Список секс-желаний

Глава 16

ПОЧЕМУ Я?

Когда я открываю глаза, его уже нет. Это было похоже на какой-то прекрасный, чудесный сон, только очень реальный. Его сообщение с добрым утром доказывает это.

«Никогда больше не заставляй меня уходить. Это чертовски сложно».

Прежде чем я успеваю ответить, я слышу, как открывается входная дверь. Может быть, это он. Может быть, я смогу поймать его до того, как он уйдет. Выбегая из своей спальни, я вижу спину Авы.

— Сейчас шесть утра, — говорю я. — Куда, по-твоему, ты направляешься?

Она замирает, дверь все еще открыта. Мой взгляд останавливается на причине ее ухода: Джастин.

— Не волнуйся, мам, — говорит она. — Это не то, что ты думаешь.

Я стою в футболке и трусиках, поэтому хватаю пальто из шкафа. Я не собираюсь идти за своим халатом. Я не спущу глаз с этих двоих. Я выхожу на улицу, а Ава цепляется за мою руку.

— Пожалуйста, мам.

— У тебя хватает наглости появляться здесь? — кричу я этому придурковатому парню.

— Мама!

— Я воспитывала тебя не для того, чтобы позволить какому-то мальчишке плохо обращаться с тобой. Ты лучше его, Ава.

— Я не хочу, чтобы у Авы были неприятности, — говорит он. — Я только что услышал о ее новой машине и… — и увидел шанс вернуться в ее жизнь.

— Мам, ты слишком остро реагируешь, — говорит Ава. — Джастин услышал об этой машине от некоторых наших друзей. Он написал мне сообщение, чтобы поздравить и поговорить. Вот и все.

— Тогда почему он здесь? Почему ты тайком выходишь, чтобы встретиться с ним? — ее взгляд падает на ноги. — Как давно ты снова с ним встречаешься?

— Я не…

— Не лги мне.

Она поднимает взгляд на Джастина.

— Я попросил Аву простить меня, — говорит он. — Мы разговариваем всего несколько дней. Это первый раз, когда мы видим друг друга, если не считать школы и прочего.

Я смотрю на свою дочь, и она кивает.

— Ава, он изменил тебе.

— И это ты мне говоришь? Я видела, как Матео сегодня утром выскользнул из твоей комнаты.

О, черт! Не так он и хорош в своем деле.

— Иди домой, Джастин, — говорю я, беря Аву за руку. — И ты домой, юная леди.

Как только дверь закрывается, я отправляю сообщение Матео. Вдобавок к моей дочери, теперь я тоже злюсь на него. «Ава видела тебя!» Этого достаточно, чтобы он понял, в каком я состоянии.

— Я звоню папе, — кричит она.

Я никогда не запрещала детям звонить своему отцу, когда они хотели, но это другое дело.

— Нет. У нас с тобой будет серьезный разговор об этом мальчике.

— Матео или Джастин, — говорит она.

— В последний раз, когда я проверяла, я взрослая в этом доме. Мои отношения — не твое дело, — говорю я, и она закатывает на меня глаза. — Ава, с кем я встречаюсь, тебя не касается.

— Он может оказаться моим отчимом!

— Если я когда-нибудь решу привести кого-то в твою жизнь, тогда мы сможем это обсудить. Прямо сейчас мы говорим о тебе и твоем недальновидном суждении.

— Ты имеешь в виду, как трахать своего парня с твоими тремя детьми наверху?

Требуется все самообладание, чтобы не шлепнуть ее по дерзкому рту.

— Ты сказала мне начать встречаться, помнишь?

Она свирепо смотрит на меня.

— А ты сказала мне, что секс должен быть только тогда, когда вы в браке.

Единственное, что спасает ее на этот раз, — это тихий стук во входную дверь.

— Неужели этот мальчик не знает, когда нужно остановиться? — рявкаю я, бросаясь к двери, готовая оторвать ему яйца за то, что он думает, что моя дочь станет его следующим завоеванием — и он, вероятно, захочет сделать это в ее новой машине. Ава следует за мной по пятам, вероятно, готовая защищать этого парня, как будто они Ромео и Джульетта. Я распахиваю дверь, готовая к бою, и мое тело резко останавливается. — Матео?

Ава не пропускает ни одного удара.

— Отчим?

— Хочешь позавтракать, Ава? — спокойно спрашивает Матео.

Она смеется прямо ему в лицо.

— Ты совсем спятил, если думаешь, что я куда-нибудь пойду с тобой.

— По дороге сюда я встретил одного парня, — говорит он. — Джастин, я думаю. Он попросил меня передать тебе сообщение.

Матео действительно хорош. Хотя у него нет детей, я не могу не восхищаться его методами родительского манипулирования. Тем не менее, мое восхищение не отменяет моего плохого настроения, или Авы, если уж на то пошло.

— Что он сказал? — спрашивает Ава.

— Сначала завтрак, — возражает Матео.

Из ушей моей дочери идет пар. Матео лучше бы не блефовал, и ему лучше, бл*ть, сказать мне, что сказал этот парень. Ава смотрит на меня, и я пожимаю плечами.

— Хорошо, — говорит она, — но я сама покупаю себе завтрак. Я выбираю место. И я за рулем.

— Договорились, — говорит Матео, слегка улыбаясь мне. — Принести тебе что-нибудь?

Я качаю головой. Я ни в коем случае не смогу ничего съесть, даже углеводы не смогут улучшить эту ситуацию.

Наблюдать, как моя дочь-подросток и мой новый мужчина вместе садятся в ее машину, — это самое странное, черт возьми, зрелище. Райан бы взбесился, если бы узнал. Ничто не может отвлечь меня, пока их нет — ни душ, ни одевание, ни прическа, ни проверка электронной почты. Даже ответ от моего изобретателя вибратора не отвлекает меня от того, о чем, черт возьми, они могли говорить. Ава ведет себя как ребенок? Она плачет или расстроена? Как Матео справляется с эмоциональной девочкой-подростком? Куда они делись? Как долго они будут отсутствовать? Вопросов бесконечное множество. И я беспокоюсь, что мальчики тоже проснутся. Ава может знать, что я встречаюсь, но я не хочу, чтобы мальчики знали, особенно Коннор.

Через семьдесят три минуты я, наконец, слышу хлопанье дверцы машины и выскакиваю на крыльцо, обнаруживая Аву, поднимающуюся по ступенькам.

— Все в порядке?

Она оглядывается на Матео, стоящего на подъездной дорожке.

— Я знаю, что я говорила о твоих свиданиях, но мне больно видеть тебя с кем-то, кроме папы.

— Я знаю. И мне жаль, что это причиняет тебе боль. Но, пожалуйста, не говори своим братьям. Они должны услышать это от меня.

Она кивает.

— Он ждет, чтобы поговорить с тобой.

Я направляюсь к нему, затем останавливаюсь, оборачиваюсь, чтобы спросить:

— Джастин?

Она просто качает головой.

— Позже, хорошо?

Я слегка киваю, наблюдая, как она исчезает за входной дверью, затем поворачиваюсь к Матео, который встречает меня на полпути к моему дому.

— Как ты посмел появиться здесь сейчас?

Он выглядит удивленным моим злым тоном.

— Подумал, что раз она знает, я мог бы помочь.

— Тебе не помочь тут. Ущерб уже нанесен.

— Эмерсон, — говорит он. — Я чувствую себя ужасно из-за того, что не был более осторожен, когда уходил. Но я не ожидал, что она ускользнет так рано.

— Мне нужно вернуться внутрь. Я не могу допустить, чтобы мальчики проснулись и увидели нас.

— Эмерсон, — говорит он, беря меня за руку.

— Я причинила им столько боли. Я не хочу, чтобы они еще больше страдали.

— Я тоже.

Качая головой, я спрашиваю:

— Что ты сказал Аве?

— Не так уж много. В основном она плакала, — тихо говорит Матео. — Напугала меня до чертиков.

Я улыбаюсь еще до того, как осознаю это.

— Что ты сделал?

— Я вылил больше сиропа на ее блины, — говорит он, ухмыляясь. — Моя мама обычно кормила нас, когда мы были расстроены, поэтому я просто продолжал ставить еду перед ней.

— Я не уверена, что это работает на девушках.

— Ну, это заставило ее смеяться надо мной, что было лучше, чем слезы, — говорит он. — Стало так плохо, что официантка спросила, все ли с ней в порядке, вероятно, подумав, что я ее похитил.

— Как все закончилось?

Он пожимает плечами.

— Я сказал ей, что у нее есть отец, и это не моя работа. Я сказал ей, что моя работа — сделать ее маму счастливой.

— Это очень мило.

— Смотри, — говорит он, снова беря меня за руку. — Я не ожидаю, что ваши дети примут меня с распростертыми объятиями. Я знаю, что это займет время.

Матео справился с моим бывшим мужем и старшим ребенком еще до завтрака. Ему подали большую миску моего безумия, и все же он продолжает возвращаться.

— Почему я? — я спрашиваю.

Я спрашивала его раньше «почему сейчас», но в этот раз мне интересно — почему именно я из всех людей на свете. Не поймите меня неправильно, я тоже не на помойке себя нашла — я исполнительный директор, и я не похожа на тролля, — но есть еще растяжки, чуть обвисшие сиськи и трое детей, которые любят испытывать мои нервы. Какого черта он выбрал это, когда может заполучить любую женщину, какую захочет?

— Ты, бл*ть, издеваешься надо мной этим вопросом?

— Нет.

Ава открывает входную дверь и высовывает голову.

— Мам, Коннор только что проснулся.

Не говоря больше ни слова, я спешу обратно внутрь, гадая, каким был бы его ответ.

В моем доме мы избегаем делать любую домашнюю работу по субботам, поэтому по воскресеньям царит полный хаос. И на этой неделе выдалась неделя выпускных экзаменов, так что мне повезло. Почему это не может быть неделей Райана? Ава довольно самодостаточна, но Джейкоб — это совсем другая история. Даже с учетом его дислексии, это все равно тяжело. К счастью, у Коннора еще нет экзаменов, так что он просто готовится к вечеринке в честь окончания учебного года. Между этим и выпускными экзаменами я не вернусь в Атланту больше чем на неделю. Как только они закончат в следующую пятницу, я соберу их и подготовлю к отпуску с их отцом. Это очень много, с чем нужно справиться.

Лето не будет намного легче — у Авы есть работа в библиотеке и волонтером в коттедже Надежды, который является благотворительным проектом Лейлы и Гейджа; график лагеря Коннора безумный; а что касается Джейкоба, я не уверена, как я собираюсь держать его занятым и подальше от неприятностей. Он слишком взрослый для лагеря, но недостаточно взрослый, чтобы работать летом. Бедный ребенок, типичные проблемы среднего ребенка. Я чувствую себя подавленной при мысли о том, чтобы развозить всех туда-сюда и пытаться работать в одно и то же время.

Выкинув все это из головы, я суечусь вокруг, уговаривая детей готовиться к воскресной мессе. Ава не слишком жалуется. Коннору нравится, что после этого мы идем на семейный обед, но Джейкоб вообще это ненавидит. Он говорит мне, что не верит в Бога. Я говорю ему, что это между ним и Богом, но пока он живет со мной, он будет уделять час Иисусу каждое воскресное утро.

Я толкаю их всех через двери церкви, когда уже играет вступительный гимн. Мы снова опаздываем. Каждое чертово воскресенье. Мы садимся на скамью рядом с моей мамой, которая всегда приходит рано. Слава Богу, она занимает нам места. И она достаточно любезна, чтобы всегда сидеть сзади, так что мы не вызываем слишком много удивления из-за нашего позднего прибытия.

Коннор сразу же находит бюллетень и начинает его читать. Наверное, мне следует заставить его выслушать, но, по крайней мере, он спокоен и тих. Джейкоб сидит с хмурым выражением лица. И Ава притворяется, что слушает, но обычно слишком занята, возясь со своей одеждой, волосами или ногтями. Моя мама слегка улыбается мне со скамьи, по-видимому, впечатленная тем, что мы каким-то образом, по крайней мере, добрались сюда, как мы всегда делаем, когда дети со мной.

Райан не ходит на мессу в эту церковь, хотя мы ходили, когда были женаты. Это не значит, что мы решили это в указе о разводе — кому в какое время посещать церковь или мессу, — но просто так получилось. Я должна признать, что иногда по воскресеньям трудно сидеть на этих скамьях. Развод не одобряется в католической церкви, настолько, что в глазах церкви я все еще жената, потому что мы так и не расторгли брак. Так что, если я когда-нибудь захочу снова выйти замуж, я не смогу сделать это в католической церкви, если сначала не аннулирую свой брак с Райаном. Я не уверена, что я чувствую по поводу всего этого.

Мамины пальцы постукивают по твердому дереву скамьи, заставляя меня вздрогнуть. Она старой закалки, совершенно тихая и благоговейная во время мессы. Она даже никогда не пользуется туалетом во время этого. Джейкоб пользуется церковным туалетом, как будто это перерыв или что-то в этом роде. Я поднимаю взгляд, и ее глаза встречаются с моими. Затем она осматривает церковь, ее голова указывает на несколько скамей перед нами и в сторону. Я слежу за ее взглядом. Я едва могу разглядеть его профиль в толпе, но это он.

Матео.

Похоже, он один на одной стороне скамьи. На другом конце сидит семья из четырех человек. Он смотрит вперед, а не поет текущий исполняемый псалом. Слегка пожав плечами, как будто я не знаю, что он здесь делает, я изучаю его красивое лицо. У меня уже давно не было возможности сделать это. Раньше я незаметно восхищалась им в офисе, но это всегда было так недолго. Я боялась, что кто-нибудь заметит. Или, что еще хуже, он бы заметил. Теперь у меня есть шанс по-настоящему понаблюдать за ним.

Похоже, он понятия не имеет, что я здесь или что мои глаза прикованы к нему, но я знаю, что когда мы подойдем, чтобы причаститься, нам придется пройти прямо мимо него. Никогда еще месса не проходила так быстро. Я провела все это время, наблюдая за каждым его движением или его отсутствием. Он остается неподвижным, почти слишком неподвижным, его глаза всегда сосредоточены на алтаре или опущены на колени. Он читает молитвы, когда это уместно, но никогда не поет.

Он, вполне возможно, самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Человек, который ехал всю ночь только для того, чтобы увидеть меня. Человек, от которого я так внезапно ушла сегодня утром. Человек, перед которым я должна извиниться.

Мое сердце колотится все громче и быстрее по мере приближения Причастия. Я смотрю, как он идет вперед, чтобы принести тело и кровь или хлеб и вино. Он спокоен, серьезен. Когда он возвращается на свою скамью, он опускается на колени, снова осеняя себя крестным знамением, его голова опущена, глаза закрыты.

Наша скамья стоит. Моя мама выходит первой, затем Ава, Джейкоб, Коннор и я. Он ни за что не пропустит нас, когда мы будем проходить мимо. Особенно когда моя мама кладет руку ему на плечо. Его голова вскидывается, на лице появляется удивленная улыбка. Он может знать мой любимый ресторан и как обойти сигнализацию в моем доме, но, очевидно, он не знал, что это моя церковь или что я буду здесь. Когда моя мама делает шаг вперед, он видит Аву, но только на секунду, потому что он оборачивается, зная, что я не отстаю. Коннор слегка машет ему рукой, когда он проходит мимо.

Очередь останавливается, и я стою прямо перед его скамьей. Слеза скатывается по моей щеке, и он хитро убирает руку со скамьи, позволяя своему пальцу едва коснуться задней части моего колена. Это так быстро, так незаметно, что никто, кроме него и меня, не знает, что он это сделал. Затем линия людей снова движется вперед. Я быстро вытираю слезу, не желая, чтобы моя семья видела. Я уверена, что священник видит все виды эмоций во время Причастия, поэтому я не беспокоюсь о том, что он думает.

Я беру тело, но не кровь. Я никогда не пью вино. Серьезно, сколько людей приложились ртом к этой чаше до того, как настала моя очередь? Конечно, они вытирают ее, и оно должно быть благословлено, но это не останавливает мои мысли о микробах.

Я чувствую, что глаза Матео следят за мной всю дорогу. Когда я поворачиваюсь, чтобы вернуться на свою скамью, я смотрю на него с легкой улыбкой на губах. Я хочу, чтобы он знал, что мне жаль. Он не оборачивается, чтобы посмотреть, где мы сидим, но он знает, что я там. Я замечаю, что его тело немного более расслаблено, и на его лице появляется легкая улыбка.

Ава бросает на меня взгляд, и я качаю головой, что понятия не имела. Честно говоря, я бы подумала, что он уже в пути. А я даже не знала, что он католик. Когда месса заканчивается, мы обычно выходим первыми. Коннор всегда голоден, а Джейкоб и Ава не могут дождаться, чтобы проверить свои телефоны. Этот раз ничем не отличается. Коннор умоляет пойти в определенное место, чтобы поесть, а Ава говорит, что это отвратительное место.

Я даже не слушаю. Я вижу, как моя мама машет Матео, жестом приглашая его встретить нас у входа. Матео подходит прямо к моей маме, и она благодарит его за всю его помощь в ситуации с Дэшем.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает моя мама.

— У нас с Гейджем были кое-какие дела, поэтому я зашел, — говорит он. — Я собирался ехать обратно сегодня утром, но подумал, что зайду к мессе, прежде чем отправлюсь обратно в Атланту.

Он хороший лжец, но моя мама лучше. Я знаю, что она ни на минуту на это не купится.

— Почему бы тебе не присоединиться к нам за ланчем, прежде чем отправиться в эту долгую обратную дорогу? — спрашивает она. Ава отрывается от телефона, ее глаза широко раскрыты.

Матео вежливо улыбается.

— Может быть, в другой раз.

Быстрое прощание, и он уходит. И я остаюсь в нерешительности. Он отказался, потому что сошел с ума? Или потому, что это было неловко с моей мамой? Моя мама обнимает меня одной рукой.

— Как насчет того, чтобы я купила пиццу и содовую на обед? Я знаю, что вам, дети, нужно много учиться.

Конечно, детям нравится эта идея. Пицца и бабушка — идеальное сочетание.

Джейкоб со своим наставником. Ава занимается в своей комнате. А Коннор играет в какую-то компьютерную игру. Что касается меня, я пытаюсь сделать так, чтобы уборка пиццы выглядела как тяжелая задача. Да, я избегаю своей матери. Она садится за мой кухонный островок, готовая ждать столько, сколько потребуется. Бросая свою чистящую салфетку на стойку, я говорю:

— Начинай. Давай покончим с этим.

— Мне нравится Матео, — говорит она. — Хороший выбор.

— Я ужасна в этом, — говорю я. — Добавь сюда жизнь в разных городах и детей. Это оказывается невозможным.

— Тогда сделай так, чтобы это сработало, — говорит она, и мои глаза вылезают из орбит. — Пришло время тебе позволить кому-то снова полюбить тебя. Я знаю, что ты можешь делать все сама. И ты делаешь чертовски хорошую работу, но нам всем нужны любовь и привязанность.

— Есть так много проблем, мам. Ты даже не представляешь. Как раз в тот момент, когда я думаю, что все наладится, возникает еще одно препятствие. — Я поднимаю глаза. — Ава знает о Матео.

— Почему это секрет?

— Потому что детям не нужно, чтобы я приводила в их жизнь разных мужчин.

— Дети должны знать, что у тебя есть жизнь вне их.

— Ава плохо с этим справилась.

— Я бы и не ожидала от нее другого. Ты не дала им возможность привыкнуть к этой идее.

Она права. Я их вообще не готовила. Это на моей совести.

— Райан пришел в ярость, когда узнал.

— В этом нет ничего удивительного. Он все еще любит тебя.

— Я не знаю, так ли это.

— Да брось, Эмерсон, — говорит она и отмахивается от меня. — Ты все еще можешь любить кого-то, кто причинил тебе боль. Райан предпочел боль любви. Теперь он сожалеет об этом.

Входит Ава, ее глаза красные.

— Что не так? — спрашиваю я, и она слегка качает головой. — Если школа давит на тебя с этими экзаменами, пожалуйста, не позволяй этому напрягать тебя, мы справимся…

— Это Джастин, — говорит она, бросая взгляд на свою бабушку.

Моя мама быстро собирает свою сумочку и обнимает нас обеих, шепча мне на ухо, что она любит меня. И вот так я превращаюсь из дочери, ищущей совета, в мать, которая должна знать, как дать его. Подводя Аву к дивану, мы садимся вместе.

— Я знаю, что должна отпустить его, — говорит Ава, — но мне трудно это сделать.

— Так бывает. Твоя голова знает одно, но твое сердце чувствует другое. Занятия в школе почти закончились. Ты не будешь видеть его каждый день. Это должно помочь.

— Мам, — говорит она, ее влажные глаза смотрят на меня, — мне нужно тебе кое-что сказать.

Мой желудок переворачивается.

— Все в порядке, милая. Что бы это ни было, я всегда буду любить тебя. Ничто этого не изменит.

Она делает глубокий вдох и начинает.

— Как я уже сказала, я знаю, что должна двигаться дальше, но мое сердце говорит мне дать ему еще один шанс. И я всегда хотела, чтобы и вы с папой сделали это.

— Мы с твоим папой очень старались.

— Я хочу снова быть вместе с Джастином, но я знаю, что ты будешь злиться.

Она чертовски права. Я чертовски зла.

— Давай заключим сделку. Как насчет того, чтобы ты сдала экзамены, провела отпуск со своим отцом, а потом, когда ты вернешься, если ты все еще будешь чувствовать то же самое, я позволю ему приходить сюда, чтобы повидаться с тобой. Но только здесь и только когда я дома.

— И ты не будешь злиться?

— Я не буду злиться. — Я смотрю ей в глаза. — Я доверяю тебе, Ава. Даже при том, что я не согласна с тем, что ты впускаешь его обратно в свою жизнь, я доверяю твоему суждению. Не заставляй меня сожалеть об этом.

— Не буду, — говорит она, обнимая меня. — И еще кое-что.

— Что?

— Не могла бы ты помочь мне с химией? Пожалуйста!

В чем разница между смесями и растворами, кислотами и щелочами? Четыре часа периодической таблицы Менделеева, и вторая половина дня пролетела. Я бы предпочла работать над своим секс-списком, но вместо этого я провела день, сидя над химическими формулами. Затем ужин, ванна, стирка и еще учеба, попытка провести какое-то время с каждым ребенком. Следующее, что я помню, — уже начало одиннадцати вечера.

Когда подготовка ко сну превратилась в целую чертову рутину? Раньше было так: ты чистил зубы, молился и все. Теперь мне приходится смазывать лосьоном каждый дюйм своего тела, расчесывать волосы, пользоваться зубной нитью и щеткой. И это не говоря уже про уход за лицом, который я провожу реже. Я имею в виду, что есть сыворотки и очищающие средства, увлажняющие крема и лучшие питательные маски. Кроме того, есть специальные приспособления для протирания лица, чтобы избавиться от прыщей или морщин. Клянусь, это займет целую вечность. Вот почему я не думаю, что когда-нибудь надену контактные линзы, каким бы плохим не было мое зрение. Это просто еще одна процедура, которую нужно будет сделать. Мужчинам это дается так легко. Всякий раз, когда мы с Райаном возвращались домой после поздней вечеринки, он был готов лечь спать еще до того, как я смыла макияж с глаз.

Нанося немного дополнительного антивозрастного крема на лоб, я приподнимаю волосы, укладываю их в свободный пучок, пытаясь представить, как бы я выглядела с челкой. У меня не было челки больше двух десятилетий, но, возможно, пришло время. В последний раз, когда я ходила к дерматологу, она сказала мне, что скоро мне придется выбирать между ботоксом и челкой. Челка намного дешевле, так что мне, наверное, стоит наклониться в эту сторону, но пока мой лоб выглядит нормально.

После марафонского антивозрастного режима увлажнения кожи я хватаю свой телефон, надеваю очки и забираюсь в постель. Я не знаю, похожи ли вы на меня, но я ненавижу, когда рядом с приложением появляется маленькая цифра. Я не могу оставить это. Я должна немедленно обновить его или проверить сообщение. Каким-то образом я получила сегодня более пятидесяти электронных писем, и там также есть одно сообщение. Один чрезвычайно важный текст.

Матео: «Поскольку я забрал твой список секс-желаний, то подумал, что взамен дам тебе новый список. Список «почему ты».

Номер один: Ты вообще смотрела на свою задницу в последнее время? Что ж, я могу гарантировать, что это сделал каждый мужчина в офисе. Номер два: Ты верна тем, кого любишь. Ты буквально сняла с себя рубашку, чтобы отдать Лейле. Ты думала, я этого не заметил, но я заметил. Что подводит меня к номеру три. Ты даже не представляешь, насколько ты удивительна. Номер четыре: изгиб твоей талии между грудью и бедрами. Когда я обнимаю тебя, мои руки идеально подходят к тебе. Номер пять: Это может показаться несексуальным, но твоя трудовая этика. Ты ничего не делаешь наполовину, ни свою работу, ни то, что ты мама, ни когда целуешь меня».

Его список продолжается еще парой текстовых экранов. С каждым словом мое сердце бьется немного сильнее в странной смеси волнения и страха. Это почти как оказаться на вершине американских горок прямо перед тем, как начать падать. Это заслуживает большего, чем ответное сообщение. Я набираю его номер, но слышу только гудки — один, два, три, четыре. Наконец, включается его голосовая почта.

Я оставляю ему сообщение, в котором говорю, как я тронута, как мне жаль, как я надеюсь, что у нас все в порядке, и что мне грустно, что я не увижу его неделю. Я вешаю трубку, зная, что не буду спать всю ночь, ожидая ответа, но его не последовало.

Я человек старой закалки. Я всегда говорю Аве, чтобы она не писала парню первой, и если она напишет ему, а он не ответит, она не должна писать ему снова. Но сейчас полдень понедельника, а я ничего не слышала от Матео, и теперь я сражаюсь против своих собственных правил. Сидя в очереди на школьной подъездной дорожке, соблазн позвонить ему велик. Дети ходят в школу только на полдня из-за экзаменов, так что они выйдут только через пятнадцать минут.

Я нажимаю кнопки на стереосистеме в своем внедорожнике, надеясь спеть песню. Почему Джастин Бибер всегда звучит в эфире в учебные часы школы? Это никогда, бл*ть, не подводит. Каждый божий день это Джастин Бибер. Расстроенная, я переключаюсь на другую станцию, может быть, на какое-нибудь ток-шоу. Я знаю, что есть какой-то парень, который рассказывает о еде и ресторанах, но что это за канал?

Единственное хорошее в том, чтобы не спать, — это то, что это дает вам много времени на размышления. Прошлой ночью я сделала все, что могла, и кое-что стало очень ясно. Я старалась все свести к определенной категории. Работа, дети, игры, школа, мама, подруги — всему было свое место. Но такой подход к жизни не работает. Я уделяю всему этому время, и мне нужно делать это одновременно. Матео это понимает, так что пришло время мне вмешать и его.

Стук в мое окно пугает меня. В школе дежурит охранник, невысокий мужчина с важным видом. Он начинает кричать и жестами просит меня подъехать, жалуясь, что я задерживаю очередь. Я киваю и пытаюсь быстро завести машину, мой телефон звонит, и я подключаюсь к телефону по Bluetooth, видя имя Матео.

— Я уже начала беспокоиться, — говорю я.

— Нет, — утверждает он, — ты начала беспокоиться двенадцать часов назад.

— Если ты это знаешь, тогда почему ты мне не перезвонил?

— Я попал в небольшую автомобильную аварию, когда вернулся в Атланту, но я в порядке. Долгая поездка, и я практически не спал прошлой ночью. Работа без выходных. Думаю, все это просто настигло меня.

Раздается школьный звонок.

— Я на приемке. Дети с минуты на минуту сядут в машину, так что у меня нет времени на долгие разговоры. Но я приняла решение. Я хочу, чтобы дети знали, что мы встречаемся.

— Хорошо, когда?

— Ты уверен, что хочешь это сделать?

— Да.

Смеясь, я вскидываю руки вверх.

— Ты сегодня немногословен.

— Ты сказала, что у тебя всего минута, — дразнит он меня. — Думаю, что это хороший шаг. Так нам будет легче видеться друг с другом. Никакого подкрадывания. Прямо сейчас я даже не могу послать тебе цветы, потому что дети могут увидеть открытку или спросить, от кого они. Я ненавижу это.

— Ты хотел послать мне цветы?

— Много раз, — говорит он. — Так расскажи мне план. Я знаю, что он у тебя есть.

— Когда закончатся экзамены. Может быть, в субботу, перед тем, как дети уедут из города с Райаном? — Он быстро соглашается, даже не задумываясь о своем расписании, времени перелета, времени в пути. — Значит, тогда увидимся.

— Эмерсон, — зовет он, — пока детей не будет на следующей неделе, я хочу, чтобы ты осталась со мной.

— Всю неделю?

— Всю неделю.

Мой ответ прост.

— Да.