Свадебное путешествие (СИ)

9. Площадь Чудес

.

В полдень, по залитой солнцем дороге ведущей из Ливорно во Флоренцию, ехали три кареты. Каждую увлекала вперёд четвёрка сильных рыжих лошадей с тёмными гривами. Алая сбруя лошадей и песочного цвета закрытые лёгкие экипажи с красными полосами по канту окон и дверей выглядели нарядно. Сбоку на дверце каждой кареты краснела большая нарисованная лилия с золотой короной над ней — герб Флоренции. Эти экипажи принадлежали герцогу Тосканскому. Сверкая золочёными спицами колёс, они везли в Цветущую столицу великого герцога и его гостей, прибывших из Франции.

Часом ранее, когда они проезжали Площадь Чудес (Пьяцца ди Миракколи) в городе Пиза, по просьбе молодожёнов кареты остановились. Все вышли полюбоваться красно-белым куполом Баптистерия, огромным кафедральным собором, построенным в виде креста, и, конечно, знаменитой Падающей башней.

Розанчик сразу же, только все очутились на площади, кинулся к башне и встал в тень как раз под ней. Несмотря на столь явную провокацию пажа, башня не упала. Джордано поймал друга за руку и утащил подальше от опасной зоны.

Но искушение было велико. Розанчик предложил залезть на башню и посмотреть на город с высоты птичьего полёта. Гиацинт, Виола и Джордано злобно уставились на пажа.

— Ну, чё я такого сказал? — он непроизвольно отступил под их взглядами.

— Ничего особенного, — спокойно разъяснила ему Фиалка, сестра Виолы. — Но теперь, — (она кивнула на мальчишек и Виолетту) — они съедят тебя живьем. И будут правы. Нельзя вводить людей в грех зависти, — смиренно добавила монашка, стараясь не фыркнуть от смеха.

Родители Розанчика служили при дворе принцесс Алой и Белой Розы на ответственных должностях первой фрейлины и капитана гвардии. Сейчас кавалер Роз и мадам Розали` в Англии, вместе с королевским двором. В их отсутствие паж, непосредственный по природе, чувствовал себя (по мнению Виолетты) "чуть-чуть слишком вольно". Он-то вполне мог взобраться на башню и даже, если пожелает, свалиться с неё головой вниз. Кто ему слово скажет?

А у его друзей за спиной стояли родители. Причём, в буквальном смысле. Точно такая же троица, только старше, в лице обоих герцогов и маркизы Матиолы, стояла в двух шагах от них.

— А вход в башню запрещён, — Джордано старался утешить всех и себя в первую очередь. — Правда, пап? Она же наклоняется всё ниже. По сантиметру в год, да?[1]

Герцог Джорджоне посмотрел на сына. Потом, на стоящих рядом герцога и маркизу. Махнул рукой: — Ва бэне, лезьте. Я договорюсь, чтобы вас пустили. От вашего веса она не свалится.

— Ура!!

Гиацинт обернулся к Матиоле.

— Ты разрешаешь, мамочка?

Она ласково улыбнулась:

— Тебе-то да, разрешаю, а вот ей… — она перевела взгляд на дочку.

Виола возмутилась:

— Ну, ма`! Это не честно!

Гиацинт прервал её:

— Молчи! Жена имеет право и должна всегда следовать за своим мужем!

Он схватил Виолу за руку, и они побежали к башне, догоняя Джордано и Розанчика.

Герцог Провансальский с ностальгической улыбкой качал головой:

— Дети!..

— Мда… — кивнула маркиза. — Мы смотрим в это зеркало, видим себя, но, увы, не всегда узнаём… — (Она что-то вспомнила). — Герцог, простите, а как ваше имя? Без титула?

— Так, как вы подумали, дорогая Матиола. Гиацинт Ориенталь-старший.

Пронзительный свист раздался с верхушки башни. Четвёрка стояла наверху перед заграждением смотровой площадки на колокольне.

— Эгей! Мы уже здесь!

Джордано и Розанчик плясали в опасной близости от края, подавая ужасный пример туристам (хорошо, хоть, их собралось на площади не много ранним утром). Герцог Джорджоне снизу погрозил им тростью:

— Смотрите, не свалитесь!

Но мальчишки смотрели совсем не туда. Они любовались видом волшебного города, где есть такая башня и Площадь Чудес.

.

[1] Подъём на Пизанскую башню был действительно запрещён по этой причине.