И старики умеют плакать…

Как стало ясно из записей, сделанных пионерами аула Кызылъяр, Шараф и его боевые товарищи похоронены были в братской могиле, неподалеку от аула.

Место это стало священным не только для жителей Кызылъяра, но и для многих других аулов.

Братская могила находилась на кургане Кактау.

Отряд юных следопытов не мог пройти мимо этой могилы. Было решено возложить венок и сфотографировать курган для «Партизанской книги».

Девочки собрали цветы и сплели венок, мальчики купили ленту и сделали надпись:

«Героям гражданской войны от пионеров-следопытов аула Тальгашлы».

Солнце стояло низко, и Фатима решила перенести возложение венка на завтрашнее утро.

Курган Кактау был виден издалека. Он возвышался величаво, казалось, облака окутывают его, охраняя вечный покой павших героев.

Настроение у ребят было какое-то особенное, словно они и сами были причастны к великим событиям прошлого.

Один только Мидхат думал о своем. Ему по-прежнему не давали покоя мысли о кладе.

Подойдя к Фатиме, он сказал:

— По-моему, Фатима-апай, нам надо завести еще одну книгу.

— Какую?

— Ну, для записи всяких находок… Ну вот, нашли мы, например, куртку. Надо ведь как-то это записать. А все эти «С. 3.»? И о них запись должна быть. А код, который был в рукоятке ножа? Но, по-моему, надо заносить такие дела не в «Партизанскую книгу», а в отдельную.

— Ну что ж… А ты как думаешь, Иршат?

— По-моему, правильно. А где сейчас этот код?

Мидхат словно только и ждал такого поворота разговора. Ему все хотелось, но казалось неудобным прямо спрашивать об этом Фатиму, и, собственно говоря, он ради этого и затеял разговор с вожатой об «особой книге». Опередив его, Иршат, сам того не зная, оказал ему добрую услугу. И сейчас, воспользовавшись моментом, Мидхат задал вопрос, который его волновал уже несколько дней:

— А что мы будем делать с этим кодом, а, Фатима-апай? Куда девать? Солить?

— Солить не будем, — ответил Иршат, которого никто не спрашивал, — а хранить надо обязательно.

— А можно на него еще разок взглянуть? — продолжал наступление Мидхат.

— Смотри, пожалуйста, — пожала плечами Фатима. — Но что ты там поймешь? Написано-то арабскими буквами.

— Ну и что? Да ведь в любом ауле найдется старик, который знает арабский шрифт!

— Так-то так, но разве можно первому попавшемуся старику показывать такие вещи! — возразил Юлай.

— Но надо вспомнить места, где зарыт клад, — упрямо произнес Мидхат. — Ведь, может быть, он даже где-нибудь здесь, под нашими ногами…

— Да что ты, спятил? — захохотал Иршат.

— Сам спятил! — обиделся Мидхат.

— Ты не дуйся, — уже серьезно сказал Иршат. — Раз документ секретный, его в милицию надо сдать.

— Нет, пожалуй, не в милицию, а в Институт истории, — заключила Фатима. — Ученые во всем разберутся. На то они и ученые. У них опыт: они ведь и в экспедиции ездят, и раскопки делают.

Нет, нелегко было Мидхату слушать это! Отдай ученым! Им-то что! Все написано черным по белому. Все готово. Иди доставай клад, и, может быть, два или три! Горшок золотых монет… нет — два, три, четыре! Нет — целый бочонок драгоценностей! А когда спросят, кто нашел, ответ будет простой: профессор такой-то, академик такой-то! И во всех газетах будут портреты этих важных стариков, которые сами-то ничего не искали и не нашли! Где же справедливость? Ну ничего, Мидхат сам будет искать и сам найдет! Один, без всякой посторонней помощи! Пускай Фатима держит бумажку в своем чемодане. На здоровье! Впрочем, в конце-то концов можно будет взять с собой кого-нибудь из ребят. Ну, Иршата, например.

Когда все легли спать, Мидхат подошел к Иршату и прошептал:

— Сейчас я иду на курган Кактау. Айда со мной.

— Зачем? Ведь завтра утром мы все туда пойдем, — сказал Иршат и повернулся на другой бок.

— Эх ты, лентяй! — обиделся Мидхат. — Да ведь кто знает, может быть, здесь как раз то тайное место, о котором сказано в коде!

— Знаешь ты кто? — пробормотал Иршат. — Псих психаческий, вот кто! Рехнулся ты на этом кладе.

— Не пойдешь — и не надо. Как бы потом не пожалел! Об одном прошу: язык держи за зубами.

— Нужен ты со своими тайнами! Валяй рой землю! Носом!

Мидхат вышел из палатки и, дойдя до кургана Кактау, направился к его вершине.

Оказалось, что здесь не одна могила, а целое кладбище.

Мидхат никогда не боялся кладбища. Поэтому он шел меж могилами спокойно, как по улице.

Но вдруг замер.

То, что он увидел, заставило его вздрогнуть и попятиться назад. Перед одной из могил сидел старик, тот самый старик с клинообразной бородкой, который не раз ускользал от Мидхата. Сидел и… плакал.

Мидхат спрятался за каким-то надгробием и несколько минут не мог прийти в себя.

Опомнившись, помчался к Фатиме.

Загрузка...