Тайна "Фламинго"

ГЛАВА XI

На следующее утро, едва закончили завтрак, юный Хеннеси с помощниками уже прибыл на Фламинго. Эм кратко переговорила с ними на веранде и отпустила их на кухню, а потом велела опросить рабочих на полях по поводу исчезновения Камау и оранжевых джинсов.

Через час пришел Джилли с кучей документов. Эм принимала его в кабинете, отказавшись от помощи племянницы.

Оставшись одна, Виктория надела шляпу и пошла погулять по саду. Она отправилась по узкой тропке мимо кустов бугенвиллий, свинцового корня и акаций, когда столкнулась с незнакомой женщиной средних лет в зеленом хлопчатобумажном платье, в старой шляпе, надвинутой на седые кудряшки. Она что-то искала в траве, напряженно осматриваясь вокруг.

— Могу я вам помочь? — спросила Виктория. Женщина вздрогнула и проговорила запыхавшись:

— О Господи, как вы меня напугали. Здесь есть гадюки, они очень опасны. А вы, должно быть, Виктория. Я знала ваших родителей много лет назад. Вы меня не помните. Я Мабел Брэндон. Наша земля «Долина Брэндона» — вон там. — Она махнула рукой на запад и пошла по тропке, обращаясь к Виктории, поэтому той пришлось идти следом.

— Есть краткий путь от нашей фермы до Фламинго. Это гораздо быстрее, чем ехать по дороге на машине. А вон там проходит тропинка, соединяющая около двенадцати поместий, она идет по краю озера. Думаю, по той тропинке первые поселенцы отправлялись на охоту. Когда мы приехали в долину, здесь было много крупной дичи. Встречались носороги, львы, буйволы и даже слоны. Сейчас их нет. И к лучшему. Было бы невозможно заниматься сельскохозяйственным трудом. Впрочем, львы иногда заходят сюда с территории мазаи, но их сразу же отстреливают. В прошлом году один попался у озера. Нам нужно отвезти вас на озеро. Эм что-то говорила о пикнике, но, наверное, отменила его.

Миссис Брэндон ускорила шаги, беседуя, и теперь шла довольно быстро. Словно она не хотела, чтобы Виктория бродила возле тех кустов, где они встретились, поэтому спешно уводила ее с того места, говоря самые обычные вещи и отвлекая внимание девушки от своего замысла.

Тропка сделала резкий поворот и вышла на открытое место. Параллельно лесу располагалась полоска возделанной земли, здесь росли кукуруза, овощи и бананы, чуть дальше была площадка, куда подъезжали грузовики на погрузку. Миссис Брэндон нерешительно остановилась и пробормотала, что ей нужно зайти к Джилли.

— А его нет дома. Он с тетей Эм в ее кабинете, — сказала Виктория.

— Тогда я, может, зайду на минутку к Эм. Нет-нет, мы вернемся другой дорогой. — Она сошла с тропки и направилась мимо рощи из акаций. Одно дерево срубили и делали из него древесный уголь.

Миссис Брэндон присела на поваленное дерево, сняла шляпу и стала обмахиваться. Она спросила, довольна ли Виктория возвращению в Кению, как она находит Эм.

— Лично я не считаю, что Эм хорошо выглядит. Все же это для нее такой удар. Еще я слышала, что от нее сбежал слуга, Камау. — Она сделала паузу, но, не услышав от Виктории никакого подтверждения, спросила, как Гилберт отнесся к рассказу Вамбуи.

— Какому рассказу? — с невинным видом переспросила Виктория.

Милое лицо миссис Брэндон налилось краской, она заерзала на дереве. Но ее нелегко было увести " с заданного курса.

— Тому, что она рассказала Лайзе. Что Эм убила Элис. Смехотворно, конечно… Но возникают вопросы. Я никогда не была вполне уверена, что Эм любит Элис. Африканцы быстро разбираются в таких вещах, они весьма внимательны. Если Камау считал, что Эм не любит Элис, то он мог вбить себе в голову идею о том, что Эм убила ее. Это было бы логично: желание идет дальше мысли. Понимаете меня?

— Нет. К сожалению, нет. Гилберт сказал, что Камау видел, как Эм убила Элис.

— Это нелепо, — запротестовала миссис Брэндон.

— Конечно, — радостно подтвердила Виктория — Мистер Гилберт считает, что кто-то оделся в стиле Эм. Ведь таким образом лучше всего замаскироваться даже худому и маленькому человеку, на него никто не обратит внимания, подумав, что это Эм.

— Худой человек, — повторила Мабел как в трансе. Внезапно та же мысль, что поразила Грега Гилберта, осенила и Мабел. — Подушка! Вот почему… Нет, это невозможно.

— Что невозможно? — озадаченно спросила Виктория,

— Отпечатки, — смущенно ответила Мабел. Она взяла себя в руки и улыбнулась несколько натянуто. — Трудно что-нибудь решить определенно. Кому понравится, когда слуги находятся под подозрением, а Эм всегда такая упрямая. Для нее это мучительно. Видимо, это все-таки кто-то из слуг Фламинго. Кто же другой? Что Грег собирается предпринять?

— Я не знаю, — искренне ответила Виктория и, решив переменить тему разговора, спросила: — А что это за странные кучки грязи, из которых идет дым?

— Древесный уголь. А что думает Эм…

— Древесный уголь? Но ведь это грязь и торф!

— Древесный уголь внутри, — терпеливо объяснила Мабел. — Когда умирает дерево, его разрезают в длину, обкладывают грязью в больших количествах — видите, это траншеи, оттуда брали землю и торф, потом с одного конца поджигают. Дерево горит медленно, неделями, а потом получается древесный уголь. А ваша тетя действительно думает, что убийца был одет в ее джинсы? Должна же она знать, все ли джинсы на месте. Да их трудно было бы украсть.

Виктория сдалась:

— Одна пара джинсов пропала. Тетя Эм говорит, что их легко украсть с веревки. Я сегодня посмотрела — правда. Вы бы тоже могли снять с веревки белье, если бы захотели, та тропинка, где мы встретились, проходит рядом с местом, где сушат белье.

— О да, наверное, это возможно. Как безрассудно вешать веревки с бельем там, где их не видно из дома. Это на руку мелким воришкам. А шляпа? Что, одна шляпа тоже исчезла?

— Нет. Но любая большая шляпа сгодится в сумерках.

Миссис Брэндон посмотрела на свою шляпу с широкими полями и уронила ее, словно та ее укусила, потом торопливо наклонилась и подняла. Она снова нахлобучила шляпу на разлохматившиеся кудряшки и сказала, с трудом переводя дух:

— Здесь ужасно жарко, весь этот дым… Может, вернемся в дом? Эм, наверное, закончила работать с бумагами, а мне бы хотелось выпить шенди.

Она пошла первой между акаций по высохшей траве к зеленым зарослям из бамбука; деревья стояли стеной, за которой начинался сад. Придя в дом, Мабел отправилась звонить мужу.

Виктория пошла приготовить холодные напитки и увидела в гостиной Идена, который прохлаждался чем-то более крепким, чем шенди.

— Привет, Вики. Что выпьешь? Скотч или водку? Есть джин, а может, пиво? Лучше привыкай пить, вполне вероятно, что нам опять грозит обед из хлеба с сыром. Вся домашняя прислуга в истерике после вопросов о пропавших джинсах бабушки! Ну и дела!

Виктория засмеялась:

— Я привела миссис Брэндон. Она звонит мужу, чтобы он за ней заехал. Она хочет выпить шенди, и я тоже. Есть лед?

— Полно. Я только что принес целую вазу льда из холодильника. Тебе повезло, еще осталось пиво. Полагаю, Мабел пришла узнать последние сплетни. Она уже провела допрос с пристрастием?

— Да, — призналась Виктория. — Я попыталась увильнуть, но не удалось. Она ужасно любопытна.

— Она ужасно напугана! — поправил ее Иден, смешивая эль и имбирное пиво в графине.

— Почему она напугана?

— Потому что ее юный сынок был влюблен в мою жену.

— Но это не причина, — удивилась Виктория.

— Нет? — Иден положил в напиток кубики льда и пододвинул Виктории. — Ты не знаешь Мабел, она боготворит свою заблудшую овечку, и, думаю, ее гложет сумасшедшая мысль: Элис отвергла Кена, тот мог разозлиться и решил ее убить, предпочитая видеть ее мертвой, чем потерянной для него навсегда. Этакая драма в духе Отелло, но совершенно нелепая! Я не говорю, что Кен не мог так поступить. Он как раз типичный представитель породы истеричных молодых людей, вернее, ослов, о которых нам сообщают воскресные газеты, что такой-то убил свою бывшую возлюбленную гаечным ключом, так как она его бросила. Но у Мабел не хватает ума понять, что, если б Кен убил Элис, он бы застрелился через несколько минут после совершенного убийства. Если только у него не было каких-то, неизвестных нам, причин желать смерти Элис, но это совершенно абсурдно. Если б кто-нибудь открыл Мабел глаза, она бы не суетилась так глупо попусту. Но это совершенно невозможно.

— Почему? Так не принято?

— Нет, дорогая. Просто я, например, не желаю, чтобы мне выцарапали глаза. Попробуй только намекнуть Мабел, что такая мысль пришла ей в голову. Она будет отрицать до последнего вздоха и никогда не простит тебе эту догадку. Но подсознательно она в страшной панике. Зачем же еще ей изобретать предлоги, чтобы бродить по округе, задавать бесчисленные вопросы и вести себя как взволнованная наседка. Милая Мабел! Лучшее, что мы можем для нее сделать, — добавить двойной виски в ее шенди.

Он сделал себе крепкий коктейль и поднял бокал:

— За тебя, любимая. Пусть случившееся не поколеблет твою стойкость. Ты слишком мила, чтобы быть замешанной в дело об убийстве. Держись в стороне, Вики.

Прозвучала ли в его голосе нота предостережения, нечто большее, чем обычное желание уберечь ее от огорчений? Неприятная мысль пронзила Викторию, словно мелкая рыбешка блеснула на солнце, выпрыгнув из воды. Видимо, отражение этой мысли наложило отпечаток на выражение ее лица, так как Иден поставил бокал, подошел к ней, положил руки ей на плечи и сказал, глядя прямо в глаза:

— Мне невыносима мысль, что мы втягиваем тебя в наши трудности. Если б я был человеком с сильной волей, решительным и готовым к самопожертвованию, а не слабым эгоистом, я бы настоял на твоем отъезде. Но я не буду этого делать, потому что ты единственный бриллиант в куче нынешних стекляшек

Он улыбнулся ей, и опять сердце Виктории замерло. Его руки крепче сжали ее плечи, молчание затянулось.

— Ах, Вики, — выдохнул Иден, и голос его дрогнул. — Какой я был дурак!

Он внезапно отпустил ее, взял бокал и графин с шенди и сказал:

— А вот и Мабел. Пойдемте пить на воздух.

Затем повернулся и направился на веранду. Виктория шла за ними и в коридоре увидела Джилли и Эм, выходящих из кабинета.

— А! — Макхем с энтузиазмом посмотрел на графин в руке Вики. — Выпивка! Мне просто необходимо выпить после того, как мы целый час посвятили проблеме молока (единственный жуткий напиток, которого я никогда не пью). Иден, есть что-нибудь покрепче шенди?

— Ты найдешь обычный ассортимент в шкафу в столовой, — ответил Иден — Угощайся!

— Спасибо, с удовольствием. А ты, Эм?

— Я ничего не буду, спасибо. Не люблю пить в середине дня, — пробурчала Эм, усаживаясь в кресло.

— Ты не понимаешь, какого удовольствия себя лишаешь, — сказал Джилли и исчез в столовой.

Мабел взяла стакан с шенди и села на диван у стены веранды. У спинки дивана лежали три яркие подушки, четвертая, видимо, все еще находилась у полицейских. Мабел посмотрела на хозяйку с озабоченным видом.

— Ты плохо выглядишь, Эм. Тебе надо попросить тоник у доктора Норта.

— Спасибо, Мабел. У меня нет желания заполнять желудок бесполезными снадобьями. Я просто устала. Устала от канцелярской работы, от глупых вопросов и от полиции, которая каждый день появляется у меня и расстраивает слуг. Молодой Хеннеси еще здесь, Иден?

— Нет. Он довел до истерики поваров и удалился писать отчет. Скорей всего, как только Грег прочтет его, он сам пожалует сюда.

— Он чего-нибудь добился от слуг?

— Ничего, кроме негодующего отрицания и предположения, что виноваты собаки. Кстати, несколько пропавших полотенец обнаружены в одной из хижин. Хозяин, видимо, собирал коллекцию. Но твои джинсы так и не нашли.

— Где сегодня собаки? — спросила Мабел, наклонившись на диване и заглядывая под стулья, как будто надеялась там их увидеть.

— Заперты в сарае. Пусть там и остаются. Они не любят полицейских, как и бабуля, — ответил Иден.

— Разумные животные, — заметила Эм — Джилли, а вот и твоя жена. Налей ей. Здравствуй, Лайза. Что на этот раз случилось?

Джилли вернулся из столовой с бокалом в одной руке и бутылкой джина в другой и снова ушел — за бокалом для Лайзы. Привлекательная женщина выглядела очень элегантно в платье с широкой юбкой из бледно-голубого поплина с белыми ромашками по всему полю. Джилли подал жене джин с лимоном. Лайза сказала:

— Я только зашла спросить про пикник. Вы решили его отменить?

— Какой пикник? — переспросила Эмили, — Ах да. Помню. Завтра мы идем на пикник на целый день, чтобы познакомить Викторию с долиной. Не вижу смысла откладывать. Нам всем будет полезно уйти из дома на целый день — и от полиции! Мабел, ты и Гектор участвуете да? Кен тоже. Тогда решено. А куда мы отправимся?

— На озеро, которое находится в кратере вулкана — предложила Мабел — Я только что рассказывала Виктории об этом удивительном месте. В кратере потухшего вулкана образовалось озеро, оно такое бездонное…

Ее рассказ был прерван появлением «лендровера» с Гектором и худым юношей, одетым в знаменитую одежду Сердитых Молодых Людей — пару грязных серых фланелевых брюк и пуловер. Темный чуб артистически закрывал лоб, на котором виднелись юношеские прыщи; его жгучие карие глаза и тонкие привлекательные черты лица выдавали непонятого поэта-недотепу.

Итак, подумала Виктория, вот юноша, лихо промчавшийся мимо нас по дороге в день моего приезда, тот самый, который по уши влюбился в Элис де Брет.

Ее настолько заинтриговал неожиданный приезд Кена Брэндона, что она не заметила третьего пассажира «лендровера» и тогда только увидела Дру Стрэттона, когда он сел рядом с ней и дружелюбно заметил, что день выдался прекрасный.

Виктория вздрогнула и прикусила губу.

— Что? А, это вы. Я вас не заметила. Что вы говорите?

— Я произнес классическую первую фразу англичанина, расположенного к общению. Я сказал: какой чудесный день. Теперь ваш ход.

Виктория посмотрела на него с неприятным предчувствием:

— Я не знала, что вы сегодня приедете.

— А вы бы не хотели, чтобы я приезжал? Боюсь, сейчас уже ничего не поделаешь, но я ненадолго.

Виктория покраснела:

— Вы же знаете, что я имела в виду совсем другое. Просто я удивилась, увидев вас.

— Надеюсь, приятно?

— Нет, — ответила Виктория, разжигая себя, — Не считаю, что особенно приятно встречаться с людьми, которым не нравишься. А я вам совсем не нравлюсь. Вы однозначно показали свое отношение ко мне с первого момента нашей встречи. Почему я вам не нравлюсь?

Дру внимательно изучал негодующий взгляд Виктории и без смущения сказал:

— Из-за Элис де Брет.

— Элис? Но я даже не знала ее. Я не понимаю.

— Не понимаете? Кажется, однажды мы с вами уже затрагивали эту тему. Вы очень симпатичная девушка, мисс Кэрил, и вы когда-то были обручены с ее мужем. Мне неизвестно, почему вы разорвали помолвку, но не могли же вы предполагать, что Элис возрадуется вашему прибытию и постоянному проживанию в одном доме с ними?

Виктория окаменела, ее руки задрожали от негодования. Она сжала их и спросила нарочито невинным тоном:

— А вам были важны чувства Элис де Брет?

Она внимательно посмотрела на Кена, с недовольным видом разговаривающего с Лайзой. Дру правильно понял невысказанный намек, проследив за ее взглядом:

— Я не был влюблен в нее, если вы на это намекаете. А вы можете сказать то же самое по отношению к ее мужу?

Злость исчезла с лица Виктории, и опять, как и накануне, она показалась ему юной, одинокой, беззащитной и напуганной. Она больше не сердилась и прошептала едва слышно:

— Я не знаю! Как бы я хотела это знать! Вы думаете, я приехала сюда, чтобы отобрать Идена у жены?

— Нет, — подумав, ответил Дру. — Она говорила мне, что ваша тетя просила вас приехать. Но я считал, что, учитывая чувства Элис, вы, может, не приедете.

— Вы правы, — продолжала Виктория шепотом, адресованным скорее к себе самой, чем к Дру. — Мне не следовало приезжать. Но я так мечтала вернуться в Кению. Мама умерла, у меня никого не осталось, кроме тети Эм. Мне хотелось вновь обрести дом, быть нужной. Я не позволяла себе думать об Идене. Он женился, и между нами все кончилось. Я никогда не думала об Элис как о человеке. Она была для меня символом, доказательством того, что все кончено, мне можно было приехать. А теперь все изменилось…

Дру посмотрел туда, где на солнечном фоне вырисовывался грациозный и необыкновенно красивый профиль Идена, и внезапно сам поразился, насколько его захлестнула ревность. Он сказал неприятным тоном:

— Потому что он теперь свободен? Но для вас все упростилось в огромной степени.

Виктория покачала головой, не поднимая глаз. Этот жест показал Дру, насколько она несчастна, и гнев сразу же оставил его.

— Извините меня за грубость и назойливость. Меня это совсем не касается. Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

Он начал рассказывать ей о новом фильме, который он видел в Найроби, пока Эм не прервала его, спросив, что лучше брать на пикник: термосы или чайники.

— Никаких чайников, — заявил Гектор. — Не люблю разводить костров. Погода слишком сухая, и мы можем навредить огнем. А мы будем охотиться? Если будем, тогда нужно захватить ружье. Вообще-то, в любом случае полезно захватить парочку ружей. Кто знает, может, в тех местах прячется какой-нибудь несгибаемый террорист. Ходят слухи, что у банды есть потайная база в районе озера. Лучше себя обезопасить. Можно подстрелить кабана.

— Нужно сделать список, чтобы ничего не забыть. Есть у кого-нибудь карандаш и бумага? — спросила Мабел.

— К чему беспокоиться? — лениво поинтересовался Иден. — Если мы возьмем с собой побольше еды и выпивки и достаточно одеял, чтобы потом поспать, ничего другого нам и не понадобится.

Мабел посмотрела на него с легким презрением и заметила, что все мужчины такие. На пикник надо брать десятки совершенно необходимых предметов: ружье, спички, лекарства для оказания первой медицинской помощи, средство для отпугивания насекомых…

Иден повернулся к Виктории и засмеялся:

— Видишь теперь, что тебе предстоит, Вики? Змеи в траве, насекомые в воздухе, случайно забредший террорист на горизонте. Приятный мирный полдень в Кении! Мабел, не беспокойся относительно лекарств. У нас есть необходимое в машине: йод, бинты. Не думаю, что нам понадобится морфий и зажимы, но в случае необходимости мы попросим у тебя. Ты ведь сможешь нас снабдить ими?

— Смогу, — парировала Мабел — В стране, где постоянно происходят чрезвычайные события, нужно быть готовым ко всему. Я всегда ношу в кармане пузырек с йодом. Даже представить себе не можешь, как легко получить ссадину и заражение крови в этой стране. До сих пор ни у Гектора, ни у меня не было ничего такого.

— У меня тоже, — заулыбался Иден. — И даже без йода. Неужели Гектор и Кен тоже носят с собой йод?

— Естественно, я настаиваю на выполнении таких элементарных мер предосторожности. Нужно еще носить с собой соль марганцевой кислоты.

— Зачем? Обеззараживать питьевую воду или для мытья овощей?

— От укуса змей. Лучше, конечно, иметь сыворотку, но это громоздко, плюс шприц и все необходимое. Но марганцовка лучше, чем ничего. Если надрезать место укуса и втереть кристаллы марганцовки в тело, это очень помогает.

— Послушай, Мабел, — искренне предложил Иден, — давай лучше отменим этот пикник и пойдем в кино. Организация пикника — слишком хлопотное дело. Моя идея пикника — тихий полдень, лежишь где-нибудь в тенечке после того, как расправился с холодным цыпленком, фаршированными яйцами, булками с колбасой и салатом, а сверху еще пирог и все это залил несколькими пинтами пива. Я даже готов примириться с мухами и муравьями, но не желаю, чтобы меня резали перочинным ножом и втирали в порезы марганцовку.

— Это маловероятно — успокоил его Гектор. — Один шанс из ста. Но хочу сказать, что район озера в кратере вулкана изобилует змеями. Когда я был мальчиком, мне там встретилась гадюка. Жестокая тварь. К счастью, у меня было ружье. Размозжил ей голову, очень был удачный выстрел.

Иден закрыл глаза и положил голову на колени, а Джилли откровенно расхохотался. Эм тоже захихикала, и даже Кен вышел из образа страдающего Байрона и улыбнулся.

— Зрелище оказалось совсем не веселое. Уверяю вас. Если б я промазал, мне бы пришел конец. Умирать от укуса змеи весьма мучительно. Я видел одного парня: он весь посинел, его так скрючило. Совсем не смешно.

Кен широко улыбнулся:

— Папа, хватит тебе. Ты пугаешь девушек. Лайза не любит змей, правда, Лайза?

— Не люблю, — подтвердила Лайза и передернула плечами. — Ужасные твари. Мбого говорит, что под большой акацией у ворот живет пара гадюк. Он видел их следы в пыли. Фу!

Мабел вздрогнула.

— Их столько расплодилось в этом году, прямо наваждение. На дороге полно задавленных змей. Единственное, что мне не нравится у нас в долине, — это змеи. Гектор и Кен равнодушно к ним относятся. Одно время они даже отлавливали змей для центра по сбору змеиного яда.

— В таком случае, — резюмировал Джилли, — всякая мудрая змея должна держаться от нас подальше в среду. — Он поднял бокал и сказал нараспев: — Вы, пятнистые змеи с раздвоенным языком, колючие ежики, с глаз долой! Червяки, гнусы, комары, не вредите нам, не подходите близко — здесь семейство Брэндонов!

— Не понимаю, что это ты так развеселился? — сердито спросила Лайза.

— Неужели, моя любовь! Я поделюсь с тобой секретом. У меня для тебя приятный сюрприз. После ухода Джерри Коулза Эмили посылает нас в Румурути. Как тебе это нравится?

От неожиданности все замолчали. Лайза нелепо открыла рот и уставилась на мужа с непередаваемым отчаянием. Даже Брэндоны казались удивленными, лишь Эмили оставалась невозмутимой.

Джилли радовался, а Лайза посмотрела на Идена и невольно проговорила:

— Нет, это неправда. Мы ведь не можем…

— Конечно, правда — жизнерадостно подтвердил Джилли. — Почему ты так удивилась? Я неделями обрабатывал Эмили, чтобы она дала мне эту работу, и наконец-то она согласилась. Сегодня утром я получил документ: управляющий фермами де Брет в Румурути. Это я! Ты что, не хочешь меня поздравить, Иден?

Рот Идена превратился в узкую угрожающую полоску, он не мигая смотрел на Джилли, потом обернулся к бабушке.

— Это правда? Ты действительно обещала ему место Коулза? Ну? — хрипло спросил он.

— Тише, мальчик, тише, — вмешался Гектор, проявляя тактичность нападающего носорога. — Не забывай, что разговариваешь со своей бабушкой.

— Так что? — переспросил Иден, который, казалось, не слышал Гектора.

Эм намеренно долго переводила взгляд с Идена на Лайзу и обратно, потом спокойно подтвердила:

— Конечно, дорогой. Подумав, я сочла это хорошим решением. Признаюсь, что некоторое время назад я думала иначе. Но обстоятельства изменились, изменилось и решение. Я считаю, такое решение вопроса удовлетворит всех. Виктория, дорогая, ты нам не сказала, может, ты хочешь отправиться на пикник в какое-нибудь другое место, не в кратер?

Виктории неловко было быть втянутой в разговор так неожиданно, поэтому она не выразила никакого предпочтения и, видимо, единственная поняла желание Эмили переменить тему беседы. Иден посмотрел на Викторию, потом на Лайзу, чей отчаянный взгляд все еще был устремлен на него, вдруг что-то понял, и напряжение на лице улеглось. Он развалился на стуле. А Джилли, наблюдая за женой ясными, внимательными глазами, спросил со злобной улыбкой:

— Ты не довольна, дорогая? Я был уверен, ты будешь в восторге. Это же повышение, большая зарплата. Хороший дом. Новые лица. Я знаю, тебе понравится!

Лайза молчала. Наконец она сумела отвести взгляд от Идена, ее лицо побледнело и одеревенело, тубы сжались в красную полоску. Раздался голос Гектора:

— Я удивлен, признаюсь. Я бы не сказал, что ты годишься для этой работы, Джилли. Если, конечно, ты не возражаешь, что я говорю без обиняков.

— Возражаю и считаю, что это не твоего ума дело. Кстати, — он обернулся к Кену, — я все собирался спросить тебя, Кен: ты скакал на Керри во вторник вечером? Тогда тебе надо участвовать в Королевском шоу. Немного охотников сумеет перескочить через живую изгородь на границе сада Эм и моего. Ты так чисто перескочил, обязательно нужно участвовать в соревнованиях.

Кен промолчал, и во второй раз на веранде воцарилась тишина. Но теперь лицо юноши побелело, как за несколько минут до того лицо Лайзы, аффектация и напускная поза исчезли, он смотрел на Джилли, как кролик на удава. Мабел встала между ними, покраснела, седые кудряшки затряслись от волнения:

— Не понимаю, о чем ты, Джилли. Кен скакал на Белой леди во вторник. Правда, Эм? А Белая леди не умеет брать преграды.

— Я имел в виду, когда он приезжал сюда во второй раз, вечером, — мягким голосом объяснил Джилли.

— Вечером он не выходил из дома, — решительно отрезала Мабел и повернулась к леди Эмили: — Нам пора, Эм. Спасибо за шенди. Где мы завтра встретимся? Я предлагаю, чтобы вы все приехали к нам в одиннадцать часов. Ведь мы живем по пути к озеру. Дру, ты поедешь с нами? Мы не примем «нет» в качестве ответа. Мы договорились, кто берет какую еду. Все в порядке. Пойдем, Кен. До свидания, Виктория. Очень рада познакомиться с дочерью Джека. Дру, подвезти тебя? Ах, да ведь это твой «лендровер».

— Да. — Дру встал и затушил сигарету. — Я здесь нежданный гость. Только моя машина не ломается в сложных ситуациях, но в этом есть свои недостатки.

Он улыбнулся, и атмосфера явно разрядилась.

— Правильно — подтвердил Гектор. — Боюсь, мы несколько вышли из себя. Все из-за стресса. Дру нас привез. Я все утро потерял. Дру, отвезешь нас домой?

— С удовольствием. До свиданья, Эм. Мне приходить на завтрашний пикник?

— Ты же слышал слова Мабел, — сказала Эмили. — Мы не примем «нет» в качестве ответа. Я буду тебя ждать.

— Хорошо. Хотя, честно говоря, если бы у меня была голова на плечах, я бы убрался куда-нибудь подальше — в Ниали или к северной границе, пока ситуация здесь не станет менее наэлектризованной.

— Грег не позволит тебе уехать, — мрачно заявила Эм. — У тебя тоже нет алиби.

«Лендровер» умчался, подняв тучу пыли. Иден смотрел, как Лайза И Джилли шли через сад к своему дому.

— На что это намекал Джилли? Что Кен проскакал по нашему саду во вторник вечером? Думаешь, он на самом деле был здесь?

— Да. Он часто так поступал, он старался как можно чаще проходить мимо дома, где живет дама его сердца. Влюбленные юноши обычно так себя ведут, и так будет во все времена. Но Кен слишком юн и глуп, поэтому старался скрыть свои визиты. А Джилли насмехается над ним и над Мабел. Глупо, конечно. Мне надо поговорить с Джилли. Дру прав. Слишком много электричества в атмосфере. Мне это не нравится. Совсем не нравится. — Она тяжело вздохнула и пошла по веранде, бормоча что-то под нос, как часто делают старики.

Остаток дня прошел вполне мирно, но Виктория плохо спала в ту ночь. Час за часом она лежала без сна. Сначала ее волновали личные переживания, потом она ощутила страх. Глубокой ночью час шел за часом, и молчаливый дом стал наполняться какими-то шорохами, непонятными звуками, словно кто-то крадется по темным комнатам, тихонько открывает и закрывает двери, чтобы они не заскрипели, и осторожно ступает по полу, стараясь не скрипнуть половицами.

Виктория заперла дверь своей комнаты перед тем, как лечь спать, и сама почувствовала неловкость и стыд из-за этого. Но лежа без сна в темноте, напрягаясь, пытаясь понять, что же происходит, она вдруг подумала, что от привидения невозможно закрыться на ключ. Если и существует полтергейст, то сейчас он может стоять в ее комнате и насмехаться над ее страхом.

За окном сад казался белым в лунном свете. Но сад тоже не молчал. На его границе в зарослях папируса на болотах раздавались крики птиц, они плакали, как чайки в ветреный день, хотя ветра совсем не было и стояла глубокая ночь.

Неужели на болотах скрываются остатки банды мау-мау, отчаявшиеся, голодные, озлобленные, а кормят их те, кто днем выдает себя за преданных слуг у поселенцев, проживающих по обоим берегам озера?

Дважды за ночь принимались скулить и лаять собаки, они скреблись в дверь сарая, где их заперли. Может, на то была простая причина — пробежала кошка или крыса, а может, они облаяли человека с едой в руках, тайком пробирающегося к зарослям, чтобы там встретиться с тенью, пришедшей из папирусных зарослей за пищей. Возможно, именно с той тенью, которая убила Элис де Брет?

"Лендроверы» тряслись по земляной дороге вдоль озера, оставляя за собой тучи пыли, как скорый поезд оставляет дымный след. Стояло жаркое утро, небо было высокое и голубое.

Местность у подножия горы May-May отличалась неровной поверхностью. Странной формы холмы, бывшие когда-то макушками вулканов, вырисовывались на фоне равнины и представляли собой разнообразную цветовую гамму от зеленого до темно-фиолетового, если одинокая туча повисала над холмом и окрашивала его в темные тона на фоне ослепительного солнца.

В это утреннее время попадалось мало дичи, так как стада зебр и газелей, которые обычно пасутся на открытой равнине рано утром и перед сумерками, в жаркий полдень скрываются в тень деревьев, но в зарослях акаций семейство бабуинов весело кричало, обезьяны прыгали, танцевали и перепрыгивали с ветки на ветку, приветствуя проходящие «лендроверы».