Стробоскоп Панова

Глава 23

— Леди, джентльмены, — одетый во всё чёрное, в высоком чёрном цилиндре, королевский нотариус был холоден и сух, как само воплощение закона. — Итак, в соответствии с непреложной волей сэра Айвена Джошуа, сорок пятого барона Чемберса, я уполномочен вскрыть запечатанный в присутствии двух благородных свидетелей, так же находящихся здесь: лорда Винстона Биконсфилда и лорда Джорджа Айронсайда, пакет, содержащий завещание усопшего сэра Айвена Джошуа барона Чемберса.

Нотариус говорил сухо и монотонно, длинные периоды его речи усыпляли. «Скорей бы уж перешёл к делу, — с раздражением подумала Кэтрин, — сколько можно пережёвывать всю эту юридическую казуистику?» Ей уже не терпелось покончить с процедурамивступления в наследство, а тут ещё даже завещание никак не огласят! Постукивая носком туфли, с нетерпением ждала, когда нотариус, наконец-то, вскроет конверт. Вот он взял нож для резки бумаги и, выверенным движением взломав сургучную печать, достал плотный белый лист. «Не удивилась, если дед написал бы на куске пергамента», — подумала наследница.

— Милорды свидетели, это тот документ, который мы положили в конверт? -

— Да, ваша честь, — кивнул головой худощавый лорд Айронсайд.

— Да, ваша честь, — в унисон ему повторил толстяк Биконсфилд.

— Итак, подлинность документа удостоверена свидетелями лордом Айронсайдом и лордом Биконсфилдом. Приступаем к оглашению завещания сэра Айвена Джошуа, сорок пятого барона Чемберса.

Нотариус прочистил горло, выпил воды из стоящего рядом стакана, подождал, пока лакей вновь наполнит стакан, и только потомобвёл ничего не выражающим взглядом слушателей. Их было немного. Кэтрин, единственная родственница, внучка умершего, несколько близких друзей, мэр и совет олдерменов Роузвуда в полном составе — вот и всё. Слугам тоже было кое-что завещано, но они толпились в дверях, не решаясь пройти в зал.

— «Я, Айвен Джошуа Чемберс, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, принял решение распорядиться своим движимым и недвижимым имуществом. По специальному указу его королевского величества Вильяма Третьего, во владение майоратом вступает мой прямой наследник независимо от пола, согласно этому, майоратное владение поместье Роузвуд отходит Кэтрин Луизе Чемберс, моей внучке»...

Кэтрин, не сдержавшись, удивлённо приподняла брови и тут же мысленно отругала себя. Но — она не ожидала от старика такой заботы, всегда считала, что роузвудское поместье достанется какому-то дальнему родственнику по мужской линии, о существовании которого она и не подозревает. Забота деда, конечно, приятна. Казалось бы, зачем ей старый дом, пусть даже приносящий хороший доход, при еёбогатстве?! Одних только акций на шесть миллиардов фунтов стерлингов, это ещё не считая стоимости самих предприятий, а дома в разных точках земного шара? А пароходы и воздушный флот, а железные дороги и скоростные атомоходы? Кэти облизнула губы, но тут же придала лицу скорбное выражение и наклонилась вперёд, внимательно слушая нотариуса. Она не знала всего, чем владел дед, и приготовилась к приятным сюрпризам.

Нотариус монотонно читал:

— «Все активы и акции, принадлежащих мне компаний и акционерных обществ, передаются в доверительное управление инвестиционному фонду „Роузвуд“, председателем попечительского совета которого является мэр города. Согласно моей воле, утверждение управляющих тоже принадлежит совету попечителей. Фонд надлежащим образом зарегистрирован и приступит к ведению дел с момента оглашения завещания»...

Кэтрин показалось, что она ослышалась, но мэр и олдермены так просияли, что не могло быть и речи об ошибке: дедушка действительно завещал все доходы от заводов и других предприятий городу!

— «Все мои архивы, научные разработки, патенты, передаются исследовательскому фонду „Кристалл Пэлас“, — продолжал нотариус, — так же фонду „Кристалл Пэлас“ передаётся здание хрустального дворца с прилегающим парком и всем научным оборудованием»...

Кэтрин внутренне ахнула, но лицо оставалось непроницаемой маской.

— «Принадлежащее мне движимое имущество в Англии распределяется между моими слугами в следующем порядке»...

— Ну, это уж слишком... — прошипела Кэтрин, бледнея.

— ...«недвижимость в других государствах отходит фонду попечения о детях, оставшихся без родительской опеки, каковой фонд учреждён мной, надлежащим образом зарегистрирован, и приступает к ведению дел с момента оглашения завещания. Так же фонду попечения о детях отходят доходы с железных дорог, компаний морских и воздушных перевозок, и доходы от управления недвижимым имуществом за исключением майората»...

— «Моей внучке, Кэтрин Луизе Чемберс, помимо доходов споместья, назначается ежемесячные денежные выплаты в размере тысячи фунтов стерлингов, из лично мне принадлежащих средств, находящихся на банковских счетах. Перечень счетов находится у нотариуса, выплаты производить будет тоже нотариус до достижения Кэтрин Луизы Чемберс возраста 31 года, независимо от того, вступит ли она в законный брак»...

Кэтрин не выдержала. Она встала с кресла, и, наткнувшись на сочувствующие взгляды, поднесла руку к глазам.

— Прошу простить меня, горе слишком велико, мне лучше лечь в постель, — пробормотала наследница, выбегая из зала. Кэтрин трясло от злости: дед всю жизнь готовил её к несметному богатству, а оставил с ненужным баронским титулом, старым домом и нищенским содержанием!

***

— Миссис Перкинс, мэм, молодая хозяйка в библиотеке? Куда подавать вечерний чай?

— Да, Черри, в библиотеке. Милочка, вы ещё не знаете наших порядков. Тихонько постучите, если баронесса не ответит, осторожно войдите и поставьте чай и печенье на журнальный столик при входе. Вам всё понятно?

— Да, мэм, миссис Перкинс.

— Беда с этой новой прислугой, — вздохнула миссис Перкинс, экономка поместья Роузвуд. — Взяли эмигрантку из Северной Америки. Откуда у нас там? Из Филадельфии? Или из Балтимора?

— Она из Вашингтона. — Снизошла до ответа Эльза Томпсон, работавшая в поместье диетологом — не из-за денег, скорее просто для того, чтобы быть чем-то занятой. Мисс Томпсон, старая дева,приходилась бессменному дворецкому барона Чемберса — покойному Эндрю Томпсону — внучатой племянницей. Это обстоятельство позволяло ей держаться выше остальных слуг, приживалка считала себя чуть ли не членом семьи. Особенно теперь, когда сэр Айвен в завещании назначил ей такое же содержание, как и единственной внучке: тысячу фунтов стерлингов.

— Последнее время их такой наплыв, такой наплыв — этих эмигрантов. Особенно после того, как дикси взяли Вашингтон!

— Дешевые, но абсолютно неотёсанные, — вставила Летти, буфетчица, вертевшаяся тут же.

— Уже третья, боюсь, и эта не выдержит, — пожаловалась экономка. — Мисс Кэтрин, после того, как дед лишил её наследства, стала ужасно требовательной. Бесится целый месяц, сначала в библиотеке, теперь вот в дедовском кабинете буйствует. А уж после того, как она нашла ту тайную комнату в башне, с ней совсем сладу не стало!

— Слуги говорят, что она сошла с ума, после того, как её бросил жених, — поделилась последними новостями Летти. — Да вы не переживайте так, сядьте, вот, лучше чайку выпейте. Я налью.

— Аккуратнее со словами, дамы, если хотите и дальше работать здесь, — поджала губы мисс Томпсон. — Как вы правильно заметили, из Америки большой наплыв образованной рабочей силы. А что неотёсанные, то не беда, манеры легко прививаются. Мне кажется, в их грубости есть даже какой-то особый шарм.

Буфетчица и экономка растерянно переглянулись. Летти, решив за лучшее уйти, незаметно выскользнула из кухни.

— Жених её вряд ли бы так расстроил, — заметила старая дева. — И потом — она не сошла с ума, я помню эту девочку с рождения. Наша Кэти всегда знала, чегохочет, и всегда добивалась этого. Беда в том, что она не понимает, чего хочет сейчас.

— Её горничная, — осторожно произнесла экономка, — помните, та норвежка, что проработала у баронессы всего две недели, рассказывала, что она нашла в той комнате, в башне, какие-то записи. Там старый барон оставил зашифрованную карту, где указано место...

— Ой, Бэт, и ты туда же?! — мисс Томпсон всплеснула руками. — Неужели ты веришь в глупые сказки про зарытый в саду клад?..

— Но откуда-то взялось такое огромное богатство... И потом, вы знаете, что леди Кэтрин постоянно читает какие-то тетради?

— Вы забыли, что старый барон был зятем покойного мистера Брауна, а тот был сказочно богат, — Эльза Томпсон свысока взглянула на Элизабет Перкинс. — И хватит этих досужих домыслов, нет ни каких денег! Я была в той комнате в башне — там нет ничего, кроме зеркал. Пустые стены и зеркала.