Там алеет заря

Середина января 1899 года

— Хотел позаниматься сегодня, но погода… Брр! — Великий Князь Михаил Александрович развалился в кресле. — Придётся в зал идти. Или в тир. Жаль!

— Ну извини, — развел руки Агренев, — я погодой не заведую. Питерская погода непредсказуемая. Январская в том числе.

— Говорят, у сестрорецкого затворника по возвращению с Дальнего Востока случился роман? — с улыбкой подколол князя Михаил. Но продолжил уже серьёзно. — А знаешь, вы с Надеждой Николаевной смотритесь! Из вас выйдет неплохая пара…

— Возможно…, — ответил Агренев. Но тон в голосе явно означал, что обсуждать эту тему ни с кем он не намерен.

— Ладно, — добродушно усмехнулся Михаил. — О чем ты хотел со мной поговорить?

— Ну, новогодний бал не место для серьёзных разговоров. — Агренев потянулся к столу, достал из ящика пачку фотографий и бросил её на стол. — Полюбопытствуй! Это по твоей части.

— Хмм, интересненько! — протянул будущий артиллерист, внимательно рассматривая предложенное. — И чьё это творение?

— Германия, Рейнметалл. Один из предсерийных вариантов гаубицы, которая в прошлом году была принята на вооружение. Моим людям удалось ознакомиться с экземпляром, любезно предоставленным доктором Эрхардом ещё до того, как немцы сделали выбор в пользу данной модели. Калибр 105 мм, ствол 10 калибров длиной, фугасный снаряд без малого пудом веса. Дальность стрельбы на полном заряде немного превышает 6 верст при угле возвышения 40 градусов. Вес — чуть более тонны.

— Кургузенький ствол… Рейнметалл? Так он же снаряды делает? Решил заняться и пушками?

— Как видишь. Между прочим выиграл конкурс у Круппа. Герр Крупп так и не смог похоже справиться с прыжками орудия при выстреле. По крайней мере именно об этом мне несколько раз писали мои люди из Трансвааля, куда Крупп поставил несколько батарей своих 120 мм гаубиц. При выстреле на максимальном угле возвышения ствола орудие у буров на тренировках несколько раз даже переворачивалось.

— Затвор интересный, — пробормотал Михаил, крутя одну из фотографий. Перейдя к другой, он удивлённо поднял брови. — А вот перегородка в станине явно не к месту. Как они заряжают гаубицу при больших углах, Александэр? — и поднял глаза на князя.

Агренев пожал плечами:

— Кто из нас артиллерист? Я или ты? Между прочим у нашей 6-дюймовой мортиры лафет в этом месте устроен ещё хуже.

— Это, да, — согласился Михаил, разглядывая следующее фото. — Противооткатные, насколько я понимаю, тоже в лафете. Только не понятно, как устроены.

Несколько минут он рассматривал фотографии. Затем отложил их и задумался, теребя пальцами мочка уха.

— Александэр, насколько я знаю, ты был одним из тех, кто протолкнул в ГАУ идею о размещению противооткатных устройств под стволом для нашей проходящей сейчас испытания трехдюймовки. Здесь же, — Михаил кивнул на лежащие на столе фотографии, — ничего этого и в помине нет. Что ты предлагаешь?

— Если организовать запрос Рейнметаллу от Арткома с просьбой предоставить орудие для испытаний, то в надежде заработать на лицензии вполне возможно доктор Эрхард согласится привезти в Россию одну из ранних моделей. И у наших конструкторов появится хотя бы исходный материал, с чего начинать. Конструкция на мой непрофессиональный взгляд небезынтересная. А тормоз отката и пружину накатника мои сестрорецкие инженеры вполне способны рассчитать и сделать. Благо опыт уже есть. Остальное за конструкторами-артиллеристами. И ствол подлиннее сделать. Калибров 14–16. А то 6 верст дальности как по мне маловато. У гаубиц есть ещё один плюс применительно к нашей стране. Как ты знаешь, у нас не очень хорошо с изготовлением корпусов стальных снарядов. Здесь же начальная скорость снаряда мала и вероятно, что в качестве материала подойдёт чугун. Может и не рядовой, но подойдёт. А значит с производством корпусов смогут справиться много заводов, которые ранее этим не занимались. Не отвлекая на это заводы Горного ведомства.

— Ну допустим, — Михаил немного помедлил. — И кто по-твоему может сейчас начать работу над гаубицей? Путиловский и Обуховский заняты доводкой своих трехдюймовок. Им не до этого. А Обуховский впридачу ещё и обязали разработкой горной пушки. С ней у них ещё там и конь не валялся. Пермь слаба в этом деле, как и Петербургский орудийный. Кто?

Агренев пожал плечами.

— Начинать все равно нужно. Я готов помочь инженерами любому заводу, который возьмется за эту задачу. Скажем, можно создать совместную группу разработчиков от Арткома, Петербургского и Пермского заводов. Работать можно и в Перми. Славянов готов организовать работу, если потребуется. Он мне в каждом письме рассыпается в благодарностях. Писал, что мой аспирин его будто бы с того света вытащил несколько лет назад. Да и денег он с моей помощью за лицензии он теперь получает немало.

Михаил посидел в задумчивости пару минут. Потом бросил серьёзный взгляд на князя и ответил:

— Хорошо. Я подумаю, что можно сделать. Ты тоже подергай там за ниточки со своей стороны. Но ты прав, раз уж вернулся, начинать стоит. А то наши генералы вопрос о гаубицах могут мусолить ещё несколько лет в размышлениях, а нужно ли это нам или можно обойтись одной трехдюймовкой.

Михаил встал и подошёл к окну.

— М-да, погодка. Ну пойдем, что-ли в тир?

После истребления по паре сотен патронов и спарринга на саблях довольные аристократы расположились в почти пустом ресторане Колизеума, потягивая из высоких стаканов поднесенные им коктейли.

— Слушай, Александэр, — поинтересовалось Его Императорское Высочество, — на тебя Сандро жалуется. Вы ж с ним вроде друзья? Ну уступил бы ты ему эти пушки. На кой чёрт они тебе сдались? Пограничникам вообще вроде бы артиллерия не положена.

— А вот представь, Михаил. Лежали на складах никому не нужные четыре дюжины пушек Барановского. Лежали себе много лет. И никому не были нужны. Армия от них отказалась. В 91-м часть из них хотели установить на амурские пароходы. И даже конструкцию для этого придумали. Но потом по какой-то причине отказались. Пушчонки, конечно, тьфу, слабенькие. Но на Амуре и воевать по-серьезному не с кем. А вот попугать местных хунхузов, чтоб сильно не наглели — в самый раз. Пулеметы то пограничникам тоже не положены. Не за свой счёт же мне там было Амурскую стражу вооружать. Так вот в позапрошлом году я про эти орудия как узнал, так сразу Витте и отписал, чтоб, значит, на ОКПС их забрать, раз они никому не нужны. На Амур, да на Приморье. Сергей Юльевич не отказал, и лапу на орудия с припасом наложил. И осенью двумя судами мне во Владивосток отправил. А в это время Александр Михайлович тоже захотел себе себе два десятка орудий для противодесантной обороны Ляодана. А пушки то уже на ОКПС числятся. Он ко мне обратился. А я что? Я ему их отдать не могу. Они ж не мои личные. Пусть с Витте вопрос решает.

— По-нят-но… — протянул Михаил, — ерунда на пустом месте. А вот теперь серьёзный вопрос! Когда артиллерия начнёт получать твой гренит? Все, что ты сейчас поставляешь, идёт Морскому Министерству. А нам ничего не достается. Пироксилин, конечно, хорош, но ежели влаги переберет…

Агренев тяжело вздохнул:

— Понимаешь, не простое это дело. Для фабрикации гренита нужны азотная кислота, купоросное масло и сырой бензол. Серной кислоты у меня море. А вот с другими двумя ингредиентами проблема. Весь сырой бензол и азотка, до которых я могу дотянуться, я пускаю в дело. Мало их в стране вырабатывается. Выработку толуола в общем-то можно увеличить, но азотки мне взять все равно пока неоткуда. Если только не покупать у германцев или англичан. Но у них она дороже на треть. А в контракте на поставки гранита забита одна цена. Казна мне азотку поставлять не хочет. Или не может. Ну и завод новый ставить нужно. В общем я готов поставить казне завод по выделке гренита, если на то будет их воля. А дальше… Дальше как решат.

— То есть нужно ставить 3 новых производства? Или покупать за границей…

— Четыре. Ещё разделение сырого бензола на фракции. Причём очень желательно, чтоб это было в разных местах. Гренит — взрывчатка мощная. Не дай Бог что случится. Хотя фабрикацию сырого бензола можно и на частных хозяев возложить. Причём вплоть до законодательного уровня. Например, обязать всех хозяев новых коксовых батарей к постройке батарей определенного вида. Все равно у нас на юге металлургические заводы растут как грибы.

— М-да! Ну допустим. — Михаил задумался. — А если, скажем, Кабинет или Уделы дадут денег на это? Дело то вроде бы доходное. Или нет?

— Я только «за», — отозвался князь, — А брата убедить сможешь?

— Попробую… — в голосе Великого Князя уверенности не чувствовалось. — Но бумаги ты составь. Будет с чем к мама́ сначала подойти. А уж потом и с Никки поговорю. Кстати мама́ тебя к себе приглашала на 20-е. К пяти часам пополудни.

Михаил достал из карманчика часы.

— О! Мне уже пора. Проводишь?

Сдавая Великого князя на руки его эскорту из казаков, Агренев получил от ехидно ухмыляющегося Михаила провокационный вопрос:

— Так когда мы на свадьбе его сиятельства гулять будем? Может меня в сваты возьмёшь?

Не найдя, что ответить князь, улыбаясь, только пожал плечами.

Михаил сел за руль, и махнул Агреневу рукой. Казаки на конях взяли автомобиль в коробочку и процессия, набирая ход, начала быстро удаляться.