Специалист технической поддержки – 2

Глава 10

— Чего тебе? — спросил я.

— Ты же понимаешь, что я взяла тебя за мягонькое? — протянула Ким Аран. — Неужели ты бросишь свою благодетельницу?

— Не вижу никаких причин подставляться за эту высокомерную девку, — ответил я.

— Ох, вот как? — усмехнулись на той стороне. — Удивительная ситуация, я думала, что все будет иначе. Девчонка продержалась почти час, прежде чем начала с нами сотрудничать.

— Что значит продержалась?

— Имитация утопления очень пугающая вещь, во всяком случае, так говорят все, кто через это прошел. Вода вроде в горло и легкие не попадает, но ты не можешь дышать, а в груди все горит, — я слышал, как Ким Аран наслаждается своим подробным рассказом. — Мы плеснули всего ведерко и решили, что девчонка тут же сломается и все выложит. Но она держалась! Мои парни задолбались таскать воду, честно скажу. А ей всего-то надо было рассказать все, что она о тебе знает, и поучаствовать в наших съемках. Чем ты ее так зацепил, Кан Ён Сок? Удивительная отвага для женщины ее положения.

— Я ничем ее не цеплял. Она просто знает, что сотрудничать нельзя, а нужно тянуть время. Ты же понимаешь, что служба безопасности семьи Пак найдет ее? — спросил я холодно, но в груди что-то дернуло.

Зачем Пак Сумин позволяла себя мучать? Ее главная цель сейчас оставаться целой и невредимой, не провоцировать похитителей. Ведь даже если Ким Аран дали команду не трогать чебольку, многое может пойти не так.

— Мы оба знаем, что раньше завтрашнего дня ее никто искать не будет, — ответил мне динамик. — А ты позаботился о том, чтобы все сохранить в тайне. Тебе некуда бежать, Кан Ён Сок.

— А я и не собирался.

— Вот и хорошо. Значит, поступим следующим образом. Ты сидишь тихо и не высовываешься, а завтра приезжаешь в назначенное место. Тогда мы отпустим девчонку.

— А если не приеду?

— Тогда запись отправится к ее семье, — самодовольно сообщила Ким Аран. — И тут уже будет неважно, правда ты организатор или нет. Ты же знаешь, что должен сделать, как ее подчиненный? Как младший? Ты должен был изо всех сил постараться помочь своей госпоже. Откажешься — и тебя порвут на клочки псы семьи Пак. Просто в назидание таким же прихлебателям как ты, Кан Ён Сок. Так что делай, что говорят.

— Не вижу смысла, — ответил я. — Ты не убьешь Пак Сумин. Могла бы — уже бы убила. Или прислала мне в конверте ее ухо или палец, чтобы показать серьезность своих намерений.

— Не убью, — ответила Ким Аран. — Но кто сказал, что я не могу порезать ей лицо? Подумай об этом, Кан Ён Сок. Из-за твоей выходки, из-за того, что ты втянул эту девочку в наши дела, она заплатит своим лицом. И это ты будешь виноват, и никто другой. Попробуешь выйти из здания — я вырежу на ее щеках твое имя. Тоже самое и про визиты и гостей. Мы следим за тобой, если что-то пойдет не так… Ты все знаешь. Жди звонка.

Я ничего не успел сказать, а Ким Аран уже положила трубку.

Самое лучшее, что я могу сейчас предпринять — не делать лишних движений и надеяться, что знакомые Мун Джина что-нибудь найдут. Я понял, чего хочет Ким Аран, но мне нужно выманить эту гадюку из высокой травы раньше, чем она сама того хочет. Я все еще не оставил мысли, что Пак Сумин должна принять участие в семейном совете. А это значит, мне нужен какой-то рычаг для переговоров, который позволит вытащить годзиллу из подвала, в котором ее заперли.

Нужно напасть на след тех, кто дал ей этот заказ. Если прижать ее крышу, то они могут заставить Ким Аран поджать хвост и сдать назад. Взамен я не буду доносить эту информацию до Юн Донджина или Пак Ки Хуна.

Я не могу рисковать здоровьем Пак Сумин и выходить из здания, но мне это и не нужно. Все свои лучшие операции я провел удаленно.

Прослушивать меня Ким Аран не могла, а мои опасения, что она отправит меня в бесконечное путешествие по Сеулу, чтобы связать по рукам и ногам, не оправдались. Был бы я на месте генеральской дочурки, то заставил бы свою цель бесцельно колесить по пригородам и самому Сеулу, пересаживаясь с одного общественного транспорта на другой. Просто чтобы визуально контролировать использование мобильного телефона.

Я выглянул в окно и посмотрел на крыши соседних зданий. Может ли там сидеть человек с биноклем и мониторить мои действия? Рабочий стол отлично видно из окна, как и любую из комнат. Широкие, панорамные окна, мне нравился вид на ночной Сеул в моменты, когда я засиживался за работой, но теперь они доставляли мне массу неудобств. Но у меня все еще есть смартфон и мой ноутбук.

Я невзначай повернул камеру смартфона в сторону окна и, выдавив максимальный зум, стал аккуратно просматривать крыши ближайших зданий, с которых было видно мою квартиру. Через несколько минут мне удалось засечь фигуру в темном, которая особо не прячась, пялилась в бинокль в мою сторону, время от времени переводя дух.

Конечно же, это была не спецура или разведка, а обычные парни, которых Ким Аран нашла для своих делишек в общежитии. Наверное, кто-то из новых беглецов, раз уж их удалось так быстро втянуть в подобную историю.

Справедливо решив, что наблюдатель будет только один, я стал искать место, за которым меня не будет видно. Это или кухня, спиной к окну, или диван, на котором бесконечно валялась Пак Сумин.

Для вида я пометался по квартире, изображая, что крайне напряжен и не нахожу себе места, после чего залез в холодильник, покрутил в руках пару банок пива, поставил алкоголь на место и вернулся на диван. Развалившись, совсем как это делала годзилла, я включил телевизор, нашел какую-то дораму в списке того, что уже смотрела Пак Сумин. Пусть думают, что я совсем дебил и решил убить время за просмотром фильма. Сам же я в это время написал Мун Джину, кратко пересказав свой разговор с Ким Аран.

«Нужно найти тех, кто дал этот заказ Ким Аран. Там должен быть крупный посредник или брокер», — написал я.

«Это будет непросто».

«Что по CCTV?»

«Глухо, мне обещали запустить систему, но не факт, что получится», — ответил здоровяк.

«Это плохо».

«Ты в заднице, Кан Ён Сок».

«Спасибо, сам знаю».

«Ты же не похищал госпожу Пак Сумин?»

«Все еще не доверяешь мне?»

«Я должен был спросить», — даже через экран я чувствовал, как Мун Джин надо мной потешается, хотя ситуация была далекая от смешной.

«Надо навестить старых друзей Ким Аран. Когда у меня начались с ней трения, она пыталась подрядить меня под очистку краденых телефонов. Такие дела не проворачиваются в одиночку, должен быть кто-то, кому она всё это сбывала», — написал я в ответ здоровяку.

«Думаешь, эта крыша и дала ей заказ на Пак Сумин?»

Я замер, размышляя над ответом.

«Лучше идей у меня все равно нет», — ответил я.

«А что ты будешь делать, если мы их найдем?»

«Договариваться».

«Ну, если говорить корпоративным языком, у Ким Аран возник типичный конфликт интересов. Так дела не делаются, она не должна была получать этот заказ. Может, что и получится, если это серьезные люди», — ответил Мун Джин.

«Постараемся».

На это Мун Джин больше ничего не ответил, а я еще раз сел и подумал над тем, что мне делать дальше.

Голос паранойи немного притих и я, встав с дивана, отправился за компьютер. Сидя перед мониторами мне всегда лучше думалось. И плевать, что там подумает Ким Аран, когда ей доложат, что я сижу за компьютером. На всякий случай я просмотрел записи с камер и убедился, что курьером на самом деле был северянин. Этих людей я ни с кем не спутаю — походка, осанка, рубленые движения. Также я убедился, что никто не наблюдал за парковкой, когда мы с Мун Джином выезжали в клуб. Это хорошо, значит, он остался вне поля зрения Ким Аран, и она будет считать, что целиком и полностью контролирует ситуацию, заперев меня в доме.

Через часа три мне написал Мун Джин. Мужчина сообщил, что банду Ким Аран крышевали китайцы, это выяснили его парни у одного из подельников генеральской дочурки, которому люди Мун Джина сломали обе ноги. Отправляться на больничную койку с костылей по второму кругу он не захотел, так что без проблем выложил все, что знает.

Китайцы? Я подозревал это еще со времен, когда эта сучка всунула мне пакет с ворованными телефонами. Такие вещи оседают в китайском квартале, это знают даже такие новички в Сеуле, как я. Соваться к этой диаспоре нам не рекомендовали, и пусть большинство китайцев были обычными трудовыми мигрантами, вся диаспора была пронизана влиянием их мафии.

Триада. Еще со времен основания китайского квартала люди с татуировками во всю спину заправляли в Сеуле портовыми работами и контрабандой различного запрещенного. За более, чем сто лет, организация глубоко пустила корни в Сеуле и Пусане, но особо не влезала в дела местных группировок. У китайцев была своя территория, бизнес и зоны интересов, которые слабо пересекались с корейцами. Это все сообщил мне Мун Джин.

Неужели Ким Аран получила заказ от китайской Триады? Почему они вообще влезли в это дело?

Большего мне Мун Джин рассказать не смог. Триада была довольно скрытной организацией, и зайти к ним с улицы было не так и просто. Во всяком случае, у моего помощника контактов среди китайцев не было и, кажется, тут мы зашли в тупик.

«Спасибо за работу», — написал я здоровяку.

«Что будешь делать?», — спросил Мун Джин.

«Наверное, ждать. Или попробую поискать информацию».

«Не думал обратиться к госпоже Юн Хян Ми?»

Я скосил глаз на телефон Пак Сумин, на котором висело уже три пропущенных вызова от госпожи директора. Вечно прятаться от этой женщины не получится, она будто что-то чувствовала и сейчас названивала своей младшей подруге.

«Еще рано», — ответил я. — «Я всегда могу сдаться Ким Аран. Эта ситуация и моя ответственность».

«Не думаю, что это правильно», — высветилось на экране.

Я посидел, подумал, еще раз перечитал мою переписку с Мун Джином. Было видно, что мужчина подталкивает меня к звонку Юн Хян Ми и выходу на ее отца, Юн Донджина, чтобы подключить ресурсы семьи Пак. Это имело бы смысл, если бы этот заказ не был размещен одним из родственников Пак Сумин. Конечно, под основным подозрением братья и дядя Пак Сумин, но что если все это устроил сам Пак Ки Хун? Если старик решил показать своей внучке, насколько она слаба и ничтожна, что не может справиться даже с парой условных гопников? Пак Сумин так и не выстроила личную службу охраны, не пользовалась она и услугами Юн Донджина, не доверяя собственному деду. Ведь если эту кашу заварил сам старикан, то мое обращение за помощью лишь окончательно потопит Пак Сумин, а меня самого свяжет по рукам и ногам. А узнав о намерениях Ким Аран, меня просто вынудят пойти и пожертвовать собой.

Такой расклад меня не устраивал.

Я прошелся по квартире, после чего уселся обратно за компьютер и подключился к удаленному серверу, который арендовал за крипту. Та самая машина для не слишком чистых делишек, которую я пока ни разу не использовал. Но, видимо, время пришло.

С этой машины я прыгнул еще по паре хорошо знакомых сервисов, пока не подключился по VPN к китайскому серверу, который использовался для путешествий внутрь сети КНР, минуя тот самый Великий Китайский Файерволл. Уже через него я скачал WeChat, параллельно на одном из форумов запросил подтверждение регистрации нового аккаунта с оплатой через PayPal. Через час и пять попыток зарегистрироваться — каждый раз я нарывался на мошенников, которые или просто переставали отвечать, или уже регистрировали по QR-коду других пользователей за последний месяц — я наконец-то получил рабочий аккаунт, который жизненно необходим для работы в китайском сегменте сети.

Номер моего брокера я помнил наизусть. На поиски этого человека у меня ушло несколько месяцев, и тогда я пользовался всеми возможностями Кан Гванджина. В образе же Кан Ён Сока у меня не было ни единой возможности выйти с ним на контакт, но сейчас мне нужно рискнуть. Тем более, он находился в другой стране, а в собственной приватности я был убежден: пусть VPN и «слушался» китайскими службистами, цепочка серверов, которую я выстроил до точки подключения, максимум приведет их на безымянную виртуальную машину где-то в Парагвае. А оттуда пусть попытаются найти какие-нибудь концы.

Для подтверждения сообщения пришлось лезть на уже заброшенный мной почтовый ящик, где я оставил тухнуть реквизиты брокера. По номеру кошелька я перебросил ему последние 0.0008 BTC со счета, которым пользовался для предыдущих операций во время перехода границы и оплаты поддельного паспорта, после чего отправил запрос в WeChat с последними шестью символами кода транзакции. Это был способ доказать, что я тот, кем представляюсь.

«Привет, Серый Дракон», — ответили мне через полчаса. — «Не думал, что ты когда-нибудь еще мне напишешь».

«Есть заказ».

«Не сомневаюсь».

«Мне нужна информация. Сеульская Триада. Нужен контакт из верхушки».

Брокер мне ничего не отвечал почти десять минут, после чего я получил сообщение, которое не хотел видеть:

«Ничем не могу помочь».

«Можешь. Я же знаю, кто сделал мне паспорт», — ответил я.

«Ты мне угрожаешь?»

«Предлагаю заработать».

«Хорошо. 10 BTC и информация твоя».

«Это даже не смешно».

«А я и не шучу».

По текущему курсу этот ублюдок требовал у меня почти шестьсот тысяч долларов за информацию, достоверность которой я не смогу проверить. В сто раз больше, чем эта услуга стоила на самом деле. Придется заходить с козырей, после которых этот канал информации для меня будет навсегда потерян.

«Дэн Сяо, ты возьмешь свою обычную ставку за эту работу плюс бонус за беспокойство, или я тебя солью», — написал я.

Брокер никогда не говорил мне своего имени, но это не значит, что я не накопал на него все, что смог найти, пока сидел в ожидании документов. В тот момент я больше всего беспокоился, что нарвусь на человека, который сотрудничает с Пхеньяном, пропуская незначительных беглецов и закладывая важных персон. Мне пришлось перебрать с десяток брокеров, прежде чем я нашел этого парня.

Почти полчаса ответа не было. Уже стало темнеть, на часах — девять вечера. Было еще два звонка от госпожи Юн Хян Ми, которые я не снял, Мун Джин молчал. Я же пытался выбить из своего китайского «друга» зацепку, ниточку, за которую я смогу ухватиться.

Брокеры всегда были повязаны с мафией, без этих связей нельзя было переправить людей через довольно жесткий пограничный контроль со стороны Китая в третьи страны. Так что моя ставка была единственно верной. Если кто-то и сможет добыть для меня информацию о сеульской Триаде, то это Дэн Сяо.

Он ответит, обязательно.

В ожидании, я поднялся из-за компьютера и пошел на кухню. Заварю острый булдак с сосисочками, а то с самого утра ничего не ел. Сейчас же в желудке началась революция и если не закинуть в себя хоть что-нибудь, то я просто не смогу работать.

Когда я вернулся за компьютер с ведерком лапши быстрого приготовления и бутылочкой воды Evian, то увидел, что в WeChat меня ждет новое сообщение.

«С тебя 1 BTC. Для меня это тоже будет не бесплатно».

А дальше следовал номер кошелька, на который ожидается оплата.

Я замер, думая, что делать дальше. Какие лимиты были по кредитке годзиллы? У меня не было проблем с мелкими транзакциями, даже с покупкой железа для ПК не возникло проблем, но сейчас речь идет о приобретении крипты на сумму более шестидесяти тысяч долларов. Сколько это в местной валюте? Больше восьмидесяти миллионов вон? Какие у этой кредитки вообще лимиты по расходам? Не могла же Пак Сумин дать мне карту, с которой я могу потратить махом такую огромную сумму?

Надежда была только на безалаберность годзиллы, потому что даже если я достану холодный кошелек, который спрятал за лампочкой точечного освещения в спальне, на отмывку денег через миксеры уйдет не меньше суток. Мне же нужны были контакты людей из Триады прямо сейчас, максимум — к утру, потому что дальше для меня эта информация станет бесполезной.

Если Дэн Сяо сбросил номер кошелька, значит все схвачено и информация будет в ближайшее время. Этот парень очень щепетильно относился к срокам и никогда не брал деньги сильно заранее, потому что не все заказы мог выполнить. Например, ответа по поддельным документам я ждал несколько часов, пока он не подтвердил, что все готово. Это было нетипичное качество для китайца, потому что эти ребята обычно любыми путями старались получить деньги, а выполнение заказа стояло на втором месте. Получить хотя бы аванс, зацепить клиента! Это была логика любого дельца из Поднебесной, о сроках они беспокоились редко и зачастую их срывали, если не проявлять должного контроля. Дэн Сяо же работал более как западный специалист, наверняка и без осечек, поэтому его услуги и стоили обычно в два-три раза дороже, чем у других брокеров. А еще он не сливал северян родной разведке, что тоже встречалось реже, чем хотелось бы беглецам.

Я решил проводить транзакции по пять миллионов вон, опасаясь получить блокировку за превышение разовых лимитов по операции. Пока Пак Сумин нет рядом, снять этот бан я не смогу. А вот сумма в пять миллионов проходила гарантированно — чуть больше стоили комплектующие системного блока, которые я заказал по интернету. Благо, общего лимита по счету я тоже не нащупал и за полчаса методичных транзакций смог выдоить из черной карты требуемую сумму, которую сначала перевел в Tether, то есть в USDT, а после на них уже купил на бирже биткоины.

Когда транзакция ровно на 1.00 BTC ушла в сторону брокера, я опять написал Дэн Сяо, скинув ему код операции и пару скринов.

Теперь остается только ждать.

Я доел уже остывшую лапшу и запил все это французской водой. Телевизор, который я оставил включенным, до сих пор показывал какой-то сериал и сейчас блики от его экрана заполняли комнату движущимися тенями. Еще раз звонила госпожа Юн Хян Ми, но я просто нажал на качельку громкости и перевернул телефон Пак Сумин экраном вниз. Остается только надеяться, что госпожа директор не явится проведать подругу лично. Разок написал Мун Джин, просто чтобы сообщить, что ничего найти не смог.

Уже после полуночи я получил короткое сообщение от Дэн Сяо. Это было имя человека, к которому я могу обратиться.

«Ма Донг».