Тактик 6

Глава 26

Не очень строгое исполнение приказа

Рассветную тишину разорвала короткая трель сразу трёх сигнальных рожков.

Звук был привычным, лагерь стал просыпаться. Побудку и способность стоять одетым минуту спустя после сигнала я ввёл по аналогии с земными армиями и считал это очень важным.

Сигнал не был тревожным или внезапным, это была просто команда.

Построение, завтрак, короткие команды, спешные, но организованные сборы.

Телеги обоза уже выставлены, большая часть «добра» Штатгаля уже погружена вечером и ночью. Путешествие — это сложно. Особенно его тщательной предварительной подготовкой.

Погружены оружие и доспехи, казна, запасы стрел и болтов, полевые котлы, шанцевый инструмент, водостойкие палатки, скромный запас личных вещей.

Сегодня утром догружали последнее, впрягали лошадей. Телеги не успели купить новые, но они были в отменном состоянии, тут спасибо Муррангу.

Крепость оставлена, ворота заперты, на них повешен замок. Флаги свернули и вручили комендантской роте.

Уходя из Штатгаля, я хотел всё сжечь. Символизм. Но, это было имущество, недвижимость, они останутся жителям Бинндаля, документы я уже подготовил. Жалко всё уничтожать, так что оставим как есть.

Дальше всё решит Юрбан.

Никто не задавал вопросов. Всё подготовлено заранее.

Восемь тысяч восемьсот бойцов, разношёрстных изгоев, собранных в единый организм, реагирующий на приказы раньше, чем мозг успевал их полностью обработать.

Крепости и форпосты были пусты. Зойд снимал своих людей с постов.

Он будет последним, кто уйдёт из острова Штатгаль, он же несёт ключ от крепости.

Ледяной воздух обжигал лёгкие. Воины надевали ранцы, складывали последние пожитки, проверяли обозных лошадей, включая королевских, которые здорово отъелись за последние месяцы.

Всё происходило с отлаженной скоростью часового механизма. Это была моя машина. И сегодня я заводил её в первый раз по-настоящему.

По плану, который мне спустил из столицы Эрик, послезавтра, восемнадцатого числа, к нам должны были прибыть два королевских генерала, лорд Гавейн Остроносый и барон Истэррг. Ну и сам Эрик, проследить, что мы выполнили приказ и доложить королю. Генералы должны были «принять рапорт» и «оказать содействие» в интеграции моего корпуса в общую структуру армии Маэна.

Но действовать мы должны были сами.

Общие слава и отчётность, но рисковать мы должны лично своей шкурой.

Само собой, я видел в этом не помощь, а попытку накинуть поводок. Сделать мою армию частью их неповоротливой военной машины, где инициатива наказуема, а генералы выигрывают битвы на картах, сидя в сотнях миль от передовой.

Мой план был проще. Я не собирался встречаться с ними вообще. А моя армия легка на подъём, перемещается быстро, покинет пределы досягаемости быстрее, чем генералы до нас доберутся.

Мы прошли по Болотному тракту к городку.

Войт Юрбан, глава Бинндаля, стоял во главе делегации из местных купцов и ремесленников. За последние месяцы сонный городок превратился в процветающий центр, обслуживающий военные нужды. Их лица выражали не страх перед армией, а искреннее сожаление о потере выгодных клиентов и хороших соседей.

В городке нас нагнал арьергард Зойда, который принял рапорт и снял с постов взвод комендантской роты в Бинндале. Здание, арендованное у города, он тоже закрыл на замок.

— Генерал Рос, — поклонился войт, его круглое лицо было серьёзным. — Мы собрались пожелать Вам удачи. Бинндаль не забудет, что Вы для него сделали.

— И Вы для нас многое сделали, Вы и Ваши люди, Юрбан.

Я передал ему документы.

Он уже знал, что там договоры купли-продажи.

Якобы город Бинндаль, община и его городская казна заплатили за болота и постройки двадцать тысяч серебряных марок (которых у них никогда не было). Это сделано для того, чтобы если завтра король или Кориан захотят «отжать» у крестьян и горожан землю, им пришлось бы заплатить при этом деньги. Возвратить оплату при расторжении договора, поскольку в этих документах было сказано, что я забрал деньги на нужды королевской армии.

Денег на это в королевской казне нет, а когда они будут, уже пройдёт время, и все привыкнут к такому положению вещей. Сейчас Бинндаль получал кучу построек, колодцы и склады для ведения сельского хозяйства и дальнейшего освоения болот. Посаженные магами деревья вырастут за несколько лет, птицы и растения колонизируют болота, за ними придут кабаны, зайцы и волки. Словом, при отсутствии Алтаря жизнь наладится и это станет большим подспорьем для Бинндаля.

А ещё это был толстый намёк на то, что армия не собирается возвращаться в Маэн ни при каком раскладе.

После меня к Юрбану подошёл Зойд и передал связки ключей. Ключи были подписаны, но лейтенант тем не менее рассказал войту, какой ключ от чего и дал какие-то пояснения.

Несколько молодых парней, в том числе из числа гоблинов, набравшись смелости, вышли из толпы. Они хотели присоединиться к походу. Я мягко, но твёрдо отказал. Набор окончен. Армия сформирована, и каждый лишний рекрут-участник сейчас был бы не усилением, а скорее обузой.

Утреннее солнышко освещало нам путь через городок.

Восемь тысяч и восемь сотен воинов.

Не оборванцев, не каторжников, а настоящих солдат в новенькой, продуманной, удобной и прочной полевой форме и вооружённых. Ну, оружие не в руках, доспехи и оружие было в обозе, кто ж таскает его на себе? Но солдаты шли около телег своего обоза так что могли прийти в боевую готовность за несколько минут. Щиты и метательное оружие вообще лежали сверху и были буквально в секундной доступности. Кроме того, авангард и арьергард были вооружены и в доспехе.

Колонна змеилась по тракту, уходящему на юг.

Впереди, на ветру, полоскалось моё знамя. Красный курай, символ единства шести лепестков, на белом поле. За знамённой группой ехал я.

Рядом, как две каменные глыбы, возвышались на своих жеребцах Мурранг и Хрегонн. Чуть позади следовал мой штаб, в том числе и Деций. Ну, вообще-то, я честно предложил писарю уволиться, потому что одно дело скрипеть пером в безопасной глубине болот, а другое — участвовать в боевых действиях, даже если в обозе.

Но старый пьяница остался служить мне, в отличие от десятков инструкторов, которые получили расчёт и помахали ручкой. Ну, в принципе, как и задумано.

Когда мы проходили через сам Бинндаль, улицы были забиты народом. Народ высыпал из домов, дружелюбно махал нам, кричали пожелания удачи. Дети с восторгом бежали рядом со строем, глядя на массивные фигуры троллей, закованных в броню по личному заказу. Каждый из них напоминал ожившую стену форта. Женщины бросали под копыта обозных лошади сухие цветы и махали платками.

Это было странное зрелище.

Обычно уход армии вызывал у мирных жителей облегчение или, напротив — ужас. Нас же провожали как героев, как защитников. Они не знали моих личных истинных целей, но они видели результат моей работы. Народ видел порядок, процветание и силу.

Жители города и крестьяне знали, что болота стали на порядок безопаснее и что не далёк тот момент, когда местные смогут понемногу начать осваивать их как сельхозугодья. Да, сначала пастбища и место для охоты, а потом и фермы с полями подтянутся.

На флангах колонны за пределами города бесшумными тенями скользили эльфы Лиандира, моя дальняя разведка.

Магическая рота, облачённая в тёмные плащи с капюшонами, ехала единым отрядом, окружённая едва заметной аурой силы.

Гномы, орки, люди, гоблины, тролли — все шли в едином строю, под одним флагом. Моим флагом. Моим, а не короля.

Я чувствовал на себе их взгляды. Восемь с хвостиком тысяч пар глаз. Они верили в меня, а не в короля или государство, которое бросило их в тюрьмы. Кстати, там почти не было невиновных, но это никак не отменяло негатив каторжан к Маэну, как государству.

Очень скоро настанет момент, когда я спрошу их, заставлю делать выбор.

Прошли два дня марша, в течение которых мы двигались на юг и если бы кто-то проследил за нашими действиям, то он бы убедился, что мы исполняем приказ и выдвигаемся к государственной границе Маэна и Бруосакса.

Однако очередным утром мы прошли несколько миль по раскисшему тракту после утренней побудки, и наша армия упёрлась в развилку. Место было безлюдным, я даже не стал запускать Птичий пастух, чтобы проверить наличие других странников.

Древний перекрёсток, отмеченный замшелым валуном с вырезанными на нём указателями, которые давно стёрло время.

В принципе направление понятно и без расшифровки надписей.

Левая дорога, широкая и утоптанная тысячами ног и колёс, уходила вниз и вперёд, потом вела к долине реки Талаинны. Это был путь, предписанный королём. Граница проходила по реке. Не знаю, насколько там Эрик говорил правду и объявлена ли война официально, но что точно — наш переход через реку будет актом войны.

— Мурранг, можешь разжечь костёр? Небольшой такой?

Квиз кивнул и хотя он был майором, мог приказывать сотням гномов и не только гномов, но принялся разводить костёр сам.

Сколько времени прошло с тех пор, как братья, отверженные своего народа, присоединились ко мне? И сколько всего изменилось с тех пор?

Через какое-то время костёр начал разгораться.

Армия остановилась громадной колонной. Все ждали и все не задавали вопросов.

Путь прямо вёл нас к переправе, за которой нас ждали леса, поля, болота (может быть, это те болота из предсказания?), полные засад, и в итоге, высоченные гранитные стены Эркфурта. Путь к славной гибели пушечного мяса. Ну или путь внутрь города, который станет нам славной могилой.

Правая дорога выглядела совсем иначе.

Узкая, заросшая, она змеилась вверх по склону, теряясь в серой дымке пустошей. Дорога в никуда. Дорога, которая не была отмечена в королевских картах, но была в картах Эрика.

Ирония. Я воспользуюсь его картой, чтобы не следовать намеченному им пути.

Я выехал вперёд и поднял руку, по моему жесту восьмитысячная колонна замерла как один человек. Ни единого лишнего звука, только облачка пара от дыхания в морозном воздухе. Я посмотрел на своё войско.

Штатгаль. Вороний остров.

Карты я изучил заранее, как и наметил эту развилку, как ключевой пункт, поворотный. Но сейчас снова достал и в очередной раз сверился с ней.

Путь направо тоже вёл в Бруосакс, но кружным путём, через холмы, тоже через речку (другую), но, что важнее всего, вёл в совершенно другие провинции Бруосакса.

Если путь, намеченный королём и Эриком, вёл в направлении вражеской столицы, и в глубокой теории захват Эркфурта создавал бы плацдарм для развития наступления на вражескую столицу. Но не на практике. Там по дороге сотни крепостей и густонаселённые районы королевства. К тому же для этого помощь к Штатгалю должна была бы прийти через пару недель, а я уверен, что до весны и до того, как просохнут дороги, никто и пальцем не шевельнёт.

А когда Штатгаль поляжет, королевские вельможи скажут, ну что вы хотите, это же быдло, грязные вилланы и каторжане. Ещё и похихикают. Никто и слезинки не прольёт.

Я провёл пальцем по извилистой тропе пустошей. Это был эксплойт. Лазейка в системе глобальной стратегии этого мира. Все играли по правилам больших дорог и мощных крепостей. Никто не рассматривал вариант марш-броска через дикие земли силами целой армии. Однако контрабандисты этой дорогой пользовались (их торговые сети раскинулись по всему континенту) и считали его не только проходимым, но и сравнительно безопасным.

Так мы окажется в западных провинциях, аграрных, лесистых, с большим количеством холмов, речушек, лесочков. То есть таких местностей, которые рыцари, как тяжёлая конница, терпеть не могут, а мы ничего, нам нормально, у нас тут каждый четвёртый бандитствовал в лесах.

Набрав в лёгкие воздух, я начал говорить:

— Воины! Армия! Мной получен приказ короля Назира Четвёртого, о том, что мы должны выдвинуться в направлении долины реки Талаинны и далее по направлению к городу Эркфурту, вступив в войну первыми.

Я перевёл дух. Все слушали и молчали, никто не спорил, не радовался, не пугался и пока что не задавал вопросы.

— Однако я считаю этот путь самоубийством. В короткий момент против нас будут все военные силы королевства Бруосакс. Однако не пойти на войну я не могу, потому что именно таков мой путь. Но исполнить такой приказ — значит облечь себя и вас на гибель. Так что я сделаю? Я собираюсь повернуть на юго-запад, в Пустоши. Я собираюсь ослушаться приказа короля. Кто-то даже назовёт это изменой. И последовав за мной, вы ТОЖЕ совершите ИЗМЕНУ. Пусть никто не тешит себя иллюзиями. Сегодня и сейчас вы все амнистированы. Однако, последовав за мной, становитесь моими соучастниками и как каторжане, вы знаете значение этого слова. Вы можете не последовать за мной, стать тут лагерем и дождаться королевских генералов, чтобы остаться верным долгу перед Маэном и королём. Однако… Я в любом случае прямо сейчас пойду по пути на юго-запад. Если есть тут кто-то, желающий остаться или не последовать за мной, я пойму. А те, кто со мной… С этого момента мы даже условно не являемся Первой добровольческой армией Маэна. Мы Штатгаль!

Я ткнул пальцем в направлении эльфа Фаэна, который стоял около костра и держал в руках развёрнутый флаг, который мне когда-то вручили вместе с несколькими нерадивыми слугами. Флаг Первой добровольческой армии Маэна.

— Мы — Штатгаль, а он идёт на юго-запад. Командую я. Не король, не министры, не генералы.

После этих слов я кивнул и Фаэн, не меняя выражения лица, кинул ткань в огонь. Флаг вспыхнул и этот огонь, пожирающий геральдические знаки, стал символом неповиновения.

Я тронул коня и не сказав больше ни слова, двинулся на юго- запад. Уже через полминуты вся колонна пришла в движение. Я не оборачивался (Рой позволял мне знать положение войска и не поворачивая головы).

Ни один боец не остался и не повернул. За мной последовали все. Армия Штатгаль шла на войну.