Среди чудес и кошмаров

Глава 16

– Итак, нам предстоит за несколько недель проделать то, на что обычно уходит несколько лет.

Я мысленно содрогнулась. В мои планы не входило задерживаться в этом странном месте так надолго. Поговорим об этом с Йотуном сегодня же. Интересно узнать его планы.

Мы с Атали расположились в красивой комнате, стены которой были обиты шелком, искусно расписанным деревьями, между которых прятались зайцы. Наставница полулежала на диванчике с невысокой спинкой и подлокотником только на одной стороне.

Ее рука плавно двигалась в такт ее словам.

– Начнем с самого простого, – сказала Атали. – Для начала надо придать тебе вид наложницы. Знаешь, как говорят: верят глаза – верит разум.

Я не знала, но мне понравилась фраза, поскольку ее можно было применить к разным ситуациям, особенно человеку, значительную часть времени наблюдающему за другими.

– Одежда должна говорить о благородстве и роскоши. В твоем положении скромность непозволительна, она будет истолкована как слабость.

А я-то надеялась остаться в тени. Особенно когда слухи поутихнут и внимание двора захватит какая-нибудь другая новость.

– Слабость наложницы бросает тень на ее повелителя. Это может плохо кончиться…

– Насколько плохо?

– Мы дорого платим за ошибки. Даже за чужие. Потеря репутации и положения, падение на самое дно. Смерть, мучительная и долгая, иногда на эшафоте.

Глаза тролльчанки затуманились дымкой воспоминаний. Уголки ее губ скорбно опустились. Она тряхнула головой, словно силилась отогнать навязчивое видение.

– Тебе не простят ничего. Да… твоя человечность… Но раз не можешь скрыть очевидного – подчеркни. Мы сделаем из тебя диковинку.

Я нервно усмехнулась.

Как точно она уловила суть. Среди магов я тоже была своего рода удивительной вещицей. Ключом, открывающим чужие тайны.

Атали метнула на меня гневный взгляд, думая, что я потешаюсь над ее словами.

– Покровитель должен испытывать гордость, что наложницу можно показать другим магам. Это вопрос мужского тщеславия.

Она внимательно следила за выражением моего лица, и мне не удалось удержать отстраненный и безразличный вид.

– О, ты думаешь, что Йотун не такой, – Атали как будто прочла мои мысли. – Ты заблуждаешься. Он маг до мозга костей. И тролль. Его воспитание, его жизнь во дворце… наложили свой след. В некоторых случаях ему просто не придет в голову, что можно поступить иначе.

Ее откровенность меня сильно удивила. И вновь она прочла мысли:

– Я не враг тебе. И постараюсь, в меру своих сил, уберечь от опасных ошибок. Но конечно многое зависит от тебя, насколько внимательна ты будешь.

И тут меня пронзила догадка:

– Вы были его наложницей? – спросила я.

Это вызвало взрыв веселья. Атали рассмеялась.

– О, нет. Не его, – ее глаза лукаво блеснули. – Но ты права. Я была наложницей. И могла бы похвастаться громкими именами своих покровителей, но это было бы неприлично. Да и вряд ли тебе они что-то скажут. Сомневаюсь, что ты искушена в тролльей политике.

Она выдержала короткую паузу, а потом добавила:

– Мне удалось обзавестись влиятельными друзьями, связями и разбогатеть. Так что теперь пришла пора пользоваться свободой. То платье… в котором ты прибыла сюда. Оно красивое. Искусно сшито, ткань явно дорогая. Думаю, в случае с твоими нарядами разумно будет немного шокировать. Ты сможешь по традиции ваших магичек надеть мужские брюки. Или… да… мы повторим фасон твоего платья с некоторыми изменениями. Добавим длинные рукава… И можем использовать вуали! Да! Это будет разжигать интерес и подогревать страсть.

Она щебетала о качестве нитей и цветах, которые пойдут к моему лицу.

– О, да… мы сделаем так, что о тебе заговорят. Чистокровные тролльчанки будут тебе завидовать, а тролли будут завидовать Йотуну.

– Может, не стоит, – я не могла разделить ее воодушевление до конца.

Кажется, она старалась подбодрить себя саму, поскольку такая задача, на мой взгляд, была невыполнима. И зависть разрушительна. Она опасна как для завистника, которого разъедает, так и для того, кому завидуют. Мне не слишком хотелось оказаться в кругу обозленных тролльчанок, владеющих магией и желающих мне плохого.

– Стоит! Сильная зависть со временем превратится в уважение. Да, в твоих интересах, чтобы Йотун как можно чаще тебя показывал. Тогда ему придется подарить тебе украшения. А это, дорогая, капитал, который обеспечит твое будущее.

Я недоверчиво покачала головой.

– Будущее… да.

Атали нахмурилась.

– Тебе несказанно повезло. Девушкам, которых ты видела, еще предстоит завоевать себе места наложниц. А эти битвы будут сложнее, чем противостояние людей и троллей. Во всяком случае, жестокость сравнима.

Она улыбнулась.

– А твое имя уже объявлено и будет вписано в книгу. Это означает, что ты получила преимущество. Но пойми… если оступишься, то тебя вычеркнут, и тогда тебя не спасет ничего. И никто. Вернемся к будущему.

– Оно всегда туманно и скрыто.

– Да, но кое-что можно предугадать. Йотун упомянул, что ты маг. Многие наложницы обладают магическим даром, и весьма сильным. Будь осторожна, когда его демонстрируешь. Никогда нельзя дать магу почувствовать, что ты искуснее его. Эта ошибка стала роковой для многих. Очень многих. Нет ничего хуже уязвленной гордости мужчины.

Я не могла не рассмеяться.

– Многие девушки не знали того, что я тебе рассказываю. Им пришлось учиться на ошибках, которые дорого им обошлись.

– Ничего не выйдет из этой затеи, – утирая выступившие на глазах слезы, сказала я. – Мой дар… слишком заметен. И как я успела убедиться, притягивает внимание. А еще он проявляется в самый неподходящий момент.

Я с вызовом взглянула на наставницу.

– Что ж… я попробую обучить тебя контролю.

– Не выйдет. Многие уже пытались.

Атали смотрела на меня с улыбкой.

– И в чем же заключается твой дар.

– Если Йотун не написал, то лучше вам не знать. Моя магия причиняет неприятности тем, кто близко со мной знаком.

Она серьезно кивнула и поднялась.

– Что ж… пока хватит разговоров. Я обучу тебя двум танцам. Этого должно хватить на первое время, чтобы развлечь Йотуна и… тех, кому он пожелает тебя показать. Возможно, твое выступление увидит сам король.

Я обрадовалась возможности сменить тему о магии. И, признаться, сидение на одном месте меня утомило.

– О, я вижу, это тебя взбодрило, – отметила Атали. – Любишь танцевать?

– Отец считал, что танцы – пустое занятие.

– Что ж… он ошибается.

Спустя совсем немного времени я поняла, насколько.

Наставница привела меня в комнату, которую назвала музыкальной. Там уже ждали две девушки.

– Клара и Тола весьма одаренные музыкантки. Они щедро поделятся своим искусством, чтобы ты могла научиться.

Атали кивнула, и девушки принялись наигрывать легкую мелодию.

Наставница закружилась, руки ее двигались плавно, и вся ее фигура была исполнена благородной грации.

Это вовсе не походило на танцы крестьян с прыжками и подбрасыванием ног. Не нужен был и партнер, с которым аристократы прохаживались, выполняя сложные фигуры.

Атали была подобна танцующему пламени, гибкому и жаркому, которое постепенно разгоралось и притягивало взгляд.

Мелодия кончилась.

Наставница остановилась и улыбнулась. Ее дыхание слегка сбилось. Легкость была обманчива.

– На что похож этот танец? – спросила она меня.

– На огонь.

– Верно. Ты уловила самую суть. Он разжигает страсть. Этот танец – обещание…

Она не успела договорить, потому что в музыкальную комнату вбежала молодая тролльчанка. Она была одета роскошно. Платье цвета молодой листвы, а на обнаженных плечах накидка из меха.

– Дорогая Атали!

– А, Тисса, входи. Устроим небольшой перерыв.

Девушки-музыкантки поняли намек и быстро оставили комнату.

Я же не знала, куда деваться… поэтому осталась стоять на месте.

– Итак, как прошла встреча?

Тисса метнула на меня подозрительный взгляд.

– О, можешь говорить смело. Она… – Атали сделала неопределенный взмах руки, как будто отогнала назойливую муху.

Молодая тролльчанка просияла.

– Мне не терпится рассказать! Мы с Советником гуляли в садах, а потом, когда возвращались в дом, он попросил остановить у ювелира. И там…

Тисса извлекла из рукава мешочек.

Ее пальцы слегка дрожали, пока она развязывала мешочек. На свет явилось ожерелье с крупными зелеными камнями.

Атали очень внимательно изучила его, у нее при себе даже оказалось увеличительное стекло.

– Так-так… – сказала она. – Весьма недурно. Весьма. Цвет. Прозрачность. Размер. Да, Советник не поскупился. Это хороший знак. Но я все-таки не уверена в нем. Мне донесли, что на прошлой неделе его видели с другой девушкой. Она прятала лицо под вуалью, но я подозреваю, что это может быть… Гри… Эта наглая дочь златоглаза… ни перед чем не остановится.

На серых щеках Тиссы вспыхнул румянец.

– Он может предложить стать наложницей ей, – безжалостно закончила Атали.

Радость девушки померкла.

– Поэтому завтра, когда ты пойдешь на встречу с Магом, то попроси его остановиться у того же ювелира. Я немедленно пошлю ему необходимые распоряжения.

– К-какие?

– Он подготовит точно такое же колье. И ты выберешь его!

– Но… зачем?

– Потом вернешь одно. А ювелир отдаст тебе деньги, удержав свое небольшое вознаграждение. Так, ты будешь демонстрировать каждому поклоннику «его подарок» и при этом сможешь спокойно распоряжаться своими монетами, – особенное ударение Атали сделала на словах «своими монетами».

– Кажется, я понимаю.

– Да, и посмотрим, кто из них предложит тебе стать его наложницей… Мне бы хотелось, чтобы это был Маг.

Я слушала и не верила своим ушам. Без всякого зазрения совести наставница и будущая наложница обсуждали, как провести обоих троллей. И непохоже, чтобы Тисса была влюблена хотя бы в одного из них.

Когда девушка ушла, Атали обратилась ко мне:

– Видишь, путь в наложницы не так прост. Интриги, хитрость, разум, – она собрала пальцы в горсть и постучала себя по лбу. – Но Тисса хорошая ученица. Если продолжит меня слушать, все у нее будет хорошо. Что ж, вернемся к танцу…

* * *

Вечером, лежа на жесткой кровати, я собиралась с силами, чтобы поговорить с Йотуном. Голова гудела, перед глазами плясали цветные круги, наверное, от платьев ярких цветов. Глубокий вдох…

– Ингар! – в окно ударился камешек.

Магичка поднялась с кровати, босая, осторожно направилась к окну и открыла створку.

Вскоре в комнату влез молодой человек.

– Это ты? – ахнула она и прижала ко рту руку.

В комнату проникал лунный свет и зыбкой дорожкой ложился на пол.

Парень улыбнулся.

– А кого ты еще ждала?

– Нет. Никого. Просто не ожидала…

– А я приходил. Справлялся о тебе, но мне сказали, что ты еще слаба.

– Так и есть, – ответила Ингар. – Я еще нездорова.

– Тебя увезли к магам. Я ничего не мог поделать.

– Я знаю.

Они обнялись. Он сжал ее в объятиях, а потом принялся покрывать лицо поцелуями. Его губы нашли ее губы.

– Нет, не надо, – Ингар отстранилась.

– Ингар, любимая, я места себе не находил.

Он снова притянул ее к себе.

– Я так скучал. Помнишь наши ночи?

Ингар усмехнулась.

– Это было в другой жизни.

– Жизнь одна. И теперь мы можем быть вместе. Как раньше.

– Как раньше уже не будет.

– Ты просто забыла. Но я напомню.

Он снова поцеловал. И на этот раз не выпускал.

– Вспоминаешь?

– Пусти! Я закричу.

– Давай.

Странный звук… как будто когти скребут по камню. Но Ингар с парнем не обращали на него вниманием, поглощенные не то ссорой, не то примирением.

А между тем в открытое окно влезла мертвячка. Ее глаза полыхали красным.

– Она же сказала… отпусти, – голос прозвучал опасно.

– Твоя подруга? Хм… я впечатлен, чтобы вот так влезть. Но мы тут с Ингар не нуждаемся в помощницах.

Мертвячка улыбнулась и шагнула к паре. Как будто лениво взмахнула рукой, ударяя парня по горлу.

Раздался страшный удивленный хрип. А потом кровь ударила во все стороны. Тело рухнуло на пол.

– Нет! Что ты наделала?! Что наделала? – Ингар опустилась на колени. В лунном свете ее руки казались вымазанными черным.

Она держала его голову и все всхлипывала: «Нет, нет».

Мертвячка взирала на все это с полным равнодушием. Ее глаза засветились в темноте красными угольками.

– Он хотел причинить тебе вред.

– Нет! – выдохнула Ингар. – Нет.

– Он такой же, как они все.

– Замолчи!

– И не подумаю. Что хорошего тебя бы ждало? Каждую ночь трястись в ожидании его прикосновений и сотрясаться от отвращения.

– Он любил меня!

– А ты его? Скажи мне честно, Ингар.

– Я тоже!

– Лгунья! – усмехнулась мертвячка. – И ты лжешь не мне, а себе самой.

– Любила! – закричала Ингар. – Мы должны были пожениться.

– Но он женился на другой. И забыл тебе об этом сказать.

– Нет… Нет… Нет…

– Я избавлюсь от тела.

Ингар вскинула голову.

– Так это ты! Вот почему в деревне так много умирают.

– Да, – согласилась мертвячка и оказалась рядом с Ингар.

Рука чудовища легла Ингар на плечо у основания шеи…

Магичка прикрыла глаза. Во всей ее позе читалась покорность судьбе.

– Хочешь… – мертвячка не успела закончить фразу, потому что невероятным движением Ингар извернулась и ударила ее в бок.

Не ожидая столь стремительной атаки, мертвячка потеряла равновесие. Ее когти, соскальзывая с плеча своей жертвы, оставили глубокие порезы, как будто ножи. Рубашка повисла на плече окровавленными лохмотьями.

Кажется, девушка не замечала боли.

Мертвячка улыбнулась жуткой улыбкой.

– Хочешь поиграть? Давай, я не против.

Она легко вскочила на ноги. В этот момент в нее полетело заклинание. Вот только ударилось оно об стену, потому что того мгновения, которое нужно было, чтобы магия встретилась с телом, хватило мертвячке, чтобы подбежать к Ингар. Хотя «подбежать» – это неверное определение. Она переместилась так быстро, что глаза едва успевали проследить за движением.

– Убить меня магией… – она рассмеялась, сжимая Ингар в объятиях. – Ну нет! Не бывать этому!

Девушка забилась, захрипела.

– Я дам тебе выбор, – прошептала мертвячка. – Присоединиться ко мне или к нему? Хочешь воссоединиться со своим возлюбленным за чертой?

Она еще сильнее сжала Ингар, и та отчаянно закашляла, изо рта потекла тонкая струйка крови.

– Ну? Твой ответ? Отправить тебя к нему?

В хрипах мне удалось различить едва слышное: «Нет».

Миновала ночь, наполненная кошмарами, но на грани пробуждения я снова увидела Ингар. Магичка лежала в своей постели, лицо ее было белым, как мел, и спокойным. Солнечный свет, который прогнал тьму, освещал чистую комнату, как будто все, что там происходило ночью было лишь сном. На полу больше не было тела неудачливого ухажера, не осталось кровавых следов совершенного убийства.

– Госпожа, вы что-то совсем заспались, – в комнату вошла служанка.

Она двинулась к кровати, по дороге затворяя настежь раскрытое окно.

– Госпожа, Ингар.

Ответа не последовало. Ингар даже не шелохнулась, не вздохнула, не поморщилась.

– Госпожа?

Служанка тронула ее за плечо, чуть сдвигая одеяло.

А потом в уши ввинтился высокий женский крик.

Мертвячка то ли не услышала ответ Ингар, то ли не сдержала своего слова.

А служанка выскочила из комнаты, продолжая кричать и причитать:

– Умерла. Она умерла! Беда!

И в этот момент Ингар открыла глаза.

Она села в постели, одеяло соскользнуло полностью, бесстыдно обнажая грудь. Глубокие порезы, которые остались от когтей, исчезли.

Ингар облизала бледные пересохшие губы и поднялась. Пошатываясь, сделала несколько шагов. Дрожащей рукой взяла халат, который был заботливо оставлен на стуле, и набросила на плечи.

Из коридора раздались встревоженные голоса, топот ног, а потом в комнату ввалилась встревоженная толпа.

– Жива! Она жива!

Ингар окружили со всех сторон, скрывая от моих глаз. А после недолгих причитаний все обрушились на служанку, которая переполошила домочадцев.

Хозяин замка приказал ее выпороть.

У двери мелькнула тень. Мертвячка не пожелала войти, но прислушивалась к происходящему, оставаясь незаметной для всех остальных.

Служанка причитала и плакала:

– Я не обманывала! Она лежала совсем неподвижная и бледная! И холодная!

– Мне нужно прилечь, – сказала Ингар. – У меня болит голова.

– Еще бы, дочка. Прости, что так перепугали тебя. Конечно, отдыхай.

Отец растопырил руки и погнал толпу из комнаты, точно пастух гонит овец.

Ингар с трудом вернулась в постель. Она легла и замерла. И, кажется, не дышала.

Я расплела волосы и вновь принялась водить по ним расческой, стараясь привести мысли в порядок.

Нет, нельзя обвинять служанку в ошибке. Выглядела магичка жутковато, и ее забытье никак не было похоже на сон. Даже самый глубокий. Ночное видение прервалось, так что я не знала наверняка, что мертвячка сотворила с Ингар. Но похоже, она исполнила свою угрозу…

И эти зажившие на плече порезы. Даже шрамов не осталось. Странно, очень странно. Будь моя воля, я бы еще понаблюдала. Но мне предстоял еще один день в компании Атали.