Там алеет заря

Середина февраля 1899

Владимир Николаевич Ламсдорф дописал последние строки и поставил точку. Быстро просмотрев написанное, он удовлетворённо кивнул. Вот так будет правильно. А детали распишут его трудолюбивые помощники. Для России сейчас крайне не желателен был рост вооружений на суше. И нужно попытаться его остановить. Потому как большое перевооружение — это огромные деньги, которые желательно бы пустить на более нужные для страны цели. А рост флотов европейских стран — это в первую очередь угроза Британии. Для России же это не особо опасно, тем более флот сейчас и так активно строится. До предстоящей Гаагской конференции оставалось ещё два с лишним месяца, но подготовка к ней сейчас отнимала у графа значительную часть рабочего времени. Мероприятие очень важное и от того, как Россия, инициировавшая её проведение, подготовит и проведёт эту конференцию, многое зависело. Возможная экономия бюджета, возможное повышение престижа страны. Да и личные карьерные успехи Владимира Николаевича волновали не в последнюю очередь. За два года службы на посту товарища министра иностранных дел граф успел показать себя с самой лучшей стороны. И как знать, возможно пост товарища министра ещё не предел его карьеры. В конце концов некоторые выходцы из остзейского дворянства в России забирались на самую вершину властной пирамиды.

Ламсдорф взглянул на напольные часы и отложил в сторону перо. Полдень. Предстоит принять несколько посетителей. Хотя первый из записавшихся сегодня на приём весьма заинтересовал графа. Вот интересно, что понадобилось князю Агреневу, одному из самых богатых людей страны от Министерства иностранных дел. Впрочем, что гадать? Сейчас все и узнаем.

Граф взял в руки колокольчик и позвонил. Через несколько секунд дверь кабинета открылась и на пороге появилась фигура его секретаря.

— Слушаю, ваше высокопревосходительство…

— Вот эти бумаги отнесите помощникам, — Ламсдорф протянул секретарю несколько исписанных листов, — и можете приглашать первого посетителя.

— Слушаюсь, — секретарь взял бумаги и быстро вышел, не до конца прикрыв дверь.

— Ваше сиятельство, — донеслось из приёмной, — прошу, Владимир Николаевич вас ожидает. Пятнадцать минут.

В кабинет вошёл князь Агренев. Хоть вроде бы и не военный, но выправка в нем чувствуется, мельком оценил Ламсдорф. Знакомы они почти не были. Разве что представлены друг другу на Новогоднем балу. После взаимных приветствий князь расположился на стуле напротив.

— Итак, Александр Яковлевич, что же привело вас ко мне?

Князь достал из небольшого принесенного с собой чемоданчика две тонких папки и передал одну из них товарищу министра.

— Как вы возможно знаете, Владимир Николаевич, я несколько лет по служебным делам провёл на Дальнем Востоке. В этой папке я набросал некоторые свои наблюдения и соображения по поводу положения дел в тех местах, каковыми они мне представляются. И изложил некоторые предложения, кои на мой взгляд могут быть полезны для укрепления наших позиций в данном регионе. Надеюсь, вы найдёте время ознакомиться с моим взглядом на происходящее там…

Ламсдорф принял папку, ознакомился с объемом написанного и кивнул.

— Хорошо, я посмотрю, Александр Яковлевич. Но вы ведь не только за этим записались ко мне на приём? — граф требовательно посмотрел на посетителя.

— Несомненно, Владимир Николаевич, — князь Агренев немного помедлил и продолжил, — я задумал в Персии в районе Персидского залива одно предприятие. На мой взгляд оно будет весьма полезным не только мне, но и нашему государству. Надеюсь, что министерство иностранных дел заинтересуется данным прожектом и поможет мне его осуществить. Прошу вас ознакомиться! — князь передал Лансдорфу совсем тонкую папку.

— Как вы знаете, — продолжил он, — устье реки Шат-эль-араб является перекрестком торговых путей Ближнего Востока. Однако русский капитал в тех местах представлен весьма слабо в противоположность британскому. А согласно германским планам строительства железной дороги Истамбул — Багдад, в тех местах скоро могут утвердиться и германцы. На восток от реки расположена территория Персии, с коей у нас весьма хорошие отношения. И я бы хотел получить вот в этих трех юго-западных провинциях концессию или лучше монополию на поиск и добычу нефти. А также право на постройку порта на персидской территории и ряда торговых представительств. Насколько я знаю, подобные прожекты уже пытались осуществить британцы, но у них это не вышло из-за противодействия России. Мое же начинание более скромное, поэтому тщу себя надеждой, что оно может получиться.

Ламсдорф просмотрел написанное.

— Так, монополия на поиск нефти и нефтяного газа… извещение правительства шаха об иных найденных полезных ископаемых, приоритетное право на разработку иных кроме нефти, если таковые будут найдены компанией, право, угу только право на постройку портовых сооружений, железных дорог и трубопроводов, линий телеграфной связи!.. Организация торговых домов…

— Александр Яковлевич, вы серьёзно надеетесь найти там нефть? И я пока не очень вижу в чем тут интерес правительства…

— Честно говоря на нефть я не слишком рассчитываю, Владимир Николаевич. Британцы ищут нефть в Персии уже не один год, и пока ничего не нашли. Хотя если она будет найдена, то это просто шикарное место поблизости от такого крупного рынка сбыта как Индия. Поэтому изначально я рассчитываю на торговлю.

— Тогда я не очень понимаю…, — засомневался граф, — зачем вся эта история с нефтью, железными дорогами и прочим? Зачем платить за концессию аж на 50 лет и прочее?

— Владимир Николаевич, вы не дочитали до конца, — напомнил Агренев.

— Хорошо…, — и Ламсдорф продолжил чтение. — Так, возможность подключения к делу сторонних контрагентов и партнеров, организация охраны предприятий из русских и персидских подданных, организация торговой и портовой стражи, использование подданных России в качестве рабочей силы на строительстве… ТАК! Охрана, рабочая сила? Уж не собираетесь ли вы…?

Князь улыбнулся.

— Вы все верно подметили, Владимир Николаевич. Я, — Агренев голосом выделил это слово, — не собираюсь. Но если правительству будет нужно, то оно вполне может организовать достаточную ОХРАНУ, скажем, из казаков или прочих военнослужащих на вполне законных основаниях, которые будут изначально прописаны в договоре. Под видом упомянутых структур. Вплоть до того, что именно охрана будет определять на этой территории некоторые порядки…

— Хмм! Экий вы однако выдумщик, князь! — граф попытался быстро прикинуть в уме все плюсы и минусы подобного расклада. Заманчиво, конечно. Но проблемы, к сожалению, очень даже возможны. Британцам очень не понравится такое соседство.

— То есть нефть и прочее вы искать не собираетесь?

— Собираюсь. Но на первых порах, пока не удастся как следует закрепиться в тех местах, особо в этом усердствовать не буду. Что же касается чисто торговых дел, то я успел уже переговорить с рядом наших купцов, и они заинтересовались открытием дел в тех местах. Думаю, найдётся ещё немало желающих. А вместе зачинать дело всегда проще. Все-таки сосредоточие торговых путей Ближнего Востока, а значит рынок там достаточно емкий.

Ламсдорф в раздумьях постучал пальцами по столу. Предложение определённо было интересное. Хотя в части организации так называемой охраны весьма рискованное. Но ведь можно и не доводить до введения туда войск. И тогда это чистая коммерция. А что она не понравится британцам, так это их проблемы. Они и так все южное побережье залива под себя подмяли. А вот если нефть и вправду найдётся, то присутствие войск там будет необходимо и понятно. Не булыжники поди охранять будут. Вот только сухопутная связь с теми местами аховая, а на море правят бал британцы. Да и Вильгельм II намеревается туда влезть. Но ведь не поднимать же руки из-за этого. На крайний случай этот князь просто проиграет в деньгах и все. А государство просто будет не причём. Хотя он то вряд ли проиграет. Особенно если нефть найдёт. И тогда прибыль может выйти ого-го!

Граф бросил взгляд на спокойно сидящего напротив Агренева.

— Я надеюсь, вы понимаете, что предприятие несколько рискованное? Железная дорога в Персии, на которую наше правительство взяло концессию, пока до сих пор не начата строительством. И будет ли начата, неизвестно. А морем… — Ламсдорф не закончил фразу.

— Конечно. Иначе бы я и не пришёл к вам, — невозмутимо ответил князь.

— Хорошо, князь. Я переговорю с кое-кем, — Владимир Николаевич намекнул на самые верха. — Обещать я тут ничего не могу. Впрочем, не думаю, что коммерческая часть вашего предложения встретит возражения. Но тогда это будет только ваш риск.

— Буду вам очень признателен. И тоже попробую ещё переговорить кое с кем, — миллионер улыбнулся с некоторым намеком. — Рад был нашей встрече, граф!

— Взаимно, князь, взаимно. Я извещу вас о результате. Но сомневаюсь, что он будет скорым.

Аристократы поднялись со своих мест, прощаясь. Ламсдорф даже проводил Агренева до дверей. Когда же посетитель ушёл, Владимир Николаевич ещё минут пять сидел в своём кресле и размышлял. Уж больно все было неоднозначно.

— Ладно, — решил граф, — над этим можно подумать и позже. А сейчас следующий посетитель…

В это время князь Агренев вышел на улицу. Навстречу ему пронеслась галдящая и размахивающая руками группа молодых людей. Явные студенты. Князь вздохнул. Бузят студенты. Молодежь, блин! Даже Санкт-Петербургский Университет пришлось временно закрыть. Как бы до Москвы буза не дошла. Терять будущих спецов его Политеха из-за их молодых горячих голов Александру совсем не хотелось. Слишком в них много вложено. И слишком на них большие планы возлагаются. Придётся ехать в Москву и пытаться удержать особо ретивых от никому не нужного и глупого шага. Не настолько пока искусны пока его пропагандисты, чтоб достучаться до каждого. Ещё пару дней визитов и нужно будет ехать.

Александр сел в автомобиль и кинул водителю, — Домой!

— А вот кстати, — подумал он, — кого-то явно выставят на улицу или даже вышлют из столицы. Пожалуй, стоит попытаться прибрать этих молодых людей к себе. С практических факультетов, начиная этак с курса третьего. Может чего и выйдет из некоторых… Надо будет с Гореновым посоветоваться.