Свадебное путешествие (СИ)

30

*****

Когда Гиацинт и Виола встретили у театрального подъезда карету с герцогской лилией на дверце и проводили почётных гостей в главные ложи, до начала оставалось около пяти минут.

Гиацинт тихо бесился, с улыбкой слушая восхищённые вздохи маркизы Матиолы о том, что они всё-таки золотые дети, потому что вытащили её в чудесный театр, ведь она не была в оперетте уже несколько лет, и только бы спектакль оказался удачным, а какие замечательные места они с Виолой достали для любимых родителей!..

— Я не забуду вашей заботы, и этот поход в театр, если всё будет мило и дальше, я запомню на всю жизнь, — обещала маркиза.

Зять маркизы промолчал, но Виола совершенно ясно слышала реплику, которую и ей самой хотелось сказать вслух: "Не сомневайся, мамочка, этот поход в театр ты действительно надолго запомнишь!"

Наконец Матиола решила подняться к Джорджоне и Далии в ложу Принцев, которая размещалась, как раз по диагонали от директорской и давала возможность переговариваться. Джордано — сверху, Розанчик — снизу именно так и делали. Потом Розанчик решил перебраться наверх, к другу. И Матиола захотела посмотреть, как видна сцена и зал из ложи Принцев.

Как только тёща на секунду оставила его в покое, Гиацинт стёр с лица окаменевшую улыбку и вместе с Виолой рванул в коридор.

— Так, солнышко: я исчезаю! Прошу тебя, придумай что хочешь, чтобы объяснить, почему после третьего звонка я не сижу рядом с вами. Предупреди Джордано, пусть ничему не удивляется и следит за Розанчиком, вдруг тот выпадет из ложи, увидев действующих лиц. По возможности наслаждайтесь спектаклем. Я, правда, не думаю, что родители будут в восторге, но всё-таки…

Прозвенел второй звонок, предупреждающий графа, что пора бежать. Виола обняла мужа:

— Удачи! Ни о чём не беспокойся, оставь это мне. Забудь обо всех. В зале — только я.

Гиацинт нервно поцеловал жену:

— Ну всё, иди к ним, я побежал. — И оглянулся: — Да, и никого не пускай ко мне в антракте! И сама не приходи. Увидимся после.

Он помахал ей с конца коридора. Виола послушно вернулась в зал.

Передав Джордано пожелание приятно провести время и ничему не удивляться, графиня Ориенталь заняла место в директорской ложе так, чтобы по возможности закрыть её левый край от глаз своей матери. Там стояло обитое бирюзовым бархатом пустое кресло, где, по идее, должен сейчас находиться граф Ориенталь, её супруг. Фиалка Триколор уже не раз бросала косые насмешливые взгляды в ту сторону. Но Виола погрозила ей кулаком, и сестра успокоилась.

С прыгающим сердцем, вцепившись рукой в резной позолоченный край балкона, Виола не отрываясь смотрела в зал, делая вид, что любуется роскошным убранством театра. Но взгляд её приклеился к одной точке: она хотела проникнуть сквозь тёмно-синюю стену тяжёлого парадного занавеса, скрывающего до поры сцену от любопытных зрительских глаз.

Виола вздрогнула, когда прозвенел третий звонок. Свет погас.

Ярко вспыхнули ожившие огни рампы, оркестр заиграл вступление: нарастающий, словно удары маятника больших часов, ритм барабанов. Их бой подхватили фанфары, и занавес медленно раскрылся. Взвился хор скрипок, и так же взлетела вверх голубая полупрозрачная занавеска, открыв праздничные огни сцены. Мелодия перешла в таинственный ритм главной арии; точно как в часах с движущимися фигурками закружилась на сцене карусель огромной рулетки.