Статьи и проповеди. Часть 13 (07.03.2017 — 14.05.2018)

Навечерие второй поминальной субботы великого поста /09.03.2018/ (25 марта 2018г.)

Второй раз в этом посту мы совершаем вечернее заупокойное богослужение. Поминайте своих родных и близких. Поминайте тоже чужих родных и близких.

В любом духовном вопросе, как мне кажется, надо искать точки приложения к нашей действительности, к нашей повседневной жизни. Нет такого в вере вопроса, который бы абсолютно теоретически никак не касался нашей жизни. Если такие вопросы есть, то они не касаются по–настоящему нашей веры. Всё, что есть в вере, оно имеет тайные пути, к тому, чтобы воплотиться в конкретные дела и в жизнь.

Что, например? Каким образом почитание усопших, поминовение усопших, молитва за них, касается нашей жизни?

Очень широкий спектр. Вот, например, будут выборы. Об этом никогда не скажешь в школе на уроках, потому что программа не предполагает. Хотя, может это можно и сказать? Можно, наверное, и сказать.

Вот был такой философ Семён Франк, который говорил, что в дни народных выборов и плебисцитов различного рода; всяких там волеизявлений народных; хорошо было бы пойти на кладбище.

Или просто в молитве спросить у покойникам, которые жили на этой земле раньше нас. Которые её обустраивали, ухаживали, обрабатывали, защищали и так далее. Которые в неё легли.

Спросить, как бы они поступили на нашем месте. Вот кого бы они выбрали из того, что нам предлагается? Они же тоже не чужие для этой земле. Они, может быть, больше нас для этой земли сделали. Они, может быть, гораздо большие патриоты и граждане вот этой территории, которую мы населяем. Этой страны.

Хорошо было бы… Конечно, никто не будет ходить на кладбище и у покойников спрашивать, но хорошо было бы подумать об этом.

«Как поступили эти поколения ушедших людей, людей, которые здесь жили? Вот, если бы они этот выбор делали вместо нас? Вот, им предлагается несколько вариантов. А что бы они сделали?»

Этот вопрос, мне кажется, способен кого–то уцеломудрить, кого–то удобромудрствовать. Кого–то остановить, а кого–то просто причесать и заставить подумать. Ну, хотя бы о чём–то другом за пределами меркантильных интересов, которые интересуют сегодня человека.

Вот такая вещь, например. Видите, мы если захотим, даже и к выборам «прилепим» поминовение усопших. И это не будут праздные слова. Это будет полезная хорошая рекомендация.

Ну а там уже дальше… Мы редко бываем на кладбищах. Начиная примерно с наполеоновских времён, все императоры и цари Европы, Франц Иосиф и сам Наполеон; они выносили кладбища подальше за город из гигиенических побуждений. Раньше кладбища были возле храмов, и города были похожи на кладбища. Стояли соборы, стояли маленькие храмы. Вокруг них были ограды. Вокруг них захороняли. Поближе к алтарю почётных. Самых почётных – внутри храма захоранивали. Вы наверняка видели захоронения внутри храма. Прямо внутри. Ну и простой люд тоже хоронился возле храма. Так, чтобы уж, когда подниматься, чтоб воскреснуть из земли возле церкви Божией.

Это уж потом, в девятнадцатом веке, всё поразметали. Всё замостили. Проложили трамвайные пути. И так далее, и тому подобное…

Кладбища повыносили подальше. С некоторой брезгливостью такой.

«Подальше эту всю гниль. Смертный запах подальше».

«Вот здесь мы будем на фортепьяно играть и, чтоб тут не носили покойников. Не мешайте нам жить».

Примерно с такой интонацией всё делалось.

А раньше кладбища были местом гуляний. Средневековые люди были настолько со смертью «на ты», что они могли во время свадьбы какую – то часть праздника провести на могилах своих родных. И, если хоронили рядом кого–нибудь, то это никому не мешало. Брачующихся не оскорблял вид погребения, а погребающих не оскорблял вид супружеской пары с гостями, находящихся на кладбище. Совсем другие отношения к смерти, к похоронной культуре и прочему, прочему…

Вот, хорошо бы, приезжая в незнакомый город, бежать сначала не по магазинам… Если по музеям, то, ладно, хорошо, сначала по музеям, потом по магазинам. Но сначала хорошо бы зайти в кафедральный собор незнакомого города, если он там есть. А потом посетить городское кладбище. Наверняка, там лежит какой–то праведный человек.

И хорошо было бы туда прийти, там просто походить, помолиться. Побродить между теми, кто здесь раньше жил. А потом выйти за ограду и побродить между теми, кто здесь теперь живёт.

Это очень практичная вещь, она очень уцеломудривает человека. Она даёт ему чувство длинной истории.

Человек – очень короткое существо. Тридцать, сорок, пятьдесят лет… Потом, раз – и нету. И что это такое. Жил, не жил – непонятно. А когда человек думает о прошедшем поколении и думает о вечности, он превращается в существо с длинной историей. И тогда – он не сиюминутный. Он – тогда глубокий. Он тогда более серьёзный.

Так что – к любому жизненному вопросу: печальному или радостному, мы можем приложить такую великую тему, великую вещь, как поминовение усопших. Весьма жалко, что на Западе на каком–то этапе отказались от этого. Протестанты перестали прославлять Божию матерь, обращаться к святым и молиться за усопших. Всё вместе.

«Пакетом» отбросили. И наши протестанты вслед за ними делают то же самое. Тот, кто перестал молиться за усопших, тот со временем перестанет молиться святым.

Кто такие святые? – Это усопшие праведники. Николай Чудотворец, он кто? Усопший? – Усопший.

Мощи его растаскали по всему миру. Там рука, там нога, там голова…

А душа где? – В раю. Что делает? – Молится.

Это один из почивших праведников.

Так что, кто перестаёт молиться за усопших, тот святых забывает. Потом забывает самую святую из святых – Божию Матерь.

Ну, и потом теряет всё остальное, что там можно потерять.

Так что, повиновение усопших – это такая вещь, которая красной нитью проходит через всю христианскую жизнь.

Она очень важная…

Она чрезвычайно важная…

И та бабуля, которая на больных ногах спешит на панихиду; она, в принципе, о жизни знает больше, чем философ, который не молится Богу. Больше, чем профессор университетский. Та бабка, которая и читает по слогам, или, может быть, вообще не читает. Но она знает, что в субботу нужно прийти в храм. И несёт с собой хлеб, и палочкой помогает себе; и спешит, чтобы не опоздать в кладбищенскую церковь; и там стоит на молитве. Этот человек знает о жизни больше. Вернее, знания его правильнее, чем знания какого–нибудь другого человека, который не молится. Вообще, и в частности – за усопших.

Поминайте усопших своих. Господь да утешит и упокоит их, и нас помилует, Яко благ и человеколюбец.

Аминь. С Богом по домам.