СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

Глава 14.

Администратор снова подбежал ко мне.

Механик увидел это и сообразил.

- Куда вам перечислять эти ваши сорок процентов, когда будет доход? – быстро спросил он.

Я поняла, что он хочет отдать потом мне деньги, от которых деду станет хорошо. И он не будет говорить, что я такая глупая... – чуть не со слезами подумала я.

- Разве это не все равно? – печально сказала я, думая, что деду деньгами не поможешь уже. Что он на том свете купит, да и перевод туда не дойдет. Я уже пробовала послать ему письмо, но у меня не приняли.

- Нет, все должно быть оформлено юридически, ибо предприятие будет законным, – вздохнул механик-директор. – Должен быть получатель...

Он уперся.

- Куда нам перечислять вашу часть прибыли, если она будет... Ваши будут сорок процентов...

- Ну тогда пусть сначала это будет больница... – я назвала номер той больницы, куда я завезла Олю Ивановну... И где правила такая красивая и добрая медсестра. – В качестве благотворительной помощи, только на медицинские цели, по выбору директора...

Я подумала, что деду будет хорошо, и он будет горд.

- Всегда? – подозрительно спросил он.

- Ну хорошо! – разозлилась я. – До тех пор, пока я не приду, и не укажу перечислять кому-либо другому.

- Это точно?

- Железно... Когда я приду сама и укажу, станешь переводить их мне...

- А если вы погибнете? – осторожно спросил он.

- Тогда... – я замялась. – Тогда пусть девяносто процентов моей доли идут кардиохирургу, теперешнему директору этой больницы, – я назвала номер больницы и имя, – и она ими распоряжается... И десять – моему брату...

- Хорошо, мы оформим... – быстро сказал он. – Куда переслать документы, спрашивать указаний и т.д.?

Я назвала иностранный адрес брата, который помнила наизусть.

Администратор просто побелел в лице, смотря куда-то в сторону, и отчаянно дергал меня.

- Быстрей, быстрей... Сейчас снова пойдут вертолеты...

Мы окончили разговор, в котором я чувствовала себя китайской марионеткой. Когда кивала, я не знала, куда попаду.

И когда я садилась в свой “жигуль” с номерами, механик вдруг сказал:

- А вообще, скажу честно, в вашей машине в действительности, лишь десять процентов ваши! – проснулся он. – Но вы не волнуйтесь, Иван – гений, он сделал ее из гоночных – просто супермашину. Она только внешне и напоминает “жигуль”, ведь станина – сверхкрепкая, мотор – от гоночного тяжеловеса с 5000 лошадиных сил, это просто грузовик, а ходовая – здесь два блока передач от гоночных машин, так теоретически она может развить скорость еще больше, чем та модель, которая послужила основой... Двигателек то из гоночного грузовика вам вмонтировал, добротный, цилиндров – десятки... Летать будет!

Я тихо споткнулась.

Потребление бензина, как у самолета, сказал он, – поняв, застонала я.

- Вы не волнуйтесь, – не так понял мой вопрос он. – Владельцы получат страховку, это отдали нам... На утилизацию... Они уже все оформили... Восстановлению это не подлежит... И это засвидетельствовано... Здесь оказался представитель одной страховой американской компании, они с другим представителем вон тихо воют в углу.

Я хихикнула.

- А насчет денег? Сколько мне обошелся... – я замялась... – ремонт?

- За счет компании... – усмехнулся он. – Это наша реклама... Узнав, что вы ездите на переделанной нами машине, к нам пойдут клиенты... Да и вы нам задали по ремонту работу на три года вперед, так что мы кланяемся вам низко... Приезжайте еще, всегда вас ждем!

Я хихикнула. А потом засунула руку в машину и дала ему две пачки по тысяче долларов.

- Передай ребятам. Спасибо...

- Спасибо...

Сунув сумки в машину, я выслушала теперь администратора, просто оттолкнувшего механика-директора.

Этот администратор явно злился.

- Куда вам отправить мотороллеры? – спросил вдруг он, застонав. – Отправить два трейлера почтой?! Вы издеваетесь, да? Еще и на деревню дедушке? Как мы найдем ваш адрес, если его милиция найти не может?!

- Ну, хорошо, – буркнула я, дав домашний адрес. – Вот вам адрес... Только там разворовать могут...

Ведь там жила тетка, а они с сыном ее жохи!

- За это не волнуйтесь! – повеселел он. – Все сделаем высший класс! Припугнем, никто и не тронет! Расписку возьмем...

Я пожала плечами.

И тут над трибуной с ревом прошло два Мига-27.

Администратор обречено закрыл глаза.

А я подумала, что это хорошо, когда наша армия нас бережет. Можно ехать спокойно.

Проводив их глазами, я очень медленно тронулась.

Впереди “Феррари”, указывает дорогу на выезд отсюда, сзади “Ниссан”, в середине я.

Оказалось, что у них тут не выезд, а специальный туннель, ведущий в город, так что так просто к ним не попасть.

Я ехала и гордилась! Я еду как королева.

Я оглянулась налево – на меня смотрели.

Я оглянулась направо – на меня глядели завистливыми глазами.

Я глянула вверх – слева стремительно приближались две точки. Миги пошли на второй круг.

Они салютуют мне! – подумала я. Мне сегодня хотелось так думать. Я была невеста, я выиграла приз! Сегодня даже пусть Миги летают надо мной ради меня!

Мы медленно въехали в туннель – я хотела, чтоб меня увидели Миги. Пусть видят, какая я красивая, какая у меня иномарка красивая.

Но они не успели.

Я уже въехала в туннель, когда его разорвал рокот прошедших над ним сверхзвуковых самолетов.

Впечатление было аховое.

Точно по ушам кто врезал. Я даже машину остановила.

Поймала, убила бы. Я стояла и сжимала уши. Ехать в таком состоянии я не могла. Не хочу больше “мигов”.

Внимательно осмотревшись, я поняла, что в машине полно дыму. Он шел от ручника.

Несколько мгновений я сидела, и только потом до меня стали доноситься кое-какие звуки.

- Что такое? – подбежали ко мне из передней Феррари, которая тоже остановилась.

- Не слышу... Ничего не слышу! – я показала руками на уши.

Они постояли.

И жестами показали, что, мол, поехали медленно.

Не успели мы проехать чуть-чуть, как я снова остановила машину.

- Что опять? – они подбежали уже не так скоро.

- Да вот... – растеряно сказала я. – Дымит!

Выругавшись, один из водителей осмотрелся, а потом с облегчением дернул рычаг вниз.

- Вы забыли снять машину с ручника! – сказал он.

- А что, его надо было снимать? – расстроилась я.

Он так посмотрел на меня!

- У вас, наверное, сотрясение мозга... Может, вас довезти больницы? – искренне предложил он.

- Спасибо! Сама доеду... – сказала я.

Мы пропустили мимо себя машины, которые осторожно протиснулись мимо нас. Это разъезжались зрители. Они сигналили нам.

Я посмотрела.

- Пропустите их! – сказала я.

Ребята отвели машины под стены туннеля, благо туннель позволял разойтись машинам.

В моей машине пока дышать было невозможно.

Я стояла и смотрела.

Возле нас протиснулась Феррари, такая же по окраске, но другой, дешевой модели.

Она была набита бритоголовыми мальчиками.

Они странно на нас смотрели.

Все мои водители и сопровождающие, которых было с десяток в обеих машинах, уже были наружи машин и держали в руках ручные пулеметы. Нацеленными на проезжающих на Феррари в упор.

Вторым у них медленно шел самый обычный “жигуль”. В нем сидел какой-то старичок. Сзади шел черный джип, другой марки, чем у меня, но такого же цвета. Только сидели в нем бритоголовые ребятки. Как-то нехорошо смотревшие на нас. Тоже с ручными пулеметами, нацеленными в свою очередь на нас.

Я игралась своим ручным пулеметом, вовсе не направляя его на кого-то, как мои телохранители. А просто уткнув дуло в бензобак ставшего напротив меня “жигуленка”. Если точнее, то я уткнула свой пулемет даже в тоненькую крышку его бензобака.

Вообще-то я смотрела в сторону. Мой пулемет совершенно случайно уставился точно в дуло бензобака.

Они все побледнели до синевы – и мои, и те, кто в машинах.

В таком узком туннеле, если бензобак взорвется, то не спасется и не выживет никто. Даже если эта машина насквозь бронирована – крышка то простенькая! Тут не то что бумажки какие-то в моих сумках, люди сгорят. Когда от детонации саданут бензобаки остальных машин, ибо туннель – это внешняя бомба.

Они постояли, помолчали.

Старичок в “жигуленке”, такой же окраски как “жигуленок”, бурой и злой, смотрел на меня, скрипя зубами. От него шло страшное впечатление. Но я не дрогнула.

Мы молча смотрели друг другу в глаза. Но он ничего мне не сделал.

А потом они медленно двинулись прочь по приказу старичка. Очевидно, в машинах были рации.

Мы пропустили их в таком же молчании.

За ними прошли три джипа различных цветов.

Тоже с бритоголовыми ребятками.

Эти даже не остановились.

Наши пулеметы смотрели в упор.

Я не хотела ехать.

- Мы едем? – спросили водители, дымя сигаретами.

- Я не хочу! – сказала я с тоской. Почему-то этот дым меня убил... Мне стало дурно, уши плохо слышали, приходилось кричать.

Я еще постояла.

Они покорно ждали. Приняв меня за дуру.

- Вы решили погибнуть в газовой камере? – наконец, меланхолично спросил водитель, затягиваясь сигарой. – Еще несколько машин, и можно будет выносить трупы от угарного газа...

Я вздохнула.

Один из них сунул мне свою рацию в окно машины.

- Будете руководить нами по рации, у нас такие у всех есть, все включены...

И я медленно поехала.

И тут впереди послышался чудовищный рев и грохот.

Я тут же затормозила. Боясь, что это что-то взорвалось.

Но ничего, это где-то было там.

Я поняла, что Миги решили приветствовать меня на выходе.

Я больше не хотела, чтоб меня приветствовали Миги. Голова болела, от газа я слегка угорела, но ехать туда отказалась. Вела себя как дура.

Я сидела в машине, закрыв окна, зажав уши руками и сжавшись в комочек. Охранники ругались в промежутках.

- Пусть пролетят... – сказала я. Дождавшись, когда периодический рев и странные тяжелые удары прекратятся...

Потом ахнул чудовищный удар по ушам. И тишина. Чудовищная тишина. Никакого звука. На протяжении минуты. Двух. Трех...

И тогда я решила поехать, раз ударов и рева не было на протяжении такого долгого времени... Правда, машину тоже не было слышно, но я списала на хорошую марку машины...

Мы осторожно выехали из туннеля. И оказались в дворах, которые я знала, а дальше шел большой проспект.

Это место я знала. Шестиполосная дорога.

Вот только проспекта не было.

Дороги тоже не было.

В самом центре ее, чуть за выездом из туннеля, зияла чудовищная яма. Метров на триста. Все шоссе было в ямах. Кусок красной Феррари висел на шестнадцатом этаже странного дома без окон. Все остальное шоссе вокруг одной громадной воронки было изрыто ямами. А над ними уходили свечами вверх два Мига, оставляя за собой вертикальные белые полоски, словно они исполнили свою работу.

“Жигуленка”, так похожего на мой, с милым старичком, нигде не было видно. Хотя маленькие черные кусочки металла от джипа можно было различить...

Я удивилась – уехать “жигуленку” отсюда было некуда – вся трасса просматривалась далеко!

Ехавшие со мной водители моих машин стали мертвенно белые.

Вокруг большой ямы суетились какие-то люди, стояли военные машины, было полно омона и десантников.

Авария случилась – сообразила я. Наверное, машины столкнулись. Этот старичок был такой вредный и страшный.

Я высунулась в окно.

- Мальчики! – сказала я в рацию, высунувшись в окно. – Объедем! Сворачивайте в ту подворотню. Там есть выезд...

Я выросла тут и знала все дворы.

Я медленно открыто проехала мимо стольких машин с военными. Как ни странно, они облегченно переговаривались между собой. Понаехало журналистов... Возле воронки стоял какой-то человек и что-то важно говорил перед камерой.

Какой-то полковник обернулся.

Увидев наши три машины, спокойно ехавшие мимо, он почему-то исказился в лице и отчего-то схватился за сердце.

Я улыбнулась ему.

Он стоял и мычал, почему-то глядя на меня.

Какой-то утлый журналист обернулся, изменился, и вдруг начал снимать камерой меня. Я ему тоже улыбнулась.

И въехала в проезд, врезанный в внешний дом.

Я включила радио.

- Мы жестоко и безжалостно покончили с террористкой... – рявкнул мне на ухо какой-то чин. – Ручаюсь, ничего не осталось!

- Ну, вот и отлично, – радостно напела я. – Город без террористов!

Террористов, правда, было жалко. Но безоблачное настроение мое ничем не омрачалось. Оно только улучшилось.

Мои “Феррари” и “Ниссан” шли немного впереди.

И тут я решила свернуть, и выехать не на ту трассу, где здесь выезд, а объехать задворками прямо в другой район. Благо знала я тут все. Какая-то гордость затеплилась во мне – мне захотелось проехаться по району на трех машинах сразу! Пусть видят, что и я чего-то достигла! Глупая дура, а на трех машинах еду!

Где-то в стороне прошли вертолеты. Выли машины, устремляясь в тот район. А я задворочками, складами, пустырями и даже свалкой вывела свои джипы в другой район на проспект.

И мирно поехали себе среди оживленного города, бесчисленного количества магазинов, машин, людей.

И тут я увидела надпись: “Банк”. И тут же повернула, въехав эту подворотню на внутреннюю стоянку. Мои машины по моему приказу повернули за мной.

Уже когда я выходила, захлопнув дверь, я увидела через пролет, как по проспекту мимо пронеслась куча боевых машин с мигалками.

Я пожала плечами – террористов ловят.

- Чего вам нужно? – довольно таки бестактно спросил меня служащий.

- Мне многое чего нужно... – недоуменно ответила я.

Он начал злиться.

- А конкретнее?

- Вы волшебник? – спросила я с небольшой надеждой. Я давно мечтала встретить волшебника, но мама сказала мне, что их нет, но я не верила.

- Ммммм... – сказал он, отчего-то начав корчиться.

- Может вы колдун?

- Уууууу...

- Так да или нет? Я сегодня совершила много добрых дел! – я с радостью вспомнила детскую книжку про любимого героя. Фантастику. Незнайка на луне.

- Аааа...

Я попробовала его привести в чувство.

- Может, вы больны?

- Девушка, чего вам надо...

- Мне многое чего надо! – начала злиться я.

Он застонал.

- Ну скажите же, чего вы хотите? – чуть не заревел он.

- Стать самой умной, – честно ответила я.

- Это не здесь... – изнеможенно сказал он. – Это лечат. Через дорогу... Спросите у людей дорогу на Канатчиковы дачи, вам помогут...

- А, вы уже там были! – догадалась я. – Вам помогло?

- Уууууу...

В это время подлетел администратор банка.

- Чем могу служить? – быстро сказал, отталкивая своего сотрудника.

- Я деньги разменять хотела бы, – испугано сказала я, забыв про доброго волшебника. – На крупные купюры...

- Один процент, – быстро сказал он.

Я вздохнула.

- А со счета снять вы тоже берете целый процент?

- Со счета бесплатно, а если по карточке, то берем определенный процент...

- Ну так положите мне на счет и выдайте крупными купюрами! – сказала я.

Он застонал.

- Все равно получится процент...

- Ну, хорошо... – вздохнула я, хоть и жалко было терять такие деньги. Но и возить с собой два ящика с миллионом долларов, еще и к моим сумкам впридачу, решительно не хотелось.

- А почему вы не хотите положить в банк? – спросил он.

Потому что счет могут легко заблокировать... – подумала я. – А во-вторых, у меня нет какого-то кода, как я прочитала в инструкции... Идентификационного... Из налоговой... Наверное, я, генетический урод.

- Но учтите! – с плохо скрываемым злорадством сказал администратор. – Нам придется проверить подлинность каждой купюры... Я проверю лично! Вы меня достали! Клянусь перед всеми на миллион долларов, я выверю и запишу каждый номер, слово чести!!

- Хорошо... Ты сам сказал, за язык тебя никто не тянул... – махнула я рукой. – Мальчики, занесите деньги...

Увидев громадные ящики, набитые пачками долларов, и поняв, сколько купюр ему придется проверить, администратор сел на ящик и зарыдал.

Сотрудницы банка подозрительно отворачивались.

Я тоже уселась рядом.

- Чего вы сели? – подозрительно спросил начальник банка сквозь слезы.

- Смотреть буду! – с интересом ответила я. – Не бойтесь, я не устаю часами, мне не будет скучно, я любопытная...

Он зарыдал сильнее...