Зараза-2 Стажер

Глава 10

— Док, энергетик. Мне, — попросила отрывисто, чувствуя, что силы уходят быстрее, чем хочется, потому что кислота уже добралась до внутренних органов бойца и начала их пожирать. — С огоньком.

— Секунду!

В итоге, сначала заставив тяжело дышащего, но ещё не потерявшего сознание от боли Айдара деактивировать шлем и выпить лекарство, куда намешал не меньше пяти компонентов, следом Савелий придержал бутылочку с нужными порошками у моих губ, потому что я сама отвлечься не могла, пользуясь обеими руками.

И это моментально помогло!

В груди разорвался огненный шар, по венам пробежал огонь, из моего горла вырвался хриплый, но торжествующий смешок — и я одним махом втянула в себя то, что не имело права находиться в чужом организме!

При этом, правда, прихватила почти пол литра кровушки, но уверена, Хану не жалко. Я ж ради него стараюсь!

Зато обратно всего через секунду я запустила уже мощный импульс на регенерацию, щедро сдобрив его собственным металлом, на что Айдар выгнулся и простонал, но я уже занималась его доспехом, буквально кончиками пальцев смазывая пузырящийся край, чтобы реакция не шла дальше.

Это было не особо приятно, то и дело приходилось менять чернеющие пальцы на другие, пока ещё целые, но в итоге я справилась и с этой непростой задачей.

Док всё это время тоже не прохлаждался без дела, периодически отправляя по телу нашего общего пациента целебные импульсы и поддерживая бесперебойную работу сердца, чтобы то не остановилось от чрезмерных нагрузок, да следя за тем, чтобы Хан банально не отключился от боли.

Сложно было сказать, сколько точно прошло времени. Может пятнадцать минут, а может и все сорок. Но вот я провела последнюю диагностику, с удовлетворением констатируя, что опасности для жизни Хана больше нет и внутренние органы уже почти целы, мясо активно нарастает обратно, а с остальным точно справится Док, и устало откинулась на пятки, слабыми пальцами подтягивая к себе одеяло, чтобы укрыть озябшие плечи.

Неожиданно на помощь пришел Борис, который не только укутал меня в одеяло плотнее, но и усадил на лавочку, а потом и вовсе вручил кружку со сладким горячим чаем.

— Спасибо.

Моя улыбка была усталой, но благодарной, а ещё минут через десять рядышком присел Савелий и просто молча меня приобнял, целуя в висок.

В его ни разу не мужских, скорее дружеских и даже отеческих объятиях я расслабилась в один миг, прижавшись к сильному мужчине боком, а он тихонько хмыкнул и произнёс:

— А теперь представь, что бы с ним было, если бы не мы. И таких ребят за последние годы погибло десятки, а ещё сотни остались инвалидами. А ведь им вполне реально помочь нашими силами, Полина. Я снова в этом убедился.

— Док, ты неисправим, — фыркнула. — Да откроем мы твой центр, откроем. Слово аристократа. Но сначала найди мне здание и команду. И вообще, где остальные? Я волнуюсь.

— Да что им будет, — усмехнулся мужчина обманчиво беспечно, но я почувствовала, как он напрягся. — Нехороший это разлом, Полиночка. Тварей сотни и покрупнее этих. Пока всех перебьем, не одни сутки пройдут, а там могут и новые зародиться. Плюс матка в пещере окопалась, хрен зайдешь. Парням ведь тоже отдыхать надо, батарейки в их жо… кхм, груди не бесконечны.

— Всё плохо, да? — Я мигом нахмурилась и отстранилась, откровенно запоздало вспомнив, что ни я, ни Борис так и не сказали никому об итогах своей «химической» дискуссии. — Слушай, а если щелочью их потравить? Это же чистейшая кислота, хотя я и не могу понять какая точно. А кислоту можно запросто погасить содой, а? Тот же гидроксид алюминия и магния, который используется в лекарствах, чтобы снять изжогу. Может, попробуем?

— Слу-у-ушай, а ведь это мысль! — азартно протянул Док и хлопнул меня по плечу, но завопил в сторону Бориса: — Молчун, связывайся с Митрофанычем! Пусть гонит сюда фуру с содой! Будем травить козявок!

— Принято, — невозмутимо отозвался Борис и ушел в кабину, откуда почти сразу донесся его приглушенный голос.

Его собеседника слышно не было, но уже через минуту Борис вернулся к нам и отчитался, что соды в нужных количествах на складе нет, но есть именно гидроксид алюминия, который закупили для нужд алхимиков, работающих с добычей из грибного разлома, так что грузовики с порошком скоро будут. Минут через двадцать.

— Вот и славно, — обрадовался Савелий и звучно шлепнул себя по коленям. — Пойду, проверю, как там ребята. И вы, если ещё чего интересного придумаете, сразу говорите. Хорошо?

— Обязательно, — заверили мы его в два голоса.

Док ушел, принудительно усыпленный им Айдар тихонько сопел на расстеленном вдоль стенки матрасе, а я, допив чай, вернула металлический термо-стаканчик Борису и задумалась.

О реабилитационном центре, ага. А ведь не такой уж и нереальный проект, если подумать…

Ещё минут через пятнадцать к нам вернулись все до единого «Витязи», причем я против воли начала принюхиваться и ощупывать их взглядом, пытаясь понять, все ли они целы и здоровы на сто процентов или нужна моя помощь. И пристальнее всего я изучала бойца, одетого в черно-фиолетовую броню.

Пускай, я и запретила себе думать о нём, как о мужчине, но это ведь не мешает мне беспокоиться о нем, как о друге и наставнике, верно?

При этом сами бойцы не спешили деактивировать ни доспехи, ни шлемы, ведь они не мешали им переговариваться, причем всю дорогу от разлома до фургона, но стоило им подойти, как первый же вопрос Стужева достался мне:

— Полина, а где ядро твари, которую ты убила?

Упс…

— Ну-у… — протянула я, уже понимая, что не получится ни солгать, ни приукрасить.

Стужев понял всё сам и шумно вздохнул.

— Полина, ты понимаешь, что такими поступками ты вредишь сама себе? — Судя по приглушенному голосу, Стужев злился. Очень злился! — Я для чего объяснял тебе очередность? Неужели ты сама не видела, как отрицательно эта кислота воздействует на камень и металл⁈ Ты умереть хочешь? А давай не рядом со мной, а⁈

С каждым новым словом, с каждым новым предложением его голос повышался, становился злее, вокруг его фигуры начинали закручиваться энергетические вихри, остальные «Витязи» благоразумно расступились в стороны, не рискуя попасть под неконтролируемый мультистихийный удар, а я, изо всех сил призывая себя к спокойствию, дождалась паузы в его воплях и обманчиво спокойно произнесла:

— Я не буду извиняться и оправдываться, но скажу так: первое — ты понятия не имеешь о моих способностях и меряешь их по себе; и второе — только усвоенная час назад кислота помогла мне вытянуть её из Айдара. Не хочешь больше со мной заниматься? Не проблема. Поверь, я справлюсь сама.

После чего спокойно вышла из машины и добавила:

— Было познавательно посотрудничать, господа. Провожать не надо.

И пошла вдоль берега в сторону города. Помнится, до него километров восемь… Пф, вообще ерунда!

— Ну ёкарный бабай, а⁈ Детский сад, ей богу! — возмутился Док за моей спиной, а спустя каких-то пять секунд меня бесцеремонно перехватили за талию и приподняли над землей, развернувшись на сто восемьдесят градусов и понеся обратно к машине. — А ну стоять, Зараза Дмитриевна! Вот в самое яблочко твой позывной, иначе и не скажешь! Куда поперлась в одних трусах на ночь глядя? Совсем с головушкой не дружишь?

— Отпусти! — рыкнула, начиная злиться уже всерьез.

— Всенепременно, голубушка, — вроде бы и ровно, но в то же время с долей напряжения пообещал Док, возвращая меня в нутро фургона и нагло шлепая по заднице. При этом шлепок вышел больше глухим и формальным, ведь я куталась в одеяло, но всё равно получилось обидно. — Всё, сидеть и не вякать.

Чего⁈

Я аж обернулась, возмущенно хватая воздух ртом, но Док уже отступил и с металлическим лязгом закрыл перед моим носом дверь.

Нет, ну это вообще… Да что он себе позволяет⁈

И нет, я не стала устраивать цирк. Не стала орать, топать ногами и ломать фургон. Не стала распахивать дверь и пытаться сбежать.

Понимала, это будет глупо. Непрофессионально. Действительно по-детски.

Но как же они все меня сейчас бесят!

В общем, ногой я всё-таки топнула, заслуженно отбила пятку и села на мягкую лавочку, нахохлившись. Бесят. Все бесят! Возомнили себя…

А я ничем не хуже!

Я просто другая!

Увы, сидеть и злиться просто так было скучно, тем более через тонированное окно я увидела, что всего минут через семь рядом с фургоном остановились два грузовика, их водители вышли и о чем-то приглушенно пообщались с «Витязями», а затем отогнали машины ближе к разлому, но сами там оставаться не стали, вернувшись обратно к фургону.

И потянулись томительные часы ожидания.

Сначала я просто сидела. Потом я лежала и волновалась. Затем получилось немного помедитировать и даже поизучать свой новый дар, который оказался довольно капризен, и я пока не понимала, как применять его с пользой.

Прошло часа три, я уже засыпала, не видя смысла бодрствовать и дальше, когда дверь фургона резко распахнулась, отчего я аж вздрогнула всем телом, и внутрь снова ввалился Док с новой ношей на плече.

На этот раз подставился Олег, причем серьезно — половина левой руки от локтя до плеча просто отсутствовала, причем вдоль, и остальное растворялось прямо на глазах.

Ё-моё!

Док лишь глянул на меня, ещё не успев открыть рот, а я уже соскакивала с лавочки и торопилась на помощь, сходу прося намешать мне литр энергетика, щедро сдобренного витаминами, минералами и для верности белком.

— И пусть деактивирует доспех, — попросила, прикладывая ладонь к верхнему краю раны, чтобы остановить дальнейшее распространение заразы на плечо.

— Уверена? — засомневался Савелий, уже возясь со своим кейсом, пока бледный до синевы Жук скрипел зубами, чтобы просто не орать.

Подозреваю, даже не от боли, а от отчаяния, ведь наивно думал, что станет сегодня инвалидом.

Ха. Ха!

А вот хренушки!

— Да, он мне мешает. Слышишь, Жук? — обратилась уже к воднику. — Убирай.

— Я… Тогда… Отключусь… — прохрипел мужчина через силу.

— Так это же здорово, — ухмыльнулась я зловеще. — Не надо будет на тебя анестезию тратить.

И проникновенно посмотрела ему в глаза, когда Олег вскинулся.

— Верь мне. Всё будет хорошо. Обещаю.

Не знаю, что увидел моих глазах «Витязь» и что при этом подумал, но в ту же секунду хлопнул себя правой рукой по груди, отчего доспех в считанные мгновения пропал, а сам Олег просто закатил глаза и отключился.

Вот и хорошо!

— Док, следи за сердцем, будут бешеные нагрузки, — протараторила я. — Вкалывай стимуляторы, витамины и кальций. Если есть жидкий белок — добавляй. Мне всё то же самое плюс энергетики. Начали!

Следующий час выпал из моей жизни напрочь. Нет, я запомнила его… Но, кажется, урывками.

Прекрасно понимая, что очень важно всё сделать «здесь и сейчас», пока организм помнит, какой он был только что, до ранения, я насильно заставляла стволовые клетки Олега работать на износ, регенерируя самые разные ткани, которых уже не было, и раз за разом подстегивала печень, чтобы она воспроизводила кровь, а я могла её обновлять, безжалостно вытягивая зараженную.

Да, можно было бы никуда не торопиться.

Наверное.

Но тогда пришлось бы банально ампутировать конечность, лишившуюся половины мышц и сосудов, сухожилий и кожи, а потом отправлять его на длительную реабилитацию… результат которой никто не смог бы предугадать.

Даже я.

Здесь и сейчас я прыгала откровенно выше головы, но чувствовала, что мне это вполне по силам. Это всего лишь мышцы! Вот если бы кислота растворила его кости, я бы ещё подумала. С костями я ещё не работала. Но мышцы… пф, легкотня!

Шучу.

В итоге я полностью и безоговорочно сосредоточилась на клеточном делении чужого организма, чуть ли не пошагово командуя пептидами и липидами, чтобы не бежали поперед батьки и не наращивали кожу до того, как были готовы капилляры и выросли нервные волокна, так что манипуляции Дока улавливала лишь сотой долей сознания.

Вон он ставит укол Олегу. Вот укол мне. Вот полноценная капельница Олегу… И ещё одну мне, но почему-то в бедро. Вот рядом появляется Борис…

Зачем нам Борис?

А-а, чтобы я не упала. Ну ладно.

В общем, это было… интересно. Правда интересно! Я выяснила, что стоит только захотеть — и я смогу командовать чужим телом вплоть до направления тока крови. Про скорость молчу, это элементарно. Сердце, печень, эндокринная система, вырабатывающая гормоны — невероятно сложное человеческое тело было многоярусным органом, играть на котором оказалось невероятно сложно, но увлекательно.

Слишком увлекательно… И, к счастью, энергозатратно.

Только поэтому я занималась именно лечением и именно руки, с первых секунд категорически запретив себе лезть в другое.

Но вот на руке наросла и кожа, причем, помня прошлые подколки Дока, я специально пустила по всей длине кривой «ожоговый» шрам, который бы напоминал Жуку о произошедшем, а потом откинулась назад, точно зная, что не упаду дальше Бориса, тускло улыбнулась Доку, который как раз ставил пациенту очередной укол витаминов…

И отключилась.

— Егор, ты знаешь, я искренне уважаю тебя, как командира и просто человека, но сейчас прошу, как друга. Извинись. Просто извинись. Даже если она была не права… Черт с ней! Девчонка гениальна. Двое только сегодня, Егор. А Щен?

— Док, не сыпь мне… соду, — уже не в первый раз за ночь скривился Стужев, как никогда остро жалея, что хотя бы не курит.

Они зачистили разлом тридцать минут назад. Сейчас рабочие собирали ядра и они ждали их снаружи, хотя и внутри оставался Щен. На всякий случай.

Справиться с маткой и её личной гвардией помогли лишь три тонны белого порошка, название которого он даже не запоминал. Оно работало — и это главное.

Но Полина…

— Обычно говорят «соль», — нагло поправил его Савелий.

— Я в курсе, — скривился. — И ты знаешь, о чем я. Она неуправляема. И ей плевать, что командир я. Хочешь второго Игоря? Я — нет. Напомнить, чем всё закончилось в прошлый раз?

— Не передергивай, — покачал головой опытный целитель, который и сам не чурался действовать не по уставу. Благо его подопечные даже не подозревали об этом. — И не забывай главное отличие между ними: девчонка не бережет только себя. А вот за других у неё пунктик, это я уже заметил. Поверь моему огромному опыту, до которого тебе ещё пахать и пахать, этот самородок нельзя садить на цепь послушания. Не удержишь. А вот врага в её лице заработаешь запросто. Тебе оно надо?

— Ты знаешь, что мне надо, — скривился и бросил косой взгляд на приоткрытую дверь фургона, где спала Полина, переложенная сразу на два матраса и укрытая аж тремя одеялами.

Его б воля, он бы её ещё ремнями зафиксировал!

— Вот именно, — оставил за собой последнее слово Док, который по настроению подрабатывал и командным психологом. Потому что… Ну кто, если не он, да? — Поэтому просто извинись. С тебя не убудет, а ей приятно. И заслуженно!

Да, действительно заслуженно.

Но кто б знал, как ему не хочется! Не потому, что он скотина неблагодарная, нет!

А потому что точно знает: если она поймет, что может им крутить, как ей вздумается, то он поседеет уже к концу года. А то и вовсе облысеет…

— Док, а накапай мне твоего фирменного, а?

— А с удовольствием!

— Убью! Всех убью! — загнанным зверем рычал Барам Абашидзе, вынужденный бежать из Твери прочь, лишь бы не стать добычей имперских ищеек, которые нагрянули по всем его точкам в один день и навели такого шороха, что он сам успел избежать облавы только потому, что отдыхал в сауне со шлюхами.

Правда, кого точно он планировал убить, Барам ещё не знал, но…

Определенно кого-то убить было надо.

А потом бежать. Бежать из этих проклятых земель и чертовой империи!

Просто бежать!

И даже не догадывался гроза и ужас почти уже не существующего клана, что чувство слежки ему не просто так чудится.

Ох, не просто так…

А потом он потянулся за кошельком, чтобы купить в придорожной забегаловке хотя бы шаурму, и не обнаружил его на месте.

— Какого черта?!! Всех убью-у-у…