Среди чудес и кошмаров

Глава 29

На столе, накрытом к завтраку, я нашла пару кристаллов и записку с коротким вопросом: «Который?»

Я взяла один камень, затем второй, пытаясь угадать, в каком из них содержится магия. Но не почувствовала ничего. Это могло означать либо, что Йотун решил подшутить и оставить две пустышки, или же, что моя магия не вписывалась ни в человеческие, ни в тролльи стандарты.

Но откровенно говоря, меня занимали совсем другие камни… которые я могла рассмотреть в отражении, в ожерелье, надетом на мою шею. Я так и не смогла справиться с застежкой. Она стала совершенно гладкой, и расстегнуть ее не представлялось возможным.

Я коснулась цепочки и испытала отголоски чувств, которые на меня обрушились ночью. Почему я испытывала такое смущение, как будто сделала что-то ужасно неприличное?

Дом огласил звон дверного колокольчика, а потом раздались тяжелые шаги слуги. Вскоре я услышала знакомый стук каблучков.

– Наставница Атали?

Я пошла ей навстречу. Тролльчанка улыбнулась и потрепала меня по щеке.

– Здравствуй, Мальта.

Она принялась критически осматривать меня и потом вынесла строгий вердикт:

– Ну, все не так плохо. Весьма прилично.

Я искренне улыбнулась ей.

– Желаете ли что-нибудь… травяной отвар? Я распоряжусь.

– Нет, нет. У нас мало времени. Нужно помочь тебе собраться. Сегодня ты будешь сопровождать Йотуна на вечер. Он пройдет в доме одной очень известной наложницы, там будут… важные гости со своими красавицами. Первый серьезный выход, для которого тебе понадобится помощь.

Продолжая щебетать, Атали прошла вглубь дома.

Я заметила, что тролльчанка-ключница не изменяла себе, она смотрела на Атали с таким ужасом, как будто в дом ворвался монстр.

Видно, она была против наложниц, догадалась я. И подумала о том, чтобы расспросить про отношение обычных тролльчанок к наложницам.

– Итак, рассказывай, – потребовала Атали.

– Что именно?

– Как прошла встреча с твоим покровителем?

– Обычно, – я пожала плечами.

В ее глазах читалось разочарование и… подозрительность.

– Он был очень доволен моим видом, – решила я добавить. – Все вашими стараниями.

– Хм… ладно. Милый подарок, – она кивнула на ожерелье.

Атали прошла в гардеробную и принялась придирчиво осматривать мои наряды. Она достала платье, которое переливалась на свету изумрудом.

– Ты пойдешь в этом. Что ж… вынужденный образ скромницы.

Я взглянула на наряд и в очередной раз поразилась, какими разными у нас были представления о скромности.

– Это, конечно, не приглашение во дворец, но достаточно серьезное испытание даже для опытной наложницы. Моя птичка, тебя прямо бросают в омут с головой. Но нет другого выхода, кроме, как справиться. Я постараюсь быть неподалеку… и в случае чего смогу подсказать.

– Вы тоже там будете? – обрадовалась я.

– Да, разумеется. С ученицами. Они еще только начинают выходить и на вечере будут не главными красавицами.

Я усмехнулась.

– И нечего ухмыляться. К тебе будет тоже приковано пристальное внимание всего общества. Многим доставит удовольствие, если ты провалишься. Поверь, это будут долго обсуждать. И твой покровитель будет крайне недоволен. – Атали сурово сдвинула брови. – Но я буду рядом, чтобы предотвратить катастрофу. И нет, все будет не так, как… на приеме у Мага.

* * *

– Так мало тренировки, – сказала Атали, как будто заранее извиняясь за мои не случившиеся промахи.

Наставница поправила «ушко» – украшение, которое сдавливало мое собственное ухо, скрывая его «возмутительную» округлость.

Удивительно, но в отличие от нее я не испытывала никакого волнения. Скорее интерес. Йотун прислал записку, в которой говорилось, что мы встретимся уже на приеме. И я пользовалась возможностью посмотреть на троллий город. Экипаж катил по широкой дороге, рассекающий город, как река. По обе стороны стройными рядами стояли роскошные дворцы, которые соревновались в изысканности.

– Старайся больше молчать и наблюдать, – напутствовала меня Атали.

Еще немного, и ее начнет потряхивать от напряжения.

– Как будто мы едем в приграничный лес, населенный чудовищами тумана, – сказала я, приподнимая нити бус, скрывающие глаза.

Наставница наконец-то улыбнулась.

– Чудовища… да… ты даже не понимаешь, как близка к истине. А теперь посмотри… мы подъезжаем.

Мы свернули на перекрестке.

– Дворец наложницы Дагней расположен в новом районе. Благодаря ей цены на землю подскочили до небес. Сама все увидишь… И тебе будет полезно знать, что Дагней благоволил сам король. Он провел с ней несколько ночей, после которых она отправила ему письмо и три сонета собственного сочинения.

– Но как же ее покровитель?

– О, ее покровитель был доволен. Он получил должность, которую добивался, – Атали усмехнулась. – Говорят, король и Дагней все еще состоят в переписке. Он интересуется ее мнению по толкованию философских трудов.

– Впечатляет, – сказала я.

– Поэтому тебе следует думать. Очень много думать, Мальта. И тогда можно достигнуть головокружительных высот. Но смотри…

Мы пристроились в длинный ряд других экипажей. Впереди в магических огнях сиял небольшой дворец. Он был нежно розового цвета и напоминал о блестящей сладкой карамели. На плоской крыше стояли статуи.

– Видишь ту скульптуру в центре?

Я присмотрелась. Как же хотелось избавится от надоедливой завесы перед глазами, но Атали хлопнула меня по руке.

– Смотри так.

В центре стояла обнаженная девушка, прикрытая тонкой тканью, подчеркивающей каждый изгиб ее совершенного гладкого тела. Она опиралась на золотое копье. Другие фигуры в скульптурной группе как будто восхищались ее красотой.

– Все знают, что это сама Дагней. Скульптор творил, глядя на нее.

Я покраснела.

– Как неприлично. Она же совершенно голая.

– Да, такова Дагней. Не только примерила на себя образ охотницы-девственницы, но еще и показала себя всему городу, – Атали хихикнула.

Очередной экипаж подъехал ко входу, и из него выпорхнула нарядная девушка и почтенного вида тролль, скорее всего маг. Они вошли на высокое крыльцо и исчезли за резными золотыми дверями. Экипаж отъехал, и его место занял следующий. Сцена повторилась.

Мы двинулись чуть вперед. Скоро придет и наша очередь с Атали.

Я заметила, что чуть поодаль от розового дворца толпились довольно просто одетые тролли. Подступить ближе им не давал красный канат, натянутый между двух столбов. И строгого вида привратник. Тролли были довольно просто одеты.

– А это кто? Не похожи на гостей.

– Верно. Это зеваки. Пришли увидеть все это великолепие своими глазами. Потом, конечно, по городу будут расклеены листки, где будет упомянуто, кто был, в каких одеждах были красавицы. Если разразится скандал, то о нем быстро узнают.

– Значит, простые люди, то есть тролли, следят за жизнью наложниц?

– Еще бы! Ты не представляешь, какая борьба разворачивается зимой, когда определяют самых дорогих красавиц. У публики есть свои любимицы. Быть может, тебе тоже выпадет возможность устроить прием. Но не сразу.

– Просто мне показалось, что ключнице в доме Йотуна не очень-то нравятся такие… – я подумала, подбирая слова, – … к-красавицы.

– Отношение двойственное. Любовь и ненависть идут рука об руку. Пугающе близко, – Атали улыбнулась.

Я поразилась, что она добра ко мне.

Наконец-то наш экипаж добрался до цели. Мне подал руку тролль-слуга, и я смогла выйти, элегантно поддерживая платье. Атали следовала за мной. Мы прошли золотые двери и оказались в самом роскошном дворце из когда либо виденных мной.

Возможно, все это было из-за того, что он был сравнительно небольшого размера, а значит, богатство, размещенное на меньшей площади, приобрело небывалую густоту. От хрусталя было больно глазам, мебель, инкрустированная перламутром, стояла на паркете из ценнейших пород дерева, который переходил в какой-то невероятный камень с розовыми и зелеными прожилками на блестящем белом фоне. Взгляд то и дело натыкался на вазы с пирамидами фруктов и цветов. И во всем этом великолепии скользили тролльчанки. Тут-то я поняла, что имела в виду Атали, говоря о скромности.

– Дорогая Атали!

К нам спешила тролльчанка в платье из птичьих перьев. Я боялась представить, сколько птиц понадобилось, чтобы изготовить такое.

Ее грудь закрывало такое массивное ожерелье, что удивительно, как наложница сохраняла вертикальное положение, ее должно было согнуть параллельно земле. А еще в глаза бросалось сходство со статуей.

– Дорогая Дагней!

Атали подтвердила мою догадку, поздоровавшись с хозяйкой дома.

– А это Мальта.

Она смерила меня оценивающим взглядом, который задержался на ожерелье.

– А, да, маленькая человечка. Ну, здравствуй, добро пожаловать. Твой покровитель пока не пришел, осмотрись тут.

Я прошла внутрь дома и смешалось с пестрой толпой.

Тролли и тролльчанки прогуливались, сбивались в группки или разбивались на парочки и беседовали. Я с интересом следила за собравшимися. В свете магических светильников и пламени настоящих свечей сверкали их украшения из золота и драгоценных камней. Окна были широко распахнуты в теплый вечер. В курильницах жгли ароматные травы, и этот пьянящий запах смешивался с ароматом духов и вин.

Порой я ловила на себе заинтересованные взгляды. Они тоже наблюдали и выжидали…

Первым ко мне подошел тролль с фиолетовыми волосами, одетый в бордовое.

– А, человек, – сказал он на людском, сильно растягивая звуки. – Вот так диковинка. Как полевой цветок среди пышных роз.

Он улыбнулся и тут же спросил:

– Как тебе понравился город?

– Он красив.

Тролль наклонился ко мне и прошептал:

– И что ты обо все этом думаешь? Сколько тщеславия, столько впустую потраченных средств. А ведь идет война… да… с вами… Разве верховный маг позволяет своим любовницам такое расточительство?

– Извините, – прошептала я и поспешила сбежать от него.

Я встала у стены, когда почувствовала, что…

* * *

В комнате горели свечи. Окна были занавешены тяжелой черной тканью. Собравшиеся были в темных траурных одеждах. Некоторые плакали.

– Как же так, как же так… Наша девочка. Она только вернулась, – мать Ингар была бледна и то и дело прикладывала платок к глазам. – А теперь мы ее потеряли. Навсегда.

Отец Ингар разом постарел. Он молчал. Только обнимал жену.

Слуги стояли по стенам. Была здесь и служанка, у которой Ингар пила кровь. Как же ее зовут. Не Катерина.

Она с опаской косилась на мертвячку, одетую в красивое черное бархатное платье, лиф которого был расшит мелким жемчугом. Белоснежный пышный воротник плотно обхватывал шею и топорщился волнами.

Глаза мертвячки то и дело вспыхивали красным, если бы она была человеком, то я бы сказала, что она пребывает в радостном предвкушении.

Значит, Ингар все-таки умерла.

Я испытала печаль, к которой примешивалось сожаление от неподтвержденной догадки. Йотун был прав, нельзя слишком сильно увлекаться какой-то своей догадкой и видеть только то, что хочется, находя в каждой детали подтверждение своей правоты.

И тут мертвячка заговорила:

– Прошу всех проследовать в большой обеденный зал.

Ее громкий голос прозвучал неуместно.

– Давайте, поскорее.

Она начала обходить комнату, как пастух сбивает овец в стадо и гонит в воротца, она гнала убитых горем людей в черный дверной проем.

– Ингар не хотела бы, чтобы вы тосковали, – сказала мертвячка, указывая на ломящиеся от еды столы.

Стройные ряды тарелок и приборов приглашали к роскошной трапезе.

На подносах громоздилась пирамида зажаренных кур, вяленая свиная нога на подставке блестела слезами жира, молочные поросята на ложах из свежих трав, в окружении золотистого картофеля… Чего тут только не было.

– Но… – мать Ингар удивленно моргнула… – Как?

– Я распорядилась, – мертвячка одарила женщину жутковатой улыбкой. – Ингар заслуживает пир.

Она как-то недобро усмехнулась.

– А вы… садитесь, садитесь все.

Слуги уставились на истинных хозяев замка, ожидая их дозволения.

Мертвячка подтолкнула «не Катерину» к столу. И та не удержалась на ногах, почти рухнула на лавку.

– Давайте же… все это великолепие само не исчезнет. Какие могут быть церемонии. Все вы любили Ингар, все должны отдать ей долг уважения.

Мать тоже села. Видно, ее не держали ноги.

Отец сделал жест, и слуги начали неуверенно рассаживаться.

Мертвячка тут же взяла бокал и наполнила его рубиновым вином, заботливо вложила в руку мужчине.

– Выпейте.

Он послушно сделал глоток.

– Недурное, – сказал он.

А потом, понизив голос, добавил:

– Признаться, все это весьма необычно. Неужели у вас дома было… хм-м… принято… делить трапезу со слугами?

Мертвячка вполне добродушно рассмеялась и покачала головой.

– Я думаю, она будет ужасно голодна, когда проснется.

– Кто проснется?

– Ингар.

– Но… мы же ее похоронили.

– Да, ей нужно немного собраться с мыслями. Но магия возьмет свое.

– Ничего не понимаю, – пробормотал отец Ингар.

– Не страшно. Вы ешьте. Пейте.

Она похлопала его по плечу и отошла в угол комнаты, наблюдая, как слуги набросились на хозяйские припасы. Теперь, когда смущение было отброшено, а несколько бокалов успели разгорячить кровь, они рвали жареных кур руками, бросали кости на пол. Челюсти работали, голоса становились громче.

Мертвячка улыбалась в тени, глаза стали вновь разгораться красным.