Священный скарабей

ГЛАВА 11 Кофейный фильтр

Маркхзм уселся на место. Он был слишком расстроен, чтобы обижаться на добродушную иронию Вэнса. Убийство Кайля становилось все более и более сложным. Нам было ясно, что это преступление было только одним из элементов широко разветвленного замысла.

— Да, — начал Хис, покусывая сигару. — Карандаш не имеет большого значения. Дело это, мистер Вэнс, становится запутанным. Никто не стал бы оставлять столько улик против себя, если бы был виновен. А что вы думаете насчет опия в кофе, начальник?

— Я как раз об этом думал, — ответил Маркхэм. — Может быть полезно попытаться выяснить, кто опоил Блисса. Что вы на этот счет полагаете, Вэнс?

— Чудная идея. Весьма существенно узнать, кто положил снотворный порошок в кофе доктора, так как несомненно, что это тот же человек, который отправил Кайля в долгое странствование. В сущности, ключ ко всему замыслу в том, кто имел возможность подложить наркотик в чашку кофе?

Маркхэм поднялся.

— Сержант, вызовите лакея. Приведите его сюда так, чтобы публика из гостиной его не видала.

Хис двинулся вверх по винтовой лестнице, шагая сразу через три ступеньки и через минуту появился в двери кабинета, толкая перед собой Браша. Тот был видимо перепуган. Он был бледен и судорожно стискивал руки.

— Сядьте, успокойтесь, Браш, — сказал Вэнс, — я не могу осуждать вас за ваше волнение. Положение весьма сложное. Но только, ради Бога, перестаньте дрожать.

— Да, сэр. — Браш сел на кончик стула и охватил колени руками. — Хорошо, сэр. Но я так расстроен. Я служу уже пятнадцать лет и никогда еще…

— О, понимаю и сочувствую вам, — улыбаясь отозвался Венс. — Но бывают же такие чрезвычайные обстоятельства! Вы, Браш, можете помочь нам раскрыть истину в этом печальном деле.

— Надеюсь, сэр.

Лакей несколько успокоился.

— Расскажите нам об утренних порядках в вашем доме. Где семейство обычно пьет утренний кофе?

— В малой столовой внизу. Это комната, которую миссис Блисс сама украсила в египетском стиле. Обед и ужин подают в большой столовой наверху.

— А что же, семейство обычно пьет кофе вместе?

— Да, сэр. Я зову всех в восемь, и в половине девятого подается кофе.

— Кто же появляется в столь ранний час?

— Доктор и миссис Блисс, и мистер Сальветер, и мистер Хани.

— Как, Хани пьет кофе с ними вместе?

— О, нет, сэр. Я не знаю, собственно, каково положение мистера Хани. Доктор Блисс обращается с ним, как со слугой, а хозяйку он называет по имени. Ест он всегда в каморке около кухни. Он не хочет есть со мной и с Дингль.

— Ну, что же, — успокоительно сказал Вэнс. — Ведь Хани — старый служитель семьи миссис Блисс, и он — чиновник египетского правительства.

— О, и Дингль, и мне это совершенно подходит.

— А мистер Скарлетт пьет кофе у Блиссов?

— Часто, сэр.

— Сегодня утром он не приходил?

— Нет, сэр.

— Тогда, если Хани был все утро в своей комнате, а доктор Блисс в своем кабинете, миссис Блисс и мистер Сальветер должны были пить кофе вдвоем?

— Это верно, сэр. Миссис Блисс спустилась незадолго до половины девятого, а мистер Сальветер на несколько минут позже. Доктор еще в восемь сказал мне, что он занят в своем кабинете и чтобы его не ждали.

— А кто сообщил вам о болезни Хани?

— Мистер Сальветер, сэр. Его комната напротив комнаты мистера Хани, в третьем этаже.

— Итак, — сказал Вэнс, — в половине девятого миссис Блисс и мистер Сальветер были в малой столовой. Хани в своей спальне, в третьем этаже. Доктор Блисс в своем кабинете. Мистер Скарлетт был, вероятно, у себя дома. Где были вы и Дингль?

— Дингль была в кухне, а я ходил из кухни в столовую, подавая.

— И больше никого в доме не было?

— О, нет, сэр, — с удивлением сказал лакей. — Никого и не могло быть.

— Но если вы были внизу, — заметил Вэнс, — как вы могли знать, что никто не вошел через парадный ход?

— Он был заперт.

— Так. — Вэнс задумчиво покурил. Потом он откинулся на стуле и закрыл глаза.

— Кстати, Браш, как и где приготовляют утренний кофе?

— Кофе? — лакей, видимо, удивился, но быстро овладел собой. — Доктор заказывает кофе у какой-то египетской фирмы на Девятой Авеню. Он очень черный и сырой и подгорает, когда его жарят. Он похож на французский кофе, если вы только знаете вкус французского кофе.

— К несчастью, я знаю его. — Вэнс вздохнул. — Отвратительное варево! Немудрено, что французы заливают его горячим молоком. А вы сами пьете этот кофе, Браш?

— Нет, сэр. Миссис Блисс разрешила Дингль и мне приготовлять наш кофе по-своему.

— О, так кофе доктора Блисса не готовится обычным способом? Расскажите нам об этом. В мире существует столько теорий насчет правильного приготовления кофе. Люди готовы из-за этого на стену лезть. Не удивлюсь, если у нас когда-нибудь начнется гражданская война между кипятильниками и антикипятильниками. Как будто кофе вообще имеет значение. Вот чай — другое дело. Однако продолжайте.

— Видите, сэр, — объяснил Браш, — кофе готовится в особом кофейнике, вроде большого самовара.

— И где же стоит этот экзотический прибор?

— Он всегда стоит на конце стола в малой столовой. Под ним горит спиртовка, чтобы кофе не простыл после того, как он…

— Прокапает, хотите вы сказать?

— Прокапает, сэр. Кофейник из двух частей. В верхнюю кладут кусок фильтровальной бумаги, закрывавший дырочки в дне, и потом на него насыпают размолотый кофе. Потом наливают горячую воду и кофе капает на дно.

— Весьма интересно. Значит, если снять верхнюю часть этого кофейника, то получишь доступ к самой жидкости.

— Да, сэр. Но в этом нет никакой надобности.

— Я это знаю, Браш. Я только думал, не мог ли кто-нибудь начать орудовать с этим кофе, раньше, чем его слили?

— Орудовать с кофе? — Браш казался искренно удивленным.

— Это так, случайное замечание, — небрежно сказал Вэнс. — Вернемся к сегодняшнему кофе. Вы говорили, что на нем присутствовали только миссис Блисс и мистер Сальветер. Сколько времени вы были в малой столовой, пока они пили кофе?

— Очень мало, сэр. Я только принес кофе и ушел. Миссис Блисс всегда разливает его сама.

— А что же, Хани сегодня утром остался без кофе?

— Нет, сэр. Миссис Блисс сказала, чтобы я ему отнес чашку.

— Когда это было?

— Без четверти девять.

— И вы, конечно, отнесли ему кофе?

— Разумеется, сэр.

— А как же было с кофе доктора?

— Миссис Блисс предложила, чтобы я отнес ему кофе и хлеб в кабинет. Я сам бы не стал его беспокоить, пока он не позвал меня.

— Когда же это вам сказала миссис Блисс?

— Перед тем, как она и мистер Сальветер ушли из столовой.

— Около девяти?

— Да, сэр. Или на несколько минут раньше.

— А что же, миссис Блисс и Сальветер ушли из столовой вместе?

— Не знаю, сэр. Миссис Блисс окликнула меня, когда кончила пить, и сказала отнести кофе и хлеб доктору. Когда я вернулся в столовую, чтобы взять кофе, ни ее, ни мистера Сальветера уже не было.

— Что же, миссис Блисс приготовила кофе для доктора?

— Нет, сэр. Я процедил его сам.

— Когда?

— Хлеб еще не был готов, сэр. Но я процедил кофе минут через пять после того, как миссис Блисс и Сальветер ушли наверх.

— А в течение этих пяти минут вы были в кухне?

— Да, сэр.

Вэнс встал и раздавил свою папиросу.

— Столовая была, значит, пуста между тем временем, когда миссис Блисс и мистер Сальветер пошли наверх, и тем, когда вы пришли процеживать кофе?

— Да, около пяти минут, сэр.

— Сосредоточьте ваше внимание на этих пяти минутах, Браш. Не слышали ли вы за это время какого-нибудь шума в столовой?

Лакей постарался сосредоточиться.

— Я не обращал на это внимания, сэр, — сказал он. — Я говорил по телефону. По-моему, никто не мог быть в это время в столовой.

— Миссис Блисс и мистер Сальветер могли вернуться за чем-нибудь, — предположил Венс.

— Это возможно, сэр.

— Кроме того, и Хани мог спуститься.

— Но ему нездоровилось, сэр. Я отнес ему кофе.

— Вы уже мне это говорили. Что же, Хани был в постели, когда вы ему принесли этот отвратительный кофе?

— Он лежал на диване.

— Одетый?

— Да, на нем был тот полосатый халат, в котором он обычно ходит по дому…

— Не особенно прозрачное положение! — обратился Вэнс к Маркхэму. — Этот самовар с кофе был сегодня утром доступен всякому. И миссис Блисс, и Сальветер могли вернуться, и Хани мог спуститься, — всякий в доме мог подмешать что-нибудь в этот кофе.

— Как будто так, — недовольно отозвался Маркхэм. — Потом он обратился сам к лакею:

— Не заметили ли вы чего-нибудь необычного в том кофе, который вы процедили для доктора Блисса?

— Нет, сэр. — Браш старался не показать удивления.

— И окраска, и состав были обычными?

— Я не заметил ничего неладного, сэр, — его охватывала тревога. Нездоровая бледность распространилась по его лицу. — Может быть, он был слишком крепким, но доктор Блисс любит очень крепкий кофе.

Вэнс зевнул.

— Я бы хотел взглянуть на эту столовую и на этот загадочный кофейник. Пройдемте через кабинет доктора, чтобы не вызывать любопытства компании, находящейся в гостиной.

Браш молча повел нас. У него был ужасный вид. По временам мне казалось, что он не имеет никакого отношения к этим трагическим событиям. В другие минуты казалось, что его гложет какое-то подозрение или какая-то тайна.

Малая столовая оказалась длинной, но узкой комнатой. Окна, выходившие на улицу, были с непрозрачными стеклами и тяжелыми занавесками. Стол, очень узкий, был длиною в двенадцать футов. Он был выточен и раскрашен в стиле Нового Царства, напоминая мебель из гробницы Тутанхамона. На конце стола стоял «самовар для кофе». Он был из полированной меди, фута два высотой, на трех ножках. Под ним была спиртовка. Вэнс, к моему удивлению, мало обратил на него внимания. Он более интересовался расположением нижних комнат. Он просунул голову в буфетную, поглядел в коридор, наконец, сделал вывод, что в эту комнату весьма легко пройти и остаться незамеченным.

— Да, сэр, — согласился Браш.

— И вы говорите, что отнесли доктору его кофе минут через пять после того, как миссис Блисс и мистер Сальветер отправились наверх. Что вы делали после этого, Браш?

— Я пошел прибирать гостиную, сэр.

— Да, да. Вы, кажется, уже это говорили. И, помнится, вы сказали, что миссис Блисс вышла из дому вскоре после девяти. Видели вы ее?

— О, да, сэр. Она остановилась у гостиной и сказала, что идет за покупками, и чтобы я сообщил об этом доктору Блиссу, если он спросит про нее.

— Вы уверены, что она вышла?

Браш вытаращил глаза. Вопрос его явно удивил.

— Совершенно уверен, сэр! Я отворил ей парадную дверь. Она пошла в сторону Четвертой Авеню.

— А мистер Сальветер?

— Он спустился минут через двадцать и тоже вышел.

— Сказал он вам что-нибудь?

— Только «вернусь к завтраку».

Вэнс вздохнул и посмотрел на часы.

— Завтрак! Честное слово, я совершенно умираю с голоду. Почти три часа, и я ничего не ел, кроме булочек к утреннему чаю. Разве моя обязанность умирать с голоду потому, что совершено нелепое преступление.

— Я могу вам что-нибудь подать… — начал Браш.

— Отличная идея. Чай и бутерброд подкрепят нас. Но раньше вызовите нам Дингль.

Браш вышел и вернулся с полной благодушной женщиной лет пятидесяти.

— Вот Дингль, сэр. Я позволил себе сообщить ей о смерти мистера Кайля.

Дингль спокойно глядела на нас, упершись руками в свои широкие бока.

— Добрый день, Дингль. Браш сообщил вам, что в доме произошел серьезный несчастный случай.

— Случай, сэр? Может быть. Меня это не удивляет. Меня больше удивляет, что этого не случилось давно. Тут этот молодой Сальветер живет в доме, и молодой Скарлетт все бродит кругом, а доктор день и ночь возится со своими мумиями. Но, я, конечно, не думала, что случится что-нибудь с мистером Кайлем — он был всегда такой милый и щедрый господин.

— А как же вы думали, Дингль, с кем могло что-нибудь случиться?

— Я не знаю, это не мое дело, но если бы у меня была красивая молодая племянница, которая хотела бы выйти замуж за человека лет пятидесяти, я бы сказала ей…

— Я уверен, что вы дали бы ей отличный совет, Дингль, — прервал ее Вэнс. — Но мы хотели знать ваше мнение насчет семьи Блиссов.

— Вы его слышали. — Челюсти женщины сомкнулись, щелкнули, и было ясно, что ни угрозами, ни лестью больше из нее ничего не выманишь.

— Ну, что же, великолепно. — Вэнс как бы игнорировал ее отказ. — Но вот о чем вы могли бы нам еще рассказать. Не слышали ли вы, чтобы кто-нибудь заходил в эту комнату, когда миссис Блисс и мистер Сальветер пошли наверх сегодня утром, т. е. пока вы поджаривали хлеб для доктора?

— Ах, вот оно что, — Дингль прищурилась и несколько мгновений молчала. — Может быть, да, может быть нет; я не обращала особенного внимания, — сказала она, наконец. — А кто же мог тут быть?

— У меня ни малейшего представления, — поощрительно улыбаясь, сказал Вэнс.

— Ну, раз уж вы меня спрашиваете, — сказала кухарка с недоброжелательством, непонятным для меня в то время, — скажу вам, что мне показалось, будто я слышала, как кто-то наливает чашку кофе.

— А что вы подумали?

— Я думала, что это Браш. Но в ту же минуту он вышел из передней и спросил меня, как поживает поджаренный хлеб. Поэтому я знаю, что это не он.

— На кого же вы тогда подумали?

— Я совсем не думала.

Вэнс кивнул и обернулся к Брашу:

— Дайте нам теперь чаю и хлеба.

— И принесите еще какой-нибудь маленький сосуд, — крикнул вслед лакею Маркхэм. — Я хочу слить в него остатки кофе из этого кофейника.

— Там кофе больше нет, сэр, — перебила его Дингль. — Я вычистила его и отполировала еще в 10 часов утра.

— Благодарение небу! — вздохнул Вэнс. — Знаете, Маркхэм, если бы у вас еще остался кофе для анализа, вы бы оказались еще дальше от истины, чем теперь.