Сын врага отца

Глава 17. Левина

За несколько часов до этого

— Малые, ау! — без стука захожу к ним в комнату, как и они обычно делают. Кстати, несмотря на свои без одного дня двенадцать, братья все еще существуют в общей комнате. Говорят, им важно всегда быть вместе. Видимо, у близнецов своя особая форма дружбы и зависимости друг от друга, что они и дня не могут провести по раздельности.

— Что стряслось, родная? — лениво встречает меня Макс, который валяется в кровати в обнимку с планшетом.

— Поднимайте свои попы и поехали встречать папу с победного матча.

Марк с непонимающим взглядом смотрит прямо на меня, но в итоге соображает быстрее, чем его старшенький брат.

— Папу? Может, Шумского?

— Бинго. Вы папу, а я Шумского. Гениально, да? — улыбаюсь, изображая самое милое выражение лица из всех возможных.

— А ничего, что ты спалишься перед батей?

— Ничего. Вы скажете, что хотите сфоткаться с командой в качестве подарка на ваш наступающий день рождения.

Хмыкнув, смотрят на меня как на дуру.

— А что? Слушайте, деньги Шумского надо отрабатывать достойными действиями. Так что отрывайте попы, еще раз говорю, и погнали. Они скоро приедут уже, я спросила у Тима. Но он ни о чем не догадывается, я хочу сюрприз сделать.

— Сюрприз тебе потом будет от папы, — Марк включает откуда-то взявшееся занудство. Это от деда, точно.

— Хватит говорить об этом! Меньше думайте о плохом! И вообще, мы только тратим время зря, не видите что ли, я уже накрасилась и оделась!

— А у тебя есть деньги на поездку? — спрашивает Макс, приподнимаясь на кровати.

— Братик, развод с деньгами прибереги на будущее. Транспортная карта школьника — наше все. Две бесплатные пересадки в течение часа и…

— Ладно-ладно, заладила тут, мы и сами знаем! — Макс обрывает мою тираду и окончательно вскакивает с кровати. — Дай нам пять минут на сборы, женщина, и мы едем прикрывать твою наглую влюбленную задницу.

Закатив глаза, выхожу из комнаты. А что мне еще остается, кроме как закатить глаза? Помощь братьев все равно нужна. Отвлекут на себя внимание, займут время, и к моменту моего появления отец вряд ли захочет ругаться. А я увижу Тима, потому что я соскучилась буквально за два дня!

Мои малые действительно собираются за обещанные пять минут, и пока мама у дедушки и бабушки, мы покидаем дом без отчета, куда намылились. Попыток развести меня на такси больше не замечаю, поэтому спокойно отправляемся кататься на автобусе по своей школьной транспортной карте. Нам сопутствует удача — сразу же приезжает нужный транспорт в центр, и мы буквально за двадцать минут без всяких пробок докатываемся до стадиона. Проходим на парковку, клубного автобуса не наблюдаем, значит, не приехали еще. Мелкие начинают выносить мозг, зачем мы явились так рано, но вот с одной из основных улиц города заворачивает автобус в фирменном цветовом оформлении «Салюта», и мы отслеживаем из своего укрытия. Наблюдаем, как постепенно ребята выгружают вещи из салона и болтают, задерживаясь на парковке.

— Ну, вперед, — подталкиваю братьев, потому что уже пора бы начать представление. А то скоро все разбегутся. Ребята ведь устали после матча и хотят домой.

— Хорошо, идем! — первым рвется в бой Макс. — Батя, привет! С победой тебя! Мы тут с братом подумали, что нам на память нужно фото с командой победителей, чтобы перед ребятами из своей команды похвастаться в понедельник. И в честь дня рождения. Ты же организуешь?

— А вы что тут делаете одни в такое позднее время? — папа ожидаемо начинает ворчать на них. Хотя он не прав, не такое уж и позднее.

— А мы не одни, — заявляет Макс.

— Мы с Милой, — продолжает за ним Марк.

Приходит мой черед выглянуть из укрытия и улыбнуться папе.

— Меня взяли с собой. Кто-то же должен общую фоточку сделать, — произношу это вслух и искренне надеюсь, что мелких не разорвет от смеха. Но они держатся. — Ну и не отправлять же близнецов одних на ночь глядя?

Тут уже решаю приукрасить ситуацию, но у меня нет выбора, нужно сместить фокус внимания.

Отец тяжело вздыхает и одаривает меня не самым добрым взглядом, а я показательно достаю телефон из кармана и демонстрирую готовность выступить фотографом.

— Ребят, это мои младшие, у них завтра день рождения. Давайте сделаем совместное фото, вы же не против?

Ну разумеется, никто не может сказать слово против просьбы тренера, и вот уже капитан быстренько выстраивает команду прямо возле автобуса, а мелкие радостно жмут всем по очереди руки. Надо сказать, я не прогадала, в этой тусовке им реально очень комфортно и весело.

А я же наконец встречаюсь взглядом с тем, ради кого сюда приехала с желанием сделать сюрприз и под легким страхом вновь отхватить от отца. Я и отхвачу явно, но возможность вот так смотреть на Тима однозначно того стоила!

От моего внимания не ускользает, что Марк умудряется шепнуть что-то на ухо Тиму, но главное, что это не ускользает и от внимания отца. Разумеется, папа у меня очень умный, он все прекрасно понял, но и я свое оружие в виде мелких выбрала правильно. Если и будет какой-то разнос, то потом в машине, а не сейчас при всех.

Шумский шепчет Марку что-то в ответ, жмет ему руку и подталкивает вперед, чтобы мелкий не оказался рядом с ним на фотке. Совсем уж палево считаю неправильным, а Тим, как я понимаю, со мной согласен.

Мы с ним продолжаем переглядываться, пока я пытаюсь уместить всю команду в кадр, продолжаем и после, когда мелкие болтают с капитаном, а товарищ тренер что-то говорит потенциальной будущей любви моей Рины. Да, подходить к Тиму при всех я не решаюсь, но хватит и того, что имеем.

— В машину садитесь, — командует батя, и мы с братьями вынуждены следовать тренерским указаниям.

— Может кто-нибудь сесть вперед? — прошу близнецов, когда мы двигаемся к папиному танку.

— Даже не надейся, — сразу сообщает мне Макс, показывает язык и зло улыбается. — Сама захотела все это устроить, теперь терпи. Мы свою миссию выполнили, а дальше от нас ничего не зависит.

— А ты о чем с Шумским разговаривал? — начинаю докапываться до Марка.

— О чем, о чем... О ком, вообще-то! О тебе, родная. Говорил ему, какая прекрасная и смелая у меня сестра. Но вперед не сяду все равно, — вдруг добавляет он с ухмылкой.

Претензий точно предъявить не могу, хотя думала, что мелкие за меня и Тима до конца, и на такую мелочь, как просто сесть вперед с отцом, будут согласны.

— Да ладно, я сяду, — читая мои мысли, говорит в итоге Марк. — Прыгай назад к Максу.

Иногда я даже радуюсь, что Бог послал мне таких братцев. Сейчас вот, например. Папа щелкает ключом, машина сигналит о том, что разблокирована, и мы с братьями, открыв три двери, синхронно заваливаемся в салон. Отец садится за руль через пять минут и неожиданно резво срывается с места. Хотя я не знаю человека, который водил бы машину лучше, чем мой папа. И его совершенно не останавливает то, что я специально села назад.

— Мила, скажи мне, что конкретно ты не поняла в просьбе не общаться с Шумским?

Ну, погнали.

— Пап, объясни, что в этом плохого?

— Я не хочу, чтобы он был рядом с тобой, — твердо и даже как-то грубо заявляет отец.

— В чем причина этого?

— Мил, он наверняка интересный парень, веселый, симпатичный. Таким ты его видишь. А я знаю его родителей и понимаю, какое там воспитание. Как футболист он меня полностью устраивает, таланта даже больше, чем у отца. Но личных дел с ним и его семьей я иметь не хочу.

— И при чем тут я? Ты не хочешь, но я ведь не ты? — рискую, говоря такое, но вариантов нет. Надо стоять на своем.

— Мила, это не тот человек, который тебе подходит.

Мелкие сидят, вжимаясь в свои сидения. А я хочу уже перелезть вперед, согнав Марка, и пообщаться с папой с глазу на глаз.

— Может, я буду сама решать?

— Может, ты школу закончишь для начала? Решательница. Мил, я с тобой по-человечески разговариваю, я хочу для тебя лучшего, я пытаюсь объяснить.

— А если мне нравится с ним общаться?

Слава Богу, у бати большой опыт вождения, иначе сейчас мы въехали бы в ближайший столб. А так просто резко тормозим на светофоре.

— Больше я чтобы этого не слышал. Разговор окончен. Это понятно?

Недовольно фыркнув, отворачиваюсь и смотрю в окно, в котором размазываются вечерние огни витрин. И ничего мне не понятно! Ну не может так быть! Странная ненависть, такие жесткие предубеждения против человека, запреты. Что за этим все стоит? Я должна узнать. А пока знаю только одно — увидела Тима, и на душе полегчало. Так что, батя, прости. Но твоя дочь влюбилась.

Когда мы заезжаем в гараж у дома, отец несколько задерживается, выжидая, пока мы с мелкими выйдем. Точно, здесь же спрятаны наши подарки, а я и забыла! Наверняка, их надо достать и по-тихому перенести в дом, чтобы вручить завтра утром. Когда папа разбирается с этой миссией, мы ужинаем. Я все время молчу, боясь ляпнуть чего-нибудь лишнего. Но ужин наш получается коротким, да и в принципе за столом говорят в основном родители.

Папа явно устал после выездного матча, малые вроде бы улеглись спать в ожидании утренних подарков, в доме тишина. А вот мне не спится совершенно. Видимо, встреча с Тимом и вся эта спонтанная поездка к стадиону принесли столько впечатлений, что о сне можно просто забыть.

Сначала думаю спуститься на кухню с ноутом, заварить чай и посидеть там, но внезапно у меня появляются другие варианты.

Шумский: «Не ожидал, что ты приедешь»

Левина: «Я тоже от себя этого не ожидала»

Шумский: «Мне было мало тебя. Точнее, совсем мало»​

Левина: «И что ты предлагаешь?»

Время, кстати, не раннее, одиннадцатый час. Завтра выходной, можно лечь и позже, поэтому решаю, что болтовня перед сном вполне себе вариант.

Но Тим уже решил по-другому.

Шумский: «Я предлагаю тебе выйти во двор ко мне, получится?»

В смысле во двор? Он что, приперся к моему дому?

Левина: «Если я пойду открывать калитку, она заскрипит, будет палево»

Шумский: «Заборы для того и ставят, чтобы перелезать через них»

Да он в своем уме? Не хватало еще свалиться прямо с высоты забора и сломать себе что-нибудь. Или последние мозги из головы вытрясти.

Левина: «Ты сейчас серьезно?»​

Не дожидаясь ответа, я уже натягиваю куртку и впрыгиваю в кроссы, осторожно пробираясь по коридору.

Надеюсь, что никто не проснется, потому что разумного объяснения у меня нет и не будет. Аккуратно поворачиваю два замка, оказываюсь на улице и медленно прикрываю входную дверь. Буквально в это же время в трех метрах от меня Тим свешивается с забора уже с моей стороны и осторожно спрыгивает на землю. Нет, ну надо же быть таким на голову отбитым! Ему еще в футбол играть, а он сломаться вне поля собирается! Хорошо, окна спальни родителей выходят не на эту сторону. А вот окна мелких...

Плевать. Я ничего не могу сделать с наличием детей в этом доме.

— Шумский, ты спятил! Зачем через забор полез?

— Тебя увидеть, — его губы растягиваются в неотразимой улыбке, он улыбается мне даже глазами, а еще резко подтягивает к себе и неожиданно коротко целует.

— Ты на ночь глядя приехал к дому тренера, перемахнул через забор и теперь целуешь его дочь. Не боишься?

— Мила, в твоих словах уже есть ответ на вопрос. Целую его дочь. Этого более чем достаточно.

Начинаю что-то бормотать, но как начинаю, так и заканчиваю, потому что Тим снова наклоняется к моему лицу и впечатывается в мои губы. Только на этот раз совсем иначе. Жадно, нетерпеливо, словно дорвался до заветного приза.

Тоже соскучился, получается? Пробирается рукой под мою гриву, как-то нежно пальцами гладит шею, а другой рукой стальной хваткой прижимает к себе. И вот что такого особенного именно в этом парне? Не так уж и хорошо я его знаю. Но все, что успела узнать, тянет и тянет меня к нему.

Одиннадцатый час, на улице холодает, темно, хоть глаз выколи, и только свет уличных фонарей рассеивается над нами. Тим опускает вторую руку на мою талию, смыкая кольцо, а я обвиваю его шею, практически повиснув на парне. Ну а что, нельзя? Хочу и висну, знаете ли. Парень так-то мой.

— Ты выглядишь довольной как слон, — шепотом говорит Тимофей.

— Ты сравнил меня со слоном? Да ты меня выше на две головы, сам ты слон!

— Ты фразу такую не знаешь что ли? А русский язык как сдавать собираешься?

— Ой, Тим, не сдам экзамены, пойду работать официанткой. Мама так начинала в восемнадцать, и теперь смотри, сколько всего добилась! И работа, и муж, и дом, и детей девать некуда.

— Официанткой? — Тим недоверчиво смотрит. Наверное, не может поверить, что я готова на такое.

— Да хоть в рестик, хоть в магазин вещи продавать, без разницы. Но вообще планирую сдать экзамены и хоть куда-нибудь поступить.

— Грандиозно.

Бесить начинает! Выдернув одну руку, щелкаю его по носу.

— Эй, не умничай тут!

— Ты будешь нравиться мне, даже если захочешь быть дальнобойщиком. Хотя нет, вру, это мне не понравится, потому что мы перестанем видеться вообще.

— Ты сильно далеко наперед заглядываешь, — вредничаю я.

— Я просто пересказываю тебе мысли из моей головы, — заявляет Шумский и в очередной разразрешает заменить болтовню на поцелуи.

А потом мы просто молча стоим под тенью яблони, обнимаясь и медленно покачиваясь вместе с сентябрьским ветром. Не знаю, что за магия такая происходит с нами, почему мы оба ощущаем одно и то же и вместе затягиваемся в эту бездну все больше и больше? Будет ли потом больно и тяжело, если хрупкое счастье разобьется? Сменятся ли улыбки слезами? Не хочу сейчас об этом думать, даже если будет так. У меня есть он, и большего мне на сегодня не нужно.

Уговариваю Тима все-таки покинуть мой двор адекватным способом — через калитку, которую мы открываем очень медленно, всячески избегая скрипа. Шум умудряется еще раз поцеловать меня перед тем, как вскакивает на свой любимый байк и резко исчезает в ночной темноте.

Я осторожно возвращаюсь в дом и ныряю в свою комнату, радуясь, что мелкая банда не ждет меня под дверью и не строчит мне сообщения с разоблачением. Надеюсь, мини-Левины сейчас видят счастливый десятый сон и не думают обо мне, пока сама я думаю только об одном человеке — о том, о котором мне вообще-то думать нельзя.