Свадьба под прицелом

Глава 16. Кошачьи хитрости

В вестибюле действительно наблюдалось оживление. Медсестра что-то рассказывала народу, но мы с Олегом и Машей не стали слушать, а рванули сразу к доктору.

Георгий Ильич — хирург, делавший Андрею операцию, оказался весьма впечатляющей фигурой. Крупный, как монумент, с густой тёмной шевелюрой, кое-где подёрнутой сединой, потрясающим профилем викинга и пронзительными чёрными глазами. Каждый жест доктора был настолько выразителен, что его руки мгновенно приковывали внимание.

Маша уже просветила нас, что этот человек — гений, и что нам очень повезло, что он оказался в городе. Потому что, по словам Маши, любые столичные и даже зарубежные клиники, почитают за честь, когда Георгий Ильич, авторские разработки которого широко известны в мировой нейрохирургии, принимает их приглашения и покидает родные пенаты, дабы поделиться своим бесценным опытом.

Когда мы вошли, доктор возлежал в глубоком кресле, прикрыв глаза и держа в своих уникальных пальцах сигару. На столе, распространяя дивный аромат, дымилась объёмная чашка кофе.

— Сонечка, — не открывая глаз, обратился он к сопровождавшей нас медсестре, — предложите и нашим гостям по чашечке.

О, какой тембр! Не голос, а ловушка! С лёгкой хрипотцой и глубокий, как океан.

Доктор открыл глаза и сделал приглашающий жест.

— Присаживайтесь, господа.

Сонечка достала из серванта три чашки, бесшумно выскользнула за дверь и через пару минут вернулась с большим подносом в руках. На столе появились вазочки с печеньем и конфетами, лимон и кофейник. Девушка наполнила чашки и так же тихо удалилась.

Мы напряжённо переглянулись, не рискуя задать вопрос.

— Великолепный кофе, рекомендую, — произнёс хозяин кабинета.

Олег с Машей послушно взяли чашки, я помедлила, но тоже решила, что отказываться неудобно, хотя сейчас мне было точно не до дегустаций.

Наконец Георгий Ильич отложил сигару и окинул нас орлиным взором.

— Ну что я могу сказать? Думаю, всё будет хорошо. Несмотря на тяжёлые травмы, операция прошла успешно.

«Господи, спасибо! Или кто там наверху, спасибо тебе!»

— Конечно, какое-то время пациент проведёт в реанимационном отделении, но уверен, жизнь мы ему сохранили, и чувствую, что он достаточно быстро пойдёт на поправку. Кто суеверный, можете постучать.

Маша действительно последовала совету: сплюнула и три раза постучала по дубовой поверхности стола, а мы с Олегом как-то неловко и вразнобой стали благодарить.

— Безусловно потребуется особый уход. Плюс кое-что надо будет заказать за границей. Но полагаю, при ваших возможностях, — в этом месте Георгий Ильич остановил взгляд на моём колье, стоимость которого не оставляла сомнений в нашей платёжеспособности, — не составит труда обеспечить всё необходимое.

— Конечно, доктор! — с готовностью кивнула я. — Вы, пожалуйста, говорите, что нужно, а о финансовой стороне не беспокойтесь. Мы сделаем всё, что потребуется.

— Отлично. Вот моя визитка, — Георгий Ильич протянул мне пластиковый прямоугольник, — звоните в любое время.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарила я. — Скажите, а сегодня что-нибудь понадобится? Меня, кстати, Маргарита зовут.

Светоч отечественной медицины с минуту порассматривал меня, слегка наклонив голову на бок, улыбнулся.

— Жемчужина, значит? Очень приятно. Весьма удачно выбрано имя.

— Да никто не выбирал, — улыбнулась я в ответ, — вся семья — фанаты Булгакова, без шансов было.

— А получилось хорошо, — ещё шире улыбнулся он и, нажимая кнопку селектора, добавил: — Соня подготовит вам список.

Вот зачем он себе такой голос отрастил?! Мы с моим музыкальным слухом так очаровались, что чуть про всё на свете не забыли!

— Постойте, — поспешно сказала я, с трудом стряхивая с себя наваждение, — у меня ещё вопрос: я могу посетить Андрея?

Он снова принялся меня разглядывать, словно ответ зависел от того, понравится ему увиденное или нет, и лишь после этого кивнул:

— Недолго, и в моём присутствии.

А затем легко, будто и не было многочасовой операции, поднялся и попросил возникшую на пороге Сонечку дать мне халат.

— Будьте любезны, ещё один, — попросила я. — Видите ли, есть ещё одна дама, которой тоже нужно обязательно повидать Андрея, — пояснила я и почему-то покраснела.

— Хорошо, — согласился Георгий Ильич и помахал рукой, приглашая следовать за ним.

***

Олег сходил за Ольгой, и мы с ней благоговейно вошли в палату, где перед нами предстал Андрей, весь в бинтах и без сознания. Отовсюду тянулись какие-то трубки, что сильно усугубляло общее впечатление. Короче, вид у Андрюшки был жуткий, и он никак не походил на того, кто выживет… Меня обуял ужас.

Но доктор, взглянув на приборы, напротив, остался доволен и радостно обратился к сестре-сиделке:

— Ну что, Оксанка, совершили мы сегодня очередной подвиг? — Девушка мило улыбнулась и кивнула в ответ. — Смотри, какие у нашего больного показатели! Не иначе как за него усердно молятся, — он посмотрел в нашу сторону, просиял победной улыбкой и продолжил: — Даже я не ожидал такого блестящего результата. Необычайно, необычайно стабильные показатели! Считайте, мы вашего парня заново собрали. А теперь, милые барышни, всё, аудиенция окончена, всем спать! — Георгий Ильич весело обнял нас за плечи и потащил к выходу, продолжая уверять, что теперь-то точно всё будет хорошо.

Как только мы оказались за дверью, и Андрей исчез из поля зрения, я тоже заразилась уверенностью доктора и как на крыльях понеслась в холл, повторяя про себя, как молитву: «Да-да-да, теперь всё будет хорошо!» Ольга едва поспевала за мной.

Народ бросился к нам, наперебой задавая вопросы.

— Всё, господа, расходимся! — воскликнула я. — Операция прошла успешно. Доктор уверен, что Андрей скоро пойдёт на поправку. Большое вам спасибо, что не оставили меня в трудную минуту!

Я действительно была очень признательна этим людям за то, что они разделили со мной тревожные часы ожидания. Словно их присутствие каким-то образом тоже могло повлиять на исход операции. А, может, так оно и было на самом деле, кто знает.

Олег, Денис, Кирилл и Пал Палыч почти в унисон предложили отвезти меня домой, но не успела я и слова в ответ сказать, как Виктор Андреевич неожиданно провозгласил, что такое ответственное дело он не может доверить никому, поэтому сделает это лично, после чего по-хозяйски схватил меня за руку.

Данное заявление в купе с нашими разборками на балконе вызвало заинтересованно-недоумённые взгляды окружающих, а Денис так и вовсе чуть не кинулся в драку.

— Эй, начало, полегче! — предупредительно рявкнул он и двинулся на Азарова, но я уже и сама возмущённо вырвала руку.

Однако всё это гражданина следователя ничуть не смутило. Снова отлавливать меня он не стал, зато самым нахальным образом без спроса подхватил на руки Магистра.

Да что он себе позволяет, в конце концов! Ну, уважаемый, сами напросились! Это вам не какой-то там Денис! Сейчас мой строптивый кот вам покажет!

Но Магистр! Такого я никак не ожидала. Он и ухом не повёл, и даже, как мне показалось, с полным довольством распластался на следовательском плече.

Ах вот как?! Не оставил, значит, своей пакостной мыслишки пристроить меня в «хорошие руки»?! Да ещё и сам с радостью в эти самые руки отправился, лицемер! Ну, ладно!

Попрощавшись с Машей, Олегом и остальными, я резко развернулась и устремилась к выходу с предельной скоростью, какую только могла развить на каблуках. Виктору Андреевичу ничего не оставалось, как последовать за мной, таща Магистра, который вообще-то не самый лёгкий кот в мире и с непривычки не особо удобен в переноске.

Пал Палыч и Оля вышли следом, собираясь ехать за нами, и у меня на секунду возникло искушение из вредности сесть в БМВ, но оставить своего кота-предателя с малознакомым человеком я всё-таки не смогла.

В машине мы хранили молчание, а Магистр даже не потрудился переместиться ко мне и всю дорогу просидел на переднем сиденье рядом с Азаровым. Ладно, это я ему тоже припомню. Иуда!

Погода внезапно испортилась. Небо плотно затянуло тучами, которые продолжали на глазах сгущаться.

В зловещей тишине мы добрались до особняка. Сейчас, на фоне грозовых облаков, он казался мрачным, неуютным и настолько угрюмым, что в глубине души я даже порадовалась, что Виктор Андреевич решил временно здесь поселиться. Оставаться тут ночью без мужчин не хотелось до первобытного ужаса.

Разумеется, сама бы я ни за что в этом не призналась, но если бы Виктор мог так же запросто читать мои мысли, как Магистр, он бы уже это знал. Мой хитрющий кот мгновенно оценил ситуацию и понял, что у него появился шанс быть прощённым. Благополучно спрыгнул на землю, метнулся ко мне и потёрся о подол, преданно заглядывая в глаза: «Ну не обижайся, ты же знаешь, что я о тебе забочусь».

— Плут, — беззлобно шепнула я и направилась к дому.

Виктор с Магистром двинулись следом.

Мы вошли в холл, и я ужаснулась ощущению пустоты. Гулкие звуки шагов только усилили это впечатление. Интересно, почему дома реагируют на отсутствие хозяев, как живые? Наш особняк в эту минуту был олицетворением покинутости, тоски и одиночества. Мне страстно захотелось его утешить, как брошенную собаку, и я, ласково погладив одну из колонн, проговорила про себя: «Ничего, ничего, вернётся твой хозяин». И тут же добавила: «Может, я уже сошла с ума и не заметила? Вот уже и с домами разговариваю…»

Ну и хорошо, значит, дальше буду жить сумасшедшей.

Виктор Андреевич напряжённо озирался, тоже, похоже, ощущая перемены в настроении дома. Вскоре подъехал начальник службы безопасности с Ольгой.

— Пал Палыч, — обратилась я к нему, — можете отдыхать, сегодня вы вряд ли понадобитесь. Хотя нет, — передумала я, — приглашаю вас с нами позавтракать, а потом уж поедете домой. Оля, накрой, пожалуйста, на четверых. Товарищ следователь тоже завтракает с нами, как, впрочем, и обедает, и ужинает. Он теперь у нас живёт. Я ничего не напутала, господин Азаров? — послав ему зловредную ухмылку, спросила я.

Виктор невозмутимо кивнул, а у Ольги от удивления слегка вытянулось лицо. Однако вопросов она задавать не стала. Молча развернулась и направилась в кухню, а я обратилась к мужчинам, снова не удержавшись от шпильки:

— Господа, вынуждена ненадолго вас покинуть, встретимся в столовой. Пал Палыч, проводите, пожалуйста, нашего гостя, он пока ещё плоховато ориентируется в доме!