Список секс-желаний

Глава 21

ПРЕРВАННЫЙ СЕКС

Третье утро, и меня снова будит мелодия звонка Авы. Затуманенными глазами я тянусь к своему телефону. Я не могу справиться с очередным витком проблем с лаком для ногтей или чем-то еще. Я собираюсь сказать ей, чтобы она не звонила мне раньше восьми, если только это не срочно.

— Ава, милая, еще немного рано…

— Мэм, это офицер… Вы мать Авы Бейкер?

Услышав на другом конце провода слова, которых боится каждый родитель, я вскакиваю с кровати, уже полностью проснувшись и чертовски волнуясь. Это телефонный звонок, которого не хочет ни один родитель. Именно по этой причине я запрограммирована в ее телефоне как контакт на случай чрезвычайной ситуации. Офицер не стал бы звонить, если бы с ней все было в порядке.

— Боюсь, ваша дочь попала в аварию.

— О Боже, скажите мне, что с ней все в порядке! — я умоляю.

Руки Матео обнимают меня. Я дрожу так сильно, что трясется кровать. Я слушаю несколько минут, затем передаю ему телефон.

— Пожалуйста, запиши адрес.

Я вскакиваю с кровати и ищу свою одежду.

Несколько секунд спустя я все еще голая в его комнате, расхаживаю взад и вперед, неспособная даже найти свою одежду, не говоря уже о том, чтобы одеться. Он видит, что я потерялась, и хватает меня за руки. Каким-то образом он уже одет, ключи у него в руке.

— Я дал им номер Райана, — говорит он мне. — Ты должна позвонить ему.

— Верно, да. Почему он не был с ней? Она снова улизнула?

— Я не знаю, — говорит Матео, натягивая рубашку через мою голову. — Я позвоню в авиакомпанию, чтобы нас посадили на рейс. Хилтон-Хед находится всего в часе или около того полета.

Дрожь усиливается.

— Если бы я была в Саванне, я могла бы быстро доехать туда. О Боже, меня там не было. Я здесь. Мы были…

— Эмерсон, — говорит он, держа мое лицо в своих руках. — Я быстро доставлю тебя туда. Я обещаю.

Мой телефон звонит, и я знаю, что это Райан. Матео тащит меня и мой чемодан за дверь. Пока я слушаю Райана, Матео выводит меня из здания, сажает в свою машину и везет в аэропорт. Матео разговаривает по телефону с Гейджем, готовит корпоративный самолет. Это полное злоупотребление властью и активами компании — использовать самолет прямо сейчас, но мне плевать. И Гейджу, по-видимому, тоже.

— Я уже еду, Райан. Я буду примерно через час.

— Где ты? — спрашивает он.

— Я скоро буду там. Что случилось?

Райан рассказал мне, что мальчики хотели пончиков на завтрак, и Ава поехала за ними. Он клянется, что это было всего в миле отсюда. Кроме того факта, что ее лоб в лоб сбила другая машина, мы ничего не знаем. Он на пути в больницу и позвонит, когда узнает больше, хотя я, вероятно, буду в воздухе, когда он это сделает.

Я целый час не буду знать, как там моя дочь.

— Эмерсон, — зовет Матео, когда наш самолет начинает спуск, — как насчет сока или закуски?

Я даже не могу сказать простое — нет.

— Совсем чуть-чуть? — спрашивает он.

Я достаю свой телефон и надеваю очки.

— Может быть, связь уже появилась. Мне нужно попробовать.

— Детка, мы все еще слишком высоко.

Я пытаюсь, но сигнала нет.

— Я уверен, что Райан оставил тебе сообщение.

— Она ранена, — всхлипываю я. — А меня там нет. Когда тебе больно, ты хочешь, чтобы твоя мать была рядом.

Он обнимает меня, и я кладу голову ему на плечо.

— Мы скоро будем там. Ты отличная мама.

Я отстраняюсь.

— Отличная мама, которая трахалась со своим парнем, пока ее дочь была в больнице.

Рассуждая рационально, я знаю, что все произошло не так. Рассуждая рационально, я знаю, что не сделала ничего небрежного, но сердце — не рациональный орган. Я снова пытаюсь дозвониться — по-прежнему ничего. Если с моей дочерью случилось что-то действительно плохое, я никогда не прощу себя за то, что была так далеко, за то, что была эгоисткой.

— Эй, — говорит он, — ты не сделала ничего плохого.

Официально это самый долгий час в моей жизни, дольше, чем роды моих детей, дольше, чем все те ночи после ухода Райана, дольше, чем похороны моего отца. Почему это происходит? Почему минуты, когда мы боимся, кажутся длиннее, чем любые другие? Страх — такое маленькое слово, но, кажется, оно длится дольше, чем любое другое. И прямо сейчас это кажется бесконечным. Время стоит на месте. Такое ощущение, что самолет не движется. Я знаю, что он движется со скоростью несколько сотен миль в час, но мне так не кажется.

Я смотрю на свой телефон, желая, чтобы он ожил, пока мы летим все ниже и ниже. Наконец-то звякнуло. Появляется голосовое сообщение от Райана. Оно пришло тридцать минут назад. Я слушаю, прикрыв рот рукой и закрыв глаза. Я чувствую, как самолет приземляется, толчок, когда мы замедляемся, но единственное, что я снова и снова слышу в своей голове, — это три слова, сказанные Райаном.

Без сознания, травма головы.

Когда мы приземлимся, нас будет ждать машина. Больница находится примерно в десяти минутах езды от аэропорта. По дороге я звоню Райану, но у него нет никакой другой информации, кроме того, что состояние Авы стабильное. Как моя дочь может быть «стабильной», если у нее повреждена голова и она без сознания?

Часть меня злится, что это произошло. Часть меня напугана до смерти. Часть меня не может поверить, что это моя третья поездка в больницу/отделение неотложной помощи за последние несколько месяцев. Это абсурд. Если это не мой палец на ноге, мой друг был ранен на работе, то это моя дочь. Это просто смешно. Я не живу на грани и считаю себя осторожным человеком. Мои дети постоянно говорят мне, что я их душу и чрезмерно опекаю.

Но, судя по тому, что я слышу от друзей и семьи, это часть нормальной семейной жизни. Некоторые другие мамы, которых я знаю, обращаются к врачам скорой помощи по имени, так часто они их видят. Быть мамой означает, что любой располагаемый доход тратится на доплаты и франшизы. Так что, хотя это может быть нормальной частью жизни, то, что моей малышке причинили боль, и я не нахожусь рядом с ней, совсем не нормально.

К тому времени, как я врываюсь в приемный покой, я уже почти схожу с ума. Я замечаю Райана в зоне ожидания. Через несколько секунд он обнимает меня, гладит по волосам, пока я плачу у него на груди.

— Я знаю, — шепчет он, его голос срывается.

— Наша малышка, — всхлипываю я. — Где она?

— Она вернулась в отделение неотложной помощи. Она будет… — Райан замолкает на полуслове, и я поднимаю глаза, его взгляд прикован к моему попутчику и моему чемодану. Его взгляд возвращается ко мне, и он заканчивает мысль: — …хорошо. С ней все будет в порядке.

Я не могу сейчас беспокоиться о Матео. Ава — это все, что имеет значение, и слова Райана звучали не слишком убедительно. Матео катит чемодан к стулу рядом со мной, затем мягко касается моей руки.

— Я собираюсь найти кафетерий и принести тебе что-нибудь. — Я благодарно киваю ему, затем его взгляд переходит на Райана. — Тебе что-нибудь прихватить? Кофе? — Райан качает головой, и Матео исчезает.

Я чувствую жжение в глазах Райана. Мне не нужно его осуждение прямо сейчас. Я достаточно хорошо справляюсь с тем, чтобы корить саму себя каждую минуту.

— Я хочу увидеть Аву.

— Через минуту выйдет медсестра, чтобы поговорить с нами, — говорит он.

— Мне нужно ее увидеть. С ней все в порядке?

— Я жду новостей, — говорит он. — Они думают, что с ней все будет в порядке.

— Будет? — я плачу. — А сейчас с ней все в порядке? Она проснулась? Насколько все плохо? Ты ее видел?

— Она проходит сканирование, так что я ее не видел. Больше они мне ничего не сказали.

Я дергаю себя за волосы и подавляю желание выкрикнуть целую серию ругательств, которые были бы слышны от одного конца больницы до другого.

— Где мальчики?

— Джейкоб присматривает за Коннором в кондоминиуме, — говорит он. — Коннор не знает об этом. Я не хотел его пугать

— Хорошо, это хорошо, — говорю я. — Я сказала Гейджу и моей маме, что позвоню им, как только мы что-нибудь услышим. Они оба готовы приехать, если…

Я замолкаю, когда вижу медсестру, направляющуюся к нам. Я пытаюсь прочесть по ее лицу. Это хорошая новость или плохая? Это тот момент перед тем, как вся моя жизнь может измениться.

— Она проснулась, — говорит медсестра. — У нее сотрясение мозга, но сканирование и тесты больше ничего не показывают. С ней все в порядке.

Мы с Райаном оба выдыхаем, а затем он хватает меня за руку, когда я начинаю рыдать. Медсестра продолжает говорить, что они хотят оставить Аву на ночь для наблюдения, но, если не считать неприятного синяка от ремня безопасности и шишки на голове, все выглядит хорошо. Медсестра говорит, что мы можем ее увидеть, и мы с Райаном спешим обратно в отделение неотложной помощи.

Когда Ава смотрит на нас, она сразу же начинает плакать.

— Мне так жаль, — говорит она. — Я не получу штраф, не так ли?

— О, детка, — говорю я, обнимая ее и смеясь. Райан подходит, чтобы обнять нас обеих, и никто из нас не отпускает его. Моя голова наклоняется, лицо Райана всего в нескольких дюймах от моего. Его пальцы нежно касаются моей щеки, и я знаю, что если бы Авы не было рядом, он попытался бы поцеловать меня. Я бы не дала этому произойти, но все же, я знаю, что он бы попытался.

Стук заставляет нас отстраниться. Молодой, горячий доктор входит, чтобы проверить Аву, прежде чем ее переведут в другую палату на ночь. Я вижу, как она заливается ярко-красным румянцем. Он немного болтает о пустяках, затем осторожно приподнимает ее больничную рубашку, чтобы взглянуть на синяк, на ярко-розовый принт трусиков, и я клянусь, Ава чуть не проваливается сквозь землю.

Я так благодарна, что с ней все в порядке, что она все еще та Ава, которую я знаю и люблю. Райан кладет руку мне на плечо, целуя меня в макушку. Я немного поворачиваюсь и ловлю взгляд Матео, обнаруживая его стоящим в дверном проеме. Он отлично умеет скрывать свои эмоции. Я не знаю, что он чувствует, но могу догадаться.

Когда доктор выходит, Матео стучит и заглядывает внутрь, затем смотрит на Аву, прося разрешения войти. Ее взгляд метнулся к отцу, но Райан ничего не сказал. Ава слегка улыбается Матео и машет ему рукой, приглашая войти. Он протягивает мне пенопластовую коробку, которая весит около пяти фунтов, и я могу только предположить, что она доверху заполнена едой.

Матео бросает сердитый взгляд на Райана, затем нацепляет яркую улыбку для Авы, протягивая ей пластиковый пакет.

— Как ты себя чувствуешь? — он спрашивает ее.

Она просто кивает ему, слишком занятая пакетом, вытаскивая горсть девчачьих журналов.

— Спасибо, — говорит она.

— Я подумал, что вам с мамой нужно чем-то занять себя, пока вы здесь, — говорит он. — Один из них полон викторин. Моя сестра любит их брать в дорогу.

— Я тоже, — говорит Ава.

— Она также заставляла меня их читать, — шепчет Матео с усмешкой, и она хихикает. Он слегка похлопывает ее по ноге поверх одеяла, прежде чем бросить на меня взгляд, чтобы я последовала за ним в коридор. Я слегка целую Аву и говорю ей, что скоро вернусь.

Мы с Матео выходим в коридор, закрывая дверь, чтобы быть подальше от любопытных глаз Райана.

— Я позвоню Гейджу и сообщу последние новости, — говорит Матео. — Что еще я могу сделать?

— Ничего.

— Позволь мне помочь. Я могу пойти проверить Джейкоба и Коннора.

— Райан никогда бы этого не допустил.

— Пошел он.

Матео не из тех мужчин, которые играют вторую скрипку при другом мужчине. Но он должен понимать, что мы с Райаном должны работать вместе, и последнее, что мне нужно, — это драка с Матео, чтобы завершить этот день.

— Он отец моих детей.

— А я кто?

Он тот человек, с которым я спала, когда пострадала моя дочь. Почему что-то настолько великое должно было превратиться в дерьмо? Он также мужчина, в которого, я знаю, я начинаю по-настоящему влюбляться.

— Пожалуйста, — умоляю я. — Ава могла умереть. Пожалуйста, не делай этого прямо сейчас.

Он глубоко вздыхает, обнимая меня.

— Тогда ты тоже не делай этого.

— Делать что?

— Не чувствуй себя виноватой, — говорит он. — Я видел, что чувство вины делало с тобой раньше. Один поцелуй, и ты наказываешь себя годами. — Он отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. — Я не буду тем, из-за чего ты будешь чувствовать себя виноватой.

— Эмерсон, — зовет Райан, высовывая голову за дверь.

— С Авой все в порядке? — сразу спрашиваю я.

— С ней все в порядке, — говорит он, глядя на руку Матео, обнимающую меня за талию. — Мне нужно забрать мальчиков.

— Хорошо, скажи им, что я здесь и отвезу их домой, как только смогу.

— Это моя неделя, — говорит Райан. — Они все еще должны быть у меня на несколько дней.

— Я знаю, но поскольку Ава в больнице, — говорю я, — я просто подумала, что ты вернешься в Саванну, когда она выйдет.

— Я планирую закончить неделю здесь, на пляже, с детьми, — говорит Райан.

— Но мне нужно быть рядом с ней прямо сейчас.

— Пожалуйста, оставайся, — говорит он, а затем самодовольно улыбается Матео.

— Просто иди разберись с мальчиками, — раздражаюсь я.

С высокомерной ухмылкой на лице Райан с важным видом проходит мимо Матео и идет по коридору. Я рада, что он ушел. Еще две секунды вместе, и неизвестно, что бы произошло. Мне действительно не нужно это мачо дерьмо прямо сейчас.

— Я знаю, что ты не бросишь Аву, — говорит Матео.

— Я не могу.

— Ты знакома с моей матерью. Я понимаю, — говорит он, слегка улыбаясь мне, прежде чем добавить: — Я тоже могу остаться.

— Это мило, но один из нас должен быть в офисе.

— Ты и дети важнее.

— Мне нужно сосредоточиться на Аве. У меня не будет времени повидаться с тобой.

Его глаза сузились всего на волосок.

— Потому что ты планируешь остаться с Райаном и детьми в кондоминиуме?

— Да, — шепчу я, беря его за руку. — Пожалуйста, пойми.

— Я должен быть в порядке, если ты останешься с Райаном?

— Я не могу смириться с тем, что ты ревнуешь прямо сейчас.

Он делает шаг ко мне, пригвоздив меня к стене своим взглядом. Он даже не прикасается ко мне, но жар между нами такой сильный, что врачи могут вызвать пожарных.

— Я знаю, как ты стонешь, какая ты на вкус, как ты двигаешься. Я имел в виду именно это, когда сказал, что не делюсь. Я не шутил, когда сказал, что если бы ты была моей, я бы тебя не отпустил. Момент, когда ты разделила со мной постель, — это момент, когда я заслужил право ревновать.

Как ему удается заставлять ревность звучать так горячо?

— Тебе не нужно ревновать к Райану.

— Нет ничего неслыханного в том, что бывшие трахают друг друга после расставания.

— Нет, это не неслыханно, — говорю я, мой голос выдает нашу с Райаном маленькую сексуальную тайну.

— Ты спала с ним? — огрызается он.

— Это было до того, как ты и я…

— Когда? — он кричит.

— Не твое собачье дело! — огрызаюсь я в ответ.

Матео откидывается назад, скрещивая руки на груди. Этот человек терпит много дерьма, чтобы быть со мной. Я не очень хорошо стараюсь показать, как сильно я это ценю. Я тянусь к нему, мои пальцы играют с его рубашкой.

— Слушай, я устала, напряжена и веду себя как стерва.

— Ну да, но и я хорош, — говорит он, разжимая руки и притягивая меня ближе. — Думаю, я могу быть тем еще козлом.

Я впервые за весь день громко смеюсь. Улыбка, которую он мне дарит, незабываема.

Он кладет подбородок мне на макушку, прижимая меня к себе, играя с моими волосами. Его мышцы напряжены, сердце бьется громко, я чувствую, как он борется за то, чтобы полностью понять. Я слегка сжимаю его, чувствуя, как он делает глубокий вдох.

— Хорошо, скажи мне, что тебе нужно, — говорит он. — Я могу остаться, даже если тебя не увижу, даже если ты ускользнешь только для поцелуя на ночь. Если ты почувствуешь, что я нужен тебе рядом, я останусь. Или, если ты хочешь, чтобы я ушел, я тоже это сделаю.

Как бы я ни хотела, чтобы он остался, мне нужно на несколько дней сосредоточиться на своей дочери. И я не хочу разрываться между ней и Матео. К тому же, я не хочу, чтобы Райан затевал какую-нибудь чушь, когда рядом Матео.

— Возвращайся в Атланту, но позвони мне, — говорю я и нежно целую его. — Звони мне часто.

— Обещай мне, что ты позаботишься о себе.

— Постарайся не волноваться, — говорю я и слегка сжимаю его руку. — Я планирую приехать в Саванну на следующие выходные.