Статьи и проповеди. Часть 3 (2020 г.)

Как архиепископ Ермоген учил коммунистов следовать заветам Ленина

7 апреля 1978 года, в день Благовещения Пресвятой Богородицы, почил о Господе наш современник – архиепископ Ермоген (Голубев). Ему посвящен этот материал.

Владыка Ермоген был истинным исповедником веры Христовой в годы советских гонений. Наверное, не было на просторах СССР еще одного такого архиерея, который не защищался, а нападал на советскую власть с ее же оружием в руках. Досконально изучив труды К. Маркса, В. Ленина, постановления съездов КПСС, хорошо зная законы своего государства, он ставил в тупик партийных функционеров, обвиняя их в антисоветчине и вредительстве.

Закончил свою жизнь этот выдающийся церковный иерарх так, как и все исповедники того времени. Но он успел передать огонь своей горячей веры другим священнослужителям, один из которых, старец Зосима (Сокур), стал светильником нашей земли. Еще в юном возрасте послушник Ваня (будущий отец Зосима) тайно встречался на кладбище возле условленной могилы с архиепископом Ермогеном, который, будучи в опале, проживал тогда в Жировицком монастыре, окруженный со всех сторон надзирателями спецслужб и доносчиками. Часами беседовал Ваня с владыкой, и эти беседы стали тем огнем любви к Богу и Церкви, который зажег архиепископ Ермоген в душе будущего великого старца.

Родился архиепископ Ермоген (в миру Алексей Голубев) в 1896 году, в семье профессора Киевской духовной академии С. Т. Голубева. С юности он отличался выдающимися умственными способностями. Сразу по окончании КДА в 1919 году он принимает монашество с именем Ермоген. На следующий год Патриарх Тихон рукополагает его в иеродиакона, а через время и в иеромонаха. В 1923 году иеромонах Ермоген уже архимандрит. В том же году его первый раз арестовывают и высылают из Киева.

Через некоторое время отец Ермоген снова возвращается в Киев и даже некоторое время служит настоятелем Киево-Печерской лавры. Но уже в 1931 году он снова был арестован за «контрреволюционную деятельность» и приговорен к расстрелу, который потом заменили на десять лет лагерей.

Тяжелые условия жизни в лагере привели к тому, что в 1936 году медкомиссия признала отца Ермогена непригодным к труду, по причине «активного туберкулеза легких с упадком питания и пороком сердца». Вследствие этого срок заключения ему был сокращен до восьми лет. С 1939 по 1941 год отец Ермоген проживал на Кавказе, потом в Астрахани. В 1948 году назначен настоятелем Покровского собора в городе Самарканде. В 1953 году он хиротонисан в епископа Ташкентского и Среднеазиатского, а в 1958 возведен в архиепископа. Параллельно владыка окормлял и соседнюю Алма-Атинскую епархию.

В шестидесятых годах началась активная фаза хрущевских гонений на Церковь. Закрывается Киево-Печерская лавра и Глинский монастырь. Но удивительное дело, в тех епархиях, которые опекал владыка Ермоген, не удалось закрыть ни одного храма. Владыка приезжал к уполномоченному или другим представителям власти и начинал обвинять их в антисоветчине и вредительстве против советской власти.

Конечно, таких обвинений партийные функционеры боялись больше всего. Владыка мог свободно процитировать что-нибудь из полного собрания сочинений В. И. Ленина, например из его статьи «К деревенской бедноте», где тот писал, «что народ должен быть свободным от позорных полицейских преследований за веру».

Уполномоченный по делам религий писал в своем докладе о том, что владыка Ермоген, придя к нему, стал приводить цитаты из журнала «Коммунист» №5 1962 года, а именно отрывки из статьи «Философские заветы В. И. Ленина» и требовать их неукоснительного выполнения. Наступательная тактика архиепископа выбивала почву из-под ног воинствующих атеистов. Они были в растерянности и не знали, что делать.

В образцово-показательном городе, символе социалистической Азии, Ташкенте, в самый разгар гонений на Церковь владыка Ермоген построил огромный кафедральный собор, вмещающий в себя 4000 тысячи молящихся. Архипастырь хорошо знал психологию советской неповоротливой бюрократической машины. Добившись разрешения на небольшую реставрацию старой церкви, находящейся в неприспособленном здании, владыка тут же начал стремительную постройку возле него большого собора. В самой церквушке в это время каждый день шли богослужения. Пока власти опомнились и стали соображать что к чему, храм уже стоял.

Подобным образом были построены храмы в Ашхабаде и Фрунзе (Бишкеке). Такую практику потом использовал и старец Зосима (Сокур).

Помимо этого, владыка отреставрировал огромное количество храмов, построил гостиницу для священников, сделал так, чтобы на любом приходе всегда было место для жилья семьям духовенства. Все это было беспрецедентным явлением на просторах тогдашнего СССР.

По законам того времени, прежде чем рукополагать священника, епископ был обязан согласовать его кандидатуру с уполномоченным по делам религий. Владыка Ермоген единственный из всех архиереев, кто сначала рукополагал священника, а уже потом посылал его к уполномоченному со ставленической грамотой на руках.

Осенью 1960 года усилиями спецслужб архиепископа Ермогена отправляют в «отпуск» на полтора года. Святейшему Патриарху Алексию удалось добиться, чтобы в 1962 году владыка был назначен на Омскую кафедру. К тому времени готовилась радикальная реформа приходского управления, согласно которой священник лишался каких-либо прав на приходе. Архиепископ Ермоген был ревностным противником этой реформы. По этой причине на Архиерейский собор он приглашен не был. Несмотря на это, владыка все равно прибыл в Троице-Сергиеву лавру, но на собор его так и не пустили.

Тогда архиепископ Ермоген пишет письмо на имя Председателя Совета Министров СССР Н. С. Хрущева, в котором обстоятельно излагает все положения советского законодательства, с которыми он не согласен. А в октябре 1962 года владыка написал открытое письмо председателю по делам РПЦ В. А. Куроедову, где также изложил свое видение нарушения принципов ленинского законодательства и попрания свободы совести в СССР. В письме архиереем были подробно и основательно проработаны статьи Конституции, которые попираются властью на местах, ленинские декреты, постановления ЦК ВКП(б), ЦК КПСС, решения ХХII съезда КПСС и проч.

Аргументация попрания собственных же решений партийного руководства была четко аргументирована и обоснована. При этом владыка приводил множество конкретных примеров незаконного закрытия храмов и нарушения прав верующих. Владыка в резкой форме отказался исполнять распоряжение уполномоченного по делам религий о предоставлении ему списков тех людей, которые приходят крестить своих детей.

В это же время во вверенной владыке епархии в срочном порядке разворачивается атеистическая пропаганда. Только в 1965 году в ней было прочитано 2768 атеистических лекций, т.е. по семь лекций в день. Имя владыки всячески поливается грязью в местных СМИ. Но это не дает никакого результата. Уполномоченный был вынужден докладывать начальству о том, что количество крещаемых увеличилось в разных районах от 60 до 87 процентов. Также резко возросло число прихожан.

Власти поняли, что в лице владыки Ермогена они имеют очень опытного и решительно настроенного «церковника», с которым просто так, административным нажимом, им не справиться. Кроме того, о его открытом письме правительству стало известно и за границей. Этот факт сыграл решительную роль в том, чтобы обвинить владыку Ермогена в антигосударственной деятельности и заставить его уйти на покой.

Обвинив архиерея в пособничестве империализму и мировому капитализму, а также в очернении Советской власти на международной арене, председатель по делам религий СССР добился от Синода РПЦ того, что 1965 году владыку Ермогена лишили кафедры и сослали на покой в Жировицкий монастырь.

Подчиняясь решению Синода, владыка поселился в монастыре, где среди монастырской братии очень быстро приобрел авторитет настоящего монаха и молитвенника. В этой обители архиепископ Ермоген прожил последние дни своей земной жизни. Предчувствуя близкую смерть, он завещал похоронить себя в Киеве.

Святая душа архипастыря ушла на небо 7 апреля 1978 года на праздник Благовещения Божией Матери. Советская власть боялась даже умершего архиерея и две недели не давала разрешение на его захоронение в Киеве. Но, несмотря на такую задержку, тело владыки за это время не только не подверглось тлению, но и стало источать благоухание, что говорило о его несомненной святости. Прах архиепископа Ермогена и ныне покоится на Корчеватском кладбище города Киева.

Упокой, Господи, архиепископа Ермогена, и его святыми молитвами помилуй нас грешных.