Спекулянтъ

Глава 12

Глава двенадцатая

США. Пентагон. 15 апреля. 2009 год.

«Председатель Объединенного комитета

начальников штабов адмирал Майк Маллен

обеспокоен ухудшением ситуации в Афганистане,

все более изощренными действиями боевиков из

движения "Талибан" и возросшими потерями

американской армии».

("The National Interest",США)

***

Москва. 19 июля. 1897 год.

Малая Никитская. Частный особняк.

Головоломка начинала складываться. Ответной атаки следовало ожидать, и ее ждали: мир, где вращаются огромные суммы, не прощает ошибок. Денис ошибся, но вековой опыт будущего был неплохим помощником. Все необходимые меры приняты, все защитные схемы расписаны до мелочей.

Финансовые войны сродни уличным дракам. Бей первым и добивай, не наддавая возможности сопернику подняться. Непреложные истины, действенные во многих жизненных ситуациях. Дал противнику прийти в себя — жди обратку. Денис был к этому готов.

Торговый дом не был акционерным обществом, и с этой стороны угроз не опасались: слабым звеном оставался банк. И руководство. В его отсутствии бразды правления были возложены на неопытного Хвостова. Сделать уже ничего было нельзя — оставалось только ждать.

Если же захватчик окажется сильней… Решение, в этом случае, было простым: банков много — Юлька одна. Тот, кто начал атаку, и был заказчиком похищения — в этом Денис уже не сомневался. Но ошибку совершил не только он: противник также оказался небезупречен. Был сделан хороший ход, и мозговой центр обороняющихся оказался вдали от места основной баталии. Но не стоило трогать Юльку — теперь у Дениса появился личный интерес…

***

Москва. 19 июля. 1897 год.

Павловская улица. Частные номера.

В просторной зале двухместного гостиничного люкса, где разместились Ерофеев и Платов, шло оперативное совещание. Долгая беседа с Павлом Михайловичем розыскных плодов не принесла. От московского охранного отделения известий тоже не было и оставалось надеяться только на собственные силы.

— Докладывай, Степан Савельевич. Что удалось разузнать?

Денис кивнул своему главному детективу, уже привычно что—то рисуя во время раздумий. В этот раз рисовалась фантастическая зверушка.

— Собственно, докладывать особо нечего, — ответил отставной пристав. — В Москве есть три банды, занимающиеся этим промыслом. Мытищинских взял месяц назад жандармский сыск из городской управы. Замоскворецкая кодла отбыла на гастроли: по слухам, но источник надежный. Голицынские — как в воду канули.

— Почему — Голицынские? — заинтересовался Денис.

— Они с калек, что у больницы княжеской милостыню попрошайничают, дань собирают, — пояснил Ерофеев.

Молодой человек сосредоточено побарабанил пальцами по столу.

— Может, стоит сосредоточиться на их поиске? Твои товарищи от подработки не откажутся?

С этими словами он вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку ассигнаций и протянул ее сыщику. Во многих вещах Денис до сих пор мыслил категориями двадцать первого столетия. Ерофеев смущенно замялся, и осторожно сказал:

— Жалованье у них конечно невеликое, да только они и так готовы расстараться.

С трудом сформулировав дипломатичный ответ, он не стал объяснять своему шефу, что старая полицейская дружба весит больше, чем солидный денежный куш.

Свой промах Денис понял моментально. Встав из—за стола он подошел к окну и выдержав небольшую паузу, твердым голосом произнес:

— Степан Савельевич. Мы не подношение им даем, а просим помочь в свободное от службы время. Любой труд требует вознаграждения.

Софистика входила в число обязательных дисциплин переговорщика еще в той жизни.

— Ну, ежели так, то тогда оно конечно же, — выдал лингвистически выверенную фразу окончательно растерявшийся сыщик. — Мы завсегда в лепешку расшибемся.

— Вот и отработай это направление до конца, — подытожил Денис. — И в расходах не ограничивайся.

— А у тебя, Павел Антонович, — обратился он к штабс—капитану, — есть что новенького?

Идея, пришедшая в голову молодому человеку во время поездки в карете с шефом охранки, для осуществления требовала либо хороших знакомых, либо банального подкупа. Отставной офицер российской армии, отправленный на выполнение столь ответственного задания, опыта в мздоимстве не имел. Хорошие знакомые в нужном ведомстве также отсутствовали. Поэтому, он лишь смущенно развел руками:

— Денис Иванович, они все—таки к министерству в—внутренних дел относятся. Опасаются.

— Ладно, это я возьму на себя, — после некоторого раздумья сказал Денис. — А ты, Павел Антонович, поступаешь в распоряжение Ерофеева. Если выйдете на след банды, поможешь провести разъяснительную беседу.

— С—слушаюсь! — отрапортовал повеселевший Платов. — Это мы с п—превеликим удовольствием!

Умение быстро и качественно разговорить «языка» было неотъемлемой частью подготовки пластунов. В отличие от непривычных для боевого офицера заданий по подкупу должностных лиц.

Денис взял со стола гостиничного номера внушительных размеров нож, неизвестным образом здесь оказавшийся, и быстрым движением прокрутил его в руке. Взгляд его сделался тяжелым и злым. Внимательно посмотрев на своих подчиненных, он жестко произнес:

— Если во время … беседы эти твари пострадают, упрекать я вас не стану.

Штабс—капитан и сыщиком обменялись понимающими взглядами. Ерофеев быстро сменил тему разговора:

— Денис Иванович, а в столице как дела?

— В столице? — задумчиво переспросил тот. — В столице пока что все по плану…

Из ежечасных, пространных петербургских депеш было ясно, что начальные этап атаки неизвестного для широкой публики рейдера захлебнулся. Противник, особо не изощряясь, перенял тактику захвата у торгового дома. Первым действием он убрал из столицы Дениса. Затем, через подкупленных газетчиков, разместил статьи о плачевном состоянии дел Первого купеческого банка, в результате чего в кассы потянулись толпы вкладчиков.

Защитные действия также не отличались особыми изысками. Две заранее открытые кредитные линии в крупных столичных банках позволили справиться с истеричным наплывом вкладчиков. Более того, во всех отделения Первого Купеческого появились объявления, что режим работы касс продлен до полуночи. Напуганные вкладчики, без проблем закрыв свои депозитные счета, уже через два дня робкими ручейками потянулись обратно.

Установилось шаткое равновесие, которое Денис планировал нарушить завершающим аккордом: следующие действия противника читались легко. Все это было неплохо, но главным оставалось освобождение Юльки. Для этого требовалось ее найти…

Денис очнулся от раздумий и отдал команду своим бойцам:

— Все, братцы, пора приниматься за дело!

Перед уходом, он взглянув на очередное свое машинальное творение: на белом листе бумаги рыцарь в черных доспехах, отдаленно напоминающий самого творца, истреблял двурогое панцирное чудище. Истреблял явно не рыцарским способом: отломив собственный рог чудища, он производил действие, которое в старину именовалось «сажанием на кол». Будущие современники Дениса назвали бы это по—другому.

***

Штаб-квартира «Каспийского нефтяного товарищества».

Петербург.23июля.12-00.

Рыхлый, веснушчатый кулак с грохотом опустился на лакированную поверхность стола из дорогого канадского дуба.

— Откуда у них деньги?!

Широкоплечий собеседник не дрогнул и ответил спокойным тоном:

— Скорее всего, создали запас.

— На сколько упал курс?

Блеклые глаза пылали неподдельной яростью.

— На тридцать процентов.

— Начинайте скупку! Они не справятся!

Согласно кивнув, высокий мужчина вышел за дверь.

***

Москва. Центральная телефонная

станция. 23 июля. 1897 год.15-00.

Сонечка привычно рыдала на своем рабочем месте. Нет, не из—за принца. Принца она дождалась — он прискакал на вороном коне, запряженном в выездные дрожки столичной инспекции Управления телеграфов и почт. И место было другим: не облезлый стол одного из телеграфных узлов столицы, а отдельный кабинет помощника управляющего коммутаторной станции. Когда ее принца с повышением перевели в Москву, телеграфная барышня уехала вместе с ним…

А слезы проливались от любви. Такой, что перехватывало дух и сердце начинало испугано дрожать от переполнявших его чувств. Любви, про которую не пишут даже в замечательных книгах с яркими обложками, которые она покупала в солидных букинистических магазинах. В лавки старьевщиков госпожа Лисовская больше не заходила.

Она так обрадовалась за молодого господина с зелеными глазами, когда узнала, что он дождался свою принцессу. И разрыдалась, узнав о случившей трагедии. Нет, Сонечка обязательно ему поможет. Пусть ее уволят, но она сделает все, о чем попросил ее этот несчастный господин…

Коммутаторная принцесса вздохнула и вытерла слезы вместе с дорогой французской тушью. Надо напоить чаем ее подопечного. И от булочек он не должен отказаться — она сама их пекла. Интересно, когда он кушает? Как пришел на смену, так и сидит в уголочке, не пошелохнувшись. И второй — такой же. Откуда только такие берутся…

Отставной унтер—офицер Шабанеев, один из бойцов Дениса, не испытывал никаких неудобств от долгого ожидания. В пластунах, а позднее в охотничьей команде, засады случались и более продолжительными. И в намного худших условиях. Поэтому он просто ждал, слегка прикрыв глаза, в полностью расслабленной позе.

И к любовным романам он был равнодушен. Он вообще плохо читал: по слогам. Поэтому полученную инструкцию он просто зазубрил. Унтер—офицер был одним из первых, кто услышал в этом мире термин «прослушка».

***

Резиденция торгового дома «Черников и сын».

Петербург 23 июля.12-30.

Федька быстрым шагом зашел в кабинет. На привычном месте шефа сегодня восседал исполняющий обязанности главы торгового дома Михаил Хвостов. Доклад был кратким:

— Они начали.

Молодой помощник четко усвоил лаконичную манеру общения во время пиковых ситуаций.

— Деньги успели перевести?

Предварительные расчеты оказались ошибочными: кредитных средств едва хватило на панические выплаты вкладчикам. Последние дни прошли в лихорадочном поиске, но желающих выдать ссуду пошатнувшемуся банку было немного.

— С утра поступили.

Средства нужны были для выкупа собственных акций. Другого способа противостоять недружественному поглощению не существовало.

— Думаешь, хватит?

Вместо ответа Федька неопределенно пожал плечами. Мишка тяжело вздохнул — ситуация была угрожающей. Торговый дом мог лишиться собственного банка в ближайшие часы. Но отступать было уже поздно.

— Начинаем скупку. Отдай команду Либману.

Вихрастый сорванец молча кивнул и стремительно покинул кабинет.

***

Москва. 23 июля. 1897 год.17—00.

Малый Никитский переулок.

Особняк Рябушинских.

Сегодня истекал седьмой день, обозначенный похитителями. Когда напряженно ждешь неизбежного события, оно все равно происходит внезапно: резкая трель телефонного аппарата, установленного в личном кабинете Рябушинского заставила всех вздрогнуть.

Денис снял изогнутую трубку параллельного телефона одновременно с хозяином.

— Алло, центральная, — раздался в мембране мелодичный женский голос. — Номер одиннадцать двадцать два? Дом Рябушинских?

Громкий бой настенных курантов ударил по взведенным нервам.

— Да, — неожиданно охрипнув, коротко ответил Павел Михайлович.

— Вам вызов, ожидайте.

Голос пропал, и осталось только тихое потрескивание. Несколько томительных секунд и в трубке раздался мужской голос с развязными, протяжными интонациями блатной манеры.

— Алле, кто на проводе?

Денис положил руку на плечо напряженному хозяину. Ответ прозвучал по полной форме:

— Рябушинский, Павел Михайлович.

— Слухай сюды, дядя! — процедил неприятный абонент. — Твоя племянница у нас и пока с ней в порядке. Пока…

Последовала небольшая пауза, дающая жертвам представить возможный последующий ужас. Ерофеев поднялся с дивана и подошел поближе к телефонному аппарату.

— Завтра к вечеру ты должен будешь собрать мильон. Золотыми, — уточнил блатной голос. — Дополнительные инструкции получишь в обед.

Связь оборвалась. Последнюю фразу невидимый собеседник явно прочитал по бумажке. Теперь предстояло только ждать: получится или нет. Через десять минут раздался еще один звонок. Платов достал из—за пояса револьвер и прокрутил барабан. Денис нетерпеливо схватил трубку телефонного аппарата.

— Денис Иванович! — голос Шабанеева был едва узнаваем из—за усилившихся помех. — Есть! Они через час встречаются! Записывайте адрес: Садовая 38 «бис», квартира 50…

Бывают же такие совпадения! Но не это сейчас занимало Дениса — главное, что расчет полностью оправдался. Расчет на то, что ведущий переговоры о выкупе, тут же перезвонит своим сообщникам: доложить о выполненном задании. И позвонит именно туда, где находится Юлия. И было абсолютно без разницы, откуда он звонит: важно — куда! Как выяснилось позднее, старый сыщик Мартынов оказался прав: из вестибюля доходного дома преступники звонили, просто зайдя с улицы. В этот раз звонок был сделан из ресторана…

— По коням, братцы! — закричал Денис, не сдерживая эмоций. — Время пошло!

Метафорическая для будущих современников фраза, в этой действительности была исполнена буквально. Две конные упряжки с вооруженной боевой группой неслись по Москве, не обращая внимания на возмущенные свистки городовых и бросающихся в панике из—под колес пешеходов.

***

Штаб—квартира «Каспийского нефтяного товарищества».

Петербург.23июля.17-15.

— Откуда у них деньги?!!

От истошного вопля, сорвавшегося в тонкую визгливую ноту, зазвенели оконные стекла.

— Кредиты.

Короткий ответ прозвучал невозмутимо.

— Продолжайте скупку!

— Бесполезно. Слишком высокий курс.

— Какая разница?!

— У нас не хватит средств.

Неожиданно молодой человек успокоился. Тон, которым он обратился к высокому мужчине, был ровным и угрожающим:

— В Париж будешь докладывать сам…

Рейдерская атака по захвату Первого Купеческого банка была провалена полностью.

***

Москва. 23 июля. 1897 год. 17—45.

Улица Садовая, 38 «бис».

— Лежать, суки!!!.. Всех урою!!!.. Лежать, сказал — работает ОМОН!!!

Классическая киношная фраза вместе с выбитой дверью и двойкой бойцов, залетевших через разбитые оконные проемы, возымела столь же классическое действие: деморализованная банда похитителей была обезоружена за считанные секунды.

Одновременно ворвавшаяся через сиротливо ощерившийся дверной проем, страшная пятерка в полосато—черной раскраске будущих групп антитеррора и угрожающие револьверные зрачки, также не добавили настроения скорым каторжанам.

— Где девушка!!!.. Отвечай быстро, тварь!!!

Выбитые железные фиксы и отбитые почки всегда были неизбежными издержками профессии ловцов удачи.

— Лежать, бл.дь!!!.. Говори, сука, когда спрашивают!!!

Нестерпимая боль в детородных органах, и кровавая пена в захлебывающейся от вопля глотке не способствуют особой разговорчивости.

Отставной штабс—каптан наблюдал за допросом с безразличием. Преподавание основ юриспруденции в области защиты прав человека в пластунских бригадах как—то не приживалось. В охотничьих командах, впрочем, тоже.

— Колись, ублюдок!!!.. Открой пасть и отвечай!!!

Сломанные ребра и съежившаяся от удара до размеров теннисного мяча печень, также не помогают в выборе нужных слов.

Ерофеев, в чьи ближайшие планы не входило участие в заседаниях попечительского совета пансиона благородных девиц, не обращал никакого внимания на происходящее. Но, в отличие от своего непосредственного начальства, контроль над ситуацией не терял: уже через минуту он выводил плачущую, счастливую Юльку из дальней комнаты…

— Почему ты так долго не приходил?

От любимых глаз не хотелось отрываться ни на мгновение. Денис гладил по голове уютно устроившуюся у него на плече девушку, нежно ловя губами капельки слез.

— С тобой хорошо обращались?

Неизбежный в таких ситуациях вопрос, в разные времена вызывающий различные реакции. Юлька реагировала безмятежно:

— Конечно. Мне кажется, они тебя боялись!

Денис недобро улыбнулся:

— Сейчас я еще раз их напугаю!

— Нет, не надо… не уходи! — шепотом попросила девушка. — Мне так хорошо, когда ты рядом. А было — страшно!.. Чтобы у них селезенка лопнула!

Последнюю фразу Юлия добавила, мило при этом покраснев. Ругательство в устах барышни девятнадцатого столетия было вещью непривычной.

— Одно твое слово, маленькая, и у них лопнет все!

Бамс!!!.. Лопнула!!!.. Переполненный насыщенной сложно—химическими гормонами кровью мозг, моментально сложил мозаику, вычленив из множества ключевое слово. Лопнула!!!.. Проблема, над которой ломал голову последние месяцы Денис, разрешилась красивой и изящной в своей гениальной простоте комбинацией… Войны не будет!!!..

Он подхватил любимую на руки и закружил по комнате…

— Юлька!!!.. Ты — чудо!!!

***

Москва. 07 августа.. 1897 год.

Малый Никитский переулок.

Особняк Рябушинских.

Свадьбу сыграли через две недели. И Павел Михайлович и Юлия активно этому противились: нужно было разослать пригласительные гостям, организовать все необходимые мероприятия и… В общем, процесс длительный, затратный и сложный.

Но Денис был непреклонен: в столице накопилась масса неотложных дел, и его присутствие было обязательным. Оставлять Юльку в Москве после случившегося, он не хотел. О том, чтобы просто забрать ее собой не могло быть и речи — нравы этого столетия сильно отличались от будущей действительности.

Но, как это часто бывает, то, что делается в спешке, получается гораздо лучше. Торжественное венчание в соборе, шумное праздничное гулянье в «Астории», нескончаемые поздравления от немногочисленных — не более сотни — гостей и удалые катания на тройках с бубенцами под переливистый аккомпанемент ночных стражей города. Все, как всегда…

Как только все официальные церемонии были закончены, не мешкая тронулись в путь: столица уже заждалась. Под прощальные напутствия всплакнувшего Павла Михайловича, счастливые и усталые молодожены поднялись в вагон петербургского экспресса.