Ларса, пока она еще пыталась справиться с крепостью алкоголя.

Она увидела, как Агнета подалась вперед, чтобы взглянуть на снимок, в который Уве только что ткнул пальцем.

— На котором я танцую с Вигго? — прищурившись, спросила шведка. Ина тоже наклонилась, чтобы взглянуть на фотографию. Поскольку отец Ларса сидел по другую сторону стола, изображение было перевернуто, отчего разобрать детали было еще сложнее.

Агнета рассмеялась, потерявшись в воспоминаниях.

— Здесь мы с Вигго на благотворительном балу в Стокгольме, куда нас пригласил телеканал SVT1. — Она улыбнулась. — С тех пор пролетело столько лет… Тогда мы были еще молоды.

Перед ними лежала слегка пожелтевшая цветная фотография восьмидесятых годов. Вигго в те времена носил ужасную прическу маллет: спереди волосы стригли коротко, а сзади оставляли длину до лопаток. Тогда у него еще были густые темные волосы. Ина хорошо помнила то время. В те годы их общение впервые прервалось. Наверное, потому, что каждый старался создать гармоничный брак.

На фото Вигго самозабвенно улыбался, с озорством глядя на свою партнершу по танцу. А от вида Агнеты Ина буквально потеряла дар речи. Она была не просто симпатичной женщиной, а настоящей красавицей.

На фотографии она стояла в сиреневом платье с открытыми плечами, расшитом пайетками, с замысловатой прической и приподнятой с помощью фена челкой, слегка завитой по бокам. Она была похожа на одну из старлеток в сериале «Династия»[54]. Судя по этому снимку, Агнета вполне могла сделать карьеру модели. Ина почувствовала, как в душу закрадывается чувство неуверенности. Чего Вигго мог хотеть от нее, если дома его ждала такая красивая, идеальная женщина? Ина так сильно отличалась от шведки. Неужели дело как раз в этом?

— Ожерелье с кулоном, — заметил Уве. — Чрезвычайно… импозантное.

Ина подняла голову, одновременно задаваясь вопросом, когда в последний раз слышала, чтобы кто-то использовал слово «импозантный». Украшение, на которое указывал палец Уве, представляло собой изящную золотую цепочку с подвеской в виде креста, на вершине которого находилась корона со сверкающими драгоценными камнями. Уве потянулся к карману жилета, достал монокль и вставил его в правый глаз.

— Пап, — выразительно сказал ему заметно раздраженный Ларс тем особенным тоном, который Ина слишком хорошо помнила по собственной дочери.

— Отстань. Я просто быстро взгляну.

Его сын закатил глаза.

— Исключительная красота, — произнес Уве.

— Спасибо, это очень лестно, — улыбнулась довольная Агнета.

— Ты тоже, конечно, моя дорогая. Но вообще-то я имел в виду ожерелье.

— О…

Ина пригляделась к цепочке с кулоном, но не нашла в ней ничего особенного. На ее вкус, оно смотрелось чересчур громоздко на хрупкой шее молодой женщины.

— Его подарил мне муж, — улыбнулась Агнета. — Помню, как он настоял, чтобы я его надела, поскольку считал, что синий цвет камней подчеркивает мои глаза.

— О, определенно подчеркивает. — Уве поднял на нее взгляд и кивнул.

— А что не так с кулоном, пап? — немного нетерпеливо спросил Ларс.

— Я не совсем уверен, — откликнулся тот, — но…

— Но что? — спросил его сын. Теперь в голосе полицейского Ина уловила отчетливое нетерпение.

— Думаю, я видел его раньше.

Агнета удивленно посмотрела на него.

— Не могла бы ты мне рассказать, откуда у тебя эта подвеска?

— Конечно. — Она дотронулась до своей шеи, словно до сих пор чувствовала на ней кулон. — Как я уже сказала, это украшение — подарок Вигго. — Она нахмурилась. — У меня было платье. — Она коснулась пальцем снимка. — Платье моей мечты, и я знала, что хочу надеть его на этот бал. Тот бал считался грандиозным событием. На него пригласили всех звезд шведского шоу-бизнеса, и красная дорожка превратилась в настоящий показ мод. С нескончаемыми вспышками камер и репортерами. — Она предавалась давно ушедшим воспоминаниям, и никто ее не перебивал. — На том мероприятии я готовилась исполнить свою новую песню. И естественно, хотела выглядеть на нем идеально.

— И, очевидно, неотразимо! — раздался голос отца Ларса. Комплимент попал точно в цель — щеки Агнеты буквально вспыхнули.

— Единственное, чего мне не хватало, — это подходящего к платью ожерелья. Я обошла все ювелирные магазины и бутики, но так и не нашла ничего стоящего. А потом Вигго вернулся из командировки и привез с собой это ожерелье. — Взгляд Агнеты стал отсутствующим, ладонь по-прежнему лежала на шее. — Поверить не могу, что я все это помню.

— Итак, папа, — заговорил Ларс, — что не так с ожерельем?

Все взгляды обратились к старику, который убрал монокль обратно в карман жилета. Его рот медленно приоткрылся и издал задумчивый чмокающий звук.

— Я не уверен на сто процентов, — сказал он, указывая на снимок подрагивающим пальцем. — Но, по-моему, этот кулон чрезвычайно похож на одно из исторических украшений нашего королевского дома.

Агнета испуганно посмотрела на него, а вокруг них разнеслось невнятное перешептывание.

— Но этого не может быть, — тут же возразила она. — Вигго случайно увидел ожерелье на антикварном блошином рынке и подумал, что оно идеально подходит к платью. Поэтому и купил его мне.

Старик кивнул, но затем покачал головой.

— Это малоизвестное украшение, королевская семья редко его демонстрировала. Я знаю о нем только потому, что много лет назад написал научную работу о знаках отличия и украшениях шведской короны. — Он замялся. — Как я уже сказал, абсолютной уверенности у меня нет. Но если бы мне довелось спорить, я бы не побоялся поставить на это кругленькую сумму. — Он глубоко вдохнул. — Конечно, это может быть и копия. Хотя… — Ина снова почувствовала в его голосе неуверенность. — Скажи, а подвеска все еще у тебя? Могу я на нее взглянуть?

Агнета помедлила. Сузила глаза, поджала губы.

— Мне очень жаль, — наконец произнесла она, — но у меня больше нет этого кулона.

— О, очень жаль, конечно. — Уве перешел к следующей странице в фотоальбоме. — Я бы с удовольствием посмотрел на него вблизи.

— Откуда ты так много знаешь о ювелирных украшениях? — поинтересовалась Эбба. Она бросила на мужчину скептический взгляд.

— Как я и говорил, — ответил Ларс вместо своего отца, — он был историком-искусствоведом и профессором художественного колледжа в Стокгольме. — Ларс рассмеялся, хотя прозвучал его смех совсем не весело. — Наверное, нет таких вещей, которых мой отец не знал бы о королевской семье.

У Эббы расширились глаза.

— Это очень интересно. — Она прогнала молодого человека, сидевшего рядом с Уве, и оперативно заняла его место. — Должна признаться, — произнесла старушка заговорщицким тоном, — что у меня тоже очень хорошие отношения с королевской семьей.

Ина воспользовалась моментом, чтобы повернуться к Агнете.

— Я одного не понимаю, — начала она. — Почему тебя пригласили на благотворительный бал и попросили выступить там?

— Ты же не серьезно! — Сванте недоверчиво смотрел на нее с противоположной стороны стола. Очевидно, он следил за их беседой.

Она вопросительно взглянула на него.

— Ты о чем?

— Ты не знаешь? — включилась в разговор Эшли. Правда, понять ее оказалось не так-то просто, так как в этот момент она поглощала большой кусок черничного пирога.

— Чего я не знаю? — Ина продемонстрировала, что может разговаривать так же раздраженно, как и полицейский.

— Предсказуемо, что она ничего не знает, — язвительно отозвалась Астрид, которая тем временем приделывала своей кукле светлые волосы из шерсти.

Сзади к Агнете подошел Янис и положил руки ей на плечи. Она тут же их сжала.

— Агнета — знаменитость, — обратился он к Ине. — Настоящая звезда.

— Да ладно тебе! — Агнета смущенно покачала головой.

— Так что же? — нетерпеливо спросила Ина. — Да или нет? Ты знаменита?

Агнета отмахнулась.

— Может, у меня и были свои пятнадцать минут славы.

Теперь и Ларс, прищурившись, посмотрел на нее.

— А ведь правда, — тихо протянул он. — Я же сразу подумал, что откуда-то тебя знаю.

После этого щеки Агнеты залились краской.

— Ты — Кайя!

Она кивнула, рядом послышались нестройные аплодисменты, а Ина, которая вообще перестала что-либо понимать, скрестила руки на груди и возмущенно огляделась.

— Может, меня кто-нибудь просветит?

Девушка с аккордеоном заиграла цепляющую мелодию, и все за столом оживились.

— Кайя? — Ина непонимающе повернулась к Агнете, которая почти виновато приподняла плечи.

— Не могла же я назваться Агнетой, — улыбнулась она. — Это имя уже было хорошо известно[55].

— Спой для нас! — громко потребовала Эбба. — Спой для нас. Пожалуйста!

— Даже не знаю. — Агнета, казалось, чувствовала себя смущенно из-за столь неожиданного внимания. Она подняла руки. — Это было так давно.

— Тем более надо спеть! — твердо заявил Сванте. — Кроме того, сейчас же Мидсоммар!

И тут все за столом начали хлопать и кричать: «Кайя!» Все больше и больше людей, привлеченные шумом, подходили к столу и присоединялись к возгласам и аплодисментам. Ина толком не осознавала, что с ней творится. Но чутье подсказывало ей, что на самом деле она еще совсем не знает хозяйку этой фермы.

Глава 22

Агнета была миниатюрной, но от ее голоса исходили сила и энергия. Ина с открытым ртом наблюдала за женщиной, с которой столько лет делила одного мужчину. Как будто всю жизнь ничем другим не занималась, Агнета поднялась на сцену. А то, что она устроила потом под аккомпанемент девушки с аккордеоном, а также Сванте и Яниса с гитарами, было сродни бенгальскому огню в финале крупного футбольного турнира. Безо всякого микрофона ее голос лился поверх музыки. Она выбрала такую запоминающуюся песню, что уже на втором припеве Ина смогла подпевать. В ней рассказывалось о молодой девушке, которая, вопреки желанию строгой матери, решилась отправиться в большой город, чтобы научиться танцевать. Там она в итоге нашла мужчину своей мечты и забеременела. Вот так вот…

Тем не менее композиция звучала зажигательно и наверняка попала бы во все музыкальные чарты Германии, будь у нее перевод на немецкий язык. Многие вставали на стулья, скамейки и столы, громко хлопали и подпевали, но большинство людей скопилось перед сценой, так что Ине тоже пришлось забраться на стул, чтобы видеть Агнету. Собравшиеся аплодировали и свистели, то и дело раздавались восторженные возгласы: «Кайя! Кайя!»

Ина не переставала удивляться. Она провела последние несколько дней с настоящей шведской звездой и даже не подозревала об этом.

Вскоре — слишком быстро — песня закончилась, однако толпа не собиралась так просто отпускать Агнету со сцены. На фоне неистовых призывов выйти на бис она в конце концов согласилась, обменялась парой слов со своими музыкантами и исполнила еще одну песню, которую знала даже Ина. Хит группы ABBA весьма удачно вписался в атмосферу праздника, а его слова все гости фермы Тингсмола восприняли крайне серьезно и доказали, что Dancing Queen есть в каждом.

Агнету потянули танцевать джайв, и она демонстрировала такие движения, которые Ина не смогла бы повторить даже в молодости.

Это постепенно начинало ее раздражать. Есть ли вообще хоть что-то, чего не умеет эта женщина? Впрочем, испытывала она не ревность, а искреннее восхищение. Заразившись всеобщим весельем, она поймала себя на том, что, стоя наверху, наблюдает за окружающими ее людьми. Ее по-прежнему не отпускала мысль, что среди них, вероятно, скрывается убийца. Как минимум поджигатель. Но у кого мог быть мотив? Кого можно подозревать в подобном преступлении?

Ина понятия не имела, тем более что выпивка понемногу заполняла ее голову туманом. Поэтому она отмахнулась от неприятных мыслей и запела еще громче.

Она вертела бедрами, вскидывала руки и во весь голос распевала припев. Но вдруг общее настроение изменилось.

На звучание гитар, аккордеона и радостные голоса поющих наложилось что-то мрачно-грозное. Оно напоминало раскаты приближающейся грозы. Поначалу этот звук скорее чувствовался, чем слышался. Дрожащий рокот, далекий, но неуклонно приближающийся. Когда к дрожи и грохоту присоединился отчетливый рев, Ина забеспокоилась. Впрочем, не она одна. Все больше и больше гостей умолкали, вопросительно глядя на соседей и осматриваясь в поисках источника шума.

А потом аккордеон затих, звуки гитар постепенно угасли и остался лишь чистый голос Агнеты. Она осеклась на середине припева.

Когда музыка прекратилась, рокочущий шум вышел на первый план и словно накрыл собой всю ферму. Монотонный грохот время от времени прерывался гневными воплями. К тому моменту все уже всматривались в ту сторону, откуда доносился гул. Что-то мчалось в сторону фермы Тингсмола, и вскоре на горизонте действительно показалось красное облако пыли.

А потом… они.

Они вторглись на ферму подобно библейской саранче. Площадку на берегу внезапно заполонили тяжелые мотоциклы, которые с диким ревом переезжали через все, что попадалось им на пути. Стулья и скамейки опрокидывались, гравий и песок разлетались во все стороны. Родители в панике звали детей.

Ина судорожно озиралась вокруг. Где Зевс? Взволнованная, она бросилась на землю и заглянула под стол в поисках пса. Того нигде не было видно.

— Зевс! — кричала она в разразившемся хаосе. — Где ты?

Когда Ина вылезла из-под стола, мимо нее с оглушительным лязгом пронесся мотоцикл. Сперва она видела только слепящую фару и огромный руль. На адской штуковине сидел мужчина в военном шлеме и засаленной кожаной куртке, из которой торчали голые руки толщиной, наверное, с дерево. На секунду их глаза встретились, и ей показалось, что мужчина насмехается над ней. Затем он выжал газ, отчего двигатель взревел, и унесся из ее поля зрения, как дикая кошка. Ина посмотрела вслед байкеру и увидела на спине жилета череп с острыми рогами. Череп викинга! Вдруг какой-то вой заставил ее обернуться. И как раз вовремя, чтобы увернуться от следующего мотоцикла. Поднявшись на ноги, Ина поняла, что вокруг длинного стола кружит больше дюжины этих двухколесных монстров с безостановочно ревущими моторами. Шум стоял настолько ужасный, что она зажала уши руками и с тревогой огляделась вокруг. Зевса по-прежнему не было видно. Агнета, Сванте и аккордеонистка все еще стояли на сцене. А вот Янис исчез.

Сванте что-то орал байкерам и грозил кулаком, но его слова тонули в окружающем гуле. Тут сбоку к Ине прижалось что-то мягкое, и она вскрикнула от радости, увидев Зевса, которого Ларс пихнул ей в руки.

— Возьми своего пса! — крикнул он. — Смотри, чтобы он не попал под колеса.

Ина энергично закивала и повиновалась, крепко прижав маленького негодника к груди, а в следующую секунду потеряла дар речи, когда Ларс встал на пути ближайшего мотоциклиста и не позволил ему проехать дальше. Мгновение казалось, что байкер просто переедет его, но он все же остановился, когда Ларс выставил перед собой руки и разъяренно крикнул:

— Стоять! Полиция!

Одним прыжком он оказался рядом с байкером, схватил его за куртку и бесцеремонно сдернул с мотоцикла. Рядом с ними тут же образовался круг из мотоциклов. Однако на Ларса это, похоже, не произвело впечатления. Он поднял мужчину на ноги и сильно толкнул в грудь. Краем глаза Ина заметила, как Сванте спрыгнул с платформы и направился к ним, но его удержала Агнета.

Один из рокеров-мотоциклистов подкатил на своем байке к украшенному майскому дереву и врезался в него передней шиной. Дерево не выдержало натиска мотоцикла и упало в траву. Красивые ленточки пролетели по воздуху, а некоторые ветром унесло на озеро.

— Что здесь происходит?! — Голос Ларса брызгал ядом и слюной. — Вы совсем из ума выжили? — Пошарив в заднем кармане брюк, он достал бумажник, раскрыл его и предъявил мужчинам. Ина увидела, что он показывает им полицейский значок. — Мне вызвать подкрепление и сразу отправить вас за решетку?

В его сторону устремились злобные взгляды.

Человек, которого он только что стащил с мотоцикла, сел обратно и прорычал что-то, чего Ина не разобрала.

Ларс невозмутимо взирал на него, очевидно даже не думая пугаться. Несколько обитателей и гостей фермы набрались храбрости и встали рядом с ним. В первую очередь его отец, который как раз закатывал рукава рубашки. Некоторое время никто ничего не говорил, слышался только рокот мотоциклов. От их вибрации дрожал весь луг.

Затем первый двигатель издал пронзительный визг, и байк рванул с места. Один за другим остальные последовали за ним и исчезли так же быстро, как и появились. Ина смотрела вслед красным задним огням, удаляющимся от фермы. Слава богу, что ее уши больше не слышали этот грохот. Ларс до сих пор стоял на месте, держа значок в вытянутой руке. И только когда кто-то хлопнул его по плечу, казалось, вернулся в реальность.

— Чего они хотели? — спросила Эбба, обводя взглядом стоящих вокруг людей. — Их пригласил кто-то из вас?

Никто не ответил.

— Не думаю, что они приехали по приглашению, — позволил себе заметить Уве. — И как по мне, не похоже, что они собирались праздновать с нами Мидсоммар.

— Нет. — Ларс подошел к отцу и Эббе. — Совсем не похоже.

Он все еще держал в поле зрения подъездные ворота — как будто боялся, что байкеры передумают и вернутся.

Ина тяжело сглотнула. Никогда в жизни она не трезвела так быстро. При этом горло как никогда жаждало шнапса, чтобы успокоить нервы.

— С твоей собакой все в порядке? — спросила Агнета, внезапно появившаяся рядом с ней. Ина порывисто кивнула.

— Чего они хотели?

Агнета окинула взглядом хаос, который устроили байкеры, и страдальчески вздохнула.

Сванте с неестественно прямой спиной шагнул к Ларсу и благодарно пожал ему руку.

Тем временем Агнета продолжала молчать, но исказившиеся черты ее лица говорили лучше тысячи слов. Ина никогда не видела ее такой серьезной. Грудь Агнеты быстро поднималась и опускалась, и Ине почти казалось, что она слышит, как бьется сердце шведки.

— Думаю, мы прекрасно знаем, чего они хотели, — наконец объявила Эбба тихим голосом, которого Ина абсолютно не ожидала от человека с плохим слухом. Старушка сверлила невестку чуть ли не укоризненным взглядом, который Ина никак не могла истолковать. — Это было предупреждение, — добавила мать Вигго, встав почти вплотную к Агнете. — Вопрос, нужно ли нам заплатить, снялся сам собой.

Хотя Эбба говорила шепотом, Ина находилась достаточно близко, чтобы уловить каждое слово. И испытала немалое удивление, когда до нее дошел смысл этих слов.

— Не посвятите меня в курс дела?

Агнета наконец-то снова обрела голос.

— Нет, пока он здесь. — Ее голова дернулась в сторону Ларса, который оживленно общался со Сванте. — Он ведь ничего ему не расскажет, правда?

Агнета с тревогой посмотрела на свекровь, но та решительно мотнула головой.

— Ни за что. Но ситуация серьезная, Агнета! Мы должны что-то предпринять, иначе нас ждут серьезные проблемы.

Ина задалась вопросом, что может быть хуже, чем банда мотоциклистов в толпе людей, и одновременно задумалась, действительно ли хочет знать ответ. Впрочем, на второй вопрос она быстро сумела ответить: еще как хочет!

— Что вы должны предпринять? — вклинилась она в разговор шведок.

Молчание.

Еще один напряженный обмен взглядами. Без лишних слов они взяли Ину под локти с обеих сторон и потянули к неподвижному озеру, в котором отражался солнечный свет. А добравшись до берега, какое-то время просто стояли и смотрели на воду. Ину выбивал из колеи окружающий свет. Он не был ни по-настоящему ярким, ни по-настоящему темным. Озеро переливалось и искрилось невероятными оттенками. Она следила глазами за бантом, который почти распустился в воде — должно быть, это одна из тех лент, которые завязывала она.

— Это из-за Яниса, — наконец заговорила Агнета. Она сделала глубокий выдох и снова вдохнула, как будто все это время задерживала дыхание и только сейчас это поняла. — Никто не должен знать, что он здесь. Тем не менее те парни каким-то образом это выяснили. И теперь шантажируют нас.

— Чем? — спросила Ина, склонив голову.

— Хотят рассказать об этом тем, кому ни в коем случае нельзя знать, что он у нас, — разъяснила Эбба, хотя понятнее Ине не стало.

Она еще больше наклонила голову.

— Почему?

— Потому что тогда те, кому нельзя об этом знать, придут сюда, чтобы забрать его обратно.

Если бы Ина наклонила голову еще чуть-чуть, то завалилась бы набок. Благодаря таким расплывчатым формулировкам она и теперь понимала чуть меньше, чем ничего, и продемонстрировала им обеим, что тоже неплохо умеет качать головой. А закончив демонстрацию, многозначительно посмотрела на Агнету. Та, казалось, поняла невысказанную просьбу и наконец-то начала говорить прямо:

— Янис не всегда был тем спокойным, отзывчивым человеком, с которым ты познакомилась здесь. Однажды он связался с плохой компанией и занимался… делами, которые не совсем сочетались со шведскими законами.

— Наркотиками, — уточнила ее свекровь. — Кражами…

— Эбба! — огрызнулась Агнета.

— Но если это правда! — Эбба вызывающе поморщилась. — А еще стоит упомянуть о шантаже. — При этих словах она подняла руку и вытянула большой палец. За ним последовал указательный. — Нанесение увечий… — К первым двум присоединился средний палец. — Вброс фальшивых денег.

Затем она вытянула безымянный палец, но невестка сердито уставилась на нее.

— Достаточно, Эбба!

Тяжело вздохнув, Агнета повернулась к Ине и натянуто улыбнулась.

— Не то чтобы Янис сам совершил все эти преступления.

Ина тоже улыбнулась. Сама не понимая почему. И еще меньше понимая, почему вообще поддерживает Агнету, произнесла:

— Конечно нет.

— Но он присутствовал при этом, — не сдавалась Эбба. — Он был соучастником всего, что я перечислила. И я легко могу продолжить список.

Она снова подняла руку. Агнета перехватила тонкое запястье свекрови и опустила его.

— Тс-с!

Улыбка исчезла. Как и у Ины, которая по-прежнему ничего не понимала. Вместо этого она слушала вздохи хозяйки фермы, которая повернулась к ней спиной и упрямо сверлила взглядом озеро.

— Единственная ошибка Яниса, — сказала она, — заключается в том, что он связался не с теми людьми.

— С дьяволом, — уточнила Эбба. — Он вступил в банду байкеров.

Опираясь обеими руками на трость, она на мгновение закрыла глаза.

Агнета кивнула, не оборачиваясь.

— В худшую банду байкеров из всех существующих, к сожалению, — тихо согласилась она.

Эбба снова открыла глаза и тоже уставилась на озеро.

— К сожалению, наш Янис осознал это слишком поздно.

Агнета посмотрела на нее.

— Нет. Он осознал это вовремя и ушел прежде, чем…

— …чем поджег церковь? — подсказала ей Эбба, выгнув бровь.

— Прежде чем успел сделать что-нибудь похуже, — твердо договорила Агнета. — Прежде чем они успели втянуть его в свои дела еще больше.

По крайней мере это Ина поняла. Она прочитала достаточно книг и посмотрела достаточно фильмов, чтобы кое-что смыслить в кодексе чести байкерских банд. Пока ты на правильной стороне, все хорошо. Но если нет…

— Значит, Янис покинул банду, — высказала свою догадку она.

— Они планировали грандиозный налет, — пояснила Агнета. — Нападение на инкассаторскую машину. Узнав об этом, Янис сообразил, что нужно уходить. В итоге он сбежал…

— Потому что должен был принимать участие в ограблении. Предполагалось, что это станет его проверкой. — Эбба говорила так возбужденно, словно повторяла особенно захватывающий отрывок из фильма.

Ина не могла отделаться от ощущения, что старушке втайне нравится мысль о том, что они приютили у себя настоящего байкера. Ина основательно обдумала услышанное. Словно по волшебству, перед ее глазами возник еще и образ сгоревшего амбара. Ферма Тингсмола хранила много тревожных секретов.

Но потом она ахнула, осознав весь смысл услышанного:

— Он у вас скрывается!

Обе женщины посмотрели на нее, но, к огорчению Ины, не стали опровергать ее вывод.

— Вы прячете его здесь, чтобы те байкеры его не нашли, — уточнила она и тяжело сглотнула. — Но они все-таки выследили его и…

Наконец-то! Вот оно! Эбба и Агнета с тревогой переглянулись.

— Нет, — отозвалась Эбба. — Все совсем не так.

Ина вздохнула с облегчением.

— Яниса обнаружила не его байкерская банда, — объяснила Агнета, — а другая.

От количества банд у Ины уже начинала кружиться голова.

— Один из «Дорожных дьяволов» увидел его у нас на ферме.

— «Дорожные дьяволы»? — переспросила Ина.

— Так называется другая банда. Ты только что с ними познакомилась.

Ина вспомнила куртки-косухи, которые видела на мотоциклистах. На их спинах красовались очертания рогатого черепа. Выходит, это не викинги, а… дьяволы!

— Все это одно сплошное идиотское совпадение, — продолжала Агнета. — Яниса узнал один из членов «Дорожных дьяволов», когда пополнял запасы наживки в рыболовном магазине у нас на ферме.

— Причем не кто иной, как их лидер, — со стоическим кивком согласилась Эбба.

— И теперь он угрожает рассказать другой банде о местонахождении Яниса, — догадалась Ина.

— Верно. — Агнета на несколько секунд закрыла глаза. А когда снова открыла, в них появился непривычный влажный блеск. Ина чувствовала, как сильно Агнету тревожит происходящее.

— Чистой воды шантаж, — прямо сказала Эбба. — Если Агнета не заплатит главарю требуемую сумму, они не только устроят Янису серьезные неприятности, но и выдадут другой банде. Мы просили Яниса снова скрыться, исчезнуть. Но он отказывается. По его словам, ему надоело убегать. — Опустив подбородок, она понизила голос: — Тем не менее сейчас он боится, что подвергнет всех нас опасности, если останется здесь.

— Глупости, — отрезала Агнета. — С нами ему самое место! Не может же вся его жизнь пройти в постоянных бегах.

— Если мы не заплатим, у него вообще не будет жизни. — Тон Эббы прозвучал непривычно жестко. Агнета вздрогнула, как будто свекровь ее ударила.

В глазах Агнеты сверкнули слезы. Но вскоре она вновь натянула свою непробиваемую улыбку, пусть у нее слегка и подрагивала нижняя губа.

— Конечно, он не хочет отсюда уходить. Впервые в жизни он обрел дом.

— И что, по-твоему, нам теперь делать? — Эбба, прищурившись, посмотрела на невестку. Однако та улыбнулась еще шире и вытерла слезу со щеки тыльной стороной ладони.

— Прямо сейчас мы празднуем середину лета, — заявила она. — Давайте поставим майское дерево на место и продолжим торжество!

Глава 23

«Только до праздника середины лета».

Толстая черная муха пролетела вокруг ее головы и уселась на руку. Ина попыталась ее смахнуть, но промахнулась и даже по руке своей не попала. К тому же она так сильно размахнулась, что свалилась бы со стула, если бы сидевший рядом Сванте не подхватил ее и не удержал в вертикальном положении.

Ина потерла глаза и набрала полную грудь воздуха, чтобы проветрить голову. Ее охватило легкое головокружение, поэтому пришлось срочно открывать глаза.

— Ты в порядке? — Сванте бросил на нее косой обеспокоенный взгляд.

С одной стороны, ей казалось, что это невероятно мило. С другой стороны, страшно злило, потому что такой взгляд означал не что иное, как: «Ты слишком много выпила, лучше остановись, пока полностью не потеряла контроль над собой».

Сванте этого не говорил, зато говорило его лицо. Ина сочла это достаточной причиной для злости.

— Не твое дело, — небрежно бросила она в ответ. — Я взрослая женщина и сама знаю, когда мне хватит.

На мгновение Сванте в недоумении уставился на нее, затем вскинул руки с раскрытыми ладонями, словно защищаясь:

— Я ничего такого и не говорил.

— Вот и славно.

Удовлетворенно прочистив горло, Ина решила, что ей хватит. Хватит морошки и хватит праздника, который затянулся до поздней ночи. А еще она устала. Устала как собака, откровенно говоря. Даже Зевс уже несколько часов дремал у нее на коленях, не обращая внимания на шум вокруг. А вот шведы, казалось, ни в чем не знали меры. Одна за другой звучали песни, поднимались бокалы, а люди танцевали и танцевали вокруг пылающего костра. У Ины болели ноги. И горло тоже — от постоянного пения. Возможно, отчасти и от спиртного, которое каждый раз ужасно обжигало глотку. Поэтому она разбудила пса, поставила его на шатающиеся маленькие лапки и встала. На краткий миг Ина превратилась в солнце на небосводе, вокруг которого вращается все вокруг. Она быстро села обратно, чтобы вращение прекратилось. Рядом с ней тихонько засмеялся Сванте.

— Точно все в порядке? — еще раз спросил он.

— Само собой! — Она опять встала. На этот раз медленнее и опираясь на край стола, в который буквально вцепилась пальцами. Все снова закружилось, но уже не с такой скоростью.

«Ну и отлично!» — довольно подумала она. — Медленные движения, медленные шаги». Она повторяла это, как мантру.

— Проводить тебя до дома?

Ина замерла, бросив скептический взгляд на Сванте, который заботливо смотрел на нее. Она рассмеялась. За кого этот тип ее принимает?

— Godnatt[56], — сказала она. Или хотела сказать. Тем не менее прозвучало это слово скорее как невнятные слоги.

— И тебе спокойной ночи. — Мужчина, который внешне казался таким суровым, улыбнулся ей и заправил за ухо прядь длинных волос. — Прими две таблетки аспирина и запей большим стаканом воды. Это облегчит завтрашнее похмелье.

— Спасибо, папочка!

Она постучала по столу — международный сигнал, что кто-то покидает праздник, — развернулась на пятках и ушла. Зевс потрусил за ней, широко зевая.

Выпрямившись и подвигавшись, Ина почувствовала себя немного лучше. С каждым шагом в голове все больше прояснялось. Она поздравила себя с тем, что вовремя притормозила. Еще одна рюмка шнапса наверняка ее добила бы. А так Ина не сомневалась, что грозящее похмелье действительно удастся усмирить. Она обязательно последует совету Сванте, но признаваться ему в этом не собиралась.

Возможно, всему виной усталость или то, что у нее вдруг отяжелели веки, но, когда она посмотрела вверх, ей показалось, что небо стало темнее.

В любом случае эта волшебная летняя ночь предстала перед ней в таких красках, каких она никогда раньше не видела. К тому же в самой атмосфере таилось нечто мистическое. Сплоченность людей, безудержное празднование. Даже появившаяся банда мотоциклистов не смогла испортить им праздник. Как только отморозки оставили их в покое, все убрались и продолжили веселиться. Только Ларс вскоре после этого уехал, чтобы завести дело на эту банду. Вот и правильно. Хотя Ина считала, что зря Агнета ему не доверилась. С бандой байкеров, затеявших шантаж, шутки плохи.

Для спокойной деревушки на лоне природы ферма Тингсмола таила в себе темную бездну. Поджог… убийство… шантаж…

Ине не хотелось больше об этом думать, только не этой ночью. В конце концов, это не ее забота. Ина скинула босоножки, подхватила их за ремешки и пошла вдоль узенькой дорожки. Длинная прохладная трава щекотала ступни. «Надо бы почаще ходить босиком, — подумала она. — Ничто так не помогает заземлиться».

А ощущение заземленности — это как раз то, чего ей сейчас не хватало больше всего.

— Ох, Зевс…

Ина вздохнула, как может делать только пьяный человек по дороге домой, которого внезапно накрывает тоска и осознание неопровержимого факта, что любимого человека больше нет, что всему пришел конец и наступила осень жизни, в которой, правда, были и свои плюсы. Вздох превратился в широкую ухмылку.

— Смутная меланхолия за ресницами, — процитировала она строчку из стихотворения, автора которого давно забыла[57].

Ина прислушалась к себе. Чтобы предаваться меланхолии, у нее явно слишком хорошее настроение. Однако она была из тех женщин, которым нужны планы, которые должны знать, что будут делать завтра, в каком направлении пойдет их жизнь. Сейчас же она не знала ровным счетом ничего, просто плыла по течению, погружаясь в настоящее. Какое невероятно освобождающее чувство. На самом деле она твердо намеревалась остаться только до Мидсоммара. Но до сих пор она ничего не добилась: не нашла ни поджигателя, ни убийцу. Зато наладила дружеские отношения с другой женщиной. Ина остановилась, подняла голову и посмотрела на небо.

— Здесь так красиво.

Она попала в маленький кусочек рая. Только рядом с ней больше не было того мужчины, с которым она надеялась наслаждаться этим раем. И все же это место казалось странно родным. Не потому, что она гостила здесь несколько десятилетий назад, а потому, что таким его делали люди, с которыми ей довелось познакомиться.

Где теперь ее место в жизни? Имеет ли это вообще значение? Должно ли у нее быть какое-то место? Разве нельзя просто жить настоящим, не заботясь о будущем? В конце концов, она никому ничем не обязана… кроме, возможно, своей дочери. Но и той она больше не нужна. Зато у Ины появилось чувство, что она, по крайней мере, нужна кому-то здесь.

Она поискала на просторах неба звезды. И даже нашла несколько, но и они не дали ответа на ее вопросы.

Вдруг какой-то шум заставил ее остановиться. Сначала Ина подумала, что это Зевс, но песик так же внимательно прислушался и повернул голову в сторону.

Грохот, как будто что-то упало.

— Ты тоже это слышал? — спросила она шепотом. Пес внимательно посмотрел на нее, задрал нос и принюхался.

За грохотом последовал треск. Причем совсем близко от Ины. Сперва она ничего не увидела, однако потом различила какое-то движение в глубокой тени деревянного дома во втором ряду от главной дороги. Что-то с глухим стуком упало в траву. Еще она увидела маленькую пролетевшую тень. Обуреваемая любопытством, Ина подошла к забору у края дороги и сфокусировала взгляд в ту сторону, откуда доносился звук. Ей пришлось прищуриться, чтобы хоть что-то разобрать. Рядом с ней Зевс запрыгнул на первую перекладину деревянного забора, но так ничего и не разглядел и от этого сильно занервничал. Пес негромко зарычал.

— Тс-с! — одернула она его.

Ради разнообразия Зевс послушался, что удивило не только Ину, но и самого пса, судя по выражению его морды.

— Хороший мальчик.

Она погладила его по голове и снова вгляделась в тень возле стены дома. То, что она там увидела, поразило ее даже сильнее, чем внезапно ставший послушным Зевс. Кто-то выходил из дома. Из пустого дома Кнута, как ни странно. Только вот выходил этот человек не через входную дверь, а через окно. Вылезая, высокая фигура застряла в проеме, вывалилась из окна и с грохотом упала на траву. Но тут же поднялась на ноги и принялась оглядываться. Ина стремительно нырнула за забор. Затем, мысленно досчитав до трех, снова медленно выпрямилась и осторожно выглянула. Фигура все еще находилась там. Мужчина — это легко было определить по силуэту. Он закрыл окно, изо всех сил стараясь не шуметь, что у него получилось на удивление хорошо. Затем нагнулся и поднял что-то, до сих пор лежащее в траве.

— Портфель, — чуть слышно озвучила свою догадку Ина.

Мужчина пробирался через высокую траву палисадника буквально на цыпочках. Наконец Ина его узнала. Узнала по походке и не в последнюю очередь по хорошо сидящим брюкам, а также по ярко блестящей рубашке, в которую он был одет в последний раз, когда они встречались.

«Матс!» — внезапно Ина снова протрезвела. И в то же время, пока она смотрела, как он крадется к выходу с участка, у нее в голове замельтешило множество вопросов. Что Матс делал в доме человека, который недавно скончался при крайне загадочных обстоятельствах? И что за портфель выкинул из окна, а затем сунул под мышку? Мужчина определенно вел себя невероятно странно. Даже для ночи Мидсоммара. И хотя ее мысли все еще немного путались из-за водки и перебродившей морошки, теперь их занимал один вопрос: что Матс делал в доме мертвого Кнута?

Ина решила с утра первым делом разобраться в ситуации, поговорив с ним начистоту. Втайне ее сердце прыгало от радости. Это удивительное открытие подстегнуло ее инстинкт сыщика. На обратном пути в бунгало она чувствовала себя бодрой и заряженной жаждой деятельности. В конце концов, Ина прочитала достаточно детективов и триллеров, чтобы понимать: она напала на след… ну, в общем… на важный след. Вот такие перспективы на будущее были ей по душе. Лелея это ощущение, она с нетерпением ждала момента, когда ляжет спать, а вскоре узнает, что принесет ей следующее утро.

Tigerkaka

Если знать, что kaka — это «пирог», а tiger — это «тигр», то смысл слова tigerkaka становится ясен довольно быстро: мраморный пирог!

Глава 24

Ина в ужасе уставилась на ноги. Ноги, принадлежавшие мужчине, который лежал вверх тормашками в тестомешалке.

— Он?.. — Агнета схватилась за шею, словно пытаясь помочь словам подняться.

Сванте мрачно кивнул.

— Да, он.

Ина не могла оторвать взгляд от высоко задранных ног, хозяин которых был одет в классические темные брюки и туфли-будапештеры. И брюки, и туфли покрывало засохшее тесто. Тем не менее она узнала эту обувь. А значит, и человека в чане. Даже не видя его, она знала, что на нем слишком блестящая рубашка. Мертвец в чане — это Матс. Но как такое возможно? Всего несколько часов назад она видела, как он вылез из окна Кнута с коричневым портфелем и сбежал. А теперь лежал вверх ногами в этом баке. Мертвее мертвого.

— Честное слово, Ина. Стоило тебе сюда приехать, и на нас посыпались проблемы!

— И трупы, — без всякой на то необходимости добавил Сванте, и Эбба охотно с ним согласилась.

«Ладно», — подумала Ина, пытаясь угомонить свою лающую собаку. Труп очевиден. Она содрогнулась. Ей вдруг стало трудно дышать, как будто все кружащиеся в воздухе мучные пылинки застряли у нее в легких. Кроме того, в груди разлилось гнетущее чувство.

— Матс, — услышала она голос Сванте.

Обернувшись, Ина увидела, что он стоит прямо у нее за спиной. Сванте внимательно разглядывал измазанные тестом красивые туфли, от одной из которых оторвался каблук. Сама она была не в состоянии издать ни звука. Ей не хватало опыта столкновений с мертвецами, чтобы спокойно воспринимать это зрелище. С Агнетой, казалось, творилось то же самое. Она так же молчала. Вместо них заговорила Эбба, сухо заметив:

— Любого рано или поздно догоняет карма.

Зевс издал хриплый лай, но тут же умолк, потому что Ина не стала его одергивать. Видимо, лаять, если никого это не раздражает, не так весело.

А Ина тем временем старалась привести в порядок мысли. Нравилось ей это или нет, но Сванте и Эбба отчасти правы. Это была уже вторая смерть с момента ее приезда. Она мысленно обругала себя за то, что ее так выбило из колеи это зрелище. Ясная голова сейчас бы совсем не помешала.

— Да, не очень-то трогательная смерть, — произнесла Агнета, понизив голос, в котором слышалась печаль.

— Ну, это как посмотреть, — бесстрастно отозвалась Эбба.

— Думаете, это несчастный случай? — спросил Сванте, и Ина не знала, что ответить, когда их взгляды встретились. В ее понимании несчастный случай — это падение с лестницы, лобовое столкновение двух машин. Но падение головой вперед в тестомешалку?

— Может, он напился? — предположила Агнета.

Ина тут же вспомнила, как Матс покидал сад перед домом Кнута. Он вывалился из окна, но выглядел при этом скорее неуклюжим, чем пьяным, тем более что дальше он шел не шатаясь и не спотыкаясь.

Между тем ее пес подобрал что-то с пола и с наслаждением жевал. Обеспокоенная Ина опустилась на колени, чтобы вытащить это у него из пасти. Слишком поздно. Собака уже проглотила добычу.

Агнета подошла ближе.

— Видимо, ему понравилось тесто для хрустящего хлеба.

— Не дай бог у тебя снова случится запор! — Ина строго погрозила пальцем перед мордой Зевса.

— Но что Матс делал в пекарне посреди ночи? — спросил Сванте. Казалось, он сканировал глазами пекарню. — Судя по отпечаткам ног, здесь произошла драка. Потасовка. — Он поднял голову. — Посмотрите на пересекающиеся и тянущиеся следы. — Он обернулся к стене. — И на стеллаж.

Все проследили за его взглядом. В дальней части помещения на кафельном полу валялся один из стеллажей на колесиках. И выпечка, оставшаяся с предыдущего дня, тоже рассыпалась по полу.

Какая-то мысль в голове Ины отчаянно пыталась вырваться наружу, громко колотясь о виски. Она посмотрела на остальных — похоже, все отчаянно хотели спать, но не проявляли никаких признаков похмелья. Сама же она чувствовала опасное подташнивание. А от вида мертвеца тошнота только усиливалась.

— Проклятая морошка!

Сванте одарил ее привычным взглядом в стиле «я же говорил».

Ина ничего не ответила. В любом случае мысли в голове слишком шумели, чтобы она могла сосредоточиться на разговоре. Все это не просто совпадение. Сначала Кнут, потом Матс, который тайком выбирался из его дома… чтобы тоже умереть всего через несколько часов.

«Кожаный портфель», — вспыхнула в ее сознании обжигающая мысль. Ина торопливо обыскала все в непосредственной близости от себя, заглянула за чан. Ничего.

— Кто-нибудь видел Матса на вечеринке? — поинтересовалась Агнета.

— Ты же знаешь, какой он, — откликнулся Сванте.

— Скорее, каким он был, — оперативно поправила его Эбба.

Сванте задумчиво провел рукой по щетине на подбородке.

— Он никогда не любил скопления людей.

— Скажи-ка, Ина, ты ищешь что-то конкретное? — Эбба цепко впилась в нее взглядом.

— Нет, — поспешно выпалила Ина. Чересчур поспешно, из-за чего старушка стала разглядывать ее еще пристальнее.

— Чего бы Матс здесь ни искал, — вслух размышляла Агнета, — не нужно сразу предполагать худшее. По-моему, это похоже на несчастный случай. Может, он хотел попробовать тесто для хлеба, слишком сильно наклонился вперед и… — Она закончила предложение кивком в сторону чана.

— Но следы борьбы… — вмешалась Эбба.

— Опрокинутый стеллаж… — поддержал ее Сванте.

«Пропавший портфель…» — зудело в голове у Ины.

Агнета шумно сглотнула. В свете фонарика Ина заметила, что уголки ее рта нервно подергиваются. Почти как если бы она пыталась подавить икоту.

— Значит… — Агнета осеклась и начала заново: — Значит, вы не считаете, что это несчастный случай?

Ответом ей послужило задумчивое молчание. Даже Зевс непривычно притих. Пес облизывал лапу — привычка, которой он научился у кошки соседки Ренаты. Ина подумала о неработающем освещении, причиной которого, очевидно, послужило отключение электричества. В чане находился огромный крюк для теста, который оставил весьма неприятный след на горле Матса. Скорее всего, из-за блокировки сгорел предохранитель. По крайней мере, ее бы это не удивило. Ина была слишком хорошо знакома с перегорающими предохранителями. Ей самой постоянно приходилось с ними сталкиваться, когда она включала свой 3000-ваттный пылесос одновременно со старой мощной посудомоечной машиной Ренаты. Когда-то давно. Задолго до того, как вступила в силу директива ЕС и пылесосы разрешили продавать с максимальной мощностью не более 900 ватт. Два года назад ей пришлось купить новый. С тех пор уборка стала занимать в два раза больше времени, но, по крайней мере, жалобы на сгоревший предохранитель остались в прошлом. Так или иначе, блокировка крюка для теста представлялась ей вполне обоснованной причиной для перегорания предохранителя в пекарне.

«Смерть в хлебном тесте, — подумала она. — Определенно, не самый приятный способ умереть. Но как хорошо звучало бы в виде названия какого-нибудь шведского детектива». И тут в ней наконец-то снова проснулась жажда действия.

— Надо связаться с Ларсом, — объявила она. — Потому что сейчас мы действительно можем иметь дело с убийством.

Глава 25

Да что не так с этой фермой?! Ларс не смог подавить протяжный зевок, который тут же перерос в приступ яростного кашля, потому что он вдохнул слишком много пыли, густым, тяжелым облаком висевшей в воздухе. Кто-то энергично похлопал его по спине, за что он поблагодарил хриплым «Tack».

— Мучная пыль, — отдышавшись, объяснился полицейский.

Хотя он уже давно вышел из пекарни, его не покидало ощущение, что повсюду до сих пор кружатся частички муки. Сейчас Ларс был даже рад оставить место преступления коллегам из отдела криминалистики и заняться опросом свидетелей. Вооружившись ручкой и блокнотом, он велел пенсионерам пересказать каждую деталь. Эти четверо представляли собой крайне занятную команду. Самая старая — со сползшим ночным колпаком на голове, мужчина — с обнаженным торсом, немка — с туго затянутым на поясе халатом-кимоно. И еще певица Агнета, которая, в отличие от своей свекрови, была явно одета слишком легко для нынешней погоды. «Что, в свою очередь, удивительно сочетается с полуголым бородачом», — подумал Ларс и сделал пометку в блокноте. А затем попросил старую Эббу в подробностях изложить, как именно они нашли труп. Но хотя Ларс и кивал в нужных местах, слушал он не слишком внимательно. В его голове уже вовсю проигрывался сценарий преступления. Многое не сходилось. Он чувствовал это каждой порой, забитой мучной пылью. Сначала поджог в амбаре, обнаружение мертвеца. Сегодня, несколько часов назад, визит банды байкеров, а теперь еще один труп. Даже Гус казался необычайно взбудораженным. Немецкая овчарка не издавала ни звука, однако кончик ее носа постоянно подергивался и принюхивался. Немка держала своего крошечного пса на руках, и тот непрерывно рычал. Предположительно, чтобы запугать овчарку в шесть раз крупнее него. На Гуса это совершенно не произвело впечатления, что заставило Ларса удовлетворенно улыбнуться. «Хорошая собака», — подумал он.

— Чему тут ухмыляться, — буркнула Эбба. — Я же сказала, что его шея намоталась на крюк для теста!

Ларс перестал улыбаться и провел черту под своими записями.

— Прекрасно… Ну, или нет. В любом случае на сегодня это все. О дальнейшем позаботятся наши коллеги-крю… криминалисты. Не покидайте деревню, я и мои люди зайдем ко всем жильцам для дополнительных опросов.

— То есть допросов? — Брови Эббы взлетели вверх.

— Опросов, — повторил Ларс и, сунув блокнот и ручку в нагрудный карман форменной рубашки, погладил Гуса по спине. Уверенным кивком он разрешил пенсионерам расходиться, что они тут же и сделали. Только немка замешкалась, опустив на землю свою собаку, которая тут же оскалилась и приготовилась броситься на Гуса. Но тот лишь приподнял губу, и маленький пес спрятался за ногами хозяйки, откуда громко залаял.

Ларс снова усмехнулся.

— Да замолчишь ты или нет?! — попыталась приструнить своего питомца хозяйка. Пес продолжал беспрестанно лаять.

Тогда Ина снова взяла его на руки, и он тут же замолчал, чем заслужил поглаживания по голове. Ларс закатил глаза. Неужели она не понимает, что этим его только поощряет? Коснувшись фуражки в знак прощания, полицейский сделал глубокий вдох, приготовившись сражаться с мучной пылью в пекарне.

Прежде чем он успел положить ладонь на ручку двери, Ина его остановила.

— Подожди минутку, пожалуйста. — Она серьезно посмотрела на него. — Я еще кое-что хочу тебе сказать.

Ларс тут же потянулся к нагрудному карману, но замер. В нем проснулось любопытство.

Он видел, как Ина взволнована. Она постоянно трогала свою шею, на которой уже виднелись красные следы.

— Я не говорила остальным, — наконец начала женщина, — но я видела Матса. За несколько часов до того, как мы нашли его мертвым.

— На вечеринке? — Ларс моргнул.

— Нет. — Казалось, Ина обдумывает его вопрос. — Там я его вообще не заметила. — Она поморщилась. — Хотя я и не присматривалась. Но я видела его по дороге домой.

Ларс достал блокнот и щелкнул кнопкой ручки.

— Когда?

Ина нахмурилась.

— Около двух часов, наверное?

— Это вопрос или ответ? — уточнил Ларс.

Она пожала плечами.

— Боюсь, точно не помню. Но это точно было ненамного позже. Последний раз я смотрела на часы в половине третьего, когда еще раз встала, чтобы надеть маску для сна, которую положила на туалетный столик. Здесь так рано светает.

— Середина лета, — с пониманием ответил Ларс.

Сам он любил эти ночи, причем с детства. Ему нравилось вспоминать, как они с дедом катались на маленькой весельной лодке по озеру и рыбачили. Шведские ночи летом дарили незабываемые впечатления от рыбалки. Они останутся с ним навсегда. Его дед, родом из Уппсалы, придерживался твердого убеждения, что ночи ближе к середине лета — лучшее время для ловли по-настоящему крупной рыбы.

Ларс отвернулся и посмотрел на озеро. Его охватила меланхолия. Он так давно не рыбачил. А что, если просто арендовать лодку на днях и провести здесь ночь? Только он, его удочка и шесть банок Småland Export Pilsner? Может, предложить отцу? Вдруг он захочет поехать с ним. Впрочем, эту идею Ларс быстро отбросил. Папа и пяти минут не выдержит в тишине и в итоге будет болтать без умолку, распугивая рыбу.

— Значит, около двух часов. — Молодой человек сделал пометку в блокноте. — И где ты его видела?

Ина прикусила нижнюю губу.

— В том-то и странность, — нерешительно начала она. — Он вылез из окна Кнута.

— Из окна погибшего Кнута? — тут же переспросил Ларс.

Она указала головой в направлении дома.

— Я видела, как он пытался вылезти из окна ногами вперед, но в конце концов неуклюже упал на траву.

— Он был пьян?

Ина мотнула головой.

— Не думаю, потому что после этого он двигался совершенно нормально, не шатаясь.

Ларс записывал каждое слово и мысленно похвалил себя за то, что много лет назад посещал курсы стенографии, которые проводились в его бывшем полицейском участке в Стокгольме.

— Куда он отправился потом?

— Не знаю.

— В пекарню?

— Не знаю.

Он сделал паузу и посмотрел на нее.

— И что, по-твоему, он делал в доме Кнута?

Ина приподняла узкие плечи, после чего снова беспомощно их опустила.

— Я и сама задавалась этим вопросом, — задумчиво призналась она. — Когда он вылезал из окна, у него было с собой что-то вроде кожаного портфеля.

— Что-то вроде кожаного портфеля? — Ларс пристально взглянул на нее, отчего Ина нервно моргнула.

— Может, дипломат. Было темно, в смысле… не кромешная тьма, но свет казался таким странным, а тени такими…

— Серыми? — предположил Ларс, на что немка благодарно кивнула. Он и правда ее понял. В такие ночи тени действительно казались серыми на фоне серого.

— Это было что-то вроде кожаного портфеля, — подчеркнула она, и именно так Ларс записал в блокноте. Затем поднял ручку и перевел взгляд на закрытую дверь пекарни. — Вот именно, — добавила Ина. — Сейчас при нем его нет. Портфеля. Я уже везде в пекарне посмотрела. Даже в тестомешалке.

— Это ничего не значит, — заметил Ларс. — Он мог оставить портфель дома перед тем, как пойти в пекарню…

— Или его мог украсть убийца.

— Минуточку! — Ларс успокаивающе поднял руки. — Мы пока не знаем, действительно ли это убийство.

— Но это же очевидно!

— Это станет очевидным только тогда, когда к такому выводу придет команда судмедэкспертов. — Он сделал паузу и осторожно спросил: — Я должен задать еще один вопрос. Ты что-нибудь пила?

Рот Ины открылся, как у рыбы, она ахнула.

— Но… ты же прекрасно это знаешь. Я выпила рюмку шнапса с тобой и твоим отцом.

— Больше, чем одну рюмку.

— Тогда к чему этот глупый вопрос?

Он снова начал что-то записывать в блокноте.

— Со шнапсом или без… Я знаю, что видела! Он вылез из окна Кнута, и у него был с собой портфель.

— Что-то вроде кожаного портфеля, — поправил ее Ларс, однако немка невозмутимо продолжила:

— Потом он ушел со двора, а чуть позже мы нашли его мертвым в пекарне. Но чего-то вроде кожаного портфеля нигде нет. То есть… это же ежу понятно!

Ларс ничего не ответил. Он тоже так считал, но не обязательно сообщать об этом ей. От этой, казалось бы, мирной фермы за версту несло чем-то подозрительным.

Маленькому псу, похоже, тоже так показалось. Потому что он вдруг издал писклявый хрип.

Хозяйка встревоженно взглянула на него.

— Зевс, что с тобой?

Тот одним прыжком вырвался с ее рук и бросился к соседним кустам, где его громко вырвало.

Весь вид женщины говорил о том, как ей стыдно.

— Должно быть, не переварил сырое тесто, — извиняющимся тоном проговорила она. И тут же вздрогнула, потому что Гус гавкнул. Один-единственный раз. А буквально через секунду дверь пекарни распахнулась, и оттуда показалась голова коллеги Ларса, одетого в белый закрытый комбинезон и мятно-зеленые резиновые перчатки.

— Ше-е-еф! — Он смотрел на Ларса с мрачным выражением лица и, похоже, не заметил Ину. — Все явно указывает на убийство.

Глава 26

— Мое прекрасное тесто!

Сказать, что пекарь с фермы Тингсмола потерял самообладание, было бы преуменьшением века. Этот Нильс никак не мог взять себя в руки. Полицейским снова и снова приходилось останавливать его, чтобы он не тянулся к тесту в чане.

— Мое прекрасное тесто!

Ларс дал ему еще несколько секунд на жалость к себе. В конце концов, все справляются с шоком по-разному. А этот человек шокирован до невозможности. Ларс внимательно изучал его со стороны. Он выглядел заметно потрясенным. И усталым. Кожа бледная. Как мука. Глубокие круги под глазами буквально впечатались в лицо, а напоминающие солому волосы торчали во все стороны. Неудивительно, ведь полицейские только-только подняли мужчину с постели и привели на место преступления.

Ларс терпеливо наблюдал, как Нильс оглядывает пекарню и время от времени бросает взгляд на мешок с телом, который его ребята положили чуть поодаль в ожидании дальнейшей транспортировки. Тем временем большая часть команды занялась поиском улик. Со всех предметов снимали отпечатки пальцев, в пакетики в массовом количестве складывали образцы. То и дело срабатывала вспышка полицейского фотографа. Причем так часто, что в зрачках Ларса оживленно взрывались десятки маленьких сверхновых. Если в результате у него случится очередной приступ мигрени, он ничуть не удивится. Хотя с тех пор, как он уехал из большого города, они стали возникать гораздо реже.

Пекарь оторвал взгляд от мешка с телом и немного затравленно посмотрел на Ларса.

— Он там, внутри?

Ларс не стал утруждать себя ответом. Он вспомнил разговор с криминалистом, который сообщил предполагаемую причину смерти. По его словам, мужчина задохнулся в чане. Сначала куски теста перекрыли дыхательные пути, а затем крюк для теста отрезал доступ кислороду. Ларс подавил дрожь.

— Итак, еще раз с самого начала, — заговорил он. — Ты был на празднике у озера и посреди ночи ушел в пекарню, чтобы замесить тесто для хрустящего хлеба. — Он ненадолго замешкался. — Так вы его называете?

— Я делаю это каждый год, с тех пор как поселился здесь, — тихо, почти бессильно откликнулся Нильс. — Потому что это приносит удачу.

От Ларса не ускользнула ирония ситуации.

— А вот Матсу это удачи не принесло, — так тихо пробормотал он себе под нос, что пекарь его не услышал или просто не захотел слышать. Во всяком случае, Нильс невозмутимо продолжал:

— Каждый праздник середины лета я замешиваю тесто для хрустящего хлеба, пеку его и на следующий день раздаю всем жителям. — Он едва не улыбнулся. — Это уже стало неизменной традицией фермы.

Ларс сделал пометку.

— Ясно. И вчера ночью все происходило точно так же?

— Именно так!

— Есть ли свидетели?

Нильс заколебался, казалось, лихорадочно обдумывая ответ, но в итоге покачал головой. Когда Ларс сделал очередную пометку в блокноте, он судорожно вздохнул.

— Почему я здесь? К чему все эти расспросы? Я что, подозреваемый?

— Нет, — солгал Ларс. Конечно, он подозреваемый. Убийство в пекарне автоматически включало пекаря в число возможных убийц. Старое полицейское правило.

Усталый взгляд пекаря опять метнулся к тестомешалке.

— Теперь она наверняка сломана.

— Какие у тебя были отношения с Матсом Эрландссоном?

— Ну, я знал его. В конце концов, он жил по соседству, но, по сути, меня с ним ничего не связывало. Мне это было и не нужно.

— Он тебе не нравился? — уточнил Ларс.

Нильс натянуто рассмеялся.

— Покажи мне хоть одного человека в деревне, которому он нравился. — Смех затих, как только его взгляд снова упал на мешок с телом.

— Как давно ты здесь живешь?

От вопроса Ларса Нильс вздрогнул. Видимо, он вывел его из глубоких размышлений. Мужчина принял задумчивый вид.

— Пять лет, — нерешительно ответил он. — Примерно. Хотя нет, наверное, уже шесть.

— А до этого?

— Раньше я жил в другом месте.

— Где?

— Господи, неужели это имеет значение?

Ларс молча смотрел на него.

— Ну хорошо, до этого я управлял пекарней в Векшё.

— И почему перестал этим заниматься?

— Ну, потому что мне надоело, хотелось тишины и покоя. Как-то раз я приехал сюда в отпуск, подумал, что здесь очень красиво, и услышал, что местные хотели бы открыть пекарню на ферме, но у них нет пекаря. — Его плечи поникли. — Одно привело к другому. — Он поднял голову, почти с вызовом посмотрел Ларсу в глаза и гордо ухмыльнулся: — С тех пор я стал местным пекарем.

— Ясно.

— Да.

Ларс оглянулся на тестомешалку.

— Значит, ты готовил тесто в этой машине. Когда именно это было?

— Сегодня ночью.

— Точнее!

Нильс закатил глаза и добавил:

— В одиннадцать минут второго.

На мгновение Ларс перестал контролировать выражение лица. Слишком уж его удивил ответ.

— Что это за время?

— Ну… из-за счастливого числа три. Это сумма цифр: час ночи и одиннадцать минут.

В блокноте появилась еще одна заметка. Потом он попросил пекаря рассказать, как готовится тесто для хрустящего хлеба. По какой-то непонятной причине полицейский записал даже ингредиенты: мука, овсяные хлопья и семена подсолнечника. Не то чтобы это имело отношение к его расследованию. Но вдруг он остановился.

— Почему именно в ночь Мидсоммара?

— Потому что такова традиция, — снова пустился в объяснения Нильс. — С тех пор как я поселился на ферме, каждое утро после Мидсоммара все едят мой хрустящий хлеб. Это стало традицией. Своего рода обряд на удачу.

Ларс сделал запись в блокноте: «Традиция», а затем вновь посмотрел на пекаря.

— Что ты делал после того, как замесил тесто?

— Я все прибрал, выключил свет и спустился обратно к озеру, на праздник.

— И в тот момент, когда ты покидал пекарню, ни Матса, ни кого-либо еще там не было.

— Конечно нет. — Нильс надулся и чуть ли не обиделся на то, что ему задали подобный вопрос.

— А по дороге к озеру, — продолжил Ларс, — ты не видел Матса?

— Нет! Мы закончили? Теперь я могу идти?

— Минутку. — Полицейский наблюдал, как двое его коллег возятся с тестомешалкой. Один из них наполовину перегнулся в чан, словно желая воссоздать позу мертвеца. Ларс поднял ручку и указал ею на грудь Нильса: — Сначала я хотел бы знать, когда ты в последний раз видел Матса.

Пекарь как раз собирался ответить, как вдруг коллега Ларса — тот, который только что до пояса залезал в чан, — крикнул:

— Ше-е-еф! Мы тут кое-что нашли!

Sötchock

В дословном переводе это значит «сладкий шок». Очень подходящее определение, потому что оно описывает человека, который буквально сходит с ума от милоты — например, при виде котят или щенков.

Глава 27

Ина сидела на кухне у Агнеты и пила чай. Зеленый, со вкусом цветков апельсина и персика, но с горьковатым послевкусием, которое ей очень понравилось. Агнета сидела напротив, перед ней тоже стояла исходящая паром чашка, но она к ней не притрагивалась.

— Значит, ты видела Матса, — подытожила она то, что Ина минуту назад рассказала ей в мельчайших подробностях. — За несколько часов до того, как мы обнаружили его в тестомешалке.

— Именно так.

— И он вылезал из окна Кнута.

Ина сделала еще один глоток, понимая, что Агнета вовсе не ждет от нее ответов, ей просто необходимо произнести услышанное вслух, чтобы все понять.

— И что сказал по этому поводу полицейский, этот Ларс?

— Ну, прежде всего он сказал, что Зевсу не помешал бы кинолог, — заявила немка, поскольку это было первым, что пришло ей в голову.

— А насчет Матса?

— Ничего, — откликнулась Ина. — По крайней мере, не очень много. В основном он записывал. Потом нас прервал его коллега, который подтвердил наши подозрения. После этого Ларс оставил меня и пошел в пекарню проверить, что выяснили другие полицейские.

— Что это убийство, — заключила Агнета, взявшись за ручку чашки, но не поднимая ее. Ее глаза потемнели. — Двое полицейских, которые меня опрашивали, даже не сказали мне, что Матс вышел из дома Кнута.

«Еще бы», — подумала Ина. Скорее всего, они подозревали, что преступник находится в непосредственной близости от пекарни. А значит, им мог быть кто угодно, живущий на ферме. Пожалуй, разглашать слишком много информации было бы просто неразумно.

По деревне уже поползли слухи, что Нильса очень долго допрашивала полиция. Причем прямо на месте преступления. Говорили, что он вышел из пекарни с угрюмым видом, как побитая собака. Ина вынуждена была признаться себе, что не рассматривала его в качестве преступника. Хотя ничего удивительного, что именно он попал в фокус полицейского расследования. В конце концов, он ведь пекарь и каждый день работает с этой тестомешалкой.

— Ты не замечала ничего подозрительного в Нильсе? — спросила она Агнету. — Я имею в виду, на празднике.

— На самом деле он вел себя так же, как и всегда… — Агнета вдруг заговорила тише: — А вообще-то нет, не как всегда, — исправилась она. — Я обратила внимание, что Нильс ушел с торжества неожиданно рано, чтобы приготовить тесто. И больше не вернулся. Мы со Сванте удивились и даже вскользь это обсудили. — Она как-то неопределенно улыбнулась, глядя в свою чашку. — Обычно Нильс уходит одним из последних. — Агнета пожала плечами. — Но, может быть, мы просто его не заметили.

— Конечно. — Ина наклонила голову.

Обе погрузились в долгое молчание, каждая поглощенная своими мыслями.

— Матса и правда убили, — наконец проговорила Агнета. На ее лице отразился чистый ужас. Пока она переваривала эту новость, Ина почувствовала некоторое облегчение. Как же трудно ей было не рассказывать никому о том, что она видела той ночью. Но когда она поделилась этим с Агнетой, ей стало легче.

Взгляд шведки между тем не отрывался от чашки с чаем. Ина принюхалась к аромату, закрыла глаза и улыбнулась, уловив восхитительный запах апельсиновых цветков. Как жаль, что на вкус чай никогда не бывает таким же, как ожидаешь по запаху.

— Тебя полиция тоже расспрашивала о Матсе?

Агнета едва заметно качнула головой.

— Они просто хотели знать, зачем мы пошли в пекарню и как нашли его.

Больше Агнета ничего не рассказала о беседе, что показалось Ине немного странным. Полиция провела на ферме несколько часов, собирая улики и безостановочно задавая вопросы всем жителям.

— Что ты знаешь о Матсе? — наконец спросила Агнета.

Ина задумалась. При этом она вдруг поняла, что молчание между ней и Агнетой вовсе не вызывало чувства неловкости.

— Не так уж и много, — наконец призналась она больше самой себе. — Если не считать того, что он был лучшим другом Вигго и они жутко поссорились из-за меня во время моего первого визита на ферму Тингсмола… — Ина ненадолго задумалась, знал ли Матс об их романе. Может, Вигго доверился ему? Она покосилась на Агнету. — И еще я знаю, что вы с ним враждовали из-за фермы.

Агнета поджала губы.

— Все об этом знают. Наверняка полиция будет считать меня главной подозреваемой.

Ина сдвинула брови.

— Разве у тебя нет алиби?

Она удивилась, когда на лице Агнеты на краткий миг отразилась откровенная паника. Впрочем, это выражение исчезло так быстро, что Ина засомневалась, действительно ли его видела.

— Мне никогда не нравился Матс, — продолжила Агнета, не ответив на вопрос. — Не стала бы заявлять категорично, что я его ненавидела… — Она сделала короткую паузу, прежде чем продолжить. — Но до этого уровня оставалось совсем немного… Никогда не понимала, что связывало их с Вигго.

— Ну, зачастую достаточно быть одного возраста и расти в одном районе. — Ина впервые задумалась, смогли бы они с Агнетой тоже стать подругами, если бы выросли вместе. Ведь обе женщины, безусловно, были на одной волне.

— Ты сильно скучаешь по Вигго?

Этот вопрос застал Ину врасплох. У нее вдруг затряслись руки, так что она отставила чашку с чаем и уставилась на Агнету широко распахнутыми глазами. В ее взгляде читалось неподдельное любопытство. Поэтому Ина искренне ответила:

— В основном я скучаю по мысли о том, что для меня значила бы жизнь с ним в Швеции, — призналась она. — Я очень сожалею о смерти Вигго. Пусть тебе и неприятно это слышать, но я очень ценила время, которое провела с ним.

Агнета, казалось, потерялась в размышлениях.

— Я тоже.

Это, в свою очередь, заставило Ину замолчать.

— Несмотря на свою темную сторону, он был замечательным человеком, — тихо прозвучало из уст шведки.

Ина кивнула. С Вигго она никогда не скучала. Ни с одним другим мужчиной она не могла так легко расслабиться. А главное, в присутствии Вигго она всегда могла быть самой собой, ей не приходилось притворяться. Он дарил ей ощущение, что она прекрасна такой, какая есть. Чудесное чувство. Ее бывший муж был совершенно другим. Он постоянно критиковал ее и пытался навязать роль, которая ей совсем не подходила. Роль заботливой супруги, подчиняющейся мужу. Боже, ей определенно надо было родиться на несколько поколений позже. Вигго никогда так себя не вел. Они всегда общались на равных. Ее губы изогнулись в улыбке. В сознании замелькали бесчисленные воспоминания. А потом нахлынула меланхолия. Без предупреждения и какой-либо моральной подготовки. «Господи, я же скучаю по Вигго!»

— Думаю, мы с тобой могли бы стать подругами.

Ину снова накрыло чувствами, когда она растворилась в доброй улыбке собеседницы.

— Вероятно, я бы даже могла смириться с тобой в качестве любовницы мужа, знай мы друг о друге. — Улыбка Агнеты померкла. — И если бы Вигго тебя не любил. — Она на мгновение закрыла глаза. — Физическое желание — это одно, — сказала она через некоторое время. — С этим я бы, наверное, справилась. Но с любовью? — Шведка долго смотрела на Ину. — Любовь — это совершенно другое.

— Ты не можешь знать, любил ли он меня, — ответила та.

— О, конечно, любил. Я точно знаю.

Ина моргнула.

— Откуда?

Агнета положила руку на грудь.

— Я с самого начала чувствовала, что мне принадлежит не все его сердце, что в нем есть кто-то еще. Но чувствовать и знать — это разные вещи. А я очень хорошо умею закрывать на все глаза.

Ина не нашлась, что на это ответить. Поэтому вернулась к своему чаю.

— А потом, когда я увидела тебя прямо перед собой, догадка превратилась в уверенность. Ты оказалась той самой другой стороной, которая требовалась Вигго для счастья. — В глазах Агнеты появился странный блеск. — Быть может, Вигго нуждался в нас обеих, чтобы сделать нас счастливыми.

— Если ты подозревала, что есть кто-то еще… — продолжила Ина. — Почему сошлась с Вигго?

— Не знаю, — отозвалась Агнета. — А ты почему?

«Потому что мне с ним было хорошо», — тут же подумала Ина. Но произнести эти слова вслух не смогла. Вместо этого она лишь отмахнулась:

— Мы же с ним не были вместе.

— Ты была с ним точно так же, как и я. Все эти годы. То, что вы не виделись постоянно, ничего не значит. — Неожиданно Агнета разразилась смехом. — По-моему, это даже забавно.

Ине это забавным совсем не показалось.

— По сути, мы с тобой тоже были связаны все эти годы через Вигго. — Шведка лукаво ей подмигнула. — Своего рода родственные души. Мы подозревали друг о друге, не зная этого наверняка.

Агнета попала в самую точку. Ина была далеко не глупа. Она понимала, что у такого привлекательного, харизматичного мужчины, как Вигго, наверняка есть и другие женщины. В глубине души она всегда видела рядом с ним такую красивую, глубокомысленную женщину, как Агнета. Просто не хотела признавать или задумываться об этом.

Агнета грустно вздохнула.

— Я тоже скучаю по Вигго, — сказала она. — Жизнь с ним была прекрасна. Захватывающая и совсем не скучная. — Она невольно улыбнулась. — С таким человеком, как Вигго, никогда не знаешь, что принесет следующий день.

— Да, наверное. — Ина потягивала чай, постепенно различая нотки айвы и чего-то еще. Возможно, манго?

У Агнеты опять вырвался вздох.

— Жаль только, что Вигго оказался таким ужасно неромантичным.

Ина поперхнулась чаем и закашлялась так сильно, что часть пролилась на стол.

Агнета подозрительно посмотрела на нее, отчего Ине потребовалось немного больше времени, чтобы успокоиться. Пока она боролась с приступами кашля, голубые глаза хозяйки дома не отрывались от нее. Изучая. Взвешивая. Выжидая.

— Все в порядке? — поинтересовалась она.

— Да, а почему ты спрашиваешь?

— Из-за твоей реакции.

— О! — Ина изобразила небрежный жест — настолько небрежный, что из чашки выплеснулось еще больше чая. Как назло, на красивую скатерть.

— Ты не считаешь Вигго неромантичным?

Ина молчала. Молчала и жалела, что еще не изобрели телепортацию, чтобы можно было избежать этого умоляющего взгляда васильково-голубых глаз.

Агнета требовательно приподняла идеально выщипанные брови.

— Ну, — неуверенно откликнулась Ина и в тот же момент поняла, что не выкрутится из этой ситуации. Агнета хотела знать. И да видят все северные боги — она имела на это право. Так что Ина сказала: — Вигго был самым романтичным мужчиной из всех, кого я когда-либо встречала.

Агнета беззвучно рассмеялась.

— Либо тебе встречались одни дровосеки, либо мы с тобой жили с двумя совершенно разными Вигго.

Ина вспомнила своего бывшего мужа. Он тоже был романтичным. В какой-то степени. По крайней мере, если считать романтикой дорожку из лепестков роз через коридор в спальню, где упомянутый романтик встречал ее с розой в зубах, стоя нагишом в сердце из чайных свечей. Она невольно вздрогнула… в очередной раз в ущерб красиво вышитой скатерти.

— И что же такого, на твой взгляд, романтичного делал Вигго? — продолжила Агнета.

Ина сжала губы. Она не хотела ей рассказывать. Только не ей. И еще меньше ей хотелось вспоминать это в деталях. Самый романтичный момент в ее жизни. Приключение, которое она наверняка будет помнить, даже если какая-нибудь жуткая болезнь вроде Альцгеймера прогрызет себе путь в ее мозг.

Наклонившись над своей чашкой, Агнета облокотилась на стол.

Ох уж эти глаза, словно созданные для того, чтобы смотреть с упреком. «Расскажи мне, — требовали они. — Расскажи сейчас же!»

И Ина рассказала.

— Это произошло много лет назад, — тихо начала она, спрятав половину лица за чашкой, которую сжимала обеими руками. — Мы встретились на выходные в Берлине.

Она упрямо смотрела вперед.

— В Берлине, — отрывисто повторила шведка.

Ина не стала упоминать о предшествующем визите на Музейный остров. Ей не хотелось лишний раз уязвлять эту женщину, напоминая, что Вигго увлекался искусством. Должно быть, одно только осознание этого сильно задело Агнету.

— У нас оставался последний день. Всего один вечер перед тем, как Вигго улетит обратно в Швецию. — Она ненадолго замешкалась и, словно оправдываясь, добавила: — Тогда самолеты еще летали нормально. Но перед отъездом он очень хотел увидеть Бранденбургские ворота. Поэтому мы поехали на трамвае в Митте — центральный район — и встали прямо перед ними. Там царил настоящий ад. Понимаешь, это был самый разгар рождественского сезона, и город кишел туристами со всего мира. — Заблудившись в воспоминаниях, Ина прикрыла глаза. — Празднично украшенная площадь… бесчисленные огни, елки и огромные фигуры щелкунчиков — полный набор. — Ина улыбнулась, а Агнета — нет. Поэтому она ненадолго замолчала, а затем продолжила: — Прямо перед воротами небольшой оркестр играл рождественскую песню.

Она попыталась вспомнить произведение, но не смогла.

— Очень романтично, — прохладно ответила Агнета.

— Дальше будет еще романтичнее, — заверила ее Ина. — Потому что Вигго организовал для меня там ужин при свечах.

— Ужин при свечах, — повторила Агнета с неподдельным скепсисом в глазах. — Вы ужинали при свечах перед Бранденбургскими воротами?

— Нет. — Ина тяжело сглотнула, чтобы не так сохло во рту перед следующими словами. — Не перед Бранденбургскими воротами. В Бранденбургских воротах.

Агнета выглядела совершенно обескураженной. Даже для Ины оставалось загадкой, как Вигго удалось это устроить. Он так и не рассказал ей об этом, предпочитая играть в загадки. Тогда это лишь заставило Ину еще больше сходить по нему с ума. Ее глаза снова сами по себе закрылись, когда нахлынули воспоминания.

— Вигго взял меня за руку и провел через маленькую дверь в здание, примыкающее к Бранденбургским воротам. — Она почувствовала, как на лице расцветает улыбка. — Там нас встретил мужчина. Пожилой и хорошо одетый. Он не сказал ни слова, только таинственно улыбнулся. А потом повел нас вверх по узкой и крутой лестнице. Практически в полной темноте. В конце концов открылся небольшой люк, ведущий на крышу ворот. — Она тихонько рассмеялась. — Это было… нереально. Под нами в полумраке множество людей, оркестр, играющий рождественские гимны. А над всем этим — мы, прошедшие по тайному ходу и попавшие в монумент через люк.

— В Бранденбургские ворота?

Ина энергично закивала, опьяненная воспоминаниями о том вечере, от которых у нее по коже побежали мурашки. Она вспомнила беленые стены и деревянный пол, настолько тщательно отполированный, что в нем отражались огоньки свечей. А свечи в помещении без окон горели повсюду. Еще ей запомнились высокие сводчатые потолки. В центре стоял круглый стол, накрытый на двоих. О самом ужине Ина почти ничего не помнила, зато помнила другие детали, которые решила не раскрывать Агнете. Она поставила чашку и потерла предплечья, чтобы развеять ожившие образы.

— Ты на полном серьезе хочешь сказать, что Вигго организовал для тебя ужин в Бранденбургских воротах?

Впоследствии он сделал гораздо больше, но по крайней мере этот секрет Ина сохранит. Так или иначе, с того дня она не могла смотреть на ворота без того, чтобы у нее не горели уши. Никогда больше с ней не происходило ничего более романтичного и страстного, чем те часы, проведенные вместе в солдатской каморке Бранденбургских ворот.

Ина, будто извиняясь, вытянула руки перед собой.

— Я просто говорю, как было. — Она внимательно смотрела на Агнету, наблюдая за ее реакцией. Вместе с тем ее одолевали угрызения совести. Не только из-за романтики. В те выходные Вигго тоже взял все расходы на себя. Хотя на самом деле, как ей теперь известно, не мог себе этого позволить. Внезапно Ина почувствовала себя отчасти ответственной за беды, охватившие ферму.

— Я больше ничего не понимаю. — Агнета вжалась в сиденье. Она усиленно хлопала ресницами, словно пытаясь сдержать слезы.

У Ины заныло сердце. Она могла лишь догадываться, что творилось в голове у шведки. При таком жестком столкновении с реальностью легко потерять опору. Она ненавидела себя за то, что ее слова так сильно задели эту радушную женщину. Однако некоторые вещи просто необходимо произносить вслух. Исполненная чувства вины, Ина наблюдала за Агнетой, у которой дрожали губы. Она с трудом сохраняла самообладание. Что именно разворачивалось сейчас у нее в душе? Обида? Разочарование? Скорее всего, и то и другое.

После довольно продолжительного молчания Агнета открыла рот, чтобы сделать глубокий вдох.

— Мало того что мне приходится выслушивать невероятнейшие вещи о своем муже, так теперь на нашей ферме еще и орудует убийца. — Она пристально посмотрела на Ину влажными глазами. — Матс мертв. Хладнокровно убит!

— И на это должна быть причина. — Ина была только рада подхватить новую нить разговора. Главное — увести беседу подальше от романтика Вигго. — Я не верю, что люди могут убивать просто так. Должен быть какой-то мотив. И мы обязаны его найти.

— Мы? — Агнета поймала ее взгляд.

Ина заговорщически улыбнулась.

— Ну, кто-то же должен раскрыть это дело.

Глава 28

«Гав! Гав! Гав!»

Ину будто парализовало. Пес выдернул ее из самой глубокой фазы сна, и теперь она с трудом пыталась сориентироваться в пространстве.

«Гав! Гав!»

Она одновременно распахнула глаза и сдернула с себя одеяло.

— Господи, да что с тобой такое?

Ина села, стирая с глаз обрывки сна.

Зевс продолжал непрерывно лаять, совершенно не желая успокаиваться. Словно тасманский дьявол, он подскакивал перед окном, чтобы хоть мельком взглянуть на внешний мир. А когда, видимо, понял, что с такими габаритами ему никогда не достичь этой цели, без промедления запрыгнул на кровать и начал скакать по ней. В Ине наконец проснулось любопытство. К дикому лаю добавился другой звук, который раньше оставался на заднем фоне, как подступающий звон в ушах. Однако постепенно он стал выходить на первый план. Грохот и гул, от которых у Ины сначала побежали мурашки по коже, а потом начался приступ паники. Вскочив с кровати, она в два шага оказалась у окна и отдернула тонкие шторы. Ее тут же ослепил яркий луч. Она потерла отозвавшиеся болью глаза. Зевс не желал успокаиваться. Он снова спрыгнул с кровати и заметался у ног хозяйки. Та взяла его на руки, и маленький пес словно с цепи сорвался. Он лаял и рычал так, словно пытался прогнать самого дьявола. В чем, собственно, не сильно ошибался, так как причиной адского шума были адски громыхающие мотоциклы, несущиеся на адской скорости по гравийной дороге.

— «Дорожные дьяволы» вернулись! — озвучила Ина свои мысли.

Прямо перед забором ее сада один из мотоциклов резко затормозил и развернулся на сто восемьдесят градусов. Мелкие камешки взлетели вверх и посыпались на оконное стекло. Ина и собака испуганно отпрянули. На мгновение воцарилась тишина, но уже в следующую секунду Зевс завыл вместе с этими адскими колесницами. Ина крутанулась на пятках, посадила его на кровать и бросилась наружу, прихватив на бегу халат, который висел на спинке стула перед туалетным столиком. Надевала она его тоже на ходу. А когда открыла входную дверь, на нее разом обрушились невыносимый шум и запах бензина. Ночь прорезали дрожащие лучи фар десятка мотоциклов. В соседних домах загорался свет, люди выходили на улицу.

Что случилось? Хотя у нее в венах под высоким давлением бурлила кровь, Ина устремилась к садовой калитке, вышла на дорогу и сразу оказалась лицом к лицу с ближайшим мотоциклистом. Тот резко затормозил, его занесло, и, наклонившись в сторону, он еле успел остановиться в сантиметре от ног Ины. Ее обдало дождем из мелких камней, которые жалили, как тысяча крошечных булавочных уколов. Тем не менее она стоически взирала на мужчину, нос и рот которого скрывал черный платок. На голове у него был шлем, похожий на горшок и напомнивший ей солдатскую каску.

Ина в гневе вскинула руки вверх.

— Что за чертовщина? — заорала она на мужчину по-немецки.

Далее последовал бессловесный поединок взглядов… который она проиграла. Моргнув, мотоциклист выжал газ до рева двигателя и пронесся мимо Ины, чтобы присоединиться к другим мотоциклам, гоняющим по ферме, как дикие шетлендские пони. Ина посмотрела ему вслед и узнала большую эмблему на кожаной косухе, надетой поверх потертой джинсовой куртки. На ней был изображен череп с дьявольскими рогами, которые она недавно приняла за рога викингов.

Пока она стояла как оглушенная и наблюдала за происходящим, рядом с ней появились две фигуры. Сванте и Эбба. Последняя закрывала ладонями уши, что весьма удивило Ину. Она в очередной раз задалась вопросом, насколько на самом деле плохо у старушки со слухом. Сванте опять принес с собой топор, рукоять которого сжимал обеими руками.

— Я им покажу! — Выпятив грудь, он шагнул вперед. Ина тут же бросилась ему наперерез, пытаясь удержать. Однако удалось ей это только с помощью Эббы, которая встала по другую сторону от мужчины.

— Остынь, — велела Ина. — Против всех них ты ничего не сможешь сделать.

В ответ он лишь взмахнул топором.

— Давай-ка без глупостей, — сурово предостерегла его Эбба.

— Но не можем же мы спускать это им с рук!

Мать Вигго положила руки на топор, видимо, на случай если Сванте все-таки попробует броситься вперед.

— Они хотят нас запугать. Нельзя показывать, что у них получается.

По мнению Ины, получалось у них чрезвычайно хорошо. Ее сердце дико прыгало в груди. Эти отморозки действительно откровенно пугали ее своими отвратными замашками и поднятым шумом. Поэтому она заявила:

— Надо вызвать полицию.

Сванте напряженно кивнул.

— Да! Надо.

Но никто из троих не двинулся с места. Вместо этого они наблюдали за мотоциклами, проносящимися мимо по узким тропинкам. Несколько из них собрались у берега озера. Ина увидела, как в доме на колесах зажегся свет, и вскоре оттуда выглянула Эшли. Размахивая шваброй, как копьем, она ринулась на байкеров, которые действительно решили к ней не приближаться.

Ина не могла не ухмыльнуться. Ей нравилась эта американка. «Может быть, — подумала она, — Сванте прав и нам стоит дать отпор». Она ослабила хватку на руке Сванте и поклялась себе, что последует за ним, если он сорвется с места. Однако он этого не сделал. Его боевой запал, казалось, угас. Тем не менее мотоциклы объезжали их по широкой дуге, наверное, потому, что заметили топор в руках Сванте, хотя, по мнению Ины, мрачное выражение его лица под бородой пугало куда сильнее. Сванте определенно не из тех людей, с которыми хочется связываться… даже членам банды мотоциклистов.

Беспорядочный грохот продолжался довольно долго. Вокруг Сванте, Эббы и Ины собиралось все больше людей, перегораживая дорогу, поэтому мотоциклам приходилось менять радиус и все чаще ездить кругами у берега, где они по-прежнему держались подальше от Эшли. Та все еще размахивала шваброй и, похоже, только и ждала шанса свалить кого-нибудь из них с седла ударом «копья».

Ину немного удивило, что опытных байкеров это действительно пугало. В целом складывалось впечатление, что они не собирались причинять им вред. Возможно, Эбба права и они и правда хотели всего лишь их запугать?

И вдруг все закончилось так же быстро, как и началось. Мотоциклы собрались возле контактного зоопарка, где блеяние козлов смешивалось с ревом двигателей. Словно связанные невидимой цепью, они с грохотом понеслись друг за другом по широкой дороге, уходящей за пределы деревни. Все смотрели им вслед, и Ина почувствовала, как у нее замедляется сердцебиение. С облегчением она следила за шлейфом задних огней, который растянулся по холму до самого горизонта. Шум моторов становился все тише и вскоре превратился в смутное эхо в ушах.

— Они уехали! — сказал кто-то.

Ина обернулась и заметила Астрид, владелицу сувенирного магазина, одетую в ночную рубашку длиной до щиколоток. Из-под нее выглядывали плюшевые тапочки с торчащими по бокам кроличьими ушками.

— Что случилось с нашей тихой деревней? — Астрид обвела колючим взглядом лица стоящих вокруг людей и презрительно покачала головой. Никто так и не ответил.

Ина еще некоторое время внимательно смотрела на Астрид, но тоже ничего не сказала.

— Ну и что же нам теперь делать? — спросила та.

— Звонить в полицию! — предложил кто-то. Раздался тревожный ропот.

— Нужно сформировать патрульный отряд! — произнес Нильс, который тоже присоединился к ним.

Он был одет в белую рубашку, руки покрыты мукой, из чего Ина сделала вывод, что он, скорее всего, только что прибежал из пекарни, которую полиция освободила только поздним вечером. В конце концов, жизнь на ферме должна продолжаться. К сожалению, тестомешалка была сломана и сейчас, как припомнила Ина, находилась в фермерской ремонтной мастерской. Янис и Сванте собирались ее починить, хотя идея снова месить в ней тесто казалась Ине довольно странной. Однако жизнь в отдаленной деревушке вынуждала людей действовать прагматично.

— Его нет! — неожиданно раздался истеричный голос. — Янис пропал!

К ним мчалась Агнета. Вместо пеньюара этой ночью на ней была длинная голубая рубашка, которая развевалась вокруг голых ног. Она бежала босиком, и, судя по всему, ее ничуть не заботили мелкие камушки на дорожке.

— Янис исчез! — снова крикнула шведка.

Когда она остановилась перед ними, Ину глубоко потрясли слезы на ее лице. С момента их знакомства с Агнетой та представлялась ей живым воплощением солнечного света, ее самообладание казалось безграничным. Теперь же она выглядела совершенно обезумевшей.

— Они его похитили! — Когда Эбба подошла к ней и обняла, Агнета разрыдалась. Сквозь всхлипывания из ее уст то и дело вырывались слова: — Они похитили Яниса. Я видела, как они его уволокли.

Сванте ударил по рукоятке топора, упавшего на землю.

— Вот мерзавцы! — выругался он. — Вся эта суматоха была лишь отвлекающим маневром!

— Надо вызвать полицию! — скомандовала Ина и уже хотела сделать шаг, но Агнета остановила ее, раскинув руки.

— Нет. Никакой полиции!

Глава 29

За последние несколько дней Ларс так часто выезжал в сельскую глубинку, что мог бы посадить за руль свою собаку и Гус сам нашел бы дорогу до фермы Тингсмола. Конечно, он знал места и похуже, куда его могло занести этим прекрасным солнечным утром. И в то же время причины для визита на ферму тоже могли бы быть и поприятнее. За ближайшим холмом уже показались красноватые домики деревушки. Над дымоходами некоторых из них стелились полоски тумана, теряющиеся в практически безоблачном светло-голубом небе. Ларс зевнул. Он не был жаворонком, тем более что отец этой ночью не давал ему покоя. Стены в квартире были возмутительно тонкими, а после того как Уве накануне вечером выпил пару лишних бокалов своего любимого бренди, он храпел, как медведь в спячке. Даже беруши не помогали. В довершение всего к храпу присоединился Гус и продемонстрировал, на какие звуки способна длинная собачья морда.

Ларс здорово разозлился на отца. И на пса тоже. Но в то время как собака ничего не могла поделать со своими носовыми пазухами, отец, безусловно, мог держать в узде любовь к бренди. Конечно, это несправедливо. Уве имел право делать что хочет и пить что хочет, в конце концов, это ведь его квартира. И все же Ларсу хотелось, чтобы он проявил чуть больше внимательности к сыну. Папа прекрасно знал, что от алкоголя храпит, как целая бригада строителей. Даже мама всегда его этим попрекала. Гус же, вероятно, вообще не знал, что храпит.

По правде говоря, Ларс злился на весь мир. Как-никак, вчера ранним утром он лицезрел труп, застрявший в хлебном тесте. Так что он не высыпался уже вторую ночь подряд.

Он хмыкнул и покрепче сжал руль, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми.

А ведь изначально именно этот старый пес навел его на след. Отец. Не Гус. Без него он не придал бы открывшемуся обстоятельству особого значения. И это только добавляло ситуации загадочности. Ларс ненадолго задумался, действительно ли было хорошей идеей ехать сюда одному. С другой стороны, он чувствовал, что обязан ей хотя бы этим. В каком-то смысле. Ему нравилось это место. Его тут тепло приняли. Несмотря на сложившиеся… безумные обстоятельства.

«Как же я устал!»

Он направил патрульную машину под въездные ворота. Как по команде Гус издал низкий рык, что немного позабавило Ларса.

— Что такое? — Он посмотрел на пассажирское сиденье, где, глядя в окно, сидел его пес. — Думаешь о том маленьком гавкающем немецком недоразумении?

Гус низко зарычал. Ларс потрепал собаку по широкой груди. На самом деле ее место было в багажнике в собачьей переноске. Но Ларс всегда водил осторожно, когда Гус сидел рядом с ним, и позволял себе пускать его на соседнее кресло только во время длительных поездок по проселочным дорогам. Не считая исключений, из-за которых овчарка все неохотнее залезала в багажник.

Ларс притормозил перед первыми домами — в основном для того, чтобы не испортить гравием краску на автомобиле. Потом ненадолго задумался, какое из зданий ему нужно. Поиски облегчило море пестрых цветов в садике перед домом.

Не успел он припарковаться перед выкрашенным в белый цвет штакетником, как входная дверь распахнулась.

Ларс вышел из машины, поправил фуражку и захлопнул дверь перед носом Гуса, который недовольно гавкнул. Ларс дождался, пока женщина с соломенно-светлыми волосами дойдет до садовой калитки, и шагнул ей навстречу. На самом деле он собирался зайти к ней и обсудить этот вопрос в доме. Однако что-то во взгляде женщины нарушило его план.

Она поприветствовала его словами:

— Кто тебя вызвал?

Ларс наклонил голову, а затем снова поправил фуражку.

— Что?

— Это сделала Эбба? Она рассказала тебе о Янисе?

— Эбба? — Ларс не мог скрыть растерянности. Оттолкнувшись от машины, он сделал шаг к ней. — В общем… — нерешительно протянул он, все еще подыскивая нужные слова. Он понятия не имел, о чем говорит эта женщина.

— Наконец-то! Полиция!

Ларс обернулся и увидел, что к нему спешит немка вместе с мужчиной. Не хватало только маленького пса.

В мужчине он узнал немногословного Сванте, о котором до сих пор не составил определенного мнения.

— Ты все-таки решилась позвонить в полицию? — спросила Ина, обращаясь явно не к Ларсу. — Очень мудрое решение.

Теперь уже не только он выглядел растерянным. Агнета казалась такой же озадаченной. Только Сванте ничего не сказал, а просто откровенно его разглядывал.

— Ты уже все ему рассказала? — тут же задала следующий вопрос немка. — Мы можем еще чем-нибудь помочь? — повернулась она к Ларсу. — Мы же свидетели.

— Свидетели? — переспросил Ларс, еще больше чувствуя себя киногероем, попавшим не в тот фильм. Он не мог избавиться от ощущения, что явно что-то упускает.

Немка ткнула локтем Сванте, отчего тот на мгновение опешил, а потом что-то проворчал.

Ларс наблюдал за этими двумя, пытаясь уловить смысл услышанного. Безуспешно. Поэтому он вернулся к своему первоначальному плану.

— Что ж, — начал он. — Наверное, вы действительно можете помочь.

Запустив руку в карман брюк, он достал оттуда прозрачный пластиковый пакет.

— Прежде всего, я хотел бы получить подтверждение относительно этого предмета. — Он повернулся к блондинке, которая стояла перед ним со скрещенными на груди руками и нахмуренным лбом, не сводя взгляда с пакета. Внезапно она изменилась в лице.

— Это мой кулон!

Ларс удовлетворенно кивнул. Значит, он все-таки не ошибся.

— Я не понимаю. — Немка подошла к нему и тоже присмотрелась к пакету. Ларс хотел было прогнать ее, но решил не вести себя излишне грубо. Тем более что она действительно могла пригодиться ему в качестве свидетеля. — Какое отношение этот кулон имеет к Янису?

— К кому? — быстро переспросил Ларс. Он буквально почувствовал, как у него на лбу образуются глубокие складки.

— К Янису! — наконец подал голос Сванте.

Ларс опустил пакет.

— Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите. Я здесь не из-за Яниса, а из-за нее. — Он выпятил подбородок, указывая на светловолосую женщину.

— Из-за Агнеты? — удивленно переспросила немка.

— Из-за меня? — еще более удивленно переспросила блондинка.

— Криминалисты нашли этот предмет в тестомешалке, — пояснил Ларс, не обращая внимания на всеобщее удивление, и ответом ему стали лишь еще более удивленные лица. — В тестомешалке у вас в пекарне, — уточнил он. — В чане, где вверх ногами торчал мертвец.

— О, — отозвалась Агнета.

«Вот именно, — подумал Ларс. — О!» Однако он еще не закончил.

— Криминалисты считают, что кулон выпал из руки Матса, когда его доставали из чана.

Немка снова бросила взгляд на пакет и даже сделала попытку дотянуться до него, из-за чего Ларс взял его в другую руку.

— Эта цепочка и кулон… Я их помню, — задумчиво произнесла она. — Разве мы не их обсуждали позавчера, на празднике в честь середины лета? — Она задумчиво посмотрела на него. — Вместе с твоим отцом?

Так и есть. Тем не менее Ларс оставил ее вопрос без ответа и повернулся к Агнете.

— Я… я могу объяснить, — сказала та в ответ на его требовательный взгляд.

— Очень на это надеюсь. — Ларс на мгновение закрыл глаза и вложил в свой взгляд всю серьезность, на какую только был способен: — Но, пожалуйста, помни: все, что ты теперь скажешь, может быть использовано против тебя в суде.

— Господи! — Она схватилась за шею. — Меня подозревают в… убийстве?

Ларс оставил и этот вопрос без ответа. Он шагнул к задней двери своей машины, открыл ее, и оттуда к нему проворно потянулась пыхтящая морда Гуса. Однако хватило всего лишь короткого кивка, и пес вернулся на пассажирское сиденье.

— Что ж… — Полицейский обернулся и посмотрел в напряженные голубые глаза женщины. — Тем не менее я должен попросить тебя проехать со мной. В полицейский участок в Вернаму. У нас есть к тебе несколько вопросов, на которые срочно требуются ответы.

Агнета неуверенно и взволнованно рассмеялась. К ней присоединился Сванте.

— Ты же на самом деле не веришь, что убийство Матса на ее совести, — выговорил он сквозь смех. — Матс был взрослым мужчиной. Каким образом такая миниатюрная женщина, как Агнета, запихнула бы его в чан? Головой вниз?

Ларс задавал себе тот же вопрос. Но это к делу не относилось. У него в руках, а точнее в пакете, лежала улика. Основание для подозрений, которое вызывало множество острейших вопросов и выставляло эту женщину не в лучшем свете.

Агнета не решалась сесть в машину. Но когда наконец-то собралась, Сванте преградил ей путь.

— Черта с два! — проворчал он из-под бороды. Однако смотрел при этом не на Агнету, а на Ларса. — Нельзя же просто заявиться сюда и арестовать одного из нас только потому, что твои коллеги нашли ее кулон.

«Да, именно это я и могу сделать», — подумал Ларс, но все же миролюбиво поднял руки.

— Я никого не арестовываю. — Правда, при сопротивлении именно это и произойдет. Ведь обнаруженный у мертвеца предмет навлек на эту женщину серьезные неприятности. И только благодаря тому, что Ларс долго убеждал начальника полиции, сюда не примчался целый фургон полицейских, чтобы сделать именно это: арестовать ее.

— Я не понимаю, — заговорила Ина. — Агнета ведь сказала, что кулона у нее давно нет. И как он вообще попал в чан?

— Это и необходимо прояснить, — с терпением святого ответил Ларс.

— Но ведь у тебя есть алиби, Агнета? — спросила она хозяйку фермы.

Та промолчала, однако Ларс не мог не заметить, что ее взгляд ненадолго метнулся к Сванте, который непроизвольно сглотнул. Ларс многое узнал о языке тела на полицейских курсах. И во взгляде немки тоже что-то изменилось. На самом деле она даже немного отодвинулась от Сванте, когда на ее лице мелькнула догадка. Еще во время опроса свидетелей Ларс узнал, что ворчливый мужчина и певица провели ночь вместе. И что с того? Это далеко не алиби. В конце концов, Агнета успела бы улизнуть из дома, пока Сванте спал. Или же они оба были в этом замешаны.

Ларс опять поднял пластиковый пакет.

— Еще один крайне загадочный факт заключается в том, что это украшение вообще не должно было оказаться в твоей собственности, — заметил он.

Агнета снова схватилась за шею. Ларсу показалось, что она словно пытается нащупать кулон.

На мгновение он задумался, подходящий ли сейчас момент, чтобы разыграть этот козырь. Возможно, да. Возможно, нет. Но ему было слишком любопытно увидеть ее реакцию.

— Мой отец не ошибся, — наконец заявил он. — Это украшение действительно является исчезнувшей драгоценностью королевской семьи. — Теперь настала его очередь тяжело сглотнуть, поскольку все это по-прежнему звучало как чистая небылица. — В связи с этим возникает логичный вопрос, как к тебе на самом деле попало это ожерелье?

Женщина молчала, но выражение ее лица выдавало искреннее недоумение.

— Тем более что моего отца ты уверяла, что ожерелья с крестом и короной у тебя уже нет. Так почему же оно вдруг вновь всплыло всего несколько часов спустя? Еще и рядом с покойником?

Его взгляд переместился на Сванте, который все еще преграждал Агнете путь, но затем нерешительно отошел в сторону.

— Но… ты же говорила, что получила кулон от Вигго… — запинаясь, произнесла немка.

Агнета по-прежнему молчала. Ларсу показалось, что он заметил неопределенный кивок. Но он не был в этом уверен.

Сванте провел рукой по бороде.

— Королевская семья… — тихо пробормотал он, как будто ему нужно было произнести это вслух, чтобы осознать открывшийся факт.

— Мне неприятно это говорить, — обратился Ларс к Агнете, — но ты должна дать нам ответы на некоторые вопросы. — Он указал на нее пальцем: — И это должны быть хорошие ответы.

Агнета, похоже, с трудом заставила себя взглянуть на него. Она опустила голову и наклонилась, чтобы сесть на заднее сиденье патрульной машины.

— У тебя есть адвокат? — спросил Ларс, заглянув в салон. — Советую ему позвонить.

Захлопнув заднюю дверь, он кивнул Сванте и немке и сам сел за руль, рядом с пыхтящей собачьей мордой.

Он не сразу тронулся с места, а сначала сделал глубокий вдох. Ларса и самого поразила эта ситуация, настолько она была непонятной и загадочной. Он бросил взгляд в зеркало заднего вида на свою обескураженную пассажирку.

— У меня проблемы? — прямо спросила она.

— Зависит от обстоятельств. — Полицейский повернул голову в ее сторону и чуть не столкнулся с пыхтящим Гусом. Ему в нос ударил резкий запах собачьего корма. Сегодня у пса был завтрак со вкусом дикой утки. — Как то самое ожерелье с бросающейся в глаза подвеской, которого, как ты утверждаешь, нет у тебя уже много лет, оказалось в руках мертвого человека? — Он не сводил с нее глаз. — В вашей пекарне, заметь.

Агнета отвернулась к окну, не ответив. Почему? Ларс продолжал внимательно смотреть на нее. Она просто отказывалась об этом говорить. И явно что-то скрывала. Вот только что? Ему в голову приходили десятки вариантов. Кто-то намеренно оставил ложный след? Тогда почему она молчит? Может, хочет кого-то защитить? Или она на самом деле убийца?

По сути, кулон был лишь зацепкой, а не неопровержимой уликой. Он пристально смотрел на женщину через зеркало, пытаясь прочесть ее мысли. Безрезультатно. Само собой. В конце концов, он ведь не джедай. Агнета — и вдруг убийца? Ларс с трудом оторвал взгляд от зеркала. Ему бы не хотелось сейчас оказаться на ее месте.

Теряясь в раздумьях, он завел машину и нажал на педаль газа.

Lagom

Не слишком много, не слишком мало, а в самый раз. Это не просто слово, это образ жизни. Все в меру, всегда в гармонии с телом и душой. Lagom!

Глава 30

Купаясь в лучах яркого полуденного солнца, Ина сидела на берегу озера, и ее волосы развевал теплый летний ветерок. Она размышляла, бросая палочку на мелководье, а Зевс с разбегу прыгал в воду и плыл за своей добычей. В камышах яростно крякала утка, которая, судя по всему, не пришла в восторг от присутствия четвероногого зверя. Тем не менее было забавно наблюдать, как пес плывет обратно с палкой во рту, после чего, отдуваясь и виляя хвостом, кладет ее у ног Ины, чтобы она снова кинула ее в воду. Из центра озера поднимались пузырьки. Их создавала команда дайверов, с которой Эшли только что погрузилась к затонувшей лодке.

Ина представила, каково это — почти невесомо скользить в воде.

Прошло всего два часа, после того как Ларс увез Агнету. С тех пор ферму словно накрыла невидимая пелена, которая уничтожала любой возможный проблеск жизнерадостности. Недавние события наложили отпечаток на всех обитателей деревни. С внезапной гибелью Кнута им еще как-то удалось справиться. Но после смерти Матса и ареста хозяйки фермы все окончательно разладилось. Радость исчезла без следа.

Все это чистое безумие.

Агнета не убийца. Как бы ни старалась полиция, они по-прежнему пребывали в неведении. Что еще оставалось делать Ине, кроме как самой взяться за поиск улик? Она по-прежнему была убеждена, что убийцей Матса может быть кто угодно. Причем не только обитатели фермы, ведь в ту ночь там побывала целая банда мотоциклистов. И все же какое-то стойкое чутье подсказывало ей, что преступника нужно искать среди местных. Или по крайней мере в их окружении. Это тревожило. Однако еще сильнее тревожило то, что они могли иметь дело не просто с убийцей, а с серийным убийцей. А значит, действовать надо незамедлительно. Страшно представить, что будет, если он снова нанесет удар. Чтобы приблизиться к разгадке хоть на шаг, Ина сделала то, что умела лучше всего: поспрашивала окружающих. Эббу. Эшли. Поговорила даже с Астрид, хозяйкой сувенирного магазина. И та даже охотно поделилась с ней всем, что знала, что только подчеркивало, насколько все жители хотели наконец-то раскрыть это убийство. Ина была бы рада пообщаться и со Сванте, но после визита полицейского тот настолько вышел из себя, что сразу закрылся в своей хижине, а потом ушел с топором в лес.

Только Нильса она расспрашивать не стала. По веской причине: не хотела будить лихо, пока оно тихо. Потому что в результате ее расспросов выяснилось, что никто не видел пекаря, после того как тот ушел с праздника. А ушел он на удивление рано, сославшись на то, что нужно замесить тесто. Он обещал вернуться, но этого так и не произошло. В ночь убийства, позвольте заметить. Следовательно, он последним намеренно приходил на место преступления и даже работал с чаном. Более того, в предполагаемое время убийства на празднике его не было. Или, по крайней мере, его там никто не видел. Это подозрительно. Пожалуй, даже очень подозрительно. Опыт в расследовании убийств у Ины, конечно, небольшой. Но все еще впереди.

Кроме того, есть еще кулон в виде креста, и никто не знал, где Вигго его взял. Неужели он действительно украден у шведской королевской семьи? Если и так, то как он попал к Вигго? Он правда случайно купил его на блошином рынке? И почему кулон нашли у мертвого Матса? Как бы Ине ни хотелось убедить себя в том, что виновен кто-то другой, против Агнеты свидетельствовало очень много улик. Даже больше, чем против Нильса.

Яростный лай Зевса отвлек ее от размышлений. Она даже не заметила, как он вернулся, а пес уже снова запрыгал перед ней, расставив лапы на мокром песке. Перед ней лежала палка. Ина подняла ее и снова бросила в озеро. На этот раз чуть дальше к центру, чтобы собака подольше не приплывала обратно. Ей еще многое предстояло обдумать. К тому же она что-то почувствовала, и это ощущение становилось все более осязаемым, грозя вот-вот оттеснить все остальное на задний план, — голод!

Глава 31

О шведской кухне можно говорить что угодно, но чёттбуллар Эббы — это настоящее чудо. Ина умяла уже двенадцатую фрикадельку, и живот опасно давил на пуговицы блузки, но о том, чтобы остановиться, не могло быть и речи. Снова и снова она подцепляла вилкой маленькие мясные шарики из кастрюли, обмакивала их в пряный сливочный соус и отправляла в рот на один укус. Да, она заедала стресс!

Более того, похоже, из всех присутствующих за столом аппетит сохранился только у нее одной. Все остальные вяло ковырялись в еде.

Впрочем, их можно было понять. Просто невероятно, сколько проблем свалилось на эту ферму. Горящий амбар, два трупа, задержанная полицией Агнета и пропавший парень — судя по всему, похищенный. Кроме того, налицо все признаки того, что убийца до сих пор на свободе. Этого вполне достаточно, чтобы потерять аппетит.

Единственным человеком, кроме нее, который хотя бы что-то ел, был Сванте. Они расположились на общей кухне Эббы и Агнеты. К тому времени Ина уже знала, что они ели вместе, потому что Эбба ненавидела есть в одиночестве. Возможно, именно поэтому сразу после того, как Агнету забрала полиция, она пригласила Сванте, Эшли и Ину на обед.

Эшли сидела справа от нее, на ее лице виднелись отпечатки маски для подводного плавания. Судя по мокрым волосам, она только что выбралась из озера со своими учениками-дайверами. Эшли не переставала приставать к Ине с уговорами пройти с ней пробный курс. Но та видела себя кем угодно, только не водолазом-любителем.

Американка покосилась на нее. Ее брови буквально подпрыгивали: вверх-вниз, вверх-вниз. Сначала Ина делала вид, что ничего не замечает, но к четырнадцатой фрикадельке у нее закончилось терпение. Она положила вилку на тарелку зубчиками вверх — обед еще не окончен! — и посмотрела на Эшли.

— Как ты можешь думать о еде в такой ситуации? — выпалила американка, как будто только и ждала, что Ина обратит на нее внимание.

— Сейчас время обеда, — ответила Ина. — А я еще не завтракала и, следовательно, хочу есть. — Она перевела взгляд на край стола, где со сложенными на груди руками сидела Эбба, наблюдая за своими гостями. — Кроме того, это лучшие чёттбуллар, которые я ела в своей жизни.

«И кроме того, я всегда ем, когда волнуюсь!» — добавила про себя Ина.

— Ай, да ладно тебе… — Старушка махнула рукой, а у самой щеки залились румянцем, что безумно тронуло Ину. Да, очень мило.

— Но Агнета! — возразила Эшли. — Пока мы сидим здесь и обедаем, она находится в полиции и может попасть в тюрьму.

— Чушь! — отрезал Сванте. — Не попадет она ни в какую тюрьму. — Но потом неуверенно посмотрел на Ину и хрипло добавил: — Или попадет?

Ина выпятила губы. Как бы ей хотелось ответить, что это и правда чушь. А еще хотелось спросить его, действительно ли он провел ночь с Агнетой, после того как она, Ина, ему отказала. Как к этому относиться, она и сама не знала.

Не знала она и того, действительно ли Агнете грозила тюрьма. Вполне очевидно, что у шведки серьезные неприятности. И дело не только в том, что ее украшение нашли на трупе, хотя это само по себе огромная проблема. Еще более взрывоопасной ситуацию делал тот факт, что ожерелье оказалось украденным у шведской королевской семьи. Ина, конечно, не очень хорошо разбиралась в местной правовой системе, но предполагала, что воровство имущества королевской семьи — далеко не пустяковое преступление. Интересно, что там насчет сроков давности. В Швеции есть такое понятие? Она верила, что кулон Агнете подарил Вигго. С чего бы ей в этом сомневаться? Но почему та утверждала, что украшения у нее больше нет, если всего несколько часов спустя его нашли на покойнике? Кроме того, открытым оставался и другой вопрос: откуда у Вигго на самом деле взялся кулон?

Эшли вытерла уголки губ тканевой салфеткой и бросила ее на свою нетронутую тарелку, словно в знак капитуляции.

— Поверить не могу, что вы позволили полицейскому ее увезти!

Она пригвоздила взглядом Сванте, как будто это он во всем виноват.

— А что, по-твоему, я должен был сделать? — начал защищаться он. — Ларс привел такие доказательства, что это всех нас… удивило.

«Слово шокировало здесь бы больше подошло, — пронеслось в голове у Ины. — Или потрясло… или ошеломило».

Эшли это не убедило.

— Не можете же вы верить, что она и вправду причастна к смерти Матса.

— Конечно нет! — одновременно воскликнули Сванте и Ина.

— Хотя они с Матсом были далеко не лучшими друзьями, — вставила Эбба.

— У Матса вообще не было лучших друзей, — буркнул Сванте.

«Разве что Вигго», — подумала Ина, но вслух сказала:

— Я знакома с Агнетой не так давно, как вы, но при всем желании не могу представить ее убийцей.

— Конечно нет, — ответила уже Эшли. — Это ведь один из самых добрых людей на этой планете.

Сванте кивнул, а вот Эбба поджала губы.

— При определенных обстоятельствах любой человек способен на убийство.

Сванте рассмеялся:

— Ты же не думаешь, что Агнета действительно убила Матса?

Эбба наконец покачала головой. Медленно, но это однозначно был знак отрицания.

— Конечно нет. Но я старая женщина и достаточно повидала на этом свете, чтобы не исключать ничего заранее.

Эшли уставилась на нее круглыми глазами.

— Но… Агнета! То есть… она же твоя невестка!

— Вот именно!

Ина ни за что на свете не могла вообразить Агнету убийцей. Однако она прочитала столько детективов, что знала: самые приятные люди всегда оказываются самыми опасными. Впрочем, между вымыслом и реальностью огромная пропасть.

— Почему-то у меня такое чувство, что со всем этим как-то связан Нильс. — Ина обвела присутствующих долгим взглядом. — В конце концов, он был в пекарне в ночь убийства. И Матс ему нравился не больше, чем всем остальным.

— Нильс — и убийца? — Эшли скептически нахмурилась.

— А Агнета? — мгновенно парировала Ина.

— Все это пустые догадки, которые ничего не дают! — раздраженно пробурчал Сванте и положил ладони плашмя на стол, по бокам от своей тарелки. — Нужно как можно скорее придумать, как помочь Агнете. — Он посмотрел на всех предостерегающе. — А потом в срочном порядке выяснить, куда делся Янис. Я за него переживаю.

— Как и все мы, — согласилась Эшли.

— Именно поэтому я и позвала вас на ужин. Но давайте по порядку, — сказала Эбба. — Что касается Агнеты… Я уже позвонила в полицию.

— И? — настойчиво спросила Эшли. То же крутилось и на языке у Ины, но его придавило пятнадцатой фрикаделькой.

— Кроме того, что молодой человек на другом конце линии говорил жутко тихо? — спросила в ответ Эбба. Уголки ее губ вдруг опустились, словно на них повесили невидимые свинцовые гири. — Мне сказали, что им запрещено разглашать какую-либо информацию.

— Хм, — фыркнул Сванте.

Эшли помассировала висок, напряженно размышляя.

— Они не сообщили, когда Агнету отпустят домой?

Эбба едва заметно качнула головой.

— Этот вопрос я тоже задала полицейскому, но, если я правильно поняла паренька на том конце провода, произойдет это нескоро. Он сказал, что потребуется обращение к судье.

Сванте помрачнел.

— Значит, дело крайне серьезное.

— Так или иначе, — твердо произнесла Эшли, — нам нужно больше информации.

Все согласились.

— И как нам ее получить? — задал главный вопрос Сванте.

За обеденным столом воцарилась гробовая тишина.

Ина положила себе на тарелку еще одну большую ложку картофельного пюре с сельдереем и погрузила в него вилку. Самые лучшие идеи приходили к ней во время еды. И ведь правда! Ее сразу осенило. Да так, что часть пюре с вилки упала на скатерть.

— У меня есть идея, — объявила она остальным. — Мы спросим Ларса напрямую!

Сванте откинулся на спинку стула и сложил руки на животе.

— Это как же?

— Сходим к нему, — предложила Ина, настолько воодушевленная собственным замыслом, что губы сами по себе растянулись в широкой улыбке. — Я схожу к нему с Зевсом, — пояснила она, — под предлогом того, что мне нужна помощь в его воспитании. В воспитании пса, я имею в виду. А потом можно будет незаметно прощупать его насчет Агнеты.

Эшли одобрительно посмотрела на нее.

— И это даже не покажется надуманным поводом, — заметила Эбба. — Все знают, какая невоспитанная у тебя собака.

Ина на мгновение потеряла дар речи от такого, надо сказать, грубого заявления. Она, конечно, понимала, что пожилым людям гораздо больше спускается с рук, так как с возрастом они все чаще говорят первое, что придет в голову. И тем не менее! Но прежде чем она успела опомниться и выдать хотя бы относительно достойный ответ — для остроумного все равно уже было слишком поздно, — позади нее зазвонил телефон. Эбба отодвинула стул, прошла мимо Ины и подняла беспроводную трубку, внимательно всматриваясь в дисплей.

— Скрытый номер, — пробормотала она, нажала на кнопку и, поднеся телефон к уху, гаркнула: — Алло? Алло, кто это? Говорите громче!

Эшли закатила глаза, подняла руку и забрала у Эббы трубку.

— И почему люди вечно шепчут по телефону? — С раздражением на лице Эбба снова заняла свое место. Ина подцепила еще одну фрикадельку.

— Последняя на сегодня, — тихо сказала она, после чего Сванте так же тихо заворчал.

— Алло? — дружелюбным тоном произнесла Эшли. На ее губах даже расцвела улыбка, но быстро увяла, как овощи в салате под полуденным солнцем. — Простите, а кто говорит?

Она растерянно посмотрела на остальных, и все моментально замерли и так же растерянно посмотрели на Эшли. Ина даже перестала жевать.

— Янис? — услышали они голос Эшли. Она выпрямилась. — Где он? Как он? Что все это… — Женщина осеклась, прислушалась, произнесла несколько задумчивых «мхм», «ох» и «ах» и за все это время даже ни разу не моргнула. — Поняла ли я? — Она обеспокоенно перевела взгляд на Ину. — Э-э-э, да.

— Кто это? — с тревогой спросил Сванте. — Что такое?

Эшли прикрыла трубку рукой. Ее лицо побелело как мел.

— Янис у них, — судорожно прошептала она.

— У кого? — не понял Сванте.

— Это же очевидно, — так же тихо ответила Ина. — У байкеров.

Эшли порывисто кивнула и спросила в трубку:

— Вам нужен выкуп? — И тут же ахнула: — Но…

— Дай мне телефон! — Сванте подался вперед и протянул обе руки через стол, но Эшли от него отмахнулась.

— Но так же нельзя! — заявила она собеседнику. — Это похищение!

Ина решила, что с нее хватит. Она вскочила и подошла к Эшли, которая совсем этого не ожидала. Немка решительно отобрала трубку из рук американки, нажала на кнопку с изображением динамика и положила телефон в центр стола.

Раздался дребезжащий, слегка искаженный голос:

— Либо вы платите, либо мы передаем пацана «Сынам Одина»! Выбор за вами.

Прочистив горло, Ина наклонилась над телефоном.

— Сколько мы должны заплатить?

— Три миллиона крон, — последовал мгновенный ответ. Пока она мысленно переводила сумму в евро, за столом начался массовый приступ удушья. Сванте, Эбба и Эшли жадно глотали ртами воздух.

Если она не ошиблась, то байкеры требовали больше двухсот пятидесяти тысяч евро. Выходит, они столкнулись с настоящим похищением. И прямо сейчас она беседовала с самым настоящим похитителем, который требовал самый настоящий выкуп. У Ины начали постепенно сдавать нервы. Как ее вообще угодило вляпаться в эту драму? Она схватилась за горло. «Господи, как же я волнуюсь!»

— Если позвоните в полицию, — продолжал бандит, — мы отправим вам Яниса по почте — по частям.

У Ины по спине пробежала дрожь. Сванте сжал кулаки и вскинул их, словно хотел разбить телефон.

— Даем вам два дня, чтобы собрать деньги. Потом мы снова с вами свяжемся.

Ина хотела возмутиться, насколько абсурдно в принципе вести такой разговор, особенно по поводу денег: ведь просто невозможно собрать подобную сумму за такой короткий промежуток времени. Но уже готовые сорваться с губ слова оборвали раздавшиеся в трубке гудки.

Ошарашенная, она взглянула сначала на Эшли, потом на Эббу и наконец на Сванте.

— Он просто повесил трубку.

Глава 32

Несмотря на розовые очки после просмотра «Мы все из Бюллербю» и желто-синее, под флаг Швеции, сердце в груди, Ина вынуждена была признаться: общественный транспорт в Швеции еще хуже, чем в Германии. Она уже несколько часов проклинала себя за то, что отказалась от помощи Сванте, который хотел довезти ее прямо до Вернаму на фермерском микроавтобусе. Ина посчитала это не самой лучшей идеей сразу по нескольким причинам. Во-первых, у нее сложилось впечатление, что Ларсу не нравится Сванте. Во-вторых, с психологической точки зрения умнее будет сказать, что она приехала на автобусе, потому что тогда Ларсу станет неудобно сразу ее прогонять. Но, помимо этих двух пунктов, ее решение основывалось еще на одном соображении: возможно, она параноик, но угрозу похитителя восприняла очень серьезно. Старенький Volkswagen Transporter сразу бросался в глаза. Что, если байкеры за ними следят и обнаружат микроавтобус перед домом полицейского?

Поэтому она совершила пешее паломничество к автобусной остановке в двух километрах от фермы, где получила урок смирения. Время от времени к ней подбегала заплутавшая белка из леса, находящегося за автобусной остановкой, но так же быстро удирала обратно, как только замечала присутствие Ины. Должно быть, животные не привыкли к гостям. Прямая, как стрела, дорога, прорезавшая лес, к ним тоже явно не привыкла. За час ожидания проехавшие мимо автомобили можно было пересчитать по пальцам. Все водители дружелюбно махали Ине рукой. О шведах можно говорить что угодно, но они приятные люди. Не менее приятными показались Ине и обнаруженные в автобусе полки, на которых в ряд выстроились самые разные книги. Она уже знала об обычае оставлять в автобусах прочитанные книги, из которых со временем создавалась небольшая библиотека — путешественники свободно могли брать любую книгу. Но Ине не хотелось читать. Она слишком нервничала из-за предстоящей встречи. К тому же руки у нее были заняты большой картонной коробкой, которую она везла с собой в качестве подарка.

И вот она оказалась перед одним из первых рядов домов в маленьком городке. Ларс и его отец жили в тихом районе. Обсаженная высокими тополями улица заканчивалась тупиком. Ина рассматривала большой многоквартирный дом с красной крышей, который вполне мог бы стоять где-нибудь в Потсдаме. Судя по табличкам рядом с дверными звонками, в доме было три жилые квартиры. Ларс с отцом жили на нижнем этаже.

Ина нажала на кнопку, и буквально через несколько мгновений в дверном проеме появился Ларс. Он еще даже не успел снять форму. После его утреннего визита на ферму за Агнетой, Ина прикинула, во сколько закончится его смена. И оказалась права. Она мысленно похлопала себя по плечу, похвалив за сообразительность, одарила Ларса своей самой дружелюбной улыбкой и радостно воскликнула:

— Hej!

Ларс улыбнулся в ответ. Однако выглядел он скорее озадаченно, нежели дружелюбно.

— Ты? — вырвалось у него.

Ина постаралась не показывать растущую неуверенность. Она поспешно вытянула руки и сунула полицейскому коробку:

— Я принесла вам канельбуллары. Свежеиспеченные. От Эббы!

И снова мысленно похлопала себя по плечу за идею прихватить с собой вкусные булочки. Хотя ей было немного не по себе, когда она одна зашла в пекарню, чтобы взять с противня дюжину еще теплых булочек с корицей.

Ларс неловко принял коробку.

— Э-э-э, спасибо… — Вытянув шею, он посмотрел ей за спину, обшаривая глазами улицу. — Ты приехала на автобусе?

Ина бойко кивнула, чем заслужила от Ларса искренне сочувственный взгляд. Он что-то пробормотал, дернув подбородком с трехдневной щетиной. Если Ина правильно расслышала, прозвучало это подозрительно похоже на «сумасшедшая немка».

Затем он еще какое-то время смотрел на нее, потом опустил взгляд на коробку и наконец отошел в сторону.

— Ну, что ж, заходи.

Что Ина с радостью и сделала. Она юркнула мимо молодого человека в подъезд, где заметила широко распахнутую дверь в конце коридора. Туда она и направилась, пока Ларс не передумал.

Внутри ее встретила просторная прихожая, куда выходило пять комнат. Все двери, кроме двух, были открыты. Какая большая квартира. Слева от Ины находилась кухня, прямо — гостиная, за которой виднелась терраса. Из нее-то как раз и выглянул отец Ларса.

— Ина! — воскликнул он, буквально бросившись к ней, но затем остановился на подобающем расстоянии и сложил руки.

Ину очень воодушевило, что он запомнил ее имя, и она наградила его искренней улыбкой, несмотря на то что мужчина выглядел немного помятым. Скорее всего, дремал после обеда. У него на шее на импровизированном шнурке болтались очки.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, — признался он.

— Я тоже, — проворчал Ларс, который между тем закрыл входную дверь и остановился рядом с Иной. — Честно говоря, у нас сейчас нет времени. Мы уезжаем в магазин.

Отец замахал на него руками:

— Какая разница, когда ехать — на полчаса раньше или на полчаса позже? Супермаркет подождет.

Ларс сначала опешил, затем пожал плечами.

— Ина нам кое-что принесла. — Он передал коробку отцу, который тут же взял ее и открыл.

— Канельбуллары! — восторженно воскликнул мужчина. — Какой аромат!

Пока его лицо было скрыто за распахнутой крышкой, Ина украдкой огляделась. Стены прихожей были оклеены фактурными обоями с геометрическими узорами разных оттенков серого. Повсюду висели небольшие фоторамки, в основном с изображением одной и той же женщины. Рядом со шкафом стоял тяжелый секретер из темного дерева — возможно, тика. На нем громоздились письма и рыболовные журналы.

Обстановка совсем не в стиле молодого человека, из чего она сделала вывод, что это квартира Уве и что Ларс переехал к нему — по какой бы то ни было причине.

В углу рядом с дверью в гостиную стояла пушистая собачья лежанка, в которой сидела немецкая овчарка и наблюдала за Иной. Но не лаяла. Зевс бы взбесился еще при звонке в дверь.

А это, в свою очередь, подвело ее к выдуманному предлогу для визита. Рассмеявшись, она повернулась к Уве, который, похоже, даже не собирался вынимать голову из коробки.

— Должна признаться, что я пришла не к тебе, — сообщила она, — а к твоему сыну.

— Ко мне? — удивленно переспросил Ларс, тоном напомнив Агнету, когда он забирал ее сегодня утром.

Ина испустила протяжный вздох, который, по крайней мере в ее собственных ушах, прозвучал чересчур театрально. Тем не менее она всплеснула руками, чтобы довести сцену своего отчаяния до совершенства.

— Я просто не знаю, что делать! — пожаловалась Ина полицейскому. Ее взгляд остановился на собачьей лежанке, где сидел по-прежнему не сводящий с нее глаз полицейский пес. Питомец Ларса буквально сверлил ее взглядом. Подозрительно и скептически, словно чуял подвох. Ина снова посмотрела на его хозяина и поняла, что тот смотрит на нее точно так же. — Зевс вьет из меня веревки и совсем не слушается.

— Зевс. — Ларс скрестил руки на груди. — До сих пор не могу поверить, что ты правда назвала эту собаку в честь отца богов.

Ина не обратила внимания на язвительное замечание.

— Я надеялась, что ты научишь меня немного… дрессировке. — Она снова повернулась к Гусу. — Ведь твой пес слушается с полуслова, и у меня сложилось впечатление, что ты прекрасно ладишь с собаками.

— С собаками он ладит лучше, чем с людьми, — донеслось из-за картонной крышки.

Ина весело усмехнулась. Значит, Уве уже принялся за булочки. Что ей, кстати, очень понравилось. Она терпеть не могла напускную сдержанность.

Только Ларс оставался серьезным.

— Я дрессирую полицейских собак. — Он так и стоял перед ней со скрещенными руками. — А не… болонок с божественными кличками.

— Собака есть собака. — Уве встал рядом с Иной, словно желая дать понять сыну, на чьей он стороне. Мужчина стряхнул крупинку сахара с уголка рта. — Эти канельбуллары просто песня!

— Очень рада, обязательно передам пекарю.

Уве протянул коробку сыну, который тут же отказался, страдальчески скривившись.

— Спасибо, но я знаю, в какой пекарне их испекли.

Ина оставила эту колкость без комментариев.

— Собака есть собака, — повторила она. — Одна побольше, другая поменьше.

Взгляд полицейского помрачнел, когда он посмотрел ей в глаза.

— Не знаю, — нерешительно произнес он через некоторое время.

— Разумеется, я заплачу!

— Глупости! — воскликнул Уве и достал из коробки следующую булочку. — Ларс с удовольствием поможет, не так ли?

Тот ответил лишь очередным хмурым взглядом. Щелчком пальцев он подозвал к себе пса, который тут же встал и уселся рядом с ним. Ларс почесал ему подбородок.

— Это не так просто, как ты себе представляешь, — многозначительно заметил он. — Полицейских собак тренируют с раннего возраста. Сколько лет твоему псу? Три?

— Четыре, — ответила Ина. — Но ничего страшного. В конце концов, я и не хочу превращать его в полицейскую собаку. — Она непроизвольно улыбнулась, потому что в памяти всплыл образ немецкой овчарки с пристегнутой к спине полицейской сиреной, когда-то увиденной в детском телесериале, название которого не могла вспомнить. — Я просто хочу, чтобы он чуть лучше слушался и выполнял пару-тройку команд.

Ларс хрюкнул. Пес его поддержал.

Затем он со скептическим взглядом наклонил голову. Ларс. Не пес.

— И ради этого ты проделала такой путь? — спросил он. — Чтобы попросить меня об этом?

— Именно так, — с решимостью в голосе подтвердила Ина.

— Могла бы позвонить.

— Могла бы, — согласилась она и подмигнула Уве. — Но тогда я не принесла бы эти восхитительные канельбуллары.

Старик стремительно обнял ее свободной рукой.

— Хорошо. — Ларс, казалось, смирился со своей участью, но вдруг принялся с наигранной внимательностью оглядывать пол вокруг Ины. — Только… где же сама собака?

«Черт возьми!» В плане Ины неожиданно прорезалась еще одна брешь размером с озоновую дыру.

— Я… я думала, что сначала мы обсудим, захочешь ли ты вообще этим заниматься.

— Конечно, захочет! — откликнулся Уве вместо сына.

— Отлично. — Сопротивление Ларса, похоже, было окончательно сломлено. — Я позвоню тебе, и договоримся о встрече.

Ина записала свой номер на бумажке, но очень медленно, поскольку чувствовала, что упускает свой шанс. Ведь на самом деле она пришла не для того, чтобы нанять полицейского в качестве собачьего воспитателя. А с этого момента он будет следить за ней еще и как тренер. Довольно высокая цена за возможность узнать больше подробностей об Агнете.

Кроме того, у нее не оставалось времени на продуманную тактику или как минимум на хитрый переход к нужной теме. Поэтому Ина просто спросила его напрямую, продолжая писать:

— Как дела у Агнеты? — На мгновение подняв глаза, она заметила, как полицейский нахмурился. Даже собака гавкнула, отчего Ина слегка вздрогнула.

— А как они у нее могут быть? — ответил он вопросом на вопрос. — У нее неприятности. Мягко говоря.

С некоторой нерешительностью она отдала ему бумажку со своим номером телефона.

— Но ведь это наверняка обычное недоразумение?

Полицейский пожал плечами.

— Судья так не считает. Цепочка с кулоном в чане — это одно, но то, что это украшение, украденное у нашей королевской семьи, — совсем другое. С этого момента дело становится личным. — Он надул щеки, как будто набирая воздух, а затем резко выдохнул. — По крайней мере, с точки зрения судьи, который назначил ей предварительное заключение. Потому что он ярый поклонник королевской семьи.

— Но… когда она сможет вернуться домой?

Широкие плечи Ларса снова приподнялись.

— Как только все разрешится… или не разрешится. — Молодой человек выглядел немного измученным. — Ей предъявляют серьезные обвинения, которые необходимо опровергнуть. Совпало слишком много факторов, которые выставляют Агнету в невыгодном свете. — Он начал перечислять по пальцам: — Похищенное украшение, найденное рядом с телом убитого. Плюс хлипкое алиби. И угроза убийством, произнесенная в присутствии свидетелей. Из допросов ясно, что на ферме все в курсе, насколько плохие отношения связывали Агнету и Матса.

Ина затаила дыхание.

— Звучит не очень хорошо, верно?

Из этого Ларса слова не вытянешь. Он снова лишь пожал плечами.

— Судья действительно верит, что Агнета похитила украшение и убила Матса? То есть…

— Неважно, во что он верит, — перебил ее Ларс. — Мы не в церкви, а в полиции. И здесь важны улики и веские доказательства. И то и другое у нас есть. К тому же в пекарне найдены ее отпечатки пальцев.

— Как и мои, — перебила его Ина. — И наверняка всех остальных жителей деревни. Туда все ходят.

— Я ничего не могу сделать, — откликнулся Ларс. — Но многое указывает на то, что две смерти на вашей ферме связаны между собой.

Ина подумала о Кнуте и о том, что у нее возникали те же опасения, но это делало ситуацию еще абсурднее. В конце концов, речь ведь об Агнете.

— Агнета не убийца.

Уже в третий раз он пожал плечами!

— Судья считает ее главной подозреваемой, — через некоторое время вздохнул Ларс. — К сожалению, соединить все части пазла очень сложно, потому что из людей на ферме не выжмешь полезной информации.

— Ну, я, конечно, об этом ничего не знаю, я там не так давно.

И все же Ина сразу поняла, что имел в виду Ларс. На ферме Тингсмола жили доброжелательные люди. «По крайней мере, большинство из них», — мысленно исправилась она, вспомнив Астрид, владелицу сувенирного магазина. Однако Ина тоже смогла сблизиться с ними лишь до определенной степени. Некоторые как будто воздвигли невидимую преграду, за которую пропускали только самых близких. К сожалению Ины, она в их число не входила. Что касается Эббы и Сванте, у нее и вовсе складывалось впечатление, что эта парочка что-то от нее скрывает.

— Агнета не убийца, — спокойно повторила она. Вдруг ее слова хоть как-то помогут?

— Но кто-то должен им быть, — парировал Ларс.

— Байкеры! — не задумываясь, выпалила Ина. Лучше бы она прикусила язык. Но что сказано, то сказано.

К ее удивлению, Уве не удивился.

— Вот и я так говорю, — поддержал он ее. — Не просто так же они заявились посреди ночи в Мидсоммар и устроили такой переполох.

Ина ухватилась за соломинку, которую он ей протянул.

— Сначала приезжают эти дикари на мотоциклах, затем умирает Матс, а потом еще звонок на домашний телефон Агнеты…

— Какой звонок? — Ларс сделал шаг к ней. Она рефлекторно отступила на шаг.

— Какой звонок? — переспросила она, проклиная себя за то, что все-таки проговорилась. Стоит ли ему рассказывать? Все-таки это игра с огнем. Похититель запретил им обращаться в полицию. Но только так можно помочь Агнете наконец выбраться на свободу. И, главное, снять с нее абсурдное обвинение.

И все же риск слишком велик.

— Не было никаких звонков, — заявила она с кривовато натянутой улыбкой.

Ларс еще мгновение смотрел на нее, а потом махнул рукой.

— Я бы не стал воспринимать этих полудурков всерьез. По-моему, сейчас вся Швеция буквально наводнена байкерскими бандами. Я навел о них справки. «Дорожные дьяволы» в целом безобидны. — Полицейский развел руками. — Мне бы не хотелось, чтобы они крутились где-то поблизости, но, в отличие от крупных банд, которые сильно усложняют нам жизнь, эти парни не представляют серьезной угрозы.

Отец посмотрел на него.

— Имеешь в виду «Сынов Одина»?

Ларс с досадой хмыкнул.

Ина уже слышала это название. Похититель упомянул его по телефону. С невинным выражением лица она поинтересовалась:

— А что там с «Сынами Одина»?

— Хуже них никого нет, — пояснил Уве.

Ларс кивнул.

— А ведь мы были близки к тому, чтобы отрубить им голову. — Он провел указательным пальцем по горлу. — Их лидер уже сел за решетку. Но в итоге на суде ему ничего не смогли инкриминировать, потому что все свидетели отказались от своих показаний. — На лице молодого человека отразилась крайняя степень неприязни. — Поэтому его пришлось отпустить, и первое, что он сделал, — это скрылся. Естественно.

— Возможно, на свидетелей оказали давление? — предположила Ина.

— Не возможно, а точно, — согласился Уве. — Эти мерзкие типы не остановятся ни перед чем. — Его взгляд затерялся в открытой коробке. — А теперь я лучше уберу оставшиеся канельбуллары в холодильник, пока я еще могу остановиться.

Он закрыл коробку с таким видом, будто это требовало огромных усилий, и удалился на кухню.

— Организованная преступность, — равнодушно заметил Ларс, глядя вслед отцу.

И именно в этой банде состоял Янис. Ина и понятия не имела, в какую передрягу вляпался этот парень. Она совершенно не разбиралась в байкерских бандах — никогда с ними не сталкивалась.

Ей очень хотелось рассказать полицейскому о требовании выкупа. Но то, что она услышала минуту назад, делало нависшую над ними угрозу еще драматичней.

Ларс подошел к секретеру и начал рыться в документах, пока не нашел то, что искал. Он вернулся к Ине с листком бумаги и без объяснений протянул ей.

— Что это? — удивленно посмотрела на него она.

— Список, — произнес Ларс. — Правила поведения. Для тебя и твоей собаки. Изучи их и применяй. Обо всем остальном поговорим на первом занятии.

Улыбнувшись, Ина взяла лист и пробежала глазами. В нем оказалось чертовски много правил. Во что она только ввязалась…

Ина взглянула на Гуса, улегшегося у ног полицейского. Пес посмотрел на нее в ответ, и Ине показалось, что он тоже не в восторге от того, что его хозяин теперь будет дрессировать Зевса.

Выражение на лице Ларса будто говорило: «А теперь всего доброго». Но он, видимо, был слишком воспитан, чтобы выпроводить ее в открытую. Сама же Ина уходить не хотела. Слишком много вопросов не давало ей покоя.

— А как насчет других подозреваемых? — спросила она. — Полиция же не может сосредоточиться только на одном человеке. Разве вам не следует вести расследование в разных направлениях?

— Кто сказал, что мы этого не делаем? — хмыкнул Ларс.

Ина выпрямила спину.

— Я тут подумала…

— Да что ты?

Она не обратила внимания на его саркастичный тон.

— Последним человеком, который заходил в пекарню до нас, был Нильс.

— Нильс, — повторил Ларс.

— Пекарь, — уточнила Ина.

— Я знаю, кто такой Нильс. В конце концов, я сам его допрашивал.

Это Ина тоже знала. Кстати, допрашивал Ларс его подозрительно долго. Ее любопытство возрастало в геометрической прогрессии. Ведь, несмотря ни на что, задержали Агнету, а не пекаря.

— И? — спросила она в ответ. — У него надежное алиби?

Как же здорово было это произнести.

Это позволило ей почувствовать себя профессиональным следователем. Ина так часто читала эту фразу в книгах, слышала в фильмах и сериалах. А сейчас сама задавала этот вопрос реальному полицейскому. Она как будто превратилась в инспектора Коломбо[58].

— Он был с вами на вечеринке, — терпеливо отозвался он. — У озера.

— Да… и нет, — мгновенно отреагировала Ина, чувствуя, как у нее начинает учащаться пульс. — После того как он попрощался и ушел в пекарню, его больше никто не видел.

Полицейский изменился в лице. Это не укрылось от взгляда Ины.

Björn

Медведь. Бурого медведя в Швеции называют brunbjörn, панду — panadabjörn. А как будет по-шведски «желейный мишка»? Правильно: gelébjörn.

Глава 33

— Ты водишь как сумасшедший. А паркуешься еще хуже.

Стоящий с тележкой для покупок Ларс хрюкнул.

— Тогда в следующий раз пойдешь пешком.

— Я бы с удовольствием, если бы мой драгоценный сын мне позволил.

— Твоя нога, — только и сказал Ларс.

— А что с ней? — Уве немного приподнял ногу и подтянул штанину. — Все на месте.

— Тебе надо восстановиться после перелома.

Уве опустил штанину.

— Перелома больше нет, мои старые косточки давным-давно срослись.

— Кроме того, ты сейчас не можешь сесть за руль. Как же в таком случае покупки попадут домой?

— Донесу, разумеется. Тут всего-то пара метров.

Фыркнув, он отвернулся от сына и пошарил рукой в глубинах кармана, откуда достал в несколько раз сложенную бумажку. Когда старик ее развернул, Ларс с ужасом увидел, что лист исписан от края до края. Судя по всему, поход за покупками затянется. А ведь у него совсем нет времени на то, чтобы бродить по супермаркету. Но папа был непреклонен.

Сегодня день покупок. Даже если бы Луна свалилась на Землю, отца бы это не остановило.

— Нехорошо так гонять на патрульной машине и занимать два парковочных места. Это портит репутацию полиции.

— Просто у меня большой вольво, — предпринял попытку оправдаться Ларс, по крайней мере относительно маневра при парковке. — Он не помещается в обычное парковочное место.

Кроме того, он терпеть не мог, когда другие машины встают слишком близко к его автомобилю. Поэтому привык парковаться посередине двух мест, чтобы иметь достаточное расстояние с обеих сторон. А поскольку машина была служебной, до сих пор никто не жаловался. За исключением отца, конечно же. Ну и бог с ним. Он устало ему улыбнулся.

— С чего начнем?

— С черничного супа, — ответил тот.

Едва они переступили порог торгового зала, как Уве удивительно быстрым шагом пересек отдел фруктов и овощей. Ларсу с трудом удавалось угнаться за ним, маневрируя с тележкой в толпе других покупателей. Не обращая внимания на цены, отец быстро пробирался вперед, хватая брокколи, картофель и лук и складывая их в тележку.

Черничный суп был любимым блюдом Уве. Он ел его каждый день на обед в качестве десерта. К-а-ж-д-ы-й день.

Отец запрокинул голову.

— Загляну-ка я еще в винный отдел, — решил он. — У них сегодня скидка на кьянти.

Они направились к холодильным витринам, и отец начал складывать в тележку килограммы замороженной рыбы. То, что при этом он давил брокколи, его абсолютно не волновало.

— Как мило со стороны этой немки было привезти нам булочки. — Уве остановился перед стеклянной морозильной камерой и взял в руки пакет с замороженной паэльей. Подняв очки и прищурившись, изучил состав, после чего выпятил нижнюю губу и положил пакет обратно на полку. — Слишком дорого. — Он фыркнул. — Хотя было бы неплохо снова попробовать испанскую кухню.

Пожав плечами, он поспешил дальше.

— Да, очень любезно со стороны Ины, — согласился Ларс и последовал за отцом. Однако, дойдя до морозилки, замедлил шаг, подцепил упаковку паэльи и положил ее к другим покупкам.

Между сливочным сыром и продуктами из творога отец остановился и серьезно взглянул на него.

— Как думаешь, она права?

— В чем? — с недоумением посмотрел на него Ларс.

— Ну, в том, что хозяйка фермы невиновна.

Ларс тихо хмыкнул.

— Вообще-то это ты навел меня на след. Если бы не твой зоркий глаз, мне пришлось бы сначала разыскивать владельца цепочки с короной и крестом.

— Но она же сказала, что кулона у нее больше нет, — возразил старик.

— И тем не менее всего через несколько часов после ее слов кулон нашелся рядом с трупом. Странно, не правда ли?

Отец пожал плечами и пошел дальше.

— Да, странно.

Следующую остановку он сделал перед колбасным прилавком, внимательно все изучил и пошел дальше. Ларс даже испытал за него легкую гордость. Раньше папа обожал расфасованную нарезку, например ветчину и салями. Однако Ларс сумел убедить его, что подобные продукты вредны как для его собственного здоровья, так и для планеты. Что в итоге стало решающим фактором, из-за которого Уве перестал их есть, Ларс не знал. Но это и не так важно. Важно, что он больше их не ел. «А может быть, — подумал Ларс, — и просто ради меня. Потому что я этого не хочу». Он улыбнулся этой мысли.

— Чего ты так глупо улыбаешься? — спросил его отец.

— Да просто вспомнил ту маленькую собаку немки. Которую должен научить хорошим манерам. — Невинная ложь, которую старик не раскусил. Ларс перестал улыбаться. — Не играет роли, что я думаю, — продолжил он. — Факт в том, что многое указывает на вину Агнеты. У нее есть серьезный мотив, а цепочка — весомая улика. Если окажется, что она все время находилась у нее, это может быстро превратиться в часть доказательной базы обвинения.

В голове закрутились мрачные мысли. «Надеюсь, что до этого не дойдет». Он просто отказывался верить, что такая женщина, как Агнета, могла быть убийцей.

— Значит, ты думаешь, что это она.

Ларс не знал, как ответить на этот вопрос. Он как минимум был не уверен и не мог полностью ее оправдывать. Однако ему все еще не давала покоя беседа с Иной. Ее фраза о том, что Нильс, после того как ушел замешивать тесто, больше не появлялся на празднике, прямо противоречила тому, что пекарь говорил под протокол. Это плохо. Тем более что Ларс не был идиотом и сразу после допроса удостоверился в правдивости его алиби у нескольких жителей фермы. Все они заявляли, что Нильс после посещения пекарни вернулся, чтобы и дальше праздновать вместе с ними. Это жутко раздражало, поскольку в очередной раз показывало, что люди не доверяют полиции и предпочитают дать ложные показания, нежели навредить кому-то из своего окружения. И не важно, что этим кем-то может быть убийца. Что еще хуже — новенькой в их рядах они, похоже, все-таки доверились. Плохие новости для его репутации. В любом случае это означало, что нужно более тщательно проработать Нильса. В конце концов, ложное алиби выдумывают не просто так. Рабочий день Ларса официально закончился, но хороший полицейский всегда на службе. Даже если речь только о том, чтобы позвонить дежурному коллеге и выдать ему инструкции. Поэтому он достал телефон и позвонил Расмусу в участок.

— Обязательно делать это прямо сейчас? — Отец бросил на него укоризненный взгляд. — Неужели ты не можешь хотя бы раз не отвлекаться?

Ларс уже собирался сказать что-то в свое оправдание, но в этот момент коллега уже ответил на звонок.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что выяснил, — начал Ларс, не тратя времени на лишние приветствия. — Это касается человека по имени Нильс…

Он на мгновение замялся, потому что не мог вспомнить фамилию. Блокнот с записями остался в униформе, которую он снял дома. Отец протянул ему банку консервированного сюрстрёмминга фирмы Oskars, и Ларс поморщился от отвращения. Папа обожал ферментированную рыбу, но Ларс запретил ему ее есть, потому что после нее вонь в квартире не выветривалась несколько дней.

«Лекандер», — внезапно вспомнил он.

— Нильс Лекандер. — Сообщив Расмусу все, что знал о Нильсе, он велел коллеге немедленно перезвонить, если тот найдет что-нибудь интересное.

Когда Ларс закончил разговор, он увидел, что в тележке лежат три банки этой рыбы. Спрятанные под большой упаковкой мюсли, которая, в свою очередь, была уступкой со стороны отца, ненавидевшего, когда Ларс сидел напротив него по утрам и громко хрустел. На мгновение он задумался, не выкинуть ли рыбу из тележки, но в итоге не стал этого делать. Может, смягчился из-за мюсли. А может, просто потому, что все его мысли сейчас занимал вопрос, почему Нильс соврал. Так или иначе. Придется нанести еще один визит на ферму Тингсмола. Там творилось что-то неладное, Ларс давно это понял. Подозрения у него возникли еще тогда, когда он появился там, чтобы забрать Агнету, а люди решили, что он приехал по совсем другой причине. «Из-за парнишки», — подумал Ларс, вспомнив слова Сванте. А потом еще фраза немки о телефонном звонке. Да что же там творилось? Он все острее чувствовал, что эта деревушка вовлечена в какую-то незаконную деятельность, а сам он бьется в закрытую дверь. Никто на ферме не желал ему ничего рассказывать. Кроме Ины. Она буквально сама ходила за ним по пятам. Как будто они коллеги. Эта женщина с самого начала ему понравилась. Почему-то.

Глава 34

В нарастающей панике Ина крепко сжала зубами трубку для дыхания. Она попыталась вдохнуть, но вместо воздуха набрала полный рот воды, которую выплюнула, закашлявшись. Сказать, что ей было некомфортно, — ничего не сказать. Ине казалось, что она только что умерла и переродилась в выдру.

Черный как смоль неопреновый кошмар облегал ее как вторая кожа и пропитывался водой. Она снова и снова напоминала себе не забывать дышать. Вдруг из-за непонятно откуда взявшейся глубины Ина шагнула в пустоту и — бульк! — мгновенно погрузилась в воду с головой. Она тут же начала барахтаться в попытке выбраться на поверхность. Наконец, кашляя, она выплыла на мелководье, где ее с улыбкой ждала Эшли.

— Ты вдруг исчезла, — донесся до нее приглушенный из-за воды голос американки. Она тоже облачилась в гидрокостюм и надела очки для дайвинга. Стоя по пояс в воде, Эшли подняла руки из воды. — Это моя ошибка, надо было предупредить тебя об этом участке.

Ине это признание вины показалось не особенно искренним, но она ничего не сказала. Вместо этого она вытащила изо рта трубку, которая повисла на ее маске для дайвинга.

— Давай перейдем сюда. — Эшли указала на место в воде, которое находилось всего в нескольких метрах от нее.

С тяжелым аквалангом на спине и в тесном костюме каждый шаг казался в три раза тяжелее.

Так вот он какой, первый урок дайвинга в ее жизни. После короткого вводного курса Эшли одела Ину в гидрокостюм, настолько узкий, что стало трудно дышать. Ина попросила размер побольше, но Эшли объяснила, что эти костюмы должны сидеть как можно плотнее, чтобы эффективно выполнять свою функцию. Правда, не упомянула, что потребуется некоторое время, прежде чем пропитавшая материал вода достигнет температуры тела. Хотя озеро было не таким уж холодным. Во всяком случае, у берега. Но Эшли планировала погрузиться с ней на дно, а там температура гораздо ниже.

В результате Ина покорилась судьбе и втиснулась в костюм.

То, что ее фигура совсем не годилась для такого рода демонстрации, — это уже другой вопрос. По крайней мере, ее первое погружение проходило без зрителей.

Избавившись от негативных мыслей вместе с остатками озерной воды, которая еще оставалась у нее во рту, Ина заставила себя улыбнуться.

Она хотела хотя бы попробовать. Просто потому, что ей нравилось пробовать что-то новое, а курс дайвинга обещал стать незабываемым приключением. И потому, что Эшли настаивала. Кроме того, ей все равно нечем было заняться, кроме как ломать голову над тем, как вытащить Агнету из-под ареста, освободить Яниса из лап похитителей и найти убийцу. Да уж, ей и правда не помешает отвлечься, чтобы прояснить мысли.

Эшли постаралась объяснить ей все, что необходимо знать о погружении. Она подробно описала, как работает регулятор подачи кислорода и что означают основные жесты. Ина, как прилежная ученица, быстро выучила сигналы и без проблем освоила оборудование. Это оказалось не так уж и сложно. Гораздо сложнее было не растерять энтузиазм раньше времени. Потому что спускаться в озеро с тяжелым снаряжением — задача не из легких.

— Итак, — объявила Эшли, когда они дошли до нужного места. — Забудь про трубку. Теперь будем делать все в точности так, как я тебя учила. Как только твоя голова окажется под водой, спокойно вдохни и выдохни через регулятор.

Для наглядности она взяла регулятор в рот и продемонстрировала, как это делается.

— Мы будем погружаться все глубже, пока не потеряем опору под ногами, а потом поплывем под водой с помощью ласт. — Американка продемонстрировала в воздухе соответствующие движения.

Ина повторила за ней. Не потому, что хотела, а потому, что этого требовал взгляд Эшли.

— Я все время буду рядом с тобой. Мы вместе будем постепенно погружаться все глубже и глубже. — Она уверенно улыбнулась. — Не волнуйся, озеро не очень глубокое. До дна меньше пяти метров. При такой небольшой глубине можешь не бояться декомпрессионной болезни[59].

Это прозвучало так обыденно, что Ина действительно немного успокоилась.

— Просто следи за выравниванием давления, чтобы потом на поверхности не заболели уши.

Эшли заранее показала ей, как выравнивать давление: крепко зажать нос и пытаться выдохнуть через него, пока не услышишь щелчок в ушах. Это было легко, и Ина не сомневалась, что под водой у нее тоже не возникнет проблем.

— Первую остановку сделаем на глубине трех метров. — Эшли указала на большие дайверские часы у себя на запястье и постучала пальцем по циферблату.

Вдруг улыбка исчезла с ее лица.

— Тем не менее, Ина, это твое первое погружение. Пожалуйста, внимательно следи за своим самочувствием. Дай знак, если почувствуешь себя плохо. Если у тебя заболит голова, если тебя затошнит, если внезапно почувствуешь усталость… или испугаешься.

Ина пообещала так и сделать, после чего к ее инструктору вернулась неизменная улыбка.

— Вот увидишь, тебе понравится. Погрузиться под воду — это как попасть в совершенно новый мир. А преимущество дайвинга в озере в том, что можно не бояться опасных течений, глубин или животных. Самое неприятное, что может случиться, — тебя оближет карп.

Она засмеялась, и Ина засмеялась вместе с ней. Хотя предпочла бы, чтобы под водой ее никто не облизывал. На мгновение она задумалась о морских змеях, но потом решила не спрашивать о них Эшли. О некоторых вещах лучше не знать.

— Мы спустимся к затонувшей лодке, немного там осмотримся, а потом сразу же поднимемся наверх. — Эшли снова сняла очки для дайвинга, плюнула в них, потерла стекла и надела. — Готова?

Ина подняла большой палец, и погружение началось. В полном снаряжении она побрела по илистому дну, погружаясь все глубже и глубже в озеро, пока голова не оказалась под водой. Ее сразу же охватило первое разочарование, потому что она почти ничего не видела. Вокруг нее бултыхалась вода. Эшли держалась рядом — достаточно было вытянуть руку, чтобы до нее дотронуться. Постепенно глубина стала такой, что Ина потеряла опору под ногами и начала болтаться в воде, как бегемоты, которых она однажды видела в зоопарке за стеклом с подводным обзором. «Бег в воде», — вспомнился ей текст с информационного щита. Именно этим Ина сейчас и занималась. Бегом в воде… В тесном неопреновом костюме она даже почувствовала себя немного похожей на бегемота. Между тем Эшли поплыла. Ина смотрела, как она равномерно двигает руками и одновременно гребет ластами. Ина пыталась повторять за ней, но собственные движения ластами казались ей какими-то нескоординированными. Тем не менее что-то она явно делала правильно, поскольку все-таки продвигалась вперед и плыла к Эшли, которая ждала ее посреди озера. Американка изобразила круг большим и указательным пальцами. Знак «все в порядке». Ина испытала легкую гордость. Когда она добралась до Эшли, та указала большим пальцем вниз.

Значит, теперь нужно спускаться. На глубину. Ина посмотрела вниз. В центре озера вода была гораздо чище, чем у взбаламученного берега. С поверхности пробивались солнечные лучи, отчего часть дна мерцала. Эшли не обманула, озеро действительно оказалось не очень глубоким. Ину все больше охватывал восторг, пока она крутила головой во все стороны. Среди поднимающихся вокруг нее пузырьков открывался невероятный подводный мир. Рядом с ней проплыла стайка любопытных мелких рыбешек. Внизу она увидела пучки плавно колышущихся водорослей.

Эшли начала опускаться, но постоянно оглядывалась, проверяя, следует ли за ней подопечная. Спуск стоил Ине немалых усилий. В какой-то момент она вдруг осознала, сколько над ней воды. На мгновение у нее участилось дыхание и повысился пульс. Однако она подавила нахлынувшую панику и решила отдаться этому новому для нее миру. С помощью регулятора она глубоко вдохнула и выдохнула и устремилась вслед за Эшли, которая продолжала опускаться все глубже.

Вскоре Ина заметила неприятное давящее ощущение в ушах и попыталась выровнять давление. Получилось с первого раза. Постепенно она научилась контролировать свое тело и начала наслаждаться невесомостью воды, в которой казалась себе невероятно легкой. Наконец она поравнялась с Эшли, широкую улыбку которой разглядела даже под маской. Напарница по погружению взяла ее за руку и указала на место на дне, прямо у нее перед носом.

Затонувшая лодка!

Она лежала на дне озера, заросшая водорослями и переплетениями какого-то мха. У этого маленького судна даже была каюта. Женщины поплыли к ней. Ина ухватилась за скользкий на ощупь поручень. Тупая корма торчала вверх под небольшим углом, а нос наполовину зарылся в песчаное дно. Лодка лежала на дне озера не ровно, а немного накренившись. Ина поискала на корпусе название, но не сумела его разобрать из-за обилия водорослей. Эшли отпустила ее ладонь и, оттолкнувшись, направилась внутрь лодки. Ина последовала за ней, наблюдая, как инструктор по дайвингу открывает дверь каюты. Оконные стекла отсутствовали — вероятно, из соображений безопасности, чтобы в случае необходимости как можно скорее покинуть лодку. Эшли проплыла в каюту, в которой хватало места для нескольких человек. Махнув рукой, она позвала Ину к себе, но та медлила. Она еще какое-то время рассматривала переливающееся зеленоватое дно озера, наблюдая за сверкающими лучами солнца, которые прорезали толщу воды, как конусы света от фонариков, и отражались в водорослях.

«Что ж, ладно, — подумала она. — Ничего страшного». С этой мыслью Ина направилась к каюте и забралась внутрь. При этом она невольно расплылась в улыбке, потому что Эшли расположилась за большим штурвалом и делала вид, будто управляет судном. Ина огляделась и увидела пустой ящик под койкой, встроенные в бортовую стену шкафчики с распахнутыми дверцами и полки со стеклянным шаром, различными фигурками и подсвечниками. Наверное, все это тут разместила Эшли. Однако прямо рядом с койкой находилось нечто, что ее сильно озадачило. Под полками стоял тяжелый громоздкий сейф из нержавеющей стали. Благодаря черной краске и золотым декоративным элементам он выглядел очень старым. Коснувшись Эшли, Ина указала на сейф, но та лишь пожала плечами и уступила ей место, чтобы Ина тоже могла взяться за штурвал. Поэтому она не стала отказываться и немного покрутила его, то и дело поглядывая на сейф. У него не было поворотного замка, зато имелась маленькая замочная скважина — собственно, для ключа. Примерно на высоте двух пальцев над отверстием красовалась золотистая эмблема, которая сразу же приковала к себе внимание Ины. Вероятно, это логотип изготовителя, представляющий собой контур в форме бриллианта, в центре которого виднелась витиеватая золотая буква S. Рядом стояла надпись: «Secure Säker». Очевидно, название фирмы-производителя сейфа. Ина еще некоторое время рассматривала букву, которая из-за своей изогнутой формы имела некоторое сходство со змеей.

И тут у нее перехватило дыхание. Ина уставилась на замочную скважину, а в голове у нее засела одна-единственная мысль, не дававшая места ничему другому. Что-то потянуло ее за рукав. Ина хотела отмахнуться, но это что-то вцепилось чрезвычайно крепко. Она неохотно оторвалась от замка и увидела Эшли, которая смотрела на нее округлившимися глазами. Всего через секунду перед глазами Ины все закружилось, а сердце пропустило удар. Эшли встряхнула ее, и Ина жадно глотнула воздуха. Головокружение прошло так же быстро, как и началось.

Она показала знак «Окей», но Эшли буквально выволокла ее из каюты. Они поплыли вверх. Прочь от сейфа со странной замочной скважиной.

Глава 35

Даже не высушив волосы, Ина помчалась по береговой улице. Не менее мокрые, чем волосы, пробковые сандалии хлюпали при каждом шаге. Она чувствовала аромат сирени, растущей вдоль дороги. Вскоре, когда Ина оказалась всего в нескольких метрах от пекарни, сладковатый цветочный запах смешался с запахом свежих дрожжей, сахара и корицы. Только тогда она поняла, как сильно проголодалась после погружения. В животе тут же заурчало. Ина остановилась перед дверью, встряхнула мокрые волосы и посмотрела на свое отражение в оконном стекле. До идеала, конечно, далеко. Она выглядела как мокрая тряпка. Но времени на сушку и укладку волос у нее не было, она была слишком взвинчена. И все же ей не хотелось появляться перед Сванте в таком виде. О том, что он в пекарне, Ина узнала от Эшли. Пока она убирала акваланги, американка рассказала ей, что Эбба и Сванте сейчас работают в пекарне. И хотя от одного ее вида у Ины бежали мурашки, она первым делом направилась сюда.

Она откинула волосы набок, еще раз посмотрела на себя… и взъерошила их, решив, что с боковым пробором она похожа на одного жуткого представителя немецкой истории. «Лучше уж как альпака», — подумала Ина и вошла в пекарню, где от насыщенного аромата свежей выпечки у нее потекли слюнки.

— Привет, — сказала она, увидев Сванте, стоящего у одного из рабочих столов. Тот вздрогнул от испуга, и над столом поднялось мучное облачко.

— Ина, — отрывисто поздоровался он. — Что ты здесь делаешь? — Сванте быстро окинул ее взглядом с ног до головы. — Ты же вся мокрая.

Она наклонила голову набок, чтобы вытряхнуть воду из уха.

— Это и есть причина, по которой я здесь!

— В бунгало протекла крыша? — Он провел рукой по щеке, оставив на бороде след от муки. — Фен опять сломался?

— Что? Нет! — Ина резко помотала головой. Так сильно, что капли с мокрых волос разлетелись по всей кухне.

Она бросила взгляд на рабочую поверхность и заметила множество стальных мисок и несколько комочков теста, которые, судя по всему, Сванте только что замешивал руками. Всю рабочую поверхность покрывал толстый слой муки.

Он продолжал разминать тесто, отрывая от большого кома маленькие кусочки и формируя из них шарики, и при этом не сводил с нее глаз.

— Я ныряла с Эшли, — объяснила она ему, скрестив руки на груди.

— Вот как? — тихо ответил он.

— Она не оставляла меня в покое и настаивала, — пояснила Ина. — Пришлось ей поддаться и пройти первый в своей жизни урок дайвинга.

С взлохмаченных волос Ины скатилась капля воды и упала ей ровно на кончик носа.

Сванте посмотрел на нее.

— И как все прошло?

— Мокро, — брякнула Ина первое, что пришло ей в голову. Затем недовольно щелкнула языком. Она слишком разволновалась, чтобы продолжать беспечную беседу, поэтому выпалила: — Мы были внизу, у затонувшего корабля.

— А, значит, вы осматривали «Скульд»[60], — сказал Сванте.

— Я видела сейф, — нетерпеливо перебила она его.

— А что с ним?

— Именно это я и хочу у тебя узнать. Что он из себя представляет?

Сванте оторвался от теста и повернулся к ней всем корпусом. Отряхнув муку с джинсов, он одарил ее вопросительным взглядом.

— А что он должен из себя представлять?

— Как он попал на лодку?

Он слегка выпятил губы.

— Это была идея Вигго, чтобы как-то оживить интерьер затонувшего судна. Правда, раньше дверца всегда оставалась открытой.

— Но сейчас она закрыта, — заметила Ина.

Сванте кивнул.

— Потому что какой-то шутник ее захлопнул. И теперь она просто-напросто не открывается. — Он щелкнул языком. — А ключ потерялся.

Ина прислонилась к столу, не обращая внимания на муку, которая пачкала ей одежду. Ее мысли занимало только одно.

Она понизила голос:

— А если я скажу тебе, что ключ все-таки есть?

Сванте замер. Вот теперь Ина безраздельно завладела его вниманием и воспользовалась этим. Она набрала полную грудь воздуха… А затем заговорила о находке в охотничьей хижине Вигго.

— На ключе тот же символ, который я только что видела на сейфе, — твердо заявила она. — Я абсолютно уверена, что он подойдет к замку.

Сванте криво усмехнулся. Ина видела, что он пытается осмыслить сказанное.

— А что, если дверь сейфа на лодке захлопнули не ради шутки, а потому, что кто-то что-то в нем спрятал? — не сдавалась она. — Вигго, например?

Сванте лишь уставился на нее пустым взглядом, продолжая медленно месить тесто.

Наконец Ине показалось, что он какой-то слишком молчаливый. Она взяла его руку, чтобы он перестал сминать тягучий комок.

— Что скажешь?

— Я… я не знаю, — нахмурился он. — А это не слишком притянуто за уши?

Ина быстро убрала ладонь, когда осознала, что она все еще лежит на предплечье мужчины.

— У Вигго было много секретов, — произнесла она. — И меня не покидает смутное предчувствие, что это очередной из них. Пожалуй, есть только один способ это выяснить. Нам нужно снова туда спуститься. К «Скульду».

— Нам?

— Конечно, нам! Я только что прошла первый урок. Не могу же я в одиночку спуститься на дно озера. А ты умеешь нырять. Так что будешь моим напарником. — Она с лукавством ему подмигнула. — Моим сообщником, если угодно.

Ее предложение явно не вызвало у Сванте восторга. Он продолжал сверлить ее взглядом и упрямо проворчал:

— И что, по-твоему, мы найдем в сейфе?

Насчет этого Ина не имела ни малейшего представления. Но в ней уже пробудилась жажда приключений. Она чувствовала, что идет по следу еще одной загадки Вигго. Однако это далеко не все. В ней постепенно укреплялось ощущение, будто все загадки могут быть связаны между собой. Возможно, на дне она найдет что-то, что прольет свет на все таинственные события, которые произошли на ферме за последние дни.

— Есть только одна проблема, — призналась она Сванте. — У меня нет ключа. Агнета забрала его себе. Он должен быть где-то в ее доме. — Ина вздохнула. — А поскольку Агнета…

— Что с моей невесткой?

Теперь уже и Сванте, и Ина вздрогнули от испуга. Прямо перед ними нарисовалась маленькая тень, в которой Ина, присмотревшись внимательнее, узнала Эббу. Она опиралась обеими руками на трость и вопросительно смотрела на немку.

— Что у тебя с волосами?

— Она была на дайвинге, — ответил за нее Сванте.

У старушки дернулся уголок рта.

— И что ты тогда здесь делаешь?

Ина хотела что-то ответить, но Эбба подняла трость и резко стукнула ею об пол.

— В любом случае тебе нельзя здесь оставаться. Мы со Сванте договорились испечь следующую партию канельбулларов. — Она подняла другую руку и сверилась с часами, что снова вызвало у нее недовольное хмыканье. — Мы и так уже опаздываем. У нас огромный заказ, а без Кнута придется самим развозить канельбуллары.

Свой монолог мать Вигго завершила очередным фырканьем. Отойдя в сторону, она указала тростью на выход. Недвусмысленный жест, адресованный Ине.

Та бросила короткий взгляд на Сванте, который лишь надул щеки.

— Ладно! — Она отряхнула пыль с рук и провела пальцами по мокрым волосам. Передние пряди свисали ей на лоб. — Тогда не буду больше вас задерживать.

Påtår

Кофе никогда не бывает много. Поэтому у шведов есть отдельное слово, которое гарантирует пополнение запаса кофеина в организме. Дословно оно означает «еще глоточек». «Påtår? Ну разумеется!»

Глава 36

— Я могу и один спуститься к «Скульду», — прошептал ей Сванте.

Ина с трудом его поняла, потому что часть его носа закрывала маска для дайвинга, а правую ногу он как раз засовывал в ласту, что сопровождалось сильным шмяканьем и скрипом.

— Ни за что, я хочу присутствовать при открывании сейфа! — Она сжала шнурок, на котором висел ключ — Сванте только что стянул его из дома Агнеты. Найти его оказалось несложно: он до сих пор лежал в ее вязаном кардигане, висевшем на вешалке в прихожей. Чтобы не потерять ключ во время погружения, Ина придумала привязать его к шнурку.

— Да я просто предложил, — с сомнением посмотрел на нее Сванте. — Там темно, а ты погружаешься всего второй раз.

Оба сошлись во мнении, что будет лучше, если об их подводном приключении никто не узнает. А потому единственным подходящим временем была ночь, когда все лягут спать.

— Кроме того, без гидрокостюма внизу будет довольно холодно.

— Ну и что. Я же не сахарная. — Тем более Ина не испытывала ни малейшего желания показываться перед ним втиснутой в колбасную оболочку. — Мы же там не задержимся, верно?

Сванте кивнул.

— Погрузимся к затопленной лодке, проверим, подходит ли ключ к сейфу, и сразу же поднимемся.

Он обеими руками поправил водолазные очки, после чего вставил в рот регулятор дыхания. Затем протянул Ине один из двух громоздких фонариков, которые принес с собой, подошел к ней со спины и проверил ее снаряжение. Чтобы убедиться, что все в порядке, мужчина постучал по кислородному баллону. Ина ощутила угрызения совести. Как-то нехорошо брать вещи из кладовки Эшли без спроса. Но что сделано, то сделано. Сванте взял ее за руку, и вместе они продвигались по мелководью от берега все глубже в озеро. Они договорились, что включат фонарики только тогда, когда полностью погрузятся под воду. Ина старалась найти правильный ритм дыхания, что оказалось не так-то просто, поскольку ее сердце билось в два раза быстрее обычного. С одной стороны, ей было немного не по себе из-за того, во что она ввязалась. Размерами озеро не превышало крупный бассейн, однако в темноте все казалось гораздо более зловещим. С другой стороны, Ина нервничала из-за руки, которая крепко держала ее и тянула в воду. Это прикосновение вызывало у нее неестественное волнение. Вот только она сомневалась, что интенсивность этого волнения связана исключительно с предстоящим погружением.

— Дыши спокойнее, — шепотом посоветовал ей Сванте.

Его снова было трудно понять из-за регулятора дыхания во рту. Тем не менее она энергично закивала. К нервозности прибавилась дрожь, которая усиливалась с каждым шагом. Вода показалась ей чертовски холодной и сдавливала грудь. Чем глубже они погружались, тем хуже становилось. Когда голова наконец оказалась под водой, у нее на мгновение отказал дыхательный рефлекс. Внезапно она окунулась в полную темноту. Сванте по-прежнему не отпускал ее руку, даже сжал еще сильнее и потянул дальше на глубину. Вдруг рядом с ней загорелось маленькое солнце. Только тогда Ина догадалась включить собственный фонарик, и сразу же перед ней открылся совершенно другой подводный мир, нежели при дневном свете. Ей всюду мерещились зловещие тени, возникающие из ниоткуда. Тело снова напряглось. Прямо перед ней появилось лицо Сванте. Он посмотрел на нее сквозь очки для дайвинга и подмигнул, как будто хотел сказать: «Все хорошо».

Ина расслабилась… и потеряла опору под ногами. Она снова зависла в воде и начала грести ластами. Ей было холодно, она дрожала как осиновый лист. Сванте отпустил ее ладонь и дал знак погружаться. Со всех сторон забурлили пузырьки, когда он увеличил скорость и нырнул на глубину головой вперед. Свет его фонарика озарил дно, частично подсветив плавно колышущиеся водоросли. Ина последовала за ним, суетливо и неуклюже дергаясь в воде. Опустившись глубже, она осветила силуэт Сванте. Вскоре в свете фонаря показались очертания затонувшего судна — «Скульда». Сванте уже добрался до лодки и встал ластами на палубу. Ухватившись за покрытый водорослями поручень, он направил луч фонаря на Ину. Всего через несколько секунд она подплыла к нему, и они вместе проскользнули в открытую дверь каюты, где с последнего визита Ины ничего не изменилось. Разве что в темноте все выглядело еще более жутко. Она с ужасом ждала, что с минуты на минуту появится огромная мурена и вцепится в нее.

Сванте двинулся к штурвалу и на высоте сейфа повернулся направо. При этом он оставил Ине достаточно места, чтобы она могла встать рядом с ним. Еще раз взглянув на нее, мужчина указал фонариком на сейф.

Итак, момент истины настал. Ина с трудом сняла шнурок с шеи: под водой это оказалось совсем не просто. Пришлось даже положить фонарик на полку, потому что ей понадобились обе руки. Когда же она наконец справилась, то заметила, что до сих пор сильно дрожит. С трудом зажав ключ между указательным и большим пальцами, она поднесла его к замку. Однако воткнуть маленький ключ в отверстие никак не удавалось. Тогда Сванте забрал его у нее и сам вставил в замочную скважину.

Прежде чем повернуть ключ, он посмотрел на Ину. Ина затаила дыхание, не отрывая глаз от его руки. Сванте начал возиться с замком, и уже казалось, что ничего не получится, но потом он решительно повернул руку вправо, и ключ подчинился. Несмотря на шум регулятора кислорода, Ина услышала, как щелкнул механизм внутри сейфа. Сванте потянул за ручку… и открыл дверцу. Это оказалось удивительно легко. Ина сама не знала, чего ожидала. Туш, барабанную дробь? Громкие фанфары? Сванте выглядел не менее удивленным. Он даже не заглянул в образовавшуюся щель, а только снова взглянул в сторону Ины. Она же пристально вглядывалась в черноту, скрывающуюся за дверцей. Не теряя самообладания, Ина взяла с полки фонарик и посветила внутрь. Одно можно было сказать наверняка: сейф не пуст.

Сванте быстро приблизился к сейфу, створка которого теперь была распахнута настежь. Ина дышала так быстро, что из-за множества поднимающихся пузырьков почти ничего не могла разглядеть. Только когда она заставила себя задержать дыхание, различила детали. Голова Сванте зависла почти вплотную к ней. Протянув свободную руку в сейф, Ина нащупала что-то гладкое и мягкое. Там явно лежало несколько предметов. Она обхватила один из них, вытащила его, и их взглядам предстал продолговатый предмет толщиной с кирпич, но гораздо легче. С любопытством рассматривая находку, Ина посветила на нее фонариком. Предмет был плотно запаян, как будто в вакуумной упаковке. Сванте тоже залез в сейф и извлек еще два таких же «кирпичика». Он тоже осветил их фонариком и, похоже, быстрее сообразил, что держит в руках. По крайней мере, на это указывали мириады пузырьков, которые хлынули из-под его регулятора. Он сунул один из брикетов под нос Ине, которая по-прежнему не понимала, что перед ней. А потом до нее дошло. Взгляд упал на верхнюю купюру в запечатанной пачке. На красноватой банкноте была изображена довольно молодая на вид женщина со скромной улыбкой. Но Ина видела лишь большую цифру возле нее: пятьсот крон. Пока она подсчитывала, сколько это евро, Сванте доставал все больше и больше запаянных пачек. Одну за другой он вкладывал их ей в руки. Ина уже не успевала считать. Вынув из сейфа последний пакет, мужчина захлопнул дверцу и вынул ключ из замка, который теперь повесил себе на шею. Затем взял у нее несколько пачек и рассовал их по карманам. А когда в них не осталось места, он засунул брикеты в переднюю часть брюк. Ина сделала то же самое. Упаковавшись соответствующим образом, они начали подниматься. Ина еще раз оглянулась, чтобы убедиться, что они не забыли ни одной пачки, и осталась довольна. Ничто не указывало на то, что они здесь побывали.

Пока они всплывали, Ине казалось, что дополнительный вес добычи из сейфа тянет ее вниз. К тому же сердце у нее колотилось сильнее, чем когда-либо.

Совершенно вымотанная, она вынырнула на поверхность и настолько погрузилась в свои мысли, что начисто забыла погасить свет. Сванте сразу же подплыл ближе и отобрал у нее фонарик, чтобы выключить его. Приложив указательный палец к губам, он дал ей знак молчать. Тихо и осторожно они доплыли до берега и вышли из воды. Мысли о холоде испарились без следа. Ине даже казалось, что она пылает изнутри. Сванте потянул ее в ближайшие камыши, на безопасное расстояние от фургона Эшли. Присев на корточки, он опустошил карманы, снова и снова просовывая руку в мокрые штаны и вытаскивая пакет за пакетом, которые бросал между собой и Иной. Она тоже избавилась от добычи. Закончив, Сванте опять включил фонарик и спрятал его под мокрую кофту, чтобы приглушить свет. Свободной рукой он рвал и дергал плотно затянутый пластик одного из пакетов — по крайней мере, пытался. Ина некоторое время наблюдала за ним, но потом потеряла терпение и выхватила пакет у него из рук, чтобы вынуть содержимое из целлофановой пленки. Та сидела так крепко, что тянуть пришлось изо всех сил. Наконец Ина рванула ее так резко, что в следующий момент на них хлынул настоящий дождь из денег. Ина испуганно прикрыла рот рукой.

— Невероятно! — тихо выдохнул Сванте и свободной рукой поймал несколько купюр. Он поднес одну из них к лицу и прищурился. — По-моему, настоящие.

Ина до сих пор молчала. «Целая куча денег», — только и думала она, глядя на разбросанные вокруг купюры. Постепенно она начала чувствовать холод, сковывающий конечности. Нужно срочно снять мокрую одежду.

— Целая куча денег. — Она подняла голову и посмотрела на Сванте. — Откуда Вигго их взял?

— Резонный вопрос. Здесь, должно быть, миллионы крон. — Продолжая ворчать, Сванте покрутил шеей, пока не раздался громкий хруст.

— Я не понимаю, — выдавила из себя Ина. — Зачем он брал в долг у Матса, если у него было столько денег? Эти два факта не стыкуются между собой.

Сванте скривился:

— У меня такое ощущение, что Вигго хранил гораздо больше мрачных секретов, чем мы предполагали до сих пор.

— И я не могу избавиться от ощущения, что у каждого на этой ферме есть собственные секреты.

Ина откинулась назад и приземлилась на песчаный берег. При виде денег она почувствовала себя совершенно изможденной. Уму непостижимо. Под каждым камнем, который она переворачивала в ходе расследования, скрывалась очередная тайна.

— Я ничего не понимаю, — тихо призналась она себе. — Ничего не сходится. Пожар, мертвый Матс. Нильс со своим ложным алиби…

— Почему ложным? — Сванте поднял глаза от пачки банкнот.

— Ну, все, кого я спрашивала, говорили, что он не возвращался на праздник. Но полиции он, по всей видимости, сказал другое.

— Меня ты не спрашивала.

— Верно! — Она вспомнила. Сванте не было, сразу после того как увезли Агнету, он ушел в лес успокаивать нервы.

— Иначе я бы тебе сказал, что видел Нильса в ночь убийства.

Ина бросила на него недоуменный взгляд. Сванте же вернулся к подсчету купюр в пачках. У него на лице появилась зловещая улыбка. Похоже, это доставляло ему удовольствие.

— Ты его видел?

Он промычал в знак согласия.

— Я отошел в сторонку покурить. Там и увидел, как Нильс сел в свой универсал и уехал с фермы.

— Он уехал? На машине?

Сванте рассмеялся:

— Ну не сам же он ее толкал.

— И? — допытывалась Ина. — Тебе ничего не бросилось в глаза?

Он вопросительно посмотрел на нее:

— А должно было?

Ина и сама не знала. Она погрузилась в задумчивое молчание и взяла в руки еще одну пачку денег. Тяжелая. Как чувство вины.

— Он был хорошо одет, — произнес Сванте через некоторое время. — В костюме и с галстуком. — Мужчина почесал бороду. — Мне это показалось довольно странным, он обычно так не ходит. Еще у него была с собой сумка.

— Что? — Ина насторожилась.

— Что-то вроде портфеля, который он положил на пассажирское сиденье перед тем, как уехать.

Ину эта новость не на шутку встревожила.

— Из коричневой кожи?

— Это же было поздно ночью!

— Да или нет?

Он помедлил.

— Вполне возможно.

Ина содрогнулась.

Сванте смотрел на нее, нахмурив брови.

— Объясни мне, к чему этот допрос?

Она в замешательстве повернулась к нему. Затем открыла рот. Закрыла его и снова открыла. Что тут скажешь? Наконец она наклонилась вперед и сложила пакеты в стопку.

— Целая куча денег, — мрачно пробормотала Ина. — Что мы будем с ними делать?

— Ну… — Брови Сванте так сильно сдвинулись, что почти соприкоснулись. — Есть у меня одна мыслишка…

Глава 37

Небольшой деревянный домик Нильса Лекандера располагался почти ровно между пекарней и берегом озера. Однако к его участку вела только узкая гравийная дорожка, поэтому Ларс был вынужден оставить служебную машину на главной улице и пройти остаток пути пешком. Его начальник не считал, что Ларсу стоит отправляться к нему в одиночку. Но из-за нехватки сотрудников выбора не было. В конце концов, с ним же Гус. И на него он мог положиться больше, чем на некоторых своих коллег. Тем не менее Ларс был напряжен из-за слишком большого количества несоответствий. Он присмотрелся к голубому фасаду с бежевыми ставнями. Участок обрамляла умело подстриженная живая изгородь, заканчивающаяся прямо у парковочного места, по бокам которого росли два больших вишневых дерева. Между ними стоял старый универсал Saab. Полицейский распахнул садовую калитку и уже собирался войти на участок, как вдруг Гус поднял морду, сосредоточенно принюхался и залаял.

— Что у тебя там?

Собака отвернулась от него, опустила голову и начала вынюхивать след на гравии. Хвост ее при этом энергично вилял из стороны в сторону, как стеклоочиститель во время проливного дождя. Ларс последовал за псом. След оказался недлинным и закончился между соседними кустами, рядом с двумя вишневыми деревьями. Гус направился прямиком к бледно-красному универсалу и, рыча, просунул морду в узкую щель между пассажирской дверью и кустами.

— Эй, перестань! — раздался оттуда шепот.

Гус снова зарычал, вытащил морду и выжидательно посмотрел на Ларса. Позади него показалось лицо пожилой женщины.

— Ты?! — Ларс не смог скрыть удивления в голосе. Он уставился на немку, которая с трудом выбралась из кустов, поднялась и отряхнула платье. В ее волосах запутались листья и ветки, которые она вытащила, смущенно улыбаясь.

— Привет, Ларс!

— Что ты здесь делаешь? — Он упер руки в бока и встал перед ней. Женщина попыталась спрятать в руках шпильку для волос. Вторая такая же торчала из замка пассажирской двери универсала.

— Это совсем не то, что ты подумал. — Она подняла руки в защитном жесте.

Ларс наклонил голову.

— По-моему, похоже на то, что ты здесь что-то вынюхиваешь.

— Хорошо, значит, это то, что ты подумал.

— И зачем ты это делаешь?

Ина указала пальцем на пассажирское сиденье.

— Затем, что там лежит кожаная сумка, — сообщила она. — Возможно, как раз та, которую мы ищем.

— Мы?

— Этот Нильс нечист на руку, нутром чую.

Словно это что-то доказывало, она помахала пальцем у Ларса перед лицом.

— Я поспрашивала, — продолжила она, — многое не сходится.

— Алиби, — поддержал ее Ларс, и немка энергично закивала.

— Точно. Но не только оно. Еще я узнала, что в ночь убийства он ускользнул с фермы. С кожаным портфелем. Наверное, уничтожал следы.

Теперь и Ларс заглянул в машину.

— Вот же он лежит. Значит, вопрос об уничтожении снят.

— Хорошо. — Ина закатила глаза. — Тогда только его содержимое.

Ларс погрузился в задумчивое молчание. При этом он почти не обращал внимания на Ину, которая разглядывала его и параллельно вытаскивала из волос оставшиеся веточки. Вдруг она в недоумении вытаращилась на него.

— А ты почему здесь?

Он не мог точно описать это ощущение, но что-то в манере поведения немки ему нравилось. Ларс невольно улыбнулся.

— Появилось несколько… поворотов, — осторожно начал он. И ворчливо добавил: — И еще парочка вопросов, на которые я хочу получить ответы. Значит, говоришь, ты выяснила, что он покидал ферму в ночь убийства?

Ина кивнула.

— Что ж, ладно. Этой информации у меня еще не было. — С дружелюбной улыбкой он отвернулся от нее и пошел обратно к садовой калитке. Женщина последовала за ним.

Ларс остановился и оглянулся на нее.

— Будь любезна, объясни, что это значит.

— Ну, я иду с тобой!

Ларс рассмеялся.

— Нет, не идешь.

Ина не рассмеялась. Наоборот, посмотрела на него с убийственной серьезностью.

— Иду. Я имею право знать, что тут творится. В конце концов, Агнета — моя подруга, а вы ее несправедливо удерживаете. Причем уже третий день!

Ларс бросил на нее грозный взгляд. На самом деле это может затянуться еще на несколько дней, так как судья видел опасность сокрытия следов. Как только Ларс его ни уговаривал, судья боялся, что Агнета может затруднить расследование или даже уничтожить улики, если он преждевременно ее освободит.

— Кроме того, я знаю подробности, которые могут помочь тебе при допросе.

Ларс посмотрел на Ину еще более грозно… и удивился, что она выдержала его пронзительный взгляд. Мало кому это удавалось. Только его отцу. Смирившись, полицейский пожал плечами и направился к калитке. С немкой на хвосте он вошел на участок пекаря. Остановился перед входной дверью и постучал в нее. После непродолжительного ожидания на пороге появился Нильс. Он выглядел не так, как во время их последней встречи. Волосы аккуратно причесаны, а с лица полностью исчезли признаки усталости. Честно говоря, сейчас мужчина казался на несколько лет моложе, чем в то утро в пекарне.

Нильс, по-видимому, не знал, куда смотреть. Сначала его взгляд остановился на полицейском, потом на собаке, а на Ину он смотрел дольше всего.

— Да, чем обязан? — Он необычно растягивал слова, как будто старался выиграть время.

— У меня осталось несколько вопросов, — сразу перешел к делу Ларс.

— Вопросов? — Нильс уставился на него широко распахнутыми глазами. — Каких вопросов? — Он нервно замахал руками, как будто отгонял муху. — Сейчас неподходящее время, я спешу.

— Вопросов, касающихся твоего алиби, — невозмутимо продолжил Ларс.

Кончик носа мужчины начал подергиваться. Не отрывая от него взгляда, Ларс добавил:

— И вопросов относительно лживых историй о твоем прошлом, которые ты мне наплел.

Немка рядом с ним ахнула. Нильс же, напротив, словно не мог пошевелиться. Даже нос перестал дергаться. Он смотрел на полицейского, лихорадочно хлопая глазами. А в следующую секунду его взгляд неожиданно переместился куда-то за их спины, как будто он хотел убедиться, что их никто не подслушает. Затем пекарь тяжело сглотнул и отошел в сторону.

— Пожалуйста. — Он сделал приглашающий жест. — Давайте продолжим разговор внутри.

Нильс провел визитеров по узкому коридору в уютно обставленную гостиную. Ларс осмотрелся в комнате. Шкаф, стол, мягкая мебель и телевизор. На темном деревянном полу лежало несколько половичков с восточными узорами, создавая уютную атмосферу. Хозяин дома сел во главе стола и предложил им разместиться рядом. Гус последовал за своим хозяином и лег перед ним, внимательно наблюдая за Нильсом.

— Хотите что-нибудь выпить?

— Нет, спасибо. — Ларс не собирался тратить время на дружескую болтовню. — Ты задолжал мне очень много ответов.

Нильс хотел было что-то возразить, однако Ларс прервал его решительным взмахом руки.

— Я навел о тебе справки. — Точнее говоря, он поручил это Расмусу, но какая разница? — В истории, которую ты мне рассказал, нет ни грамма правды. Ты не управлял пекарней в Векшё и никогда не учился на пекаря.

Ина сдавленно пискнула, но Ларс не обратил на это внимания. Он буравил взглядом Нильса, который с каждым словом все больше съеживался. Ларс был начеку. Он затеял игру с огнем — загонял в угол подозреваемого в убийстве. По этой причине он предусмотрительно опустил одну руку под стол и положил ее на служебный пистолет. Заметив это, Гус сел и пристально посмотрел на человека напротив.

— Кроме того, ты сидел в тюрьме, — продолжил Ларс. — За мошенничество.

Нильс энергично замотал головой.

— Всего лишь на предварительном заключении, — принялся оправдываться он. — И меня освободили условно. — Он бросил короткий взгляд на Ину, после чего опустил голову и уставился на столешницу. — Все не так плохо, как кажется, Ина. — Голос понизился до напряженного шепота. — Я выдавал себя за электрика. Но однажды при монтаже допустил ошибку, в результате чего произошло короткое замыкание и начался пожар. Встал вопрос о страховке, а у меня ее не было и…

С каждым словом он говорил все тише и тише, а потом совсем замолчал.

— Не важно, — заявил Ларс, который уже давно все это знал. — Я здесь не для того, чтобы слушать историю афериста. Я хочу знать, почему ты предоставил мне ложное алиби. Где ты был в ночь убийства?

— Тебя видели, — добавила Ина. — Как ты покидал ферму посреди ночи. С кожаным портфелем. Куда ты направлялся? Прятал улики?

Нильс судорожно затряс головой и спрятал лицо в ладонях.

— Нет. Нет. Нет, — тихо бормотал он. — Все совсем не так.

Ларс пристально посмотрел на него.

— Как же тогда?

Ина уперлась кулаками в стол и выпрямилась.

— Ты убил Матса?

— Тс-с! — Ларс положил руку ей на плечо. Вид у нее был довольно взволнованный. Он определенно ошибся, разрешив ей присутствовать на этой беседе. Ина так сильно переживала, что у нее дрожал голос.

— Полицейский говорит правду? Ты вовсе не пекарь?

Нильс издал звук, который был очень похож на рыдание.

— Но и не убийца, — продолжил оправдывался он. — Вы должны мне поверить.

— Мне трудно тебе верить. — Ларс говорил спокойно, но так четко и по существу, что Нильс вздрогнул, как будто тот дал ему пощечину. — Давай по порядку. Где ты был в ночь убийства?

— Мне… мне… неудобно, — нерешительно пробормотал Нильс и, с трудом сглотнув, буквально выдавил из себя следующие предложения: — В Мидсоммар меня пригласили на два праздника. Причем второй начинался немного… ну, позже и… имел более интимный характер.

— Что это за праздник? — спросил Ларс.

— Что ты имеешь в виду под словом «интимный»? — поинтересовалась Ина, не проявляя ни капли такта.

Нильс молчал. Ни Ларс, ни Ина не стали его подгонять.

Когда ему самому стало слишком неловко от молчания, он наконец выдал:

— Я был в соседней деревне, у подруги. — Мужчина посмотрел на полицейского и, похоже, по его взгляду понял, что этого объяснения недостаточно. — Когда переехал на ферму Тингсмола, я подружился с женой деревенского пекаря.

Он говорил напряженно, как будто разговор отнимал у него много сил.

Ларс вроде бы даже вспомнил ту пекарню. Деревня, которую упомянул Нильс, находилась в нескольких километрах от фермы, в сторону Мальмё. Каждый раз, проезжая мимо пекарни, он видел огромный золотой крендель, висящий на чугунной петле на фасаде здания.

— И ты поехал к жене пекаря посреди ночи? — Ина в недоумении посмотрела на него. — Чтобы отметить праздник середины лета?

Нильс тяжело вздохнул.

— У нас отношения. Уже много лет.

Ларс почти улыбнулся.

— Именно с женой пекаря? — По его мнению, это звучало отнюдь не как простое совпадение.

— Мне же нужно было как-то научиться этому ремеслу, — пустился в объяснения мужчина. — Она мне помогала. Советами и подсказками. И рецептами своего мужа.

Ларс обменялся коротким взглядом с Иной. Он не знал, что у нее на уме. Сам он испытал презрение. Он не выносил людей, которые крутят романы на стороне. Потому что это нечестно.

— То есть ты использовал ее для своих целей? — задала прямой вопрос Ина.

У Нильса был такой страдальческий вид, что казалось, будто он проглотил муху.

— Признаю, сначала это было средством для достижения цели. С обеих сторон, заметьте. Однако с годами между нами возникла настоящая привязанность. — Он на мгновение закрыл глаза. — Возможно, даже любовь.

— А как же ее муж? — резко спросил Ларс. — Где находился он?

— На Мидсоммар он уехал с друзьями охотиться на косуль.

Немка нервно ерзала на стуле и постоянно кусала нижнюю губу.

— Но я не понимаю… В ночь Мидсоммара ты уезжал с фермы в элегантном костюме. С портфелем.

К удивлению Ларса, Нильс расплылся в мечтательной улыбке.

— Ролевые игры, — ответил мужчина. — Это наша страсть. — В довершение ко всему он даже подмигнул Ине. — В ту ночь я изображал страхового агента, который пришел к ней на деловую встречу.

Ларс с трудом сдержал ухмылку.

— Поэтому я и ушел с праздника пораньше, чтобы начать печь.

— Значит, портфель был просто… — протянула Ина.

— Это мой реквизит. Он пустой. И до сих пор лежит у меня в машине. Могу сходить за ним и показать вам. — Он встал, и Гус тут же разразился яростным лаем. В итоге Нильс сел обратно, и лай сменился рычанием, которое, однако, сразу же прекратилось, когда Ларс щелкнул языком. «Хороший пес», — подумал он.

Полицейский напряженно потер лицо — рукой, которая только что лежала на рукоятке пистолета.

— Полагаю, жена пекаря может подтвердить твою историю.

— Если это обязательно.

— Обязательно! А что касается лживой сказки о пекаре, — он презрительно посмотрел на него, — то, что ты рассказываешь местным, — это твое дело. В этом отношении полиции можешь не опасаться.

Ларс достал блокнот из нагрудного кармана и приготовился записывать.

Назвав ему имя жены пекаря, Нильс поднял глаза на Ину.

— Я знаю, что наделал много глупостей в жизни. Но с тех пор как поселился на ферме, я изменился. Я стал другим человеком. Правда!

Ларс подавил смех. Сколько раз он уже слышал эту фразу…

После того как продиктовал Ларсу номер телефона, Нильс внимательно посмотрел на Ину.

— Я не плохой человек, поверь. Ты меня выдашь? Расскажешь остальным?

Она выдержала его взгляд. В ней пропадал блестящий игрок в покер. На лице не читалось ни единой эмоции.

— Зачем мне это? Ты отличный пекарь, есть у тебя образование или нет. — Она провела большим и указательным пальцами по губам, будто закрывая рот на замок. — От меня никто ничего не узнает.

Ларс закончил. Он поднялся, и Нильс тоже хотел встать.

— Сиди. Я знаю, где выход. — За полицейским последовали Гус и Ина.

Закрыв за собой входную дверь, женщина долго смотрела на Ларса, но ничего не говорила.

— Ты разочарована? — спросил он, нарушая молчание. — Из-за того, что он не убивал Матса?

— Конечно нет. — В ее тоне прозвучало раздражение, но она сдержанно разглядывала коврик у двери с надписью «Välkommen»[61]. — Правда, в таком случае у вас бы не осталось причин удерживать Агнету.

— Да, верно. — Ларс вынужден был признать, что и сам немного разочарован. Ему бы очень хотелось избавить Агнету от неприятностей. Полицейский на мгновение отвернулся от Ины, а затем снова повернулся к ней. — Ах да, вспомнил. Недавно ты упомянула таинственный звонок.

Ее лицо изменилось.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — чересчур быстро ответила она.

— Хм. — Ларс почесал подбородок. — А тот парень, — продолжил он, и уголок ее рта дрогнул, — Янис, верно?

Нерешительный кивок.

— Могу я с ним пообщаться?

— Он уехал, — последовал незамедлительный ответ.

А потом она отвернулась и ушла. Похоже, внезапно куда-то очень заторопилась, потому что шла довольно быстро. Ларс еще долго смотрел ей вслед. Лучше ему приглядывать за этой немкой.

Gammelmormor

Мама — это mor, бабушка — mormor. Таким образом, по шведской логике, прабабушка — это gammelmormor.

А gammelfarfar — это прадедушка.

Глава 38

Ина не представляла, как на самом деле будет проходить передача денег, но, по крайней мере, эта конкретная передача соответствовала всем стереотипам.

Она нервничала как никогда. Во что она только ввязалась? У нее было столько возможностей уехать с фермы Тингсмола, оставить все позади и зажить более или менее беззаботной жизнью в любом другом уголке планеты. Но нет, ей снова понадобилось лезть в первые ряды и все брать на себя! И вот Ина услышала собственный голос, прозвучавший гораздо смелее, чем она на самом деле себя чувствовала.

— Сначала мальчик, потом деньги.

Чтобы как-то подкрепить свои слова, она скрестила руки на груди. Ей было холодно, хотя стоял чудесный теплый летний вечер. Однако этот холод исходил не столько извне, сколько из глубины ее души. Дело, в которое она впуталась, граничило с абсолютным безумием. Выстроившись в ряд, как трубы органа, Эбба, Ина и Сванте стояли перед старым микроавтобусом, на котором Кнут когда-то развозил товары по округе. Кнут, чья смерть, скорее всего, вовсе не несчастный случай. Зависшая над ними полная луна освещала сцену гораздо ярче, чем хотелось бы Ине.

Надо отдать похитителям должное: они хотя бы были пунктуальны. Ровно через два дня после того рокового звонка байкеры снова связались с ними и назначили встречу на следующий же вечер.

Местом для передачи денег выбрали заброшенный кемпинг посреди леса, к которому вела единственная грунтовая дорога. Ина пыталась представить, какой оживленной когда-то выглядела эта площадка. Получалось с трудом, потому что природа уже отвоевала обратно часть территории. Кое-где в зарослях различались очертания брошенных автофургонов, но большая часть этого покинутого места представляла собой не более чем гравийные прямоугольники, на которых буйно разрастались сорняки.

Сванте припарковал фермерский фольксваген на стоянке перед сгоревшей деревянной хижиной. Напротив микроавтобуса стояла дюжина тюнингованных мотоциклов и ослепляла их фарами. Ина мужественно старалась не закрывать глаза рукой. Как же хорошо, что Сванте стоял рядом с ней, да даже присутствие Эббы придавало ей смелости. Кстати, старушка казалась самой отважной из всех.

— Откуда нам знать, что деньги у вас с собой? — спросил мужчина, в котором Ина узнала одного из хулиганов, заявившихся на праздник. Она решила, что это главарь байкерской банды.

Он возглавлял отряд из четырех мотоциклистов, которые заняли позиции по обе стороны от него. Хотя они стояли всего в нескольких метрах от нее, Ина не могла разглядеть их лица, поскольку фары светили им в спины. Зато их фигуры вырисовывались в ночи, как вырезанные из бумаги черные силуэты на белом фоне, большие и мощные. Все они были одеты в кожаные косухи и массивные ботинки. Ине этот стиль одежды напоминал военную форму.

Сванте потянулся за спину, взял спортивную сумку и сделал два шага вперед. Потом поднял ее на вытянутой руке.

— Все внутри, — заявил он, в доказательство расстегнул молнию и достал одну из пачек, которые они с Иной только вчера выловили из озера.

Она все еще не была уверена, что они правильно поступили, когда согласились на требование байкеров. Ей было очень и очень не по себе. Сама она предпочла бы сдать этих ублюдков полиции. Но что, если они выполнят свою угрозу? В конце концов, на кону стояла жизнь парнишки. Ларс очень убедительно обрисовал ей, насколько опасны «Сыны Одина».

И все же это чистое безумие. Волнительное безумие. Ина, Сванте и старушка с плохим слухом против целой банды байкеров. Как в самом настоящем триллере. Есть ли шанс, что все закончится хорошо?

Ина все больше нервничала. В конце концов, она впервые в жизни передает выкуп.

— Сначала мальчик, потом деньги, — повторила Эбба требование Ины. Но ее голос звучал твердо, и Ина ей позавидовала.

На некоторое время на пустынной парковке воцарилась тишина. Слышался лишь стрекот сверчков. В этой тишине один из мужчин поднял руку и щелкнул пальцами.

Стоящий рядом с Иной Сванте моментально напрягся. Она завороженно следила за тем, как из тени ночи выходят еще несколько мужчин и ступают в свет фар. Их было трое. Внимание Ины приковал к себе тот, что шел посередине, потому что он двигался странно неуклюже, и двое других грубо толкали его вперед.

— Янис! — Эбба схватилась за горло. — Он жив!

— Конечно, жив, — грубо бросил лидер банды. — Мы же не звери.

Теперь и Ина напряглась. Несмотря на отсутствие опыта в передаче денег, она чувствовала, что ситуация приближается к кульминации. Трое мужчин остановились на одной линии со своим предводителем. Ина увидела, как они что-то делают за спиной у Яниса.

— Ты в порядке? — крикнула ему Эбба.

В ответ донеслось громкое «Грмф!».

— Ладно, — произнес предводитель банды. — Снимите с него и кляп тоже.

Ина моргнула, силясь рассмотреть хоть что-нибудь, невзирая на слепящие огни, но почти ничего не видела.

— Я в порядке, — хрипло проговорил Янис. — Руки-ноги целы.

За хрипом последовал кашель.

Затем его толкнули, и он, споткнувшись, пошел вперед.

Сванте выпрямил спину и зашагал ему навстречу.

Ина как загипнотизированная следила за происходящим. Эбба внезапно оказалась рядом с ней и взяла ее под руку.

Дальше все происходило чудовищно быстро и ужасно незрелищно. Когда Сванте и Янис встретились, они коротко обнялись и прошли мимо друг друга. Янис отправился в надежные руки Ины и Эббы, а деньги — в руки байкеров.

В течение мучительно долгой секунды Ина ждала, что мужчины схватят Сванте, чтобы потребовать еще один выкуп. Однако ему позволили вернуться — без возражений и, соответственно, без сумки. Не успел он дойти до автобуса, как взревели двигатели тяжелых мотоциклов, и лучи фар рассекли ночь. Ина зажала уши руками, когда байки пронеслись мимо них, еще раз рыкнув моторами. Даже сверчки замолчали и не сразу снова начали тереть крыльями друг о друга.

Ина долго прислушивалась к удаляющемуся гулу. Чем тише он становился, тем легче ей становилось на душе. Все закончилось, и вокруг вновь воцарилась тишина.

— Они уехали, — сказала очевидное Эбба. А затем бросилась на шею Янису: — Ты здесь! И ты жив!

— Очевидно, да. — Юноша обнял ее в ответ и с облегчением рассмеялся. — Я реально думал, что мне конец.

Сванте подошел к ним и сжал плечо Яниса.

— Можешь считать себя счастливчиком, с такими персонажами шутки плохи.

— Но, как ни странно, все прошло довольно гладко, — подытожила Ина с легким беспокойством.

Эбба неохотно отпустила Яниса. Было забавно наблюдать, как она, несмотря на свой небольшой рост, пыталась снова обхватить руками высоченного парня.

Янис завел руку за голову и пристально посмотрел на Сванте.

— Вы действительно им заплатили. — Прозвучало это скорее как жалоба, чем как вопрос. Однако настоящий вопрос не заставил себя долго ждать: — Откуда вы вообще взяли деньги?

Сванте открыл рот, но Ина его опередила:

— Не имеет значения. Главное, что мы освободили тебя из лап этих злодеев и что на тебе нет ни царапинки.

Он потер лицо, как будто должен был убедиться, что это действительно так. Одновременно Янис поднял подбородок и заглянул в микроавтобус.

— А где Агнета? Она не поехала с вами?

Сванте и Эбба переглянулись в неловком молчании. И опять прояснять ситуацию пришлось Ине:

— Агнета в полиции, — сказала она парню. — Под предварительным заключением.

— Но почему?! — Теперь и другая рука Яниса переместилась за шею. Он уставился на немку, не веря своим ушам.

— Из-за убийства.

«Ну а что приукрашивать? — подумала Ина. — Обстоятельства таковы, каковы они есть».

Сванте неловко откашлялся.

— Полиция считает, что Агнета причастна к убийству Матса.

Ина помедлила, а затем добавила:

— А возможно, каким-то образом и к смерти Кнута.

— Но… почему?

Ина откинула прядь волос со лба, чтобы раздраженно не закатить глаза. Принимая во внимание немногословность молодого человека, она задалась вопросом, не били ли его байкеры по голове.

— В смысле… — начал он, поскольку, видимо, и сам понял, насколько неинформативно выражается. — Почему?

Ина рассказала ему и об этом. Об отсутствии алиби и о цепочке, которая некогда принадлежала Агнете, а до этого — члену королевской семьи.

— Какая цепочка? — Янис рефлекторно прикоснулся к шее и тут же широко распахнул глаза.

— Крест, — пояснила Эбба. — С короной на верхушке. Большой, массивный и, по всей видимости, очень ценный.

— Полиция считает, что Агнета убила Матса? — не мог поверить Янис.

— И, возможно, Кнута, — быстро добавила Ина.

— Но…

— Почему? — догадалась Ина.

— Нет. — Янис сокрушенно покачал головой. — Но это же полный бред!

Ина разделяла его мнение. Но полиция не ставила под сомнение очевидное, предпочитая понятные ответы. Это Ина знала по своим детективам.

Сванте заворчал:

— Конечно, бред. Но крест…

— Не принадлежал Агнете, — резко перебил его Янис. Тяжело дыша, он с трудом сглотнул — настолько, что дернулся кадык. — Он был… мой.

Если и существовало признание, из-за которого события принимали максимально неожиданный поворот, то признание Яниса, без сомнения, вошло бы в десятку лучших из всех когда-либо сделанных.

Ина приоткрыла рот, пытаясь подобрать слова.

— Но… почему?

— Потому что она подарила его мне. — На лице молодого человека вдруг отразилось нечто невообразимо печальное. Он махнул рукой. — Сначала я не хотел его принимать, потому что он слишком дорогой, но она настояла. — Из уголка его глаза выкатилась одинокая слеза. — Я стольким обязан этой женщине. Она помогла мне, спасла мне жизнь, позаботилась о том, чтобы я вернулся на правильный путь. — Он упрямо поднял голову, вытер глаза тыльной стороной ладони. — А теперь она в тюрьме. Из-за меня!

— Постой-ка, что-то я за тобой не успеваю, — вскинул руки Сванте. — Хочешь сказать, что Агнета подарила тебе кулон с короной и его носил ты?

— Он стал моим талисманом, — признался Янис, вымученно улыбнувшись. — Оберегом. — Он пожал плечами. — Я не верю в Бога и кресты, но этот кулон был мне очень дорог. — Молодой человек шмыгнул носом. — В конце концов, он ведь когда-то принадлежал моему отцу.

Неожиданно наступила полная тишина, и Ине снова показалось, что даже сверчки перестали стрекотать. А ведь и правда… Есть же сходство. Она сразу поняла, что Янис говорит правду. Когда она увидела его в первый раз, он кого-то ей напомнил. Только она не разобралась, кого именно.

— Ты сын Вигго? — спросил Сванте, хотя ответ был очевиден.

Эбба бросилась в объятия внука. Сванте в замешательстве перевел на нее взгляд.

— Ты знала! Ты все это время знала!

— Агнета его разыскала, — тихо ответила старушка. — Вскоре после смерти Вигго, после того как наткнулась на одно из его загадочных писем.

Сванте пытался собраться с мыслями, поглаживал бороду и круглыми глазами пялился — да, он буквально пялился — на Яниса.

— Этот кулон был для меня всем, — снова заговорил Янис. — Я хранил его как зеницу ока. Пока не…

— Пока не потерял, — прервала его Ина, на что Янис нерешительно кивнул. — В тестомешалке в пекарне, — продолжила она, получив еще одно признание. — Где ты убил Матса.

Янис ничего не сказал, лишь опустил глаза и громко всхлипнул.

— Ты убил Матса? — переспросил Сванте осипшим голосом. — Это сделал ты?

Вытянув руку, он схватил парня за подбородок и поднял его голову.

Несколько секунд они смотрели друг на друга.

— Это… это была самооборона, — наконец выпалил Янис. — Я не собирался его убивать, просто хотел напугать, чтобы он наконец оставил Агнету в покое. Мне было невыносимо видеть, как он постоянно преследует ее и пристает с разговорами о ферме. — Он дернул головой, чтобы высвободиться из захвата Сванте. — Чтобы она наконец продала ему землю. — Молодой человек горько рассмеялся, переводя взгляд с Эббы на Сванте и обратно. — Вы ведь этого не хотели, разве не так? Он не оставил Агнете выбора, рано или поздно ей пришлось бы продать ферму, вы сами знаете, в каком она состоянии. И что тогда? Что стало бы с нами? С Тингсмолой? Впервые в жизни у меня появилось место, где я счастлив, место, которое я считаю своим домом. — Он пристально посмотрел на Эббу. — С людьми, которые мне дороги. С моей бабушкой!

Та растроганно всхлипнула.

— А этот Матс хотел все уничтожить.

— Поэтому ты его убил, — закончила за него Ина.

— Да. — Янис снова тяжело сглотнул, нервно пошевелил руками. — Но все произошло не так, как вы себе представляете. Как я уже говорил, это была самооборона. Я всего лишь хотел сказать ему, чтобы он оставил Агнету в покое. А потом атмосфера накалилась.

Янис на мгновение замолчал, напряженно почесал шею.

— Речь зашла о Кнуте, — наконец продолжил он, и его голос зазвучал чуть тише. — Я видел, как Матс и Кнут вместе вошли в амбар. — Парень глубоко вдохнул, запрокинул голову и уставился на полную луну. — А чуть позже Матс вышел обратно. Один, без Кнута.

Все трое молча ловили каждое его слово.

— Сначала я не придал этому значения, но вы сами знаете, чем все закончилось. Некоторое время спустя амбар охватило пламя. А Кнут… — Янис не закончил фразу, залез в карман джинсов и достал смятую пачку сигарет.

Дрожащими пальцами выудил одну из упаковки, сунул ее в рот и похлопал по карманам брюк. Сванте протянул ему зажигалку, от которой Янис зажег сигарету. После глубокой затяжки он продолжил: — Я кое-что разузнал и выяснил, что Матса шантажировали. Кнут шантажировал. Судя по всему, Кнут нашел один из многочисленных тайников Вигго. И в нем оказался договор, из которого следовало, что Матс уже давно получил от Вигго всю сумму долга.

Пока Ина пыталась вникнуть в смысл этих слов, Эбба хрипло прошептала:

— Значит, у него не могло быть больше никаких претензий относительно фермы.

Янис снова затянулся сигаретой.

— Вот именно. Но Матс хотел это скрыть и выручить деньги дважды. Так или иначе. Либо Агнете пришлось бы заплатить ему еще раз, либо он завладел бы фермой. — Юноша криво ухмыльнулся. — Но Кнут своей находкой нарушил его планы и сам попытался извлечь из этого выгоду.

Ина с сомнением посмотрела на него.

— Откуда тебе это известно?

Янис сдержанно улыбнулся.

— Незадолго до смерти Кнута я чинил его скворечник и заново устанавливал его в саду. А в процессе подслушал телефонный разговор, в котором он сообщал кому-то о найденном договоре. А именно Матсу. Я собственными ушами слышал, как он, так сказать, приставил ему пистолет к груди.

Взгляд Ины выражал ужас.

— И ты считаешь, что именно по этой причине Матс убил Кнута?

— Они вместе вошли в амбар, — повторил Сванте слова Яниса. — А вышел оттуда только один. — Он пристально смотрел Ине в глаза. — В отношении денег Матс всегда был смертельно серьезен.

— В ночь Мидсоммара я хотел поговорить с Матсом в пекарне и предъявить ему результаты своего расследования, — продолжил Янис. — Хотел, чтобы он убрался отсюда к чертовой матери. Но он отреагировал совсем не так, как я ожидал. Внезапно он набросился на меня. Завязалась драка, и в результате он упал головой вниз в тестомешалку. — Янис сглотнул ком в горле. — А я убежал, потому что вся эта ситуация выбила меня из колеи. Понятия не имею, как это произошло, но вскоре после этого, должно быть, случайно включился крюк для замешивания теста и…

— Значит, это был несчастный случай, — решила Эбба. — Ты же не специально его убил.

Янис вскинул руки.

— Конечно нет! Я не убийца! Я даже не знал, точно ли он умер. Я просто сбежал, потому что никак не ожидал такого исхода, не мог же я знать, что он погибнет в чане…

Он не закончил фразу.

Ина протянула юноше платок, который он с благодарностью принял и громко высморкался.

Ина ему верила.

— Конечно, ты не мог этого знать, — согласилась Эбба и, с улыбкой глядя на него, ласково погладила по руке.

— Что ты думаешь? — Ина повернулась к Сванте, который непривычно притих.

Тот выпятил нижнюю губу.

— Наверное, Матс, пытаясь выбраться из бедственного положения, случайно нажал на кнопку, которая запустила крючок для замешивания. — Его передернуло. — Действительно очень драматично. Не самая приятная смерть.

— Я остаюсь при своем мнении, — объявила Эбба. — Это несчастный случай. Не убийство.

— Так или иначе, — Янис выбросил недокуренную сигарету, запустив ее далеко по высокой дуге, — я пойду в полицию и расскажу, как все произошло на самом деле. Чтобы Агнета вышла на свободу.

Ина молча смотрела на парня. Его слова звучали логично, однако у нее в животе поселилось какое-то странное чувство, которое не давало ей покоя. Как будто съела что-то не то. Может быть, она что-то упускает?

— Наверное, так будет лучше всего, — согласился Сванте. — А теперь давайте вернемся на ферму.

Ина уже хотела сделать шаг, но неожиданно ее ослепил яркий свет фар, появившийся прямо перед ними. Через мгновение раздался характерный рев мчавшегося на них мотоцикла.

— Что за?.. — Сванте притянул Эббу и Ину к себе и встал перед ними.

Взвизгнув шинами, мотоцикл остановился всего в нескольких метрах от них. Все закрутилось настолько ужасающе быстро, что Ина даже не сообразила, что вообще происходит. Фигура, сидящая на мотоцикле, соскочила с него и плавным движением вытащила пистолет. Или револьвер. Ина никогда не понимала разницы между ними. В любом случае это было большое огнестрельное оружие с продолговатым серебристым стволом, дуло которого указывало прямо на Яниса. Руки Ины сами собой поднялись вверх. Остальные повторили за ней. От света фар она заморгала, вглядываясь в человека, которого точно никогда в жизни не видела: диковатого вида мужчину с волосами до плеч, тронутыми сединой. Он был одет в засаленный кожаный жилет, голые руки покрывали татуировки.

У Яниса вырвался сдавленный звук. Очевидно, парень знал, кто перед ним.

— Вас обманули, — мрачно произнес тип с всклокоченной бородой. — Взяли деньги, но все равно сообщили мне о твоем местонахождении. — На широком лице мужчины появилась не менее широкая улыбка, которая вызвала у Ины эмоции, прямо противоположные симпатии. — Я не терплю, когда кто-то из моих сыновей становится отступником.

В револьверо-пистолете что-то щелкнуло, и оружие поднялось немного выше, прямо к голове Яниса.

— Наступил день расплаты.

Наконец до Ины дошло, кто перед ней. Судя по всему, это лидер другой банды байкеров, в которой раньше состоял Янис. Так вот кого Янис своими показаниями отправил под суд. Это лидер «Сынов Одина».

— Все закончится здесь и сейчас!

— Нет, — выкрикнул Сванте и встал перед Янисом, раскинув руки.

— Как трогательно. — Мужчина все еще злобно ухмылялся. — Как будто ты можешь мне помешать. У меня шесть патронов в барабане. Вы же не думаете, что я оставлю кого-то из вас в живых.

В этот момент у Ины сердце ушло в пятки, выпало из штанины и упало на гравий у ее ног. Ей стало страшно. До смерти страшно. Никаких сомнений — этот тип говорил всерьез.

— Ты предал меня, — обратился байкер к Янису в своей, вероятно, прощальной речи. — Сдал меня копам.

Закрыв один глаз, он прицелился.

— Покончи с этим, — тихо откликнулся парень. — Но отпусти остальных. Пожалуйста!

Взгляд байкера переходил от одного к другому.

— Никто отсюда не уйдет живым.

Из пистолета послышался еще один щелчок. И вдруг события стали разворачиваться будто в замедленной съемке. Ина видела, как медленно сгибается палец главаря на спусковом крючке. Ее нервы натянулись до предела. Поле зрения все больше сужалось. Какое-то мерцание разрывало ночь яркими синими обрывками света. В панике она подумала, что у нее инсульт, отчего из груди вырвался растерянный смех. Но этот яркий свет… Он ослепил ее, мигал и сверкал.

«Синий, — пронеслась у нее в голове болезненная мысль. — Какой яркий синий. Синий, как…» Ина сильно сжала веки, потерла глаза, затем зажала уши — появился непонятный вой. А когда она вновь открыла глаза, подходящее слово наконец нашлось. Синий, как…

ПОЛИЦЕЙСКИЙ ПРОБЛЕСКОВЫЙ МАЯЧОК!

И все буквально закружилось. Байкер резко повернул голову в сторону, откуда доносился вой сирены и где участки леса каждую секунду окрашивались в синий цвет. На подъездной дорожке к заброшенному кемпингу вспыхнули два прожектора. В тот же момент кто-то бросился к вытянутой руке главаря. Кто бы это ни начал, между Сванте, Янисом и байкером завязалась потасовка. Над их головами что-то пролетело по высокой дуге, упало на землю и прокатилось по гравию.

«Оружие!» — Ина сразу же бросилась поднимать его. Оно показалось ей жутко тяжелым. Она медленно вытянула руку и направила оружие на байкера.

— Не двигаться!

И действительно, все резко замерли. Казалось, само время остановилось.

Тишину нарушал только лай собаки, за которым последовал яростный крик, и слишком хорошо знакомый голос приказал:

— Стоять! Полиция!

Ина узнала Гуса, который вцепился в руку мотоциклиста и повалил его на колени, а затем краем глаза заметила силуэт Ларса, выскочившего из патрульной машины. Он поднял служебный пистолет и выстрелил в воздух. Все это Ина надежно сохраняла в памяти. На случай, если у нее когда-нибудь появятся внуки и она захочет рассказать им увлекательную историю.

Глава 39

Если люди с фермы Тингсмола что и умели, так это устраивать праздники. В мгновение ока было организовано торжество, ничем не уступавшее празднику в честь середины лета. Едва Эббе позвонили и сообщили, что Агнету освобождают, она тут же выбежала из дома и поделилась своей радостью со всеми жителями. Сванте пришлось немедленно ехать на микроавтобусе в город, чтобы забрать ее невестку. Тем временем все остальные активно взялись за работу и превратили берег озера в атмосферное праздничное место, чтобы устроить блудной дочери достойный прием.

Гирлянды и фонарики с Мидсоммара раньше времени достали из ящиков и пустили в дело. Принесли кучу еды и выпивку, а потом решили, что еды нужно больше. А уж выпивки тем более. В результате на длинном деревянном столе выстроились в ряд бутылки с крепким алкоголем.

Когда через несколько часов микроавтобус с ценным грузом наконец въехал во двор, Агнету встретили как королеву. И, возможно, она даже ею и была — некоронованной королевой фермы Тингсмола, которая после смерти короля взяла на себя правление этим немногочисленным народом. И жители буквально бросались в ноги своей доброй повелительнице.

Несмотря на то что часы только-только пробили полдень и в небе ярко светило солнце, они разожгли огромный костер, в который совали палочки с маршмеллоу. В воздухе витал многообещающий аромат. Запах приключений, лета и свободы, который сопровождал Ину с самого раннего детства. Она уже немного опьянела — всему виной был морошковый шнапс, который распространялся по организму, как предвкушение настоящего празднества.

Окрыленная и расслабленная, Ина повисла на шее у Агнеты. Эти объятия дарили приятные ощущения. Такие привычные и теплые, как будто шведка — ее давняя подруга, с которой Ина пережила самые высокие взлеты и самые глубокие падения. Это одновременно озадачило ее и удивило.

С другой стороны, ее дни в Швеции оказались настолько насыщены событиями, что голова шла кругом. Ина решила, что прожила дружбу с Агнетой в ускоренном режиме, на перемотке. То, что другие строили годами, они уложили в несколько дней.

После объятий женщины отстранились друг от друга на расстояние вытянутой руки и обменялись продолжительными взглядами.

— Ты загорела, — заметила Агнета.

— Спасибо, — просияла Ина. — А тебе идет шик усталости от нескольких бессонных ночей в тюрьме.

Агнета от души рассмеялась и еще раз крепко обняла Ину. С любовью и нежностью.

— Ну? — Сванте подошел к ним. — Ты рада вернуться к нам?

— О да, я так по вам скучала, — безмятежно улыбнулась ему она. С эмпатией, но не со страстью, что немного успокоило Ину. Ведь она чувствовала, что ее все сильнее тянет к Сванте. И ей не хотелось снова влезать в чужие отношения.

Она украдкой посмотрела на хозяйку дома. Очевидно, что ее что-то беспокоило, и, словно угадав ее мысли, Эбба погладила невестку по руке.

— Мы вытащим Яниса из-за решетки, — пообещала она. — Он не убийца.

Агнета улыбнулась, однако эта улыбка выглядела немного натянутой.

— Конечно, не убийца. Я найму для него лучших адвокатов, чтобы он поскорее вернулся к нам. Сюда, на ферму.

Ина в этом сомневалась. Пусть он и не собирался никого убивать, и смерть Кнута, по всей видимости, была на совести Матса, именно драка в пекарне стоила последнему жизни. Ина не знала, есть ли у Яниса в прошлом судимости, но подозревала, что да. К тому же вряд ли потасовка со смертельным исходом вызовет восторг у судьи.

— Разве мы сможем позволить себе лучших адвокатов? — с грустью спросила Эбба.

Ина почувствовала на себе взгляд Сванте. Она понимала, что он думает о том же, о чем и она. Если бы они не заплатили выкуп, у них бы хватило денег на адвоката. С другой стороны, тогда, возможно, уже не было бы Яниса. Как ни крути, у них не оставалось выбора. Большая часть спрятанных Вигго денег ушла на выкуп. Но кто знает, может, где-то еще отыщутся тайники с деньгами? И по крайней мере, им больше не придется переживать из-за долгов Матсу.

— Может, нам расширить производство канельбулларов? — Это предложение сорвалось с губ Ины, прежде чем она успела осознать, что говорит в порыве эмоций.

Все посмотрели — нет — уставились на нее.

Эбба медленно покачала головой.

— Идея, конечно, хорошая, Ина. Но я физически не смогу столько испечь, чтобы нам хватило оплатить услуги дорогого адвоката. К тому же на некоторое время нам лучше залечь на дно.

— А если продать микроавтобус? — предложил Сванте. — Он еще в довольно хорошем состоянии. Если я его как следует отремонтирую, коллекционеры наверняка выложат за него кругленькую сумму.

— Но как же мы будем доставлять продукцию клиентам? — горячо возразила Эшли. — Как нам тогда вообще зарабатывать?

— Эшли права, — присоединилась к ней Агнета. — Нам важна каждая крона.

— С адвокатом или без, — буркнул Сванте, — придется смириться с мыслью, что Янис некоторое время проведет в тюрьме.

Эти слова вызвали согласное бормотание. Никто не хотел сам произносить это вслух, но все придерживались одного и того же мнения. Даже Агнета кивнула. В ее глазах читалась глубокая печаль.

— Вечно эти проклятые деньги! — сердито проворчала Эбба.

— Такова жизнь, — отозвалась Агнета. — Нам всем очень повезет, если удастся сохранить ферму.

На озеро опустилась задумчивая тишина, слышался лишь плеск волн, которые теплый летний ветер гнал к берегу. Настроение упало, мягко говоря, до нуля.

Ина все еще не понимала, как ферма могла оказаться в таком плачевном финансовом положении. Исходя из бухгалтерских книг, которые ей передала Агнета, ситуация не выглядела столь безнадежной.

— А я думаю, мы справимся. Если станем немного экономнее и подкорректируем некоторые пункты бюджета, ферма Тингсмола сможет даже приносить прибыль. В крайнем случае мы всегда можем взять кредит.

Сванте приподнял бровь:

— Мы?

Ина сглотнула.

— Ну, я имею в виду… — Она собралась с мыслями и, улыбнувшись, протянула руку, чтобы коснуться руки Агнеты: — Позволь мне вам помочь, ладно? Вместе мы обязательно поставим ферму на ноги.

Агнета просияла.

— Тебе здесь всегда рады!

— Никто не хочет, чтобы ты уезжала, — добавила Эбба.

Эшли радостно улыбнулась.

— Я уже не могу представить, как мы жили без тебя. К тому же тебе еще предстоит пройти несколько уроков дайвинга.

Ина посмотрела на Сванте, который ответил на ее взгляд, но по-прежнему молчал как рыба. Рыба на суше. Во всяком случае, у него точно так же открывался и закрывался рот.

Внезапно он вздрогнул с резким «Ай!» и опустил руку, чтобы растереть голень. Его сердитый взгляд встретился со взглядом Эббы, которая, судя по всему, только что его пнула. Сванте прочистил горло и посмотрел на Ину еще более серьезно.

— Будет здорово, если ты останешься.

Он улыбнулся. Улыбка получилась напряженной и неловкой. Но абсолютно искренней. К тому же у него покраснели щеки. Наконец он поспешно отвернулся, схватил кружку с пивом и спрятал за ней лицо.

Ина наблюдала за ним со стороны, радуясь его словам. Это был самый красивый комплимент, который она слышала за долгое время.

Глава 40

— Достаточно один раз сказать «Sittplats!», — наставлял ее Ларс. — Не нужно повторять это как мантру.

«Ну а если он не слушается?» — с отчаянием подумала Ина, но ничего не сказала, потому что уже догадывалась, каким будет ответ. Она обхватила руками столешницу кухонного гарнитура, на которую опиралась. Искала опору, чтобы скрыть неуверенность. Она испытывала дискомфорт от визита Ларса в маленькое бунгало. Хотя сама же его и пригласила. Впрочем, это гнетущее чувство вызывал у нее не сам молодой человек. Наоборот, она все больше к нему привыкала. Естественно, немалую роль в этом сыграл тот факт, что он спас ей жизнь, появившись на заброшенном кемпинге. Но сегодня это к делу не относилось. Сегодня у них первое занятие по дрессировке собаки, которое требовало посещения привычной для Зевса обстановки.

И что же делала упомянутая собака? Ничего из того, что должна делать. Зевс не мог освоить даже простое «сидеть»… или просто не хотел, поскольку временами у него это получалось очень даже хорошо. Как правило, когда поблизости не оказывалось свидетелей.

— Не обрушивай на собаку фонтан слов, — поучал ее Ларс. — Иначе она не сможет отличить важное от неважного.

Зевс, похоже, считал так же. Он стоял на трех лапах и одной задней чесал за ухом.

— Все, что я говорю, важно, — заявила Ина, после чего улыбнулась и подмигнула, давая понять своему гостю, что сказано это не на полном серьезе.

Ларс недовольно проворчал что-то себе под нос, перекладывая принесенный с собой поводок из одной руки в другую.

— Изначально я хотел обойтись без этого, но твоему псу нужен домашний поводок.

Он протянул его Ине, но она не взяла.

— Без этого правда никак?

— Боюсь, что да. Иначе мы не избавим его от плохих привычек. Он должен запомнить, где его границы. — Ларс снова протянул ей поводок. — И лучше всего это работает вот так.

Ина приняла поводок.

— Хорошо. — Ларс удовлетворенно кивнул. — Тогда давай проверим основы, которым, надеюсь, ты научила свою собаку. Ты соблюдаешь все правила из моего списка?

— Конечно, соблюдаю, — не покраснев, солгала Ина. Она даже не взглянула на листок, после того как Ларс его ей дал. Да она даже не помнила, куда его положила!

Ларс наклонил голову, и выражение его лица демонстрировало чистый скептицизм. Он выгнул бровь.

— Значит, Зевс больше не спит в твоей постели?

— Ну…

— Ты отправляешь пса на его место, как только к тебе приходят гости и он начинает лаять?

— Ну, да… все чаще.

— И кормишь его только после того, как поешь сама?

— Конечно… в большинстве случаев.

— И он больше не получает никаких лакомств со стола?

Ина покачала головой и заверила:

— Почти никаких!

Ларс вздохнул.

— Безнадежно.

— Вовсе нет! — энергично возразила она. — Просто нужно время, чтобы избавиться от старых привычек. Это невозможно сделать с одного раза!

Ларс выпрямился и посмотрел на маленькую собаку.

— Sittplats!

Собака села.

Вот же коварный маленький предатель!

— Это вполне возможно с одного раза, — протянул Ларс, совсем как ее бывший учитель физики, которого она ненавидела не меньше, чем сам предмет. — Если будешь следовать моим инструкциям. Через несколько дней у тебя будет совершенно другой пес.

— Но я не хочу другого пса. Я хочу Зевса!

Ларс покачал головой, как будто это, по его мнению, было непонятнее всего.

— Он останется твоей собакой, — объяснил он ей тоном взрослого, который старается научить чему-то маленького ребенка. — Просто он станет воспитанным и перестанет творить все, что ему взбредет в голову.

— А, ну да. — Ина наклонилась вперед и взяла пса на руки.

— Боже мой. Что ты делаешь?! Сейчас же опусти собаку!

Зевс испуганно залаял, и Ина тоже вздрогнула от неожиданности. Ну и громкий же голос у этого парня! Она поставила собаку обратно и бросила на Ларса виноватый взгляд.

— Где ты вообще нашла это невоспитанное существо?! — спросил полицейский.

— В приюте для животных. До меня у него было четыре хозяина, и его постоянно сдавали обратно. Мне стало так жалко малыша, что я взяла его себе, хотя изначально хотела кошку.

Ларс, не моргая, смотрел на нее. Целую секунду. А затем сделал то, что полностью выбило Ину из колеи. Он подошел к ней и обнял. Прижал к себе крепко и искренне.

— Спасибо, — услышала она его голос. Молодой человек отпустил Ину и еще какое-то время смотрел на нее. — Ты хороший человек.

Ина замерла на месте, не понимая, что происходит. Но хоть что-то сказать все-таки стоило, так как тишина стала какой-то слишком уж тихой. Ларс посмотрел на собаку уже не с той строгостью, которая только что читалась на его лице.

— Кстати, я тебе тоже благодарна, — сказала Ина.

— За что? — с недоумением спросил Ларс.

— Ну, за твой героический поступок на заброшенном кемпинге.

Полицейский криво улыбнулся и, кажется, даже немного смутился, судя по тому, как он завел руку за шею и рассеянно потер затылок.

— А, это… На самом деле это я должен тебя поблагодарить. Именно благодаря тебе я и додумался подключить прослушку к стационарному телефону Агнеты. Иначе никогда бы не узнал про передачу денег.

Ина покосилась на него.

— Но как ты вышел на след лидера «Сынов Одина»?

— О, за ним я следил довольно давно, — с довольным видом поделился Ларс. — И был в курсе, что с ним связывался лидер «Дьяволов», только не знал зачем. Поэтому перед передачей денег я приехал на место, чтобы проверить обстановку. Припарковался немного поодаль и прихватил Гуса, чтобы сделать с ним кружок по территории.

Одним плавным движением он взял у Ины поводок и наклонился к собаке, чтобы пристегнуть его к ошейнику.

— А потом увидел этот мотоцикл. — Он поднял голову и посмотрел на Ину снизу вверх. — Полностью хромированный, с языками зеленого пламени по бокам бензобака. Водитель несколько раз объехал кемпинг. Я сразу узнал этот байк, он принадлежал главе «Сынов Одина». А значит, он тоже хотел осмотреться перед передачей выкупа. — Ларс хитро улыбнулся ей. — Тогда мне все стало ясно, и я понял, что он тоже в этом замешан. Оставалось только спрятаться и дождаться подходящего момента, когда он выйдет на сцену. — Парень сделал движение рукой, как будто защелкивает наручники. Улыбка превратилась в смех. — Конечно, этот арест очень хорошо впишется в мое полицейское досье.

Ина охотно в это верила.

— И что теперь будет с главарем байкеров?

— Его будут судить. На этот раз точно! В конце концов, он собирался убить четырех человек.

Ина проглотила ком в горле. В конце концов, она могла быть одной из четверых.

— А что будет с Янисом? — задала следующий вопрос она.

Ларс снова подошел к ней, на мгновение позволив Зевсу побыть просто непослушным псом, который вместе с поводком тут же запрыгнул на кухонный уголок и удобно там устроился.

— Все серьезно, — в итоге признался полицейский. — Он убил человека — явно намеренно.

Ина скривила губы.

— Янис это отрицает, говорит, что Матс был еще жив, когда он выбежал из пекарни.

Ларс помедлил. Ина чувствовала, что он хочет ей что-то сказать.

— То, что я сейчас тебе скажу, — строгим тоном начал он, — на самом деле не предназначено для твоих ушей.

Подняв указательный палец, он погрозил им перед ее лицом. На мгновение Ина сама почувствовала себя собакой, от которой ждут соответствующей реакции на команду. Поэтому ответила:

— Да.

— Хорошо, — удовлетворенно хмыкнул Ларс. — В истории, которую нам рассказал Янис, кое-что не сходится.

Ина приподняла брови.

— В каком смысле?

Ларс прикусил губу, как будто пытался упорядочить слова, которые крутились у него на языке.

— Он утверждает, что не нажимал на кнопку тестомешалки.

— Нам он тоже так сказал. Янис предположил, что Матс, наверное, сам нажал на кнопку.

Ларс серьезно посмотрел на нее.

— Вот как раз это и невозможно. Мы пробовали. Из своего положения Матс не мог дотянуться до кнопки на пульте управления.

— Значит, вы испробовали не все варианты, — решила Ина, что вызвало у Ларса улыбку.

— Нет, — возразил он, — все. Это просто физически невозможно.

— И поэтому вы считаете, что кнопку нажал Янис.

Ларс снова не торопился с ответом. Он перевел взгляд на собаку, щелкнул языком, и Зевс сразу же спрыгнул с углового диванчика.

— Это наиболее вероятный вариант.

— А портфель? — продолжила Ина. — Вы нашли его у Яниса?

Ларс покачал головой.

— Он смог что-нибудь рассказать вам по этому поводу?

Снова покачивание головой.

Молодой человек подошел к Зевсу, залез в карман и достал лакомство. Тот сразу же подбежал к нему и с удовольствием съел маленькое угощение. Ларс поднял короткий поводок и посмотрел на Ину.

— С помощью угощения ты можешь помочь Зевсу выработать правильное поведение, постоянно исправляя его и отправляя на место, если тебе что-то не нравится. — Парень указал на корзину у окна. — Это его место?

Ина в задумчивости кивнула и показала еще два места, которые Зевс для себя выбрал.

— Нет, нет, нет! — Тон Ларса стал строже. — У него должно быть только одно место!

— Янис не убийца! — выпалила Ина, не сумев держать эмоции в себе. Редко она была так в чем-то уверена. Не то чтобы она когда-либо водила знакомства с убийцами… Тем не менее Ина доверяла своей интуиции. Все внутри нее твердило, что Янис невиновен — по крайней мере, в том, что касается убийства Матса.

— Все говорит против него, — настаивал Ларс. — Криминалисты перевернули пекарню вверх дном. Следов другого преступника не обнаружено. Кроме того, ребята не нашли доказательств, что кто-то входил в пекарню после него. — Он немного помедлил. — Кроме моих коллег, конечно.

— Значит, они что-то упустили, — пробурчала Ина.

— Это профессионалы. Они ничего не упускают. — Он погладил Зевса по боку. — Нет абсолютно никаких следов другого преступника.

Ина с удивлением отметила, что во взгляде Ларса на Зевса появилось что-то почти ласковое. Он даже слегка улыбнулся.

— Если только их не съела твоя собака.

У нее в голове что-то зажужжало.

Ларс продолжал поглаживать Зевса, но потом озадаченно поднял голову.

— Ты в порядке?

— Что?

Как оглушенная, Ина смотрела, как парень возится с ошейником.

— И кстати, — проворчал он, — ошейник слишком свободный. Он должен сидеть гораздо плотнее. У тебя есть дырокол?

Ина его уже не слушала. В ее голове прочно засела внезапная мысль. Все остальное отошло на второй план. Ларс, ее собака, визжащая циркулярная пила.

— Ваша мастерская! — Ларс улыбнулся. — Там нам наверняка смогут помочь.

Tidsoptimist

Кто для немцев хронический опоздун, тот для шведов временной оптимист. Причем это слово редко имеет негативный подтекст. То есть это просто люди, которые излишне оптимистично относятся ко времени и думают, что у них его еще много, хотя на самом деле уже давно опаздывают.

Глава 41

Ина была рада наконец-то избавиться от Ларса. Они вместе дошли до ремонтной мастерской, где Сванте распиливал майское дерево на куски, как пазл. К ее ужасу, на верстаке лежали части тестомешалки. При мысли о том, что эта штуковина скоро снова будет стоять в пекарне и в ней будут замешивать тесто, ей стало не по себе. Однако на ферме ничего не выбрасывали, все ремонтировалось до тех пор, пока окончательно и бесповоротно не выходило из строя.

Сванте без проблем проделал еще одно отверстие в ошейнике с помощью специального пробойника, так что Ларс остался доволен и сразу же после этого попрощался. Ина поспешила обратно в свое бунгало и вооружилась резиновыми перчатками и полиэтиленовым пакетом.

С таким арсеналом она направилась к пекарне, чтобы окончательно разобраться в деле, которое не давало ей покоя. Ее терзало лишь смутное подозрение, неясное предчувствие. Но если Ина о чем-то и сожалела в жизни, так это о том, что не всегда прислушивалась к своей интуиции. Пришло время это изменить. Кроме того, это непонятное ощущение, засевшее где-то в животе, было слишком сильным, чтобы его игнорировать. Слова Ларса просто не выходили у нее из головы. Когда она подошла к пекарне и огляделась, пульс участился. Ей не хотелось, чтобы кто-то видел, что она собирается сделать. Убедившись, что все чисто, Ина направилась к разросшемуся кусту рододендрона прямо у входа. Хрустнув коленями, она присела на корточки и быстро нашла то, что искала. По сути, нужно было всего-то довериться своему носу, что, правда, не делало процесс более приятным. В траве лежала высохшая кучка, с которой, когда Ина приблизилась, слетела стая черных насекомых. Она натянула резиновые перчатки и приступила к делу.

— Могло быть и хуже, — сказала она себе, стараясь заставить себя в это поверить. — Рвота могла быть свежей.

Но свежей она не была. Прошло уже несколько дней с тех пор, как Зевса вырвало ровно на этом месте и он изрыгнул все, что съел в пекарне.

Кучка рвоты высохла, пусть это и не мешало ей ужасно вонять. Ина подавила брезгливость, наклонилась, опустила пальцы в резиновых перчатках в траву и подняла серо-зеленый комок, который резко контрастировал с ярко-желтой резиной. Отведя голову как можно дальше, Ина поковырялась в нем указательным пальцем другой руки в попытке понять, что же скрывает в себе эта масса.

Понимать было особо нечего. Засохшая слизь, куски мяса, остатки колбаски, которую Зевсу наверняка скормил кто-нибудь из детей на празднике в честь середины лета. Однако там все же виднелось что-то еще. Что-то, похожее на вышедший с рвотой клубок шерсти.

Сделав над собой усилие, Ина опустила голову, присмотрелась к комочку поближе, потрогала его пальцами.

Это определенно не волосы, а тонкие нити длиной примерно в десять сантиметров. Она осторожно вытащила несколько из них и растерла между кончиками пальцев. На ощупь они оказались твердыми и немного жесткими, шершавыми.

— Что это такое?

У Ины возникло ощущение, будто какая-то мысль в ее голове пытается проложить себе путь, разгребая все на своем пути, но все никак не может пробиться. Но это было что-то важное. Ина чувствовала это каждой порой.

Глава 42

Осознание пришло к ней, можно сказать, во сне. Каким-то образом мысли-«кроту» все-таки удалось пробраться к сознанию. Причем именно в тот момент, когда Ина провалилась в дремоту, которая обычно ведет в царство снов. Под воздействием мелатонина ее мысли смешались с реальностью и сном. Идеальная почва для лап подсознательного копателя, который сразу же приступил к работе, чтобы извлечь из глубин ее мозга зарытое там воспоминание и вывести его на поверхность сознания.

Ина резко села в постели, с учащенным пульсом и под лай до смерти перепугавшегося пса.

Какое-то время она просто так и сидела — прямо, с подушкой за спиной и сдвинутым до колен одеялом, поскольку той ночью стояла невыносимая жара. Кожа покрылась тонким слоем пота. А навязчивая мысль стала всепоглощающей.

Она буквально расстелилась перед Иной, предстала перед ней в неприкрытом, безжалостном виде. Ина взвесила все за и против. Нет причин разбираться в этом деле прямо сейчас. Это спокойно может подождать до завтра. Или все-таки не может?

В сознании промелькнул еще один обрывок воспоминания. Разложенные игральные карты на круглом столе. Как и каждую пятницу, сегодня в кафе проходила ночь брууса. Карточная игра, в которую играют вчетвером. А это, в свою очередь, означало, что сейчас — то есть конкретно сейчас — путь свободен. Она бросила взгляд на будильник, который показывал чуть больше одиннадцати. «В бруус играют обычно до глубокой ночи», — вновь прозвучали у нее в памяти слова Агнеты. Очевидно, поиски истины не терпели отлагательств.

Через некоторое время Ина в темной одежде и прочной обуви стояла перед окном ванной комнаты одного из деревянных домов, в который днем никогда бы не зашла по собственной воле. Но сейчас у нее не было выбора. Итак, она стояла перед окном ванной, потому что оно оказалось единственным незапертым. И в то же время самым маленьким. Ина прикинула его размеры, а потом свои. Будет тесно. И не только. Ко всему прочему, окно находилось на втором этаже. Как назло!

Однако выбирать не приходилось. Ина огляделась и заметила неподалеку бочку для сбора дождевой воды, которую с усилием завалила и опрокинула, чтобы вылить всю воду. А пока катила бочку перед собой, раздавила несколько цветов на клумбе. В ночном полумраке ей показалось, что это орхидеи, но она не была уверена, могли ли они вообще здесь расти. Впрочем, какая разница. Ина поставила бочку вверх дном прямо на клумбу и отважилась на нее взобраться. Подъем был довольно рискованным, и она так напряглась, что боялась в любой момент схлопотать приступ боли в спине. Прижав одну руку к деревянному фасаду, Ина ухватилась за подоконник, который теперь находился всего в нескольких сантиметрах от ее лба. Она тянула руку дальше, пока не смогла уцепиться за внутреннюю часть подоконника. Короткий рывок, чтобы проверить его прочность… Ина огляделась вокруг. Кафе, где, как она надеялась, до сих пор играли в бруус, с ее позиции видно не было, но во всех соседних домах свет не горел. Она окинула взглядом улицу. Будет трудно объяснить случайному прохожему, почему она стоит посреди ночи на бочке для дождевой воды. Ина еще раз проверила прочность подоконника, пришла к выводу, что он выдержит ее вес, и подтянулась на руках. По крайней мере, попыталась. На практике это оказалось гораздо сложнее, чем она представляла себе в теории. Господи, она даже с одним-единственным подтягиванием справиться не в состоянии, так куда же она лезет! Помогая себе ногами, Ина оттолкнулась от фасада, чтобы опереться и достать до верха. При этом чувствовала она себя как легендарные лазальщики по пальмам на каком-то острове в Тихом океане. Она стонала, задыхалась, кряхтела и ругалась. Но поскольку, несмотря на все усилия, залезть в окно так и не удалось, пришлось начинать сначала. Пальцы, цеплявшиеся за край подоконника, страшно ныли, а мышцы в предплечьях горели от перенапряжения. А уж о груди она и задумываться не хотела, пока перегибалась через край окна. Превозмогая боль и муки, Ина протащила через окно верхнюю часть тела и просто упала вперед, приземлившись на пушистый коврик для ванной. Так она до поры до времени и осталась лежать. Умирать. Возможно. Она жадно глотала ртом воздух, потирала сдавленную грудь и ждала, когда прекратится жгучая боль. С такой же болью Ина осознала несовершенство своего плана. Что она надеялась здесь найти? Письмо с признанием? Видеозапись, на которой запечатлено преступление?

С трудом поднявшись, Ина удержалась от рефлекторного желания включить свет и попыталась сориентироваться в темной комнате. Слабый лунный свет, проникавший через окно, едва позволял различить детали обстановки. Больше нащупывая, чем видя окружающие предметы, она пробралась к двери и нажала на ручку. Осторожно приоткрыла дверь, выглянула в щель… хотя знала, что в доме никого нет. В коридоре без окон ее встретила полная темнота, поэтому она нашарила в кармане мобильный телефон и включила фонарик. Перед ней развернулся яркий конусообразный луч светодиода, наполнивший коридор угловатыми тенями. В нерешительности она вышла из ванной и задумалась, с чего начать поиски. Из коридора расходилось три двери. Прямо перед ней обнаружилась узкая деревянная лестница, ведущая на первый этаж.

Поддавшись импульсу, Ина сначала открыла дверь справа и оказалась в комнате, похожей на гостевую. Когда она посветила фонариком внутрь, у нее сжалось сердце. Посередине комнаты стояла гладильная доска. Над ней на вешалке висела блузка, из-за чего на первый взгляд казалось, что в центре комнаты стоит человек. Пульс Ины явно решил вообще больше не успокаиваться. Она еще раз осознала всю рискованность своего предприятия. Проникнуть в чужой дом — это одно. Но проникнуть в дом потенциального хладнокровного убийцы — совсем другое.

Как можно скорее отбросив эту мысль, Ина сосредоточилась на своей задаче. Она тихо вошла в комнату. Под ногами заскрипели половицы, поэтому дальше пришлось идти на цыпочках. На первый взгляд в комнате все выглядело нормально. Она посветила на маленький столик, где виднелась новая швейная машинка. Возле его короткой стороны располагался диван с вельветовой обивкой, на котором лежала стопка выглаженного белья. С другой стороны стоял шкаф-стенка. Похоже, тут хранилась старая мебель из гостиной. Ина повернулась к шкафу и начала открывать все ящики и шкафчики. Большинство из них ломились от скатертей, простыней, наволочек и пододеяльников — настоящий арсенал, который заставил ее задуматься, сколько постельного белья в принципе необходимо одному человеку. За другими, более крупными дверцами шкафа она нашла ткани самых разных узоров и цветов. И войлок. Его было больше всего. На полках стопками громоздилась пряжа для валяния всех мыслимых оттенков. Ина взяла в руки зеленый моток, размотала его на несколько сантиметров и стала распутывать, пока в руках у нее не остались только тонкие нитки. Шершавые жесткие нитки. Идеально подходящие для изготовления популяции кукол-эльфов.

Ей было более чем ясно, что она держит в руках. Косвенную улику, но не доказательство. Тем не менее… Именно такие нити изрыгнул Зевс.

Ина засунула шерсть обратно в шкаф и продолжила поиски. Без особого энтузиазма она рылась в материалах для рукоделия, но так и не наткнулась на что-нибудь подозрительное. И уж тем более на то, что искала. При этом она даже не сомневалась, что он должен быть где-то здесь — пропавший портфель Матса. Что ж, где бы он ни лежал, очевидно, в этой комнате его нет. Ина с горечью осознала, что у нее не хватит времени на тщательный осмотр всех комнат. Это заняло бы часы. Оставалось лишь надеяться, что она обнаружит что-то очевидное. И, очевидно, это что-то находилось не в этой комнате. Закрыв все дверцы шкафов, Ина вернулась в коридор и повернулась к двери в конце.

Потом осторожно нажала на ручку… но дверь оказалась заперта.

Это показалось ей странным. Зачем запирать комнату в собственном доме, если живешь в нем в полном одиночестве?

Она опять нажала на ручку, на этот раз сильнее, надеясь, что дверь все-таки откроется. Разумеется, этого не произошло.

Ина лихорадочно думала. Сколько времени у нее осталось? Сколько времени ей понадобится, чтобы найти подходящий ключ?

Вероятно, ответами на ее вопросы было бы: «Уже не так много» и «Слишком много».

Придется решать проблему радикально. Она постучала по деревянной поверхности двери, чтобы оценить ее прочность, но слишком мало знала о древесине в целом и о дверях в частности, чтобы по стуку делать какие-то выводы.

— Что ж, значит, напролом, — сказала она себе и спрятала мобильный телефон в карман брюк. Сделав глубокий вдох, Ина разбежалась… и испытала сильнейшую боль в плече за всю свою жизнь. Удар получился такой, будто она врезалась в бетонную стену. Что-то хрустнуло. Первой мыслью было: «Ключица!» — однако затем на нее упала половина дверной коробки, вырванная из рамы от силы удара. Дверь распахнулась внутрь, и Ина, споткнувшись, полетела в пустоту. Ей едва удалось удержаться и не упасть. В плече пульсировала такая боль, что ее почти невозможно было терпеть.

Ина попробовала его растереть, пока пыталась сориентироваться и, снова достав телефон, включила фонарик. Оказалось, что она попала в маленькую комнату без окон, своего рода кладовку, в которой, однако, не хранилось никаких продуктов, а стоял стеллаж с чистящими средствами и стопками полотенец и тряпок. Рядом со стеллажом на крючке висел красный набор для уборки с длинной ручкой и прочным металлическим совком. Ина поняла это по тому, что с краю отслоилась краска и проступила темная ржавчина. Она поискала на стене выключатель, но так его и не нашла, зато носом наткнулась на шнур, который, казалось, просто болтался в воздухе.

— Ну конечно! — Ухмыльнувшись, она потянула за него и услышала щелчок, после чего над ней зажглась маленькая голая лампочка. Одна из тех старых штуковин, которые сначала тускло светятся, а потом разгораются все ярче.

А вместе с яркостью из маленькой каморки постепенно уходили и тени, раскрывая тайну закрытой комнаты.

Не веря своим глазам, Ина уставилась на обтянутый красным бархатом пьедестал. Сначала она подумала, что перед ней часть церковной утвари. В центре пьедестала стоял большой серебряный крест, который больше подходил для какого-нибудь алтаря. И тут она поняла свою ошибку. Перед ней и был алтарь. Но не такой, который обычно ставят в церкви. На красном бархате лежало столько разнообразных предметов культа, что глаза разбегались. А следующая мысль заставила ее пересмотреть свою оценку: «Это не столько алтарь, сколько… святилище».

Ина смотрела на мешанину из предметов, смысл которых не понимала при всем желании. В серебряной чаше лежал засушенный венок из маргариток. Сбоку сидел маленький, покрытый пылью плюшевый мишка с сердцем в лапках.

Перед ним лежал открытый альбом для стихов с выведенной корявым почерком надписью на шведском языке, которую Ина перевела как смогла. В ней говорилось о трех ангелах, которые должны сопровождать владельца этого альбома на протяжении всей его жизни. Ангелы, которых звали Любовь, Счастье и Благополучие.

Она пролистала альбом несколько раз, поднимая пыль, которая закружилась в луче света от лампочки. Альбом был заполнен только наполовину. Но почему открыта именно эта страница? Она попыталась разобрать имя автора, но не смогла из-за неровной подписи, явно принадлежащей ребенку. Возможно, мальчику.

Оторвавшись от альбома, Ина огляделась. Со всех сторон ее окружали фотографии: в рамках или просто расставленные. Некоторые выглядели старыми, как будто им уже несколько десятков лет. Она взяла одну из них — пожелтевшую общую фотографию класса. Парни на снимке почти все были в брюках клеш и с бакенбардами, а девушки, похоже, стремились перещеголять друг друга короткими мини-юбками. Ина отложила фотографию и взяла в руки рамку с портретом подростка, которого очень хорошо знала. Черно-белый снимок с размытым фоном, очевидно, отпечатали в фотостудии. Тонкая линия усов над верхней губой темноволосого мальчика делала его старше, чем он, вероятно, был на самом деле. Скорее всего, это фото сделали примерно в то время, когда она с ним познакомилась.

Отложив и этот снимок, Ина перевела взгляд на другие предметы. Справа стоял пустой флакон из-под мужских духов, марка которых ей ни о чем не говорила. Под бутылочкой был аккуратно разложен кусок ткани, оказавшийся сложенным галстуком.

Рядом с плюшевым медвежонком лежало несколько пластмассовых роз, которые, в свою очередь, покоились на стопке писем. Кроме того, на бархате валялось множество вещей, казалось бы попавших туда совершенно случайным образом. Окурок сигареты, пуговица, солнцезащитные очки без одного стекла. Ина заметила надорванные билеты в автокинотеатр, в аквапарк, меню кафе-мороженого. Крайне странная коллекция, главную идею которой она никак не могла уловить.

А между всеми этими предметами стояли фоторамки. Даже стена за святилищем была обклеена фотографиями, в том числе давно выцветшими полароидными снимками.

На каждом из них был изображен тот же молодой человек. Он либо смотрел прямо в камеру, либо фотографии делались спонтанно и он явно попадал на них случайно. Кадры отражали временной отрезок в несколько десятков лет. И вдруг она увидела еще одно фото, от которого ее сердце забилось чаще, так как на нем был запечатлен Вигго в его лучшие годы. Снимок сделали в баре — соответственно, с плохим освещением. Вигго с широкой улыбкой обнимал молодого человека, который красовался на каждой из фотографий в этой комнате. Своего лучшего друга. Матса. Оба поднимали большие пивные кружки и смотрели прямо в камеру. А Ина смотрела в глаза Матса. Они были повсюду. На каждом кадре.

Она невольно сделала шаг назад, когда поняла, что перед ней. Этот алтарь посвящался одному-единственному мужчине — Матсу. Но почему?

— Только не ты!

До ушей Ины донесся горько-злобный голос, буквально заполнивший собой все пространство тесной каморки. Ледяные мурашки пробежали по шее и медленно рассредоточились по всей спине.

В этот момент у нее в голове одновременно пронеслось бесчисленное множество мыслей. Ина обругала себя. Неужели это открытие настолько ее захватило, что она не заметила, как вернулась хозяйка дома?

Медленно повернувшись, она увидела Астрид, стоящую в дверном проеме практически на расстоянии вытянутой руки.

— Так и знала, что ты доставишь мне неприятности!

Теперь владелица сувенирного магазина говорила без малейших ноток гнева в голосе.

Это звучало скорее как неоспоримый факт, с которым ничего не поделаешь. С таким же безразличием она вытащила руку из-за спины и выставила вперед длинный кухонный нож, что заставило Ину мгновенно поднять руки.

Она лихорадочно искала нужные слова, чтобы выпутаться из ситуации. Но… что тут скажешь? Она проникла в дом Астрид и нашла там святилище в честь мертвого мужчины. И она, и Астрид знали, кто его убил. Вернее, убила. На некоторые вещи просто нет необходимости тратить слова.

— Ты его любила? — Ина несколько раз сглотнула, прежде чем из пересохшего горла смог вырваться хоть звук.

Астрид вскинула подбородок.

— Это же очевидно.

— Но он тебя не любил, — предположила Ина.

Рука с ножом слегка дрогнула, и Ина сделала небольшой шаг назад и наткнулась на какой-то предмет. Опустив взгляд, она поняла, что это коричневый портфель.

— Все было довольно сложно, — признала Астрид. — Матс не всегда знал, что для него хорошо.

Ина лихорадочно искала выход из положения.

— Мужчины вообще редко знают, что для них хорошо, а что нет.

Астрид неопределенно улыбнулась.

— И не говори. — Она наклонила голову, как собака, услышавшая непонятный звук. — Ты что, правда не догадываешься, кто я? Ты действительно меня не помнишь?

Ина напряженно моргнула. Она хотела посмотреть на Астрид, смело противостоять этой женщине. Но ее взгляд снова и снова соскальзывал к огромному кухонному ножу, уничтожая любую трезвую мысль еще в зародыше.

— Мы с Матсом были парой, — продолжила Астрид. — Правда, недолго.

Она вздохнула с сожалением, как, наверное, умеют вздыхать только несчастные в любви женщины.

Ина вытянула руки вперед.

— Пожалуйста, Астрид, ты не обязана ничего мне объяснять, я…

— Но я хочу! — перебила она ее. — Я хочу рассказать, чтобы ты поняла!

Ина вынудила себя улыбнуться. Пусть рассказывает. Все лучше, чем если эта сумасшедшая набросится на нее с длинным ножом.

— Я была тогда молода, — начала Астрид. — Мы все были молоды. Матс и я… мы знали друг друга со школы, жили в одной деревне. Поначалу он не воспринимал меня всерьез, потому что был на пять лет старше меня и всегда видел во мне только маленькую Астрид. — Она улыбнулась, погрузившись в свои мысли. — Но я всегда знала, что для меня он тот самый мужчина. Мой Матс. — Женщина на мгновение закрыла глаза. — А вот Матсу понадобилось немало времени, чтобы понять: мы созданы друг для друга. Он еще не был готов увидеть неизбежное, хотя я написала ему столько любовных писем. Конечно, я не подписывала их своим именем. — Она подмигнула Ине. — Не хотела слишком сильно облегчать ему задачу. В ночь Мидсоммара я хотела довериться ему, признаться в любви. Мне пришлось выпить, чтобы набраться смелости. — Рука, держащая нож, заметно дрожала. — Я была тогда такой юной. И наивной.

Наступила пауза, и Ина услышала шум собственной крови в ушах.

— И что сделал Матс? — Голос Астрид вдруг зазвучал враждебно. — Он выплакался мне в плечо, потому что Вигго увел немку прямо у него из-под носа.

Кончик ножа сверкнул в свете лампы, когда Астрид направила его на Ину. Той все еще не удавалось прояснить мысли. «Немка», — крутились в голове слова Астрид.

— Ты помнишь меня?

«Она имеет в виду… МЕНЯ!» — наконец поняла Ина.

— Нет, — призналась она. — Но помню, что Матс тогда на меня заглядывался.

— Заглядывался?! — Астрид расхохоталась. — Он был влюблен в тебя по уши! Потому что ты была вся из себя такая другая! Такая… НЕМЕЦКАЯ!

Ина понятия не имела, что на это ответить. Виноватой она себя не чувствовала. Тогда она дала Матсу однозначный отказ, и на этом вопрос для нее был закрыт. Но для Астрид, видимо, нет. Та с отвращением скривилась.

— С каким восторгом он мне про тебя рассказывал.

— Ну… — Ина покраснела от смущения. Ее взгляд наконец оторвался от ножа, и она посмотрела Астрид в глаза. И увидела не взгляд сумасшедшей. Напротив, в выражении ее лица читалась пугающая ясность, как у женщины, которая точно знает, что делает.

— Как ты меня раскусила? — Астрид наклонила голову и немного приподняла длинный нож.

— Не я, — пояснила Ина. — Зевс. Он наелся в пекарне твоего войлока. Наверное, потому, что от него пахло куриными окорочками.

Астрид ошарашенно уставилась на нее, но Ина только пожала плечами.

— Думаю, он выпал у тебя из кармана, когда ты наклонилась над Матсом, чтобы нажать на кнопку.

— Твой пес, — уточнила Астрид.

— Не переварил шерсть, и его стошнило. — От дальнейших подробностей Ина предпочла избавить и Астрид, и себя.

— Это уже не имеет значения, — решила Астрид и опустила острие ножа. — Этот войлок мне уже немного надоедает. Вечно везде цепляется.

У Ины путались мысли. Нужно что-то сделать, чтобы выбраться из этой ситуации. На мгновение она подумала о том, чтобы просто броситься прямо на Астрид. Но та, как будто прочитав ее мысли, снова взмахнула ножом. Невысказанная угроза, которую Ина прекрасно расшифровала и которая заставила ее поднять руки еще выше.

— Насколько же глупой я тогда была, — продолжила Астрид совершенно спокойным тоном, — если думала, что смогу завоевать Матса. В ту ночь Мидсоммара. — Она на мгновение прикрыла глаза. — Ночь, когда исполняются желания, когда сбываются мечты. — На ее лице появилась неопределенная улыбка, но сразу исчезла, стоило ей открыть рот. — Я подарила ему самое ценное, — произнесла она, — и надеялась, что это заставит его забыть тебя. — К ней вдруг вернулась улыбка, но выглядела она уже гораздо печальнее. — По крайней мере, той ночью. Но, видимо, я окончательно запутала его чувства, потому что после этого он отдалился от меня и начал избегать. Сначала я вообще не сообразила, что происходит, а потом все стало еще хуже. Он высмеял меня перед другими. Я так и не поняла почему. — В ее глазах мелькнула печаль. — Он поступил со мной очень жестоко. А ведь…

Астрид замолчала.

— Мужчины иногда бывают настоящими свиньями. — Ина не осталась равнодушной к этой истории. На мгновение они словно разделили друг с другом страдания из-за всех мужчин этого мира. Впрочем, единодушие продлилось недолго. Мгновение, не больше.

— Он хвастался тем, что лишил меня девственности. Хуже того, теперь, когда Матс узнал, от кого получал любовные письма, он начал всем их показывать. Да, он даже скопировал их и развесил по всей школе.

По ее щекам текли слезы. Ина не могла в это поверить. Какая ужасная история! Она знала, что Матс был мерзким типом, но это превосходило все, что она могла себе представить. Неожиданно ей стало очень жаль Астрид, захотелось обнять ее, утешить. Но при первом же ее движении Астрид снова направила лезвие на Ину.

— Больше ни шагу! — мрачно выпалила она.

Ина послушалась.

— Он страшно меня унизил, и тогда я поняла, что больше не хочу иметь ничего общего с мужчинами.

Ина очень хорошо ее понимала.

Астрид тяжело вздохнула и свободной рукой вытерла слезы.

— Но когда в истории человечества сердце слушалось голову? — спросила она, явно не ожидая ответа, и подавленно добавила: — Если сердце любит, то любит. А бог свидетель, я любила Матса… до самой его смерти. — Шумно сглотнув, Астрид посмотрела на Ину почти с улыбкой. — Знаешь, какие советы дают в таких случаях книги об отношениях?

Ина подумала о научно-популярных книгах в углу сувенирного магазина. Ее голова едва заметно покачалась из стороны в сторону.

— Что нужно покончить с прошлым. Ну… я так и сделала. В ночь Мидсоммара. Удачное выбрала время, правда? В Мидсоммар он лишил меня невинности, а я в Мидсоммар лишила его жизни. И все благодаря юному Янису, который подготовил почву. — Ее взгляд помрачнел. — Мне оставалось только нажать на кнопку.

— Астрид! — Ина не смогла сдержать стон. — Как Матс с тобой обошелся… Мне безумно жаль. Но…

— Плевать! — Она провела ножом по воздуху. — После праздника середины лета я с ним примирилась. — Астрид подняла другую руку. — А теперь давай сюда свой ключ.

— Какой ключ? — в замешательстве уставилась на нее Ина.

— От твоего дома. — Ладонь Астрид открывалась и закрывалась, открывалась и закрывалась.

— Но… зачем? — Ее охватило зловещее предчувствие.

— ДАЙ ЕГО МНЕ!

Ина резко втянула в себя воздух и подумала, что этой женщине срочно нужно посетить семинар по самоконтролю. С некоторой нерешительностью она подчинилась. В конце концов, ее жизни угрожала не передача ключа.

— Зачем он тебе? — спросила Ина небрежным тоном.

— Замести следы, — столь же небрежно откликнулась Астрид.

А вот это уже могло угрожать ее жизни.

— К-к-какие следы? — пролепетала Ина.

— Твои.

— Ты не можешь этого сделать!

Лицо Астрид в свете лампочки приобрело дьявольские черты.

— Ты еще увидишь, на что я способна. У меня в гараже стоит измельчитель для садовых отходов. Никто тебя не найдет, и все будут думать, что ты уехала.

Ина всплеснула руками.

— Но… а как же моя собака? Никто не поверит, что я уехала без собаки.

— Ее я поймаю следующей, как только разберусь с тобой!

Астрид угрожала ее жизни — это серьезно. Но угрожать Зевсу — это уже слишком! В ярости, панике и бешенстве Ина покрутила головой, и мир словно сузился до одной точки. Буквально. Одним резким движением она бросилась вправо и сорвала с крючка набор для уборки. Потом так же, на одном дыхании, замахнулась ржавым металлическим совком. А в следующую секунду с ужасом поняла, что Астрид раскусила ее маневр. Она уже прыгнула на Ину и занесла над головой нож.

В последний момент Ина успела увернуться и, поддавшись импульсу, ударила нападающую плоской стороной совка. Астрид упала на пол как подкошенная и так и осталась лежать, а Ина встала над ней, крепко сжимая в руке совок, готовая в любой момент нанести еще один удар.

— Никогда больше не угрожай моей собаке! — Она дрожала всем телом, с трудом сдерживая все еще кипящую ярость. Однако Астрид не встала, она просто неподвижно лежала и тихо стонала. Будь это боксерский поединок, это была бы победа техническим нокаутом.

Глава 43

И снова пришло время праздновать. Без лишних разговоров все решили, что Янису нужно устроить такой же прием, как и Агнете. В конце концов, сын умершего короля возвращался домой.

Все жители в очередной раз собрались у костра на берегу озера и хвалили друг друга за самодельный алкоголь. При этом крепость самодельного бренди стремилась к опасно высокому уровню.

К тому времени Ина уже усвоила урок. Она пила только каждую вторую рюмку морошкового шнапса, которую ей предлагали, и не притрагивалась к самодельному бренди Эббы, которым можно было удалить даже самые стойкие пятна с плиточного пола. Кроме того, он определенно приводил к мнимой глухоте, потому что теперь она была уверена, что старушка слышала все, что хотела слышать.

И вот настал момент, когда блудный сын с мигалками и сиренами вернулся в деревню. Конечно, за рулем патрульной машины был не он сам. Автомобиль вел Ларс, а Янис сидел на пассажирском кресле. Ларс припарковался прямо перед костром, где его встретили бурными аплодисментами. Ине было трудно аплодировать, гораздо больше ей хотелось заткнуть уши. Сирена выла чрезвычайно громко. Она с облегчением вздохнула, когда шум наконец прекратился и остались только мигающие синие огни. Сначала вышел Янис, потом Ларс, а затем и Уве, которого она не заметила на заднем сиденье. Ина подумала, что это очень милый жест со стороны Ларса. В конце концов, он не обязан доставлять Яниса до фермы Тингсмола. Тем более на служебной машине.

Как только Янис вышел из автомобиля, его обступили со всех сторон. Первой к нему подошла Эбба. Естественно, она больше всех радовалась, что снова может обнять внука. Эта сцена выглядела настолько трогательно, что Ина с трудом сдерживала слезы. Сванте, судя по всему, за ней наблюдал, потому что тут же протянул ей платок и крепко прижал ее к себе. Она закрыла глаза и не стала сопротивляться. От него приятно пахло. Надвигающейся грозой после слишком жаркого летнего дня.

— Итак? — Он посмотрел на нее сверху вниз. — Ты останешься?

— А ты хочешь, чтобы я осталась? — спросила она в ответ, не сводя с него глаз.

Его объятия стали крепче, и это тоже было приятно. Как будто так и надо.

— Ты подходишь этому месту. — С лукавой улыбкой он нежно поцеловал ее в лоб. Точнее, поцеловал бы в лоб, если бы Ина в этот момент не вытянула шею. В результате его щетина царапнула ее кожу, а губы оказались на ее губах. И там им было самое место.

Просто поцелуй, а не какое-то откровение. Не заиграло никаких невидимых скрипок, и мир не остановился специально для них. И это нормально. В конце концов, они уже не подростки.

Тем не менее в животе у Ины все-таки вспорхнуло, бешено размахивая крыльями, несколько бабочек. Этот поцелуй не оставил ее равнодушной. В нем нежность преобладала над страстью. Ина прижалась к Сванте, закрыла глаза и глубоко вдохнула его запах. И вот оно, чувство, которого она жаждала так давно. Она почувствовала себя на своем месте. Наконец-то!

Увидев их в обнимку, явно пребывающий в приподнятом настроении Ларс направился к ним.

Ина игриво улыбнулась. Теперь она действительно почувствовала себя подростком.

Уве присоединился к ним с двумя рюмками в руках, одну из которых протянул Ларсу.

— Спасибо за приглашение, — сказал он, обращаясь к Ине и Сванте, после чего чокнулся с сыном и залпом выпил рюмку, даже не изменившись в лице.

— Наконец-то все снова идет своим чередом, — довольно пробормотал Ларс и обратился к Ине: — А что ты теперь будешь делать?

— Не знаю, — честно призналась Ина Ларсу, Сванте и себе самой. — Мне здесь нравится. Посмотрим, что принесет будущее.

— За это skål, — объявил Уве, который уже успел стащить еще одну рюмку со стола. Ее он тоже выпил одним махом и беззаботно бросил через правое плечо в траву. — Надеюсь, что будущее принесет еще больше канельбулларов!

Он подмигнул Ине с таким заговорщицким видом, что та подавилась и начала отчаянно кашлять.

Широко улыбаясь, Уве пальцами показал ей знак «Окей».

— А те, что с глазурью, просто сказка.

Ларс кивнул.

— Будет здорово, если ты останешься на какое-то время, — сказал он. — Твоей собаке срочно нужны еще несколько уроков дрессировки. — Со смущенной улыбкой он почесал в затылке. — Кроме того, ты действительно хорошо справилась с расследованием убийств. То, что Матс под каким-то предлогом заманил Кнута в амбар и убил его ударом сзади, мы бы, наверное, выяснили по показаниям Яниса. Но то, что ты разоблачила Астрид, убийцу Матса… chapeau! [62]

Он снял невидимую шляпу.

— За это можешь поблагодарить Зевса, — ответила довольная Ина. — Если бы он не проглотил кусок войлока, а потом не выплюнул его, я бы, наверное, не догадалась так быстро, что это Астрид нажала на кнопку тестомешалки, когда Матс упал в нее после ссоры с Янисом.

Взбудораженная яркими воспоминаниями обо всех этих событиях, она на несколько секунд закрыла глаза и глубоко вдохнула. Затем пристально посмотрела на Ларса:

— На площадке для кемпинга ты спас жизнь мне и остальным, я никогда этого не забуду.

— О… ну… — Казалось, Ларс был по-настоящему смущен.

Уве встал между ними и обнял обоих.

— Посмотрите уже правде в глаза, вы двое — отличная команда.

Ficklampa

Незаменимый предмет для долгих темных шведских ночей — фонарик.

Глава 44

— Нам придется это сделать, — с непоколебимой уверенностью сказала Агнета. — В конце концов, какая ферма без амбара?

Ине казалось, что она скоро выкашляет все легкие и утонет в собственном поту. День выдался невероятно жарким, и у нее создавалось впечатление, что почерневшие балки до сих пор хранят в себе жар недавнего пожара, готовые в любой момент снова воспламениться. Вот уже несколько часов они занимались расчисткой амбара. С огромным трудом выносили на улицу обгоревшие доски, остатки балок и кучи обугленной соломы. Зачем она только поддалась на уговоры Агнеты и согласилась помочь с уборкой? С другой стороны, это, наверное, входило в обязанности каждого, кто жил на ферме. Они с боем пробрались к задней части постройки и сейчас находились там, где, по-видимому, и начался пожар. Все вокруг было чернее черного и покрылось копотью. Все повязали платки на лица и носы, чтобы вдыхать поменьше гари, но помогало это слабо. В основной части амбара Сванте, Янис и еще несколько мужчин пытались вытащить на улицу полностью сгоревший трактор. Ина работала в резиновых сапогах, которые одолжила у Агнеты. На руках у нее красовались толстые рабочие перчатки, которые ей дал Сванте. Они защищали от торчащих гвоздей и острых предметов, но руки в них жутко потели, и работать становилось просто невыносимо. К тому же она почти ничего не видела. Янис предусмотрительно осветил заднюю часть амбара галогенными прожекторами, но поднявшийся в воздух пепел висел в воздухе таким густым туманом, что обзор сокращался до минимума. Так что Ина почти вслепую пробиралась через обугленные кучи соломы, которые покрывали весь пол.

— Кстати, по-моему, ты могла бы делать больше, — заявила ей Агнета.

Ина застыла. Она только что подняла обеими руками кучу сгоревшей соломы, которую теперь молча уронила обратно.

— Но я ведь уже несколько часов подряд работаю как проклятая!

Агнета рассмеялась.

— Я не это имею в виду, — отмахнулась она. — Я говорила в целом о ферме.

Ина не поняла.

— Тебе нужно свое дело, — объяснила Агнета. — Что-то, за что будешь отвечать только ты.

На этот раз Ина поняла еще меньше.

— Вроде того, что придумала для себя Эшли, — уточнила Агнета.

— Прокат лодок и школа дайвинга? — недоверчиво спросила Ина и еще больше удивилась, когда Агнета с воодушевлением ответила:

— Точно! Янис вместе со Сванте занимается ремонтной мастерской, Нильс — пекарней. Эбба временно управляет кафе. А у тебя…

— А у меня? — повторила Ина.

— Ну, у тебя… ничего.

— Я же занимаюсь бухгалтерией, — возразила Ина. Увидев поднятые брови Агнеты, она исправилась: — Ладно, я сама знаю, что это отнимает не так много времени. Но я здесь не для того, чтобы только работать, а…

— А что? — Брови шведки поднялись еще выше. — Не пойми меня неправильно, — смягчила свои слова она. — Тебе здесь все рады, и ты можешь делать все, что хочешь. И тем не менее мы считаем, что будет здорово, если ты начнешь больше участвовать в жизни коллектива.

— Мы? — переспросила Ина, однако на этот вопрос Агнета отвечать не стала.

— Поэтому у нас для тебя есть предложение, — бодро продолжила она, сгребая лопатой остатки соломы с пола.

— У нас? — снова поинтересовалась Ина, на этот раз более настойчиво, а затем еще более решительно добавила: — Какое предложение?

Агнета отложила лопату и, переключив внимание на инструменты, висевшие на стене, потянула за обугленную рукоять косы, изогнутое лезвие которой полностью почернело.

— Черт, застряла. — Агнета тянула ее и трясла, но рукоятка не поддавалась. — Помоги мне, — попросила она Ину, и они вместе дернули за рукоятку, чтобы снять косу со стены. — В общем, теперь, когда Астрид больше не с нами… — отдуваясь, продолжила Агнета.

— Довольно милое описание шведских решеток, — откликнулась Ина, не в силах сдержать улыбку.

В то же время, несмотря на жару, у нее по коже побежали мурашки. Воспоминания о недавних событиях до сих пор ее не отпускали.

Ина в очередной раз осознала, что лишь чудом избежала смерти той ночью. И что именно это чудо помогло ей вырубить Астрид. Ей вспомнилось, какие гордость и злость звучали в голосе Ларса, которому она сразу же позвонила. Он отчитал ее за то, что она решила самостоятельно найти убийцу Матса — какая безответственность! Но потом гордость взяла верх, и он с радостью увез Астрид. Ина сильно сомневалась, что та еще когда-нибудь увидит свет свободы. В конце концов, ее обвиняли в хладнокровном убийстве Матса. Ина вспомнила последний момент, когда Ларс усадил ее в наручниках на заднее сиденье патрульной машины. Ине показалось, что в глазах Астрид читалось облегчение, как будто она наконец обрела долгожданный покой.

— У нас больше нет сотрудника в сувенирном магазине, — наконец выложила Агнета карты на стол. — И мы подумали, что ты…

Закончить фразу она не смогла, поскольку ее слова заглушил изнуренный стон. Агнета тянула изо всех сил, а Ина просто застыла, глядя на нее.

— Ты имеешь в виду?..

Агнета сняла тканевую маску с носа и натянуто улыбнулась.

— Ты сама сказала, что книжный уголок срочно нужно освежить.

Ина последовала ее примеру и тоже сняла маску со рта, потому что вдруг почувствовала, что ей нечем дышать.

— Но… я… — Дальше она не знала, что сказать.

— Ты идеальный кандидат для руководства магазином, — заверила ее Агнета. — Подумай об этом.

Ина подумала. Недолго — ей не нужно было долго думать. Она почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, потому что это предложение взволновало ее, вдохновило. «Я смогу снова заняться книгами», — подумала она.

Агнета опять застонала.

— А теперь помоги мне, будь добра!

Ина вернулась в настоящее, взялась за дело, и, объединив усилия, они потянули за косу, которая все равно ничуть не поддалась.

— Хоть бомбой взрывай, — констатировала Ина в перерыве между попытками, но Агнета не сдавалась, и вместе они еще раз собрали все силы, и коса наконец вырвалась из крепления… а вместе с ней и вся деревянная панель, которая неожиданно отделилась от стены и раздавила бы Ину, если бы та не успела отскочить в сторону. Деревяшка с грохотом упала рядом с ней и подняла еще больше пыли.

— Боже, ты в порядке?! — Агнета подбежала к ней и помогла встать.

— Цела. — Ина отряхнула пепел с рубашки и почувствовала, что на потное лицо осел слой пыли. «Полцарства за душ!» — пронеслось у нее в голове.

— Что это такое?! — Агнета стояла прямо перед ней и смотрела вперед.

Ина выпрямилась. Мгновение она читала ужас на лице подруги. Ина приготовилась к худшему и с неохотой проследила за взглядом шведки, устремленным на зияющую дыру на месте отсутствующей деревянной планки. И тогда она поняла. За ней открывался не ожидаемый вид на улицу, а узкая загородка. Тайник!

Пока Ина еще пыталась осознать увиденное, Агнета уже сорвалась с места и побежала к центральной части амбара.

— Помоги мне с галогенным прожектором, — скомандовала она. — Нам нужно больше света.

Вместе они перенесли прожектор в соседнее помещение и осветили им стену, в которой зияла дыра, напоминающая пасть огромного монстра. Женщины нерешительно переглянулись.

— Это тайник, — в конце концов озвучила очевидное Ина. — Кто-то специально его здесь соорудил.

Агнета, поколебавшись, качнула головой.

— Не кто-то. — Она повернулась к Ине. — Вигго. Он построил этот амбар вместе со своим отцом.

Обе заглянули в образовавшуюся брешь, которая оказалась не очень широкой, но протянулась на несколько метров параллельно дощатой стене. Ина вошла первой. С трудом сняла правую перчатку, чтобы достать мобильный телефон, и посветила им в темноту.

— На полу что-то лежит.

Агнета шла за ней следом, положив руку ей на плечо. А Ина мелкими шагами продвигалась вперед, продираясь сквозь клочья густой паутины. Воздух в этом потайном чулане был настолько спертым, что становилось трудно дышать.

— Там действительно что-то есть, — услышала она голос Агнеты прямо у своего уха. Ее рука вытянулась над плечом Ины. — Что-то прислонено к стене.

Движимая любопытством, Ина ускорила шаг, не обращая внимания на плотные паучьи сети, прилипавшие к лицу. Она снова и снова проводила рукой по глазам, чтобы хоть что-то видеть, пока не достигла задней части закутка. Там стоял какой-то узкий алюминиевый чемодан… наподобие небольших чемоданов на колесиках, которые обычно везут за собой стюардессы в аэропортах.

— Что это? — послышался у нее за спиной взволнованный голос Агнеты.

— Подержи-ка.

Ина сунула ей в руку телефон и осмотрела чемодан, закрытый на две защелки. Они немного заржавели, но разомкнулись без проблем. Ина на мгновение замешкалась, прежде чем открыть чемодан. Судя по всему, перед ними очередной секрет Вигго. Но хотела ли она его знать? Может, хватит с нее тайн, с которыми их по сей день снова и снова сталкивал Вигго? С тяжелым вздохом Ина все-таки распахнула переднюю часть вытянутого чемодана. И тут… от удивления замерла, не зная, как реагировать на то, что предстало перед ее глазами. Внутри чемодан был обшит темной бархатной тканью. То ли синей, то ли черной, в свете от мобильника не разберешь. Гораздо интереснее выглядело то, что покоилось на этом бархате.

Меч.

Большой меч.

— Вот это сюрприз, — наконец обрела дар речи Агнета, после чего шагнула к ней, направляя луч фонарика на их находку.

Меч лежал в ножнах, плотно обмотанных кожаными ремнями.

— Что это? — спросила Агнета тоном, едва не переходящим в писк.

Ина достала меч из чемодана и осторожно вытащила его из ножен. Он оказался тяжелым, но явно непохожим на боевое оружие вроде того, которое рыцари и викинги брали с собой на битвы. Этот меч был из матового металла, с золотыми украшениями на рукояти и гарде.

Он выглядел старым. Невероятно старым. На рукояти виднелись выгравированные руны, чередующиеся со странными символами. Какие-то замысловатые буквы, должно быть. На передней стороне Ина обнаружила тиснение в виде Т-образного креста, а на задней — букву «X», большую, сияющую золотом букву «X».

У Ины перехватило дыхание. Как на открытке!

Затем ее внимание переключилось на ножны, тоже украшенные рунами. Помимо прочего, она разглядела на них год и инициалы. Это развеяло последние сомнения. В груди Ины что-то затрепетало. Одновременно по спине побежал холодный пот, а теснота в этом тайнике стала казаться еще более давящей.

Она повернулась к Агнете, взгляд которой выражал неподдельное любопытство и не отрывался от меча.

— Я должна кое-что тебе сказать, — нерешительно начала она. Ина боролась с собой: точно ли стоит об этом рассказывать? Однако эта находка меняла все. — Открытка, которую ты мне показала…

Внимание Агнеты вмиг сосредоточилось исключительно на ней.

— То, что я тогда сказала… не полная правда, — решилась она. — Что я понятия не имею, о чем мне хотел сказать Вигго.

Губы Агнеты сжались в тонкую линию.

Ина откашлялась.

— Я знаю историю вашего первого коронованного короля. Вигго мне ее рассказывал. В частности, о том, что Эрик Кнутссон, согласно преданиям, некоторое время скрывался где-то в здешних лесах.

Агнета резко перевела взгляд с Ины на меч и обратно.

— Я не понимаю.

— Поэтому я тебе и объясняю. — Ина протянула ей меч, но Агнета его не взяла. Более того — отступила на шаг. — Думаю, я знаю, что мы нашли, — тихо продолжила Ина. Собственный голос звучал необычно чужим даже для нее самой. — Вигго был одержим легендой о вашем короле. Особенно той ее частью, в которой говорилось, что при коронации ему якобы вручили церковную регалию как символ власти. — Она приподняла руки. — Королевский меч. — Ина печально вздохнула. — Однако никто так и не обнаружил доказательств того, что этот меч действительно существовал.

Агнета смотрела на нее, абсолютно ничего не понимая. Ина же просто говорила дальше.

— Вигго был твердо убежден в его существовании. И это еще не все. Он рассказал мне легенду о том, что самый преданный рыцарь Эрика погиб во время бегства в глубине соседнего леса, где его и похоронили. А королевский меч, по его словам, положили в гроб вместе с ним в качестве погребального дара.

Слова лились из нее сами собой. Внезапно воскресли все воспоминания, оживленные разговоры с Вигго, который так страстно интересовался этой темой.

Агнета смотрела на нее с недоверием.

— Ты хочешь сказать, что Вигго на полном серьезе искал этот меч?

Ина смиренно пожала плечами.

— Я ничего не хочу сказать. Я просто говорю, что он был увлечен этой легендой и твердо верил, что меч существует. — Она бросила взгляд на шведку. — И что он якобы спрятан где-то в этих лесах.

Агнета натянуто рассмеялась, покачивая головой, как будто не знала, что и думать об этом заявлении.

Ина прекрасно ее понимала, ведь она и сама этого не знала.

— Открытка, — тихо сказала она и указала на букву «X» на обратной стороне меча. — Что, если это действительно тот самый меч?

Ина посмотрела Агнете прямо в глаза.

— Меч первого коронованного короля Швеции, — уточнила она.

Агнета прикрыла рот рукой.

— Но это означало бы, что…

— Что Вигго был прав, — закончила за нее Ина. Сердце забилось еще быстрее. Он нашел его. Легендарный королевский меч.

Она осторожно провела рукой по стальному лезвию. Гладкому и холодному.

— Если то, что ты утверждаешь, правда, — едва слышно произнесла Агнета, — то этот меч очень ценен, верно?

— Невероятно ценен, — согласилась Ина. — Настолько, что некоторые люди готовы убить, лишь бы завладеть им.

Ее вдруг охватила нервозность. Она невольно вспомнила о Кнуте, который погиб в этом амбаре, о пожаре. Подумала о Матсе, который, по словам других жителей фермы, вечно рыскал по территории и что-то искал. А что, если все эти события имели гораздо более глубокий смысл, чем они предполагали раньше? В голове неожиданно возникла мысль, которая ей совсем не понравилась. Наоборот: она ее напугала.

Ина взяла Агнету за руку и почувствовала, как сильно дрожит шведка, потому что и до нее постепенно доходило значение этой находки.

— Ты должна рассказать мне все о смерти Вигго.

— Но я ведь уже рассказала.

— Да, но, пожалуйста, расскажи еще раз, — попросила Ина. — Мне нужно знать каждую мелочь.

— Но… зачем?

Ина твердо посмотрела ей в глаза. Это была просто догадка, быть может, даже смутное предчувствие, зародившееся в глубине души. Но до сих пор она всегда могла полагаться на свою интуицию. Поэтому она высказала свои подозрения:

— Потому что Вигго, возможно, умер не своей смертью. — Невидимая рука сдавила ей горло. — Что, если Вигго убили?