Стракен

Глава 7

Темнота окутала все города Южной Земли, однако это было ничто по сравнению с тьмой, что нашла приют в душе Шейди а'Ру. Она стояла у окна, которое вытянулось от пола до потолка, в приемной компаунда Сена Дансидана, глядя на огни Аришейга. В течение почти целого часа она не двинулась с этого места, лишь едва сменив позу. Она глубоко погрузилась в себя, чтобы не замечать окружающего, этому трюку друидов она научилась в самом начале своего пребывания в Параноре, когда у нее не было ни друзей, ни будущего. Он сослужил ей тогда хорошую службу, но сейчас уже не был таким эффективным.

Позади нее стоял капитан гномов-охотников с двумя своими солдатами и беспокойно наблюдал за ней. Он чувствовал исходящий от нее жар. Он ощущал, как в ней закипал гнев. Ему не хотелось оказаться здесь, когда она дойдет до точки кипения, но ему больше некуда было деваться.

Во многом это был долгий день. Прошлой ночью они прибыли на борту «Бремена» только для того, чтобы им сообщили, что Сен Дансидан еще не возвратился с Преккендоррана, где он лично руководил разгромом эльфов. Шейди была готова простить ему несоблюдение их графика, ведь поражение эльфов стало серьезным ударом по надеждам Свободнорожденных и Премьер-Министр хотел быть уверенным, что все пройдет так, как надо. Она услышала об уничтожении эльфийского флота, о том, как сгорели их воздушные корабли, о гибели Келлена Элессдила и его сыновей. Она узнала о последующем разгроме эльфийской армии и ее отчаянном отступлении в холмы на севере. Сен Дансидан добился кое-чего значительного, и сделал это без ее помощи. Она дарует ему его победу, не смотря на то, что ее раздражал тот факт, что он умышленно добился этого за ее спиной. Она переночевала в отведенных для нее покоях с расчетом на то, что на следующий день их встреча состоится как можно скорее.

Она ошиблась. День, проведенный в визитах в министерства, в разговорах с Коалиционным Советом и с постоянными откладываниями встречи, оставил ее убежденной, что произошло кое-что, о чем она не знала. Она ощущала это в поведении министров, с которыми встречалась — мужчин и женщин, которые были вежливыми и снисходительными, но в то же время явно пренебрежительными в отношении ее. Они источали любезности, потому что им приходилось так поступать даже со своими злейшими врагами при подобных визитах, но в их отношении не было ни теплоты, ни искренности.

К наступлению ночи она потеряла всякое терпение по отношению к Сену Дансидану. Несколько часов назад ей сообщили о его возвращении, однако потом он попросил ее подождать еще немного, чтобы привести себя в порядок для их встречи. Она хранила самообладание, говоря себе, что если она покажет всю глубину своего раздражения, то это только ослабит ее положение перед ним. Если он подумает, что сможет так легко с ней обращаться, то им управлять будет гораздо труднее. К тому же она уже знала по новостям о его победе на Преккендорране и по отношению к ней с момента ее прибытия сюда, что в любом случае справиться с ним будет тяжело.

В дверь приемной постучали, и в помещение осторожно вошел чиновник. Шейди мгновенно вышла из своего кокона, но решила дать ему постоять на месте, пока ее взгляд был направлен из окна на город. Затем, собрав себя, она повернулась к нему.

— Моя госпожа, — произнес он, кланяясь. — Премьер-Министр извиняется за задержку и просит вас потерпеть еще несколько минут. Он почти готов принять вас и просит, чтобы вы подождали…

— Я уже достаточно ждала, — спокойно сказала она, отрезая все, что он собирался сказать.

Эти слова были произнесены настолько жестко и резко, что чиновник вздрогнул. Он замешкался, потом попытался снова заговорить, но поднялась рука Шейди, указывая пальцем в его сторону, и у него внезапно полностью пропал голос. Он захрипел, стараясь снова и снова заговорить, но у него ничего не выходило.

Она прошла через приемную и встала перед ним:

— Капитан? — обратилась она к командиру своего гномьего эскорта. Его жесткое, обветренное лицо возникло рядом с ней. — Готовь «Бремен» к отлету. Забирай с собой своих воинов. Я буду через несколько минут.

Капитан ее охраны нахмурился:

— Госпожа, вам небезопасно оставаться здесь одной.

— Для меня здесь безопаснее, чем для кого-либо еще, — ответила она. — Делай, что тебе сказано.

Он ушел без дальнейших слов, забрав с собой своих солдат, и оставил ее одну в помещении приемной со все еще безголосым чиновником.

— Насчет тебя, малыш, — сказала она ему, — у меня другие планы. Хочешь вернуть свой голос обратно? — Чиновник тут же кивнул. — Я так и думала. Как ты думаешь, какую услугу я потребую от тебя взамен?

Его не нужно было просить. Он повел ее через дверь по коридору. Они прошли мимо десятков стражников, стоявших в карауле в полном вооружении, однако никто не пытался их остановить. Шейди плотнее закуталась в свои одежды друида, но под складками, чтобы никто не видел, пальцами правой руки она произвела ряд замысловатых движений, призывая магию к готовности и подготавливая себя ко всяким неожиданностям. Она не думала, что ей придется воспользоваться своей магией, однако, считала, что лучше быть к этому готовой. Она не могла доверять Сену Дансидану, не могла считать, что он будет действовать благородно в отношении ее, несмотря на ее статус государственного гостя. Она знала одно о Премьер-Министре Федерации — он сделает что угодно, если посчитает это необходимым, чтобы добиться того, чего он хотел.

Коридор закончился у пары двойных дверей с витиевато вырезанными узорами, которые были открыты. Комната за ними была освещена свечами, но углы и стены ее оставались в тени. Она услышала голос Сена Дансидана, ровный и убеждающий, напоминающий шипение. Голос змеи, подумала она. Однако она знала, как извлечь яд из его зубов.

Чиновник вопросительно обернулся, когда они оказались около дверей, не зная, что ему делать дальше. Она решила эту проблему за него, схватив одной рукой за шею и входя в комнату, ведя его перед собой.

Сен Дансидан сидел на диване с одной стороны, потягивая вино и разговаривая с укрытой в тени фигурой, расположившейся в самом углу комнаты, где темнота была плотнее всего. Шейди быстро осмотрела помещение, не обнаружив больше никого, кроме этих двоих, порывисто направилась к Сену Дансидану, развевая своими черными одеждами, и бросила к его ногам чиновника.

— Теперь готовы меня принять, Премьер-Министр? — тихо спросила она. Потом заметила стакан вина, который замер в его руке на полпути до рта, и улыбнулась. — Ну же, давайте. Допейте его.

Он так и сделал, внимательно за ней наблюдая, явно удивленный ее появлением, но не выглядевший к этому неподготовленным. Такого человека, как он, никогда нельзя застать врасплох. Она махнула чиновнику, который сквозь кашель смог выдавить несколько испуганных слов, быстро поднялся на ноги и выбежал из комнаты.

— Я как раз собирался идти к тебе, — произнес Сен Дансидан, опустошая стакан вина и поднимаясь. — Но я хотел обдумать то, что должен сказать, до того, как мы встретимся.

— У вас было достаточно времени, чтобы обдумать все, что вы скажете в течение следующего года. У вас какая-то проблема? У вас недостаток слов? Вы обнаружили, что ваше ораторское искусство вдруг покинуло вас? — Она немного помолчала. — Или вы просто обеспокоены тем, как я отреагирую на вашу двуличность действий на Преккендорране, не поставив меня об этом в известность?

Лицо Премьер-Министра потемнело:

— Мне нет нужды за это извиняться. Я действовал, когда представился удобный случай, ты бы на моем месте поступила бы точно так же. Если бы я ждал, пока посоветуюсь с тобой, то эта возможность была бы навсегда потеряна. Не стоит читать мне нотации о том, как вести себя в качестве лидера Федерации. Я делаю то, что должен делать.

— О, да, — подтвердила она. — И, кажется, вы рассказываете мне об этом, когда для вас это удобно. Я не осуждаю вас за решение напасть на Свободнорожденных. Я осуждаю за то, что вы не поставили меня в известность об этом. Попахивает независимостью, которая граничит с бунтом. Неужели мы пришли к тому моменту, когда вы считаете, что больше не нуждаетесь в союзе со мной? Или с орденом друидов? Неужели ваш успех нашептывает, что вы теперь настолько сильны, что вам не стоит больше ни с кем объединяться? Именно такой путь вы выбрали?

Она повернулась в сторону темной фигуры в углу:

— Или ныне вы следуете указаниям кого-то еще, кто, как вы думаете, может лучше вам советовать?

Наступило долгое молчание. Затем фигура в углу встала при помощи каких-то томных движений конечностей и туловища:

— Он советуется с тем, кто больше всех заинтересован, Шейди.

— Иридия.

Она выдохнула это имя, как проклятие. Иридия Элери — или, по крайней мере, бледное подобие эльфийской колдуньи, — вышла на свет. Что бы ни думала здесь найти Шейди, но только не это. Не было никаких причин для Иридии находиться здесь, ни в качестве союзника Сена Дансидана, ни в качестве слуги Премьер-Министра Федерации. Еще больше ее поразило то, как выглядела ее бывшая союзница — бескровная и высушенная, тощая почти до истощения, и с таким жестким взглядом, какого она никогда прежде не замечала. Что-то с ней было не так, но Шейди не могла понять, что именно.

— Ты думала, что видела меня в последний раз? — спросила Иридия таким же бескровным голосом, как и ее лицо. — Ты считала, что я исчезла из Паранора и ваших друидских схем?

Шейди смотрела на нее, не зная, о чем именно она думала, но точно не об этом.

— Ты выгнала меня из Паранора, — продолжала Иридия своим безжизненным монотонным голосом. — Ты отказала мне отомстить человеку, который обидел меня. Ты отобрала мою силу. Ты лишила меня моей гордости. Поэтому я пришла сюда, чтобы предложить свои услуги тому, кто гораздо лучше их оценит.

Шейди оглянулась на Премьер-Министра. Тот пожал плечами:

— Теперь она мой личный советник. Ее помощь для меня неоценима. Я надеюсь, ты не собираешься лишить меня этой помощи из ревности или ошибочного понимания предыдущих утверждений.

Она скривила гримасу:

— Прошу вас, Премьер-Министр, не пытайтесь выглядеть так глупо. Меня не волнует, кому вы оказываете свое доверие. Даже ей. Она говорит правду. Она была изгнана, потому что не смогла сдержать свою клятву служить ордену. Ее не примут обратно, даже если она будет умалять вернуться. И, естественно, у меня нет намерений возвращать ее силой. Но вам стоит задуматься о ее неспособности служить одному хозяину и спросить себя, какова вероятность, что она будет хорошо служить другому.

— Думаю, мне лучше судить о том, насколько хорошо человек мне служит, Шейди, — пожал плечами Сен Дансидан. — В конце концов, я был достаточно умен, чтобы заключить с тобой союз, не так ли?

— Союз, который, кажется, больше не нужен, учитывая то, что я знаю о вашем нынешнем положении.

Премьер-Министр вернулся к своему дивану и снова сел, едва скрывая на своем серьезном лице удовольствие, которое, как ей показалось, он испытывал от ее дискомфорта. Ей хотелось расцарапать это лицо своими ногтями, однако она решила посмотреть сначала, куда все это заведет.

— Наш союз по-прежнему имеет значение, — сказал он, приглашая ее присесть. Она осталась стоять. — Как я сказал, я действовал на Преккендорране потому, что представилась такая возможность. Однако война не окончена, и мне все еще нужна твоя поддержка. И поддержка ордена друидов. Если я хочу успешно закончить эту войну со Свободнорожденными, то должен нажать на север и запад, чтобы вынудить их прийти к такому решению. А этого сделать я не могу, по крайней мере, без молчаливой поддержки друидов. К тому же, я знаю, что тебе тоже нужна моя поддержка. У тебя нет других союзов. Дворфы, эльфы, тролли и жители Приграничья все отказывают тебе в преданности и верности, которая тебе так нужна. Они до сих пор не приняли тебя в качестве Ард Рис. А если уж на то пошло, то и в самом ордене не все приняли тебя.

Она ничего не сказала, придерживая свой норов, не показала ничего из того, что она чувствовала. Когда придет время, она раздавит его, как букашку — если предположить, что Иридия позволит ему прожить так долго. Шейди была уверена, что колдунья использовала его в своих собственных целях и продолжит это делать, пока у нее будет такая необходимость.

— Я не говорю, что ты не найдешь способ справиться с этими смутьянами, Шейди, — продолжил Премьер-Министр. — Но ты должна согласиться, что все станет гораздо легче для тебя, если мы сохраним наш союз, а не разорвем его. И, конечно же, все будет и для меня гораздо легче.

— Особенно, если ваша армия потерпит еще одно поражение, которое ей нанесли в проходах на севере Преккендоррана два дня назад. — Она улыбнулась. — Сколько людей вы потеряли? Больше тысячи? От рук горстки ошарашенных эльфов, которых вы согнали с высот?

Она насладилась изумлением, которое появилось на его лице и которое он безуспешно пытался скрыть. Он не ожидал, что она знает о поражении его армии, которое он изо всех сил старался оставить в тайне. Однако не было таких секретов, которые он бы скрыть от нее.

— Вы же победили их, Сен Дансидан. Они были рассеяны и находились в угнетенном состоянии, и все же вы позволили им похоронить в земле ваши силы преследования. За все годы, что я служила в армии Федерации, я никогда не слышала о такой глупости. Как вы могли позволить такому случиться?

— Хватит, Шейди. Ты уже повеселилась надо мной. Оставь это в покое. Я намерен исправить положение ан Преккендорране за несколько дней. Когда я с этим покончу, вся армия Свободнорожденных будет разодрана в клочья, а мои армии окажутся глубоко внутри их родных земель.

— Если я позволю вам это сделать. — Своим стальным взглядом она приковала к себе взгляд Сена Дансидана. — И теперь я не уверена, что мне следует это сделать.

В его глазах промелькнула злость, в них загорелась ненависть к ней. Она не отвела взгляда. Молчание между ними затянулось.

— Ты набиваешь себе цену, Шейди, — вдруг произнесла Иридия Элери.

Ее голос был бесчувственным и холодным, как зимняя ночь. Шейди даже немного опешила. Что-то в Иридии Элери было не так. В ней что-то изменилось, причем навсегда, незаметное глазу, хотя казалось, что она была той же самой.

Она отвела взгляд от Сена Дансидана и оглянулась.

— Меня тревожит, что я могла связать союзом себя и, как следствие, свой орден с глупцами. Думается мне, что я должна исправить такую ошибку. — Она еще пару мгновений изучала Иридию, потом снова повернулась к Сену Дансидану. — Скажите мне, Премьер-Министр — должна ли я сделать это здесь и сейчас?

Сен Дансидан вздохнул:

— Я не хочу, чтобы ты стала моим врагом, Шейди. Ты должна это понимать. Мне нужно, чтобы орден друидов благословил мои усилия. Мне нужно знать, что ты не помешаешь моим планам. Ты ведь это понимаешь?

Шейди подошла к кувшину с вином, налила себе стакан и сделала большой глоток. При этом она ненароком посмотрела на Иридию, пытаясь определить, что же в ней так ее беспокоило. Что-то в ее глазах, решила она. В том, как она смотрела на этот мир. Проблема была именно там.

— Я вам нужна, — сказала она, — но не настолько, чтобы рассказать мне о своих планах до тех пор, пока они не осуществятся.

— Кажется, я ничего не скрываю от тебя из того, чего ты не смогла бы сама обнаружить.

— Ваша атака на эльфийский флот, уничтожение их армии, последующее поражение вашей собственной армии, ваш союз с Иридией — какие еще тайны вы от меня скрываете?

Он снова вздохнул:

— Так какие же тайны, по-твоему, я скрываю, Шейди?

— Я ничего не слышала о вашем новом оружии, том самом, которое так эффективно уничтожило эльфийский флот. Это произошло по недосмотру?

Премьер-Министр пожал плечами:

— А, это огнемет, который под давлением выстреливает из ствола горящую жидкость на другие воздушные корабли, от чего те сгорают. Обыкновенное оружие, применимое на небольшом расстоянии. Вряд ли стоит о таком упоминать.

Какой жалкий лжец, подумала Шейди.

— Именно поэтому вы, должно быть, и не упомянули о нем. Или из-за того, что я смогу обнаружить кое-что подозрительное? Возможно, запрещенное использование магии?

— Магии? — рассмеялся Сен Дансидан. — Откуда мне взять магию? О, ты думаешь, что Иридия могла кое-что привезти мне из кладовых друидов, так ведь? Это было бы полезно! Но, нет, это оружие было разработано задолго до того, как Иридия явилась с предложением своей помощи. В наши отношения она ничего не принесла из своих знаний или магии друидов. Во всяком случае, ничего, что не было только ее собственностью. Никакого предательства друидов не было в создании этого оружия, Шейди. Что так тебя беспокоит? Мощь друидов гораздо сильнее того, что есть в моем распоряжении. Ведь у меня только моя армия и мои воздушные корабли.

Трудно было судить, насколько велика была эта ложь, поэтому Шейди была уверена, что это оружие оказалось гораздо мощнее, чем он рассчитывал, и что он теперь рассматривал его не только как простое средство ведения войны. В какой-нибудь момент он решится использовать его против друидов, потому что в душе он никогда не мог успокоиться до тех пор, пока не уничтожит всякого, кто может представлять для него угрозу. Это был демон, который овладел им с тех пор, как он начал свое восхождение к власти многие годы назад. И с этим демоном у нее был большой личный опыт.

— Значит ваш план, — сказала она, — состоит в том, чтобы использовать это оружие против наземных сил Свободнорожденных на Преккендорране? Против дворфов и жителей Приграничья?

Он кивнул:

— И против остатков эльфов, которые устроили засаду моим силам преследования. У Свободнорожденных нет ничего, чтобы противопоставить этому оружию. Самое лучшее, что они смогли сделать, так это повредить воздушный корабль, на котором оно установлено, да и то это была случайность. — Он пригубил вина. — Война на Преккендорране закончится, Шейди, в тот момент, когда мой воздушный корабль вернется в небо. Все, что мне требуется для продолжения, состоит в твоей явной поддержке моих усилий. Точнее, усилий Федерации, — поправился он.

Она прошла к окну, миновав Иридию Элери, как будто ее там не было, но почувствовав при этом такую темноту и пустоту, что ей захотелось находиться как можно дальше от колдуньи. Остановившись у окна, она на мгновение вздрогнула. Что бы ни случилось с Иридией, ни к чему хорошему это не приведет.

Она смотрела на город, раздумывая над тем, как ей поступить, предоставив себе достаточно пространства и времени, чтобы сделать мудрый выбор. В тот момент она приняла несколько решений, но сказала только об одном.

Она повернулась к Сену Дансидану:

— Орден друидов поддержит ваши действия, Премьер-Министр. Я объявлю о ней после моего возвращения в Паранор. Однако, у меня есть два условия. Во-первых, завтра вы расскажете перед Коалиционным Советом о своей поддержке моего положения в качестве Ард Рис. Вы выкажете ее полной и безоговорочной. Никаких полумер, никаких политических игр. Во-вторых, вы прилетите в Паранор через неделю и выступите перед орденом друидов для того, чтобы все смогли услышать ваши оправдания по захвату других земель. Вы умеете объяснять, Сен Дансидан. И сможете придумать, как справиться с этим вопросом.

Лидер Федерации пристально смотрел на нее, размышляя о последствиях принятия ее предложения, которое, как она знала, он примет, затем кивнул:

— Согласен.

Она прошла обратно через комнату, не спуская с него глаз, пока не остановилась прямо перед ним:

— И последнее. Даже не думайте пытаться использовать ваше новое оружие против меня. У вас огромная жажда власти, Сен Дансидан, поэтому я знаю, какие мысли роятся в вашей голове. Получить контроль над друидами, и вы получите контроль над Четырьмя Землями. У вас не хватит умений и опыта, чтобы справиться с такой задачей — даже с вашим новым союзником, который дает вам советы.

Она взглянула на Иридию:

— Она хороша в том, что делает, и когда-то была великой. Но она всего лишь один человек и никогда и близко не была такой сильной, чтобы бросить мне вызов. Поэтому держите в узде свои амбиции и не забывайте свое место в курятнике. Друиды обладают настоящей властью в Четырех землях, как и должно быть всегда.

Она снова посмотрела на него, ожидая ответа.

— Я не забуду, — тихо произнес он. — Я ничего не забуду.

Он сказал это, как тонко завуалированную угрозу, но она позволила ему это сделать. Угроза всего лишь слова, пока не подкреплены чем-то более существенным чем то, что было в распоряжении у Сена Дансидана.

Она приблизилась к нему, встав прямо между ним и Иридией:

— Следите за своей спиной, Сен Дансидан, — прошептала она.

Затем она вышла из комнаты, даже не взглянув ни на одного из них, и направилась через залы компаунда на борт своего воздушного корабля, чтобы улететь домой.

— Она слишком опасна, — заявил Сен Дансидан, как только она ушла. Он с вызовом посмотрел на Иридию Элери. — Слишком опасна для нас обоих. Ты ведь не будешь с этим спорить?

Она проплыла по комнате во мрак, из которого появилась, и снова села в углу, окутанная темнотой:

— Меня не волнует Шейди а'Ру, Сен Дансидан.

Он не обратил внимание на то, как она это сказала.

— Ну, а меня она волнует, Иридия. Если ты решила притворяться, что она не является угрозой, то это твое дело. А я намерен что-то с этим делать.

— Я смогу защитить тебя, — сказала она.

— Возможно. Однако, если Шейди умрет, мне не понадобится твоя защита.

Наступило долгое молчание.

— Убить ее будет нелегко, — сказала она. — И если тебе это не удастся, она узнает, кого искать. Кроме того, кого ты пошлешь устранить ее? Кому ты можешь доверять, чтобы быть уверенным, что Шейди умрет?

Он колебался, не зная, что ответить на эти вопросы.

— И в данный момент у нас есть другие заботы, — сонно и монотонно произнесла Иридия. — Твой воздушный корабль почти готов снова летать. Ты должен сделать то, что я тебе сказала. Ты должен полететь на нем в Западную Землю и напасть на родной город эльфов Арборлон. Тебе нужно убедить эльфов, что они нигде не будут в безопасности, чтобы вынудить их разорвать союз со Свободнорожденными.

— Если я сначала разберусь с армией Свободнорожденных, мне не придется беспокоиться о том, чтобы убедить эльфов разорвать их союз. Не останется никого, кто стал бы их союзниками.

— Совершенно неправильный курс действий. — Он ощутил недовольство, исходящее от ее слов. — Пустая трата времени и сил. Ты можешь разбить эту армию, но они просто соберут другую. Ты мыслишь очень узко, Сен Дансидан. Тебе следует быть более дальновидным. Победы в войне на Преккендорране не случится до тех пор, пока ты не выиграешь войну в их домах. Нанеси удар по их столицам, и они довольно быстро будут молить тебя о прощении. Начни с Арборлона, потом отправляйся к другим городам. Вскоре всякое сопротивление закончится.

Ее доводы были вполне разумны, как и в первый раз, когда она их преподнесла, но что-то его во всем этом беспокоило. Ему казалось, как будто говорила она одно, а имела в виду совсем другое — как будто она считала, что понимает ситуацию лучше него, и знала то, чего он не знал. Кроме того, он не мог игнорировать поражение, которое потерпел в Приграничье от рук эльфов. Его армия, настолько уверенная в победе после уничтожения эльфийского воздушного флота, была ошарашена таким крутым поворотом. Он не мог пренебречь тем, как это отразилось на моральном состоянии. Если он не предоставит своей армии свежих доказательств, что война заканчивается, трудно представить, что может произойти.

— Лучше сделать так, как я решил первоначально, Иридия. Мы атакуем позиции Свободнорожденных на восточном плато Преккендоррана, используя воздушный корабль и его оружие, чтобы прорвать их оборонительные линии. Как только они рассеются и их позиция будет захвачена, Федерация возьмет под свой контроль весь Преккендорран. Потом я сделаю то, что ты предлагаешь — полечу на «Дечтере» в Арборлон и нападу на родной город эльфов.

Она ничего не ответила, лишь смотрела на него из темноты, из своего безликого и молчаливого присутствия. Он ждал, когда она заговорит, но она молчала. Наконец, он потерял терпение и встал:

— Я иду спать. Мы сможем поговорить об этом позже. Подумай о том, что мы можем сделать, чтобы устранить Шейди. Я не смогу спокойно спать до тех пор, пока не избавлюсь от нее.

Он быстро вышел из комнаты, ощущая на своей спине тяжесть взгляда Иридии Элери.