Там алеет заря

Март 1903 года

Князь отложил в сторону газету и задумался. Случилось то, что должно было случиться. Михаил устал бороться с Витте за расходы и отправил того в отставку. Правда Александр полагал, что данное событие случится несколько позже. Но Витте, как нашептали придворные доброхоты, попался на очередной интриге и оправдаться сразу и полностью не смог. Ну да и ладно. У России появился новый Министр финансов — Коковцев, бывший у Сергея Юльевича товарищем, то есть заместителем. Надо сказать, что интриганом Витте был первостатейным. Если б все его интриги шли на пользу Империи, то бывшему министру финансов уже можно было бы поставить памятник при жизни. Может даже золотой. Но Сергей Юльевич слишком любил себя во власти. И верховную власть без себя любимого он не представлял совсем никак. При этом ухитрился ещё излишне спутаться с французскими банкирами, отчего вынужден оказывать французским банкам и компаниям особое благоволение. Иногда заслуженное, но чаще всего нет. Александр помнил и слова Витте о том, что не стоит никак препятствовать иностранным инвестициям до 1904 года. Откуда взялась эта дата, князь не знал, но вот в том, что препятствий притоку иностранного капитала в Россию до сих пор не было, он не сомневался ни секунды. Особо вопиющем обстояло дело с чёрной металлургией. С одной стороны теперь рельсы, паровозы, вагоны и прочее покупалось в России за рубли, а не так, как раньше — за золото за границей. И польза от развития железнодорожной сети была очевидной. Вот только с другой стороны больше половины металла в стране теперь выпускалось на заводах иностранцев, построивших эти заводы в России. Причем эти цены были выше мировых, поскольку казне таким образом приходилось дотировать таким образом не только старые и новые отечественные заводы, но и теперь новые заводы иностранцев. И если от иностранной продукции после постройки какой-то железной дороги можно было отказаться, то как откажешься от продукции заводов, построенных в России? Французы с бельгийцами теперь так и будут продолжать стричь российский бюджет и население, при постройках дорог и прочего на русские деньги, часть из которых являлась иностранными кредитами. Причём и французы и бельгийцы отнюдь не старались построить нечто новое и передовое, а зачастую перевозили в Россию оборудование со своих старых заводов, вполне обосновано рассчитывая, что русским и так сойдёт. И проводником данной политики был именно Витте.

В общем, Сергей Юльевич слетел со своего поста и это было с одной стороны хорошо, а с другой — не очень. И это «не очень» заключалось еще и в том, что Витте считался реформатором и либералом. А такие интриганы в отставке не удаляются на покой. Учитывая предстоящую войну и сопутствующие вполне возможные волнения в стране, Витте вполне может, да что там может, просто должен попытаться вернуться во власть. Связи у него ого-го какие, так что эдак вполне можно получить очень влиятельного политика, который попытается стать лидером либеральной оппозиции. А поскольку он ещё и завзятый интриган, то постарается стать нужным и царю, и консерваторам, и либералам, представив себя при первом удобном случае спасителем Отечества. И вот это уже крайне опасно, поскольку он не будет гнушаться вообще никакими способами, ибо на пути к власти все средства хороши. Более того, поскольку Витте теперь не у власти, то теперь он как бы и не ответственен за те неудачи в будущей войне с Японией, которые случатся как минимум на первом этапе войны с Японией. А вот такого допускать никак нельзя!

Александр взял блокнот и начал набрасывать, что необходимо сделать для того, чтоб такого не случилось. Придётся с началом войны подпортить Витте карму в подконтрольной князю части прессы за систематическое недофинансирование обороны на Дальнем Востоке. А то и вообще выставить главным виновником неудач. Но это в зависимости от ситуации. Выставлять бывшего министра финансов как казнокрада не очень хочется, хотя и тут есть возможности. Однако выносить такое на страницы газет может получиться себе дороже. В данном случае по Витте давно плачет одиночка в Петропавловской крепости. Но вот что он может на говорить на допросах… Тут больше подойдёт вариант, в котором Россия потеряет очередного верного сына Отчизны от рук накачанного наркотой бомбиста… М-да!

Правда и польза от Витте напоследок была. Сергей Юльевич наконец одобрил схему закупки драг и сдачи их в лизинг сторонним золотодобытчикам. Причём именно в варианте лизинга, который не давал возможностей особо хитрозадым личностям завладеть оборудованием путем различных махинаций с фиктивным банкротством или слияниями/поглощениями до окончания оплаты лизинговых платежей. Витте не только одобрил схему, но и выделил финансирование для частной лизинговой компании, поскольку казна сама подобные операции производить не могла. А вот кредитовать русскую промышленность и золотодобычу могла и не отказывалась. Ещё бы она отказывалась, если оплата шла фактически в виде золота, так нужного русской казне. Вообще с золотодобычей в Империи становилось весьма неплохо. В этой отрасли произошла долгожданная либерализация. А вот свободное обращение добытого золота, на чем настаивал Сергей Юльевич, не было допущено. Император с данной новацией соглашаться категорически отказался. Как и отказался допускать в русскую золотодобычу иностранный капитал в излишнем количестве. С добычей золота у иностранцев в России пока не ладилось. Даже у тех, которые были уже допущены. Местные особенности пока не позволяли. И коль скоро у них не ладится, а в стране появилось передовое отечественное оборудование и химикаты, то зачем эти иностранцы вообще нужны? Так рассуждал Михаил 2. И Агренев в этом ему только поспособствовал передачей информации, которой «забыл» поделиться с Императором Витте. Предлагавшийся Сергеем Юльевичем свободный рынок золота, конечно, выводил из тени определённую часть золотодобычи и позволял взымать с неё налоги, но вот возможности утечки золота за границу также серьёзно повышались. И еще неизвестно, что из этого было лучше. Так что либерализация полной не получилась, что по мнению князя на сегодняшний момент было благом.

Министр финансов, конечно, теперь новый, но и Коковцев, насколько Александру было известно, отнюдь не против лизингового финансирования крупных предприятий золотодобычи. В общем, все должны быть довольны. У его челябинского завода появятся новые заказы, у золотопромышленников новое производительные оборудование, а у казны со временем дополнительное золото без особого риска потери выделяемых кредитных средств.

Александр поднялся из кресла и подошёл к окну, входящему на Дон. Великая русская река пока пока была скована льдом, но уже скоро по свидетельству местных жителей должен начаться ледоход в нижнем течении. В Ростов-на-Дону Агренева привел вызов его доверенных юристов. Хозяева крупного по российским меркам завода сельскохозяйственных орудий дали согласие на вхождение князя с крупными инвестициями в число акционеров. Хотя, как докладывали юристы, торговались акционеры за каждый рубль и каждую акцию очень серьёзно. Александр входил в состав акционеров с деньгами, новым оборудованием, собственной системой сбыта, связями и поставками металла. Да и по-хорошему он теперь царский фаворит, при этом особо не замеченный обществом в нечестных отношениях с компаньонами. Все это повлияло на положительный ответ. В итоге в окрестностях Ростова должен со временем образоваться крупнейший завод сельскохозяйственной техники на минимум юга страны, если не вообще всей Империи. А для Агренева подобный исход дела позволял не заниматься постройкой завода с нуля, что точно затянуло и осложнило бы новое дело. Так что на этой неделе остаётся утрясти отдельные вопросы и взаимные гарантии, подписать соответствующие документы, и можно передавать дело развития завода техническим специалистам. Если все пойдёт, как намечено, то, глядишь, лет через пять здесь можно будет организовать выпуск нефтяных тракторов, которые сейчас в ограниченных количествах выпускают в Челябинске и скоро начнут делать в Коломне. Притом местное производство вполне можно ориентировать и на экспорт, благо порт вот он рядом. Да и вообще Ростов расположен в очень удачном месте. Все тут относительно рядом, — и хлебные Дон, Малороссия с Кубанью, и торговые пути, и доступные для производства и эксплуатации ресурсы. Да и народ здесь побогаче будет, чем в средней полосе России.

Александр потер отбитую правую руку. Вчера он наведался с визитом вежливости к местным казацким старшинам. Слово за слово казачки организовали круг и померялись силой богатырской и удалью. Князь тоже не отказался от такой забавы. И если в рукопашной он двух серьёзных бойцов смог повалять, то вот с шашкой ему преподали урок. Впрочем, если вспомнить, что казак якобы рождается с шашкой в руках, то в том, что его неплохо погоняли и наставили синяков, нет ничего удивительного. Но и отношение после круга к нему стало не только как к дорогому гостю и аристократу, но и как к равному в боевом искусстве, что казаками весьма ценилось. Да и без стола хлебосольные хозяева не обошлись, но тут Александр не слишком налегал на напитки. В общем расстались лучшими друзьями. Так то если заочно казаки уважали князя за производимое им отличное огнестрельное оружие, то тут ещё и наяву убедились, что он и сам боец очень серьёзный. Разве что почетным казацким старшиной не избрали. А ведь некоторые уже высказывали такие мысли.