Связанные Зоной 2. Судьба

Глава 17

Антон очнулся от крика. Сначала показалось, что от собственного, но потом понял, что ошибся. Тот раздался прямо в голове, взорвался и впился в мозг миллиардами игл, вывернул наизнанку, скомкал, раздавил, распылил на молекулы, воссоздал вновь и в один миг вырвал из небытия.

Резко поднявшись, Антон хватал ртом воздух, как ныряльщик, не рассчитавший глубину и едва не захлебнувшийся в полуметре от поверхности.

Ошеломлённый, он схватился за виски. А в сознании будто ворочалось и вопило что-то мрачное, тяжёлое. Пришедшее извне, обволакивающее и бурлящее. От мерзкого ощущения копошения в голове подступила тошнота. По телу пробежал озноб, и только в руке пульсировал очаг непривычного жара, исходящего от артефакта.

Ничего подобного раньше испытывать не приходилось. Антона словно потрошили на каком-то ментальном уровне. Вскрыли череп, присоединили электроды напрямую к мозгу и пустили ток.

Он завалился набок, и его вырвало.

И стало легче.

Распрямившись, Антон огляделся, не понимая, где находится и что с ним. Незнакомая комната, вероятно, жилая. Керосиновая лампа с закопчённым стеклом, стоявшая на деревянном столе рядом с чайником, кружками и тарелками, освещала бревенчатые стены, стул с высокой спинкой, кровать, на которой сидел Антон, пучки трав, привязанные к потолочным балкам… Из-за двери раздавались громкие возгласы, грохот, и явно шла драка.

Память вернулась стремительно, как будто в тёмном помещении включили яркий свет. Вспомнилось всё до того самого момента, как прилетел «подарок» от Сашки, и в этот раз особенно щедрый.

Погоня, дом среди аномалий, сбежавший Чеба, путь через сгустки дыма, резкая, неожиданная боль, раны, появившиеся из ниоткуда, горячая алая кровь и удивлённый взгляд Мякиша...

Мякиш!

Тот не мог долго оборонять дом в одиночку! И звуки, доносившиеся из соседней комнаты, могли означать лишь одно.

Откинув протёртый клетчатый плед, укрывающий ноги, Антон на удивление легко вскочил с кровати.

Не задумываясь о том, что делает, и о последствиях, он устремился к двери, распахнул её и замер на пороге.

Представшая ему картина повергла в шок не меньше, чем раздавшийся в голове крик. Там он действительно увидел Мякиша, пытавшегося встать с обломков деревянного стола, вероятно, им же самим и сломанного. Но кроме бывшего разведчика в комнате находились ещё шестеро.

Какой-то человек в потасканном «комке» помогал подняться Чебе. Ноги мародёра подкашивались, глаза вылезали из орбит, рот хватал гигантские порции воздуха, из носа текла кровь.

Ещё один незнакомец – его лица Антон не видел – держал за шею Лопуха, без видимых усилий приподняв рядового над полом одной рукой. А другой похожим манером схватил какого-то старика в брезентовой куртке и смотрел на дверной проём без двери, через который в тот момент выбегал Сашка.

Картина настолько фантасмагоричная, что разбираться в ней Антон не стал. Крикнул:

– Сашка!

Хотел броситься следом – остановить пацана, но в этот момент незнакомец повернулся.

И слова застряли в горле, а ноги отказались идти.

Перед ним стоял Филин. Лицо мародёра, бандита, работорговца и предыдущего носителя его части «цепи судьбы» навсегда впечаталось Антону в память. Забыть не смог бы, как бы ни хотелось.

– Антон, – прохрипел Лопух, – помоги.

Рядовой болтал ногами и с налитым кровью лицом безуспешно пытался высвободиться из смертельной хватки.

Антон никак не мог прийти в себя и начать реагировать. Его обуял дикий страх.

В том, что Филин умер много лет назад, он не сомневался. Только вот хитрый ублюдок как-то сумел выбраться из преисподней и снова начал творить зло.

«Мертвец» смотрел на Антона, явно узнав, но при этом во взгляде читалось нечто странное, похожее на смятение и озабоченность.

Резкий окрик Мякиша вывел из ступора.

– Тоха!

Оглянувшись на голос, Антон успел среагировать и поймать брошенную ему ножку от стола. Пояснять, для чего она и что делать дальше, не требовалось.

Замахиваясь на ходу, он ринулся на Филина. Тот среагировал мгновенно: отшвырнул старика в сторону, а потом использовал Лопуха, как метательный снаряд, бросив им в Антона. Уклониться на таком расстоянии не удалось бы при всём желании, поэтому не оставалось ничего другого, кроме как смягчить удар. Приняв рядового на раскрытую руку, Антон упал вместе с ним, перекатом погасив падение. Оставив Лопуха на полу, вскочил и снова замахнулся зажатой в руке ножкой стола, готовый отражать нападение.

Вместо атаки Филин предпочёл ретироваться и исчез в ночи, как до этого Сашка. Опустив дубину, Антон осмотрелся.

– Лёха, знаешь, куда пойдут? – Мякиш деловито распихивал по карманам магазины и перезаряжал подобранный с пола автомат.

– Прохода через пояс аномалий только три. Ушли направо – там ближайший. Метров триста чистой земли, а потом такой лабиринт, что быстро не преодолеть при всём желании. Так что, думаю, догоним, – уверенно ответил тот человек, которого Мякиш назвал Лёхой. Он же до этого помогал подняться Чебе.

В голове у Антона крутились десятки вопросов. Хотелось задать все сразу, но пришлось выбрать один:

– Мякиш, это был Филин?

– Ага.

Вот так вот буднично и просто. Просто «ага».

– Как такое возможно?! Что тут происходит?

– Не сейчас, Тоха. Помоги остальным.

Левую часть лица бывшего разведчика украшал здоровенный кровоподтёк. Удивительно, что глаз ещё не начал заплывать. Мякиш, по всей видимости, считал это мелочью, недостойной внимания.

– Этот сукин сын от меня не уйдёт. Тоха, не стой! Посмотри, что с Кротом.

Антон сообразил, что речь о старике. Подошёл к тому, перевернул на спину.

Крот охнул, выставил руку, показывая, чтобы его не трогали.

– Живой я. Бока помяты, но живой.

– Кровь на лбу.

– Ссадил о доски. Других проверь.

В голосе старика звучала такая непререкаемая воля, что желания спорить не возникло.

Антон повернулся посмотреть, как остальные. Лопух уже сидел на табурете, потирая шею; Мародёр всё так же тяжело дышал и держался за грудь.

– Чеба, ты как?

– Нор… норм-ально, – ответил тот заикаясь.

Тем временем Мякиш вместе с человеком, которого назвал «Лёхой», уже вооружились и направились к выходу. Антон понимал, что они спешат, но ему требовалось спросить:

– Филин – живой?

– Не тупи! Конечно, живой!

– Значит.., – появившаяся мысль заставила сердце замереть: – значит, можно вынуть «цепь судьбы» и не умереть?

Мякиш остановился возле выхода и посмотрел на Антона.

– Нет, Тоха, нельзя.

– Но ведь ты сам сказал, что Филин живой!

– Так и есть… Не знаю, как объяснить. Сложно это. Вон, Крота спроси, он лучше объяснит.

– Почему Сашка убежал? Вы за ним?

– И за ним тоже.

– Что значит «тоже»? Я пойду с вами!

– Нет, – чувствовалось, что Мякиш уже начал раздражаться. – Останешься здесь. На случай, если Сашка вернётся. Он больше никого не знает, кроме тебя.

– Я иду с вами! – Антон не собирался отступать.

Мякиш только вздохнул и покачал головой:

– Хорошо. Бери свой автомат. Он за твоей койкой. Давай бегом! Ждать не будем!

Кивнув, Антон кинулся в комнату, где очнулся, поискал глазами оружие.

Почувствовал неладное, сразу вернулся, но Мякиша уже не было.

– Он же тебе сказал, что ждать не будут, дурилка наивная, – хихикнул Чеба, задравший голову в попытке остановить кровь. – Мужик сказал – мужик сделал.

Остановившись у входа, Антон с досадой вглядывался в темноту, злясь на Мякиша за обман и на себя за доверчивость.

– Малец, ты бы вход прикрыл, – проговорил Крот и, когда Антон повернулся, кивком указал на сорванную с петель дверь. – А то, если кто захочет из темноты пальнуть, нас просто великолепно видно.

Антон снова устремил взгляд в черноту ночи. Света тусклых звёзд едва хватало, чтобы слегка рассеивать почти непроглядный мрак. Лишь вдалеке вспыхивали и гасли аномалии, словно кто-то, проходя мимо, подсвечивал их гигантским фонарем.

– Слышал, что тебе сказали? – Чеба заткнул одну ноздрю какой-то тряпкой и делал то же самое со второй. – Дверь закрой.

Проигнорировав мародёра, Антон обратился к Кроту:

– Мякиш пошёл за Филином или за Сашкой?

– За Фениксом, ясен перец! – прогнусавил Чеба. – Он его люто ненавидит.

– За каким Фениксом?

– Не за Фениксом, а за Филином, – подал голос Лопух, немного пришедший в себя. – Мякиш его Филином называл.

– А он себя – Фениксом! – огрызнулся мародёр, бросив недовольный взгляд на рядового. Потом снова повернулся к Антону: – Это, кстати, он нас так, пока ты ляжки за стенкой тянул. Он и дружок его… Да что ж никак не остановится-то?!

Мародёр отшвырнул пропитавшийся кровью кусок ткани и оторвал ещё один от рубашки, валяющейся под ногами.

– Хватит чушь нести, – сердито одёрнул Крот. – За обоими они пошли. Сашку принёс сюда Феникс, вероятно, и сейчас они вместе.

– Так и что? – возразил Чеба. – Пацан всё время в отключке был. Откуда ты знаешь, что не Феникс его вырубил?

– Потому что, идиот, – старик не скрывал свою неприязнь к мародёру, – у Феникса нет собачей пасти, и он не может превращаться в аномалию, чтобы устроить обширную контузию.

– Ну не скажи! – не согласился мародёр. – Пасти, может, и нет, но силищи у него и его дружка – немерено! Я таких ещё не встречал. Если бы не тот крик, кранты нам всем.

Антон догадался, что речь именно о том страшном вопле, что привёл его в чувство и заставил пульсировать артефакт в руке. Но волновало другое: никто из присутствующих, похоже, точно не знал, почему или от кого убежал Сашка. Ведь, действительно, неожиданно оказавшийся живым Филин запросто мог похитить Сашку. Вероятнее всего из-за «цепи судьбы», хотя и неясно зачем.

– Это был не крик, – поправил Крот.

– Ещё какой крик! – настаивал Чеба. – Прям в башке раздался. Думал, в штаны наделаю с перепугу, а тот второй громила – дружок Феникса, наверное, и наделал. Глаза выпучил, посерел: я даже успел ему «перо» между рёбер всадить, огрёб, правда, сразу, но и громила драпанул.

– Придурок, ты ему не «перо», а артефакт воткнул! » продолжал сердиться старик.

– Да какая разница! Что под руку острое попалось, то и всадил! Помогло же.

– Он эти артефакты себе десятками вживляет, идиот ты тупой.

Антону с каждой секундой всё сильнее казалось, что он попал в театр абсурда. Появилось дурацкое ощущение, будто пропустил половину фильма и теперь можно только догадываться о происходившем раньше, потому что повторного сеанса уже не будет. К тому же вернулось ощущение беспомощности, как в то время, когда Сашку только похитили и пришлось две недели пребывать в состоянии неопределённости. Но если тогда виной такому состоянию служила неизвестность, то сейчас она смешалась ещё и со страхом: там, снаружи, гудело и потрескивало настоящее поле аномалий.

А он вынужден снова отсиживаться и ждать. Надеяться, что ничего не произойдёт, молиться и трястись от ужаса в ожидании мучительной смерти. Нет, Антон больше так не мог.

Он должен что-то сделать!

Бездействие давило, угнетало и душило. Это ощущалось физически: бросило в жар, кровь пульсировала в висках, и стало не хватать воздуха.

На глаза попался металлический фонарь. Плохо соображая, что делает, он схватил его и бросился к выходу.

– Стой! – раздался сзади голос Крота.

Но Антон уже выскочил наружу и, сделав несколько шагов, замер на языке белого света, падающего из дома через дверной проём. Вокруг раскинулась ночная Зона. Антон не знал, где именно находится, понятия не имел, что случилось раньше и какие события ждут впереди. Просто чувствовал: надо идти. Надо самому решать свою судьбу.

Вспомнились слова незнакомца, с которым ушёл Мякиш: «Направо… метров триста чистой земли… потом лабиринт…».

Антон решительно шагнул в выбранном направлении, погружаясь в ночную прохладу.

Подсвечивая себе дорогу фонариком, первые несколько метров преодолел весьма резво, но затем осадил сам себя, вспомнив, где находится. Сейчас аномалий не чувствовалось, но ситуация могла измениться за долю секунды, и если не успеешь вовремя остановиться, то винить будет некого.

За спиной раздался стук деревянной двери о косяк. Крот заставил-таки Чебу с Лопухом закрыть вход.

Оглянулся. Дом чернел массивной глыбой, слабый свет лился из окна, и вокруг двери несколько тонких лучей плоскими лезвиями взрезали тьму.

В этот момент накатило ощущение страшного одиночества и потерянности. Только отступать и возвращаться не хотелось. Впервые за долгое время Антон чувствовал себя хозяином своей судьбы и сам мог решать, как жить и как умереть. Последнего он не хотел и на встречу с костлявой не спешил, поэтому выдохнул и сбавил шаг. В голове бушевал ураган из вопросов, которые приводили в смятение и заставляли сердце колотиться, как от бега.

Что произошло с того момента, как он отключился в доме на поляне? Куда подевались преследователи, обложившие их с Мякишем в том доме? Что это за место? Понятно, что Зона, но конкретнее? Куда сбежал Сашка? Кто напал на Мякиша и остальных? Как Филин смог выжить? Что это может означать? И сколько, в конце концов, времени он пробыл без сознания?!

Всё это настолько сбивало с толку, что Антон даже начал задыхаться. Пришлось остановиться, чтобы успокоиться. В ушах шумело, виски пульсировали. Он зажмурился, глубоко вдохнул, потом медленно выдохнул, повторил несколько раз и снова открыл глаза.

Перед ним кто-то стоял. Буквально сантиметрах в тридцати.

Мгновенный страх пронзил от макушки до пяток.

– А! – Антон вскрикнул и отскочил назад.

Фигура ответила таким же истошным воплем.

Антон не удержался на ногах, грохнулся на землю. Фонарь вылетел из руки, ударился о землю и погас, отчего к страху добавилась паника.

– Чего орёшь, придурок?! – раздался сердитый шёпот мародёра.

– Чеба!

– Кто ещё-то?!

–Ты – скотина! Я чуть не окочурился!

Хотелось прибить мародёра! Врезать по зубам, а потом прибить.

– Ты чуть не окочурился?! Это я чуть не окочурился! И сам скотина! – не остался в долгу Чеба, часто дыша.

От того, что напугали друг друга, неожиданно стало смешно.

Удивительно, но из-за вспышки веселья, смешанного со страхом, разум очистился от остального. Вопросы никуда не делись, но уже не доминировали в сознании и не затмевали другие мысли.

– Ещё и фонарь разбил, раззява! – ворчал Чеба. Вокруг действительно царила кромешная темнота. – Старикан велел найти тебя и возвращаться.

– Без шансов. Я иду за Сашкой, – ответил Антон.

– Я согласен со старым хреном, хоть он мне и не нравится, но дело говорит. Погоди… А детектор где?! – мародёр рыскал вокруг. – Из-за тебя, тупица, я детектор посеял! Это надо так орать?!

– Ты посеял, а я – тупица?

– А я, что ли, ночью по зоне шастаю без фонаря и детектора?!

Антон не стал заострять внимание на том, что так и есть, вместо этого спросил:

– Оружие есть?

– Я же не псих, как ты. Конечно есть!

– Оставь мне, а сам возвращайся. До дома аномалий вроде нет, кроме тебя.

– Умный такой, да? Мне Крот ясно дал понять, что без тебя в дом не пустит. Как ты вообще думаешь тут Сашку искать? – ворчал Чеба.

– Я знаю, где он, – уже совершенно спокойно ответил Антон и указал на тусклое свечение впереди. Расстояние определить не мог, но казалось, что недалеко. Фонарь погас крайне удачно, позволив глазам привыкнуть к темноте и заметить то, чего раньше различить не удавалось.

– Оно движется! – сообщил Чеба, радуясь непонятно чему.

– Я вижу. И почему-то уверен, что там мы найдем Сашку… Да и не только его.

– Ну если ты уверен, тогда конечно! Ни капли сомнений! – съязвил мародёр.

Только Антон его уже не слушал. Присел, поднял детектор аномалий – он всё это время чувствовал его под ногой – и направился в сторону свечения.

– Эй! Ты где его взял? – воскликнул Чеба, увидев зеленоватый свет монитора, и недовольно зашипел, шагая следом: – Может, подождёшь?!

Аномалии встретились раньше, чем Антон рассчитывал. Причём расположились сплошной стеной, без малейшего намёка на проход.

– А Штык говорил, что через эти аномалии есть только три пути, и если их не знаешь, то хрен ты сюда пройдешь. Или отсюда, – ныл мародёр.

Чтобы отвлечься, Антон решил расспросить о том, что он пропустил.

– Кто такой этот Штык? Тот мужик, с которым Мякиш ушёл?

– Ага, он. Кореш Мякиша. Они какие-то давние знакомые. Мякиш как раз за ним сюда и приехал – из Зоны вытаскивать. Если я правильно понял, служили раньше вместе. Хочешь прикол? – и не дожидаясь ответа выпалил: – Мякиш и Феникса знал.

«Филина», – мысленно поправил Антон, а вслух сказал:

– Я в курсе. Я тоже его знал.

– Фига себе, совпаденьице! – изумился Чеба.

В этот момент детектор определил наличие чистого пространства перед ними. Антон остановился.

– Давай вперёд, – шагнул в сторону, пропуская Чебу.

– А че сразу я?!

– Потому что у тебя оружие!

– На! – мародёр тут же протянул автомат.

Вздохнув, Антон взял «калашников» и сказал скорее самому себе, чем спутнику:

– Идём.

– Ну давай попробуем, – Чеба не пытался скрыть скепсис. – Всё лучше, чем тусить со старым пердуном и салагой.

Когда вошли в лабиринт из аномалий, Антон почувствовал руку мародёра у себя на плече. Это ещё больше замедляло, хотя шагать и так приходилось медленно, полагаясь только на показания детектора. Но, несмотря на это, они всё дальше и дальше заходили в аномалии.

С каждой секундой гул и треск вокруг нарастали.

– Слышь, Тоха, – Чеба впервые обратился к нему по имени. – Может, повернём?

Неприкрытый страх звучал в голосе.

– Не видно ж ни зги! – продолжал увещевать мародёр. – Давай обратно. Слышь, что говорю?

Вдруг хватка на плече стала сильнее. Антон понял, что за этим последует, и резко рванул вперёд.

Удара он не видел, но почувствовал быстрое движение.

– Эй, ты чего?! – воскликнул Чеба. – Не бросай меня!

Уж слишком жалобно звучал голос мародёра. Может, ошибся, и Чеба не собирался нападать?

Но, видимо, глаза привыкли к темноте, потому что фигура мародёра с отставленной в сторону рукой и блестящим в ней лезвием ножа стала хорошо различима.

– Ах ты, сволочь! – Антон взялся за автомат. – Не вздумай за мной идти!

Выпучив глаза, Чеба с удивлением смотрел на свою руку, потом начал озираться.

– Валим! Валим, говорю! – перепугано завопил мародёр, бросился к Антону, не обращая внимания на угрожающий жест.

– Стоять!

Чеба остановился и начал пятиться, но смотрел не на Антона, а ему за спину. Кажется, стало ещё светлее. Ближайшая справа аномалия походила на гигантскую флюоресцирующую медузу, плавающую в чёрной толще океана.

Мародёр взмахнул рукой и метнул нож, пролетевший недалеко от Антона.

Сзади послышался лязг, словно клинок отбили чем-то металлическим.

– Вот сейчас ты мне за всё и ответишь, сучара! – хриплый голос прозвучал за спиной. – За каждый отказавший артефакт!

Чеба собрался бежать даже без детектора.

Антон не успел развернуться, как чьи-то сильные руки, схватив его за ворот и пояс, швырнули на мародёра. Только и успев, что охнуть, Антон врезался в Чебу, сшиб с ног, ударившись лицом тому о плечо, и кубарем покатился по земле. Детектор, оставшийся в руке, заверещал, предупреждая об опасной близости аномалии.

Душа ушла в пятки. Антон закричал, не в силах что-либо ещё сделать, как вдруг резко остановился, а затем кто-то взял его за ногу и поволок.

Одежда задралась, автоматный ремень петлёй обмотался вокруг запястья, и «калашников» тянулся следом за Антоном. Радовало, что хотя бы детектор перестал подавать панические сигналы и непрестанно вибрировать.

Едва получив свободу, Антон вскочил на ноги. Нападавших оказалось двое.

Один – здоровый, с торчащим из плеча светящимся артефактом, держал стоявшего на коленях Чебу за волосы и бил. Судя по тому, как вздрагивало тело несчастного, удары были страшной силы. Мародёр уже не сопротивлялся, руки висели, лицо превратилось в кровавую маску.

В другом нападавшем Антон узнал Филина. И сразу атаковал. Подтягивать к себе автомат, снимать с предохранителя, наводить – это показалось неимоверно долгим в сложившейся ситуации. Вместо этого, освободив руку из петли ремня, пошёл врукопашную.

Многочасовые тренировки под руководством Пал Виталича не прошли даром. Да и противник, скорее всего, не ожидал такой прыти. От удара ногой в голову Филин рухнул на землю, и Антон сразу обрушился на второго врага. Тот отпустил Чебу, тут же свалившегося и замершего на земле бесформенной грудой, жёстко парировал удары и сам перешёл в нападение.

Антона будто кувалдой двинули. А потом ещё несколько раз. Его атака захлебнулась, едва начавшись. Блокировать удавалось с трудом. Когда всё же пропустил один единственный удар, то почти потерял сознание, упав рядом с Чебой.

– Барс, стой! Стой! – вмешался Филин, уже успевший подняться.

– Пошёл нах!

– Нет, Барс, его нельзя убивать!

– Мне плевать!

– Это…

Договорить Филин не успел.

Раздался треск автоматных очередей. Барс схватился за бок, а Филин упал, но сразу начал подниматься, держась рукой за плечо. Стрельба прекратились.

– Лежать!

Голос Антон узнал сразу: Мякиш.

Обращён приказ был Филину, на которого бывший разведчик налетел коршуном. Сначала ударом приклада по затылку отправил бандита обратно на землю, потом врезал ногой по ребрам. Удивительно, но Филин снова попытался встать, и Мякиш обрушил на него всю свою ярость.

Барс стоял на колене, упираясь одной рукой в землю, а другой зажимая рану. Артефакт в плече пульсировал: он то становился ярко-белым, то бледнел до едва заметного свечения. А вместе с ним разгорались и гасли аномалии вокруг.

Понимая, что такой шанс упускать нельзя, Антон постарался встать. Кое-как ему удалось подняться, только вот ноги подкашивались. Всё-таки он переоценил свои силы. Снова упал, и сознание начало гаснуть.

Голос Сашки, раздавшийся совсем рядом, будто открыл второе дыхание.

– Отойди от него! Отойди! – кричал пацан, срываясь на визг. – Отойди от Феникса, козёл!

– Сашка, – начал Мякиш.

– Заткнись! Хоть слово вякнешь, пристрелю! Отойди от него!

Антон даже сумел приподняться и увидел пацана. Тот стоял возле Барса и целился из автомата в Мякиша.

В мерцающем свете аномалий лицо Сашки казалось мертвенно бледным. Неудивительно, ведь пацан чувствовал себя практически так же, как Антон. Если бы он сейчас отключился, то потерял бы сознание и Сашка. Пока же, наоборот, их организмы боролись с полученными повреждениями совместно, и именно Сашка вытаскивал Антона из небытия.

Но что мальчишка творил? Почему направил оружие на Мякиша и защищал Барса с Филином? Что вообще происходит?!

Антон хотел окликнуть Сашку, но оказался слишком слаб и сумел лишь вытянуть руку, сопроводив движение мычанием, которое тут же заглушил крик Барса:

– Прикончи его! Стреляй! Убей ублюдка. Он – один из них! Убей их всех! Они никогда не отстанут, будут преследовать тебя... нас всю жизнь! Стреляй!

Сашка никак не решался нажать на спуск. Антон наблюдал за ним словно во сне, в котором видишь приближающуюся опасность, хочешь убежать, но не можешь двинуться с места.

– Стреляй! – рявкнул Барс.

Артефакт на его плече разгорелся, аномалии вспыхнули с новой силой и осветили поляну, где разыгралась эта странная сцена.

– Ты?! – Сашка наконец увидел лицо Мякиша. – Я тебя знаю!

– Конечно, знаешь.

Барс, похоже, понял, что ситуация может измениться. Рывком поднялся и встал позади пацана, сжав кулаки. Антону показалось, что этот человек-гора собирается напасть на Сашку.

Мякиш, вероятно, подумал то же самое, потому что дёрнулся вперёд, желая защитить пацана. Сашка же неправильно понял его намерения и выстрелил.

Наверное, сердце у Антона остановилось в этот момент, потому что стало трудно дышать и перед глазами всё поплыло.

Это немедленно сказалось на Сашке. Пацан пошатнулся, и Барсу пришлось его поддержать. Но сделал он это весьма двусмысленным жестом – положив руку мальчишке на шею.

Мякиш стоял на прежнем месте, оружия не опускал, но и не шевелился. Аномалия рядом с ним, в которую выстрелил Сашка, начала скручиваться светящимися вихрями.

– Феникс, вставай, – сказал пацан. – Пошли!

Держа Мякиша на прицеле, Сашка стал пятиться. Обессиленный Антон опустился на землю и смотрел на звёзды, пока вокруг становилось всё темнее по мере того, как тускнели аномалии при удалении Барса.

– Лёха! Лёха, дурак! Ты что вытворяешь?! Ты нахрена в него стрелял?! – донёсся голос Мякиша. – Чтоб тебя!

Послышались шаги.

– Тоха, ты жив?

Тёмный силуэт загородил собой звезды.

– Жив.

На удивление быстро возвращались силы, и чувствовалось, что это не свои: артефакт в руке снова разогрелся и будто перекачивал энергию. Может быть, Сашке какой препарат ввели?

– Кто с тобой? – Мякиш склонился над избитым мародёром.

– Чеба, – произнёс Антон.

– Что с ним? В аномалию вляпался? Я же сказал дома оста…

– Это Барс. Барс бил его, пока я не остановил.

– Вот скотина! У бедняги ни одной целой кости не осталось. Рёбра наружу торчат.

Вспомнив, какой силы у Барса удар, Антон нисколько не сомневался в правоте Мякиша.

– Босс, – раздался вдруг слабый голос из кучи окровавленной плоти.

– Чеба!

Антон уже чувствовал себя достаточно восстановившимся, чтобы сесть и на карачках доползти до мародёра. Признаться, он уже считал того покойником.

Мякиш опустился рядом на колено, опираясь на автомат.

– Босс, ты ему навалял? – глаза Чебы заплыли, он скорее всего ничего не видел, поэтому наугад шарил в воздухе рукой с дрожащими пальцами.

Мякиш взял ладонь несчастного в свою.

– Навалял, дурень ты эдакий.

Всё время бывший разведчик показывал свою неприязнь к мародёру, но сейчас в голосе звучало сочувствие и жалость.

– Но без тебя я не справился бы. Ты – молодец, Чеба.

– Босс… скажи старику…

Каждое слово сопровождалось присвистом и бульканьем. Распухшие губы еле шевелились, сквозь рваную щёку проглядывали зубы.

– Босс, ты здесь? – словно испугавшись, повысил голос Чеба. – Скажи старику, босс!

– Здесь, дружище, здесь, – проговорил Мякиш сквозь стиснутые зубы. – Что сказать?

На его лице читалась вся злость, что он испытывал по отношению к тому, кто сотворил такое с человеком.

–Скажи Кроту… Что от меня… есть польза.

Мякиш о чём-то задумался, потому что не сразу ответил. Потом спохватился:

– Конечно, есть! Есть…

Антону вдруг послышался какой-то звук, он испуганно осмотрелся, но это просто аномалия сбросила втянутый воздух. Когда Антон снова перевёл взгляд на мародёра, Мякиш уже аккуратно укладывал безжизненную руку Чебы тому на грудь.

– Тоха, – негромко проговорил бывший разведчик, как-то внезапно осунувшись и постарев. – Гляжу, оклемался уже? Пошли, отнесём Штыка в дом. Хватай детектор, путь предстоит нелёгкий.