Суд жестокий и прекрасный

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Приска

— Выигрыш, — сказал Галон.

Я втянула воздух и снова упала на свернутый спальный мешок. Галон протянул ко мне руку, и я скользнула в сторону, отбивая его руку предплечьем, прежде чем нанести удар локтем.

По словам наемников, Тибрис заложил достойный фундамент с помощью моего обучения. Но у этого фундамента не было крыши, и стены вокруг меня рушились.

Что бы это ни значило.

Ответом Галона на мои слабости были тренировки. Постоянные, нескончаемые тренировки.

По-видимому, половина выживания сводилась к рефлексам. Люди, которые могли защищаться автоматически — их тело реагировало на нападение так же, как и тысячу раз до этого, — имели гораздо больше шансов выжить.

Когда я закончила разминку и выполнила упражнения Галона, мужчины по очереди атаковали меня новыми и творческими способами. Каждому из них было что предложить, хотя Галон отвечал за мою физическую подготовку.

Я подставила Марту подножку и пнула его в ребра. Поскольку я действительно не хотела причинять ему боль, я сделала удар легким. Галон нахмурился на меня.

— Ты не можешь ударить просто один раз. Ты бьешь их до тех пор, пока они не перестанут двигаться, — сказал Галон.

Я вздрогнула, но он был прав. Как только я потеряла элемент неожиданности, у меня были большие неприятности. Единственная причина, по которой мне до сих пор удавалось оставаться в живых, заключалась в том, что мужчины продолжали недооценивать меня.

Пусть так и продолжается.

Лориан встал с того места, где он стоял, прислонившись к стволу дерева, наблюдая за происходящим прищуренными глазами.

— Нам нужно уходить, — сказал он.

Я тяжело вздохнула, благодарная за отсрочку. Хотя мне не понравился тот факт, что это исходило от Лориана.

— Ты едешь со мной, — сказал Лориан.

Выражение его лица заставляло меня поспорить. Но если я протестовала, он перекидывал меня через плечо и сажал на свою лошадь, давая понять, что, сколько бы я ни тренировалась, я бесполезна по сравнению с ним.

У меня чесались руки от необходимости остановить время и сесть на одну из лошадей другого мужчины.

Скривив губы, я направилась к его лошади.

— Привет, дорогой, — промурлыкала я, похлопывая его по шее.

Он прикоснулся губами к моей руке, и я рассмеялась. Лориан все еще не сказал мне кличку своего коня. Это был еще один способ позлить меня.

Я больше не чувствовала, что дни исчезают у меня под ногами. Теперь они замедлились до ползания, когда наши лошади шли день за днем.

Даже при том, что при мысли о городе иногда у меня пересыхало во рту и сводило желудок, я все еще тосковала по нему. Прямо сейчас у меня не было пути назад, только вперед, и чем скорее я доберусь до города, тем скорее смогу найти корабль и новую жизнь.

Мама сказала, что похитила меня у моих настоящих родителей. Они, вероятно, все это время думали, что я мертва. Разве они тоже не заслуживали знать правду?

— О чем ты думаешь? — голос Лориана был тихим у моего уха.

— Знаешь, для человека, который отказывается рассказывать мне что-либо о себе, ты уверен, что имеешь право на каждую мою мысль.

Он усмехнулся, и я попыталась проигнорировать, насколько сильно этот звук вызвал у меня желание ухмыльнуться.

Удивительно, но Лориан не сказал ни слова после своей встречи с фейри. Я изо всех сил старалась не заснуть той ночью, но в конце концов сказала себе, что если он хочет моей смерти, он может протянуть руку и свернуть мне шею, пока я не сплю. Теперь ни один из нас не говорил о фейри, с которыми они встречались. Я была почти уверена, что он знал, что я шпионила. Он определенно видел доказательства того, что я ползала в грязи, подальше от зоркого глаза Галона. Но Лориан был хитер. Он, вероятно, догадался, что не упоминание об этом сведет меня с ума.

Мы приблизились к окраине города, в котором, по решению Лориана, мы остановимся сегодня вечером, и я откинула волосы на лицо, откинув капюшон плаща.

— Мы остановимся в гостинице на другой стороне этого города, ближе к городу, — сказал Лориан.

Если бы я не знала его лучше, я бы подумала, что это была попытка заставить меня меньше бояться. Но Лориану нравился мой страх. Он ясно дал это понять, когда вытащил веревку из кармана у реки.

После этого мы будем путешествовать еще одну ночь, а затем прибудем к городским воротам. От этой мысли у меня в животе все сжалось от волнения.

У меня болели ноги, когда мы спешились. Лориан взял меня за руку, и я напряглась, но он проигнорировал меня, практически затащив в гостиницу, в то время как остальные последовали за ним.

— Нам с женой нужна комната, — сказал он.

Я замерла. Этот мужчина был полон решимости вывести меня из равновесия.

Взгляд трактирщика упал на мое пустое запястье, которое было бы обвито свадебным браслетом, если бы я действительно была замужем. Мои волосы были собраны перед плечами и закрывали виски, но трактирщик все еще поглядывал на мою сторону лица, как будто искал синюю метку, которая объявила бы меня достаточно взрослой, чтобы выйти замуж.

Лориан наклонился ближе.

— Есть проблема?

— Н-нет. Конечно, нет. Сегодня тебе повезло. У нас есть наш лучший номер.

Я закрыла глаза, мои щеки горели.

Губы Лориана изогнулись, когда он обнял меня за плечи и наклонился ближе.

— Ты слышала это, милая? Лучшая комната, — он повернулся обратно к хозяину гостиницы.

— Мы возьмём ее.

Однажды я заставлю этого человека заплатить за каждую каплю унижения, которую я испытала в его присутствии.

Трактирщик передал ключи, и я оглянулась на остальных, игнорируя фырканье Ритоса, ухмылку Марта и даже намек на веселье в глазах Галона. Как обычно, Кавис смотрел вдаль, глубоко задумавшись.

— В стоимость проживания входят ужин и завтрак, — сказал хозяин гостиницы.

— Хорошо, — пробормотал Март,

— Пожалуйста, скажи мне, что это что угодно, только не кролик.

На лице Ритоса отразилась обида.

— Тебе это не нравится? Может быть, тебе стоит готовить себе еду самостоятельно.

Оставив мужчин препираться, я поправила капюшон своего плаща и побрела в главную комнату, где в данный момент в углу ревел огонь. Лориан крался за мной, практически дыша мне в затылок.

— В чем дело? — он замурлыкал. — Я думал, ты не хочешь спать одна.

Наемник был в игривом настроении. Очевидно, я была не единственной, кто с нетерпением ждал крыши над головой сегодня вечером.

— Я не знаю, — холодно ответила я.

— Но я бы предпочла, чтобы никто не думал, что я настолько глупа, чтобы выйти замуж за такого бессердечного грубияна, как ты.

Он бросил на меня понимающий взгляд, который заставил меня заскрежетать зубами. К тому времени, как мы доберемся до города, мои зубы превратятся в пыль.

Опустившись в свое кресло, Лориан усадил меня рядом с собой и оглядел гостиницу. В другом конце зала официантка наливала эль группе путешественников, которые были такими же запыленными — и, вероятно, такими же уставшими от дороги — как и мы. Она подняла глаза и подмигнула Лориану, высунув язык, чтобы облизать губы. Когда я взглянула на него, он смотрел на меня, на его лице был намек на улыбку.

— Что?

Улыбка исчезла, выражение его лица стало обычным нейтральным. Я вздохнула и поднялась на ноги. Он мгновенно сжал руку вокруг моего запястья.

— Отпусти, — прорычала я.

— Ты никуда не пойдешь одна.

Я знала это решительное выражение. Этот грубиян не собирался менять своего решения. После того, что случилось, когда мы в последний раз были в точно такой же гостинице, как эта…

Лориан помахал официантке, и она качнула бедрами так, как, я знала, я никогда не смогу повторить. Не то чтобы я хотела.

— Вода, — сказал Лориан.

— Пожалуйста, — выдавила я сквозь зубы.

У официантки, похоже, не было проблем с его грубым тоном и отсутствием манер. Она широко улыбнулась ему и наполнила наши чашки.

— Еда и эль? — она улыбнулась.

Он кивнул, и она неторопливо направилась на кухню.

Подошел Март, послав официантке свою улыбку Я-знаю-что-ты-меня-хочешь. Ее глаза загорелись, и я покачала головой, глядя на него.

Иногда я так сильно скучала по обществу других женщин. Еще больше скучала по своей лучшей подруге. Что бы сейчас подумала обо мне Асиния?

Если бы не тот факт, что я была одной из продажных женщин, она, вероятно, сочла бы тот факт, что я путешествовала одна с пятью мужчинами, веселым и возбуждающим.

— Ты молчишь, — сказал Ритос.

— Я устала.

Ритос просто толкнул меня локтем, достаточно сильно, что я покачнулась на шатком табурете. Лориан послал ему предупреждающий взгляд.

Официантка вернулась с тарелками с каким-то мясом, корнеплодами и хлебом, которые она поставила перед нами. Хлеб был свежим, и я откусила кусочек, мой желудок проснулся, когда другие мужчины сели и начали запихивать еду в рот.

Официантка перегнулась через стол, обнажив верхушки больших круглых грудей, и дерзко ухмыльнулась Марту.

Она переключила свое внимание на меня.

— Итак, кто из этих прекрасных мужчин твой?

Лориан фыркнул.

Это. Было. Неловко.

— Ну, — сказала я. — Это немного… неловко…

Глаза официантки загорелись, и она наклонилась ближе.

— Это?

— Просто… они все мои, — говоря это, я оглядела мужчин, ухмыляясь их реакции.

Изо рта Ритоса выпал кусок мяса. Глаза Кависа расширились, а Март поперхнулся элем. Галон закрыл глаза и пробормотал что-то вроде — достаточно молода, чтобы быть моей дочерью.

Лориан просто посмотрел на меня, в его глазах было явное раздражение.

Я улыбнулась самодовольной улыбкой, которая гарантированно разозлила бы его еще больше. Я должна была получать удовольствие там, где могла его найти.

У официантки отвисла челюсть.

— Она просто шутит, — выдавил из себя Март, очевидно видя, что его шансы с ней тают как дым.

— Скажи ей, Приска.

— Не говори так, дорогой, — промурлыкала я.

— Я обещаю, что рано или поздно ты добьешься своей очереди со мной.

Я не знала, что на меня нашло. Судя по ужасу на лице Марта, он тоже не знал.

Я ожидала, что Лориан зарычит. Вместо этого он наклонился ближе. Так близко, что мое тело загудело от осознания. Так близко, что я едва могла дышать.

— У моей жены… грязный рот, — промурлыкал он, его взгляд опустился на мои губы.

Я облизнула губы, и он наклонился еще ближе. Галон грохнул своей чашкой по столу, и я вздрогнула.

Лориан вскочил на ноги, потянув меня за собой.

— Ты закончила?

Я взглянула на свою пустую тарелку и лучезарно улыбнулась официантке.

— Да. Это было восхитительно, спасибо.

Взгляд, который послал мне Лориан, ясно дал понять, что он говорил не о еде. Я обхватила его обеими руками, решив, что он не выиграет. Он напрягся, нахмурив брови.

— Давай пойдем в нашу комнату, — я подмигнула остальным.

— Увидимся со всеми вами позже.

— Хватит, — сказал Лориан, таща меня к лестнице.

— Ты уже повеселилась.

Я взглянула на него. Я ожидала, что он зарычит на меня. Чего я не ожидала, так это того, как тряслись его плечи, или того, как он притянул меня ближе, прижимая к себе, когда его грудь сотрясалась от смеха.

— Ты видела лицо Галона?

Перед моими глазами промелькнуло испуганное выражение лица пожилого мужчины, и я хихикнула.

— Его дочь, — закончила я, почти согнувшись пополам, когда из меня вырвался новый приступ смеха.

Лориан перестал смеяться первым, его пристальный взгляд остановился на моем лице. Выражение его лица стало мягким, почти снисходительным. Он был так близко, что я могла видеть темно-зеленые искорки в его глазах. Момент растянулся, и мое сердце начало беспорядочно биться.

— Что?

Он прочистил горло.

— Ничего.

Вытащив ключ из кармана, он взглянул на номер.

— Давай устраиваться.

Я последовала за ним вверх по оставшейся части лестницы и направо. Наша комната была на этом этаже в конце коридора.

Лориан распахнул дверь, заходя в «лучшую комнату».

Звук, который вырвался у меня, был смущающим стоном чистого желания. Лориан напрягся, и я взглянула на него, затем снова на ванну, которая была наполнена, пока мы ели. Он усмехнулся.

— Я оставлю тебя мыться, — он бросил свою сумку на пол и мягко подтолкнул меня дальше в комнату, чтобы он мог закрыть дверь.

В то утро я купалась в реке. Но это включало в себя дрожь, пока не почувствовала, что мои кости вот-вот сломаются, и ругательства из-за отсутствия мыла. Теперь я могла валяться в этой потрескавшейся ванне с царапинами столько, сколько захочу.

Через несколько мгновений моя одежда упала на пол, и я ступила в ванну, вздыхая, когда откинулась назад в свете свечей. Вода была почти слишком горячей — именно такой, как мне нравилось, — и тот, кто наполнял ванну, оставил мыло с ароматом ванили.

Это. Был. Рай.

Я намылила каждый дюйм своего тела, вымыла волосы и снова откинулась назад.

Дразнить Лориана, наконец услышать его смех… было… весело. Я думала, что разозлю его — и эта идея меня вполне устраивала, — но впервые слышу, как грубый наемник по-настоящему смеется… Наши глаза встречаются без обычной злобы…

Это было приятно. Вот и все. Приятный момент в монотонном дне путешествия.

Момент, который — по непонятным мне причинам — напомнил мне о моих родителях.

Боги, они так часто смеялись. Они редко ссорились, если только это не было из-за меня. Хуже всего было, когда мои родители повезли нас на свадьбу в деревню. Это было до того, как мы переехали в нашу последнюю деревню. Ту, которую я только что… покинула.

Я не могла вспомнить, кто именно был женится в тот день, но я никогда не забуду, как улыбка невесты осветила ее лицо, когда они поклялись быть верными друг другу навсегда.

Когда жених заключил ее в объятия и поцеловал, вся деревня зааплодировала. Я вздохнула, положив голову на мамино бедро.

— Однажды я собираюсь выйти замуж, — объявила я. — Здесь, в деревне.

Мой отец бросил на меня свой насмешливый, терпеливый взгляд. Моя мать весь день боролась с головной болью, и ее голос был резким.

— Нет, ты этого не сделаешь, Приска. Такие вещи не для тебя.

Выражение лица моего отца стало жестче, и он обнял меня.

— Вуена, — предостерегающе сказал он, и моя мать нетерпеливо пожала плечами.

— Ей нужно знать это сейчас. Лучше, чем разочаровываться позже.

— Пусть у нее будут ее мечты, — мягко сказал мой отец.

Они не разговаривали остаток дня.

Несколько месяцев спустя я точно узнала, почему такие вещи были не для меня. Тогда я впервые потянула за ту странную нить, которая остановила время. Но я поклялась, что найду способ изменить свою судьбу.

Моя мать продолжала напоминать мне, что я была другой каждый раз, когда происходила свадьба, или рождался ребенок, или любая другая счастливая веха в жизни.

— Приска, — говорила она, когда мой отец был занят в другом месте.

— Помни, это не для тебя.

И, конечно, как и большинству людей, чем больше мне говорили, что что-то не для меня, тем больше я этого хотела.

Раздался стук в дверь.

Я вздрогнула, смущенный писк сорвался с моего рта.

— Одну минуту.

Потянувшись за банной простыней, я встала и завернулась в нее. В комнате было холодно, и я съежилась у крошечного камина, натягивая одну из рубашек наемника. Конечно, они дали мне одежду, но я убедила их позволить мне оставить несколько их рубашек для сна.

— Кто это?

— Лориан.

— Ты можешь войти, — позвала я, и Лориан вошел внутрь.

Его глаза потемнели, и я посмотрела вниз, чтобы увидеть рубашку, прилипшую к моей влажной коже, мои соски, прижатые к ткани.

— Это моя рубашка, — сказал он.

Был ли его голос хриплым?

— Ну, ты не можешь получить ее обратно.

Он потер рукой подбородок, все еще глядя на меня, и мои пальцы на ногах подогнулись на холодном полу. Его взгляд опустился на них, и он мотнул головой в сторону кровати.

— Тебе холодно. Ложись в постель.

Я подчинилась. Он начал раздеваться.

Мое сердце подпрыгнуло к горлу.

— Что ты делаешь?

— От этой воды все еще поднимается пар, дикая кошка. Если ты думаешь, что я позволю теплой ванне пропасть даром…

От этого у меня скрутило живот, как будто я была на краю пропасти.

— Я могу уйти..

— Ты никуда не пойдешь одна. Закрой глаза, если вид мужского тела оскорбляет такую кроткую и скромную леди, как ты.

Его тон подразумевал, что во мне не было ничего кроткого или скромного. Я сердито посмотрела на его спину. Его кожа была гладкой, загорелой, с тонкими белыми шрамами вдоль ребер, спины, плеч. У него было тело воина, и когда его руки опустились к штанам, мышцы на его спине плавно перекатывались.

Его плечи были такими… широкими. Я никогда не видела мужчину такого телосложения, как у него, до того дня, как встретила наемников.

Мысль об этой реке должна была приглушить странное, теплое чувство в моем животе, но штаны Лориана упали на пол, и я втянула воздух.

Он медленно повернул голову, и наши глаза встретились.

Его улыбка была очень мужской. И очень самодовольной.

Не делай этого. Не смей этого делать.

Мой взгляд опустился на его подтянутую задницу, и я сглотнула, во рту внезапно пересохло.

— Видишь что-то, что тебе нравится? — Лориан замурлыкал.

— Ничего. Совсем ничего.

Он усмехнулся, поворачиваясь к ванне, и я захлопнула глаза. Было несправедливо, что он был таким раздражающим и в то же время таким чертовски совершенным.

Послышался плеск, и я приоткрыла глаза. Лориан не знал, что я наблюдаю за ним в тусклом свете.

Я была почти уверена.

Он потянулся за мылом. Мысли о том, что от него пахнет ванилью, было достаточно, чтобы заставить меня ухмыльнуться. Но он грубо провел руками по своему телу, пока у меня практически не зачесались руки оттолкнуть эти руки и поласкать каждый дюйм его тела.

О чем я думала?

Я снова закрыла глаза.

— Ты сегодня хорошо справилась, — пробормотал Лориан низким голосом.

Интимно. Как будто мы были той парой, за которой я наблюдала, когда была маленькой девочкой, и мы каждый день мылись друг перед другом.

— С Галоном. Твои бои улучшаются.

Мне потребовалось несколько попыток, чтобы ответить.

— Спасибо.

Еще больше адских брызг. Я не понимала, как я могла ненавидеть кого-то на таком глубоком уровне… а потом фантазировать о его теле таким образом.

Это была реакция на стресс. Так и должно было быть. Я была одна, и мое тело реагировало на Лориана, потому что знало, что он защитит меня.

Я с трудом подавила фырканье. Эта мысль была слабой даже для меня.

Лориан встал. Я знала это, потому что мои глаза снова превратились в щелочки. Он стоял лицом ко мне, выражение его лица было задумчивым, когда он потянулся за банной простыней.

Его грудь выглядела так, словно была высечена из камня. Он грубо провел банной простыней по животу и… ниже.

Даже его член был отвратительно совершенен. Длинный, толстый, гладкий и..

Перестань пялиться на его член.

Я сглотнула. Лориан выгнул спину, потягиваясь, и я закрыла глаза, мое тело было горячим и лихорадочным. Осознание пробежало по моей коже, внутри запульсировало, и я заставила себя перевернуться и повернуться лицом к стене.

Я могла бы поклясться, что была слишком взвинчена, чтобы заснуть, но мне каким-то образом удалось задремать. Движение заставило меня резко проснуться. Он наконец-то забрался в постель. У меня возникло смутное подозрение, что он все еще голый. Эта мысль лишила меня всякой надежды уснуть.

Я почувствовала на себе его пристальный взгляд и перевернулась. Его зеленые глаза сияли, как у кошки, в тусклом свете.

Он наклонился ближе. Его глаза были такими темными, что казались черными. Я вдохнула его запах. Его взгляд опустился на мои губы, и каждый мускул в моем теле ослабел. Мое нутро сжалось. Тепло разлилось у меня в животе…

Но я должна была знать.

— Почему ты работаешь с фейри?

Он продолжал действовать своим странным образом. Казалось, что он направил весь свой гнев и разочарование на то, чтобы превратить мышцы в камень.

— Спи, — он перевернулся.

Я прерывисто вздохнула и повернулась на бок. Я знала, когда мужчина хотел меня. И Лориан хотел меня. Мысль была пьянящей.

— Спи, — приказал он еще раз.

Мои щеки пылали, я закрыла глаза и приказала себе уснуть.