Стробоскоп Панова

Глава 2

Ко времени совершеннолетия Айвена Джошуа Чемберса, его отец умудрился промотать семейное состояние, но, мечтая отыграться, мыслимыми и немыслимыми способами изыскивал деньги. Барон Чемберс — крепкий мужчина, прожил бы ещё много лет, но нелепая случайность оборвала его дни.

Айвен устроил скромные похороны. Баронет не горевал, скорее, наоборот, вздохнул с облегчением, поняв, что больше никогда не увидит в своей скромной квартире опустившегося аристократа. Папаша Айвена обычно наведывался к нему, проигравшись в пух и прах. Клятвенно заверял, что на этот раз обязательно бросит игру и начнёт жить достойно, если любящий сынок, конечно, ссудит отца деньгами. Обычно Айвен давал несколько фунтов, но визиты всегда оставляли чувство гадливости. День, когда состоялась последняя их встреча, он помнил до мельчайших деталей.

Бывают такие дни, когда кажется, что часы замерли на месте, и нет на свете силы, способной заставитьстрелки крутиться быстрее. Айвен пользовался только механическими часами — на пьезоэлектрических нет стрелок, и когда на них глядишь, кажется, что время сошло с ума и несётся со страшной скоростью. К сожалению, эту диковинку можно увидеть только в физических лабораториях, широкому распространению мешало отсутствие небольших, но ёмких источников электрической энергии.

В день, ставший поворотным для молодого человека, после короткой, холодной весны не наступило лето. Тепла не хватило даже на то, чтобы треснули почки. Зелёный стал любимым цветом Айвена именно после бесконечного дня несостоявшейся весны. В том году он почему-то особенно остро чувствовал природу. Суровая зима тянулась долго,казалось, ей не будет конца. Когда первые лучи, наконец-то, растопили снег, он радовался, словно ребёнок.

Весна набирала силу. Деревья укутались в тончайшую зелёную дымку, напоминавшую вуаль, и казались невестами. Сердце щемило от нежности, на глаза наворачивались слёзы...

Айвен Чемберс имел репутацию спокойного, рассудительного человека. Он никогда не проявлял эмоций на публике, и делал это так успешно, что окружающие считали его бездушным сухарём. Но, глядя на весеннюю зелень, он поймал себя на том, что тайком утирает слёзы. Иначе, как предчувствием грядущих перемен, подобную реакцию объяснить себе не мог. Пожал плечами — и с чего бы так пробрало-то?! — но именно такие чувства возникли в душе в момент первого тепла, когда природа только-только просыпалась от зимнего сна.

Стоял неподвижно и смотрел на ветви деревьев, окидывал взглядомподсыхающие газоны, улыбался, наблюдаявозню птиц. Обычно весна капризна — поманит теплом и спрячется, позволяя зиме пожить ещё чуть-чуть, но всегда наступает день, когда становится ясно: больше не будет морозов, метели не закружат в заледеневшем мире, а сонная зима наконец-то отступает.

Казалось, почки вот-вот треснут и выпустят на волю свежую зелень листьев, и тонкие травинки, только сейчас острыми иголками проколовшие землю, уже к вечеру превратятся в нежно-зелёный ковёр. Это был тот единственный день весны, когда можно невооружённым глазом наблюдать пробуждение природы.

Айвен то и дело останавливался у деревьев и осторожно, кончиками пальцев, прикасался к набухшим почкам, забывая, что нужно торопиться, что скоро начнётся смена и заводские ворота закроют. Опомнившись, встряхивался и продолжал путь, невольно сожалея: уже завтра всё будет другим; весенняя нежность сменится густой изумрудной сочностью, и будет восприниматься как нечто должное; зелень, тонкой дымкой окружавшая деревья, завтра перестанет быть чудом; шелест листьев, с радостью отзывающихся на каждое прикосновение ветерка, станет чем-то обыденным.

Захотелось подставить лицо тёплым утренним лучам и зажмуриться, что он и сделал. Постоял немного у проходной, как вдруг поймал себя на том, что улыбается, подобно романтической девушке. Придав лицу серьёзное выражение, молодой человек с тоской посмотрел на створки заводских ворот. Распахнутые настежь, они с рокотом голодного пылесоса втягивали в себя длинную ленту рабочих. Емутоже надо влиться в людской поток, ностоит только сделать шаг — и редкая в его жизни радость пропадёт.

Айвен грустно хмыкнул, подумав: причиной нахлынувшего сентиментального настроения стала накопившаяся за зиму усталость. Встряхнувшись, он заставил себя шагнуть в сторону проходной.

За пять лет до того памятного дня учёные выдали нерадостный прогноз. Согласно теории всеобщего эфира солнце начинает остывать, чем объяснялись холодные зимы последних лет. Подобное похолодание случилось не так давно, каких-то сто-сто пятьдесят лет назад, и тема ледникового периода оставалась всё ещё популярной в литературе и искусстве. На самом деле ничего сверхъестественного в предстоящем событии молодой человек не видел. Учёные только выдвинули гипотезу, а пресса уж раздула сенсацию. Газеты трубили на каждом углу, что ледниковый период человечеству стопроцентно гарантирован — и в ближайшем будущем.

Айвен не верил слухам и вообще чурался крайностей, стараясь быть самым обычным человеком. Работа у него была тоже самая обычная: следил за исправностью главного привода. Вообще-то не пыльная работёнка, если не сломается один из многочисленных передаточных механизмов.В цехе старший инженер проводил восемь часов ежедневно, за исключением одного выходного дня в неделю.

***

— Никогда не была на паромобильном производстве, — в сторону заметила Кэтрин, впрочем, точно зная, что сейчас получит нужное объяснение.

Старик бросил на неё ласковый взгляд и пожурил:

— Ты наследуешь несколько заводов после моей смерти, в том числе и тот, на котором собирают стимеры. Напомни, чтобы я организовал экскурсию, когда вернёмся в Лондон. А пока, чтобы ты составила впечатление о том, где работал наш герой, представь ангар площадью в десять тысяч квадратных ярдов, сверху накрытых стеклянным куполом. В нём, на манер карусели, вертится адское колесо, роль спиц в котором выполняют токарные станки, а осью является шпиндель, вставленный в мотор, гудящий глубоко под полом. Пар для работы двигателя подаётся из мощной котельной, работающей на природном газе, по магистралям, проложенным глубоко под землёй. Станки движутся по кругу, и каждый рабочий получает уже предназначенную для него заготовку. Универсалов на заводе нет, только узкая специализация работников. От пильщика заготовки переходят к токарю, дальше к фрезеровщику, потом к слесарю, и так вплоть до конца технологической цепочки, а именно — сборки. Начинается и заканчивается этот процесс в сильных руках самых незаменимых, а потому высокооплачиваемых, подсобных рабочих. Одни подсобники вставляют в станки болванки, а другие снимают уже готовый паромобиль. Представила? — Кэтрин кивнула и тут же задала ещё вопрос:

— Даже не думала, что ты работал своими руками! — И посмотрела на собеседника, скептически поджав губы. Всем своим видом девушка выражала недоверие, и старик, рассмеявшись, предупредил:

— Будь терпелива, дорогая, не перебивай рассказчика. Ты предвосхищаешь события вопросами.

— Я молчу! — Кэти прижала ладошку к губам, но тут же отдёрнула и недовольно сморщилась, увидев следы помады на пальцах.

— Тогда слушай дальше: в тот день Айвен просто вымотался...

***

Привод рассыпался от старости, пришлось шесть раз спускаться в подвал, в машинное отделение. Капитальный ремонт всей фабрики был необходим давно, но акционеры требовали дивидендов, и управляющий откладывал модернизацию, выжимая все соки из оборудования и людей. Когда-то Айвен думал, что будет владельцем внушительного пакета акций паромобильной компании. Он мрачно рассмеялся: отец давно проиграл всё.

К концу рабочего дня, едва разобравшись с ремонтом, шатался от усталости иплохо реагировал на окружающее.Выйдя с завода, не сразу понял, что изменилось в мире. Ноги заскользили по обледеневшему макадаму и он, потеряв равновесие, больно ударился о землю. Сначала захватило дух, потом пришла боль, и только потом он почувствовал, как сильно замёрз. Мороз пробирал до костей, зубы отбивали дробь, дыхание вырывалось изо рта клубами пара.

Мир вокруг стал белым, застывшим, неподвижным, а весна, что так радовала утром, ушла. Исчезла, будто ещё восемь часов назад не обещала людям яркого солнца, тепла и ароматов цветущих растений.

Жил он тогда в небольшом домике, недалеко от завода. Квартал коттеджей для среднего класса прятался сразу за многоэтажными зданиями Всеобщей Паромобильной Компании. Айвен прошёл через арку, ускорил шаг и почти бегом одолел ещё несколько десятков метров до небольшого коттеджа, где снимал комнату на полном пансионе у доброй, заботливой женщины. Квартирная хозяйка, миссис Пайн,давно потеряла семью, а потому душевное тепло щедро тратила на Айвена. Она с удовольствием готовила завтраки, обеды и ужины, стирала постельное бельё и одежду молодого джентльмена, но никогда не забывала внести в счёт стоимость своей доброты. Айвен, пролетев уже на автомате небольшой садик, ввалился в тёмный, нетопленный коридор. Взбежав на второй этаж, рванул дверь и, на ходу сбрасывая задубевшие ботинки, кинулся к печке. С трудом раздул угли, роняя выскальзывающий из замёрзших пальцев торф, подбросил сразу несколько брикетов. Хозяйка из экономии не проводила газовое отопление. Огонь заплясал веселее, повеяло теплом. Прикрыл дверцу, присел тут же, на полу, жалея, что печка не кирпичная, и к горячему металлу нельзя прижаться щекой. Глаза слипались, тело ломило. Подумав, что газетчики в чём-то оказались правы, он закрыл глаза и отключился.

Проснулся поздно, уже совсем стемнело. Дотащился до дивана, рухнул на него, уговаривая себя снять куртку и брюки, натянуть пижаму и сходить на кухню — миссис Пайн, как примерная хозяйка, наверняка что-нибудь оставила на плите опоздавшему к ужину жильцу. Скрипнула, открываясь, дверь, и в комнату заглянула старушка, та самая заботливая арендодательница, о которой он только что думал.

— Айвен, я вчера не смогла разбудить вас. Право, я старалась, но вы так крепко спали, словно мёртвый, — сказала она дрожащим старческим голосом. Пошамкав губами, осуждающе взглянула на баронета и добавила:

— Понимаю, что вы устали, но проспать всю ночь, сидя на полу, даже не сняв верхней одежды... Боюсь, что если вы сейчас не встанете, то опоздаете на работу.

— На работу? — переспросил он, плохо соображая со сна.

— Ну да, на работу, ведь уже светает, — ответила женщина и, поворачиваясь, пробормотала:

— Я приготовила завтрак, как умоетесь, приходите на кухню.

Она закрыла за собой дверь, послышалось шарканье растоптанных домашних туфель и тут же забили часы.

Светало.

Баронет, сидя на кровати, тупо смотрел в окно, не в силах преодолеть усталость. Накатила такая безнадёжность, что захотелось завыть. День не кончился, будто не наступил следующий, а повторялся предыдущий, и Айвену показалось, что он обречён на этот повтор пожизненно. Отупение станет его уделом навсегда — тягучее, безразличное отупение.

Но, взяв себя в руки, встряхнулся. Водные процедуры отменил. В душевой стоял такой холод, что в кране замерзла вода. На кухне немного теплее, видно хозяйка всю ночь подбрасывала торфяные брикеты в печку. Принюхался — на завтрак омлет и кофе. Всё же хорошая она женщина!

Завтрак — это ритуал. На завтрак Айвен обычно съедал омлет, потом намазывалтонкий ломтик хлеба сливочным маслом, клал сверху кусочек швейцарского сыра, который предпочитал другим сортам,и наливал крепкий, горячий кофе. К кофе приступал, когда всё уже съедено, и ничто не отвлекает от терпкого аромата. Кофе дополняла трубка хорошего табака. Он мог позволить себе раз в день выкурить порцию, зарабатывал достаточно, а хозяйка позволяла курить в доме только ароматные сорта.

— Итак, Айвен Джошуа Чемберс, как ты будешь жить дальше? — спросил себя, прежде чем приступить к чтению газеты.

Газеты доставлялись пневматической почтой. За небольшую абонентскую плату пользователи получали ежедневные городские новости. Айвен выписывал консервативную «Таймс», «Нью-Кроникл» и специальные издания по инженерному делу. Он привычным движением дернул рычаг. Легко щелкнув, открылось окошечко в стене, и на пол выпал плотный футляр. Раскрутив его, достал свёрнутую в трубочку газету. Пробежал глазами сводки синоптиков и усмехнулся: оптимизма они не добавляли. Перевернул страницу, зная точно, что там будет описано положение дел в десятках колоний и подвластных империи государств, международные новости, светская хроника и биржевые сводки.

Быстрым взглядом просмотрел заголовки. Ничего нового: полемика вигов и тори в парламенте, виги требуют смены кабинета — в который уже раз за год.

Та-аак, новости Британской Империи... Конференция независимых индийских раджей в Аллахабаде.... Просят британского верховного комиссара в Индии оказать помощь в борьбе с эпидемией чёрной оспы... Заявление лорда Маунтбеттена, британского верховного комиссара в Индии: «Туземным войскам отдан приказ стрелять на поражение в случае попыток перехода зоны контроля лицами, заражёнными бубонной чумой. По официальным данным более пятидесяти миллионов жертв. Дым от погребальных костров затемнил небо над Индостаном».

Северная и Южная Родезия, Южноафриканский союз и Ньясаленд установили санитарный кордон для борьбы с эпидемией холеры в Африке.

Великая Германская Империя вновь требует созыва конференции Большой Тройки по разграничению сферы интересов в Северной Африке... Королевства Италия и Египет заявляют решительный протест против попыток решить проблемы эпидемий в Африке за их спиной и выражают опасения в том, что непринятие действенных мер чреваты повторением Великой Китайской Эпидемии чумы, после которой население Китая сократилось на девяносто процентов...

В Америке, как всегда, ничего интересного. Никак не закончится столетняя война между Конфедеративными штатами Америки и Североамериканскими Соединёнными штатами... Опять вылазки негритянских партизан и каперские действия на море...

Айвен мельком проглядел биржевые сводки. Понятно... Акции паромобильных компаний идут вверх... Подорожал хлопок... А вот акции русских железных дорог и нефтяных компаний, напротив, падают... Зато акции газовых и угольных компаний растут... С этим всё ясно.

Бесконечное противостояние и напряжённость между Россией и Сибирью наконец-то вылилось в военный конфликт вдоль всего Уральского хребта. Дряхлеющая Российская Империя, скорее всего, получит хороший пинок под зад от молодого сибирского хищника.

Снова заманивают наёмников в армию Российской Империи, предлагая земли и прочие богатства, правда, в ещё не завоёванной Сибири. Звучит заманчиво, но если представить сибирские холода и длинный путь вокруг Скандинавского полуострова в порт Романов на Мурмане...

Король Иерусалимский Оттон Шестнадцатый принял делегацию Всемирного еврейского конгресса. Его Величество заверил, что продолжит строительство еврейских поселений в долине Иордана и в районе Газы. «Мои еврейские подданные — основа нашего сельского хозяйства, благодаря их упорному труду Иерусалимское королевство превратилось в подлинный сад Ближнего Востока». В ответной речи президент конгресса Мордка Шмуэль Гершензон заверил Его Величество в постоянной поддержке всемирного еврейства...

Да... Иерусалимское королевство всё больше превращается в финансовый центр мира. И всё благодаря евреям. Почти за тысячу лет потомки крестоносцев превратили выжженные пустыни в цветущие равнины, а дружба с евреями, начатая ещё тамплиерами, сделала королевство крупнейшим кредитором.

Оттоманская империя, Персия и Месопотамия в который раз пытаются договориться о разделе территорий в верховьях Тигра и Ефрата. Последние полторы сотни лет занимаются только этим, но пока безрезультатно. Похоже, пахнет новой войной, а там ввяжутся и армяне, и курды. Опять придётся вмешиваться русским и англичанам. Хотя — на Российскую империю сейчас надежда слабая...

Теперь светская хроника... Идёт подготовка к большому весеннему балу, который даёт королева Британии Елизавета Вторая... Слухи о помолвке герцога Кентского оказались преувеличенными... Ага... Вот список наиболее популярных женихов и невест... Ну, женихов не смотрим, хотя когда-тосам занимал видное место в таком вот списке... А невесты... Да разве из этих жеманных дур можно выбрать что-то достойное?.. «Ах, дорогой баронет» — и обязательно гнусаво, с закатыванием глазок... Айвен передёрнул плечами. Впрочем, все давно считают его чудаком, изгоем, который совсем «опростился», работает на заводе, что для людей его круга уж совсем непозволительно. Тут искать нечего. Обедневший баронет интереса для аристократок не представляет... А вот среди невест без титула, но с большими деньгами можно подыскать хорошую партию, но, Боже, как же это противно... да и слушать кудахтанье глупых богатых кур...

Айвен с раздражением отбросил газету. Странное состояние — думать о том, что ещё вчера считал для себя неприемлемым, невозможным, невероятным. Желать того, что вчера было глубоко чуждо и противно. Пожалуй, отправиться в Сибирь будет честнее, но... мороз за окном крепчает, весну отменили, а о лете, сказали, можно забыть совсем.

Он снова развернул газету и даже успел прочесть заголовок, как раздался звонок. Хозяйка впустила кого-то в дом. Интересно, кто мог прийти в такую рань?Однако, удивляться пришлось позже, когда старушка приоткрыла дверь столовой, и, смущаясь, сообщила:

— Айвен, сожалею, что вынуждена прервать вашу утреннюю трапезу, но к вам гость. — Она брезгливо поджала губы и, презрительно прищурившись, добавила:

— Ваш отец.

Сказав это, миссис Пайн посторонилась, и в дверь, оттолкнув старушку, влетел тот, кто некогда внушал ему страх. Теперь же вид человека с землистым лицом, красными, постоянно бегающими глазками, вызывал чувство отвращения смешанного с жалостью. Похоже, злой дух, овладевший, как он думал в детстве, отцом, привёл его к окончательному ничтожеству. Незваный гость приосанился и попытался придать опухшей физиономии высокомерное выражение.

— Любезный сын, не пройти ли нам в вашу комнату?

— Во-первых, здравствуйте, мой дражайший отец, — с нажимом произнёс Айвен, осаживая гостя, — во-вторых, в комнате у меня не прибрано, и я не вижу причин, которые мешают нам побеседовать в столовой.

— Но, любезный сын, наш разговор будет носить конфиденциальный характер, и я настаиваю, чтобы мы из места общего пользования поднялись в ваши апартаменты.

Айвен усмехнулся — его «апартаменты» были обыкновенной квартиркой для холостяков и состояли из спальни, небольшого кабинета и туалетной комнаты.

— Если вы хотите подняться для того, чтобы «конфиденциально» одолжить у меня десять тысяч фунтов стерлингов, то я вам их не дам, по той причине, что их у меня просто нет. И даже если были бы, не стал бы суживать вам такую сумму.Вы знаете, что жалование будут выдавать на той неделе, поэтому единственное, чем могу помочь — это дать пару фунтов, чтобы вы могли добраться до дома и купить еды.

Айвен достал из кармана две купюры и положил на край стола.

— И это мой сын? Я пришёл поговорить о важных делах, от которых зависит будущее Чемберсов. Позвольте напомнить вам, Айвен, что продолжение нашего славного рода, восходящего к сподвижникам Ричарда Третьего...

— Так вам не нужны деньги? — Перебив его,Айвен нарочито медленно протянул руку.

Отец схватил со стола купюры и метнулся к выходу, бросив напоследок:

— Мы ещё вернёмся к этому разговору.

Но оказалось, что виделись они в последний раз. Отец, покинув Айвена, отправился в дешевые меблированные комнатына Ист-сайд. Выходя из омнибуса, он оступился и ударился виском о бордюр. Нелепая случайность, сказал констебль, смущённо вертя в руках форменную фуражку.