Сын врага отца

Глава 22. Левина

Прошу таксиста остановиться прямо у ворот нашего дома, а к Тиму обращаюсь с просьбой не выходить из авто и не палиться. Его это раздражает, конечно, но мы пока действительно не придумали, что делать с моим отцом. Поговорить напрямую? Если честно, рано или поздно придется это сделать, но прямо сейчас не готова. Поэтому часть правды пока хотела бы умолчать.

— На футболе была, значит, — такой фразой встречает меня на кухне отец. Он маринует мясо, а это верный знак того, что завтра будет что-то очень вкусное.

— Ага.

— Не замечал в тебе раньше такого невероятного интереса к футболу.

— Ну так у меня папа — тренер, братья — будущие звезды Премьер-Лиги, как я могу не интересоваться?

— Мила, хватит мне зубы заговаривать. Ты на матче до этого год назад была. С чего теперь такое рвение посетить стадион? Шумский играет потому что, да?

— Пап, это мы ее позвали, — не дают мне ответить близнецы, неожиданно появившиеся на кухне.

Смотрю на мелких и сама глазам своим не верю. Это они сейчас пришли, чтобы меня поддержать? Стараюсь сделать вид, что так и задумано, пряча собственное удивление.

— Да-да, это мы, — подтверждает слова Марка Макс. — Мила собиралась гулять со своей Риной, а мы ей сказали, что сегодня футбол, да еще и матч крутой. Ринке можно как раз жениха присмотреть.

Тут уже мы с отцом оба синхронно начинаем кашлять. Это они, блин, откуда раскопали? Следили за нами после игры и видели, что мы с Риной встречались с мальчиками? Вот же следователи малолетние. Они у меня получат!

— А еще, кстати, Мила давно на наших матчах не была, а болеть за братьев, вообще-то, важная задача сестры, — добавляет Марк.

— И сезон скоро заканчивается, — вторит ему Макс и смотрит на меня укоризненно.

— Ладно, я поняла! Плохая сестра, куда уж мне до хорошей! Исправлюсь, приду.

— Вот, другое дело, — сразу оба улыбаются.

Однако надо отметить, что они хорошо отвлекли папу и переключили его внимание.

— Малые правы, Мила. Лучше к ним на матч сходи.

Киваю, соглашаясь со всем, и шарюсь в холодильнике, изучая, чем могу перекусить. Наполеон был прекрасен, но не заменил мне полноценный ужин. Нахожу вчерашние мамины котлеты, вытягиваю из миски одну, кидаю на ломтик батона и накрываю квадратиком плавленого сыра. С таким бутербродом в зубах отправляюсь в свою комнату, чтобы тут же позвонить Рине.

— Ну-ка, рассказывай, как он тебе?

— Он настоящий красавчик, — говорит мне Рина.

— Это и так понятно, я без тебя знала. При личном общении он тебе как? Понравился?

— Да, классный парень. Умный, воспитанный, целеустремленный, из хорошей семьи. Показал мне фотки со школьного выпускного, на отца так похож, просто копия. Как и твой Тимофей.

— Что правда, то правда. Ну а симпатия какая-то возникла у вас друг к другу?

Рина на несколько секунд замолкает, и мне почему-то кажется, что она улыбается. Да, я же хорошо знаю свою подругу. Она там сто процентов улыбается!

— Он позвал меня на свидание. Настоящее свидание, без вас с Шумским!

— Ты же согласилась? — задаю вопрос, заранее зная ответ на него.

— Конечно. Надо пробовать, тем более, парень такой.

— Ну я рада за тебя, — говорю вроде бы искренне, а внутри какой-то червячок сомнения снова просыпается.

Карен… Я ведь догадалась, что его отношение к Заболоцкой стало другим. Заметила его симпатию. Вроде бы и правильно поступила, ничего не сказав самой Рине, так как не имею права делиться тем, что просто подсмотрела. Но и чувствую себя странно, как будто сделала все для счастья одной своей подруги и заранее не оставила ни одного шанса другому другу. И даже если я ни в чем не виновата, меня гложет какое-то странное чувство вины.

В понедельник утром мы с Риной встречаем Мхитаряна на подходе к школе. Подруга в этот момент в красках в очередной раз описывает, как ее вдохновили длиннющие ресницы Ковалевского, и как раз в этот момент нас догоняет Карен.

— И у кого такие длиннющие ресницы, что смогли поразить даже Рину Заболоцкую? Тебе тоже грех жаловаться, — вместо приветствия спрашивает одноклассник.

— У парня одного, с которым я иду на свидание в ближайшее время, — хвастается Ринка.

— Какая молодец, красавчика себе отхватила? — он изо всех сил старается нацепить на себя свою обычную маску легкого безразличия и немного циничного отношения к происходящему.

— Красавчика, Мхитарян. Именно. Но не волнуйся, красавицы с длинными ресницами тоже есть, и тебе когда-нибудь одна из них достанется.

— Конечно, есть, Заболоцкая, в том числе передо мной сейчас. Рыж, ты ко всем предметам готова? Мне кое-что списать надо, — ляпнув неожиданно предыдущую фразу, тут же переводит тему на учебу. Как будто его беспокоит невыполненная домашка.

— Сделала, я вчера весь день просидела дома, и мне пришлось заняться уроками. Спишешь, не бойся.

— Всегда знал, что рыжим можно доверять. Девочки, прошу, — придерживает нам дверь на школьном крыльце и пропускает вперед, снова догоняя нас сразу после турникетов.

Мы молча поднимаемся к нужному кабинету, а уже практически в дверях Рина вдруг притормаживает и неожиданно выдает:

— Мхитарян, а тебя можно попросить помочь?

— Меня? — Карен реально теряется от такой постановки вопроса. Это же нонсенс, когда Заболоцкая сама о чем-то его просит! — Попроси.

Он удивительно быстро возвращает лицу стандартное выражение, максимально собираясь за секунду.

— Мне нужна твоя помощь по одному предмету.

— ИИ? — с улыбкой интересуется друг.

— Да.

— Я помогу, но только к тебе будет два вопроса. Почему не обратилась к своей рыжей подруге…

— Карен, я вообще-то здесь! — тихо возмущаюсь. Ну как тихо — в меру своих возможностей.

— Не обратилась к своей рыжей подруге, — продолжает, как ни в чем не бывало. — У Милы всегда отлично выполнены задания по ИИ.

— И ты прекрасно знаешь, что выполняет их для меня Марк. А я в этом совершенно ничего не понимаю.

— Ладно. А к парню своему почему не пошла с этим вопросом? — меня он убивает окончательно, но Рина переносит его стойко.

— Мы еще не настолько близки.

— А со мной на столько? — Мхитарян улыбается так, как будто знает саму тайну мироздания.

— Третий вопрос против правил! — крутит хвостом перед его носом и залетает в кабинет быстрее пули.

У меня вообще нет слов, поэтому весь урок я просто молчу. Нет даже нашей обычной болтовни с Кареном, нет тихих шуточек и даже многозначительных взглядов. Я просто не понимаю, что происходит, что за странный химический процесс запустился, и особенно меня напрягает Рина.

Ладно Карен, все понятно уже, разглядел в Заболоцкой что-то новое и почувствовал то, чего не замечал и не ощущал раньше. При этом держится он молодцом, достойно. Но Рина что творит! Это после знакомства с Ковалевским в ней так гормоны какие-то взыграли, что она решила нервишки Мхитаряну потрепать? Пилочкой для ногтей попилить, тупой причем.

Сразу после урока перебираемся к другому кабинету, я устраиваюсь на подоконнике и достаю из рюкзака пластиковый бокс с мамиными оладьями.

— Что тут у тебя такое интересное, рыж? — неожиданно подкрадывается Мхитарян.

— Банановые оладьи, — отвечаю, не успев даже прожевать первый кусочек. — Я проспала, и мама оперативно сложила мне завтрак с собой. Угощайся.

— Это очень кстати, Мил, я тоже не позавтракал. Твоя мама — потрясающая женщина, передавай ей привет и слова благодарности от меня.

— Обязательно. А вообще жаль, что вместе с рыжими волосами она не передала мне по наследству свой кулинарный талант, — вздыхаю, приговаривая уже второй пышный банановый оладушек.

— Да хватит тебе, подтянешься еще в этом деле, ты девочка способная.

— Как ты думаешь, мне долго нужно скрывать от Тимофея тот факт, что я не умею готовить?

— Рыж, ну успокойся. Я уверен, с простыми блюдами ты легко справляешь, а кулинарные шедевры придут позднее. И любит он тебя наверняка не с расчетом на вкусную еду.

— Почему так странно вела себя Рина? — перевожу разговор на ту тему, которая меня реально волнует.

— Ты считаешь, что странно? — Мхитарян лишь с самым невозмутимым видом дальше жует завтрак от моей мамы.

— Она попросила тебя о помощи.

— Мне никакого труда не составит помочь ей с ИИ. А если ты снова видишь в этом знаки судьбы, то тебе просто мерещится. Любому понятно же, что твоя подруга с первого взгляда по уши влюбилась в этого парня с длинными ресницами, — поднимает одну руку на уровень глаз и расставляет пальцы веером, имитируя длинные ресницы. — Так что будь спокойна, у нее все прекрасно, а не странно.

— Ты ревнуешь? — я окончательно наглею и задаю вопрос вот так в лоб, убирая пустой бокс обратно в рюкзак, чтобы чем-то занять руки и не размахивать ими театрально.

— Я? Заболоцкую? Рыж, а вот на тебя влюбленность точно странно действует.

— Я все вижу, Карен. Я же не совсем слепая.

— Если ты не совсем слепая, предлагаю закрыть нафиг эту тему и больше к ней не возвращаться, — неожиданно стукнув слегка кулаком по подоконнику, друг подтягивает лямки рюкзака, поправляет свой белоснежный джемпер и молча направляется в кабинет.

До конца учебы сегодня Карен со мной почти не разговаривает. Перекидывается какими-то фразами при необходимости, что-то спрашивает, но избегает личных тем. Кажется, я его задела все-таки, слишком прямо продемонстрировав, что я в курсе его новых чувств к Рине. После уроков пытаюсь задержать Мхитаряна на разговор, но он ловко сливается, и после факультатива мы уходим домой вместе с Риной. По дороге она снова болтает со мной о Ковале, рассказывая, какие три сообщения он успел ей написать за эти полдня.

Честно, я не вслушиваюсь. Мне почему-то сейчас очень больно от того, что я знаю натуральные эмоции Карена и частично являюсь их причиной. Нет, причина, конечно, в Рине, но я так хотела ее с Ковалем познакомить, и она такая счастливая теперь…

Едва оказавшись дома, открываю ноут и наша переписку с Мхитаряном. Он в сети, а я зависаю над клавиатурой, не понимая, как начать этот разговор и не расковырять его рану сильнее.

Левина: «Каренчик, может, тебе тоже замутить с какой-нибудь классной девчонкой?»

Мхитарян: «А кто из нас двоих тогда будет сохранять голову холодной и работающей? И домашку делать?»

Левина: «У тебя и так всегда холодная голова, Каренчик»

Мхитарян: «Вот и не пытайся забить мне ее всякой пургой, родная. Лучше давай-ка я познакомлюсь с твоим женишком. Уже пора»

Левина: «Хорошо, я передам ему твое пожелание»

Хлопаю крышкой ноута в сильном расстройстве. Если у Карена еще как-то получается делать вид, что ничего не изменилось, то у меня нет. А начать с ним супер откровенный разговор без шуток я правда пока не могу. Боюсь, что тем самым наврежу нашей дружбе, ведь чем старше мы становимся, тем больше появляется различных тонкостей и сложных моментов. Особенно в дружбе между парнями и девушками это заметно — возраст и взросление не проходят для таких историй бесследно. Но я подумаю об этом позже. А пока напишу Тиму, что мой лучший друг хочет срочно с ним познакомиться.