В гостиную я вошла со странным чувством. Не то чтобы меня напугала записка, но было как-то не по себе от непонятности происходящего.
Олег с Андреем что-то оживлённо обсуждали, и совсем не хотелось портить их разговор. Однако и скрывать такой факт было нельзя.
Я подошла и аккуратно положила послание перед Андреем. В отличие от меня, он испугался по-настоящему.
— Где ты это взяла? — едва взглянув на листок, побледнел он.
— Лежало у меня на кровати. Андрюш, ты только не волнуйся, ладно? Может, это шутка чья-то…
— Шутка? Какая ещё, к черту, шутка! — он схватил злополучный листок, подскочил с дивана, постоял, словно не зная, что делать дальше, сел обратно и потянулся за сигаретами. — Так. Всё отменяется. Ты уезжаешь.
— Что?!
— Ты уезжаешь домой. Нет, лучше к родителям. Сейчас же. Иди собирайся.
— Ещё чего! Не поеду я никуда! И не смей курить! — я выхватила пачку из-под его ладони и спрятала руку за спиной. — И вообще, это мои сигареты.
— Рит, ну что ты ведёшь себя как ребёнок? — в голосе Андрея проявились нотки растерянности.
— Не поеду!
— Рита, подожди, не горячись. И вы, Андрей Геннадьевич, — вклинился Олег. — Давайте разберёмся спокойно.
— Да что тут разбираться? — отмахнулся Андрей, вновь поворачиваясь ко мне. — Пойми, не могу я тобой рисковать.
— А собой? Собой ты рисковать можешь? — разозлилась я. — Знаешь, в свете этой записки смерть Лики и мне уже не кажется таким уж несчастным случаем! А если этот следователь прав? Вдруг это, действительно, было убийство? Ты ведь об этом сейчас подумал, да?
— Ну какая разница, о чём я подумал?
— Как это какая?! А если тебе тоже грозит опасность? Правда… совершенно непонятно, почему, в таком случае, предлагают уехать мне?.. Грохнули бы за компанию, да и все дела. Странная забота… — я задумалась. Вообразить убийцу, вырезающего ради меня буковки из газеты, я при всём желания не могла. Мужчины тоже молчали, о чём-то размышляя. — Слушайте, а вдруг это Димкины проделки? Он же уже знает, что я здесь? А что, вполне в его духе… Напугать любимую до беспамятства, вынудить уехать домой, а затем внушить мысль, что только под его опекой я могу спать спокойно. Кстати, неплохая версия…
Сейчас мне очень захотелось, чтобы это сделал именно он. И не только потому, что это было простое и нестрашное объяснение. Где-то в глубине души я, наверное, всё ещё надеялась, что ради меня он всё осознает, исправит ошибки, станет таким, как был в начале знакомства… Наверное, какой-то частью себя я всё ещё этого хотела. И не хотела одновременно. Но не хватало мне, точно не хватало какой-то малюсенькой детальки, какого-то штришка, чтобы окончательно проститься с этим человеком.
— Вот только если это действительно он, то просчитался товарищ, не испугалась я и никуда не поеду.
Андрей собрался возразить, но Олег его опередил:
— Простите, что вмешиваюсь, но мне кажется, Рита права. Сомнительно, что речь тут идёт о прямой угрозе. Даже если предположить, что Анжелику Сергеевну убили, и за вами тоже охотятся, думаю, никто не стал бы подбрасывать записку в хорошо охраняемый дом с единственной целью предупредить Риту об опасности. Она у нас, конечно, девушка редкой красоты, но вряд ли предполагаемый убийца столь сентиментален. К тому же разделаться с вами, Андрей Геннадьевич, вы уж извините, проще простого, учитывая, что ездите вы без охраны и машину где попало оставляете. Так что дело, видимо, действительно в чем-то другом. Я так понимаю, — обратился он ко мне, — упомянутый Димка — это твой последний бой-френд?
Я кивнула.
— И что, он мог вот так запросто проникнуть на территорию, обнесённую трёхметровой стеной и охраняемую специально обученными собаками? — уточнил Олег.
— Он много чего может, — буркнула я. — Сама не раз видела, как он со здоровенными собаками договаривался, прям как будто гипнотизировал их. Помнишь, Андрей, он и вам этот фокус как-то показывал? И по стенам он лазает, как Тарзан. И вообще на всю голову отбитый, сначала делает, а потом только думает, что это он такое сотворил!
— Да уж, Рит, характеристика просто отменная! — усмехнулся Олег. — Парень, видимо, под стать тебе. Ты у нас тоже, как бы это помягче сказать… девушка неординарная.
— Хорошо, допустим, — Андрей задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. — Но меня смущает один нюанс, о котором вы, Олег, вероятно, ещё не знаете. Маргарита унаследовала Ликину долю и теперь является совладельцем нашей компании. Только вчера вечером я сообщил об этом ей самой, сегодня утром мы были у нотариуса, а уже днём появляется эта записка. Довольно странное совпадение, не находите?
— Странное, согласен, но с другой стороны, чего только не бывает в жизни. В любом случае для начала надо опросить прислугу и охрану. Может, кто чего и заметил. И территорию прочесать. Могу составить компанию, — предложил Олег.
— Вы правы, — согласился Андрей, вновь поднимаясь, — пойдёмте. Рита, ты хотела отдохнуть? Иди отдохни. Только закрой, пожалуйста, двери на ключ.
— А это ещё с какой стати? — возмутилась я. — Теперь, что, от собственной тени шарахаться?! И вообще мы идём с вами.
Маг лениво потянулся, зевнул, и недовольно прошествовал к двери, всем видом демонстрируя, что в этом доме покоя ему не найти.
— Ну и ладно, можешь не ходить, — обиженно сказала я его спине.
Кот обернулся, окинул меня снисходительным взглядом, и гордо вскинув голову, направился в сторону столовой.
***
Оля, точнее, Ольга Леонидовна, проработала в доме уже много лет и считалась почти членом семьи. Аккуратная, спокойная и ответственная, она безупречно выполняла свои обязанности по ведению хозяйства, была незаменимой помощницей во всех делах и просто хорошим человеком. На вид ей было не больше тридцати пяти, хотя я знала, что она старше. Выглядела Оля, как и наш Олежка, очень молодо, и при обращении к ней редко кто пользовался отчеством. Домашние обычно обращались к ней по имени, чаще используя уменьшительно-ласкательную форму Оленька.
Сейчас она наводила порядок на кухне, переставляя в шкафчике какие-то склянки, и при нашем внезапном появлении от неожиданности выронила одну. Соль рассыпалась по столу, припорошив его, словно первая вьюга землю.
Оля ойкнула, испуганно посмотрела на нас и зашептала что-то о плохой примете.
— Ну что вы, Оленька, какие приметы, ерунда, не обращайте внимания, — поспешил успокоить её Андрей. — Мы к вам ненадолго, спросить кое-что.
Он задал ей несколько вопросов и получил ответы, из которых следовало, что Оля никого постороннего не видела и ничего подозрительного не слышала.
Говорила она, несмотря на испуг, довольно уверенно, но у меня почему-то всё равно остался какой-то неприятный осадок от разговора.
Я посмотрела на Магистра. Он принюхивался и недовольно морщился, из чего я сделала вывод, что кот со мной солидарен.
Это было странно, тем более что за годы работы ни разу не было случая, позволившего хоть на миг усомниться в Оленькиной честности. Может, в связи с происшедшими событиями мы стали излишне подозрительны?
Опрос охранников тоже ничего не дал.
Андрей вызвал начальника службы безопасности с ребятами, которые тщательно обследовали всю территорию. Однако ничего нового к нашим изысканиям это не добавило.
Мы вернулись в дом. Если здесь и побывал чужой, никаких следов пребывания он не оставил.
Лично я знала только одного человека с такими способностями — Димку, отчего мгновенно почувствовала себя под колпаком. Если он-таки последовал за мной, то роман, который я замыслила, даст примерно такой же эффект, как размахивание красной тряпкой перед мордой быка. Уж что-что, а патологическую Димину ревность я имела «счастье» не раз оценить. Причём ему вовсе не нужны подтверждения факта измены, он без труда сам себе всё придумает, и то, что мы расстались, в данном случае совершенно не имело значения. По необъяснимым причинам Дима продолжал считать, что я обязана хранить ему верность.
Вспомнилось, как во время очередной размолвки я рванула в пансионат на ЮБК, наивно полагая, что надёжно спряталась. Как бы не так! Ближе к полуночи меня уже благополучно выловили на дискотеке. Город наш не слишком большой, а знакомых у Димы много… Кто-то что-то видел, передал другому, тот вовремя подвернулся, и уже к вечеру Дима методично объезжал пансионаты и санатории, пока не зарулил в нужный.
Тогда, жутко возмущаясь, я бросила ему фразу, что от него можно скрыться только на кладбище. Сейчас от этой мысли мне стало очень неуютно. На погост я пока не торопилась, а что у чокнутых на уме — никогда не угадаешь.
Мужчины оживлённо обсуждали возникшую проблему, начисто позабыв обо мне, и я, дабы успокоить расшалившиеся нервы, под шумок подошла к бару, достала коньяк, деловито свинтила крышку и хлебнула прямо из бутылки.
Мальчики разом умолкли и уставились на меня. То ли от вида их изумлённых лиц, то ли от нервного напряжения, то ли от упавших на «старые дрожжи» новых, мне стало смешно. Сделав ещё глоток, я с самым невинным видом пояснила:
— В горле пересохло.
Олег очнулся первым и, как во времена нашей юности, сразу включился в игру:
— Восхищён. Утолять жажду крепкими напитками — не каждому дано. И давно у тебя эти уникальные способности?
Я пожала плечами, мол, родилась с ними, и выпила ещё. Мы попытались немного поюморить по этому поводу, но как-то совсем безуспешно. Понятно, что всем было не до веселья.
Если до этого инцидента начальник службы безопасности практически не смотрел в мою сторону, то теперь таращился во все глаза.
— Ты, Палыч, не обращай внимания, это дети так шутят, — Андрей попытался переключить его внимание на себя, укоризненно посматривая на нас с Олежкой. Но тщетно. — Палыч, ау! Пойдём в кабинет, — Андрей потянул его к выходу, напоследок погрозив мне пальцем.
— Ритка, ты гипнотизируешь мужиков, наверное, ещё круче, чем твой бой-френд собак! — Олег со смехом повалился на диван. — У вас это традиция такая, что ли?
— Ага, аттракцион семейный, — я уселась в кресло напротив и демонстративно закинула ногу на ногу. — Но тебе можно не волноваться, на близких друзей это не распространяется. Не старых, заметь, не старых! В общем, расслабься.
— Спасибо, успокоила. А то мне, как примерному семьянину…
— Слушай, ты так часто это повторяешь, будто сам себя убедить хочешь, — с нервным смешком перебила я. Напряжение не отпускало, и все эти жалкие потуги пошутить так и остались нелепой попыткой.
— Нет, правда, я очень люблю Машу. Ради неё я могу даже с пятого этажа прыгнуть.
— Честно, что ли? — хмыкнула я. — А с шестого?
— Рит, ну вот что ты за существо? С тобой совершенно невозможно говорить серьёзно, — Олег поставил локти на стол, подпёр голову руками и с нежностью уставился на меня.
— И не надо. Видишь ли, с некоторых пор я не особенно верю в любовь. А чужое счастье — так и вовсе меня раздражает.
— Эгоистка, — улыбнулся он.
— Ну и ладно, зато от чистого сердца, — парировала я. — Да нет, Олежка, конечно это шутка! Я очень-очень рада, что ты счастлив, правда. И желаю вам с Машей жить долго-долго и умереть в один день. Без подколок.
— Рит, а ведь когда-то я мечтал…
— Олег, да когда это было! — перебила я, прекрасно зная, о чём он.
— Да странно просто. Знаешь, это даже не любовь была, а какое-то непонятное, нереальное обожание. Признавайся, заколдовала меня? — он засмеялся.
— Аха, а потом расколдовала.
— Нет, серьёзно. С моим практичным умом, и такие страсти. Сам себе не поверил. Особенно, когда первую эпиграмму написал, — и он с улыбкой продекламировал часть упомянутого творения, которое, надо признать, сильно идеализировала мой образ.
— Ну так не ты один поразился, — улыбнулась я. — Наш рассудительный, прагматичный Олег — и вдруг стихи. Но классно же вышло, — я вспомнила и процитировала ещё парочку отличных четверостиший.
— Надо же, помнишь. Хотя, память у тебя всегда была исключительная.
— О, да! Имена и лица мужчин она лихо исключает! — скаламбурила я. — Скажи… а те стихи, что ты писал, когда у нас со Стасом жил, ты их случайно не забирал?
— Да нет, а что?
— Пропали… Подозреваю, Стасик их уничтожил. Так жалко. Хорошие ведь стихи были.
— Да ну, ерунда, баловство.
Несмотря на лёгкий тон, Олег выглядел несколько напряжённым. Я решила, что тема эта его всё-таки немного смущает, и поспешила перевести всё на шутку:
— Не знаю, не знаю, лично мне очень даже обидно. Так надеялась потомкам что-то оставить!
— Ну, я-то точно на Петрарку не тяну, — засмеялся он.
В этом месте наши воспоминания прервал вернувшийся Андрей.
— М-да… — он с укоризной посмотрел на меня, хотел что-то добавить, но лишь махнул рукой и перевёл взгляд на Олежку. — Ну, Рита — понятно, у неё всегда ветер в голове, и в своих поступках она руководствуется исключительно тем, что её левая пятка захочет. Но вы, Олег! Серьёзный человек, руководите солидной фирмой, подающий большие надежды адвокат, и вдруг такое… нестандартное поведение. Не понимаю. Хотя, нет, чего ж я не понимаю-то? Наоборот, давно уже понял, что общество этой барышни действует разлагающе на неокрепшие умы и дезорганизует работу даже самых отлаженных механизмов.
— Андрей, твои нападки совершенно необоснованы, — вклинилась я в его попытку поупражняться в остроумии. — А все эти ваши: принято, не принято, догмы, устои… Чушь полнейшая по большей части. Надоело.
— Вот и я о том же! — с готовностью подхватил Андрей. — Обратите внимание, Олег, основная черта этой прелестной молодой леди — отрицание. Для неё не существует «надо — не надо», исключительно — «хочу — не хочу»… Мало того, что её выходки почти не отличаются от поведения девочки-подростка, так теперь ещё и окружающие активно перенимают эту дурацкую манеру. Она мне сегодня чуть Полянского не переформатировала! Вы это вообще представляете?! А её логика? Её хоть кто-то понимает? В общем, мой вам совет, дружище: держитесь от неё подальше! Иначе из преуспевающего адвоката вы ооочень скоро превратитесь в воинствующего нигилиста.
— Думаю, вы преувеличиваете, Андрей Геннадьевич. Я знаю Риту с первого класса и не могу сказать, что в ваших словах нет рационального зерна, но с другой стороны, в серьёзных вопросах, согласитесь, она нередко оказывается права, хоть поначалу здравый смысл и протестует против её, иногда абсурдной, точки зрения. Как ни странно, но следуя этой своей неведомой логике, она неоднократно находила верное решение. Мы, мужчины, просто не в состоянии понять, как можно получить искомое сразу — спонтанно, обойдя логическую цепочку умозаключений. Потому и ставим подобный результат под сомнение.
Было очевидно, что говорят они это всё полушутя, не всерьёз, но почему-то такая неожиданная солидарность в оценке моего морально-нравственного облика, а заодно и умственного потенциала всё равно как-то задела.
— Спасибо, Олег, но я обойдусь без адвоката. — Хотела ещё добавить, что они оба зануды, но передумала и сказала совсем другое: — Прошу прощения, господа, но вынуждена вас покинуть. В двадцать тридцать я буду готова. — После чего поднялась, кивнула Магистру на выход и гордо удалилась, краем уха уловив ещё что-то про голубую кровь, шутливо сказанное Андреем.
«Ах, вот так?! Вы, значит, леди видеть хотите? Да пожалуйста! Сами же не рады будете!»
Оленька вынырнула из-за угла и прошмыгнула мимо нас серым мышонком. Я остановилась и задумчиво посмотрела ей вслед. Снова возникла мысль, что держится она как-то странно, точно не так, как всегда. В чём конкретно состоит эта странность, сказать было сложно, но и отделаться от этого ощущения не получалось до самого вечера.