Среди друзей

Козы лениво щипали траву, охраняемые молодой пастушкой. Увидев перед собой нежданно появившихся вооруженных людей, девушка остановилась, на ее лице застыл испуг. Она сделала движение — бежать.

— Нет, нет! — торопливо остановил ее Николо. — Мы же не немцы!.. Это русские. Мы партизаны!

Испуг на лице девушки постепенно сменился изумлением. Русские... Откуда? Она знала, что русские бьют немцев далеко отсюда, но чтобы они добрались до итальянских долин — этого она еще не слышала!

— Нам нужно отдохнуть и поесть — сказал Тарасенко. — Где мы можем это сделать?

— А у нас в деревне, — простодушно ответила девушка. — Немцев здесь нет. Пойдемте, я проведу вас.

Скоро уставший, измученный отряд Тарасенко пришел в небольшую деревушку, которая полукругом раскинулась, возле озера, обрамленного чахлыми, посеревшими от пыли эвкалиптами. У причала виднелись рыбачьи лодки. Со всех сторон деревушку обступали каштаны, дубы, кипарисы и карликовые оливковые деревья. Белые хижины из неотесанных камней утопали в зелени фруктовых садов.

Навстречу отряду шел старый рыбак в башмаках с деревянной подошвой. К ногам его жался огромный пес, ударявший пушистым хвостом по дырявым штанам хозяина. Девушка бросилась к старику.


— Это партизаны, отец! — торопливо объяснила она. — Русские! Их надо накормить.

Старый рыбак с минуту разглядывал пришельцев, словно убеждаясь, не обман ли это, потом, улыбнувшись, пошел им навстречу, поглаживая черную бороду.


— Давно, очень давно я не видел русских! — проговорил он, пожимая каждому руку. — Ну что ж... Проходите. У нас вы будете в безопасности. Немцы сюда редко заглядывают. Они ведь любят грабить на больших дорогах.

Вся деревня мигом узнала о приходе русских партизан. Первыми и дому старого Доменико с визгом ринулись босоногие мальчишки. Потом заспешили женщины в темных платках. Многие из них несли свежее, еще парное козье молоко, белый сыр, кукурузные лепешки. Старики наперебой приглашали русских к себе. Это было кстати, ведь в тесной хижине Доменико с трудом могли разместиться лишь четыре-пять человек.

Алексей, Език, Николо, Анатолий Тарасенко решили остаться у Доменико.

В комнате стояли стол, кровать и комод. Пол кирпичный, неровный. На закопченной стене висело изображение святого Джованни. На стуле лежали ивовые прутья. Старик по вечерам плел из них корзиночки для яиц, продавал их на рынке.

Никто не заметил, как на столе появилась свежая скатерть, чашки, ложки, хлеб. Мария — дочь рыбака — все делала споро.

Доменико предложил гостям поленту — жидкую кашу из кукурузной муки. Мария принесла из подвала копченую рыбу и вино. Появились фрукты и даже сигареты, правда, самые дешевые.

Весь день прошел в разговорах.

Решено было передохнуть в деревне, а потом связаться с Римом, с подпольной группой коммунистов.

Тарасенко обвел внимательным взглядом уставшие лица бойцов и остановился на Кубышкине.

— Пойдешь в дозор, — тихо приказал он, — а через три часа разбуди меня.

Алексей взял автомат и вышел на улицу.

Деревня уже спала. Яркозвездное небо опустилось низко, прикрыло землю.

Алексей прошел в сад и остановился. Отсюда хорошо просматривалась дорога и значительная часть деревни. Слева виднелось озеро.

Он стоял, вслушиваясь в ночные шорохи. Изредка доносились едва слышные всплески волн. Алексей взглянул на тихую гладь озера и увидел лодку. В ней сидели двое. Должно быть, запоздавшие рыбаки возвращались домой. Зазвучала тихая, задушевная песня. Не все слова ее Алексей понимал, но грустная мелодия брала за сердце.

И вспомнились тихие сиреневые вечера в родном городе.

В сумерки, когда вечерняя прохлада побеждала зной, они с Машей садились в небольшую лодку и плыли к зеленому мысу, что кудрявился липами и вербами. На берегу разжигали небольшой костер. Огонь выхватывал из темноты причудливые очертания деревьев. В кустах опавшей черемухи распевали иволги. Сверкали росинки на траве, а белые лепестки цветов рябины медленно падали на прохладную землю...

Ах, Маша, Маша! Где ты? Что с тобой?

Алексей глубоко вздохнул и крепко сжал автомат...

Наутро решали, кого послать для связи в Рим. Поручение вызвался выполнить Език Вагнер.

Алексей пошел проводить его до околицы. Когда вышли на дорогу, Език сказал:

— Кто знает, встретимся ли?.. Ты не забыл деревню под Псковом?

Алексей сдержанно улыбнулся:

— Я ничего не забыл, Език. И, будь спокоен, никогда не забуду.

— Так знай, Алексей, что если бы не тот солдат, который стоял тогда в охране и отпустил тебя, ты был бы расстрелян... Имя его — Конрад Бюхнер. Его отца, коммуниста, расстреляли в тридцать восьмом в Бухенвальде. И сам Конрад был коммунистом.

Алексей от неожиданности остановился. Отчетливо вспомнилась глухая деревушка, в которую он пришел полузамерзший после неудачного побега. Как живой, встал перед ним высокий немец с резко очерченным лицом...

— Но почему... почему же Бюхнер служит в охранке?

Вагнер взглянул на него и улыбнулся:

— Если бы коммунисты только дома сидели и не шли на самый трудный участок борьбы, они не были бы коммунистами. Я тебе говорю об этом потому, что сам хочу во всем походить на коммуниста. Ну, прощай!

— Передай привет Бессонному, — тихо сказал Кубышкин.

Они крепко, по-братски обнялись...

Над холмами едва занималась пепельно-серая заря, а внизу над озером волнами стлался густой туман. Изредка над деревушкой пролетали птица, слышался совиный крик в оливковой роще, доносилось позвякивание овечьих бубенчиков.

Долго Алексей смотрел вслед другу, с которым свела его судьба под Псковом...

Прошло двое суток. Алексей волновался больше всех. Наконец, на третьи сутки на крутой тропинке показались два тяжело навьюченных ослика. Они упирались копытами, тяжело дыша, обессиленные. Их погонял высокий тощий старик с всклокоченными седыми волосами над морщинистым лбом. Он шёл молча, сильно прихрамывая. В переметных сумках были оружие и продукты. Старик привез приказ немедленно перебираться в Рим.

Лунный свет уже заливал заросли, когда Анатолий Тарасенко приказал собираться в путь. Он горячо поблагодарил Доменико и Марию за теплый прием и, прощаясь, сказал:

— Кончится война — приезжайте к нам в Россию, в гости.

Отряд разделился на две группы.

...Восьмого февраля Бессонный уже встречал на окраине Рима группу партизан, которых привел Кубышкин. Другая часть отряда под командованием Анатолия Тарасенко ушла в Турлупарские лесные балки.


Загрузка...